Форум » Архив "Весёлые старты" 2008 9-12 » ВС 12: "Самое счастливое полнолуние", перевод, PG-13, РЛ, ДжП, СБ, ПП » Ответить

ВС 12: "Самое счастливое полнолуние", перевод, PG-13, РЛ, ДжП, СБ, ПП

Lupin's team: Автор: Lythynda Название: «Самое счастливое полнолуние» (Die allerschönste Vollmondnacht) Оригинал: здесь Разрешение на перевод: запрос отправлен. Переводчик: alexi Бета: Nadalz Герои: РЛ, ДжП, СБ, ПП Рейтинг: PG-13 Жанр: джен Дисклаймер: Все деньги - госпоже Роулинг. А нам вполне хватит старого, бедного, опасного - в общем, самого замечательного оборотня. Саммари: Как Мародеры заполучили свои имена. Легкая, флаффная история об особенном эпизоде из жизни четырех друзей.

Ответов - 24

Lupin's team: Глава 1 Ремус Люпин проснулся от света, бьющего в глаза. Проморгавшись, он обнаружил, что снова забыл задернуть балдахин над кроватью, и солнечные лучи, проникнув в оставшиеся просветы, танцевали на его лице, словно хотели напомнить, какой сегодня день. Воскресенье. Отодвинув полог, Ремус выглянул в спальню мальчиков. Никто не шевелился. При мысли, о том, какой была сегодняшняя ночь, он вздохнул. Полнолуние. Головная боль принялась стучать в висках, но он решил не обращать на это внимание. В первую очередь это был чудесный день, а о ночи он сможет подумать позже. Ремус заставил себя помнить только об одном: сейчас вокресенье. Можно ничего не делать, а просто бесцельно прогуливаться с друзьями, может быть сходить с Джеймсом на тренировку по квиддичу или побродить по замку с Сириусом, оставив Питера на стадионе. Как только его идол Джеймс взмывал в воздух, Питера невозможно было увести хотя бы на шаг в сторону от удобного для обозрения места. Ремус улыбнулся. Его друзья были наделены неповторивыми качествами, и даже спустя столько лет общения, случалось, он не мог поверить подарку, которым стала для него дружба с ними. Он был уверен, что никогда в жизни не получит лучшего, без разницы, сколько еще проживет и переживет. Улыбаясь, он снова прислушался. Сириус тихонько похрапывал. Из-за полога кровати Питера доносился тихий шорох и приглушенный голос. Питер и его карточки из-под шоколадных лягушек. Не было никого, кто бы больше любил, холил и лелеял свою коллекцию. Со стороны Джеймса не доносилось ни звука. Ремус часто завидовал тому, могущему спать настолько крепко, что, казалось, ничто и никто не были способны помешать ему.. Зевнув, Ремус задумался, а не полежать ли еще часик в постели, но затем почувствовал внутренее беспокойство и понял, что оно не даст ему снова заснуть. Если бы не эта проклятая проблема оборотничества, его жизнь была бы идеальной. Недовольно покачав головой, он прогнал эти мысли. У него целых два дня в больничном крыле, когда он сможет лежать и зализывать раны после полнолуния, чтобы подумать об этом. Сегодня же он просто собирается наслаждаться настоящим, даже если приближающаяся луна не облегчит ему задачу. Ремус беззвучно застонал. Сегодня ночью все снова повторится: Визжащая хижина, жуткое превращение и болезненное пробуждение на следующее утро. Он ненавидел это! Встряхнувшись, Ремус попытался избавиться от этих мыслей. «Что ж теперь», – подумал он. Сейчас воскресенье, он молод и у него чудеснейшие друзья, посещавшие его в больничном крыле, пичкавшие шоколадом до упора и удивлявшие его самостоятельно изобретенными заклинаниями, а затем... целый месяц великолепного покоя. Настал пятый год обучения, и осень уже вступила в свои права. Прекраснейшая осень, полная солнечных ветреных дней, практически приглашающих на прогулку по окрестностям Хогвартса или к исследованию замка во время унылых дождей. Было еще слишком рано, чтобы сидеть над учебниками, захваченным страхом перед экзаменами. Ремус наморщил лоб, припоминая, насколько серьезными и значимыми будут они в этом году, и размышляя, сколько СОВ он сможет получить, но затем отказался и от этих мыслей. Не сейчас. Не сегодня. Не в день луны. Кроме того, учеба никогда не была для него проблемой. Прилежному и упорному Ремусу не приходилось прилагать особенных усилий для усвоения материала. К тому же у него была гарантия эффективной учебы: Питер Петтигрю. За годы обучения выяснилось, что Питер может только тогда понять материал, когда его объясняет Ремус. Конечно, некоторым учителям тоже удавалось понятно объяснить тему урока, но никто не мог это сделать настолько хорошо как Люпин, поэтому они учили всегда вместе. Ремус объяснял и задавал вопросы, Питер учил, и словно сами собой знания укреплялись и оставались в голове и у Ремуса. Собственно говоря, ему не нужно было делать ничего иного, кроме как заботиться о том, чтобы Питер успевал по предметам, а сам он, благодаря постоянному повторению и разьяснению материала, всегда был в числе успевающих. Улыбнувшись, он подумал, что никогда не рассматривал это как надоедливую обязанность, получая все больше удовольствия при объяснении даже трудного материала, иногда находя новые возможности для более простого разъяснения той или иной темы до тех пор, пока Питер не усваивал ее окончательно. Ремус все больше убеждался, что именно преподавание