Форум » Библиотека-6 » "Хроники Хогвартса", R, макси, Action/drama, ГП/БЗ, ДМ, н.п., СС, АД и др., гл 11. от 28.03 » Ответить
"Хроники Хогвартса", R, макси, Action/drama, ГП/БЗ, ДМ, н.п., СС, АД и др., гл 11. от 28.03
Полётчица: Автор: Полётчица. Бета: она же. Благодарность: игре The Sims-2, а также «Хроникам Нарнии…», вдохновившим нас на сие безарбузие. И, конечно, огромное спасибо моим дорогим консультантам Дисклаймер: Harry Potter powered by J. K. Rowling. All rights reserved. Жанр: Action/Adventure. Комментарии: AU, обилие новых персонажей. Консультанты: viteria, Лисичка. Название: «Хроники Хогвартса». Отношение к критике: обоснованная и детальная, но не слишком резкая и оскорбительная – приветствуется! Отношение к слову «Прода»: в очень редких случаях, если вы ПЧ или если все остальные слова иссякли. Пейринг: ГП/БЗ, ДМ/Катарина Поттер, Джек Забини/Кассандра Поттер, Эдвард Поттер/Эшли Малфой, Александр Поттер, СС, АД, другие. Размер: макси. Разрешение на архивирование: пожалуйста, сначала свяжитесь со мной. Рейтинг: R. Саммари: Жизнь – как вода в стакане. Стакан либо наполовину пуст, либо наполовину полон. Но если ты попытаешься взять из этого стакана всё – брать будет уже нечего. Статус: незакончен.
Ответов - 92, стр:
1 2 3 4 All
Полётчица: Эпиграф. Можно дать другому разумный совет, но нельзя научить его разумному поведению. Франсуа Ларошфуко. Он должен учиться этому сам. Полётчица о предыдущем афоризме. Глава 0. – Обращение к читателям. Здравствуйте, уважаемые мои Постоянные и просто Читатели. Предупреждение: в этом обращении я, скорее всего, напишу всё для того, чтобы отпугнуть вас от фика – но всё равно прошу присмотреться. Да, это я, Полётчица, та самая сумасшедшая графо- и люпиноманка. Но сразу предупреждаю: Люпина здесь либо не будет вообще, либо будет очень мало. Да и речь сейчас не о нём, а совершенно о другой моей мании. О мании братско-сестринских отношений. Эта мания очень долго лежала на дне моей души (чего?) тихо. Не высовывалась. Приподняла она голову после просмотра фильма «Хроники Нарнии: Лев, Колдунья и Волшебный Шкаф». И высунулась целиком тогда, когда я прочла сборник этих самых «Хроник…». Отдельная благодарность Эндрю Адамсону и Клайву Льюису. В то же время я подумывала и над вызовом «Товарищи по счастью», и всё это завертелось в такую кашу, какую вы увидите ниже. К тому же во время написания и прочтения фанфиков я очень давно не могу обойтись без новых персонажей. И потому додумалась до этого фика. Но до фика я додумалась позже, чем интерпретировала идею в игре The Sims-2. Большое спасибо Уиллу Райту. Sims я использовала только для того, чтобы лучше понять своих персонажей, их внешность и, возможно, характеры. И только после нескольких дней игры я решилась написать шапку. Могу пообещать, что: всё время, пока я буду писать «Хроники Хогвартса», я не буду отвлекаться ни на какие другие фики. За исключением заказанных мини/микро. Бетить буду, но писать своё, кроме вышеперечисленного – нет. Учтите это, пожалуйста; если вы предложите какие-либо идеи относительно фика – я обязательно реализую их, если они мне понравятся и придутся «ко двору». Но помните, что любой невинный и даже банальный вопрос по сюжету может стать идеей)); к «Хроникам Хогвартса» добавятся ещё две части. Ни их названий, ни сути я сейчас говорить не буду – но «Хроники…» в исполнении Полётчицы будут трилогией. Но четвёртую часть не просите. Её я точно не напишу, поскольку у меня есть чёткие представления о границах между этими тремя частями, а что можно написать в четвёртой – мыслей нет абсолютно никаких; фанфик я не заброшу. Ни в коем случае. Он уже мне слишком дорог, чтобы я его забрасывала; здесь будут психология, философия и в некоторых местах сентиментальность – но последнего мало, ибо это я не переношу. О первых двух фактах – обещаю, разнузданности в этом постараюсь не допустить; и будут убийства. Просто потому, что если я пишу философско-психологический экшн, здесь невозможно обойтись без жертв. Вот. Я искренне надеюсь, что не слишком отпугнула вас от фанфика. А если отпугнула – что ж… не судьба))). И я очень хочу поблагодарить: во-первых, моего главного консультанта и одного из идейных вдохновителей, по совместительству лучшую подругу Лисичку. Без неё фик не получился бы вообще; вышеназванных Э. Адамсона, К. Льюиса и У. Райта – как очередных идейных вдохновителей; и вам – всем, кто вдруг будет это читать; и всем, до конца осилившим обращение – за внимание. Всегда искренне ваша, Полётчица.
Полётчица: Глава 1. – Профилактика головной боли. Не думай дурно о всех ближних сразу, думай по очереди. Дон-Аминадо. *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА ПОТТЕР*. Вот почему так бывает: ты долгое время ждёшь чего-то, постоянно думаешь об этом, буквально увязнув в мечтах – а когда оно сваливается на тебя – не ощущаешь никакой радости? Действительно – почему? Эдвард на мои философские рассуждения за завтраком тяжело вздыхает и машет рукой – дескать, это никогда не кончится. Гарри только усмехается и качает головой, а Кассандра, как всегда, вовремя, интересуется: - А что на тебя свалилось, Катарина? Я фыркаю: - Да ничего. Я просто… хочу понять, я вчера почитала одно печатное издание… - Кэти! – шипит Эдвард. – Это дядя Алекс у нас с какого-то бока учёный. А ты, пожалуйста, перестань умничать! - Эд… - Гарри состраивает мученически-строгое лицо старшего брата. Мы с Касси хихикаем. Эд притворно поднимает руки: - Всё, всё, сдаюсь! Несколько секунд все поедают так заботливо состряпанные мной оладьи. Молча (!). Затем Гарри бормочет: - Я так больше не могу. - Как? – устало вздыхает Кассандра. – И почему? Гарри молча сжимает губы и отворачивается. Мы с Эдвардом переглядываемся и делаем вид, что очень заняты оладьями. Чёрт бы побрал этих двоих. Ругаются они с периодичностью раз в неделю, а иногда и чаще. Вообще… всё это оттуда, что Гарри, как всякий уважающий себя старший брат, считает своим долгом интересоваться у нас всех, что и как – если говорить обобщенно. А Касси, судя по всему, мнит это чрезмерной опекой и просто «желанием нас достать». И как я ни пыталась увещевать сестру – без толку. Но почему, когда я спрашиваю у неё почти то же, что и брат, она только улыбается и отвечает?.. Я не могу этого уяснить. Эдвард же эти братские заботы понимает, но иногда… иногда и он почему-то выходит из себя, хотя и Гарри иной раз перегибает палку. Однако Эд не понимает мои заботы, сестринские… Но я с ним стараюсь не препираться. Наши младшие оба вспыльчивы, - Эд, правда, в большей степени, чем Касси, но всё равно, - и где-то раз в две недели Эдвард пристаёт ко мне со своими претензиями, а я всегда отвечаю, что их поняла и постараюсь, чтобы больше их не было. А спокойный тон всегда повергает Эдварда в ступор. Судя по всему, он считает, что если мы выясняем отношения – обязательно надо орать и потрясать в воздухе кулаками. А вот мы с Гарри так не считаем уже давно. И привыкли отвечать на все вопли младших брата и сестры спокойными психологическими фразами. С Кассандрой не особенно действует, а вот Эдварда отправляет в нокаут. А когда Гарри опять поцапался с Кассандрой – я иду разговаривать с братом, а Эд – с сестрой. С Гарри я вообще как-то ближе и Эда, и Касси, да и он со мной, а Эд, в свою очередь, больше доверяет Кассандре, а она – ему. У меня же с сестрой отношения тёплые и мягкие, и когда я на неё, по словам Эда, «тактично наезжаю», она не встаёт на дыбы, как перед Гарри, а садится и задумывается. Всё это очень странно, я не раз думала над этим, но додуматься так и не смогла. Увы. Может, это просто тот самый дурацкий подростковый возраст, из которого мы с Гарри, возможно, уже вышли… а Эд и Касси – особенно Касси – ещё нет… Хотя ей уже тринадцать, а ему четырнадцать, да мы и всегда психологически были старше своих лет – но чёрт знает… - Катарина Поттер, - слышу я почти над ухом и подскакиваю – чёрт, опять задумалась, а со мной, вообще-то, разговаривают. Смеясь, Гарри потрясает в воздухе вилкой: - Кэт, возьми в привычку подавать признаки жизни, когда к тебе обращаются! - Извини, - вздыхаю я, - задумалась. Где Эд с Касси? - В шахматы пошли играть, - усмехается брат, - она всё-таки надеется, что сможет его обскакать. Подавляю ухмылку: - Это она ещё со мной не играла… Мы с Эдом были буквально чемпионами по шахматам на своих курсах – хотя не знаю, может, слизеринцы тоже хорошо играют, но через собственный труп я перешагну, если сяду играть со слизеринцами… А при играх друг с другом… я выигрываю почти всё время. Не знаю, чем это вызвано. Может, у нас всех наследственный талант – и Гарри, и Кассандра тоже неплохо играют – а я вдобавок ещё консультировалась у дяди Александра. - Кэт, - почему-то Гарри рявкает, и я изумлённо смотрю на него, - я повторяю тебе один и тот же вопрос четыре раза подряд! Посуду вымоешь? - Ох, Мерлин мой… - закатываю я глаза и собираю тарелки, - ты меня когда-нибудь… ладно, проехали. Что, уже подумать нельзя… о хлебе насущном? Братец хихикает: - Вполне можно. Только не тогда, когда я с тобой разговариваю. Я ухмыляюсь и включаю воду. Оборачиваюсь: - У тебя ещё есть вопросы? А то я хочу подумать. - Да нет, - пожимает он плечами, - я, пожалуй, пойду, попытаюсь… -
Полётчица: Гарри было четыре года, мне три, Эду два, Касси, соответственно, год, когда наших родителей убил величайший тёмный маг современности Волдеморт. Но мы выжили – всё благодаря Гарри, потому что Тёмный Лорд хотел убить и нас, но сначала направил палочку на Гарри. А брат почему-то смог отразить заклинание Авада Кедавра. «Почему-то» - так мы формулировали это до незапамятных времён. Мама, умирая, оставила нам… кровную защиту, что ли… А живём мы с того самого времени в доме нашего дяди, старшего брата отца. По той же кровной причине. Но здесь уже с другой стороны. У нас были реальнейшие перспективы угодить к родственникам-маглам, сестре матери и её мужу, но их убили незадолго до трагедии, случившейся с нами. Так мы и оказались на попечении дядюшки. Чему рады – он у нас весёлый и в то же время логичный, с ним можно о многом поговорить, только его привычка постоянно переспрашивать бесит нас всех в равной степени. Хотя мы все… не без греха. Гарри всё время чего-то недоговаривает. Я обожаю отвечать правду, но очень уклончиво. Эд вспыльчив сверх всякой меры, а Кассандра очень часто ржёт – по поводу и без оного. И ничего с этим не сделаешь. Привычки. Или особенности характера. А может, и то и другое… Я ставлю в сушку последнюю тарелку, провожу рукой по лбу и чувствую, что голова потихоньку начинает болеть. Чёрт побери… Зелье от головной боли в неистребимых количествах стоит у нас в ванной на первом этаже, в аптечке. Примечательно, что больше там ничего нет. Достаю один бутылёк, и тут же в дверь вламывается Кассандра. - Ужас! – она выхватывает у меня пузырь и выпивает залпом. Я красноречиво смотрю на неё, но делать нечего – вытаскиваю ещё флакон и быстро выпиваю – а то ей же ещё понадобится… - Что случилось? – спрашиваю я, пока мы выходим из ванной. - Я ничего не могу сказать, - хмыкает Касси, - Эд, конечно, отлично играет, но у меня с первых секунд начала болеть голова! А ты почему зелье пьёшь? Опять о чём-то думала? Я закатываю глаза и поднимаюсь наверх – эссе по трансфигурации с начала лета лежит нетронутым. Хотя всё остальное давно дописано. Но что поделать, если я не люблю этот предмет… Кассандра фыркает, бормочет: «Зануда…» и выходит куда-то во двор. И, прежде чем войти в свою комнату, я слышу вопль Эдварда: «А будто ты ещё не привыкла, Кассандра»… И почему-то я совсем не обижаюсь.
Лисичка: Ну и ну... начну с шапки и обращения. Вот не знаю радоваться мне или смущаться, или же учиться краснеть. Спасиб за благодарность подруга, хотя ты же знаешь, что для меня этот фик тоже много значит. По поводу первой главы. Сестро-братские отношения рулят! Молодец. Вот только не знаю почему, но читая эти диалоги у меня появляется необъяснимое чувство дежа-вю... А вобще респект
Полётчица: Лисичка пишет: цитатадежа-вю Тут их у тебя будет много. Эт я тебе обещаю)))) Спасибо за тёплые слова в мой адрес! *бью себя в грудь*. Не надо нам пафоса!)))) Нет, правда - спасибо огромное.
Фиола: Полётчица Поли) Пока очень мало, чтобы судить о чем-то глобальном. Но ты же знаешь, что твои фики я всегда читаю и нежно их люблю))))) Так что я тут прописываюсь и буду их читать)
Black Pearl: Полётчица Я попробую высказаться так, чтобы ни в коем случае вас не задеть. А то вечно на меня все обижаются( Вы перебарщиваете. Перебарщиваете сразу и, по-моему, сильновато... Во-первых, эти эпиграфы. Я понимаю, что в некоторых чужих фиках, в классике, так сказать, нашего фандома, они есть. Но, насколько я видела, они всегда были к месту. А у вас тут и не поймешь логических связей. Да вообще связей. (нет, чуть-чуть прослеживается, но слишком это философски для такого вольного бытового текста. Но я помню, что вы предупреждали о философии!) Помню, нас еще в школе давным-давно учили, что подобрать хороший эпиграф очень сложно и лучше вообще этого не делать, потому что, в случае неудачи, это не пойдет фику (сочинению ) на плюс. Впрочем, это была придирка субъективная. Во-вторых, очень много многоточий. Слишком много многоточий. Сама тоже раньше грешила, пока мне в довольно вежливой форме некоторые господа (ныне забаненные) не объяснили, что это дурной тон. И раздражает. В большинстве случаев (если многоточие, правда, не стоит как разрыв предложения) многоточие можно убрать, и смысл фразы от этого не поменяется. И, надеюсь, наличие этой открывающей семейной сцены будет оправдано сюжетом. В-третьих, персонажей много. Новых. Прямо думается, не начитались ли бедные родители-Поттеры "Хроник Нарнии" и не решили, что одного ребенка для семейного счастья им маловато? И как бедняжка Лили выдерживала роды каждый год? Если бы не умерла, то как же выглядела бы тогда... Но я понимаю, что эти персонажи вам очень нравятся, поэтому ничего не буду иметь против их существования, если они будут оправдывать свое присутствие в этом фике. В общем, выкладывайте дальше, посмотрим, что будет. Еще раз повторяюсь, что я придираюсь не ради того, чтобы, собственно говоря, тут раскритиковаться, а просто чтобы помочь. Кстати, хоть текст довольно грамотный, думаю, бету все равно надо бы найти. Для шлифовки, так сказать.
Полётчица: Фиола, спасибо тебе. Очень большое спасибо) Black Pearl, а вам - отдельная благодарность. Многоточия - это да. Это есть. Не просто есть, а есть.))) И много. Это я знаю, ставлю их часто, но избавиться никак не могу - пыталась много раз. Новые персонажи - да-да-да, болею этим, едва пришла в фандом. И я постараюсь, чтобы они оправдали своё присутствие. И вы впрямь очень помогли мне своим отзывом. Большое вам спасибо.
Полётчица: Кстати, Black Pearl, увидев, что вы написали мне отзыв, я испугалась чугунных тапочек)))) И очень обрадовалась, увидев, что обошлось без них.)))
Stupid Girl: Полётчица пишет: цитатаА когда Гарри опять поцапался с Кассандрой – я иду разговаривать с братом, а Эд – с сестрой. С Гарри я вообще как-то ближе и Эда, и Касси, да и он со мной, а Эд, в свою очередь, больше доверяет Кассандре, а она – ему. Знаете, я здесь вообще не поняла, кто есть кто, кого и зачем. Я ничего не имею против АУ и новых персонажей, но почему бы просто сразу не написать про них. Пример: "в кухне сидели трое моих детей: Вася, старший, Коля, средний и Вика, младшенькая". И всё ведь. Сразу всё понятно. А так я несколько раз перечитывала первый кусок, так ничего и не поняла... Вроде банальная вещь, кем-то считающаяся даже дурным стилем - перечислять персонажей. Но, имхо, делать это нужно, если вы описываете сразу много незнакомых персонажей... Иначе получается каша -"Иван любит Дашу, она любит Сашу, а он любит Машу и только её, Наташа готова простить его снова, опять бросить Вову, ну блин ё-моё". ЗЫ - тоже хочу заметить, что не в обиду это всё говорю. Этот фик может быть очень и очень хорошим, но лично я нахожу начало путанным и советую вас облегчить читателю работу по опознанию новых героев. Когда я читала "Сильмарион" я записывала на бумажку сложные имена и названия, чтобы не забыть, кто есть кто и что есть что. Но Вы, простите, пока ещё не Толкиен. Пожалейте труд читателей.
Black Pearl: Полётчица, вам тоже спасибо. А то обычно как раз в этом месте меня начинают бить. Ногами. Да не за что) Я и дальше буду стараться помогать по мере сил. Значит, слава о моих чугунных тапках уже пошла? Пойду гордиться)
Полётчица: Stupid Girl, скажите, пожалуйста, если бы было написано "Я старшая, он младше на год, а она вообще на три", и больше ничего, вам было бы интересно это читать? Я почему-то сильно сомневаюсь. И, хотя не имею ничего против критики, здесь вижу мало непонятного. Но это ваше мнение, ваша критика, и спасибо вам за неё. Black Pearl, и зря бьют. Совершенно зря)
Stupid Girl: Полётчица цитатаи больше ничего, вам было бы интересно это читать? Кто говорит о "больше ничего"? Обычно список действующих лиц без пьесы не публикуют, но также как и пьесу без списка действующих лиц. Я говорю лишь о том, что для того, чтобы читателю было легче понять, в чём суть их семейных перепитий (а ведь вы пишете об отношениях в семье), надо их толково (а не штампованной фразой) представить.
Полётчица: Stupid Girl, понял. Спасибо за критику, учту)))))))))) Оффтопное З. Ы. Отдельный респект за подпись))))
Нари: Интересное начало. Только - наученная горьким опытом, не смею надеяться на окончание.
Полётчица: Нари, спасибо. Я, когда ещё только задумывала фик, тоже не надеялась))) Но: quote:фанфик я не заброшу. Ни в коем случае. Он уже мне слишком дорог, чтобы я его забрасывала Так что так)))))
Полётчица: Глава 2. – Воспоминания и напоминания. Обещал, но выполнил. Э. Елигулашвили. *РАССКАЗЫВАЕТ АЛЕКСАНДР ПОТТЕР* Исследовательский отдел аврората состоит в основном из заспанных трудоголиков, и я, как вечно бодрый логик, разумеется, выбиваюсь из коллектива. «Вечно бодрый логик» - моя семейная кличка, как-то выведенная Кассандрой. Они вообще очень весёлые, мои племянники. В разумных пределах, конечно. И вот этой «весёлостью в разумных пределах» - как и многим другим – они невероятно похожи на своих родителей. Мой младший брат всегда вносил невероятный сумбур в «серые будни», как он сам и выражался. Да и я сам старался всё это разнообразить, но как шутник не шёл с Джимом ни в какое сравнение. Он вообще очень долго не желал взрослеть. Я даже не могу понять, когда это случилось. На его шестом курсе, кажется. Едва я окончил школу. И мне тогда очень не хотелось думать, что повзрослел брат именно из-за того, что я выпустился. Да он и впрямь не из-за этого повзрослел. А из-за Лили. Увиваясь за ней на пятом курсе, он использовал навязчивую тактику, которую она не понимала и презирала. Но почему он решил сменить эту тактику – я не знаю. В этих делах он никогда не советовался со мной. И, честно говоря, плохо представляю, что бы я ему посоветовал, если бы это вдруг произошло. А вот на его седьмом курсе мы все стали взрослыми и серьёзными. И последующие шесть лет мы не находили себе места. И когда были атакованы и убиты родители и сестра Ремуса, и когда стало ясно, что есть предатель, и когда убили сестру Лили… Я наверняка забыл уже многое из наших с Джимом ситуаций, но то, чего я никогда в жизни не смогу забыть – наш последний разговор. Такие вещи не забываются. Внимание мне сейчас привлекать попросту нельзя, и потому, возвращаясь домой я не аппарирую, не использую портключ, а добираюсь магловским транспортом и пешком. Потому у меня есть время на воспоминания и мысли. …За несколько дней до того проклятого Хэллоуина я получил короткую записку от брата с требованием немедленно прибыть к ним. Нервы у меня, что неудивительно, были натянуты лучше гитарных струн, и я мгновенно сорвался с места. Ни невестки, ни племянников я не увидел, а Джим нервно метался по холлу. Услышав, как я аппарирую, он резко остановился и смерил меня почти испепеляющим взглядом: - Нам нельзя привлекать внимание, - прошипел он, хватая меня за рукав и увлекая на кухню, - какого чёрта ты аппарируешь? Я усмехнулся: - Ты просишь прибыть немедленно. А если бы я поехал магловским транспортом – я бы не выполнил твою просьбу. Джеймс махнул рукой и сел за стол, я напротив. Помолчали. Затем он вздохнул: - Ты знаешь о случившемся? В то время этот вопрос был самым часто задаваемым – но тогда он снова будто ударил меня. И я устало пробормотал: - Что опять? Он помолчал, потом с усилием ответил: - Питер исчез. Ни слуху, ни духу. При том, что ещё с позавчерашнего дня появлялся каждые сутки. - Дома его, как понимаю, нет, - я старался быть спокойным, но получалось очень плохо. Джим кивнул, глядя куда-то в сторону. Я не знал, что сказать. Напоминать о том, что «я говорил тебе – не бери его в Хранители», мне казалось просто невозможным. Так что очень долго мы сидели молча, и было слышно только тиканье часов, висевших на стенке. Затем брат поднял на меня взгляд – тяжёлый, усталый и где-то – я сначала просто не поверил собственным глазам – обречённый. В первую секунду я чуть не отшатнулся, но потом взял себя в руки и открыл было рот, но он меня опередил. - Пообещай мне, - с нажимом произнёс Джеймс, и я снова поразился – вот что-что, а обещания друг с друга мы брали крайне редко. – Слышишь, Алекс? Пообещай. Я кашлянул и просипел: - Что? Ещё одна пауза. - Что когда… - на секунду он опять отвёл взгляд, - что если с нами что-нибудь, хоть что-то – случится… Он замолчал. А я ждал; хотя обычно в подобных разговорах я помогаю ему завершить реплику – но откуда же я мог знать, что он от меня требует?.. - …ты… ты позаботишься о моих детях. Судя по всему, Джиму было невероятно сложно выговорить эти несколько слов. И, выговорив их, он встал, прошёл несколько бесцельных шагов и уткнулся лбом в стену. Я вскочил – именно вскочил, плюнув на своё всегдашнее спокойствие – и положил ладони ему на плечи: - Ты мог и не брать с меня обещаний. Ты знаешь, что я это сделаю. Потому, что у меня нет никого, кроме вас всех, вместе взятых.
