Форум » Библиотека-3 » И никогда не знаешь - где найдешь, а где потеряешь... » Ответить
И никогда не знаешь - где найдешь, а где потеряешь...
Mr Z: Название: И никогда не знаешь - где найдешь, а где потеряешь... Автор: Mr Z Бета: outside flo Рейтинг: R Герои: Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер, Рон Уизли Дисклеймер: Все, что не прибито - мое, все что можно оторвать - не прибито. Отношение к критике: Размещение в архивах: да сколько угодно)
Mr Z: ПРОЛОГ «Последняя битва, которую со смесью страха и надежды столько времени ожидал весь магический мир Британии, наконец состоялась. И кто бы даже в самом страшном сне, мог предположить, что произойдет она на платформе 9 ¾ , 1 сентября, на глазах у сотен детей и их родителей? Этот год должен был стать последним седьмым годом обучения в Хогвартсе Гарри Поттера, однако Тот-Кого-Нельзя-Называть, видимо, устал ждать, когда Мальчик-Который-Выжил вырастет. Тот-Кого-Нельзя-Называть и его так называемый «ближний круг», состоящий из 11-ти Упивающихся Смертью, сломали охранные магические барьеры, защищающие платформу 9 ¾, и взяли в заложники находящихся на платформе школьников и провожающих их родственников. Все они, за исключением Золотого трио – Гарри Поттера, Рональда Уизли и Гермионы Грейнджер, были обезоружены и обездвижены заклинаниями. Тот-Кого-Нельзя-Называть хотел убить Гарри Поттера на глазах у сотен свидетелей, чтобы окончательно уничтожить уже и так пошатнувшаяся в связи со смертью Альбуса Дамблдора надежду на победу светлых сил, и получить полную власть над волшебным миром. Однако этому не суждено было случиться. Мальчик-Который-Выжил в очередной раз уничтожил Того-Кого-Нельзя-Называть. Заклинание, предназначавшееся Гарри Поттеру досталось Гермионе Грейнджер, которая пожертвовала собой, спасая друга. А в это время Рональд Уизли бросился на Упивающегося, который держал палочку Гарри Поттера, отнял ее и передал Гарри. Далее между Тем-Кого-Нельзя-Называть и Мальчиком-Который-Выжил состоялась дуэль, из которой Гарри Поттер вышел абсолютным победителем. Тот-Кого-Нельзя-Называть исчез, и мы надеемся, что на этот раз навсегда». Гарри отшвырнул «Ежедневный пророк» и снова перевел взгляд на больничную койку. Гермиона спала. Ее хриплое дыхание было едва слышно. Но она дышала. Дышала самостоятельно. Впервые за последние две недели. ГЛАВА 1. Вокзальные часы показывали без двух минут одиннадцать. «Хогвартс Экспресс» издал протяжный гудок. Толкотня на платформе тут же усилилась. Смех. Гомон. «Пока, мам!» «Веди себя хорошо и учись прилежно!» «Увидимся на рождественских каникулах!» и вдруг всю вокзальную суету словно заморозили. Шрам. Будто в лоб ткнули раскаленным гвоздем. Один взмах двенадцатидюймовой черной палочки, зажатой двумя длинными, увенчанными острыми когтями пальцами - и волшебная платформа 9 ¾ погрузилась в молчание. Пока Упивающиеся обезоруживали пленников, красные нечеловеческие глаза быстро шарили по парализованной толпе, отыскивая... - Гарри. - ...О, прости, Рон. Я, кажется, задремал. - Иди домой. - Увидимся утром. Домой. С каких пор его домом стала Нора? Но вот уже четыре недели, как он живет в Норе в комнате Рона. Они живут там по очереди. Пока один отсыпается и пытается под слезные уговоры миссис Уизли запихнуть в себя хоть ложку овсянки, другой всегда сидит на стуле возле койки Гермионы в больнице Св. Мунго. Лежа под стареньким пуховым одеялом, Гарри не мигая смотрел на колдографию в аккуратной железной рамочке. Он теперь всегда смотрел на нее перед сном. Колдография была сделана всего три месяца назад, а ему казалось, что она пришла из другого времени. Из другой жизни, где их было трое. Золотое трио. Так их и звали. Смерть Дамблдора заставила их повзрослеть. Больше нельзя было прятаться и ждать. Гарри не хотел возвращаться в школу, но его убедили. Ему необходимы знания. Необходимо научиться боевой магии. Хогвартс – это более-менее надежный тыл. Лето он провел все у тех же Дурслей. Безопасность. Ему нужно выжить, чтобы победить. Рон и Гермиона, наконец, осознали серьезность своих чувств друг к другу, а он, Гарри, наконец, понял, что не может быть вместе с Джинни и подвергать ее смертельной опасности. Ему нужно уничтожать хоркруксы и готовиться к войне. Но Волдеморт не дал им времени подготовиться. Вот огромная толпа учеников и их родителей замерла, словно восковые фигуры, а Гарри и его друзья безоружные стоят перед Волдемортом. Вокруг, словно живой частокол, возвышаются Упивающиеся Смертью в черных хламидах, остроконечных капюшонах и белых масках в форме черепов. Волдеморт вертит в руках палочку Гарри, а затем, усмехнувшись, отдает ее одному из пожирателей. Гарри осторожно касается пальцами железной рамочки, и веселая кудрявая девчонка смеется и задорно машет ему рукой, игнорируя двух строящих рожи ребят за своей спиной. Из-за ужасной боли в шраме Гарри почти не слышал проникновенную речь Волдеморта, произнесенную в лучших традициях голливудских злодеев, но он на всю оставшуюся жизнь запомнил то, что случилось после. Отсмеявшись «злодейским» смехом, Волдеморт гордо сообщил Гарри, что простой Авадой тот не отделается. - Я приготовил для тебя особый подарок, Гарри. Это очень древнее и мощное заклинание. Я потратил много сил и времени, чтобы его отыскать, но оно того стоит. Ты будешь умирать долго. Жизнь будет оставлять твое тело очень медленно. А я буду смотреть на тебя и наслаждаться своей победой. Гарри не слышал слов заклинания. Возможно, его оглушила новая вспышка боли в шраме, а может, заклинание было невербальным, но когда из палочки Волдеморта вырвался яркий фиолетовый луч, на его пути встала Гермиона. Закрывая глаза, Гарри каждый раз видел ее непослушные каштановые кудри и раскинутые в стороны руки. В ушах звучало ее тихое, но упрямое «Нет!». Ярость Волдеморта от