дарило ему настоящее наслаждение. В тихие и полные надежды часы новой луны он часто представлял себе, каково это – быть учителем. Он снова прислушался. В бормотании, доносившемся от кровати Питера, отчетливо звучали нотки раздражения, и Ремус знал в чем дело. Осторожно, не производя ни звука, он запустил руку под кровать и вытащил маленький деревянный ящик. Почти беззвучно произнеся отпирающее заклинание, он поднял крышку. Наверху лежало несколько фотографий его родителей, под ними стопка накопившихся за эти годы мелочей, с которыми он не хотел расстаться. Затем, на самом дне, лежала прямоугольная коробка. Достав, он открыл ее. Внутри лежала одна карточка от шоколадных лягушек. На ней была изображен Игнатия Вильдсмит (1227-1320), изобретательница летучего порошка. Очень-очень редкая карточка, которую Питер уже в течение несколько лет безрезультатно искал. Ремус случайно обнаружил ее в одной шоколадной лягушке, которую ему принес Питер, навещая его в последний раз в больничном крыле. Обнаружив ее, Ремус тут же спрятал карту под коробку всевкусных орешков Берти Боттс, чтобы друг не смог увидеть, какая именно карта находилась в этой шоколадной лягушке. Ремус сразу же понял, что он обнаружил, и был чрезвычайно счастлив, найдя тем самым подходящий подарок Питеру на день рождения. Он был уверен, что друг просто запрыгает от радости. Улыбнувшись еще шире, Ремус тщательно спрятал карточку в коробку и, положив ее на дно ящика, запер его заклинанием. Внезапно он обнаружил, что за пологом кровати Сириуса воцарилась тишина. Голова юноши высунулась из-за ткани. Всколокоченные черные волосы падали на заспанное лицо. Зажмурившись от яркого света, он взглянул на Ремуса: – Привет, Лунатик. Вот оно. Они очень быстро придумали для него кличку, как только узнали о его оборотнической сущности. Ремусу больше всего хотелось также наградить друзей кличками, подходящими им, но как бы он ни старался, не приходило в голову ничего, что могло понравиться. В какой-то мере все звучало искусственно и не отражало их сущность, как в его случае. Провалившиеся попытки раздражали Ремуса, но ничего не помогало: все казалось слишком глупым, детским или пошлым. Самое интересное, что друзья тоже не нашли ничего, что они могли бы использовать долгое время, поэтому они так и остались при «Лунатике» и постоянно меняющихся кличках для других. Ремус помахал другу. Тот широко зевнул: – Сколько времени? – Одиннадцатый час. – Черт, проспали завтрак, – недовольно заворчал Сириус. Ремус улыбнулся. После пирушки вчера вечером было ясно, что никто из них не сможет быть на ногах к завтраку в Большом зале. Все же вечеринка была организована самыми сумасшедшими учениками школы и должна была еще раз подтвердить их репутацию. Что и произошло. – Другие уже подали признаки жизни? – Сириус вопросом выдернул Ремуса из задумчивости. Ремус кивнул в сторону Питера: – Карточки от шоколадных лягушек... – Есть хочу... – простонал Сириус. Предположив, что сейчас произойдет, Ремус втянул голову в плечи. – ДЖИМ! ПИТ! ПОДЪЕМ! Полог кровати Питера отодвинулся и кругловатое лицо высунулось наружу. – Не называй меня «Джим»! – прошипел Джеймс за своим по-прежнему задернутым пологом. – А меня – Питом, – тихо добавил Питер. – Вы просто заносчивые зануды, – проворчал Сириус, принимаясь сворачивать старые носки и кидая их в сторону Джеймса. Полог кровати распахнулся. – Заносчивые зануды? А кто вчера вечером, рискуя своей жизнью, достал огневиски? А? Сириус, надувшись, уставился в другую сторону. – Кто??? – Ну, хорошо, хорошо – ты. – Вот так вот. И кто это здесь заносчивый или скучный? – … – Сириус пробормотал что-то непонятное, и Джеймс кинул носки обратно. Ремус подавил смешок: подобное общение было типично для этих двоих. – Поэтому не называй меня заносчивым только потому, что я не хочу называться, как один из тупых детективов из твоих идиотских американских книжонок. И в следующий раз оставь твои мерзкие носки при себе. – Джеймс издал звук, словно его тошнило. – Кстати, – улыбка Сириуса увеличилась, – если ты все равно уже проснулся... Джеймс наморщил лоб: – И почему я «все равно» проснулся? Сириус элегантно обошел упрек. – Можешь посмотреть, не осталось ли еще печенья в последнем «сухом пайке» твоей матери? Джеймс, зарычав, упал на подушки и закрыл глаза: – Чаааюю... – тоскливо протянул он. Ремус подобрался к изголовью, где стоял его сундук, и достал несколько пакетиков чая. Вооружившись ими, он направился к кровати Джеймса и долго водил ими перед носом друга, пока тот не открыл глаза. – Хорошо, – произнес Джеймс, опуская ноги на пол. – Завтрак! Он направился к своему шкафу, автоматически на ходу вороша волосы, хотя они и так выглядели словно взорвавшийся «Нимбус 75». Одной рукой поправляя очки на носу, другой он пытался открыть дверь: – Я уже говорил, что ненавижу утро после вечеринки? В конце-концов очки заняли правильную позицию, и дверь шкафа распахнулась. Достав пакет печенья, он отнес его к столу, за которым уже уселись Сириус и Питер. – Хорошо, что моя мама думает, будто нужно получать из дома посылку со сладостями хотя