Полётчица: Я плохо понимал, что вообще говорю, да и вся эта ситуация для меня была глубоко непонятной – но от того не менее страшной. Брат повернулся ко мне, и… нет, облегчения в его глазах не было. Была… благодарность? Или доверие? Не знаю. Именно не знаю – помнить-то помню… Помню, что не понял этого выражения. А затем мы просто обнялись так, что у обоих кости затрещали; и снова в кухне раздавалось только это противное и навязчивое «тик-так, тик-так, тик-так…» - а затем часы пробили полночь. И только тогда мы отстранились друг от друга. И потом, сжав его ладонь, я молча аппарировал из его дома. В последний раз. Тряхнув головой, я сворачиваю налево, направо и ещё раз налево – и выхожу к нашему дому. Первые, кого вижу – Эдвард и Кассандра. Вопят что-то нечленораздельное и носятся по двору. Старшие, судя по всему, опять корпят над летними домашними работами – во всяком случае, в радиусе пяти метров я их не вижу. Но, не успеваю я об этом подумать, как из окна спальни Гарри высовывается его же голова. Он замечает меня, кричит что-то приветственное и орёт: - Эд!.. - Что?! – раздаётся вопль младшего с другого конца сада. И хохот Кассандры. - Ты собираешься травологию дописывать?! - Да ладно! – следует беззаботный ответ. – Если бы ты про зелья спросил – я ещё понимаю! - Чего?! - Про зелья ещё спроси, говорю! - ЭДВАРД! - ДА ЧТО?!.. Отчаянно сдерживаю смех и прохожу в дом. Эти и подобные вопли преследуют наш дом постоянно – да и орут не только Гарри и Эд. Так в своё время вопили и мы с Джеймсом – и почти в таких же выражениях. Впрочем, чувство дежа вю, когда я смотрю на своих племянников, почти не покидает меня. Особенно остро оно проявляется, когда я думаю о старших, Гарри и Катарине. Хотя бы об их внешности – на отца чрезвычайно похожи оба, особенно Кэти, она просто копия Джима – и волосы, и глаза, и черты лица – но характер абсолютно материнский. Впрочем, они все переняли от отца задор – и это единственное, что они переняли только от него. По крайней мере, насколько я их знаю. А Гарри – сейчас, к шестнадцати годам он похож на Джеймса не более как сын отца. Начали проявляться какие-то черты Лили, но пока они, скажем так, слишком туманно проявляются. Эд – как был в детстве, так и остался сейчас, вылитый мать с отцовскими глазами. И Касси – копия Лили. Но характер у них обоих больше его, чем её. А самое, пожалуй, сильно развитое качество племянников – понимание близких людей – и, как следствие, забота о них. - Касси!.. - А?! - У! Хватит носиться! - Кэт, что случилось?! - Что ты сделала со своей работой по трансфи… - И у неё тоже один ужас, да?! - Гарри, НЕ НАДО ГОВОРИТЬ ОБО МНЕ ТАК, СЛОВНО МЕНЯ ТУТ НЕТ! Здесь я уже не сдерживаюсь и смеюсь по-настоящему, зная, что сейчас они ругаться точно не начнут, и вот эти крики – не что иное как та самая забота. Правда, я не знаю, понимают ли младшие заботу старших, но знаю, что в таких ситуациях – да.
Полётчица: Слышу хлопок двери и топот по лестнице. Моя комната расположена на первом этаже, прямо под спальней Кассандры, а звукоизоляции у нас тут никакой, и я слышу, как сёстры бурчат что-то типа: - А что там у меня с трансфигурацией? Я её ещё позавчера дописа… - Тихо ты, - и почему я слышу это шиканье? – Слушай… И, как я ни пытаюсь услышать их дальнейший разговор – не получается. Это да. Это они умеют – скрывать ото всех то, что должны знать только они. - Что?! – вскрикивает Касси. И стон Катарины: - Ты так хочешь, чтобы он об этом знал? Сомневаюсь, особенно учитывая ваши отношения. - Да брось, - устало произносит Кассандра. Раздаются шаги – судя по ним, она начинает мерить шагами комнату. – Откуда ты… Снова непонятный шёпот. И меня раздирают с одной стороны гриффиндорское любопытство (дослушать всё до конца), а с другой – ответственность за племянников (подняться и прямо спросить, в чём дело). И чувствую я себя подростком – хотя, может, когда вращаешься среди них, и впрямь можешь впасть в их возраст?.. - Но нам нужно что-то делать? – Кассандра снова повышает голос, а я навостряю уши. Пауза. - Не знаю, Касси. Думаю, нужно поговорить с Эдом. - И что? Вырабатывать коллективный план? - Можно. Хотя… собственно, в этой статье нет ничего компрометирующего. - Только раздражающее, - хихикает Кассандра. - Вот-вот. Нет, ну сама посуди, если я была озлоблена этими, прости меня, извинениями… - Тем более, что они повторные. Нет, я не говорю, что… - Официально они первые, Кассандра. Но всё равно, это чёрт знает что! Пафос, лицемерие… им самим не противно, а? - Где эта, так сказать, газета? - Эта, так сказать, газета, валяется у меня на столе. Сейчас выброшу… Снова шаги – и я понимаю, что сейчас мне вмешиваться и впрямь не надо. И, снова и снова прокручивая в голове этот разговор Кэт и Касси, я чётко понимаю – обещание заботиться о племянниках я выполняю по-настоящему.
Полётчица: Глава 3. – О письмах и справедливости. Тот, кто не понимает людей, не ищет у них понимания. Богуслав Войнар. *РАССКАЗЫВАЕТ КАССАНДРА ПОТТЕР* «Не падай в обморок – тебе нужно быть в сознании, чтобы дочитать письмо до конца. Конечно, я понимаю, ты в шоке, да и я, честно говоря, сейчас пишу и удивляюсь – почему это я пишу, но возьми себя в руки. И если ты в обществе сестры и братьев – умоляю, уйди подальше от глаз людских. Я сомневаюсь, что твои родные, увидев письмо, поймут его правильно. А ты, насколько я тебя изучила за эти два года, редко понимаешь что-либо превратно. Я младшая в семье, и мой старший брат подчас меня очень раздражает своей чрезмерной опекой – думаю, ты знаешь, что это такое. И всё бы ничего, если бы эта опека не выливалась в ценные указания на тему «что мне нужно делать и как общаться с окружающими». Ты сейчас, наверное, ухмыляешься, вспомнив, как же я с вами общалась. Я знаю, это было не по-слизерински и не по-малфоевски – но я никогда не понимала смысла этих дурацких взаимных оскорблений. Потому и игнорирую вас всех. И братца, сама понимаешь, это бесит… точнее говоря, бесило до недавнего времени. Я знаю, что на риторические вопросы ответов обычно не бывает – но почему люди начинают задумываться о себе, своём характере, поступках и поведении только тогда, когда в их жизни случается что-то из ряда вон выходящее?! Хотя я тоже пыталась его урезонить – заводила какие-то дурацкие разговоры – но он предпочитал отмалчиваться и думать сам. Не знаю, до чего он там додумывается, а лично мне до зубовного скрежета надоела эта междоусобица. И, наверное, пишу я тебе именно по этой причине. Нас всех – и тебя, и меня, и наши семьи – что-то ударяло, и неоднократно. И написала я именно тебе – хоть я не твоя однокурсница – в надежде, что ты меня поймёшь. Как это ни парадоксально, но мне больше не к кому обратиться за помощью. И пока, знаешь, не отвечай на письмо. Ответишь дня через два. И постарайся скрыть всё. Я знаю, ты человек открытый – но попробуй. Эшли Малфой». Хорошо, что она предупредила меня в самом начале письма – иначе я точно грохнулась бы в обморок. Сам факт того, что однокурсница Эда написала письмо мне, да ещё письмо такого содержания, заставлял хвататься за голову и мысленно крутиться волчком на месте. Я снова и снова перечитываю странный текст и наконец бормочу то, что очень давно вертится у меня на языке: - С ума можно сойти… - От чего ты там сходишь с ума, Кассандра? Круто оборачиваюсь, умудрившись затолкать письмо в ящик стола. На пороге моей комнаты стоит Эдвард и, уперевшись локтем в косяк, скептически взирает на меня. - Э, ну, - в спешке бормочу я, - я тут просто… Брат вздыхает: - Касси, знаешь, ты очень часто забываешь о том, что ты гриффиндорка. - И что? – вряд ли он переводит тему. - А то, - хмыкает Эдвард, - что гриффиндорцы чертовски плохо умеют врать. Я и о себе это говорю. Так что давай – что там у тебя? Молчу и прячу глаза. Конечно, я полностью ему доверяла, но он же у нас не умеет держать язык за зубами. Проговорится, и раз-два, секир-башка. - Кассандра… - Ладно, - я решилась, - только, Эд, я тебя просто заклинаю, хоть нам и нельзя колдовать – не говори старшим. Умоляю. Хотя ты и так не скажешь – но ты же можешь проговориться, я прошу тебя… У него слегка отъезжает челюсть – он не привык к таким словам от меня. Но кивает: - Хорошо, Касси, я обещаю тебе. Перевожу дух: - Лучше вообще молчи. В общем, мне пришло письмо… И, не вдаваясь в особенные подробности, пересказываю содержание этого самого письма. Челюсть у брата отъезжает уже по-настоящему. - Да-а… - протягивает он. – Да-а… Знаешь, Кас – я сейчас просто пересмотрю своё отношение к слизеринцам, и привет! - Тогда прощай, - хмыкаю я, - потому что Гарри вряд ли разделит твоё… отношение. - Ой-й, - кривится Эдвард, - я тебя прошу! Он, конечно, консерватор… - …потому что законсервированный… - …но он ведь тоже понимает необходимость объединения, верно? - Не знаю, не знаю, - качаю я головой. – Если бы понимал – он начал бы это объединение сам. И ещё раньше. Пауза. - Думаешь? - Да. Думаю. Будь я на его месте, - содрогаюсь: такая перспектива меня не воодушевляет, - я бы пыталась всех объединить ещё с момента возрождения Волдеморта. - А ты скажешь, что он не пытался? - Кто? – фыркаю. – Волдеморт? Скажу, что он – не пытался. Стискивает зубы и, судя по всему, считает до десяти: - Нет. Не Волдеморт. Гарри. Здесь, конечно, стоит задуматься – но голова у меня и так болит: - Не знаю, Эдвард. У меня не было такого впечатления. Он открывает было рот
Полётчица: *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА ПОТТЕР* Я расставляю тарелки с приготовленным Гарри салатом; он наливает в стаканы сок, на плите дымится кастрюля с совместно наваренными сосисками. Есть хотелось, а времени не было, вот мы и наготовили на скорую руку. Дверь хлопает, в кухню вваливается Эдвард, молча выгружает ещё тарелку и вываливает на неё сосиски, после чего ставит это в центр стола и раскладывает вилки. Гарри замирает с пакетом сока в руке, и если бы я не выхватила у него упаковку, сок мог бы познакомиться со столешницей. Смотрим на младшего брата совершенно одинаковыми взглядами, он замечает это и удивлённо приподнимает брови, затем раздражённо осведомляется: - Ну что я опять не так сделал? - Всё так, - как это ни странно, первым оправляется Гарри, - просто мы, э-э-э, слегка удивлены твоим… - Я просто вношу свою лепту в домашнее хозяйство, - буркает Эд, почти швырнув на стол свою вилку, - давайте садиться, я есть хочу… Гарри качает головой, выбрасывает опустевший пакет и садится рядом с братом, я усаживаюсь напротив. Некоторое время мы молча поедаем салат, затем я спрашиваю: - А где Касси? Эд слегка вздрагивает – или мне это просто кажется? – и торопливо отвечает: - У неё голова болит. Она у себя. - Если болит голова, - судя по всему, у Гарри сегодня шикарное настроение, - то нужно выпить зелье и ни о чём не думать. Эд изумлённо смотрит на старшего: - Между прочим, это именно то, что я ей сказал. - И? – вмешиваюсь я. – Она последовала твоему совету? - Не знаю, - бурчит Эдвард, - я ей его только дал, а потом сбежал, она уже рот открыла, а я ещё не хочу оглохнуть. - А как насчёт онеметь? – ухмыляется Гарри, и я пинаю его под столом. Да, мы гриффиндорцы, мы бестактные – но не до такой же степени, и не с родными же братьями! - А вот этого мне как раз хочется, - внезапно отвечает Эдвард, и я, не сдержавшись, роняю вилку. – А то ведь опять проговорюсь о чём-нибудь… Мы переглядываемся. Та-а-ак… Я уже открываю рот, но Гарри меня опережает: - Это, надеюсь, безотносительно каких-либо событий? Эд кладёт вилку на стол и угрюмо смотрит куда-то сквозь нас. Гарри протягивает руку и трясёт его за плечо: - Эдди, в чём там… - Не называй меня так, - шипит младшенький. Я фыркаю – он и впрямь ненавидит это идиотское сокращение. Несколько секунд молчим. Потом сверху раздаются грохот и чертыханье. И вопль сестры: - Чернила есть?! - А что?! – кричу я. – Ты наконец решила взяться за заклинания?! Пауза. Эдвард с какой-то беспомощностью смотрит на нас и безнадёжно орёт: - Хочешь, я принесу?! - Не надо, - тихо и почти вкрадчиво останавливает его Гарри, и Эд сглатывает – мда… Сейчас кому-то будет крышка. - Касси! – снова кричу я. – Во-первых, потом попросим у Алекса, чтобы убрал чернила с твоего ковра, а во-вторых – иди, возьми у меня! - Спасибо! – гаркает сестрица, и я слышу её топот через холл второго этажа, хлопок моей двери, ещё один, снова топот… Почему-то всё это слышалось как в… как это у маглов… замедленной съёмке, и почему-то мне это запомнилось. Когда хлопает её дверь, Гарри делает шаг к Эдварду и всё тем же тихим тоном, не предвещающим ничего хорошего, спрашивает: - Так вот – я почти уверен, что ты знаешь, зачем это ей вдруг средь бела дня понадобились чернила, при чём здесь твоё «проговориться», почему ты сейчас так хотел удрать, и вообще всё, что происходит. Так что давай. Мы ждём. Эд бессмысленно навёртывает метры по кухне, затем натыкается на холодильник и останавливается: - Чернила ей затем, что она хочет дописать историю… - Браво, - Гарри изображает аплодисменты, - Эд, знаешь ли, не забывай про гриффиндорскую честность. То есть неспособность врать. Младший снова вздрагивает; я уже хочу прикрикнуть на Гарри и пойти выяснять всё у Кассандры – но меня останавливает моё природное благоразумие. Эд молчит, отвернувшись от нас и ковыряя стенку. Затем оборачивается: - Я дал слово молчать. И как хотите – но я его сдержу.
Полётчица: - Ты что, идиот? – наконец-таки рявкает Гарри, а я удивляюсь – на какой ответ, интересно, он рассчитывает? – Ведь это, насколько я понимаю, важно! А может, где-то и опасно! - Тем более, - огрызается Эдвард, - это опасно, и если я сообщу это тебе – это станет ещё опаснее. Ой… Лицо Гарри выражает все его мысли по этому поводу, а я просто пугаюсь – в чём там, чёрт побери, дело? И встреваю в разговор: - Эд? А что там опасного? - Да это не опасно, - устало выдыхает он, - просто с вашей точки зрения это окажется не просто опасным, а опасным по-волдемортовски. Гарри ухмыляется: - Что, кто-то из слизеринцев прислал ей письмо? Глаза Эда делаются совершенно круглыми, и мы с Гарри снова переглядываемся – так же изумлённо. Я поражена прорицательским даром старшего брата, а он, скорее всего, создавшейся ситуацией. И вот тут-то чёрт меня дёргает выкрикнуть: - Эдвард, ты помнишь, что сегодня твоя очередь мыть посуду? Да? Отлично, а то я вспомнила… И я вылетаю из кухни, успев услышать шипение: - Катарина… И усмешку: - Ну всё. Теперь Касси будет предупреждена. Ты уверен, что всё ещё хочешь на неё наорать? И больше я уже ничего не слышу – потому как преодолеваю лестницу за секунду и врываюсь в дверь сестры. Она сидит и что-то пишет. Услышав, как я хлопаю дверью, она роняет перо, пытается спрятать то, что пишет, на её лице мелькает целый водоворот эмоций – но я делаю вид, что ничего не заметила. - Я, конечно, очень рада, что ты наконец взялась за ум, - весело говорю я, - но, может, почтишь нас своим присутствием? Пошли ужинать! - Э… - в спешке бормочет она, - э, Кэти, ну… нет, я не хочу есть, и у меня тем более трещит башка. - Раз трещит башка, - я медленно подхожу к ней, - то нечего заниматься какой-либо работой. И протягиваю руку, чтобы забрать листок. Она хватает меня за запястье – и это её большая ошибка. Она мгновенно понимает это, тихо ахает и беспомощно смотрит на меня. Я вздыхаю и сажусь в кресло, зачем-то приткнутое к её столу: - Кас, ты слишком откровенна с Эдом. - Он проговорился? – шепчет Кассандра. – О чёрт… Покачиваю головой: - Касси, я не понимаю – чего ты опасаешься? Что за письмо? Я стараюсь спросить так, чтобы было похоже на элементарное любопытство. Касси глубоко вздыхает и отвечает: - Оно от Эшли Малфой, и она предлагает объединение. Сестра Малфоя. Младшая. На два года. Однокурсница Эдварда. Никогда не ругалась с нами, всю жизнь держала нейтралитет. Ладно, что она предлагает перемирие – это я более или менее понимаю – но как к этому отнесётся её братец, - об этом мне думать просто не хочется. - Ты волнуешься, да? – слышу я шёпот сестры. – Из-за того, как на это среагирует её старший? Неопределённо покашливаю: - Да, Касси. Есть немного. Неожиданно она ухмыляется: - А она пишет, что он тоже вроде как за. Хорошо, что я сижу. - Э-э-э… - только и говорю я. – Ты что, серьёзно? - Об этом бы я врать не стала, Кэт, - жёстко отрубает Кассандра. Вздыхаю: - Я знаю, Кассандра. Но всё равно, это всё как-то странно… - А может, дело не в странности? – она встаёт и шагает из угла в угол. – Может, дело в том, что мы очень долго ждали чего-то подобного, и вот теперь, когда почти дождались, не можем поверить в это? Я поднимаю брови и пожимаю плечами. Пару секунд молчим, а затем слышим шаги по лестнице. Я вскакиваю, Касси останавливается как вкопанная, и мы зачем-то вылетаем в холл. Очень зря.
Полётчица: *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАССАНДРА ПОТТЕР* Мерлин! Я к тебе не обращалась чёрт-знает-с-какого-времени. А между прочим, хорошо ела и иногда слушалась дядю и старшую сестру. Так вот помоги мне. Или хотя бы ответь: ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ ТАК НЕ ЛЮБИШЬ?! …Мы с Кэти вылетаем в холл, и тут же поднимается Гарри. Так что мы почти сталкиваемся с ним. Я чувствую, что сил у меня нет никаких и ни на что, и падаю на диванчик у лестницы; Кэт открывает было рот, но братец, как всегда, её опережает: - И как это нужно понимать, Кассандра? Я молчу. Кэт отступает к перилам и смотрит на меня взглядом а-ля: «Прости, но я ничего не могу сделать». Ха. Как будто я и сама не знаю, что вставать на пути идущего на тебя Хогвартс-экспресса по меньшей мере неразумно? Гарри подходит ко мне и садится рядом. Как мне ни противно это признавать, но сейчас я очень не в восторге от такого соседства. - Касси, я задал вопрос. Набираю в грудь побольше воздуха и, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, произношу: - Понимай, как тебе будет угодно. Катарина прикладывает ладонь к губам – но непонятно, от смеха или от ужаса. Гарри приподнимает брови: - Значит, как мне будет угодно? А тебе будет угодно, чтобы я понимал это именно так? - А тебя это волнует? – насмешливо спрашиваю я. – Тебя и впрямь волнует моё мнение о твоих мыслях? Что-то я сомневаюсь. И потом, даже если я продиктую тебе, как нужно понимать факт того, что мне отправила письмо Эшли Малфой… - я специально повышаю интонацию на её имени, - то ты всё равно поступишь по-своему. Если тебе хочется думать, что вместе с письмом она послала какое-то проклятье – думай. Я на твои мысли воздействовать не буду. Только вот прошу от тебя того же самого, ладно? Перевожу дух, мысленно прокручиваю в голове всю свою речь и удивляюсь – это я сейчас сказала? Катарина замирает в шоке. Гарри молчит. Но я не расслабляюсь – обычно, когда он вот так вот молчит, это значит, что буря скоро разразится. - Значит так, Кассандра, - очень тихо и очень спокойно произносит брат, и я стискиваю зубы – только чтобы не вздрогнуть совсем открыто. – То, что ты говоришь такие умные с твоей точки зрения вещи, меня не удивляет, ты часто хочешь доказать нам… - А что я хочу доказать?! – я уже ору, плюнув на всё – Кэти, Эд, Алекс, прощайте, не забывайте меня, так была казнена Кассандра Поттер! – А? Что? - А то, - он вскакивает, - что якобы… - на секунду он всё-таки запинается, - умнее, чем мы тебя считаем! - Так, - я тоже встаю, - и что? Мне это не удаётся, да? Пытаясь доказать, что я умнее, я доказываю обратное? Я правильно тебя поняла? Мерлин, миленький, ну пожалуйста, ну пусть мне удастся перевести разговор!.. Нда. Вот поэтому я и спрашиваю – почему ты меня так не любишь, величайший маг всех времён и народов? - Я сейчас не об этом, Кассандра, - снова спокойно говорит Гарри, и я скриплю зубами. – Я о письме. - А что письмо? – фыркаю я. – Знаешь, я тут ни при чём. Я его получила, распечатала и прочитала – но не факт, что я буду на него отвечать. И знаешь, что в этом письме? Не знаешь. А я не скажу. Просто потому, что… - делаю секундную паузу, всё-таки не уверена, что хочу это сказать, - я раскрываю свою личную почту перед теми, кому доверяю целиком и полностью. Катарина полувскрикивает; звук, вырвавшийся из её рта, замирает на середине. Гарри, кажется, шокирован, и я испытываю непонятное злорадство. Оглядываю обоих: - Ну вот. Я сказала всё, что хотела. А слушать больше не хочу ни-че-го. Так что спокойной ночи. Вхожу в спальню и запираю дверь на ключ. Не испытываю ни малейшего желания слушать их, и потому сажусь за стол и продолжаю начатое: «Привет, Эшли…».