того, что его страшное проклятие, предназначенное смертельному врагу, истрачено на жалкую грязнокровку, лишь на мгновение отвлекло внимание конвоиров от пленников. Но этого мгновения хватило, чтобы Рон одним прыжком сшиб с ног Упивающегося, которому Волдеморт отдал палочку Гарри, и, отняв ее, бросил в руки Гарри. Увидев, что его враг вооружен, Волдеморт решил больше не рисковать, и выкрикнул смертельное проклятье. Два крика «Авада Кедавра!» прозвучали в унисон. Два зеленых луча встретились на полпути до цели, и последняя битва началась. Все было почти как тогда на четвертом курсе. Приори Инкантантем. Гарри вцепился в палочку изо всех сил, вкладывая в заклинание всю свою боль, страх, ненависть и желание покарать зло. Граница пересечения лучей начала медленно, но уверенно смещаться в сторону Волдеморта, и когда достигла его палочки, появились первые души. Светящиеся и почти прозрачные. Их было много. Еще и еще, в мантиях и маггловской одежде, взрослые, дети, старики один за другим выскальзывали из палочки своего убийцы и зависали в воздухе вокруг сражающихся. Бросив быстрый взгляд по сторонам, Гарри понял, что никто кроме него самого и Волдеморта не видел призраков. Рон сидел на земле и гладил по волосам бесчувственную Гермиону. Упивающиеся же не шевелились, наблюдая за поединком. Последней из палочки Волдеморта вылетела душа убитого несколько дней назад Аластора Муди. Он не торопясь подплыл к Гарри, и, бросив хриплое «Держись, парень!», занял место за правым плечом Гарри и положил свою прозрачную невесомую руку поверх судорожно сжимающих палочку рук Гарри. Из хоровода душ отделилась еще одна и тоже подплыла к Гарри. Мальчик узнал в ней судью Боунс. Она грустно улыбнулась и встала за его левым плечом, также положив свою руку поверх его. Другие души в мантиях тоже подлетали и вставали у него за спиной. И вот боль в шраме отступила, и в тот же момент зеленый луч, вырывающийся из палочки Гарри, стал толще и ярче, а граница пересечения лучей, снова достигшая середины, резко устремилась в сторону Волдеморта и с треском влетела в его палочку. Черный полированный кусочек дерева в руках Волдеморта обуглился и рассыпался пеплом, а смертельный луч ударил Волдеморта прямо в грудь. И красноглазый монстр, наводивший ужас на весь волшебный мир, вспыхнул как бенгальский огонь. Страшно воя и сыпля в стороны искры, Волдеморт крутился на месте как волчок, пока не рассыпался горячим пеплом. Чары, сдерживающие заложников, испарились, но потрясенные увиденным люди не шевелились. Дикий крик прорезал воцарившуюся тишину. Одна из черных фигур сдернула маску, и Гарри увидел перед собой Беллатрикс. Ее палочка почти уперлась ему в шею. Гарри вдруг понял, что его собственная палочка выпала из рук, что силы покинули его, и он не в состоянии даже сжать кулак. Перекошенное ненавистью лицо Беллатрикс с горящими безумием глазами было по-настоящему страшным. - «Авада Кедавра!» - взгляд Беллы остекленел, и она упала к ногам Гарри. Гарри удивленно уставился на бледного Невилла, медленно опускающего палочку. - Спасибо, – прошептал Гарри. - Это тебе спасибо. А потом тишину разорвали десять голосов. Упивающиеся, сжимая руками предплечья, с воплями катались по полу. Их повязали пришедшие в себя волшебники и подоспевшие Авроры. Победа. Гарри перевернулся на спину и закрыл глаза. Нет, это не победа. Это всего лишь очередная отсрочка. Хоркруксы не уничтожены, и, значит, Волдеморт возродится снова. Вопрос только в том, как скоро это произойдет. История повторяется. Мальчик-Который-Выжил снова заставил исчезнуть Того-Кого-Нельзя-Называть, и снова выжил ценой жизни близкого и дорогого ему человека. Гермиона... Ее сразу доставили в больницу Св. Мунго, но только спустя два дня колдомедикам удалось вывести ее из состояния комы, и кроме этого они больше ничем не могли ей помочь. Заклятие Волдеморта действительно оказалось очень древним и очень мощным. Ни зелья, ни заклинания не оказывали совершенно никакого эффекта. Гермиона просто медленно умирала. Таяла на глазах. За каких-то две недели здоровая семнадцатилетняя девушка превратилась в старуху. Ее тело ссохлось и напоминало скорее мумию, чем живого человека. Кожа стала сухой и желтой, словно старый пергамент, волосы поседели, посеклись и по большей части выпали, зубов во рту почти не осталось, ногти пожелтели, слоились и ломались, пальцы скрючились, и на фоне всего этого тлена и распада ввалившиеся карие глаза по-прежнему блестели юношеской жаждой жизни... и смертельной тоской. Сегодня утром, заглянув в палату после ухода медсестры, Гарри увидел, как Гермиона смотрит на свою сухую уродливую руку и плачет. Гарри снова перевернулся на бок и снова уставился на колдографию в железной рамочке. Она не жалеет. Она сказала, что никогда не пожалеет о том, что сделала, что жертва ради Гарри была самым правильным поступком в ее жизни. Они с Роном надеялись. Надежда - это единственное, что им оставалось. Гермиона… Они не могли ее потерять. Для Гарри она была не только другом, но и семьей, а для Рона – любимой девушкой. Втроем они были единым целым. Если бы профессор Дамблдор был жив, он наверняка бы что-нибудь придумал, но его больше не было, а значит, и шансов у Гермионы тоже не было. Они были бессильны помочь ей. Через три недели Гермиона уже не могла дышать самостоятельно, и колдомедикам пришлось применить специальные чары, которые, фактически, дышали за нее. Три дня спустя Гермиона снова впала в кому, и кто-то из медсестер сказал, что теперь до конца осталось уже совсем немного. Гарри и Рон не отходили от ее кровати, они просто не хотели, не могли поверить в то, что совсем скоро их Гермионы не станет. Помощь пришла неожиданно, и оттуда, откуда ее меньше всего ожидали получить. Снейп. Он был схвачен на платформе вместе с другими Упивающимися и сейчас