бы раз в месяц, – улыбаясь, он положил печенье посреди стола. – Моя бы охотно посылала мне посылку с проклятиями, – мрачно пробормотал Сириус. Они некоторое время молчали, затем Питер подал слово: – Моя посылает только письма с советами и наставлениями. Иногда проклятие было бы хорошим разнообразием. Сириус залился лающим смехом, и настроение тут же исправилось. Между делом Ремус уже достал из сундука котел и четыре металлические кружки, наколдовал воды и укрепил котел над огнем в камине спальни. Позже перед ними стояли четыре дымящихся кружки с чаем и гора печенья. Жизнь была прекрасна. Глава 2 Спустя некоторое время Джеймс, жуя с набитым ртом, произнес: – Эй, Лунатик, у нас для тебя есть сюрприз, – при разговоре крошки у него вылетали изо рта. – Для меня? – Ага. – Но у меня ведь пока еще не день рождения или что-то еще, – Ремус наморщил лоб. – Не догадаешься, не старайся, – заметил Питер, и, судя по его сияющему лицу, Ремус заключил, что это должно быть нечто значительное, чем Питер чрезвычайно гордился. Оставив недоеденный завтрак на столе, они устремились в ванную. Через несколько минут все уже были одеты и готовы насладиться каждой минутой их свободного воскресенья, пока не наступит вечер, и Ремуса не отведут в Визжащую хижину. Питер собрал свою коллекцию карточек и любовно упаковал в коробку. Сияя глазами, он нежно погладил крышку и спрятал коробку в сундук. Ремус потер виски. Головная боль просто сводила его с ума, мучая каждый день перед самым полнолунием, поэтому он уже почти привык к ней, но все равно ненавидел этого посланника превращения, портящего весь день. Надеясь, что свежий холодный воздух поможет, он натянул куртку и теплую мантию и последовал за остальными. Мысли о сюрпризе, приготовленном друзьями для него, почти окончательно прогнали боль, но внезапно Джеймс и Сириус остановились посреди гостиной. Они обменялись многозначительными взглядами и Джеймс покачал головой. – Нет, если не получится, и нас поймают, то день будет испорчен и, может быть, даже ночь. Ремус наморщил лоб. Ночь? Что бы они ни придумали для этой ночи, им придется проделывать это без него, с печалью подумал он. – Как? Что случилось? – Питер как раз показался в дверях спальни и услышал только конец фразы Джеймса. Сириус огляделся, но в гостиной не было никого из других учеников, и поэтому он тихо сказал: – Джеймс и я преобразовали заклинание ступеней так, что с его помощью можно преодолеть лестницу в спальню девочек. Глаза Питера засияли: – Серьезно? Класс! – Он радостно улыбался, восхищенно глядя на Джеймса и Сириуса. Ремус также улыбнулся, вспоминая бесчисленное количество раз, когда они пытались подняться по заколдованной лестнице к девочкам. Едва они узнали, что каждый раз, как только на ступени ступает юноша, они исчезают, превращаясь в чертовски скользский спуск, их честолюбие было пробуждено. Сначала им хотелось попасть в спальню к девчонкам, чтобы подложить бомбы-вонючки, щелкающих лягушек и фейерверк, пишущий неприличные слова на потолке, но между делом они обнаружили иные интересы относительно другого пола, что изменило их мотивы, но нисколько не уменьшило надежду взломать магическую защиту входа. В конце концов дело шло о чести, даже если она с каждой неудачной попыткой несла большие потери. Они торжественно поклялись, что до окончания школы найдут путь перехитрить лестницу, создадут конртзаклятие или отыщут другой вход и сохранят это знание в потайном месте, дабы последующие поколения шалунов могли воспользоваться их гениальностью и, естественно, восхититься ими. Тайник должен быть, естественно, хорошо запрятанным, и для его обнаружения потребуется по-меньшей мере сумасшедшие мысли, тяга к действиям и креативное умение дурачиться, в этом они были согласны друг с другом. Эта часть будущего была запланирована, но, к сожалению, насчет заколдованной лестницы не было никаких изменений. Действительно чертовски сложная магия. Сириус однажды заметил, что у директора, придумавшего это, наверняка была дочь. Или сын, такой же проказник, как и они, добавил смеясь Джеймс. Во всяком случае они были согласны друг с другом, что для исполнения подобного заклинания нужно было обладать серьезным жизненным опытом, и каждый раз громко проклинали умение этого волшебника. Сейчас же они бросали тоскливые взгляды в сторону двери, а пальцы их чесались от желания испробовать новое заклинание, но Джеймс покачал головой: – Позже, у нас еще есть время. Девчонки никуда не убегут. – Лили, возможно, и убежит, если ты снова подойдешь к ней, – заметил Сириус, получив в ответ на это уничтожащий взгляд от Джеймса. – Ты нравишься ей, Джеймс. Серьезно. Ты просто должен дать ей возможность показать это, – Ремус серьезно взглянул на друга. – Да? И как же мне это сделать? Без понятия, чего она, собственно, от меня ожидает. – Сначала ты должен прекратить вести себя как идиот, как только она появится, – произнес Ремус, что заставило Сириуса разразиться громким хохотом. Питер начал хихикать, и Ремус не смог не улыбнуться. – С таким же успехом ты мог бы посоветовать ему прекратить дышать, – в