Полётчица: *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА ПОТТЕР* Касси хлопает дверью, и Гарри обессиленно опускается на диванчик, садясь в свою обычную позу – рука на колено, вторая подпирает голову, сам – ссутулившись. А эта поза говорит лучше всяких слов – ему плохо. По-настоящему. Но сейчас не правы они оба, и я решаю сначала высказать это Гарри – просто потому что Кассандра, скорее всего, заперлась. Подхожу к нему и слегка трясу за плечо: - Знаешь ли, она и впрямь не виновата. - Угу… - бормочет он. – Конечно… - Гарри, ей прислали письмо. Прислали ей, а не она отправила. Что, ты будешь винить её в том, что она его распечатала? Он молчит. А я вдруг чувствую вселенскую усталость – господи, как же мне надоело быть буфером между ними всеми… Нет, Касси тоже хороша – «полностью доверяю», здрасьте, приехали! Но ведь и брат перегнул палку! - Вот она сама не понимает, что… - Ха-ха, - отзываюсь я, - и ещё раз хи. Если она что и понимает – так это то, что её последние слова тебя серьёзно ударили. И сказала она их сознательно. И – знаешь, говорю по справедливости – не беспричинно. Перевожу дух – мне было очень трудно решиться на эту фразу. Да и вообще, я давно-о-о не говорю то, что на самом деле думаю… - Кэт, ты что, решила меня добить? - Я не китобой, - шиплю я, - а ты не кит. И добить тебя я не хочу. Я просто хочу, чтобы ты понял – вот так с ней нельзя. - Как это так? – тускло ухмыляется Гарри. Шарахаю кулаком по стене: - А вот очень просто. Ты что, сам не видишь, что несправедлив с ней? Что твоя строгость старшего брата иной раз превращается в тиранию? Да, она взбалмошная, да, веселится невпопад… всё это можно перечислять чёрт знает сколько времени, но это особенности характера, тут сделать ничего нельзя. И не пытайся сделать так, чтобы она была на тебя похожа. Легче нам от этого точно не будет. Я понимаю, ты о нас заботишься – но в случае с Кассандрой ты перегибаешь палку так, что она уже почти сломана. И я не знаю, как можно помочь тебе её разогнуть. Честно – не знаю. Гарри опять молчит, уставясь в пол. Неужели признал мою правоту? Действительно?.. Слышу шаги Эдварда, и уже хочу ринуться вниз и столкнуть его с лестницы – для его же безопасности – но не успеваю. Он поднимается, быстро смотрит на меня и уже вскакивает на нижнюю ступеньку лестницы на третий этаж, но Гарри тихо окликает его: - Эд? Тот круто оборачивается. Гарри встаёт и кивает на диван: - Сядь. Дёрнувшись, Эд медленно приближается к дивану и усаживается. Я стискиваю лоб ладонью и даю себе слово, что сейчас ни в каких переговорах участвовать не буду. А Гарри долгим пристальным взглядом смотрит на брата и очень спокойно, но с легчайшей горечью, произносит: - Какая же ты свинья… Эд вспыхивает: - Ты сам вытянул из меня все сведения! И вообще сам догадался! - Да? – язвительно переспрашивает старший. – Я бы не догадался, если бы не твои выпады за ужином. - А я не могу понять, что дурного в этом письме! – гаркает Эдвард. – Будь я на твоём месте, я бы только радовался! Хочу прикрикнуть на тему: «Молчи, идиот, будет ещё хуже» - но сама молчу. А Гарри хмыкает: - Не могу радоваться, поскольку меня не посвятили в текст. - И правильно, - фыркает младшенький. – Ты этого не заслужил. Ох, Мерлин… Я видела, как меняется выражение лица Гарри на протяжении уже очень многих лет, но подобного резкого изменения я не замечала никогда. Не сказав ни слова, Гарри поднимается наверх. В наступившей звенящей тишине мы слышим, как хлопает дверь его комнаты. Эд горько смотрит на меня: - А ты мне что скажешь? Что я гад и сволочь? Я молча подхожу к нему и сжимаю пальцами его плечо. Он удивлённо смотрит на меня, а я, всё так же, не проронив ни звука, иду к себе в комнату. И чувствую, что он провожает меня изумлённым взглядом. А я и впрямь сейчас на стороне младших. Только не факт, что они понимают это.
viteria: ДОЖДАЛИСЬ!!!!!!! Итак. Начнём-с. Во-первых, я получила огромное удовольствие! Спасибо большое! Во-вторых, мы наконец дождались даже появление Эшли, что тоже радует:) И последнее, точнее, я хотела бы выразить кое-какие замечанея... Лично я не совсем поняла такую реакцию Кассандры на отзыв братьев на письмо... Мне напонятно, потому что, возможно, сама бы так никогда не отреагировала. Ну, понятно же, что Гаррик не любит Малфоев! Ну, могла бы и не говорить, что им не доверяет! Семья ведь строится на доверии, в первую очередь... Может, конечно, я и не права. Но всё равно, ты же знаешь моё отношение к Хроникам! Поздравляю! Фик действительно стоящий!
viteria: А продолжение будет? и когда?
Polumna: Полётчица пишет: quote:Чему рады – он у нас весёлый и в то же время логичный, с ним можно о многом поговорить, только его привычка постоянно переспрашивать бесит нас всех в равной степени. Потрясающее предложение...Такое чувство, что это такая редкость...веселый и логичный одновременно. Меня удивило количество Мерь и Марть Сью в вашем фике, их, кажется, пятеро. Такое достаточно сложно переварить. Думаю, все эти персоонажи очень хорошо смотрятся в игре "The Sims" которая сама по себе замечательна. Но, увы, в фике те же самые герои, да еще в таком количестве ни к месту. Хотя, респект вам за то, что вы сами в них не путаетесь.
viteria: Polumna, мне кажется, вы ошибаетесь... Ну, кто на ваш взгляд Машка? Кассандра, которая активная до нельзя или Катарина, которая просто спокойная и рассудительная? Если я правильно понимаю, кто такие Машка и Мартин Cью, то Катарина и Касси должны быть супер популярными, супер красивыми и с супер завышенной самооценкой. А ничего этого мы пока не наблюдали. А браться с сёстрами всё время именно так и ругаются! Поверьте, сама старшая сестра. И кстати, их же всего четверо...
Полётчица: Polumna пишет: респект вам за то, что вы сами в них не путаетесь. Спасибо. Иной раз сама удивляюсь)))))) viteria пишет: их же всего четверо... Это ещё пока...))))))))) viteria пишет: А продолжение будет? и когда? А оно уже есть. В следующих постах))))
Полётчица: Глава 4. – Самоанализ, «Пророк» и идеи. Ценность идеи не имеет ничего общего с искренностью её глашатая. Оскар Уайльд. *РАССКАЗЫВАЕТ ЭДВАРД* Конечно, после всего произошедшего (особенно если учесть, что произошло оно за один вечер) заснуть я не могу очень долго – ворочаюсь, раздумываю… Не знаю, что там и кто думает, а свинья я и впрямь порядочная. Интересно, что мне завтра скажет Кассандра. Но что меня по-настоящему поразило – так это то, что Кэт, похоже, на нашей стороне. На нашей, а не на стороне Гарри. Обычно-то всегда бывало наоборот, но сейчас… В конце концов, мне удаётся задремать, а будят меня приглушённые (!) голоса сестёр снизу. Похоже, они сидят на своём втором этаже, в том пресловутом холле. Почему-то я порываюсь пойти и поговорить с ними, со скоростью света одеваюсь и тихо спускаюсь. Увидев меня, девчонки замолкают, а я провожу рукой по лбу и тихо говорю, глядя больше на Катарину: - Привет. Касси встаёт и сжимает моё плечо: - Успокойся. Я тебя винить ни в чём не собираюсь. Мы все идиоты. Глупо ухмыляюсь, Кэти ржёт в кулак: - Как спал? Закатываю глаза. Ну вот она что, не понимает, что её опека чрезмерна?! - Плохо, - отвечаю я, плюнув на все правила приличия. Кэт кивает: - Я тоже. Всё прокручивала в голове. Не знаю, мне кажется, вы правы. Оба. - Полностью? – я и впрямь потрясён. А Кэт хоть бы хны, она мотает головой: - Нет. В чём-то есть неправота, но в целом я на вашей стороне, как бы странно это ни было. Да и как-то… Не договорив, она машет рукой. Я сажусь на перила, а Кассандра вздыхает: - Я тоже легла только под утро. - Писала ответ? – хмыкает Катарина. - Ага, - кивает Касси, - вроде ничего получилось. Я пока вам говорить не буду… - Ты его отправила? – перебиваю я. Младшая отрицательно мотает головой: - Нет. Я хотела днём или вечером. - Ну и… - Кэт запинается, видимо, сдержавшись от несправедливой характеристики умственных способностей Кассандры. – Лучше отправь сейчас. Иначе ты рискуешь превратить это неотправленное письмо в сожжённое. Без всяких трансфигурационных заклинаний. Я прыскаю, Кассандра шутливо закатывает глаза и заходит к себе. Через секунду высовывается её голова: - В постскриптуме от вас привет передать? Переглядываемся. - Давай, - отвечает Кэти; Касси кивает и исчезает. Молчим. Нарушает тишину сестрица: - В самом деле, Эд… - Нет, - я уже подпрыгиваю, - не надо мне сейчас ничего говорить! Вот ты бы что сделала на моём месте? О-опс. Кажется, я опять не понял, что она имеет в виду. Удивлённо подняв бровь (одну), Кэт произносит: - О чём ты сейчас, Эдвард? Я лично – о том, что это чёртово объединение и впрямь необходимо. Я снова отвожу глаза, она грустно интересуется: - Когда ты, наконец, научишься меня понимать? Секунду молчу, а потом, в порыве честности, говорю: - Не знаю. Кэт ничего не отвечает, пока из спальни снова не выходит Кассандра с запечатанным листом пергамента. - Думаю, Алекс не обидится, если я пошлю его филина, - ухмыляется она, пока мы спускаемся на первый этаж. Кэт хмыкает: - Да уж. Если филина – вряд ли. А вот если ты пошлёшь самого Алекса… Мы с Касси состраиваем мученические лица – Кэти у нас лингвист в прямом смысле этого слова. Но молчим, не комментируем. В конце концов, письмо отправлено, и мы зачем-то до-о-олго смотрим вслед дядиному филину. Наконец Катарина отворачивается: - Ладно. Пошли, пока не поздно, а рано, я завтрак приготовлю. А вы мне тогда помогите. Кассандра удивлённо смотрит на неё: - Кэти, если мы тебе поможем, то есть риск питаться одной яичницей! - Запивая её переваренным какао, - подхватываю я. Кэт фыркает: - Не надейтесь – отвертеться от этого вам не удастся. Что ещё делать, раз уж мы встали ни свет ни заря? Логики в её словах я не вижу, но Кассандра со вздохом подталкивает меня к кухне, где уже скрылась старшая. И некоторое время мы сосредоточенно занимаемся каждый своим делом – Касси бьёт яйца, я разогреваю сковородку, а Кэт трёт сыр. Яичницей мы и впрямь питаемся часто, а подсадила нас на неё Касси, когда в доме не было ничего кроме яиц и сыра. Жорево, в принципе, жуткое, но на скорую руку, и если больше нечего есть – спасение.
Полётчица: Управляемся мы со всем примерно через полчаса (чайник грелся долго), и вот, едва садимся за стол, дверь кухни открывается, и на пороге появляется заспанный Гарри. Я буквально чувствую, как напрягается сидящая рядом со мной Кассандра, да и сам, честно говоря, не испытываю особой радости и спокойствия, но Кэт, как ни в чём не бывало, откидывает со лба прядь волос и спокойно произносит: - Привет. Завтрак на столе, садись. И кофе налей побольше, я не уверена, что ты выспался. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ГАРРИ* После слов Эда «ты этого не заслужил» я молча отворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице, думая о том, что сильно недооценивал своих младших. Во всяком случае, за несколько минут они прошлись по мне по полной программе – и я, конечно, шокирован, просто потому, что не ожидал от них ничего подобного. Когда я начал говорить с Кассандрой, думал, что уже через пару реплик мы начнём друг на друга орать – а она уже отправила меня в нокаут парой значительных фраз. Не то, чтобы я поверил в это её «доверяю целиком и полностью», но то, что она может спокойно ругаться – это меня действительно поразило. Эдвард – это Эдвард, его поведение даже было более или менее понятно – но Катарина шокировала меня по-настоящему. Нет, я конечно, отлично знал, что она у нас логик, психолог и философ, но таких фраз я не слышал от неё никогда. Кэт, вообще-то, в подобных случаях всегда заставляла меня задумываться над происходящим – однако сейчас её реплики были какими-то… отточенными, что ли. Как ножи. И я задумался. Действительно задумался насчёт Кассандры и того, как охарактеризовала моё поведение Кэт. Она, конечно, понимает меня целиком и полностью, и эту мою опеку, и этот мой страх, что они все, как бы банально это ни звучало, собьются с пути, или что-то ещё… Нет, ответственности я не боялся уже давно, только потому, что понимал – ответственность – это такая штука, которой не надо бояться, её просто не избежать. А чего я боюсь – точнее, не чего, а боюсь я за сестёр и брата. Хотя вчерашним вечером они успешно мне доказали – в подобных случаях они точно не пропадут. Заснуть я не могу вообще, ворочаюсь и слушаю звуки – хлопок двери Катарины, шаги Эда, шум воды в его ванной, как он закрывает свою дверь… тишина. И я знаю, что сейчас не спит никто из нас, и почти уверен, что думаем мы все об одном и том же. И почему-то это единомыслие меня глупо радует. Я снова и снова анализирую их слова, и чем больше анализирую, тем яснее понимаю их правоту. Особенно правоту Катарины относительно Касси. Но, в конце концов, я так устаю от этого больше самоанализа, что впадаю в дрёму, и просыпаюсь будто от какого-то толчка. Встаю, вижу, что уже утро – раннее, где-то полдевятого (да, летом это и впрямь рано), и слышу доносящиеся с кухни голоса. К чёрту всё. Быстро одеваюсь и иду вниз. Открываю дверь – все трое сидят за столом и поедают яичницу – судя по всему, в доме больше ничего нет. Заметив меня, Касси и Эд видно напрягаются – а Катарина с излишним спокойствием произносит: - Привет. Завтрак на столе, садись. И кофе налей побольше, я не уверена, что ты выспался. Я смотрю на них – эти двое всё напряжены. Только Кэт, похоже, просто демонстрирует спокойствие, а сама находится в таком же состоянии, что и Эдвард с Кассандрой. Медленно киваю: - Доброе утро, - сдерживаясь от акцента на слове «доброе». Все трое быстро переглядываются, а я достаю тарелку, вилку, чашку, накладываю себе эту треклятую яичницу, наливаю кофе… В кухне царит поистине гнетущее молчание, и я уже хочу выкрикнуть что-нибудь незначащее – как в дверь буквально врывается Александр – бледный, очень серьёзный и очень расстроенный. Теперь мы переглядываемся уже все вчетвером, и я слышу изумлённый голос Кассандры: - Алекс? А что случилось? *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАССАНДРА* Вместо ответа он протягивает нам сегодняшний «Пророк» - та-а-ак… Я смотрю на Эда, он – на Кэт, она – на Гарри, тот быстро обводит нас всех взглядом и забирает у Александра газету. Катарина заглядывает в листок через его плечо, и я вижу, как поднимаются их брови. В конце концов Катарина встаёт, медленно доходит до холодильника и утыкается в него лбом, а Гарри, не говоря ни слова, просто отдаёт мне газету. С тревогой смотрю на него, а он мотает головой и запускает пальцы в волосы. Эд выхватывает у меня «Пророк», и мы смотрим на первую полосу, пестрящую одним только извещением о смерти Кингсли Шелкбота.
Полётчица: Эдвард откладывает газету и потрясённо взирает на Александра, тот хмуро кивает. Я же вижу только Гарри; он молча сидит, уставясь в пол. Внезапно Кэти подходит к столу и как-то непонятно смотрит на Алекса, тот молча встаёт и выходит из кухни. Едва дождавшись, пока за ним закроется дверь, Катарина прерывисто вздыхает и вдруг рявкает: - Если ты и сейчас будешь винить во всём себя – я не знаю, что я с тобой сделаю! Эд мрачно ухмыляется: - Как ни парадоксально, Кэти, но это именно то, что я собирался сказать. И мы снова молчим, затем Эдвард подходит к Гарри и внезапно – действительно внезапно – опускает руку ему на плечо: - И ты сейчас ещё скажешь, что не надо объединяться? Зря ты это сказал… - думаю. Гарри поднимает глаза: - Какое ещё объединение? Скорее всего, Эд тактично забыл о том, что мы всё-таки не посвятили старшего брата в текст письма. Кэт издаёт звук, больше всего похожий на хрюканье – явно сдерживает смех. Просто потому, что смеяться в такой ситуации – как-то не того… Я пытаюсь прожечь Эдварда взглядом. Не получается. Он стоит и растерянно взирает то на меня, то на Кэти. А Гарри встаёт и смотрит на нас всех чуть ли не с подозрением. И вот тут уже я не сдерживаюсь, совершенно неприлично фыркаю и хихикаю в кулак. Кэт и Эдвард, переглянувшись, только головами качают, Гарри кисло произносит: - Кассандра, ну и по какому поводу смех? Всё, я больше не могу. Катарина закатывает глаза, хватает старшенького за рукав и уволакивает куда подальше, оставив меня на Эда. Тот подходит ко мне и щёлкает пальцами у меня перед глазами: - Истерика у тебя, что ли? - Не знаю, - выдыхаю я, - просто… - Понятно, - тяжело вздыхает брат и начинает отпаивать меня кофе. *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА* Оттащив Гарри на приличное расстояние от кухни, я почти прислоняю его к стене и мрачно говорю: - Ты на Кас внимания не обращай. Хотя я тоже уже готова ржать. Он открывает было рот, но (невиданное дело!) теперь я опережаю его: - Ой, ладно! Мне смешно не то, что ты подумал, а ваше поведение. Как дети, честное слово. Хуже. Ты – особенно. Молчит. Удивляюсь – думала, сразу начнёт спорить. А тут тишина. Пауза длится пару минут, затем брат осторожно (!) спрашивает: - При чём тут объединение? Сжимаю губы. Не знаю, Касси вчера, конечно, явно сказала просто громкие слова о доверии – но вряд ли она горит желанием… а, к чёрту. В конце концов, я – не она. - При том, - очень медленно говорю я, - что в этом письме Эшли, - бессознательно называю её по имени, - предложила, прости меня за пафос, перемирие. Гарри кашляет, потом мотает головой, затем равномерно моргает. И в конце концов просто сипит: - Ну, допустим, она предлагает. Но… - Если верить, - запинаюсь, не хочу произносить имя сестры в подобной фразе, - если верить тексту, то братец её тоже вроде как не против. Конечно, два потрясения за несколько секунд – это сильно, но ничего, профилактика. Гарри таращит глаза так, что они чуть не вываливаются из-под его очков, я фыркаю: - Успокойся. Это не твоя и не моя фантазия. Я видела этот листок, и… Хм, давненько я ему не врала. И почему у меня это получается, с моими-то гриффиндорскими корнями и качествами? Гарри прислоняется к стене и сжимает лоб ладонью: - Кэти, а Кассандра? - Что – Кассандра? – и впрямь удивляюсь: при чём здесь сестра? Брат молчит, отвернувшись. - Мне будет трудно поговорить с ней по этому поводу, - тихо отвечает он наконец. - Почему? – хмурюсь. А он грустно улыбается: - Потому. Боюсь, что простых извинений тут будет мало.
Полётчица: Я просто ахаю: - Ты всерьёз хочешь перед ней извиниться? - А что тебя шокирует? – взвился он. – Что? Внезапно машет рукой: - Хотя, учитывая твой вчерашний монолог, ты действительно должна быть в шоке. - О господи, - я готова взвыть, - мне ещё долго о вчерашнем вечере напоминать будут, а? Гарри молчит. Потом смотрит куда-то в сторону. - А знаешь, - он вдруг резко поворачивается ко мне, - у меня тут идея… - Ну-ну, - качаю я головой, - с почином тебя. Гарри очень глубоко вздыхает – это его способ сдержаться от воплей и проклятий. Самое интересное, что если это сказали бы Эд или Касси, он бы не сдерживался. - Так вот, - говорит он, успешно «проигнорировав» мой выпад, - мне кажется, что нужно написать им письмо. Коллективное. Ухмыляюсь: - Я только за, Гарри. Пойду скажу Эдварду. А Кассандре ты сам скажи, хорошо? И я быстро выхожу из кабинета, где мы и разговаривали. А Гарри очень долго смотрит мне вслед. И я впервые в жизни порадовалась, что применять магию на каникулах запрещено – чувствовала, что он готов к Круцио, как минимум.
viteria: Полётчица пишет: некоторое время мы сосредоточенно занимаемся каждый своим делом – Касси бьёт яйца, я разогреваю сковородку, а Кэт трёт сыр. Яичницей мы и впрямь питаемся часто, а подсадила нас на неё Касси, когда в доме не было ничего кроме яиц и сыра. Жорево, в принципе, жуткое, но на скорую руку, и если больше нечего есть – спасение. Ты знаешь, как именно я отношщусь к яичнице... Даже если есть нечего. Я уж лучше поголодаю... Встаю, вижу, что уже утро – раннее, где-то полдевятого (да, летом это и впрямь рано)... Ничего! Пусть привыкает к здоровому образу жизни! Даже летом! Молодец! Спасибо тебе огромное! Ты, на самом деле, умница. Буду ждать 6 главу. Надеюсь, она оправдает мои ожидания!
Полётчица: viteria пишет: Буду ждать 6 главу Ты пятой сначала дождись))) Хотя и ждать уже не надо)
Полётчица: Глава 5. – В двух замках и одном коттедже. Никогда не отвечай на письмо, пока не получишь второе от того же адресанта на ту же тему. Майкл О’Хейган. *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА* Я вхожу (можно сказать, влетаю) на кухню, и вижу, как Эд протягивает Кассандре уже неизвестно какую по счёту чашку кофе. Покашливаю: - Эдвард? Можно тебя на минуточку? Он поднимает брови, пожимает плечами, и мы выходим из помещения. Иду во двор, он за мной – просто потому, что я очень редко вот так вот просила кого-нибудь из них «на минуточку». И конечно, он удивлён. Мы заходим в тень от двух лип, ветви которых переплелись, и я без обиняков обрушиваю: - Гарри хочет написать Малфоям коллективное письмо. Эд поперхнулся и закашлялся. Я усмехаюсь и сажусь на корни одной из лип. Восстановив дыхание, Эдвард сварливо произносит: - Подготовить не могла? Развожу руками: - Ну извини. Вздыхает: - Кэти, ты что-то сегодня не в меру весела. - Ты хочешь сказать, более саркастична, чем обычно? – машу я рукой. – Ладно… Я про его идею. Ты как думаешь? Эд некоторое время молчит, усевшись прямо на траву. Потом резко сообщает: - Я – за. Ещё тогда, когда ты об этом сказала. Но решать должна Кассандра. Поразительно. Я и не ожидала от него таких справедливых мыслей и тем более слов. И ещё мне почему-то кажется, что Гарри не воспринял бы эту реплику, как справедливую. Хотя что тут удивительного… Тряхнув головой, отвечаю: - Я тоже так считаю, Эд. Я надеюсь, он поговорит с ней по этому поводу… Эдвард уже открывает рот, но тут из дома раздаётся вопль: - ЧТО?! Мы переглядываемся. Эдвард машет рукой, я хмыкаю: - Действительно. Я в кои-то веки правильно надеюсь. - Знаешь, мне самому очень хочется этого, - тихо признаётся Эд, и я опять (интересно, в который раз уже?..) удивляюсь – он очень давно со мной не откровенничал. – Я так хочу, чтобы эта междоусобица кончилась, если бы ты знала, Катарина… Встаю, подхожу к нему, сажусь рядом и кладу руку ему на плечо: - Я знаю, Эдвард. На самом деле знаю, потому что сама этого хочу. Так, как никогда в жизни практически ничего не хотела. Молчим. Сидим мы так, что прямо напротив – окна кухни, и я могу видеть, как Кассандра ходит из угла в угол и периодически выкрикивает что-то неопределённое – или мне это опять кажется? Снимаю очки и слегка потираю глаза – нет, видение не исчезает. Только она, похоже, не кричит, а говорит спокойно. Снова смотрю на Эда: - Сегодняшняя газета. Я не знаю, может ли она послужить толчком к этому… - А ты видишь, что происходит? – брат глядит на меня с небывалой серьёзностью. – Волдеморт начал свою деятельность, да так, что… Перебиваю: - Нет, Эд. Он её не начал. А продолжил. Теперь мои плечи сжимает он: - Ты права, Кэти, как мне ни противно это говорить. Хмыкаю: - Не находишь, что твоя фраза слегка двусмысленна? - Да ты меня поняла, - горько усмехается он, - Кэт, знаешь… - Знаю, - бездумно говорю я, даже не дослушав его до конца, - знаю, Эд. Война. Она уже развёрнута. - И мы в центре этой развёртки, - тихо продолжает Эдвард. - А мы не можем быть не в центре, - киваю я. – Хотя бы потому, что в центре наш брат. - И знаешь, Катарина, - почти шепчет Эд, - именно потому, что все события вокруг Гарри, я ни в коем случае не хочу быть в стороне от них. И не говори, я знаю, что ты тоже.