находился в Азкабане, ожидая приговора к «поцелую дементора». Зельевар заявил, что знает, какое заклинание использовал Волдеморт, а самое главное - может приготовить эликсир, который вернет Гермиону к жизни. - С чего это Вы решили помочь магглорожденной? - Я делаю это не ради нее и не бесплатно. Это сделка. - И чего же Вы хотите взамен? - Жизнь. Чего же еще? Жизнь на жизнь. По-моему вполне справедливый обмен. - Это не так легко устроить. Вы ведь не простой Упивающийся, а убийца самого Альбуса Дамблдора, так что... - Речь не обо мне. Я предлагаю обменять жизнь Грейнджер на жизнь Драко Малфоя. - Простите? - Драко Малфой. Сын Люциуса Малфоя. Он совсем недавно получил метку и еще не успел никого убить. Можете устроить ему допрос с Веритасерумом. Если Вы снимите с него все обвинения, вернете ему палочку и все конфискованное у Малфоев имущество, я приготовлю эликсир, который спасет жизнь Грейнджер. - ... хорошо, мы согласны обменять жизнь Малфоя на жизнь мисс Грейнджер, но только после того, как убедимся, что Ваш эликсир работает. - Естественно. - Напишите список нужных Вам для работы ингредиентов. В тот же день Авроры перерыли все магазины и лавочки, торгующие редкими и запрещенными ингредиентами, и уже вечером у Снейпа было все необходимое. Приготовление эликсира заняло почти неделю. Гарри с Роном молились только об одном: чтобы Гермиона продержалась, пока лекарство не будет готово. И она продержалась. Эликсир был черным и тягучим как смола, с резким неприятным запахом. По указаниям Снейпа, эту гадость колдомедики с помощью заклинаний понемножку вливали в Гермиону на протяжении трех дней. А потом нужно было ждать. Эффект должен был стать заметен не раньше, чем через сутки. Но прошло почти двое, а улучшения все не наступало. И лишь сегодня утром Гарри, дежуривший возле кровати Гермионы, услышал, как она делает первые робкие самостоятельные вздохи. К вечеру колдомедики сняли поддерживающие дыхание чары. Девушка дышала самостоятельно. Тяжело, хрипло, но дышала. Гарри перевернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и заплакал. Ужас и безнадежность, сковывавшие его сердце все эти долгие недели, отступили. Теперь в его душе снова поселилась надежда. Но это уже не была надежда вопреки безнадежности, это была надежда, дающая веру и дарящая уверенность в то, что все будет хорошо.
Mr Z: ГЛАВА 2 Когда на следующее утро Гарри пришел сменить Рона, Гермиона уже была в сознании и улыбалась друзьям сухими потрескавшимися губами. Пока медсестра умывала Гермиону и меняла ей постельное белье, парни ждали в коридоре. Рон пошел в уборную, а Гарри привалился к стене и закрыл глаза, с наслаждением ощущая, как в его измученную душу снова возвращается покой. Гермиона поправится. Они найдут все хоркруксы и уничтожат их. Теперь, когда Волдеморт снова исчез, а весь его «ближний круг» заточен в Азкабан, отыскать хоркруксы будет гораздо легче и менее опасно. Война еще не закончилась, но преимущество теперь уж точно не на стороне Волдеморта. Рон отсутствовал слишком долго, и Гарри решил пойти проверить, все ли с ним в порядке. Дойдя до уборной, Гарри толкнул дверь и замер на пороге. Рон сидел в углу, прямо на полу, подтянув колени к груди, и размазывал по щекам слезы. Он поднял на Гарри покрасневшие глаза и хрипло прошептал: - Я думал, что это конец… - Я понимаю... Я тоже так думал. Но мы оба были неправы. - Да. И Рон улыбнулся сквозь слезы. Улыбнулся впервые за эти долгие недели. Гермиона быстро шла на поправку. Ее тело уверенно отвоевывало назад сданные позиции. Сухая старческая кожа облезала, уступая место новой молодой, заново отрастали зубы и ногти, на голове появился ежик густых каштановых волос. Однако через некоторое время стало ясно, что что-то идет не так. Рон и Гарри снова не отходя дежурили у постели девушки и клялись убить ублюдка Снейпа. Гермионе провели полный осмотр, и Гарри очень не понравилось озадаченное выражение лица главного колдомедика после этого осмотра. Через пару дней осмотр повторили, и главный колдомедик уехал в Азкабан для консультации со Снейпом. Вернулся поздно вечером хмурый и растерянный. Он долго беседовал с Гермионой без свидетелей и ушел от нее далеко за полночь. Гарри и Рона в палату не пустили, сославшись на то, что пациентке требуется покой. Парни не спали всю ночь, опасаясь самого худшего. Гермиона лежала, отвернувшись лицом к стене. Пожалуй, впервые в своей жизни гриффиндорка была так растеряна и напугана. «Как же так?» - этот вопрос она снова и снова задавала самой себе. И ответа на него не было. Все мечты и планы безжалостно перечеркнула одна единственная фраза: «Твое новое тело будет мужским». Звучит как приговор. Что она скажет Рону? Как он отреагирует? Колдомедик сказал, что, несмотря на то, что она станет мужчиной, ее сознание по-прежнему останется женским. Конечно, гормоны внесут некоторые коррективы в ее поведение, привычки и вкусы, но восприятие мира все-таки останется женским. Ее ожидает участь узницы, заключенной в собственном, но при этом чужом теле. Это значит, что она все также будет любить Рона, но вряд ли Рон сможет любить ее. А ведь они мечтали... Они вместе мечтали, что у них будет семья и дети. Рон так хочет, чтобы у них было много детей. Но теперь все это так и останется мечтой… И Рон, и Гарри просто не могли поверить в услышанное. - Но… как же так…? Как же так?! - Я понимаю, что Вы чувствуете, мистер Уизли… - Да ни черта Вы не понимаете!!! Что вы сделали с Гермионой?! Что этот ублюдок Снейп с ней сделал?!! - Он дал ей новое тело. - …Что? - Проклятье Того-Кого-Нельзя-Называть уничтожило тело Гермионы, а эликсир Снейпа создал ей новое тело. Вот только… - Не женское. - Видите ли… скорее всего новое тело и не могло быть женским. В этом случае это была бы копия, клон. А эликсир создает именно «новое» тело. - И что же нам теперь делать? - К сожалению, ничего. Постарайтесь принять Гермиону в ее новом обличии. Просто радуйтесь, что она выжила. Изменения становились все заметнее день ото дня. Менялись черты лица, фигура, на щеках начала пробиваться щетина. Друзья поддерживали Гермиону как могли. Она и сама пыталась храбриться, подшучивала над собой. Рон взирал на все эти изменения со страхом, но ни он сам, ни Гермиона все еще не были готовы поговорить и обсудить свои чувства друг к другу и свое дальнейшее совместное будущее. Гермиону выписали через три недели. Когда колдомедик отдавал документы о выписке, Рон обратил внимание, что в графе «имя пациента» указано «Герман Шон Грейнджер». С этого дня Гермиона Грейнджер официально перестала существовать. Ее место занял высокий симпатичный парень с короткими чуть вьющимися каштановыми волосами и красивыми карими глазами. Хогвартс встретил Гермиону привычной суетой. Но вся эта школьная суета исчезла, как только новость о приезде Золотого трио разнеслась по школе. Волшебный мир с трепетом следил за судьбой Гермионы Грейнджер, все знали, что с ней случилось, и кем она стала. Однако читать новости в газетах и увидеть ее... теперь уже его, во плоти... Гермиона чувствовала себя, мягко говоря, не в своей тарелке, когда все пялились на нее, словно на какую-то диковинку. Впрочем, Гермиона как раз и была «диковинкой». И вдруг стало очень обидно: вся ее жизнь встала с ног на голову, а для них это просто шоу, они развлекаются. Бесцеремонная Лаванда даже погладила Гермиону по щеке и, почувствовав под пальцами щетину, пришла в бурный восторг. Судя по полыхающим румянцем смущения щекам однокурсниц, буквально раздевающих Гермиону, а точнее ее новое тело, взглядами, легко было предположить, какого рода вопросы посыпятся на нее, как только она окажется наедине с девчонками. Первый день прошел тяжело. Гермиона ни как не могла сосредоточиться на уроках, а постоянное внимание к ее… его персоне со стороны учеников раздражало. Гарри и Рон ни на шаг не отходили и изо всех сил старались оградить Гермиону от слишком назойливых и любопытных студентов. Колин Криви непрерывно щелкал фотоаппаратом, не забывая при этом восхищаться смелостью Гарри в поединке с Тем-Кого-Нельзя-Называть и подвигом Гермионы на платформе 9 ¾ и добавлять, что он самый верный их поклонник. И тут же кидался с восторженными речами к Рону, расписывая, какой замечательный прием Рон применил к Упивающемуся, чтобы выбить у того палочку Гарри. А Гермиона смотрела на Рона, и с грустью отмечала, что эти хвалебные оды не производят на него совершенно никакого впечатления. Гермиона знала, что Рон, младший из шести братьев, всегда мечтал выделиться и даже немного завидовал славе Гарри. Но сейчас Рон был совсем не рад, наоборот, он выглядел абсолютно несчастным. Их взгляды встретились, и Рон опустил глаза. Больно кольнуло сердце: раньше он никогда не отворачивался... В этом году выпускные экзамены, а они и так целых два месяца пропустили... но эти мысли почему-то не вызывали ажиотажа, как раньше, и учить ничего не хотелось. Гермиона молча сидела на своей новой кровати в своей новой спальне. В спальне для мальчиков. Ее кровать поставили у стены, рядом с кроватью Гарри, наверное, для моральной поддержки. Раньше это было место Рона, который теперь «переехал» к противоположной стене, аж на другой край спальни. Мальчишки отнеслись к «новому соседу» по комнате настороженно, «как к волку в овечьей шкуре» - отстраненно подумала Гермиона. Только добродушный Невилл был искренне рад видеть ее, и он один посочувствовал ее горю. Гермиона тоже ему посочувствовала: бедняга хоть и слыл героем, спасшим Гарри Поттера от самой Беллатрикс Лестрейндж и попутно отомстившим ей за родителей, было заметно, что убийство тяжким грузом лежит на его плечах. Давно пора было ложиться спать, но никто из ребят не хотел раздеваться в присутствии Гермионы, хоть она и была Германом. Гермиона скинула мантию, но, чувствуя устремленные на нее взгляды, на дальнейшие действия тоже не решалась. Разговор не клеился, и все мальчики седьмого курса Гриффиндора молча сидели каждый на своей кровати, делая вид, что читают журналы, или просто обмениваясь многозначительными взглядами. Звук расстегиваемой молнии чуть не заставил всех присутствующих подскочить от неожиданности. Рон уже был без рубахи. Стянув брюки, он с абсолютно равнодушным видом скомкал их, швырнул на стул и полез под одеяло. Эти привычные действия словно вывели всех из транса. Мальчишки закопошились и начали готовиться ко сну. Гермиона тоже начала раздеваться, стараясь заставить себя свыкнуться с мыслью, что раздеваться перед мальчиками естественно, когда ты сам – один из них. - Ну ни фига себе! - Вот это да! - Обалдеть!! Гермиона, погруженная в свои мысли, не сразу сообразила, что именно она явилась причиной этих возгласов. Обернувшись, она едва смогла подавить в себе инстинктивное желание прикрыться. Все парни пялились на нее с открытыми ртами, даже Рон выглядел ошарашенным. - Когда ты успела накачаться?! - А? – Гермиона никак не могла понять причину такого поведения парней. - Знаешь, сколько времени я уже бицепсы качаю? Полгода! – заорал Симус - Даже упросил отца привезти мне специальный тренажер из Германии, а эффект и вполовину не так хорош, как у тебя! Гермиона медленно повернулась к висящему на стене зеркалу и впервые увидела новую... точнее нового себя во всей красе. После того как ее мужское тело полностью сформировалось, Гермиона ни разу не удосужилась как следует рассмотреть себя. Ей почему-то было неприятно и страшно, как будто это окончательно бы подтвердило, что она больше не девушка. До этого момента она старалась избегать зеркал, особенно в полный рост, таких как это. А сейчас гладкая стеклянная поверхность отражала высокого