перерыве между приступами смеха, выдохнул Сириус. Джеймс проворчал: – Женщины... кто знает, чего им хочется. Если она хочет, то может прийти ко мне. Может быть, я и найду для нее пару минут. Дружный смех друзей, однако, увлек его, и он не мог больше оставаться равнодушным, присоединившись в конце концов к ним. Спустя несколько минут, когда они уже с трудом могли дышать от смеха, Сириус сказал, задыхаясь: – Ну, хорошо, о лестнице мы позаботимся завтра, ты тогда все равно должен будешь отдохнуть, Лунатик. А историю магии можно и прогулять, никто и не заметит, а здесь тогда будет пусто. Проверим, насколько нам удастся продвинуться. – Честно говоря, лучше вам не лезть в спальню девочек, – предупредил Ремус. – Вас уже четыре раза ловили за этим делом, и я не знаю, что произойдет, если еще раз поймают. Вы можете вылететь из школы. Сириус отмахнулся. – Отказаться от девчонок? Чем больше я здесь нахожусь, тем больше мне кажется, что именно для этого и создан, – он обворожительно улыбнулся, и Питер снова захихикал. Ремус закатил глаза: – Ты точно знаешь, что я имею в виду. Мерлин побери, мы все можем вылететь из школы, все же я помогаю вам. – Ах, Лунатик, расслабься, – Джеймс положил руку на плечо Ремуса. – Все равно не получится, а сегодня у нас другие планы. – Он взглянул на Сириуса и Питера, и те кивнули ему. – Тогда вперед! – выкрикнул Джеймс, – Ремус должен, наконец, увидеть, что за сюрприз у нас для него. Ремус тут же почувствовал тепло в области желудка и радость в ожидании чего-то необычного. Он с нетерпением взглянул на друзей: – Ну что? Чего ждем? – Быстрее, иначе Лунатик лопнет от любопытства, – засмеялся Сириус и выскользнул сквозь дыру за портретом в коридор. Пробегая по коридорам школы, они пытались избегать многолюдных мест. Можно было буквально чувствовать волнение, охватившее друзей. Дикая радость Джеймса и Сириуса, небольшая нервозность Питера и невероятное любопытство Ремуса. То, чего старались избежать, произошло за одним из поворотов на втором этаже. Зайдя за угол, они наткнулись на Северуса Снейпа, ученика из Слизерина, с которым их связывала вражда с самого первого дня учебы. Ни одна встреча с ним не проходила дружески, и было ясно, что сейчас им тоже не удастся спокойно пройти мимо. Не успев и глазом моргнуть, Джеймс и Снейп уже стояли напротив друг друга с выхваченными палочками. Снейп отреагировал быстрее и запустил Таранталлегру в Джеймса. Тот молниеносно пригнулся, и заклинание попало в Питера. Он запрыгал по коридору, не конролируя свои ноги. Снейп ехидно засмеялся. – Ты уродец! – выругался Джеймс и наслал на Снейпа Фурункулус. Тот отклонил заклинание умелым Протего. – У меня он лучше получается, Поттер, – выкрикнул Снейп, когда на Джеймса наткнулся танцующий Питер и отвлек его. Заклинание попало Джеймсу прямо в лицо, но, судя по всему, оно было модифицировано, так как лицо сразу же покрылось быстро растущими бородавками ядовито-зеленого и гнойно-желтого цвета. Вскрикнув, Джеймс схватился за лицо. Прыщи жутко болели и невыносимо чесались. Снейп надменно улыбнулся. У Сириуса лопнуло терпение. – Эй, Снивеллиус! Снейп повернулся к нему. – Я не могу больше выносить твои жирные, неопрятные пакли, – выпалил Сириус, и волосы Снейпа после громкого Эванеско пропали. Судорожно вздохнув, он поднял руки к голове, и лицо его приобрело ошеломленное выражение, когда он почувствовал гладкую кожу на черепе. Снейп быстро натянул капюшон на голову. Но у Сириуса были другие планы. – Ну что же ты, мешок слизи, мы же не хотим, чтобы ты прятал эту сияющую красоту. Каждый должен видеть,что ты наконец расправился с жирной проблемой твоих волос. Он отрывисто засмеялся, заставив очередным Эванеско исчезнуть и мантию Снейпа. Тот стоял перед ними, облаченный только в школьную одежду, без мальнейшей возможности спрятать лысину. Лицо слизеринца исказила ненависть, и, ни сказав ни слова, он развернулся и бросился прочь. Сириус согнулся от смеха, а Джеймс продолжил осторожно ощупывать лицо. Ремус, направив волшебную палочку на Питера, произнес: – Фините инкантатем! Ноги Питера остановились, и он, тяжело дыша, опустился на пол. – Спасибо, Ремус. Дольше я бы, наверное, не выдержал. Сириус прекратил смеяться и повернулся к Джеймсу. – Проклятье, Джеймс, ты выглядишь, словно идиотский пирог с посыпкой. – Перед взрывом, – добавил Ремус. – Словно идиотский пирог с посыпкой перед взрывом, – резюмировал Сириус и снова засмеялся. – Да, да, смейтесь, идиоты ненормальные, – в шутку выругался Джеймс. Внезапно он сорвал очки с носа. На переносице, именно там, где находилась дужка, принялась расти еще одна бородавка, принимающая форму мухомора и цветом напоминающая полупереваренную резиновую утку. – Хватит! – решил Ремус. – Идем в больничное крыло, иначе ты совсем зарастешь. – Хорошо, – согласился Джеймс, – но осторожнее, чтобы нам никто не встретился. Если Эванс меня увидит в таком виде, я умру. Питер предложил отправиться первым и проследить за тем, чтобы они никого не встретили по пути, и, когда все согласились, пошел вперед на все еще дрожащих ногах. В больничном крыле их