Полётчица: Как он и просит, молчу. И вспоминаю, когда у нас в последний раз был такой вот откровенный разговор? Года два назад, что ли. Два с половиной, если быть точнее, но тогда мы разговаривали втроём – я, он и Гарри. Это был третий курс старшего брата, и мы ехали домой на рождественские каникулы. Накануне третьекурсники, как я знала, ходили в Хогсмид, и вот, придя с этой прогулки, Гарри только кивнул нам с Эдом, прошёл в спальню, и всё. Больше мы его не видели. Рванулись к Рону и Гермионе с расспросами. Они отмалчивались, особенно Рон, который не сказал вообще ничего, а Гермиона только твердила: «Если он захочет, скажет сам». И вот тогда мы поняли, что вряд ли он нам скажет. Но ошиблись. Он рассказал нам в поезде, без обиняков, сразу, ничего не утаивая и не вуалируя. Тоже редкий случай – обычно подобную информацию он тщательнейшим образом от нас скрывал. И вот тогда, когда он сообщил нам об этом «предательстве» Сириуса, мы и заговорили на философско-психологические темы. Сначала очень долго молчали, а потом я понесла всякую чушь, пришедшую мне в голову – и тему поддержал Эдвард, а Гарри очень долго не хотел говорить об этом. И мы тогда ничего не сказали Александру. И теперь понимаем, что зря – он-то знал, что предал наших родителей Петтигрю… Эдвард резко встаёт и протягивает мне руку. Поднимаюсь с каким-то усилием; от долгого сидения слегка занемели мышцы. Секунду смотрим друг на друга, затем Эд быстро произносит: - Ладно. Пошли посмотрим, как там Гарри и Кас. И мы, глядя уже прямо перед собой, идём в дом. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ГАРРИ* Кэт быстро уходит, я смотрю ей вслед и только качаю головой – да, манипулятор из неё тоже хороший. Делать нечего, вздыхаю и иду на кухню. Эда там уже нет – судя по всему, Кэти уже уволокла его во двор – а Кассандра пьёт кофе. Закрываю дверь, сажусь напротив, приподнимаю кофейник – он уже очень лёгкий, а мы втроём выпили только по одной чашке. Качаю головой и говорю, стараясь, чтобы голос прозвучал хоть слегка строго: - Кончай глушить кофе литрами. У тебя и так нервная система расшатана. Сестрица хмыкает, даже не сделав попытки отставить чашку: - Это не из-за кофе, Гарри. А из-за чего-то другого. Из-за общения с некоторыми личностями. Могу даже сказать, какими. Надо? Ещё раз ухмыляется и залпом допивает чашечку. Тянется к кофейнику, но я демонстрирую свои обычные «чудеса» реакции, хватаю сосуд, встаю и выливаю кофе в раковину. Касси сзади возмущённо фыркает, но ничего не говорит. Ставлю кофейник в раковину (всё равно потом мыть) и опять сажусь напротив сестры. Молчим. Кассандра нарушает тишину: - Ещё лекции будут? Давай быстрее, а то у меня тут планы наметились. - Интересно знать, какие, - ровным голосом интересуюсь я; к подобным её выпадам я привык очень давно и практически не обращаю на них внимания. - Личные, - с вежливым лицом отвечает Касси, - очень личные. Так что вряд ли я буду посвящать тебя в них. - Как хочешь, - пожимаю я плечами, и это срабатывает, Кассандра удивлённо поднимает брови – верно, она же наверняка ожидала от меня криков и «пыток». – Только мне разрешишь посвятить тебя в мои планы? Она кашляет, потом, восстановив дыхание, почти изумлённо спрашивает: - А зачем? - А затем, - отвечаю, - что это касается всех нас в равной степени. Хмурится. Потом машет рукой: - Ладно, давай. Хуже уже не будет. Фыркаю: - Оптимистка ты у нас. Не знаю, как ты к этому отнесёшься, но я думаю, было бы неплохо написать им письмо. Коллективное. Секунду она переваривает, а затем вскрикивает: - ЧТО?! Я поморщился: - Кассандра, ну вот ты можешь не орать? Ты вообще умеешь тихо разговаривать? Она вскакивает и вышагивает из угла в угол: - У меня нет слов, никаких! Нет, просто невероятно! Уму непостижимо! Вчера ты орёшь на меня, якобы я виновата в том, что мне прислали письмо, а сегодня сам предлагаешь написать? Ну великолепно! Превосходно! Знаешь, как это тактично и вежливо? Просто шик! Наконец она со всего разбега врезается в плиту, ойкает и останавливается. Затем ворчит: - Нет, я, в принципе, ничего не имею против… - А раз ничего не имеешь против, - резко перебиваю я, - то и незачем вот так визжать. - Да? – Кассандра опять меряет кухню шагами. – А ты бы на моём месте не орал?
Полётчица: - Я бы не был на твоём месте, - я вскакиваю и встаю на траектории её «пробежек». Касси же смотрит себе под нос и уже через пару секунд натыкается на меня, я тут же хватаю её за плечи. Она вздыхает и бурчит: - Да уж. С твоим-то благоразумием. - Вот издеваться не надо, - говорю я очень тихо. – А что касается вчерашнего вечера, - на секунду замолкаю, - ты действительно не виновата. И орал я на тебя беспричинно, - перевожу дух; Мерлин, мне уже извиняться перед ними трудно? – Так что извини. Она поднимает голову и долго смотрит на меня, словно увидела впервые в жизни. Затем с тревогой (!) интересуется: - Тебе что, плохо? Я даже не могу понять, издевается она или впрямь беспокоится. Но отрицательно мотаю головой: - Нет. Касси, я серьёзно. - О чём ты серьёзно? – устало вздыхает сестра. – О чём? - О письме, - быстро отвечаю я, - и… - Опять вы друг на друга орали? Оборачиваемся. Катарина уже прошла в кухню и садится за стол, а Эд стоит в дверном проёме, прислонившись к косяку. Он и задал вопрос. Кассандра тоже садится и отвечает: - Нет. - Серьёзно?! – братец наигранно вскидывает брови. – Кэт, слышала? А? Ну с ума сойти… - Кассандра, - не дав мне и рта открыть, обращается Кэт, - тебя посвятили в грандиозные планы? - Посвятили, - хмуро кивает Касси, - и я считаю, что в создавшейся ситуации эти планы и впрямь неплохи. Эд и Кэти смотрят друг на друга с ухмылками, обозначавшими: «Ну, кто был прав?». И я уже хочу спросить, когда мы засядем за это письмо, как слышу стук в окно. - Это невероятно, - ослабевшим голосом произносит Кассандра, распахивая окошко и впуская сову, - просто невозможно… Отвязывает от совы внушительный свиток, даёт несчастной птице оставшийся в сковороде кусочек яичницы, разворачивает послание, и мы втроём заглядываем через её плечи. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ЭДВАРД* Едва мы дочитали, свиток выпал из рук Кассандры, мы уставились друг на друга глазами размером с галлеоны. Потом Кэт шепчет: - У меня нет слов. - У тебя нет слов? – сипит Гарри. – Кэт, мне было достаточно одного потрясения. - А оно и впрямь одно? – хмыкает Катарина. – Нет, я вам говорю – я в полном шоке. Да, это уже моё обычное состояние – но всё равно. - Ладно, Малфои, - Касси зачем-то с грохотом отталкивает один из стульев в сторону, - это ещё более-менее понятно, но Забини… - Интересно, как они умудрились написать это, - усмехается Гарри. - А очень просто, - подаю я голос. – Они же тебе тёмно-синим по светло-бежевому пишут… - поднимаю пергамент и зачитываю: - «мы с Джеком позвонили Эш и Драко, и вот так, по каминам, сочиняли…». Читал невнимательно? Он мотает головой, поднимает опрокинутый Касси стул и садится на него. Катарина берёт у меня письмо и сворачивает его: - Это надо сохранить. - Как самое дорогое, - усмехается Кассандра. - Не то, чтобы… - неопределённо кивает Кэти, - просто надо. - Удивительно, они будто прочитали наши мысли, - говорю. – Мы хотели писать коллективное письмо об объединении… - И получили коллективное письмо об объединении, - заканчивает за меня Гарри. – Ладно бы оно было только от одних… - Так, стоп! – Кэт вдруг хлопает ладонью по столу. – Хватит смаковать и анализировать. Нужно что-то делать.
Полётчица: - А ты чего-то опасаешься? – осведомляется Гарри. – Я уже больше ничего. Знаешь, я могу различить, где откровения, а где… - Я знаю, - перебивает его Кэти, - но я не о том. Мы будем отвечать или подождём до первого сентября? Оно вроде как послезавтра! Смотрим на сестру. Да-а. С этими дурацкими планами и переменами всё напрочь из головы вылетело! - А у нас и чемоданы не собраны, - вот за что я люблю своего брата, так это за умение быстро и нелепо перевести тему. – Но ответить надо. Только коротко. - Кто писать будет? – усмехается Кассандра. - Я напишу, - предлагает Кэт, - а все подпишемся. - Если мне не понравится, я подписываться не буду, - сразу предостерегаю я. - Эд! – почти рявкает Гарри, хотя в глазах его прыгают чёртики. Я только фыркаю. - Я тебя пришибу, - с ласковой ухмылкой обещает Катарина. – Тогда пиши ты. Только я уже гарантированно не подпишусь. И мы ещё долго могли бы препираться, но тут входит Алекс, и мы замолкаем. Он обводит нас хитрющим взглядом и говорит: - Вы все сделали домашнее по защите? Переглядываемся. И Кэти приходит в голову действительно очень важный вопрос: - Ну да, а что? - Тогда хорошо, - ухмыляется дядюшка, - можете уже сейчас сдать мне как вполне официальному учителю. У Касси отвисает челюсть, Кэт резко садится на стул, у меня кружится голова, а Гарри мрачно ответствует: - Теперь мы точно надолго защищены от шока.
viteria: Ну, я уже в который раз убеждаюсь, что ты умница:) Только сначала меня сильно смутило "...мы позвонили Эш и Драко..." Спасибо за разъяснение! Хотя слух всё равно режет... Я ОЧЕНЬ ЖДУ 6 и 7 главы! Очень!
Полётчица: viteria, спасибо))) Мне седьмую ещё дописать надо. И шестую подкорректировать)))))))))))))))))))
viteria: Пиши, пиши! Я отвлекать даже не буду!:) Но всё равно, жду!!!!!!!!
Полётчица: viteria, нет, ты отвлекай, отвлекай, а то я до следуюшшего не додумаюсь!))))))))))))
Полётчица: Глава 6. – Инструкция по доведению до белого каления. Чью бы сторону в споре вы ни выбрали, рядом с вами всегда окажутся люди, с которыми вам не хотелось бы быть ни на чьей стороне. Яша Хейфец. *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА* Утро первого сентября началось с оглушительного звона пяти будильников одновременно. Я сталкиваю свой с тумбочки, быстро застилаю постель, умываюсь, сразу надеваю юбку и блузку от школьной формы и спускаюсь на первый этаж, едва не столкнувшись с едущим по перилам Эдом. Гарри уже у холодильника. Выхватывает оттуда что-то, выныривает, замечает меня: - Привет. Вот ты можешь мне объяснить, зачем мы встали в полвосьмого? Пожимаю плечами: - Не могу. У Алекса спроси. Это ведь его инициатива была. - Дурдом, - качает головой Гарри, глядя, как на кухню влетает Эдвард, хватает с подставки чайник, наливает воды, щёлкает рычажком и вытаскивает из шкафчика кофе. Всё это за несколько секунд. Затем садится за стол: - Что готовим? Смотрю на Гарри, тот хмуро отвечает: - Оладьями удовлетворишься? Вскидываю брови. Интересно, что-то он сегодня не в меру мрачен. Эд только жизнерадостно кивает: - Удовлетворюсь. Я тоже не выспался, но ведь не срываюсь ни на кого! - Всем привет! – фальшиво бодро объявляет Кассандра, входя на кухню. - Доброе утро, - резко объявляет Гарри, передав мне только что вытащенную из шкафчика муку, - если, конечно, оно доброе… Я оглядываюсь на младших и дёргаю бровью, Эд пожимает плечами, Касси машет рукой и садится рядом с ним. Мы с Гарри некоторое время занимаемся завтраком, слава Мерлину, молча. Пока жарим блинчики, чайник вскипает, и Эдвард наливает кофе, Касси расставляет тарелки, в общем, пока на кухне царит картина Самого Обыкновенного Утра. Покончив с готовкой, я ставлю сковородку на подставку на столе, и мы садимся есть. Почему-то спокойно. Минут через пять на кухню влетает Александр: - Привет, я заказал вам такси на полдесятого, вот деньги, подойдёте к соседнему дому, - тут стоит упомянуть, что, хоть дом у нас и магический, живём мы в магловском районе, - с вами поехать не могу, надо аппарировать в Хогсмид, всё, пока, встречу вас у школы! И исчезает с оглушительным хлопком. Обалдело переглядываемся. - Э, - нарушает молчание Кассандра. – Это он так пошутил? - Сомневаюсь, - качает головой Эдвард, - как это ни прискорбно. - Зато теперь понятно, в кого мы все такие весёлые, - вздыхаю я. Молча доедаем оладьи. Покончив со своей порцией, Гарри быстро произносит: - Ладно, давайте, чтобы уже потом не копаться, чемоданы вниз отнесём… Кассандра давится кофе и кашляет: - Чемоданы, Гарри? Эд сжимает губы, я утыкаюсь в чашку. Гарри смотрит на Касси из-под очков и тихо говорит: - Если ты скажешь, что ещё не собралась – я тебя просто убью. - Э-э-э… - Кассандра быстро отставляет чашку и в спешке вскакивает, - э-э-э, так, извините, я побегу, мне в туалет надо… И, демонстрируя небывалую скорость, исчезает. Теперь давлюсь кофе я, но уже от смеха. Эд ухмыляется. Гарри провожает сестру тяжёлым взглядом и поворачивается ко мне: - Кэти, вот интересно, чем вы вчера занимались, если она даже не собрала чемодан? Кашляю и ставлю чашку на стол: - Собирали мой. - Понятно, - старший брат машет рукой и обращается к младшему: - Эд, ну хоть ты вещи собрал? - Собрал, собрал, - кивает тот. Гарри облегчённо вздыхает, а Эд, ещё раз ухмыльнувшись, продолжает: - Осталось только в чемодан уложить.
Полётчица: - Что? – с опасной интонацией переспрашивает Гарри, и я ржу уже совершенно неприлично. Эдвард с фальшивой виноватой миной кивает: - Да, я собрал вещи, но мне нужно их сложить. Тут я перестаю хихикать, потому что Гарри уже медленно, но верно краснеет от злости: - Я ясно тебе говорил, чтобы ты собрался, ещё позавчера. Когда ты уже будешь слушаться, а? Интересно, - думаю, - что ты ему ответишь. А Эдвард демонстрирует полнейшее спокойствие, отвечая: - Ну, хм, не знаю. Сходи к прорицателям. Хотя Трелони уволили... Но можешь к кентаврам обратиться. Хотя я сомневаюсь, что ты пойдёшь к ним, учитывая твой печальный опыт общения с ними. Я уже открываю рот, чтобы нелестно отозваться об умственных способностях младшего брата, но Гарри вдруг утомлённо брякает: - Иди ты к чёрту, Эдвард. За этим следует потрясённая пауза, а потом Эд фыркает: - А если не пойду, это тоже будет считаться непослушанием? Я просто приоткрываю рот в немом вскрике, а Гарри с расстановкой говорит: - Так. Иди. В свою. Комнату. И постарайся, чтобы до выхода я тебя не видел. Эдвард встаёт, аккуратно задвигает стул и хмыкает: - Легко. Глаза закрой, и вообще никого не увидишь. И очень быстро исчезает. Смотрю на брата, он сидит, уставясь в стол. Затем резко встаёт: - Так, ладно. Я пойду всё проверю, а ты уберись на кухне. Открываю было рот, но мне демонстрируют по очереди: яростный вздох, усталый взгляд и горькие слова: - Катарина, хоть ты меня не зли! Вздыхаю, киваю, провожаю его взглядом и собираю тарелки. Быстро мою посуду, протираю столы и выхожу в холл. Слышу, как на третьем этаже хлопает дверь, затем долгие чертыханья, и в конце концов, спускается (с чемоданом!) Эдвард. Поставив поклажу у дверей, смотрит на меня: - Ну вот ты можешь объяснить, что он так взъелся? - Сегодня все просят меня что-либо объяснить, - хмыкаю я. – А я не могу. Потому что не знаю, как. Эдвард машет рукой: - Ладно, проехали. Я даже привык, если честно. Молчу, говорить не хочу ничего. Слышу тяжёлые шаги и мигом вталкиваю Эда на кухню, через секунду мимо проходит Гарри и скрывается в подвале. Эд выходит из «пищеблока», а дальше мы слышим череду звуков. Грохот и звон в спальне Кассандры, хлопок дверей её гардероба, громыханье, какое-то хлюпанье из подвала и два вопля: - Чёрт побери! - Твою!.. Переглядываемся. - Кто куда? – быстро спрашивает Эдвард и, не дожидаясь ответа, бежит наверх. А я с опаской смотрю на вход в подвал – обычно, когда Гарри орёт что-то на тему «Твою!..» или вообще мат, это попахивает страшным. И дипломатично линяю к Кассандре. Эд сползает по косяку, а Касси, ругаясь сквозь зубы, сидит на паркете и что-то вытирает. Заметив меня, Эдвард сквозь хохот выдыхает: - Чернила… Теперь ржать готова и я: - Касси, ты чем писать будешь? Вспомнишь прошлый год, прости, и собственной кровью? - Злые вы, уйду я от вас, - бурчит Касси и встаёт. В руках у неё – её старая мантия, из которой она давно выросла, но не выбрасывала из принципа «перешью во что-нибудь». Теперь не перешьёт – она вся в чернилах. Держа экс-мантию на вытянутых руках, Кассандра оглядывается по сторонам: - Пойду в подвал кину… - Стой! – хором рявкаем мы, и она вскидывает брови: - А что? - В подвал лучше не надо, - страшным шёпотом произносит Эд, корча жуткую рожу. – Там Гарри что-то порушил. - Мда, - кашляет Кассандра. – И что мне делать прикажете? Несколько секунд мы все мучительно думаем, пока снизу не раздаётся: - Идите сюда! И желательно с тряпками! - Чистыми или грязными? – орёт Кассандра. На что следует ответ: - Всё равно, главное, чтобы они были!
Полётчица: Я хватаю сестру за локоть и тащу её вниз, Эд следует было за нами, но я яростно мотаю головой: - И думать не смей! Тебе же лучше не попадаться ему на глаза. - Эд, - успевает крикнуть Касси, - я уже почти собралась, кинь только мои учебники, перья и какие-нибудь чернила найди! И мы с ней слетаем на первый этаж. Первое увиденное – старший брат, но в каком виде… Ещё более злой, чем был с утра, и с головы до пят мокрый. Кассандра изумлённо окидывает его взглядом, а я, тщетно пытаясь сдержать смех, говорю: - Э-э-э, Гарри… Могу я поинтересоваться, что ты там делал? - Я – ничего, - шипит он, пиная ни в чём не повинный саквояж Эдварда, - у нас прорвало трубу! Касси тихо присвистывает, я прислоняюсь к стене: - Там убирать много? - До полдесятого хватит, - даёт Гарри радужный прогноз, - Кассандра, ты собралась? - Да, - хмуро отвечает та, - остались только учебники, перья и… - И? – с опасной интонацией подталкивает Гарри. – Вот только попробуй сказать, что «и всё остальное». - Нет, - хмыкаю я, - ещё чернила. - Тогда ладно, - Гарри кивает, выхватывает у Кассандры мантию… Что было потом, догадаться легко. Касси сползает на пол в припадке гомерического хохота, а Гарри смотрит на свои ладони, которые приобрели приятный тёмно-синий цвет. Тут спускается Эдвард с чемоданом сестры, обозревает нас, роняет поклажу (удивительно, но она почему-то не открывается) и ржёт как умалишённый, рухнув на ступеньки. Я хрюкаю, фыркаю, поджимаю губы – в общем, всячески сдерживаюсь, но тут и меня сваливает хохот, я падаю на чемодан Касси и, уткнувшись лбом в колени, тихо (!) хихикаю. Посему не могу видеть реакцию Гарри, но чувствую – через секунду наше веселье кончится. Слышу, как открывается дверь (судя по всему, в подвал), и поднимаю голову – Гарри швыряет в проём ту самую мантию и очень тихо говорит: - Значит, вот что. План следующий. Первый, и наиболее привлекательный для вас вариант – вы сейчас немедленно затыкаетесь, встаёте, берёте из кладовой грязное бельё, и мы так дружненько кидаем его в подвал, после чего берём вещи и ждём такси. А второй вариант, привлекательный для меня – вы сейчас не прекращаете ржать, а я… лучше не знать, что с вами делаю. У вас десять секунд. Можете выбирать. Первым опомнился Эдвард, вскочил, схватил меня за руку и потащил к кладовой. Следом за нами, всё ещё всхлипывая от хохота, пошла Кассандра. Выгрузив простыни, пододеяльники и наволочки, постирать которые руки не доходят, мы бежим к подвалу, и следующие несколько минут загружаем помещение бельём. Потом нам приходится спуститься и ещё раз оценивать размер ущерба – короче, за минуту до приезда такси мы были усталые, злые и мокрые до нитки. Я захлопываю дверь, и мы с Гарри несёмся за своими вещами. Ровно в полдесятого мы запираем дом (и как это у меня памяти на это хватило…) и несёмся к уже поджидающему нас такси. Быстро зашвырнув чемоданы в багажник, садимся – Гарри рядом с водителем, мы втроём втискиваемся на заднее сиденье, и я шиплю сквозь зубы: - Вокзал Кингс-Кросс, пожалуйста. Водитель оглядывает нас по очереди и кашляет: - Хм. А что вы все делали, а? - Поехали, - цедит Гарри, как бы невзначай вытащив из кармана пачку магловских денег, коими нас снабдил Алекс. Шофер качает головой и поворачивает ключ зажигания.