привлекательного юношу, который стоял с немного растерянным видом, комкая в руках рубашку. Широкие плечи, узкие бедра, длинные стройные ноги, квадратики пресса на животе и, действительно, бицепсы... кто бы мог подумать... Гермионе невольно вспомнились все те горы книг, что она перетаскала из библиотеки. - Ты занимаешься по специальной программе? - Особые упражнения? - Ага. Называются «Беготня по этажам с утяжелениями», – пожала плечами Гермиона. Пару секунд парни переваривали информацию, а потом Дин Томас расплылся в довольной улыбке: - Я всегда знал, что от книг должна быть хоть какая-то польза! Смех моментально разрядил обстановку. - Завтра первым делом наведаюсь в библиотеку, – широко улыбаясь, заявил Симус. - Начни с чего-нибудь не слишком тяжелого, например, с «Истории Хогвартса», потом можешь перейти к Зельям, потом к Трансфигурации, ну, а История магии - это уже для профи, – посоветовала Гермиона. - Так и поступим, - снова подхватил Дин, - То-то мадам Пинс удивится: она меня в библиотеке со второго курса не видела! Все еще посмеиваясь и переговариваясь, гриффиндорцы забрались под одеяла. И Гермиона вдруг с удивлением поняла, что ее приняли, признали своей, то есть своим. Она улыбнулась и повернулась, чтобы взглянуть на Рона, но тот лежал спиной к ней, укрытый почти по самую макушку. Это сильно поубавило веселья. Гермиона вздохнула и повернулась к Гарри. Герой волшебного мира сидел на кровати и смотрел на Гермиону с открытым ртом. Очки сползли на кончик носа, и весь его вид выражал такое глубокое удивление, что Гермиона уже собиралась пошутить над другом, но вдруг обнаружила, что стоит со скомканной рубашкой в руках в одном белье. Едва удержавшись, чтобы не прикрыть руками грудь, Гермиона быстренько шмыгнула в постель и закуталась в одеяло. Гарри, наконец, пришедший в себя и сообразивший, что только что был застукан за рассматриванием почти обнаженной бывшей подруги, а ныне друга, покраснел как рак и тоже залез под одеяло почти с головой, пробормотав что-то отдаленно напоминающее пожелание доброй ночи. Лежа в постели, Гермиона неотрывно смотрела на рыжую макушку, едва выглядывающую из-под одеял. Им надо поговорить. Обязательно. И Гермиона очень боялась этого разговора, может, стоит немного подождать... признавшись себе в трусости, Гермиона все-таки решила подождать. Возможно, Рон заговорит первым, когда будет готов... если к такому разговору вообще можно подготовиться...
Mr Z: ГЛАВА 3. Гермиона медленно привыкала жить в своем новом теле. Процедуры переодевания, посещения туалета и ванной комнаты со временем перестали вызывать у нее приступы дикого смущения. Хотя по традиции старостами школы должны быть парень и девушка, Гермионе сохранили ее «титул». Дополнительные обязанности оставляли меньше времени на бесплодные размышления и жалость к себе, а главное - в ее распоряжении по-прежнему оставалась ванная для старост. Общую душевую для мальчиков Гермиона вряд ли бы пережила. Пару раз она по привычке заходила в женский туалет, но тут же выскакивала из него под аккомпанемент звонкого девичьего визга. Она даже почти привыкла, что теперь к ней обращаются «Мистер Грейнджер». И ее, наконец, перестал удивлять тот факт, что одной куриной ножки и тоста с джемом на обед ей мало: организм настойчиво требовал как минимум жаркое с гарниром, грибную запеканку и большой кусок тыквенного пирога. Она привыкла бриться по утрам, а короткие волосы не доставляли никаких хлопот и оказались даже очень удобны. В общем, жизнь постепенно налаживалась, вот только... Она скучала по Рону. Ужасно скучала. По его взглядам: тем особым взглядам, которыми обмениваются влюбленные. По его смеху, такому нежному и бархатистому, который раньше звучал только для нее. Последнее время Рон вообще не смеялся, только усмехался как-то криво и устало. И ее так и тянуло подбодрить его. А еще ей до головокружения, до дрожи в руках хотелось прикоснуться к нему. Но она почему-то боялась. Ей казалось, что Рон этого не хочет, и если она попробует его коснуться, а он отшатнется... Гермиона даже боялась подумать, что будет тогда. Рон вроде бы и не избегал ее, но в то же время, начал реже бывать в ее обществе. Иногда Гермиона ловила на себе его странные напряженные взгляды, словно Рон пытался увидеть в ней прежнюю Гермиону, но как только он замечал, что она на него смотрит – отворачивался. От этой «игры в гляделки» Гермионе всегда становилось неуютно. По поводу «прикосновений» вообще была отдельная история: уже через неделю своего пребывания в Хогвартсе Гермиона обнаружила, что все парни соблюдают какой-то негласный кодекс, свод правил. Например, ни один парень никогда не прикоснется к лицу другого и не возьмет его за руку, тогда как для девушек такое поведение считается вполне естественным. Безопасной зоной для прикосновений являются плечи, в частности, такой жест, как похлопывание по плечу, а еще спина. Парни почему-то считали, что долбануть приятеля по спине со всей дури - это прикольно. После того, как Симус однажды «поблагодарил» таким образом Гермиону за заработанные для родного факультета баллы, ей показалось, что из нее разом дух вышибли. Еще одной странной традицией парней была особая реакция на просьбу передать что-либо. Тогда как любая девушка просто передала бы нужный предмет, парни непременно кидали его, даже если сами находились в шаге от Гермионы. Первое время эта «проверка на ловкость» очень удручала Гермиону: приходилось постоянно быть начеку. А однажды на просьбу Гарри передать ему свиток пергамента Гермиона вдруг сама отреагировала точно также – бросила свиток, который лучший ловец всех времен и народов легко поймал и, поблагодарив, продолжил делать домашнюю работу, а Гермиона еще долго удивлялась и пыталась понять, что стало причиной такого нехарактерного для нее поступка.