дружелюбно приняла молодая круглолицая медсестра мадам Помфри. На этот раз Джеймс не флиртовал с ней, как обычно. Подняв брови, она принялась разглядывать друзей. Остановив взгляд на Джеймсе, она произнесла с неподвижным лицом: – Давайте угадаю... несчастный случай? – Дуэль, только не выдавайте нас! – поправил Сириус изображая страдальческий взгляд. Мадам Помфри посмотрела на Сириуса, затем снова на Джеймса. – Я должна его оставить в таком виде, это было бы справедливым наказанием, – она наигранно вздохнула, но друзья знали, что она слишком добра, чтобы поступить так на самом деле. Произнеся заклинание, мадам Помфри удалила разноцветные бородавки и дала Джеймсу небольшой тюбик мази, чтобы успокойть раздраженную кожу. Затем, изобразив строгий взгляд, она произнесла: – И кого же мне ожидать в последующие часы, если это не было несчастным случаем? – Сириус открыл было рот, но прежде чем он что-то произнес, медсестра подняла руку. – Не говори лучше, сама увижу. – Вздохнув, она подняла глаза к небу. – Вы нас не выдадите, мадам? – Сириус снова умоляюще посмотрел на нее. Мадам Помфри попыталась остаться строгой, но губы ее невольно изогнулись в улыбке. – Господа, исчезните лучше отсюда, прежде чем я вспомню, зачем вы сюда пришли. Смеясь, они поспешили к выходу, но прежде чем достигли двери, услышали за спиной голос медсестры: – Я увижу вас сегодня вечером, мистер Люпин. Пожалуйста, не опаздывайте. Ремус выкрикнул: – Да-а! – И они выскочили в коридор. Смеясь, пронеслись по коридорам, радуясь и озорничая, потому что им снова удалось избежать наказания, и день принадлежал им. – У нас еще два часа до обеда. Должно хватить, чтобы показать Лунатику наш сюрприз, верно? – Сириус возбужденно подпрыгивал. Джеймс широко улыбался. – Конечно. Ремус, дружище, приготовься. – Он дружески хлопнул Ремуса по плечу и выкрикнул: – Вперед, друзья! Все четверо выбежали из замка. Глава 3 Холодный свежий воздух пахнул на их, едва друзья покинули замок. Они глубоко вздохнули, прогоняя остатки головной боли и усталости из головы. Проходя мимо теплиц, они внезапно остановились. Неподалеку раздавалось хихиканье, и почти сразу же друзья заметили группу девушек, стоявших возле одной из грядок, предназначенных для травоведения. Хихикая и веселясь, они рассматривали некоторые растения и срывали их. Полностью погруженные в свое занятие, девушки не заметили проходящих за их спиной. – Там Эванс! Джеймс судорожно вздохнул, и рука его невольно потянулась к волосам, еще больше взъерошивая их. – И, конечно, как всегда со всей компашкой, – раздраженно выпалил он. – Нужно запретить ходить девчонкам больше, чем по двое. Сириус засмеялся: – Что они там вообще делают? Рвут что-то? Джеймс не мог оторвать взгляд от девушек. Ремус попытался разглядеть по-лучше, но смог распознать только одно растение из множества. – Цветы драконьего молока... – медленно произнес он. – Они используются во многих зельях, но мы еще не проходили ни одно из них, это слишком сложная материя на уровне ТРИТОНов, – пробормотал он больше для себя. Но Джеймс, казалось, совсем не слушал его, ощупывая лицо, словно не был уверен, что мадам Помфри точно восстановила его. Прежде чем юноши смогли что-то предпринять, девушки уже развернулись и направились к ним. В руках они несли корзину, к сожалению Ремуса, накрытую платком. Ему было любопытно узнать, что же они планировали сделать с растениями. Заметив друзей, девочки, хихикая, подошли к ним и остановились напротив, пытаясь выглядеть гордо и независимо, приветствуя друзей словами вроде: «Привет...», «Как дела?..», «Классная мантия...» – и отчаянно стараясь не краснеть. Лили, наморщив лоб, рассматривала Джеймса. – Что-то не в порядке с твоим лицом, Поттер? Оно выглядит как-то... необычно. Она замолкла. Собственно говоря, она хотела сказать «поранено» вместо «необычно», но это показалось ей слишком интимным. Рука Джеймса метнулась к лицу, но прежде чем он смог что-то сказать, Сириус наклонился вперед и, небрежным движением отбросив длинные черные волосы с лица, таинственно прошептал: – Его новое средство для бритья... – Он дружески подмигнул Лили. Та подняла брови: – На лбу? Поттер, ты что, оборотень? Ее подружки разразились громким хихиканьем, и Джеймс презрительно фыркнул. Ремусу показалось, что его лицо запылало ярко-красным цветом, а Питер, приоткрыв рот, уставился на них. Лили, кажется, как и ее подруги, вовсе не заметила, что задела этой фразой больную тему. Анна Боунс невольно разрядила ситуацию, спросив: – Направляетесь на квиддичную тренировку? Джеймс кивнул, Сириус покачал головой, а Ремус и Питер пожали плечами. Ситуация была более чем неприятной, особенно когда Анна, изогнув брови, повернулась к Мэрилин Спиннет и пробормотала нечто между «...совсем ненормальные...» и «...