Полётчица: *** На вокзал мы приезжаем за пятнадцать минут до отъезда – всё потому, что стояли в пробке. Ненавижу магловский транспорт! Приехав, вытаскиваем чемоданы, быстро отвоёвываем четыре тележки и проталкиваемся через толпу – в этом году первое сентября упало на субботу, и вокзал, естественно, был забит. Мы с Эдом приняли на себя удар, идя по обе стороны от Гарри, Кассандра же уныло толкает тележку рядом со мной. Молчим. Но спустя несколько секунд я слышу бормотанье Гарри: - Это кошмар какой-то. Нет, просто чёрт знает, что такое. Вот почему всё это именно со мной, а? За что мне всё это, кто-нибудь объяснит? Ну почему я не единственный ребёнок в семье?! [1] Это он уже почти выкрикивает. Я открываю рот, чтобы сказать нечто высоко психологическое на тему «а-был-бы-ты-один-тебе-было-бы-легче?», но мне не даёт сказать и слова Эдвард, сухо сообщив: - Ну знаешь ли, ты тоже не подарок. - Ну тогда, - раздражённо шипит Гарри, толкнув тележку так, что едва не врезался в какую-то мирную маглу, - на Рождество попроси обменять заводской брак! Кошусь на братьев. Похоже, Эд сошёл с ума, а Гарри ещё сильнее обозлился. Надо что-то делать – и, едва я успеваю об этом подумать, как Кассандра умудряется обогнуть меня вместе с тележкой и кладёт руку Гарри на плечо: - Слушай, вот о чём ты говоришь? Если мы предъявим тебя на заводе, нас просто отправят в психиатричку Мунго! Такого братика, как ты, ещё поискать надо! Несколько секунд висит пауза, притом мы с Эдом даже останавливаемся и изумлённо переглядываемся за спинами брата и сестры. А Гарри круто разворачивается и кисло произносит: - А раз надо – ты и собираешься его искать? Эд почему-то хрюкает, тут же фыркает Кассандра – смех моего младшего брата очень заразителен. Я быстро оглядываю всех, делаю Эдварду страшные глаза и зажимаю Кассандре рот ладонью. Та мычит что-то неопределённое, и я, когда чувствую, что она уже готова меня укусить, отдёргиваю руку. Касси кашляет и шипит: - Кэт, чёрт побери, что ты делаешь?! Усмехаюсь: - Спасаю тебя от смерти в лице твоего старшего брата. - Которого? – ухмыляется Касси. – У меня их, если не забыла, двое. И вот тут чёрт меня дёргает за язык: - А того, кому для полного сходства достаточно лишь взять в руки косу. Эдвард уже совершенно неприлично сгибается пополам, а я смотрю на Гарри взглядом а-ля: «Я подстроилась под них, извини уж», только он, похоже, уже ни на что не реагирует. Глубоко вздохнув, он медленно говорит: - Так, всё. Я злой, и на расстояние пяти метров ко мне лучше не подходить. Так что я пошёл. С Александром разбирайтесь сами. А с меня хватит. И, успешно работая локтями, исчезает за барьером. Мы переглядываемся и через пару секунд хором вскрикиваем: - Кто тебя просил? Вздыхаем. - Да-а… - протягивает Эдвард. – Давно он так не орал. Кэт, у тебя далеко зелье от нервов? - Далеко, - рявкаю я, - и знаете что, до отъезда семь минут, толпа нарастает, нам ещё проходить на платформу и грузиться. Так что пошли, а то я уже тоже сейчас обозлюсь, и весело вам точно не будет. - Нда, - кивает Кассандра, - вот тут ты права. Пошли, Эд. И мы по очереди проходим на платформу. ______________________________ [1] П/а: а потому, Гарри, что злой автор поставил в поле «Комментарии» пометку AU))) Читатели, извините, не смогла удержаться.
Полётчица: *** Я запихиваю свой чемодан на верхнюю полку, то же проделываю с чемоданом сестры и уже поворачиваюсь за поклажей брата, но Эдвард только выразительно смотрит на меня и кладёт вещи наверх. Затем они с Касси усаживаются на одно сиденье, я буквально разваливаюсь на другом, согнув ноги под углом в неизвестное количество градусов и прислонившись спиной к стенке купе. Несколько минут едем в глубочайшей тишине, а затем я вздыхаю и задаю риторический вопрос: - Когда вы уже повзрослеете? Переглядываются, потом Эд отвечает: - А себя ты о том же не хочешь спросить? Машу рукой. Ещё пауза. Потом Касси признаётся: - Боюсь я иногда нашего Гарри. Не взрываться, Кэти, не взрываться… - Да? – изгибаю бровь. – А вот я – и не иногда, а очень даже часто – боюсь за нашего Гарри. - За себя бы побоялась, - с каким-то непонятным выражением усмехается Эдвард. Я взвилась: - Эд, мы все давно знаем, что ты эгоист! Так что не надо нам это лишний раз доказывать! И тем более, приписывать то же качество мне! Молчат. Перевожу дух: - Вы ведь слепые, не видите ничего, а я прекрасно заметила, что он ещё с утра был злой как чёрт. А вы его ещё завели. И не надо отрицать и тем более оправдываться, вы сами знаете, как я «люблю» оправдания. Но злым он был с самого начала. И не может не быть причины этого. - Сразу говорю: я ему ничего не делал, - хмуро отвечает Эд. – Мы даже и не пересекались с утра. - Может, опять эти сны? – прищуривается Кассандра. Цокаю языком: - Не исключено. Но мне очень не хочется так думать. Снова молчим. Затем Эд осторожно предлагает: - Пойдём, найдём его? - Ну иди, - хмыкает Кассандра, - вперёд. А я ещё жить хочу. Открываю рот, но Эдвард поднимает ладонь: - Кэти, не надо. Кассандра, ты вот не понимаешь, что ли, ничего? - Эдвард, - шипит сестра, - я тебя у-мо-ля-ю, заткнись про понимание. Мне уже обрыдло слышать это слово и все производные от него. Что я должна понимать? Брат ничего не отвечает, уставясь в окно. Я прикрываю глаза – заставлять их извиняться я не собираюсь, всё равно успехов не добьюсь. И в конце концов, они не дети, сами надумают, сами извинятся. Хотя я и сама хороша, но ничего, поговорю с ним за ужином. Долго, очень долго едем, не произнося ни слова, потом Касси внезапно подаёт голос: - Интересно, пожаловался он на жизнь Рону и Гермионе? - И что они наговорили ему на это, - подхватывает Эд. Открываю глаза – за окном потихоньку начинает смеркаться. Интересно, где буфетчица. У нас тут ещё вагон-ресторан не ввели? - Думаю, какой-нибудь ерунды, - меланхолично произношу я, - которую они сами считают философией. Или просто чего-то глупого. Мне вообще кажется, будто они считают, что разговор на эту тему… - Портит нервную систему, - хором заканчивают младшие, затем Кассандра ворчит: - Хотя там и портить-то нечего. - Ладно, - скрипит зубами Эдвард, - вот нам уже что, поговорить больше не о чем? - А о чём ты предлагаешь? – фыркаю. – О квиддиче? Я тебе не Рон. А об учёбе – не Гермиона. Смотрят на меня. Он – удивлённо, она – настороженно. - Катарина, ну с тобой-то что? – возводит Кассандра глаза к потолку. Предпочитаю отмолчаться. - Мы её теряем, - комментирует Эдвард. – Кэти, я поним… знаю, что глубокие мысли – дело хорошее, но вернись на землю грешную, а? Хмыкаю: - Я и так здесь. А что со мной – не знаю. Потому и молчала. И давайте заткнёмся, я вообще не хочу говорить ни о чём. Не с вами, просто – не хочу. Они опять переглядываются и синхронно кивают. Я вновь закрываю глаза, снова наваливается эта дурацкая усталость семейного буфера. На секунду я даже понимаю вопль Гарри на тему единственного ребёнка в семье. Едем в тишине, только кто-то изредка пробегает по коридору. В купе зажигается свет, мерно стучат колёса. И если бы в жизни всё было так же спокойно…
Полётчица: *** Мы с разбега влетаем в одну из карет и хлопаем дверцей – да, они на четверых, но уже с моего второго курса в школе нет ни одного здравомыслящего человека, который сел бы вместе с Поттерами. И, не успеваю я об этом подумать, как кто-то открывает дверь и, не глядя на своих будущих соседей, влезает в карету, закрывает дверку и поднимает голову. Касси кусает губы, и я толкаю её в бок, а Эдвард слегка отодвигается с опаской на лице. Гарри оглядывает нас и устало брякает: - Чёрт. Это подстава. Я уже хочу спросить, какая, но Эд усмехается: - Мы сегодня очень часто поминаем чёрта, Гарри. Так что можешь считать, что я у него был и тебя послушался. Идиот, - думаю. Или просто очень легкомысленный. А Гарри откидывается на спинку сиденья и отрезает: - Знаешь, я бы хотел, чтоб ты слушался меня немного в других вещах. - Хотеть не вредно, - лучезарно улыбается младшенький, - вредно не хотеть! Если только не хочешь невозможного. Тем временем карета трогается с места. Гарри сжимает губы: - Не знаю. Всё-таки иногда надеюсь, что благоразумие когда-нибудь возьмёт над тобой верх. Эд хихикает: - Оно маленькое, а я высокий. Так что фигушки. Ухмыляюсь: - Да уж, это верно. Только оно очень высоко прыгает, в отличие от некоторых. Гарри прыскает, Касси просто ржёт, а Эд ме-е-едленно краснеет. Это я вспомнила широко известный в народе позапрошлогодний случай. Было это на уроке трансфигурации второго курса, совместной со слизеринцами, а у Эда есть очень талантливый однокурсник оттуда, Сэм Баблс. Но в тот момент то ли его способности подкачали, то ли наоборот, но факт в том, что в результате какого-то неправильного превращательного заклинания наш брат был успешно превращён во всем известное земноводное лягушку обыкновенную. Притом в самом конце урока, за секунду до звонка. А сидел он у самой двери, и не нашёл ничего лучшего, чем выскочить в коридор. Кабинет трансфигурации на втором этаже. Гриффиндорская гостиная – на седьмом. И путь от кабинета до гостиной очень сложный и извилистый. Описывать, как Эд прыгал по коридорам и лестницам – слишком долго, но когда его наконец обнаружил кто-то из старшекурсников и, удивляясь, откуда у нас тут лягушки (Тревор потомства пока не принёс), на всякий случай произнёс контрзаклятие, Эдварду очень не повезло, потому что именно в этот момент с обеда возвращались мы втроём. От хохота тогда умирала вся гостиная, а потом кто-то имел неосторожность проговориться об этом на зельях. В общем, ситуацию смаковали недели три, и за это время Эд такого наслушался, что мы практически никогда это не вспоминаем. Но сейчас во мне проснулись непонятные садистские качества. - Ну, Катарина, - наконец шипит братец, - ну, сестра… - Что, будешь мстить? – насмешливо хмыкаю я. – Давай, попробуй. А я посмотрю, как это у тебя получится. - Мда, - сокрушённо качает головой Кассандра, - эх, а я не положила в карман Успокаивающее зелье… - А зачем оно тебе? – широко усмехается Гарри. – Чтобы выпить или вылить ему на башку? - Вот не надо говорить обо мне так, словно меня тут нет! – гаркает Эдвард. Судя по всему, к игре «Достань Гарри» добавился ещё более интересный сиквел «Достань Эдварда». Он обводит нас всех взглядом и бурчит: - Да и что вы все на меня взъелись! Вообще всё из-за Касси! Вскидываю брови, и мы с сестрой хором интересуемся: - А почему это?! Эдвард гаденько ухмыляется: - А потому это. Потому, что ты не собрала чемодан, Кассандра.
Полётчица: - А при чём тут это? – она едва не вскакивает. - А при том, - Эд уже перехватил «пальму первенства». – Собрала бы ты чемодан – Гарри бы не обозлился, Гарри бы не обозлился – он не сорвался бы на меня, потом он бы меня не послал, потом мы бы все не поцапались, а потом вы бы не вспоминали этот случай, и сейчас бы мы все не наезжали друг на друга! Мы с Гарри переглядываемся и смотрим на сестру: - Кассандра… Она трагически заламывает руки: - Ну почему всегда я?! Ещё секунду мы молчим, а потом нас всех вдруг одолевает такой хохот, что мы почти падаем друг на друга и на пол одновременно – а потом это «почти» убирается, потому что карета резко тормозит, и мы, не сдержав равновесия, образуем кучу-малу. - Ай! ой! чёрт! больно же! ***!!! Пауза. - Так, Кассандра… - раздаётся фальшиво суровый голос старшего брата снизу. И весёлый ответ Касси сверху: - Ой, Гарри, ты меня ещё отшлёпай! Если догонишь, конечно. - И поймаешь потом, - прохрипела я, зажатая между ними. – Где Эдвард? - А Эдвард, - слышим мы снаружи, - самый умный и уже давно вышел на улицу. - А кто-то ещё возмущался, что мы о нём в третьем лице говорим, - хмыкает Гарри, и мы кое-как расползаемся. И, выстроившись в ряд, слышим, как из кареты напротив доносится: - Слезь с меня! - Сама виновата, нечего было вставать! - Хватит читать мне лекции! - Заткнитесь оба, так вы друг другу не поможете! - А тебе всё миролюбия подавай! - Ну чисто мы, - с непонятным восторгом протягивает Кассандра. А мы втроём молчим. Я быстро соображаю, что делать – бежать в замок или дождаться, пока они вылезут? Но уже поздно. Из кареты выпрыгивает сначала мой однокурсник, Джек Забини. Я с ним даже редко препиралась, но если это случалось, Помфри очень радовалась нам обоим в больничном крыле. Не оборачиваясь, он протягивает руку и помогает вылезти старшей сестре. Вот о Блейз я знаю мало, тем более, что она ни на кого из нас не «наезжала», никогда. Судя по всему, Эшли Малфой в немного старшем варианте. И тут же, одновременно, на свет мерлинов являются те самые Малфои (можно подумать, у нас другие есть). Они все оборачиваются, и мы сталкиваемся взглядами. А потом я делаю шаг вперёд и протягиваю Джеку руку с простым: - Привет. Однокурсник секунду смотрит на меня, а затем пожимает мою ладонь: - Привет. Давно не виделись.
Полётчица: В этом посте я торжественно повышаю консультанта Лисичку до соавтора. Лис, ты помогала и продолжаешь помогать мне (морально и иногда физически) и, консультирая по разнообразным эпиходам "ХХ" уже дослужилась до соавтора. Так что я тебя повышаю. А тебе, viteria, - прямейшая дорога в консультанты))
Полётчица: Глава 7. – Не вспоминать позавчерашнее. Держи язык за зубами – наготове. Станислав Ежи Лец. *РАССКАЗЫВАЕТ БЛЕЙЗ* Мы почти буквально вываливаемся из кареты – просто потому, что Эш зачем-то встала, а фестралы резко затормозили. Драко попытался её удержать (безуспешно), в результате чего она свалилась на Джека, а братец схватился за меня, - вот мы и валялись на полу кареты. А выйдя, я первым делом вижу Поттеров. Написать им коллективное письмо? Это была идея Джека, когда мы прочитали газету от тридцатого августа. И я поддержала эту идею – просто потому, что уже давно понимала военное положение. Но, звоня Малфоям, мы не надеялись ни на какой успех. И изумилась я просто капитально, когда рядом с камином, где торчала моя голова, плюхнулся Драко и заявил: «Ты продолжаешь идеи Эш». Я вякнула, что продолжает-то их Джек, но важным это не было. И мы долго сочиняли по каминам этот треклятый свиток. И ни на секунду не пожалели о содеянном. А когда получили короткий ответ со словами: «…но подробно поговорим первого сентября», лично у меня будто гора упала с плеч. Кстати, почерк мы очень долго не могли разобрать. Значит, писала это Катарина – по словам Джека, у неё совершенно жуткая манера начертания букв. Сейчас она делает шаг к моему брату и просто протягивает ему руку – не примиряющим, а приветственным жестом. И он пожимает её ладонь. Секунду смотрю на них, а затем вслепую выбрасываю руку вперёд – и жмёт её Гарри, одновременно с этим сдержанно кивая Драко. Он почти таким же жестом кивает в ответ – Мерлин, Мерлин, Мерлин… Эш и Кассандра весело ударяют друг друга по ладоням, как старейшие подруги – впрочем, Эшли у нас всегда была легкомысленной… А потом я смотрю, как Эдвард подходит к старшей сестре и Джеку и опускает свою руку на их. И отчётливо произносит: - Спасибо вам за письмо. Без него мы бы не выдержали всей ситуации. Мы с Гарри ещё не разняли руки, и я чувствую, как его ладонь слегка напрягается. Драко, приподняв бровь, смотрит на Эдварда: - В самом деле? Тот хмыкает: - В самом деле. В таких вещах мы врать не умеем. - Да мы вообще не умеем врать, - ухмыляется Кассандра, - гриффиндорцы всё-таки. Катарина сжимает губы и качает головой. Эшли вдруг слегка виновато смотрит на Кассандру, потом скептически – на её старших: - Вы же Касси нагоняй устроили, правильно? Гарри скрещивает руки на груди и делает вид, что очень заинтересовался во-о-он тем облачком. Эдвард и Катарина переглядываются, потом одновременно ржут: - Ну, предположим, мы – нет. Мы тебя поняли, Эшли. - Не начинайте, - шипит сквозь зубы Гарри. Теперь переглядываемся мы с Драко – изумлённо. Вообще, если смотреть на нас четверых, мы, возможно, все производим впечатление сестёр и братьев. И, хоть мы с Драко ровесники, но я всегда как-то чувствовала, что по духу он всё же старше меня. Где-то на год. Джек на тот же год младше нас обоих, Эшли же из нас самая младшая. Вот и думай теперь, можно ли нас отождествлять с Поттерами… А вот эти слова Гарри «Не начинайте» мне невероятно напомнили тон Драко, когда мы с Джеком закатывали очередной «концерт саркастичной самодеятельности», и если этот концерт был направлен в его адрес. Мир определённо сходит с ума. А нам надо постараться самим не сойти с ума во всеобщем безумии.
Полётчица: - Ладно, - Кассандра вдруг приобретает серьёзный вид, - у нас очень мало, а точнее, нет времени. А завтра воскресенье, и я думаю, было бы неплохо встретиться где-нибудь и обсудить всё это. Странно, но мы отлично понимаем, что она имеет в виду под «всем этим». Я смотрю на брата, тот пожимает плечами. Тут встревает Гарри: - Я предлагаю где-нибудь в одиннадцать. - Время хорошее, - задумчиво отзывается Драко, и мы с Катариной одновременно кашляем – подозреваю, что даже по одной и той же причине. – А вот место… - Озеро не предлагать, - отрубает Эдвард, - там будет столько народу, что поговорить нам точно не дадут. А в Запретный лес уже я не пойду. Кое-чьего печального опыта мне хватает. И мы усмехаемся все, хором, а Гарри дуется. Притом притворно. А потом тоже хмыкает. И внезапно говорит: - Может, тогда пойдём в трофейную? Драко кашляет: - Решил вспомнить, как это было на первом курсе? С подозрением смотрю на него – как и все остальные, кроме Гарри, который фыркает: - Я серьёзно. Там же никогда никого не бывает. И места достаточно. Нас ввосьмером уже точно вместит. Не знаю, конечно, но если у вас есть варианты получше… Секунду молчим, а потом Джек произносит: - Я – за. - Я тоже, - хором подхватывают Катарина и Кассандра. Эдвард и Эшли просто синхронно кивают, Драко пожимает плечами, и я завершаю: - Ну, значит, решено. Все улыбаемся. - Тогда отлично, - подводит итог Гарри, разворачивается на каблуках, и они все бегут к парадному. Мы опять переглядываемся. - Мне кто-нибудь объяснит, что это было? – обретает дар речи Эш. - Ну ты даёшь, - хмыкает Джек, - сама заварила всю эту кашу… - А ты добавил в неё необходимые ингредиенты, - усмехается Драко. – Пошли. И мы идём в школу, а я походя думаю – что бы я там ни говорила, мой младший всё-таки очень умён. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ЭДВАРД* Признаюсь – такого разговора, пусть и вступительного, я не ожидал ни в коем случае. Да я и вообще не ожидал этого разговора, если уж говорить с максимальной честностью. Вообще, они четверо напомнили мне нас – и наш стиль общения, и даже поведение почти наше. Но я никогда не предполагал, что буду думать подобным образом о наших, кажется, уже бывших врагах. Мы доходим до парадного и останавливаемся – интересно, где это Александр собрался нас встречать «у школы»? Может, с другой стороны? Через несколько секунд Касси задаёт вопрос, вертящийся на языке у всех: - Ну и где он? Кэт машет рукой и облокачивается о стену. Гарри скрещивает руки на груди (опять) и остекленевшим взглядом смотрит в пространство. - Что стоим? Кого ждём? – раздаётся сзади полный веселья голос Эшли. Катарина вздыхает: - Дядю. Джек хмыкает: - А что, он не успел вас проводить и бежал за поездом? Удивлённо смотрю на него. Просто потому, что я бы сказал, наверно, то же самое. Гарри фыркает: - Нет. Просто он обещал встретить нас у школы. - Под каким предлогом? – удивлённо поднимает брови Блейз. - Да под таким, - скрипит зубами Кассандра, - что вроде как собирался здесь преподавать ЗОТС. Народ безмолвствует. Затем Гарри бурчит: - Можете ничего не говорить. Он у нас безрассудный и рисковать любит. - Мы поняли, - вздыхает Блейз, - а вот обязательно его ждать? Мы уже опоздали. - На одну минуту, - хмыкает Касси. – И потом, он сказал, чтоб мы его дождались обязательно. Так что терпим. Я ожидал чего угодно на тему «ну-ждите-а-мы-тогда-пойдём», но слизеринцы просто останавливаются и ждут вместе с нами. Нет, я не буду просить Кэти меня ущипнуть. А то ведь такой синячище будет… Наконец Эш нервно прохаживается туда-сюда, брат ловит её за локоть и смотрит на часы. - Знаете, что, - произносит он ровным голосом, - либо ваш дядя обо всём забыл, либо – извините уж за прогноз – с ним что-то случилось. Потому что по времени уже кончилось распределение.
Полётчица: Гарри смотрит на него и идёт красными пятнами. Катарина сплетает пальцы в замок – волнуется. Касси слегка вздрагивает. Я сам смотрю на часы – да уж… однако… А вот Джек идёт вдоль стены замка и смотрит в окно. - А во-о-он там не он сидит? – выкрикивает он. Мы все бежим к нему, натыкаясь друг на друга, и в конце концов, что было неизбежным, падаем. Лично я оказался почти на Эшли. А поднял с земли меня Драко (мы сходим с ума, мы сходим с ума, мы сходим с ума…). И, встав, мы уставляемся в окно – Большой зал во всём своём великолепии. Снейп с кислой миной. Дамблдор с кружкой чая и пастилой. Макгонагалл. Хмурая. Оживлённые Флитвик и Хагрид (уже выпили?). Скучающая Спраут. И Алекс, что-то мерно жующий. Гарри глубоко вздыхает: - Я – его – убью. - И нас всех сдадут в приют, - резко отвечает Катарина. – Пошли. На заднем плане Малфои и Забини тихо ржут – очевидно, над радужным прогнозом Кэт относительно нашего близлежащего будущего. И мы заходим в школу. *** *РАССКЗАЫВАЕТ ДЖЕК* Представьте себе картину – дверь в Большой зал открывается, сначала тихо, а потом со скрипом и грохотом. И входим мы. Сказать, что в зале повисла звенящая тишина, - это ничего не сказать. Гарри закатывает глаза и шипит на Эдварда, который и открыл дверь: - Мы, кажется, хотели войти незаметно… Тот машет рукой – дескать, что уж теперь говорить. А мы вчетвером с опаской косимся на свой факультет. Смотрят они на нас недобро. А это уже попахивает опасностью. Мда. С удовольствием сел бы за стол Гриффиндора. Тут сзади мне на плечо опускается рука сестры. И я слышу её тихое шипение: - Не трусь, Джек. Плохо не одним нам. - Спасибо, - шиплю я в ответ, - обнадёжила, сил нет! - Нам ещё хуже, - невесть как я слышу голос Кассандры. – У нас такие, - помедлив, - друзья, что… - Кхм, кхм! – раздаётся от преподавательского стола, и все уставляются на Дамблдора. – Ну вот, теперь все в сборе! Катарина кивает: - Извините за опоздание. Касси хмыкает: - Может, ещё спросишь, можно ли войти? - Мы не на зельях, - усмехается Драко. А Поттеры, взглянув на нас а-ля: «Держитесь, мы с вами», быстро идут к своему столу. Из нас же первой пошла к столу Эшли. За ней – Блейз (бесстрашные у нас девочки). Но меня Драко пришлось тащить. В переносном смысле, конечно – но всё равно. Глубоко вздохнув, я сажусь рядом с Блейз, сестрица быстро сжимает мою ладонь и невозмутимо приступает к еде. А дальше я слышу голос Нотта: - Ну и что это было? Драко приподнимает бровь: - Что? Это было наше опоздание. - Вместе с Поттерами, - ухмыляется Паркинсон. Блейз кривится: - И что? - Не притворяйся идиоткой, Забини, - огрызается (хотя это ещё милейшая и спокойнейшая фраза) Нотт. – С каких это пор вы опаздываете с ними вместе? Блейз изгибает брови: - С недавних. А что, вы, может, ещё обвините нас, - милая улыбка «Не хотите ли отведать мгновенного яда?», - в предательстве? Нотт переглядывается с Эйвери и Буллстрод, потом медленно говорит: - Пока нет. Но подобным поведением вы нарываетесь на неприятности. На очень большие неприятности. Произнося это, он смотрел на Эшли. Притом взглядом, не предвещающим ничего хорошего. Эш закусывает губу – только для того, чтобы не вздрогнуть. А Драко тихо, но очень отчётливо выговаривает: - Спасибо за радужный прогноз. Но если вы попытаетесь устроить нам неприятности – вы вряд ли появитесь в больничном крыле. Потому что мадам Помфри лечит больных. Но не мёртвых. Паркинсон и Эйвери вздрагивают, и я испытываю явное моральное удовлетворение. Нотт пытается презрительно хмыкнуть – не удаётся. Буллстрод молчит, злобно уставившись в сторону. Смотрю на сестру, та ухмыляется мне и смотрит в сторону гриффиндорцев. И я замечаю, как Катарина подмигивает ей. Ободряюще. И вот именно сейчас я понимаю, что с полным спокойствием могу надеяться на сестру и её лучшего друга. Хотя, в принципе, я и Эш с Драко считал сестрой и братом, только мы, разумеется, никогда не говорили об этом… Но вот такое наше отношение друг к другу было видно невооружённым глазом. Мы в меру ругались, в меру помогали друг другу – все, как любые нормальные братья и сёстры. А я знаю, как ведут себя любые нормальные братья и сёстры. Потому, что уже в течение четырёх лет смотрю на Поттеров.