Mr Z: Постепенно Гермиона заметила, что ее походка изменилась и стала более «мужской», в жестах тоже появилась какая-то грубость и сила. Голос стал ниже, с легкой хрипотцой. Как ни странно, эти чуждые Гермионе качества смотрелись настолько естественно и гармонично в сочетании с новым телом, что даже вызывали легкое восхищение. Однако Гермиона все же с грустью отмечала, что чем дальше, тем меньше женского оставалось в ее внешнем облике. Это же замечали и окружающие. И постепенно почти все стали воспринимать ее как стопроцентного представителя «сильной половины человечества». Даже самые близкие друзья. Они проводили очередной вечер в гостиной за приготовлением домашнего задания. На завтра была назначена первая в этом сезоне игра с Равенкло, и Гарри заметно нервничал. В такие моменты он раньше всегда брал Гермиону за руку. Эта привычка сохранилась у него с детства. В трудные моменты человек всегда обращается к своим близким, а ведь Рон и Гермиона, по сути, были для Гарри семьей, но если взять за руку Рона мешал дурацкий мальчишеский кодекс, то с Гермионой он никогда не стеснялся. А тут вдруг Гермиона заметила, что Гарри сомневается. Он пару раз потянулся к ее руке, но оба раза остановился на полпути. А когда увидел, что Гермиона заметила его нерешительные попытки, вдруг засмущался и опустил глаза. Улучив момент, когда на них никто не смотрел, Гермиона сама осторожно взяла друга за руку, желая показать, что все в порядке, и что между ними ничего не изменилось. Но Гарри вдруг ужасно покраснел, а его взгляд стал таким затравленным, что Гермиона даже испугалась: неужели для мальчишек держаться за руки настолько неприемлемо?! Единственный, чье отношение не изменилось, и кто по-прежнему воспринимал ее как девушку, был Невилл. Это не значит, что он открывал перед ней дверь или пододвигал ей стул. Нет, просто в отличие от других, которые, глядя на внешний облик, и относиться к ней стали соответственно, Невилл будто бы смотрел сквозь эту оболочку и видел настоящую Гермиону. В его взгляде и речи проскакивали какие-то особые, только одной Гермионе понятные нотки, которые помогали, хоть ненадолго, почувствовать себя прежней, и это по-настоящему поддерживало Гермиону и придавало ей уверенности в собственных силах. Все торопились позавтракать перед походом в Хогсмид. Гермиона выходила из гостиной последней. Она уже собиралась пройти через проем в стене, когда заметила стоящего у окна Невилла. Какое-то шестое чувство подсказало Гермионе, что с парнем что-то не так. Она тихонько приблизилась к нему и позвала по имени. Невилл никак не отреагировал. Гермиона постояла еще немного, но, так и не дождавшись реакции на свое присутствие, уже хотела уйти, когда Невилл вдруг заговорил тихим усталым голосом: - Снейпа сегодня казнили. - Что? Когда? - В шесть утра. Мне Тонкс сову прислала. Я просил ее сообщить мне, как только это произойдет. Новость будет в утренних газетах. Гермиона не знала, что сказать, и не совсем понимала, какие чувства сейчас испытывает. Да, Снейп был убийцей директора Дамблдора и предателем, и ужасным человеком, но… что «но» Гермиона не знала. Он был ее учителем? Он спасал жизнь Гарри, он спас ее жизнь? Она знала, что его казнят. Он был приговорен к поцелую сразу после ареста, правда, Министерство почему-то держало точную дату приведения приговора в исполнение в секрете, но все знали, что это скоро должно произойти. Снейп был последним Упивающимся из «ближнего круга». Остальные были казнены почти сразу. Зельевар получил такую отсрочку только потому, что варил эликсир Гермионе, пострадавшей от проклятия Волдеморта. - А знаешь, я навещал его в Азкабане, когда ты еще была в госпитале. - Зачем? - Хотел посмотреть ему в глаза. И еще у меня были вопросы. Но он на них не ответил… кроме одного… про Драко Малфоя. Помнишь, в газетах писали, что на допросе под Веритасерумом Снейп признался, что дал Нарциссе Малфой Непреложный обет защищать Драко? - Да. - Но когда приговаривают к поцелую, Непреложный обет уже не имеет значения. Что такое мучительная смерть по сравнению с высасыванием души? А Снейп все равно спас Малфоя. Я сказал, что всегда считал, что ему на всех плевать, и что никогда бы не подумал, что такому бесчувственному человеку как он, будет дорога жизнь Драко. И знаешь, что он ответил? - Что? - Что мое предположение верно, и ему, действительно, на всех плевать и на Малфоя в том числе. Тогда я спросил, почему он спас его, а он ответил, что спас не его, а тебя. - Как это?... хотя, постой… кажется, я знаю: Драко был просто прикрытием... приманкой. Так ведь? Невилл кивнул. - Предложи Снейп обменять твою жизнь на свою, Министерство бы не согласилось. Они бы скорее позволили умереть тебе, чем избежать наказания убийце самого Альбуса Дамблдора. А если бы он ничего не попросил взамен, это вызвало бы слишком сильные подозрения, что здесь что-то не чисто. И Министерство, скорее всего, отказалось бы принять его помощь, чтобы не рисковать. А так получилось, что он меняет твою жизнь на жизнь своего крестника – вроде и мотив его поступку есть, и при этом цена не слишком высока. Идеальный расчет… - Вот только почему он вообще хотел меня спасти? - И я задал тот же вопрос. А он усмехнулся и ответил, что у тебя единственной есть то, что он по-настоящему ценит. И это то, чего никогда не было ни у меня, ни у Рона, ни у Гарри. «Мозги, мистер Лонгботтом! У мисс Грейнджер не просто есть мозги, она еще и умеет ими пользоваться». А потом он велел мне выметаться и больше не приходить, сказал, что предпочитает общество дементоров моему. Странный он был... Раньше я его боялся, потом ненавидел, потом ненавидел и уважал одновременно. Но я никогда его не понимал, а теперь почему-то чувствую себя виноватым. - Не надо, Невилл. Ты ни в чем не виноват. Он сам выбрал свой путь. Воцарившуюся в гриффиндорской гостиной тишину нарушало только негромкое тиканье часов. - Идем, а то завтрак скоро закончится, – тихо сказал Невилл и двинулся к выходу из гостиной, но на полпути сообразил, что Гермиона не пошла следом. Он остановился и обернулся: - Герм, ты идешь? - Да. Через минуту. Ты иди, я тебя догоню. Мне нужно собраться с мыслями. Невилл кивнул и молча вышел из гостиной. А Гермиона стояла и смотрела в окно на качающиеся от легкого ветерка деревья и на пятачок яркого голубого неба, показавшегося между тяжелыми свинцовыми тучами. Она не чувствовала себя виноватой, как Невилл, и не чувствовала благодарности к своему спасителю, как, наверное, должна была бы, ей просто было грустно и еще очень-очень жаль, что Северус Снейп выбрал путь ненависти и злобы, погубивший его душу…
outside flo: я попробую побетить, не возражаете?