докурились до чертиков...». Разразившись очередным приступом хихиканья, девушки помахали на прощание и исчезли в направлении к замку. – О, Мерлин... – Джеймс опустил плечи. – Если что-то когда-либо прошло совершенно неудачно, так именно эта встреча. – Ах, брось, – Сириус махнул рукой, словно отгоняя нечто летающее и надоедливое. – Мэрилин просто завидует и злится, потому что ее вчера вечером никто не позвал. А после этого выступления ее шансы на присутствие на следующей вечеринке упали на триста процентов, – его голос звучал довольно раздраженно. – Какое мне дело до Спиннет? – зашипел Джеймс. – Эванс держит меня за настоящего идиота, – упавшим голосом добавил он. – Это точно, – ухмыльнулся Питер, получив подмигивание от Сириуса и уничтожающий взгляд от Джеймса. Ремус покачал головой: – Не думай об этом, Джеймс. Она еще поймет, что ты чудесный парень, – он одобряюще похлопал Джеймса по плечу. – Если хочешь, я поговорю с ней. – Не вздумай!!! – Я просто подумал... – Лунатик, если ты и дальше будешь думать, я тебя убью. – Но… – Медленно и болезненно... – Я просто хотел... – ЛУНАТИК!!! Угрожающий эффект слов Джеймса был беспощадно испорчен отрывистым смехом Сириуса. И как почти всегда друзья заразились этим смехом, и спустя несколько секунд все тяжело дышали, хватаясь за животы. Когда они, наконец, успокоились, то направились дальше. Но уже через несколько шагов Сириус произнес, идеально имитируя интонацию Джеймса: – Медленно и болезненно... – И они снова залились смехом. Ремус отстал на несколько шагов и наблюдал за друзьями. Ему казалось, что он скоро лопнет от счастья. Никакая головная боль и никакая луна не смогут повлиять на это чувство – быть частью этой дружбы. На мгновение он, мыслитель, постоянно сомневающийся реалист, был твердо убежден, что никакая сила на свете не сможет разрушить нечто настолько сильное и чудесное, как их отношения. Эта дружба никогда не сможет закончиться. Снитч попал ему в голову. Ремус невольно схватил его и потер бровь, куда тот врезался. Джеймс виновато взглянул на него: – Извини, дружище, перестарался. – Ничего страшного, – Ремус отдал обратно Джеймсу сильно трепыхающийся мячик и увидел, что они между делом уже подошли к квиддичному полю. Остановившись, Джеймс тут же сконцентрировался и устремил взгляд на стадион. Он прищурился, чтобы лучше разглядеть, что там происходило. – Эй, там тренируется команда Рейвенкло. – И что? – Мы играем против них через две недели, – разъяснил Джеймс. – И что? – Сириус прикинулся простачком. – Мы можем спрятаться под мантией-невидимкой и понаблюдать за тренировкой. Питер непонимающе взглянул на него: – Мы можем просто сесть на трибуны и посмотреть. Это ведь не запрещено – наблюдать за тренировкой другой команды. Джеймс закатил глаза: – Это не то же самое, Питер. Если они увидят, что мы на них смотрим, то поймут, что мы знаем их тактику, слабости и сильные стороны. Значит, их капитан специально изменит манеру игры, на иную, не ту, что была во время тренировок. А это значит – у нас не появится никакого преимущества. Если же мы будем смотреть тренировки из-под плаща-невидимки, то они будут думать, что мы ничего не знаем об их тактике, и мы сможем завладеть игрой. – Ты думаешь, что это честно, Джеймс? – Ремус скептически посмотрел на друга. Джеймс наигранно всплеснул руками. – Речь идет о кубке, Ремус! О чести! О Гриффиндоре! – Джеймс изображал праведное возмущение, но в глазах сиял озорной огонек. Ремус вздохнул: – Ты думаешь, что самому Гриффиндору понравилось бы, если б для победы нужно было прибегать к обману? – Бла-бла-бла... обман... – Джеймс возмущенно фыркнул. – Речь идет всего лишь о незначительной тайной следственной операции. Сириус засмеялся: – Джеймс Поттер ведет тайное расследование. Друзья рассмеялись, и Ремус также не смог удержаться. В конце концов Джеймс решил воспользоваться решающим аргументом: – Вы же знаете, что значит игра против Рейвенкло, или нет? – Смех прекратился и они вопрошающе взглянули на него. – Мерлинова борода, я что, единственный здесь, кто интересуется важнейшими вещами в жизни? Сириус принял возмущенный вид: – Я очень даже интересуюсь важнейшими вещами в жизни: девушками, вечеринками, виски, – он широко улыбнулся. Джеймс раздраженно взглянул на него. – Если Рейвенкло выиграет, Слизерин займет первое место в списке. Нам нужна победа, если мы хотим заполучить кубок. Друзья уставились на него. – Ну, тогда... – начал Питер, но Сириус перебил его. – Не сегодня, Джеймс. Сегодня день Лунатика. Джеймс хотел было возразить, но затем промолчал и кивнул. – Нет, не надо из-за меня менять планы, – вмешался Ремус. – Что бы вы не хотели мне показать, это может подождать пару дней. – Ему потребовалось много мужества, произнести эти слова, которые к тому же звучали бы непринужденно и свободно, так как он действительно был взволнован из-за их постоянных намеков и таинственности. Особенно тяжело было принять это решение, так как он знал, что в следующие дни будет неспособен что-либо толком сделать. Но он также знал, насколько важен квиддичный кубок, и для его факультета было бы невыносимо, если бы Слизерин выиграл его. – Нет уж, Лунатик, – прервал Сириус его мысли, – это не может ждать ни дня. Это должно произойти сегодня и точка. Питер предложил посмотреть в книге резервирования квиддичного поля, находящейся в кабинете преподавателя полетов, когда состоится следующая тренировка