Полётчица: *** *РАССКАЗЫВАЕТ ГАРРИ* Вчера за столом на нас смотрели так, будто на нас наложили не менее трёх Империо подряд. Потом Гермиона сквозь зубы поинтересовалась: - Вы опять влипли в неприятности? Касси ухмыльнулась: - Ну что ж делать, если мы такие невезучие… И (как это ни парадоксально) инцидент был исчерпан. А вот слизеринцам разговор дался, судя по всему, невероятно трудно. После ужина Катарине удалось перехватить Блейз и затащить её за лестницу. Выяснилось, что им угрожали (в самом прямом смысле) Нотт, Паркинсон, Эйвери и Буллстрод. Сказать, что я обозлился, это ничего не сказать. Хоть и ожидал чего-то подобного, да чего там «ожидал», я знал, что так будет – но всё равно злился до последней степени. Опять. …Мы, как и было условлено, собираемся в трофейной в одиннадцать – просто заходим туда, сдержанно кивнув друг другу. Кэти заклинанием запирает дверь, и несколько секунд мы просто стоим молча. И первым голос подаёт Малфой: - Я вряд ли назову это всё началом Великой Дружбы, - делает паузу, оглядывая наши внимательные лица, - но сейчас и впрямь такое время, что протягивать друг другу руки при приветствии, - резко смотрит в мою сторону – чёрт, мы определённо вспоминаем первый курс, - нужно и бывшим врагам. Кашляю: - Бывшим? Ты так уверен в этом? Сжимает губы: - Почти. Просто… ты, я думаю, и сам понимаешь. Касси неизвестно почему закатывает глаза, переглядывается с Эдом и Кэти, но все трое молчат. А Малфой просто продолжает: - После ареста… - Эшли кривится, и он даже не говорит, чьего ареста, - я… - Долго думал, - чуть усмехается Катарина, взглянув на Эшли. Её брат кивает: - Именно. И в какой-то момент был прозрачный намёк на сбор новой, - снова пауза и вымученное окончание, - команды Упивающихся. И сами… - Осознаём, - перебивает Кассандра. – И? - И, - он нервно (!) прохаживается туда-сюда по трофейной, - у меня есть близкие люди, - быстрый взгляд на сестру и Забини. – И, узнав об этом сборе, я просто понял, что мне придётся… - он не договаривает, а мы и впрямь понимаем, что он имеет в виду. – И сразу после этого понял ещё, что не хочу. Молчим. Честно говоря, я потрясён – ну не ожидал я таких слов от Малфоя. И уж тем более таких соображений. - Ну вот, - через силу продолжает он, - а когда Эшли написала это письмо, я просто был в шоке. Та ухмыляется: - Ты ещё расскажи, как в ступоре проходил весь день, когда я-таки проговорилась. - Проговорилась? – поднимает брови Эдвард. – А ты часто так проговариваешься? Эшли горестно вздыхает, и Эд хмыкает: - Поздравляю нас обоих с первым совпадением. Смотрю на обоих – мда. Только этого не хватало… - Ладно, мы отвлеклись, - Кэт пытается сказать это более или менее весело, с грехом пополам получается. – Продолжай, что там у тебя ещё… - Да, собственно, даже и ничего, - пожимает плечами Малфой, - я уже тогда согласился с Эш, а когда вышла та газета… Он снова не договаривает, а мы тоже молчим. Просто потому, что и впрямь всё понятно. Никогда не думал, что буду ощущать понимание со стороны (и в сторону) слизеринцев. А тем более – Забини и Малфоев. - Ладно, - решительно говорит Эд, - так, ну что, теперь будем произносить клятвы об Окончании Вражды Навсегда, лить кровь, обниматься, жать руки и прочее бла-бла-бла? - Эдвард… - закатывает глаза Катарина. - Ну что?! – почти взвывает братец. Кэт машет рукой: - Да так!.. Уже ничего! И качает головой. - Ну, думаю, - вмешивается Джек, - что из всего этого списка – только предпоследнее. - То есть жать руки, - уточняет Кэти. - Вообще-то предпоследним было «обниматься», - с каким-то ужасом влезает Касси. А Джек и Кэт хмыкают: - Нет, последним было «прочее бла-бла-бла»! И мы все обалдело смотрим на них. - Это мы такие идиоты, или на вашем курсе все лингвисты? – бормочет Эшли. Джек с Кэт переглядываются (!), потом сестра пожимает плечами: - Да нет. Я всегда такой была. - Да я тоже, - усмехается её однокурсник. - Ну что? – Блейз делает шаг вперёд – странно, что она промолчала всю дорогу. – Вперёд, с объединением?..
Полётчица: *** Возвращаясь в гостиную, лично я думаю об одном – реакция Рона, Гермионы, Джинни и вообще всех на случившееся. Хотя Эд, насколько знаю, надеется, что они нас поймут, но Кэти хмурится и кусает губы. Может, надо ещё с Алексом поговорить?.. - Пихтовая шишка, - буркает Касси (дурацкий пароль); наверно, тоже нервничает. И мы входим в гостиную. Рон, Гермиона, Джинни, а с ними и Невилл, Дин, Симус, Парвати и Лаванда сидят в центре комнаты и обсуждают каникулы. - А я не уследил за Тревором и пирожными, - весело сообщает Невилл, и Рон, уже догадавшийся, в чём дело, гогочет на всю гостиную. Кэт слегка морщится, и Кассандра толкает её локтем в бок. - Привет, - просто говорит Эдвард и усаживается рядом с Джинни. Все жизнерадостно кивают и смотрят на нас. - Э, - вдруг нарушает это веселье Рон. – Слушайте, а что вы какие-то не такие? Переглядываемся, потом Кассандра вскидывает брови – довольно фальшиво: - Да? Это вы о чём? - Вы ведь хотите нам что-то сказать? – Гермиона слегка склонила голову на бок. – Что-то важное, верно? Мы опять переглядываемся – чёрт подери, ну откуда они такие проницательные? Джинни прищуривается: - Давайте, что там у вас? Молчим. А потом Эд, как самый смелый (то бишь безрассудный), быстро выговаривает: - Мы поговорили с Забини и Малфоями и пришли к объединению факультетов. Переводит дух, смотрит на меня, я пожимаю плечами. Рон медленно краснеет, у Гермионы круглые глаза, Джинни молчит, её лицо ничего не выражает, Невилл поднимает брови, остальные просто сидят в ступоре. - Идиоты, - тихо (!) произносит Рон, и Касси слегка вздрагивает – доплавались, как говорит Кэти, мы со своим объединением… - Вот это самокритика, - буркает Кэт; Кассандра смотрит на неё убийственным взглядом, а той хоть бы хны – она всегда моих друзей недолюбливала, в отличие от Кассандры. - Вы же, - голос Гермионы самую малость, но срывается, - неужели вы не понимаете, что если они и согласились – а тем более, если предложили это первыми – это обыкновенное враньё, вы же этим подставите себя под удар, вы доверчивы, как… - Мы? Доверчивы? – поднимает брови Катарина. – Слушай, Гермиона, ты же вроде не любишь анекдоты? Зачем же сейчас их рассказываешь? - Ну вы с ума сошли, - только бормочет Рон; у него, похоже, слов не осталось. – Ладно, Забини, они, по крайней мере, сохраняли нейтралитет, но Малфои-то… - А я на вашей стороне, - вдруг заявляет Джинни, и оба замолкают со своими причитаниями. – Я действительно с вами, сейчас война, сейчас все нормлаьные люди это понимают, - и никакого акцента на «нормальных людях». Кэти ухмыляется. – И ничего особенного в том, что вы вдруг заключили, наконец, это чёртово перемирие. Это очень хорошо для нас всех. А чего вы двое взбесились – я понять не могу! Она встаёт и выразительно смотрит на Кэти, та кивает, и они исчезают на лестнице в спальни девочек. Эдвард сидит, сжав губы, Касси только огорчённо смотрит по сторонам. - Знаете, и я с вами, - тихо сообщает Невилл, и Касси кашляет. А теперь её в бок пихает Эд. – Я этим летом задумывался о… ну, о том, что произошло. И понял, что междоусобица сейчас ни к чему. - Пошли, Рон, - гневно произносит Гермиона, вскакивая, - здесь собрались одни умалишённые! Хорошо, - думаю, - что ты не сказала про пациентов Сент-Мунго. А то бы Невилл тебе устроил… Она хватает совершенно обалдевшего Рона под руку, и они быстро выходят из гостиной. Я смотрю на всех и вдруг понимаю, что почему-то почти не огорчён.
viteria: УРЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Эт о было классно! Я получила такой кайф(именно его!) читая главу! Так и не досидела до утра, но получила кучу положительных эмоций на ночь! Буду спать и улыбаться:) И ещё, спасибо за консультанта! Приятно!
Фиола: Ну, я немного запуталась, поэтому сохраняю все, буду читать на выходных и распутываться. Потом напишу относительно осмысленный отзыв. А то текста очень много (то мне мало, то мне много )
Полётчица: viteria, мне тож приятно, что тебе приятно))) Фиола пишет: то мне мало, то мне много ) Да уж, не угодить на тебя))))
Полётчица: Глава 8. – К чему приводит скрытность. Лучше делать новости, чем рассказывать о них. Уинстон Черчилль. *РАССКАЗЫВАЕТ ГАРРИ* Признаюсь – я не был шокирован, не был даже обозлён, огорчён или что-то в этом духе. Катарина сообщила, что Джинни и не надеется воздействовать на брата – что ж, очень похоже на правду. Что касается моих младших, на произошедшее у них была совершенно разная реакция. Кассандра ужасно расстроилась и даже чему-то обозлилась. Вот Кэти, кажется, наоборот, даже обрадовалась. И Эд ходил как в воду опущенный. Когда все остальные, шушукаясь, разошлись, он тронул меня за плечо: - Извини, ладно? Я только вздыхаю: - За что ещё? Пожимает плечами: - Я же завёл разговор. - Они сами его завели, - сквозь зубы шиплю я. – Ты тут ни при чём. И нечего тебе извиняться. Эдвард ухмыляется, но очень невесело: - Да? Ты так думаешь? Киваю: - Эдвард, честное слово, прекрати этот бред, - я вообще не очень часто называю его полным именем, однако сейчас надо идти на крайние меры. – Они не правы, почти целиком и полностью. - Вот именно, - внезапно поддерживает он тему, - я лично никогда не судил о людях только по какому-то одному критерию. А они… ой, да что говорить… - Не зря у Кэт всю жизнь на них зуб, - задумчиво говорю я, - она же у нас в людях разбирается… Эд дёргает бровями: - Зато Касси – нет. Ты же видишь, как она расстроилась. - Вижу, - мрачно киваю я, - вижу, Эд. И, честно говоря, такое вот её отношение… - Меня оно тоже пугает, - перебивает брат. – Но здесь, - хмыкает, - тебе лучше на неё не воздействовать. Сама додумается. Кэт когда-то пыталась донести до неё всё это, не получилось. А ты сам знаешь, что… Не договаривает и машет рукой. Присвистываю. Если уж у Катарины не получилось убедить Касси… - Слушай, ты всё-таки не в себе, - обеспокоенно говорит Эд. – Что-то… Мерлин, что у нас происходит? Все с ума посходили? Эдвард уже за меня беспокоится! - Да всё в порядке, - отвечаю я, может, чуть более раздражённо, чем хотелось бы. Эдвард вздыхает: - Ладно, пусть будет всё в порядке. Я пойду, наверно, до конца вещи разберу… Интересно, предлог это или нет? Он быстро идёт к лестнице, а я кричу: - Эдвард… Оборачивается. Смотрит очень внимательно. А я ухмыляюсь – наверно, глупо: - Спасибо, - честно говоря, даже не зная, за что его благодарю. Он тоже ухмыляется, кивает и закрывает за собой дверь на лестницу. *** Первые два урока в понедельник мне хотелось либо просто прогулять, шатаясь по замку, либо вернуться в башню и спокойно досыпать. Радость одна: возможно, удастся переброситься парой слов с Блейз и Драко (если уж перемирие – то и называть по именам!). Но первые два часа недели выслушивать Снейпа – увольте-с, дорогие! - Что там у тебя? – Касси бесцеремонно выхватывает у меня расписание. – Так, двойные зелья, трансфигурация, история, заклинания, обед, травология? Кошмар! - У тебя-то самой что? – заглядываю в её листок: сдвоенное прорицание, ЗОТС (кому-то повезло), трансфигурация, УЗМС с хаффлпаффцами, обед и заклинания. - Бедная Макгонагалл, - закатывает глаза Катарина, - ей придётся очень долго терпеть Поттеров… У меня первые два урока. Со слизеринцами. А у Эда этот урок – последний перед обедом. - А первым у меня – сдвоенный УЗМС со слизеринцами, - сообщает братец. – Похоже, Дамблдор подогнал нам расписание в связи с нашим объединением. - Мне хуже всех, - бормочу я, еле сдерживаясь, чтобы не стукнуться головой о стол. - Как всегда, - сочувственно кивает Касси. – Ну ладно, я побегу, интересно, что там на прорицаниях… И убегает. Кэти позёвывает и тоже встаёт: - Я тоже, наверно, пойду. Да и вам обоим советую, нужно же ещё сумки собрать – мы ведь не знали расписания… Как же я завидую рационализму сестры!.. Мы быстро уходим из зала и несёмся в гостиную – до звонка пятнадцать минут.
Полётчица: …С Драко и Блейз я сталкиваюсь прямо у кабинета зелий и киваю: - Доброе утро. - Добрее некуда, - усмехается Блейз, - и погода шикарная, - а на улице ливень и ветер, - и первый урок самый любимый… Я его знаешь, как называю? Приподнимаю брови – мне и впрямь интересно. Блейз хмыкает: - Урок неполиткорректности. Кашляю. Восстановив дыхание, только мотаю головой: - То же самое, что говорит Катарина. Оба также качают головами. В подземелья вплетаются нога за ногу Рон с Гермионой, окидывают нас, хихикающих, взглядами и быстро отходят куда подальше. Делаю вид, что их не заметил. - У вас что, великая ругань? – тихо осведомляется Драко. Киваю: - Именно. И, прости Мерлин, я даже где-то рад этому. - Очень понимаю, - пожимает плечами Блейз, - если они на вас наорали, то это… - Полная глупость и идиотизм, - заканчиваем мы с Драко хором. Блейз смотрит на нас так, будто мы только что свалились с крыши Хогвартса и остались целы и невредимы. Усмехаюсь: - Я уже ничему не удивляюсь, Блейз. И тебе советую. Торжественный звук колокола возвещает о начале занятий. Мы втроём устало облокачиваемся о стену – спать хотелось. Очень. Через пару секунд Блейз вдруг вздыхает и почти опирается на меня. Вскидываю брови, но молчу. Драко этого, кажется, и не замечает. Слышу шаги – в подземелья спускается Снейп, окидывает публику «фирменным» взором и натыкается глазами на нас. А мы, повторяю, стоим впритык друг к другу и не ругаемся. При этом Рон с Гермионой очень далеко и смотрят на нас свирепо. Мерлин милостивый… Акцио фотоаппарат Колина! Это лицо нашего любимого профессора я запомню на всю свою оставшуюся жизнь – не буду думать, сколько её ещё осталось. - Вы его видите? – Блейз хрюкает, безуспешно пытаясь сдержаться. – Нет, ну вы видите? - Замолчи, - несмотря на эти свои слова, Драко тоже хихикает, - не нарывайся на неприятности… - Знаете, - вмешиваюсь я, кусая губы, чтобы не заржать в голос, - шокированный Снейп – это слишком сильное испытание для моих и без того хрупких нервов… Постепенно народ тоже замечает лицо «дорогого учителя», по подземелью идут перешёптывания. Кто-то нерешительно хихикает. - Мисс Патил, - резкий голос зельевара выводит нас из юмористического ступора, - пять баллов с Гриффиндора за беспричинный смех! Успокаивайтесь! И все в класс! Переглядываемся с выражением «Снейп – это Снейп, что с него взять». Парвати фыркает себе под нос, но большего себе не позволяет, и мы проходим в класс вслед за Снейпом. Сейчас нас не так много – СОВ по зельям сдали далеко не все. Обозреваю коллектив – так, мы трое, Гермиона и Рон, Невилл, Парвати, Нотт и Эйвери. Всё. Негусто. Интересно, Хаффлпафф с Рейвенкло тоже будут заниматься вот в таком вот мизерном количестве?.. Не вникая в слова Снейпа, слегка толкаю Блейз в бок и шиплю, практически не разжимая губ (трюк был освоен ещё на четвёртом курсе): - Вы, конечно, про это объединение своим не сказали? Она удивлённо смотрит на меня и также, очень тихо, отвечает: - Нет, конечно. Они нам ясно обещали неприятности, а… - И ты их боишься? – усмехается краем рта Драко. – Блейз, не надо изображать трусиху. И мы затыкаемся – потому что в речи Снейпа объявилась пауза. А затем снова его голос: - Поттер, Малфой, мисс Забини – ваша беседа, возможно, полна вопросов государственной важности, но для этого у вас есть свободное время. Десять баллов с Гриффиндора и пять со Слизерина; продолжим… Переглядываемся. Не перегибать палку, не перегибать палку, не перегибать палку… Остальной урок мы сосредоточенно варим зелье Сомнения – «сложное, но мы ведь все сдали СОВ…». Зелье должно было получиться тёмно-лиловым. У меня в котле к концу урока плескалось что-то ярко-фиолетовое, но от котла исходили какие-то тёмные пары. Хватаюсь за учебник – так, ага, если дать зелью настояться две минуты, оно приобретёт тёмный цвет?!
Полётчица: - Поздравьте меня с почином, - бурчу я, взглянув на котлы Блейз и Драко, в которых точно такая же картина, - я, кажется, впервые в жизни правильно сварил зелье. Драко назидательно поднимает палец: - Приличное общество положительно влияет, Гарри. Блейз приходится зажать себе рот ладонью; в глазах прыгают чёртики. Спустя три минуты мы ставим колбы на стол, и я второй раз за день имею удовольствие видеть вытягивающееся лицо Северуса Снейпа. Неопределённо кашлянув, он кисло наблюдает, как колбы на стол ставят все остальные. Почему-то у меня вызывает злорадную ухмылку тёмно-синее зелье Гермионы. А про яркую зелень Рона и говорить нечего. И не пойму, хорошо на меня слизеринцы влияют или плохо… - Поттер, задержитесь, - бросает мне Снейп, ядовито раскритиковав Рона и Гермиону. Блейз и Драко вопросительно смотрят на меня, я еле заметно киваю, и они, сухо попрощавшись, выходят из класса. *** Я не знаю, как высидел остальные уроки, как даже умудрился слушать лекции. Вот только ментальной блокировки мне и не хватало для полного счастья. Я уже даже надеялся, что избавился от неё в прошлом году – но сейчас… Мерлин, Мерлин, почему ты так не любишь Поттеров? Может, на твоём месте сейчас Волдеморт? Кстати, о Волдеморте. В блокировке есть и плюсы – может, хоть сейчас у меня получится ей овладеть. Потому что мне надоели эти чёртовы сны о нашем змеёныше и его верных оруженосцах. Или – что ещё хуже – сны о лете… С травологии добрая Спраут отпускает раньше, и я, понурившись, бреду в школу. На лестнице на кого-то налетаю. - Э, Гарри? Что с тобой? Кассандра удивлённо поднимает брови. Я наваливаюсь на перила, чувствуя вселенскую усталость и потребность выговориться. И говорю: - Касси, нам поговорить надо. - Ну идём в гостиную, - пожимает она плечами. Качаю головой: - Нет. В гостиной лучше не надо. Пошли, - брякаю первое пришедшее мне в голову место, - в туалет Миртл. Она даже отшатывается: - В туалет Миртл? Ну нет! Я сегодня надела свою любимую юбку! Закатываю глаза, хватаю её за руку и тащу наверх. И вот, едва захлопываю дверь, слышу голоса: - Эд, я не собираюсь делать за тебя трансфигурацию! Помочь – да, а писать домашнее за тебя – нет! И мне плевать, что тебе осталось десять минут до урока, и нужно хоть что-то написать! Хоть что-нибудь делай сам, а? - Кэти, - шипение в ответ, - может, напомнить, что ты старшая сестра и должна помогать младшему брату? Хмыканье: - А ты – младший брат и обязан слушаться старшую сестру! - О господи, - почти воет Эд, - ну почему все выговаривают мне за непослушание?! Пауза. И усмешка: - Эдвард, ты задал конкретный вопрос. Могу на него и ответить конкретно. - Не надо, - ужасается Эдвард. Касси ухмыляется и распахивает дверь: - Идите уж сюда. Поговорить надо. Секунда – и Кэт с Эдом вваливаются в помещение. Наступив пару раз в лужу, Эдвард мигом мрачнеет, Кэти же благоразумно остаётся стоять у входа. Но затем тоже подходит ближе ко мне: - И? О чём же? - Снейп, - перекривляюсь от одного его имени, - снова назначил мне ментальную, чёрт бы её побрал, блокировку. Эдвард округляет глаза, Кассандра присвистывает, Катарина приподнимает брови и интересуется: - Когда и во сколько? - По пятницам в семь, - я даже удивляюсь вопросу. Эд ухмыляется: - А зачем тебе блокировка? - Чтобы кошмары не снились, - бурчу я. Кэт принимается мерить туалет шагами: - Кошмары, кошмары, кошмары… Мне вот всё интересно… - Что? – прищуриваюсь я. Кэти очень внимательно на меня смотрит: - Гарри, ты же… - Ты же у нас избранный, - снова бурчу я себе под нос, совершенно уверенный, что они меня не слышат. Я ошибся. Кэти резко переглядывается с Касси и Эдвардом, и они все делают шаг ко мне: - А действительно, Гарри, - тихо начинает Катарина, - с тобой же всю жизнь носятся как с торбой писаной, лишь бы обеспечить твою безопасность… И Волдеморта ты постоянно пытаешься убить, и это ведь на тебя он покушался двенадцать лет назад… [1] – она покачивает головой и вдруг выкрикивает: - Гарри, о чём говорил с тобой Дамблдор в конце прошлого года?