outside flo: ой, прошу прощения, но я уже исправила полглавы, когда поняла, что не выделяю исправления. это ничего? я стараюсь исправлять по минимуму, только самое очевидное.
outside flo: а это не вы ли мистер землеройка? готово, куда слать?
Mr Z: outside flo Вот уж во истину "никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь"! Решил выложить этот фик сюда просто так, от нечего делать, и сразу нашел Бету !!! Супер!!! Да, мистер Землеройка - это я, только никому не говорите Это я имя свое от лени сократил Исправления можете не выделять, я все равно найду Слать сюда: mainkot@bk.ru
outside flo: послала. надо сказать, вы делаете успехи, мистер Зет ошибок уже меньше, чем тогда, да и задумка куда интереснее!
Mr Z: Mr Z пишет: надо сказать, вы делаете успехи, мистер Зет Мучас грасиас Mr Z пишет: ошибок уже меньше, чем тогда, да и задумка куда интереснее! А "тогда" - это когда? Поподробнее плз
Mr Z: ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО: У меня появилась Бета!!! Прошу любить и жаловать - outside flo
outside flo: ну тогда, про сексуальное созревание Гермионы...
Bristow: Интересно Я Гермиону не очень люблю, но Ваша мне нравится
Mr Z: outside flo пишет: ну тогда, про сексуальное созревание Гермионы... А! Точно! было такое... мой самый неудачный фик Bristow я стараюсь.
Ginger: Mr Z Занятно, но мне показалось, что мысль всё-таки не закончена.. Интересно было бы узнать, что с Гермионой произойдёт дальше: она свыкнется с фактом, что она теперь он, или, может, найдёт средство получить женское тело?
outside flo: Ginger мне кажется, свыкнется
Bristow: Так это всё? Продолжения не будет?
Mr Z: Еще как будет!
Bristow: Спасибо, порадовали
Mr Z: Тэкс, сейчас я буду выкладывать продолжение. Но сначала, я хочу сказать: СПАСИБО! своей Бете, ибо она зорким глазом углядела в этой главе кучу ляпов и исправила их outside flo,
Mr Z: ГЛАВА 4. Гермиона уже совершенно освоилась в мужском теле, и даже находила его удобным. Одним из главных плюсов, конечно же, было отсутствие месячных: никаких неприятных ощущений, никакой тянущей боли внизу живота, никакого плохого настроения. Второй большой плюс – это отсутствие необходимости носить бюстгальтер. Гермиона никогда особо не жаловала эту часть женского гардероба, особенно если учесть, что грудь у нее была небольшая и единственными причинами, по которым ей приходилось надевать этот панцирь, были приличия и правила. Третий плюс – возросшая физическая сила (вот уж против чего Гермиона точно не возражала) давала возможность нести из библиотеки много книг, и при этом не чувствовать, что руки сейчас оторвутся. Гермионе даже начало нравиться быть парнем… если бы не ее чувства к Рону. И тут новое тело преподнесло ей небольшой сюрприз. Шел обычный урок трансфигурации. - Эта теория была выдвинута еще в 1676 году знаменитым исследователем Винсентом Даркхольмом, однако она получила свое подтверждение только спустя сто пятьдесят лет... Профессор МакГонагалл с удовольствием и гордостью слушает, как мистер Грейнджер подробно и обстоятельно отвечает на ее вопрос, а сама Гермиона говорит «на автопилоте», выражаясь по-маггловски, поскольку все ее, точнее, его внимание, приковано к Рону. - ...поэтому вся сложность процесса трансфигурации одушевленных существ в неодушевленные предметы заключается в том, что... Рон со скучающим видом смотрит в окно. Хотя Гермиона и осуждает его стиль в одежде – а ля студент-раздолбай: галстук кое-как завязан, рубашка вечно не заправлена в брюки и воротничок постоянно расстегнут, в глубине души она не может не признать, что весь этот неряшливый вид только придает Рону сексуальности. - ...таким образом, базовая схема трансфигурации всех теплокровных млекопита... - Что-то не так, мистер Грейнджер? Профессор МакГонагалл с удивлением воззрилась на своего лучшего студента, который вдруг оборвал свой блестящий ответ на полуслове и замер с абсолютно ошарашенным видом. А сам мистер Грейнджер в данный момент являл собой очень занимательное зрелище: лицо медленно, но уверенно краснело, глаза все больше расширялись, дыхание стало каким-то свистящим. - Мистер Грейнджер? Вам плохо? - ...можно... мне... выйти...? – и, не дождавшись кивка преподавателя, Гермиона буквально вылетела за дверь. Она бежала, не разбирая дороги. Коридоры сменяли друг друга, словно в бешеном калейдоскопе. И мысли в голове тоже метались как сумасшедшие. Спустя несколько минут Гермиона с удивлением обнаружила себя стоящей перед туалетом Плаксы Миртл. Она понятия не имела, почему прибежала именно сюда, но была рада, что оказалась у дверей самого непопулярного среди студентов клозета. Идеальное место, чтобы прийти в себя и успокоиться. Нужно только как-нибудь избавиться от Миртл. Гермиона толкнула дверь, тихонько вошла и огляделась. Вечно плачущего привидения нигде не было видно, зато на полу, прислонившись спиной к умывальнику, сидела Джинни. Она подняла голову на звук открываемой двери, и Гермионе бросились в глаза мокрые щеки, покрасневшие глаза и припухший нос. Все собственные проблемы моментально вылетели из головы. - Джинни? Что случилось? Джинни всхлипнула и помотала рыжей головой. Гермиона подошла к подруге, опустилась на пол рядом с ней и положила руку на плечо девушки. - Ну же, Джин? Это ведь я, Гермиона. Ты можешь все мне рассказать. - Гарри меня бросил... - О, ну не переживай. Это ведь временно, пока он не уничтожит хоркруксы Волдеморта. Гарри просто за тебя боится и не хочет подвергать опасности, а потом вы снова будете вместе... Из глаз Джинни с новой силой хлынули слезы, и она отчаянно замотала головой. - Нет! На этот раз это насовсем. Он сам так сказал. Он больше меня не любит. - Ну, это неправда. Он так сказал просто, чтобы ты не пыталась его вернуть, пока все не утрясется... - Он любит другую. Он сам так сказал. - ...