Рейвенкло, и тогда пойти шпионить с плащом-невидимкой. Джеймс довольно кивнул, и они продолжили путь. Глава 4 Друзья целенаправленно шагали вперед, и любопытство Ремуса росло с каждым шагом. Судя по всему, они находились на пути к Дракучей иве, но это не могло быть правдой, думал Ремус. Однако чем дальше они отдалялись от квиддичного поля, тем яснее становилось ему, что именно это было целью их прогулки. Наконец они дошли до агрессивного дерева, и Ремус окончательно перестал соображать. Остановившись перед деревом, Сириус поднял длинную палку и потянулся в сторону корня, сильно изгибаясь и два раза с трудом избежав хлестающих вокруг него ветвей. – Фух... хорошо, что этому пришел конец, – пробормотал он, когда ему удалось нажать выступ на корне. Наморщив лоб, Ремус спросил: – Почему? Но Сириус уже пролез сквозь дыру в потайной ход. Джеймс подтолкнул Ремуса в спину, и тот последовал за другом. Спустя некоторое время они вошли в Визжащую хижину. Странно приглушенный солнечный свет узкими лучами проникал сквозь заколоченные досками окна. Внутри было не так уж и плохо. Мадам Помфри и директор позаботились о том, чтобы помещение выглядело достаточно приятно, хотя это и не требовалось. Пара заклинаний – и с наружной стороны здание казалось старым, полуразрушенным и полным приведений. Еще парочка слухов, завывания во время полнолуния – и готова легенда о призраках. – Что мы здесь собираемся делать? Знаете, мне хватит того, что меня приведут сюда вечером, – недовольно проворчал Ремус. Головная боль усилилась, и чем ближе был вечер, тем раздражительнее становился Люпин, словно его нервы обнажались с каждым часов перед полнолуние, однако взглянув на улыбающиеся лица друзей, он забыл обо всем. Что они затеяли, что вызывало на их лицах такие хитрые выражения и такую радость? – Садись, Лунатик, и наслаждайся представлением, – Джеймс указал ему на стул. Казалось, еще чуть-чуть и лицо его лопнет пополам от широкой улыбки. Ремус опустился на стул и в ожидании уставился на друзей. – Итааааак.... – начал Сириус, с радостным выражением лица встав перед Ремусом. Джеймс отодвинул его и занял его место: – Мы долго размышляли, что же можно сделать с твоей маленькой мохнатой проблемой. Питер подошел и встал перед друзьями: – И у нас появилась идея... – Замолкнув, он поглядел на стоящих позади. Джеймс подбадривающе кивнул ему, а Сириус подпихнул в спину. Питер, зашатавшись, сделал пару шагов вперед, очутившись между Ремусом и другими. Оглянувшись, он вопрошающие взглянул на Джеймса и Сириуса. - Сначала ты, Питер. Питер покраснел, затем крепко зажмурился. Он напрягся изо всех сил, сжав кулаки и задержав дыхание.. Ремус наморщил лоб, глядя на него, затем перевел взгляд на друзей, но те не сводили глаз с Питера. – Сконцентрируйся, Питер, – пробормотал Джеймс. – Дыши, Питер, дыши, – громко сказал Сириус, когда лицо Питера от напряжения приняло пунцовый оттенок и перешло в фиолетовый цвет. Питер вздохнул, открыл глаза и произнес с сомнением: – Я не могу. – Опустив плечи, он уставился на пол. – Чепуха, ты сможешь! – Вспомни последнее упражнение, что мы делали. – Давай, Питер! Без тебя мы не будем этого делать. – Джеймс и Сириус подбадривали Питера, и тот, казалось, снова собрался с духом и кивнул. Затем он косо улыбнулся Ремусу: – Извини, Лунатик. Ремус только отмахнулся. Он все еще не понимал, что происходит, но любопытство становилось все сильнее. Питер снова закрыл глаза и сконцентрировался. Губы зашевелились, словно он повторял мантру. Тело от напряжения затряслось. Затем произошло... ничего. Питер расслабился, губы прекратили шевелиться, и лицо его приняло расслабленное выражение. Джеймс и Сириус не переставали разговаривать с ним. Ремус хотел сказать что-нибудь приятное, утешающее, как внезапно Питер уменьшился в размерах. Секунду спустя на том месте, где он только что стоял, оказалась серо-коричневая крыса. Ремус широко раскрыл глаза и потрясенно вздохнул. Джеймс и Сириус радостно завопили. Крыса громко запищала и принялась носиться кругами, пытаясь подпрыгнуть, что выглядело невероятно смешно. – Что, Мерлин побери?.. – Ремус, наконец, обрел дар речи. – Шшш... мы еще не закончили, – перебил его Джеймс. Лицо Сириуса приняло напряженное выражение. Ремус уставился на него, и внезапно Блэк превратился в большого, лохматого черного пса. Джеймс также закрыл глаза, и через мгновение огромный олень стоял рядом с собакой и крысой, уже успокоившейся и наблюдающей за остальными зверями. Ремус сидел, неспособный двигаться или отвести взгляд от того, что происходило перед ним. Да он этого и не хотел, полностью завороженный тем, что вытворяли его друзья. Тихий голос в подсознании сказал, что он довольно глупо выглядел: с вытаращенными глазами и полуоткрытым ртом. Проигнорировав замечание, он не сводил глаз со зверей, в ожидании уставившихся на него. Конечно, он сразу же понял, что они имели в виду, все-таки он не был глуп, и его мозг мгновенно пришел к нужному выводу, как только он увидел преобразование Сириуса, но губы невольно сложились для высказывания: – Что... Большего он не смог пр