Полётчица: Тихо охаю. Должен же я был знать, что в конце концов они не выдержат. Тогда директор некоторое время поговорил с нами всеми, а потом тактично удалил моих младших из кабинета и практически обрушил на меня новость о пророчестве. И я, как ребята меня ни пытали, ничего им не рассказал. Тянул время. Дотянул, видимо. - Э, ну, - в спешке бормочу я. – О программе шестого курса. Снова переглядываются и уже просто наступают. Кэти слегка склоняет голову: - Гарри, ты не умеешь врать. А ещё нас в том же упрекаешь. Мы уже давно тебя спрашивали. Так что давай – в чём дело. Ты и впрямь избранный? Всё это сказано сухо и жёстко. Делаю ещё шаг назад и натыкаюсь на стену. - Да вы что, - изо всех сил цепляюсь я, - был бы я избранным, уже бы повесился! - А твоё состояние близко к этому, - резко заявляет Эд. – Давай, выкладывай. Смотрю на них. Да, мы сильно изменились, все – но почему я не замечал их изменений? Совершенно слизеринская жёсткость, даже жестокость, и сдержанность Катарины, тихое понимание Эдварда, непонятное спокойствие Кассандры… Почему мы меняемся только после каких-то ударов? - Гарри, - Кассандра даже ногой притоптывает, - ну сколько можно? Что там случилось? Молчу. Я не очень-то хочу посвящать их в это, и не потому, что не доверяю им – нет, Мерлин упаси, просто не хочу их этим травмировать. Кэти вздыхает: - Лучше сам скажи. Или я просто применю легилименцию. Фыркаю, довольно фальшиво: - Да ты не умеешь. - Хочешь проверить? – улыбается она. Чёрт подери… Спустя несколько секунд всё-таки решаюсь. Они поймут. - Хорошо. Я скажу, но только молчите об этом. Настороженно кивают. А я сдавленно начинаю говорить – рассказывать очень трудно. По мере того, как я сообщаю им «новости», их лица вытягиваются, глаза округляются… Катарина изумлённо покачивает головой, Эд сжимает лоб ладонью (жестом старшей сестры), Кассандра даже рот приоткрывает. Я наконец иссякаю. Некоторое время молчим, потом Касси тихо (!) спрашивает: - Но почему ты нам не говорил? Мы, на всякий случай, твои сёстры и брат! - Вот именно потому я и молчал, - почти шепчу я. Кэт гневно фыркает: - Нет, ну видали идиота! - Ну почему сразу я?! – состраивает мученическое лицо Эдвард. Катарина невесело усмехается: - Как ни странно, Эд, но я сейчас не о тебе. Смотрит на меня практически испепеляюще – и я опускаю глаза. От Кэти волнами исходят потрясение и гнев, - и не слишком-то приятно осознавать, что и то, и другое направлено на меня. - Ты что, - шипит она, - думал, что мы тебя не поймём? Или вообще не доверял нам? Ты считал, что у нас такая хрупкая психика, нас это травмирует? Знаешь ли, если это даже тебя не отправило в окончательный нокаут, то мы уж… Не договорив, она скрещивает руки на груди и злобно смотрит куда-то в сторону. Эд и Касси сверлят взглядами её и меня – соответственно. И внезапно Кассандра тяжело вздыхает и практически повисает у меня на шее, - что на её языке, возможно, значит «доверительно обнять». И, едва она отстраняется, мы слышим скрип двери. Кэти охает: - Вы всё слышали, - не спрашивая, а утверждая. Просто наши слизеринцы входят все четверо с перевёрнутыми лицами. Блейз кивает за всех, подходит и сжимает моё плечо. И через секунду звучат слова, которые я никак не ожидал услышать, тем более от Драко Малфоя: - Держись. Мы поможем. ______________________________ [1] Напоминаю, что по моему AU Гарри было четыре года, когда Волдеморт убил Джеймса и Лили. Это чтобы избежать вопросов)
viteria: Если сказать, что мне понравилась, то это ничего не сказать. Это было СУПЕР!!!!!!! Особенно последние парочка строчек. И слова Драко... Сама бы не подумала, что он ТАК может сказать! Живо прорисовалось в мозгах всё, во всех красках, во всех деталях. В принципе, я бы могла тебе позвонить и сказать всё это по телефону, но я думаю, что написать мне сейчас как-то проще, мне просто сложно говорить. Ха! Хотелось бы мне оказаться рядом с новой тройкой тогда, когда Снейп впервые увидел их вместе! Уж я-то бы точно засняла его! Причём в разных ракурсах:) Знаешь, я точно решила две вещи. Во-первых, я решила проиллюстрировать всё это, или даже мангу нарисовать. Было бы классно! А второе - я напишу рецензию, так что готовься! И ещё, спасибо тебе ОГРОМНОЕ. За что? Да за всё (и ещё... тут я за другим компом сижу, а тут ник мой не пробит... чего-то страница не загружается... на всякий случай, я VITERIA, а если быть точной - Настя.)
Полётчица: viteria, ох, ридна мамо, ты ж меня растрогала, подруга... Я не издеваюсь, я серьёзно! А ник твой виден, не знаю, чего там у тебя... Иллюстрации? Ну, сейчас прыгать буду до потолка и выше, пробивая головой свой потолок и пол соседей! А нечего музыку на полную громкость врубать в час ночи! Но действительно - спасибо тебе. Просто - огромное спасибо) З. Ы. Смайлик - краснеющий от смущения)))
viteria: Нет, я правда под впечатлением, причем сильным. Это тебе спасибо! Я вчера на ночь читала, всё пыталась имеено этот отзыв отправить, но чего-то заело... Не знаю... Теперь всё нормально! Я уж вообще испугалась! Иллюстрации будут! Я твёрдо решила - рисую мангу! Только тебе придётся рассматривать все черновики, ты же у нас гениальный автор!
viteria: Эх, подняли мы темку с тобой!
viteria: Люди! Я смотрю, вы чтаете! А чего тогда отзывы не пишете?
Полётчица: viteria, да лаааааааадно тебе)))) хорошо хоть читают))))))))
Полётчица: Глава 9. – Разбитая психика. У других понимаешь лишь то, что преодолел в самом себе. Кшиштоф Конколевский. *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА* Гарри спятил. Окончательно и бесповоротно. Интересно, получится у меня когда-нибудь донести до него, что если он «не хочет нас травмировать», - получается ещё хуже? Да что мусолить, уже всё… Хорошо ещё, что он вообще раскололся. Вот поддержки слизеринцев я не ожидала. Да, мы заключили это пресловутое перемирие. Да, мы уже общаемся спокойно и даже иногда доверчиво – но чтобы вот так, открыто… не знаю. В людях я разочаровывалась, но почему-то не чувствую никаких подвохов со стороны Забини и Малфоев. Либо я вдруг стала чересчур доверчивой, либо они умудрились незаметно наложить на нас какое-то хитроумное заклятье. Но что-то подсказывает мне – всё это (насчёт заклятья) чушь на постном масле. Эд демонстрирует невероятное спокойствие, скрывая то ли страх, то ли ещё что-то в этом духе. Уж не знаю, зачем он скрывает эмоции (ха три раза). Кассандра непривычно тиха и каждый день пьёт зелье от головной боли – думает, наверно… Я же всю неделю хожу злая и шокированная, а Гарри старается не попадаться мне на глаза (!). И только в пятницу, где-то в полдевятого, он вваливается в гостиную – спокойный. Мы с Эдом играем в шахматы, Касси сидит рядом и наблюдает за партией. Увидев старшего брата, я непомерно удивляюсь – ожидала злости, усталости, чего угодно – только не спокойствия. Подходит к нам и садится рядом с Кассандрой. Я продвигаю ладью на три клетки вправо и кошусь на Гарри. А он усмехается: - Эд, я тебе советую отдать вон того слона. Тогда спокойно объявишь шах. Эдвард его игнорирует, запустив пальцы в волосы. Это он всегда так – если сосредоточился, внешних раздражителей не существует. Фыркаю. Кассандра качает головой. - Ну что там? – спрашиваю. – Как блокировка? Хмыкает: - То ли я непонятно поднаторел, то ли Снейп сам решил не лезть в слишком глубокие дебри моего сознания. - То есть? – приподнимает брови Касси. - То есть он даже не докопался до меня, представляете? Присвистываю: - Странно. Вряд ли он тебя пожалел. - А я очень хотел скрыть все мысли, - всё так же спокойно сообщает Гарри. – И вот, наверное… Некоторое время молчим, пока Эд не выкрикивает: - Катарина, ты ходить собираешься? Все ржём. Эдвард недоумённо смотрит на меня, на Кассандру – затем натыкается взглядом на Гарри: - Ой… Тут я уже хрюкаю: - Эд, честное слово! Я тоже люблю шахматы! Но по крайней мере не отключаюсь во время игры! - Иди ты, - огрызается младшенький. Гарри вздыхает: - Хватит уже. Эд, если тебе интересно, что там у меня с блокировкой – я скажу. И вообще – спроси обо всём, что считаешь нужным, перед тем как опять углубиться в партию. Эдвард делает глубокий вдох, открывает рот – и мы бы уже орали друг на друга, если бы не влетевшие вдруг в гостиную совы. Их было немного, но все – с газетами. Меня резко охватывает чувство тревоги, Касси вздрагивает, Гарри слегка сводит брови, Эдвард так и остаётся с открытым ртом. Получив свой экземпляр «Пророка» (я выписываю на нас всех четверых), я со всё нарастающим ужасом смотрю на жирную строку «ЭКСТРЕННЫЙ ВЫПУСК» и на сообщение о взрыве магловского торгового центра Упивающимися.
Полётчица: Больше я не могу читать и просто всовываю листовку в руки Гарри. Он осторожно берёт, просматривает… Затем резко швыряет лист на шахматную доску, она подпрыгивает, фигурки разлетаются в разные стороны. - Вы список пострадавших видели? – тихо произносит брат. А мне не надо видеть список – я просто смотрю на Гермиону. Гарри замечает мой взгляд и уточняет: - Пострадавших, Кэти. Не погибших… В гостиной висит тишина, которую я характеризую как вязкую и тяжёлую. И, через несколько секунд этого молчания, не выдерживаю, вскакиваю и подхожу к Гермионе: - Можно с тобой поговорить? Тускло смотрит на меня – господи, почему всегда я?.. Хотя кто ещё будет служить жилеткой для всех, Эдвард, что ли? Отходим в сторону, за спиной вспыхивают перешёптыванья – но мне совершенно плевать на весь факультет, вместе взятый. Делаю глубокий вдох и начинаю: - Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Но я знаю, что это такое – терять или узнавать о травмах или катастрофах близких. Я знаю, что это такое. И очень тебя понимаю, как бы странно это ни звучало из моих уст по отношению к тебе, - рублю всё с гриффиндорской откровенностью и слизеринской жестокостью. И что за смесь… - Катарина, - почти беззвучно отзывается она, - я… я теперь знаю – вы были правы. С этим объединением. Фыркаю: - Тебя обязательно должно было ударить, чтобы ты это поняла? Прислушиваюсь к себе. Это я сейчас сказала? Что-то я и впрямь в последнее время жестока. Даже чересчур. Поднимает на меня глаза – почему-то даже без слёз: - Да, я была неправа. Нельзя судить о людях только по одной стороне медали. Но и ты пойми, что… Не договорив, машет рукой. Чёрт подери. Мне всю жизнь было сложно находиться рядом с ней. От неё исходит резкая аура неискренности, но сейчас – ладно, сейчас я могу это пережить. Да и она – аура эта – уже послабее. - Я понимаю, - медленно киваю я, - а теперь выслушай меня, пожалуйста, не перебивая. Ты считаешь – теперь – что мы правы, так? Так. Но одновременно с этим не хочешь до конца признавать это, хотя наша правота очевидна, так? Так. А подобным поведением ты не только глупишь, но и обманываешь саму себя. А это ещё никого ни к чему хорошему не приводило. Молчит, не глядя на меня. Быстро оглядываюсь – Кассандра явно встревожена, Гарри просто неотрывно смотрит на нас, Эдвард мнёт в кулаке газету. Вздыхаю: - Ладно. Я тебя очень хорошо понимаю. И сочувствую, впрочем, вряд ли тебе нужно моё сочувствие. Но ты подумай над тем, что я тут наговорила. И ещё, - ухмыляюсь, - извини за то, что я наговорила. И я быстро выхожу из гостиной, бегу, куда глаза глядят, не зная, куда меня несут ноги. Но выходя, успеваю слышать голос Гарри: - Успокойся, Гермиона. Мы всё… И Кассандра: - Не говори про понимание, пожалуйста. И я, непонятно зачем, вылетаю во двор. *** Смотрю я себе под нос, несусь по прямой и вскоре в кого-то врезаюсь. - Извините, - буркаю я и уже хочу пройти дальше, как этот неизвестный хватает меня за плечо. Круто оборачиваюсь. - Ты что, с ума сошла? – шипит Драко. – Ты хоть соображаешь, куда бежала? - Нет, - честно отвечаю я. Смотрю вперёд – в двух шагах опушка Запретного леса. Мда. А на часах – девять вечера. Ещё бы чуть-чуть, и привет. И вот тут я, как говорится, слетаю с катушек: - Я уже ничего не могу соображать! Абсолютно ничего! Да и как что-то сообразишь в таких условиях?! Когда я и жилетка для всех, и буфер между всеми, и ещё должна делать вид, что всё в порядке! И вдобавок ещё, как идиотка, беспокоюсь за всех! И считаю, что я за них, видите ли, отвечаю! А от ответственности меня уже тошнит, от своей и чужой! Но поделать с собой ничего не могу! Выдохлась. Мысленно прокручиваю в голове все свои вопли и уже через пару секунд выдыхаю: - Мерлин, зачем я тебе всё это наговорила…
Полётчица: - Ты правильно сделала, что выговорилась, - сообщает он с напускным спокойствием – вижу, что мои слова его, мягко говоря, удивили. – Если бы ты носила это в себе – ничего хорошего бы не было. Смотрю на него очень внимательно: - Знаешь, такое ощущение, что эти слова ты уже говорил, и не раз. Усмехается: - Не я их говорил. Мне их говорили. - А ты тоже?.. – не договариваю. Драко кивает: - Насчёт жилетки не скажу, - оба усмехаемся, - но буфер – это есть. А про ответственность я вообще молчу. Тишина. В воздухе витает то самое пресловутое понимание (я когда-нибудь избавлюсь от этого слова?). - Давай сядем, - предлагает он. Хмыкаю: - Куда? На траву? Покачивает головой, стаскивает с себя мантию, остаётся в футболке и джинсах. Расстилает мантию на траве и усаживается. Смотрю на него сверху вниз: - Э, хм… А ты не замёрзнешь? Ничего не ответив, он приглашающе кивает. Вздыхаю и сажусь рядом – ладно, к чёрту. Замёрзнет – свою мантию отдам, я, по крайней мере, в свитере. - Знаешь, - тихо говорю я, - я очень давно так ни с кем не откровенничала. - Вот и докатилась чёрт-те до чего, - почти строго отвечает Драко. – Ты смотри, так и спятить недолго. - Да… - машу рукой. – Мне не с кем говорить об этом. Гарри и так – ладно, сам знаешь, Эд – он меня и не поймёт, а Касси имеет очень хорошую привычку – я скажу что-нибудь, касающееся меня, а она отвечает нечто на тему «чёрт-возьми-почему-у-меня-эта-формула-не-сходится». Мда. Что-то я и впрямь откровенна. Ещё никогда и ни перед кем не говорила так о своих младших. Драко смотрит на меня. Грустно и даже устало: - Кэти, я, честно, не знаю, что сказать. Уже и «Кэти». Когда-то он называл меня по фамилии. Да и я его – с взаимными оскорблениями. - А не говори ничего, - откликаюсь я, - я же вижу, что ты мне сочувствуешь. Я вообще не люблю слова. И пафос с лицемерием. - И в этом мы совпадаем, - почти беззвучно отвечает он. Молчим. Тучи потихоньку рассеивается, выглядывает уже стареющая, но всё же почти полная луна. В лесу за нашими спинами, несмотря на поздний час, даже поют птицы. В замке ярко горят почти все окна. Какая-то одинокая сова пересекает небо. Дует ветер, срывая с веток уже пожелтевшие листы. И почему-то сейчас, именно в этот момент, я ощущаю полнейшее спокойствие. Все события прошедшей недели, все страхи, беспокойство, всё накопившееся и навалившееся будто улетучивается, уносимое этим самым ветром. Драко резко смотрит на меня: - Знаешь, у меня такое ощущение… - У меня тоже, - перебиваю я. Его резкий взгляд превращается в изумлённый. Потом он усмехается: - Даже не спрашиваю, откуда ты поняла, что я хотел сказать. Улыбаюсь. Никогда не думала, что буду чувствовать вот такое вот умиротворение, сидя бок о бок с Драко Малфоем. Да что там, - я никогда не думала, что буду сидеть с ним бок о бок. - Погода хорошая, - нарушает он тишину. Не выдерживаю и начинаю хохотать. Он тоже ржёт. Покатываемся так несколько секунд, потом я выдыхаю: - Это самая большая банальность, какую я когда-либо слышала. - С этим расчётом я и сказал, - хихикает Драко. – Хотя вообще банальности ненавижу. Нда-а-а… Господи, Мерлин, сколько я там совпадений насчитала?.. Ещё некоторое время молчим, пока он не вздрагивает. И ёжится. Качаю головой: - Ну я тебе говорила – замёрзнешь! Нет, обязательно надо было проверить, да? В его глазах смешаны веселье и укоризна в равных пропорциях. Хотя нет, укоризны, пожалуй, всё-таки больше: - Сама понимаешь, надеть мантию обратно я не могу. - Понимаю, она мокрая, - вечерняя роса уже даёт о себе знать. – Остаётся один выход – пошли в замок. Только одаривает меня красноречивым взглядом, и я сразу затыкаюсь. И вот тут мне приходит в голову вопрос государственной важности: - А какого чёрта ты тут делал, когда я пробегала?
Полётчица: Не отвечает. Смотрит себе под нос. Неожиданно для себя сжимаю его плечи: - Ну?.. С ребятами поцапался? - Не совсем… - бормочет Драко. – Поцапался, да. Но не с ребятами. До меня доходит ровно через секунду: - Ясно… - Кстати, - я почти чувствую его потребность выговориться, - знаешь, ведь для меня и Блейз с Джеком – как брат и сестра. И вот ты говорила об ответственности – я отлично знаю, что это такое – ответственность за близких людей. Хотя они мне неоднократно заявляли, что и сами могут за себя отвечать, - мы оба улыбаемся, даже сами не понимая, отчего, - да я и сам вижу это, но всё равно не могу избавиться от этого чувства ответственности, понимаешь, Катарина? Сплетает пальцы в замок, лицо нервное. Кладу свою левую ладонь на его: - Понимаю, Драко. Очень хорошо понимаю. Потому, что сама много раз об этом же задумывалась. И пришла к выводу, что… - Что просто так от ответственности не избавишься, - хором заканчиваем мы. И оторопело молчим. - Мерлин, - не выдерживаю я, - ну сколько можно? Почему… - А потому, - отвечает он, - что почему-то мы с тобой очень даже друг друга… - Не говори слова «понимаем», - почти стону я, - меня оно уже достало… Усмехается: - Не собирался. То же самое. До тебя и так дошло, что я хотел сказать. Ещё очень долго сидим молча. Потом Драко ухмыляется – с искоркой во взгляде: - А ты куда неслась? И по какой причине? - Я… - на секунду заминаюсь, но потом думаю, что скрывать уже ничего не надо – просто глупо. И выкладываю ему всё, начиная с прочтения газеты. Он очень долго хранит тишину – правда, тоже положив руку мне на плечо. - Я бы сказал почти то же самое. - Почти? – даже не удивляюсь. - Почти. В более резких выражениях, возможно, но суть стопроцентно была бы той же. - А что тут ещё скажешь? – поднимаю я брови. – Только мы с тобой – люди трезвых взглядов, это знаем. А Касси, например, ещё орать на меня будет… за излишнюю жёсткость… - Да не бери ты в голову! – раздражается Драко. – Успокойся! Ты же сама сообщила, что говорила с ней тихо, в отдалении, так? Ну вот. И вас вряд ли кто-то слышал. И что-то мне подсказывает, что не будет она выкладывать им, что ты ей наговорила. Только, Кэти… - Да? – какое-то легчайшее беспокойство. - Вот извинилась ты зря. Фыркаю: - Это было сказано скептически и иронично. Так что не тянуло ни на какое извинение. Значит, ты меня одобряешь? Только улыбается. А я киваю: - Спасибо. И мы ещё очень долго сидим вот так, пока я уже не начинаю клевать носом. - Пошли, а? – сквозь зёв. Встаём, Драко поднимает свою несчастную мантию и смотрит на часы: - Ещё повезло. До отбоя двадцать минут. Он опять кладёт руку мне на плечи, и мы, как можем, быстро, идём к замку. *** В гостиной уже никого, кроме Эдварда, просматривающего запись наших ходов. Заметив меня, валящуюся с ног, он присвистывает и через секунду цедит сквозь зубы: - И где ваше сиятельство носило? Усмехаюсь: - Там, докуда вашему сиятельству ещё ходить и ходить. Причём ход этот ты сделаешь единственной оставшейся у тебя пешкой. Это я ляпаю, уже совершенно не понимая, что говорю, и скрываюсь на лестнице в наши спальни.
Полётчица: Дорогой консультант viteria! Спасибо тебе огромное-преогромное за консультацию по девятой главе. Без тебя бы у нас ни черта не вышло. Спасибо.
viteria: Ты сама знаешь, что я тебе сейчас скажу! Способность читать мысли заразительна! Спасибо за главу! Очень интересная и эмоциональная. Но больше всего - пейринговый момент:) Просто нет слов! Из моей маленькой идеи ты развила прекрасный эпизод! Я очень рада, что ты пишешь, что сочиняешь. И это именно то, что я думаю. Без лицемерия - это читая правда. Спасибо за прекрасный подарок к 8 марта! И с праздником!