не может быть... - Еще как может. Я говорила с ним сегодня утром до завтрака. Предложила пойти вместе в Хогсмид, а он... Окончание фразы потонуло в бурных рыданиях. Гермиона уселась на полу рядом с Джинни, обняла ее за плечи и начала осторожно гладить по голове. - ...сказал, что ошибался... на самом деле его чувства ко мне не были любовью... я просто сильно ему нравилась, но это была не любовь... он это только сейчас понял, когда влюбился по-настоящему... просил прощения за то, что причинил мне боль... сказал, что я еще обязательно влюблюсь в кого-нибудь другого... сказал, что мы все равно останемся друзьями... что я для него как младшая сестренка... Ну что мне теперь дела-а-ать?! - Ну-ну, Джинни... не надо так, все образуется... - Я так его люблю-ю-ю... - Тшш. Все будет хорошо. Не плачь. - Ну, почему он меня не любит? - Тшш. Звонок на большую перемену разорвал тишину коридоров и наполнил их гулом детских голосов. Джинни, наконец, перестала всхлипывать, отлепилась от Гермионы и побрела умываться. - Как ты? - Гораздо лучше. Спасибо. А, кстати, как ты здесь оказалась? У тебя ведь сейчас должен быть урок? – спросила Джинни, вытирая лицо только что наколдованным Гермионой полотенцем. - Э-э-э, я... – щеки Германа покраснели, - У меня были небольшие проблемы... - Какие проблемы? – глаза Джинни заблестели от любопытства. - Ну... я отвечала трансфигурацию, посмотрела на Рона и... мое тело вдруг отреагировало... ну, в общем, у меня... - Встал?! Гермиона поморщилась. - У меня случилась эрекция. Прямо на уроке. Какой кошмар. - У тебя такое – в первый раз? - Да. И, честно говоря, я так перенервничала. Я, конечно, знала, что рано или поздно это произойдет, но... я просто была не готова. - Ну, и как ощущения? - Да как тебе сказать, - замялась Гермиона, - в первый раз это... странно. По горящему азартом лицу Джинни Гермиона поняла, что сейчас на нее посыплются вопросы, которые, вполне вероятно, могут закончиться просьбой: «Покажи». Так что Гермиона решила сменить тему. - Обед вот-вот начнется. Может, пойдем, а то я жутко есть хочу. Джинни, решив, видимо, повременить с расспросами, согласно кивнула. Выйдя из туалета Плаксы Миртл, Гермиона и Джинни наткнулись на «дежуривших» под дверью парней. - Миртл нам сказала, что вы уже час здесь торчите, - ответил Рон на вопросительный взгляд сестры. – Все в порядке? На обед идете? Гарри, державший в руках рюкзак Гермионы, виновато посмотрел на свою бывшую девушку и промолчал. В конце коридора, весело щебеча, показалась толпа однокурсниц Джинни. Младшая Уизли помахала им рукой, потом подошла к Гермионе... Герману, встала на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку. Бросив вызывающий взгляд на Гарри, она показала язык Рону и убежала догонять подружек. - Я твои вещи собрал, – Гарри протянул рюкзак Гермионе. - Спасибо. - У тебя щека чем-то испачкана, - тихо сказал он, неожиданно покраснев. - О, спасибо, – Гермиона потерла щеку ладошкой. - Ну, пошли, что ли? – вздохнул Рон. - Пошли. Друзья двинулись в сторону Большого Зала. Всю дорогу Гарри упорно гипнотизировал свои ботинки, Рон пребывал в глубокой задумчивости, а Гермиона, напоминавшая цветом лица помидор, изо всех сил старалась не смотреть на Рона. Получалось плохо. Взгляд снова и снова возвращался к рыжим волосам, веснушчатому лицу и расстегнутому вороту рубашки. В этот день Гермиона впервые, как и многие поколения юношей-волшебников до нее, искренне благодарила того, кому в голову пришла такая замечательная идея – сделать традиционной одеждой магов длинные просторные мантии.
Ginger: Mr Z О, вот и продолжение))....Бедняжка Гермиона
Bristow: Так Поттеру и надо! Тоже мне жэнтельмен! А пара Джинни\Гермиона в новом образе хорошо бы смотрелась
Mr Z: Bristow пишет: А пара Джинни\Гермиона в новом образе хорошо бы смотрелась Ага, и при этом никто бы не смог обвинить меня в написании фэмслэша
outside flo: а правда, Джинни же сестра Рона, а на Герми скоро подействуют мужские гормоны на самом деле гормоны определяют гораздо больше, чем некоторые могут подумать. возможно, 90% характера - от гормонов
Mr Z: Вы меня с толку не сбивайте потому как готовый сюжет уже у меня в голове имеется. А то вы сейчас замечательных идей навысказываете, мне что-нибудь из них понравится и в результате у меня случится конфликт личности... вот
outside flo: ладно-ладно, извини не будем мешать.
Mr Z: Кстати о птичках, а ты мое письмо с 1/2 пятой главы получила? А то у мя чего-то вчерась комп глюкнул. Дошло оно?
outside flo: дошло, но я еще не читала.
Mr Z: Ура! Сегодня лучше не читай - плакать будешь
полная версия страницы