кыся: ой, очень замечательно. и так тепло сталою спасибо большое 10 10

Serenity S: О, с немецкого... Момент про Ремуса и Питера (ближе к началу который) очень понравился Неплохой перевод, хороший фик; и ничего не флаффный! Скорее тёплый)) Есть несколько незначительных недочётов, но в целом - здорово. 9 9


monahh: 1-5 2-6 чистейшей воды субъективизм, но читать мне было както тяжело нет в сюжете ничего, что зацепило бы и побудило читать дальше. и сюрпризов никаких. с самого начала знаешь кто, где как и почему и какая строчка будет в конце.

Arahna: 1. 9 2. 9

Mileanna: 10 10) По-моему, даже если фик предсказуемый, он всё равно тёплый, светлый и добрый, а непредсказуемости и в жизни хватает! *так и представляю, как Сириус с компанией прибегали с клочками шерсти на разных местах))))*

Elga: Очень мило! 9/9

ikarushka: а) Выбор фика - 7 б) Общее впечатление - 5 Фик неинтересный. Подняла оценку за выбор только потому, что с немецкого. В маленьком фандоме, наверное, найти хороший фик непросто.

Henry Gale: Выбор фика: 8. Общее впечатление: 7.

zanuda: Фик симпатичный, но стиль, простите, изрядно хромает. «Спустя некоторое время Джеймс, жуя с набитым ртом, произнес» Или тут не хватает запятой, или тут говорится, что Джеймс жует с набитым ртом. «Эта другая часть была Мародером в нем, в то время как рациональная часть все еще ошарашенно размышляла о невероятном успехе друзей. » И т.д.

Lupin's team: Serenity S Мы рады, что вам понравился момент с Питером и Ремусом. Он действительно такой... дружеский Спасибо за оценки zanuda Надеемся, что стилические недостатки не очень испортили впечатление от самого произведения. Было бы очень жаль. Henry Gale ikarushka Elga Mileanna Arahna monahh кыся Большое спасибо за оценки

kos: Очень славная история. а) Выбор фика - 9 б) Общее впечатление - 9

Светлана_Ст: Я, конечно, снейпоманка, так что мое мнение не в счет, но фик мне показался очень скучным. Кроме того, он абсолютно не вычитан, и это безусловный факт. Выбор фика для перевода - 7 Общее впечатление - 6

Pixie: Приятная вещица :) 1. 9. 2. 9.

Дюйма: А мне в первую очередь понравилось, как представлен Питер: не трусливым подхалимом, как часто бывает, а вполне обычным мальчишкой. И поэтому вся компания смотрится цельно, а то иногда странно читать, как Мародёры приняли настолько отличного от них. Недочёты есть, но терпимые. 9 9

Lupin's team: kos Pixie Спасибо большое Светлана_Ст Спасибо, что дочитали и оценили, несмотря на скучность данного фанфика Дюйма А мне в первую очередь понравилось, как представлен Питер: не трусливым подхалимом, как часто бывает, а вполне обычным мальчишкой. Очень рады, что заметили один из аспектов, подвергнувших нас на перевод именно этого фанфика. Спасибо за оценки

Хельдис: Выбор фика - 6 Общее впечатление - 6

Selezneva: 8/8

Lupin's team: Хельдис Selezneva Спасибо

Диана Шипилова: 9 9 Милый и добрый фик :)

Dita: 1. 8 2. 8

бурная вода: Очень теплая история. Мне тоже очень понравился и Питер, и их отношения, всех четверых. Встреча с девочками чудесная. Настоящая такая, подростковая. 10 10

mysh: 1. 9 2. 10

alexi: Диана Шипилова Dita бурная вода mysh Спасибо большое. Очень рада, что история понравилась. Что меня лично привлекло в фанфике - это равноценные отношения между четырьмя друзьями, не выставляя кого-либо хуже или лучше остальных и тем более ценно то, что практически все это заметили и оценили.



полная версия страницы