Полётчица: Глава 10. – О примирениях, доверии и дежа вю. Доверяй лишь тем, кто может потерять столько же, сколько ты сам. «Правило Брейлека». *РАССКАЗЫВАЕТ КАССАНДРА* Уж не знаю, что там Кэт с Гермионой друг другу наговорили – нас она в это не посвятила – но факт в том, что, когда наша любимая сестрица вылетела из гостиной, Гермиона к нам подошла и уже открыла рот, как Гарри начал читать ей какую-то дурацкую успокаивающую лекцию. И всё это вылилось в перемирие. Что-то их слишком много в последнее время… Так или иначе, а Кэти в гостиной не появилась. Мы выдержали до пол-одиннадцатого (то есть полчаса до отбоя), когда Гарри уже хотел бежать её искать. Удержал его Эдвард, не знаю, какими такими средствами, но умудрился. Я ушла спать ещё в начале их разговора. Утром, спустившись в гостиную, я обнаруживаю всех троих старших – сидят и, судя по всему, опять ругаются. - Нет, я что, записку должна была оставить? – раздражённо шипит Катарина. – Так, для справки – мне уже пятнадцать, я имею полнейшее право… - Я одного не могу понять, - усмехается Эд, - вот ты за нас всё беспокоишься, беспокоишься… А тебе не приходило в голову, что мы можем так же беспокоиться за тебя? И Кэт, и Гарри пялятся на него с выражением полнейшего изумления. Ладно, хватит. - Доброе утро, - объявляю я. – Завтракать пойдём? Честно говоря, ожидала воплей на тему «не-разводи-эту-бытовуху-Касси», но Гарри просто резко встаёт: - Вот именно. Скоро всё съедят, и нам ничего не останется. Пошли. И они с Катариной быстро выходят. А я хватаю Эда за руку и волоку за ними. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ДРАКО* Перебросив свою несчастную мантию через плечо, я быстро спускаюсь в подземелья и вхожу в гостиную, где на первый взгляд никого нет. Но первый взгляд часто бывает обманчив. - И где мы были? – раздаётся голос Блейз от камина. Вздыхаю: - Вы были здесь. В гостиной. Переглядываются. Джек прищуривается: - От кого это ты лингвистики и конкретики нахватался? Впрочем, можешь не отвечать, я знаю. И только ухмыляется. Блейз и Эшли улыбаются. Одинаково – с честью факультета. И потом Блейз продолжает: - Ты не ответил на конкретный вопрос. Где ты был? - Вот конкретно ты его задала только сейчас, - брякаю я. Ребята присвистывают. А я продолжаю: - Во дворе. - Ну слава Мерлину, - бормочет Эшли, - а то ведь знаю я тебя, ещё бы в гриффиндорскую гостиную побежал… - А что я там забыл, сестрица? – хмыкаю я. – Обсудить с Грейнджер реферат по трансфигурации? Молчат. Потом Блейз покачивает головой: - Что-то ты странный какой-то. Это на тебя так Нотт повлиял, точнее, его дурацкие вопли? - Блейз, не сходи с ума, - морщусь я, - ну когда на меня действовали подобные бредни? Джек встаёт: - Слушайте, пошли спать, а? Мы, как понимаю, всё равно от тебя ничего не добьёмся, верно? - Правильно понимаешь, - я тоже встаю. – Хотя, если за ночь додумаюсь, могу завтра всё рассказать. - Да? – хихикает Эш. – У нас есть надежда! Пока! И они с Блейз исчезают в правом коридоре. Джек смотрит на меня: - Нет, в самом деле – ты там с Катариной встречался? Ну и интуиция. - С чего ты взял? – лицо а-ля «Меня обидели и не поняли». И почему я вру… Он пожимает плечами и считает за благо пожелать мне спокойной ночи.
Полётчица: *** *РАССКАЗЫВАЕТ КАТАРИНА* С утра Гарри был в своём (вернее, даже в нашем) репертуаре. К сожалению, я спустилась достаточно поздно, когда мои братцы уже оба сидели в гостиной. После нескольких попыток добиться от меня, где я так долго отсутствовала, ребята махнули рукой, а тут и Касси потащила нас завтракать. Но мне есть не хотелось совершенно, как и сидеть в суете Большого зала. Мне хотелось спокойно обдумать вчерашнюю ситуацию – ночью не получилось, так как отрубилась я сразу. И я, в надежде, что мне удастся убежать, обгоняю их троих – в очень удачный момент, у Кассандры развязался шнурок и очень долго не желал завязываться. Спускаюсь в вестибюль. Одновременно с этим на лестнице, ведущей в подземелья, появляется Драко. Сразу же подхожу к нему и киваю: - Привет. - Доброе утро, - тихо отвечает он. – От тебя пытались добиться, где ты вчера была? Усмехаюсь: - Где сели, там и слезли. А твои? - То же самое, - ухмыляется. Потом косится на двери зала. – Ты есть хочешь? Мотаю головой: - Нет. А ты? - Тоже. Секунду молчим, а потом я брякаю: - Пошли погуляем? Приподнимает брови, кивает, и мы выходим на улицу. Судя по всему, вовремя, потому что, едва отойдя, я слышу крик из вестибюля: - Касси, опять?! Хихикаю. Быстро отбегаем на более-менее безопасное расстояние, дальше идём спокойно. Сами не зная, почему, доходим до озера и по инерции начинаем навёртывать круги около него. Драко сжимает мои плечи: - Ветрено, не находишь? Приподнимаю брови: - Нахожу. Ты мантию высушил? Смешок: - Бросил в гостиной к камину. Наутро она была не просто сухая. - А ещё и горячая, - смеюсь и я. – В результате? - В результате… - Только не говори, что ты на неё Охлаждающее заклинание наложил! – предупреждаю я. Ржёт, неизвестно почему: - Нет. Я с ним не в ладах. Тебе что, Гарри не рассказывал? Как-то легко мы начали звать друг друга по именам. Тьфу, дура, и что я опять обратную сторону медали ищу, чёрт подери? В ответ только качаю головой. - Прошлой зимой, на зельях. Я не уследил за котлом, мы с Блейз тогда обсуждали какие-то вопросы государственной важности. И зелье начало перекипать. Ну и я, не обращая внимания на вопли Блейз, не долго думая, наложил Охлаждающее заклинание. Припоминаю, что читала о подобном в новом учебнике зельеварения. Техника безопасности. В случае перекипания зелья ни в коем случае не применять заклинаний, особенно Охлаждающего, иначе последствия могут быть самыми разнообразными, вплоть до взрыва. Не могу сдержать хохот: - И? Какими были последствия? - Особенных – никаких, - улыбается. Незнакомой мне улыбкой. – Если не считать зелье, вылившееся из котла и залившее весь пол класса, особенным последствием. И мы смеёмся открыто, не сдерживаясь, на всю катушку, в полную силу, - Мерлин, я давно так не смеялась… обычно-то просто тихо усмехаюсь, а вот так ржать, - я думала, что уже разучилась. - Ладно, - отсмеявшись, говорю я, - и что тогда сказал Снейп? - Что надо внимательнее читать учебник и раздел техники безопасности – особенно. Десять баллов снял. - Что-то много… - Хватит, - почти с мольбой в голосе восклицает он, - Кэт, я не могу уже больше смеяться, честное слово!.. - Ой, - у меня от смеха даже слёзы выступили. – А знаешь, у нас однажды на заклинаниях… Очень долго мы просто ходим вокруг озера, вспоминая случаи из школьной жизни, болтая практически ни о чём. И я думаю, что очень давно ни с кем вот так не говорила. Это не было похоже на обычный семейный доверительный разговор с кем-нибудь – нет, нечто совершенно другое. Здесь было полное доверие и спокойствие. Что даже странно… Но как-то незаметно разговор перетекает в семейное русло. И я рассказываю обо всей ситуации тем памятным утром первого сентября. Ожидаю, что и за этим последует смех, но я иссякаю, а в ответ – тишина. Кашляю. Драко вдруг резко останавливается, встаёт так, что мы – друг против друга, и кладёт руки мне на плечи: - Знаешь – это будет сказано эгоистично и вообще по-идиотски – но я просто тебе завидую в этом плане.
Полётчица: Почти впервые в жизни не знаю, что сказать. Нет, я, конечно, более или менее представляла себе ситуацию в его, кхм, семье – но что до такой степени… - Катарина, - очень тихо произносит он, - я очень хочу выговориться. А мне некому сказать то, что я, прости за пафос, ношу в себе. Эшли я не могу травмировать этим, а Блейз с Джеком – я сомневаюсь, что они полностью меня поймут. - А я? – я вообще шепчу. – Ты думаешь, я пойму тебя полностью? Он только кивает. - Тогда я тебя слушаю, - голос по неизвестным причинам отказывается мне подчиняться. Зато слух включается полностью. - Я знаю, что был полным идиотом все эти пять лет. Но тогда… тогда мой, - он кривится, а я пугаюсь, - мой отец был для меня иконой, образцом для подражаний, иной раз вообще предметом гордости и… в общем, чем-то невероятно возвышенным, а вот летом я… я пытался всё проанализировать. И проанализировал… на свою голову. Мы вот с тобой говорим о понимании и непонимании, верно? А самое страшное в этих вещах – не понимать самого себя. И я не понимал. Эш и мама всё бились – ну что со мной происходит… И я, наверно, долго бы ещё вот так вот обдумывал ситуацию, но тут Эшли написала письмо Кассандре. И всё. Судя по всему, он всё сказал. Я потрясена, по-настоящему. Я давно не была в таком шоке. Изумлена я даже не потому, что Драко вот так вот выкладывался именно передо мной, нет, меня шокировали конкретно его мысли и речь. Не то, чтобы я от него этого не ожидала – скорее, наоборот. Но я и представить себе не могла, что здесь накопилось столько подобной горечи. Встряхиваю головой: - Господи… - Вот так дела и обстоят, Катарина, - невесело усмехается Драко, махнув рукой, убирая ладони с моих плеч. – А чему ты удивляешься, собственно говоря? - Послушай, - повинуясь порыву, хватаю его за руку, - я очень хорошо знаю подобную горечь. - Не-е-ет, - протягивает он, в свою очередь сжимая мои пальцы, - подобного ты не знаешь. И не приведи Мерлин, чтобы ты когда-нибудь узнала, что это такое… Меня охватил такой ужас, что даже голова закружилась, я вздрагиваю и делаю шаг назад, не отпуская, впрочем, ладони Драко. - Я не узнаю, - справившись с собой, бормочу я, - я только хотела сказать, что в оценке людей я тоже ошибалась. Неоднократно наступала на одни и те же грабли. И мне надо было получить удар этими граблями, чтобы задуматься о людях, которые меня на них толкнули. Эти люди тоже казались мне близкими, а я получала от них удары. И я очень понимаю, что это такое – разочароваться в человеке, которого когда-то считал близким. Не волнуйся, не с родственниками. С теми, кого я когда-то считала друзьями. И обычно я дую на воду, потому что уже обжигалась на молоке. Знаю, сейчас это к делу не идёт… - Очень даже идёт, Кэти, - проводит свободной ладонью по моей щеке, и я слегка вздрагиваю, - я… - Ты выговорился, - выдыхаю я, - и будто выбросил всё это из себя, верно? Только кивок. Господи, мы по-человечески общаемся в прямом смысле без году неделю, а уже понимаем друг друга с полужеста!.. - Да и тебе тоже, - я слышу его голос как из тумана, - ты ведь тоже… выговорилась… - Да, - стоит отметить, что мы (совершенно внезапно) снова зашагали вокруг озера, - я никому не говорила об этом. Никому, никогда. Я не знаю, почему я вдруг… - Брось, - я едва его слышу, настолько тих голос. – Мы это уже проходили, помнишь? Вчера. Я не могу понять, почему, но я полностью тебе доверяю. Странно. Очень странно, но я могу сказать абсолютно то же самое. Некоторое время идём молча. До тех пор, пока Драко снова не останавливается. Смотрю на него – лицо у него слегка потрясённое, в глазах – явно напускное спокойствие и искорки. Сердце у меня описывает сальто-мортале и будто мягко приземляется, но всё равно слегка побаливает. - Что-то случилось? – шепчу я, протягивая руку и запуская пальцы в его волосы. А он кивает, приподняв мою голову за подбородок: - Да, Катарина. Случилось.
Полётчица: И, слегка приобняв меня за талию, осторожно касается своими губами моих. И я могла бы не закрывать глаза – всё равно очки с меня стаскивают, я бы и так ничего не увидела… чёрт, что за чушь в голову лезет?.. Снова перебираю его волосы, одновременно отвечая – интересно мне знать, ну откуда мне известно, что и как делать? Не инстинкты же, в самом деле?.. Катарина Лилиан Поттер, выбросите из головы эту чушь! И я впрямь выбрасываю – думать не хочется ни о чём. Хочется только, чтобы это не кончалось как можно дольше. *** *РАССКАЗЫВАЕТ ЭДВАРД* Кэт обгоняет нас, когда у Касси развязывается шнурок, и больше мы её не видим. И не идём на поиски – есть всё-таки хочется. Но потом выясняется, что мне нужно срочно идти к Александру. Даже не помню, что мне от него понадобилось – но суть в том, что я, едва позавтракал, сразу пошёл к дяде, с трудом отбившись от общества брата и сестры. Если нужно о чём-то спросить – он же нам никогда не отказывал… Да, никогда. Когда был на месте. А сейчас его кабинет пустовал. Свитки, перья, манускрипты и какая-то раковина на столе. Осторожно (!) приближаюсь к этой раковине – внутри серебристая субстанция. Что-то знакомое… Как нам описывал Гарри, это, похоже, Мыслеслив. Первое моё желание – прыгнуть туда, не задумавшись, но тут же вспоминается печальный опыт братца, и я сначала осторожно мешаю субстанцию палочкой. Хотя Александр вряд ли убьёт нас за вторжение в его мысли, это вам не Снейп, но всё равно… Ощущение, что я поставил магловский плеер на random. Резко кручу палочкой, в чаше образуется непонятный круговорот, и останавливается он на непонятном пейзаже – похоже, гриффиндорская гостиная, горит камин, за окнами – непроглядная темень, а в гостиной только два паренька, даже издали невероятно похожих друг на друга. Не знаю, поттеровское это любопытство или моё личное – но я прикасаюсь пальцем к этому изображению, прекрасно зная, что будет. Нда. Я не соразмерил всей вероятности этого «будет». Надо сказать Касси, что падать головой на диван в гостиной – больно. А то она же у нас любит по мягкой мебели прыгать… - Ты мне лекции сколько времени читать собираешься? – раздался за моей спиной раздражённый голос. - Столько, сколько потребуется, - следует спокойный ответ, и я кое-как узнаю голос Александра. – А потребуется, судя по всему, до пенсии твоих правнуков. Не закатывай глаза, я гипотетически. - Слушай, давай расставим точки над ё, - почему-то у меня такое ощущение, что и этот торопливый голос я где-то слышал. Тут же на ум приходит мысль: из собственного рта ты его слышал. И изо рта Гарри. Ну не совсем этот голос – но нечто похожее. Так. Если я всё правильно понимаю… Оборачиваюсь. Ну так и есть: наши отец и дядя. Прекрасно, Эд. Выбрал бы другое воспоминание. Интересно, отсюда можно вернуться как-нибудь… без вмешательства того, чьи мемуары я имею удовольствие лицезреть? Поняв, что прослушивание и просматривание, скорее всего, будет ОЧЕНЬ долгим, сажусь поудобнее на диван и вслушиваюсь. - Ё только в русском языке, - хмыкает дядя. – А у нас точки над и. - Да плевал я, - огрызается папа. – Так вот: да, ты логик. И ищешь во всём смысл. Но не надо заставлять меня делать то же самое. - А я не заставляю. Я сам пытаюсь найти смысл в твоих действиях, братец. Пока безуспешно. Единственная мысль – тебе просто охота поразвлечься, но так думать мне не хочется, Джим. Совсем не хочется. - Могу спросить, почему? - Можешь. - Почему? - Потому что я о тебе гораздо лучшего мнения.
Полётчица: В гостиной повисает поистине гнетущая тишина, а я только смотрю на них, вытаращив глаза. О чёрт… у меня просто дежа вю… Не то, чтобы я видел всё это точно так же – нет, просто этот разговор слишком напоминал мои с Гарри подобные разговоры. Всегда спокойный, тем выводящий меня из себя, тон старшего брата, мои бесконечные огрызания и психологические фразы Гарри, вечно отправляющие меня в нокаут, - как сейчас слова Алекса отправили в нокаут отца… - То есть… - наконец произносит он. Александр только усмехается, и мне снова живо вспоминается… спокойно, Эдвард, спокойно. Исповедь будешь проводить потом… а сейчас послушай… хотя нет, мне очень не хочется… - Алекс… что ты хочешь этим сказать? – в голосе папы звучат потерянные нотки. - Да то, - а теперь гриффиндорская эмоциональность даёт о себе знать, и наш дражайший дядюшка шарахает кулаком по спинке кресла, в котором сидит, - что… что порядочные люди… Он замолкает и гневно смотрит – для него куда-то в пространство, а в принципе – на меня. Я вздрагиваю, но тут же вспоминаю, что невидим. Но почему-то не успокаиваюсь. Покоя мне не даёт весь этот скандал, и пусть я даже не знаю, вокруг чего он вертится, однако подобных ситуаций в моей жизни, повторяю, бывало достаточно, а вот увидев их со стороны… - Прекрасно, - тускло говорит папа, - давай ещё разругаемся вдрызг… - Если ты так хочешь, - фыркает дядя. – Ты мне вот что объясни: Снейп тебе лично что-нибудь сделал? Вообще что-нибудь? А. Ясно… Отец тоже фыркает, но как-то невесело: - Да, Алекс. Он родился. Пауза. На этот раз потрясённая. Покачивание головой. - Да-а… Я не собираюсь его защищать, но… да-а… Знаешь, Джеймс… - и почему это отец вдруг слегка вздрагивает? Может, старший брат тоже редко называл его полным именем? – у меня просто нет слов. - О-опс… - бормочет папа. Я зачем-то вскакиваю, и меня тут же захватывает тот же водоворот, в вихре которого я сюда прибыл, и я выпадаю на пол кабинета Алекса. Мгновенно, прямо как в кино, открывается дверь, и на пороге возникает… О… лучше бы это был даже Снейп… - Алекс, я тут… [1] Эд? Какого чёрта? Встаю, отряхиваю брюки и тупо смотрю на брата, который взирает на меня с непонятным выражением. Глаза его скользнули от меня к Мыслесливу, потом снова ко мне; он быстро осмотрел мои неизвестно-где-порванные штаны, потрясённое (наверное) лицо… Да уж, Эдвард. Дипломат из тебя точно не выйдет, ты ничего не умеешь скрывать. В том числе и собственные эмоции. - Так, Эд, - Гарри как-то устало прислоняется к косяку, - в чём опять дело? Молчу. Отчего-то во мне просыпается непонятно откуда взявшаяся совесть, и я делаю вид, что меня очень заинтересовали мои шнурки. Гарри вздыхает, проходит в кабинет, хватает меня за плечо и почти выволакивает наружу – почти потому, что я даже не сопротивляюсь. Дойдя до какого-то коридорного закоулка, мы останавливаемся, и Гарри снова интересуется: - Так в чём дело, Эдвард? Ты… - он хмурит брови, - забрался в дядин Мыслеслив? Проходит, наверное, целая вечность, прежде чем я ме-е-едленно киваю. - Идиот, - с чувством произносит брат, и почему-то я даже не обижаюсь. – Вот… когда ты будешь делать то, что тебе велят? Тускло усмехаюсь: - А ты сейчас зашёл в кабинет, посмотрел на меня, да и сказал, чтобы я не забирался… - Я не об этом, - всё с тем же олимпийским спокойствием отвечает Гарри, и я, не в силах сдержаться, вздрагиваю. Дежа вю усиливается. – Я о том, что я вам говорил в прошлом году. Не опускать глаза, Эдвард. По крайней мере постараться. С горем пополам получается, но видок у меня, наверное, ещё тот… - Слушай, - отбросив в сторону всю эту «олимпиаду», быстро произносит Гарри, - давай… - Расставим точки над ё? – едва слышно брякаю я. Гарри хмыкает: - Нет. Над и. Ё только в русском языке.
Полётчица: Опять вздрагиваю. Нет, я сейчас в обморок грохнусь. Гарри приподнимает брови – судя по всему, заметил мои бесконечные содрогания. Он протягивает руку, будто хочет взять меня за плечо, но в последний момент передумывает и делает вид, что просто хотел пригладить собственные волосы (безуспешно). И тихо интересуется: - Эд, честное слово – что случилось? Что ты там увидел? Молчу, тупо уставившись куда-то в сторону. Гарри вздыхает и через десять секунд (так, ясно…) сообщает: - Эдди, я не собираюсь играть с тобой в хорошего аврора и плохого подозреваемого. Говори, что? И я, вместо того, чтобы естественно огрызнуться на этот дурацкий вариант сокращения моего имени, или даже ответить на вопрос (?!), сделал то, чего не делал практически никогда в жизни – шагнул к брату и невероятно доверительным жестом уткнулся подбородком ему в плечо. Да, в детстве мы все постоянно кидались друг другу на шеи, но чтобы вот так… нет, такого никогда не было. Гарри на секунду опешил, но потом решительно сгрёб меня в охапку – похоже, за секунду сопоставив и мой вид, и мои ответы, и мои жесты. Сколько мы так стоим, неизвестно. Уж не знаю, о чём там думает Гарри, а я думаю только о том, что нам нужно больше доверять друг другу. Хотя нет, мы все четверо и так очень даже доверяем, - но не факт, что мы это доверие демонстрируем. Наконец мы буквально одновременно отстраняемся и смотрим друг на друга именно с этим самым пресловутым доверием. Я наконец опоминаюсь: - Так ты хочешь узнать, что я там увидел? Гарри молчит, потом отвечает – очень тихо, так что я едва разбираю слова: - Теперь я, пожалуй, и сам понимаю. Какой-то разговор отца и дяди? У меня не хватает сил даже на то, чтобы кивнуть, но мой понимающий братец наверняка догадывается, что прав – у меня же, скорее всего, всё на лице написано… Гарри уже по-настоящему кладёт руку мне на плечо: - И это было очень похоже на наши с тобой разговоры? - И почему ты прорицания завалил, - буркаю я, слабо ухмыляясь. Брат фыркает: - Там же не было вопросов на семейном поприще, Эд… А ты и впрямь слушай, что и кто тебе говорит. - Личный опыт? – хихикаю я, потихоньку приходя в себя. Гарри шуточно щёлкает меня по лбу, мы ржём, как умалишённые, и, молча давая друг другу понять, что инцидент исчерпан, быстро идём в гостиную. _________________________________ [1] Дано не в значении «я здесь», а «я пришёл к решению»)).
viteria: Ну, что я могу сказать? У меня опять нет слов! Это уже в норму входит! Маленькая, банальненькая идейка, а ты вон как её обыгрываешь! Пейрин просто СУПЕР!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!Я просто читала всё на одном дыхании! Ты просто умница! Если будешь ТАК писать всё время, то цены Хроникам не будет! А ещё кто-то там что-то вякал насчёт того, что не пишет... Сама знаешь! Научи, а!
Полётчица: viteria, миленькая! Я хочу посвятить тебе следующую главу (ну и в частности, её подарить)), одновременно поздравив с Днём рождения! Я тебя поздравляю, желаю всего-всего-всего, чтобы тебе было хорошо, и чтобы ты везде сеяла как много больше своего тепла - оно у тебя неизбыточное! С Днём тебя, и главу тебе!
Полётчица: Посвящается viteri'и Глава 11. – Путешествия по раковинам. Путешествия формируют ум молодёжи и деформируют брюки. Морис Декбора. *РАССКАЗЫВАЕТ ГАРРИ* Эдвард, Эдвард… Я никогда не понимал, почему всегда надо убеждаться в чём-то на личном опыте, если есть опыт другого? В прошлом году, вывалившись из снейповского Мыслеслива, я в кои-то веки не стал ничего утаивать, а раскололся при первом же вопросе Катарины: «Гарри, что случилось?». Сел и рассказал, что случилось. Сначала они молчали. А потом тот же Эдвард просто спросил, куда меня понесло. Ответила ему Кэти, как всегда конкретно, что понесло меня в Мыслеслив Снейпа. И средние уже наверняка хотели читать мне какую-то то ли психологическую, то ли увещевательную лекцию – но Кассандра замяла всё своим советом: «Поговори с Сириусом». Ну да. Поговорил. Теперь пожинаем плоды. Так или иначе, а сейчас… Я не знаю, какой там конкретный разговор Алекса и отца узрел мой братец, но его поведением я был потрясён, по-настоящему. Ну не ожидал я от него вот таких то ли откровений, то ли этой совестливости, что ли… Да я вообще продолжаю им удивляться. Хотя, собственно, что удивляться-то – все мы сильно изменились… за лето. Сплавив Эда в гостиную, я выхожу под каким-то благовидным предлогом – а сам просто хочу пойти и найти Алекса – его не было ни за завтраком, ни в кабинете. А поговорить мне с ним надо. И даже не по поводу произошедшего. - Ладно, давай после обеда, - слышу голос Катарины, и из-за поворота выруливают они с Драко. Держась за руки. Хорошо ещё, я успеваю прыгнуть за ближайшую горгулью. - Хорошо, - отзывается он. – Ты тогда напиши, что не понимаешь, тогда и найдём… Сестрица кивает: - Сделаю. Ну давай, я побегу, а то мне устроят не просто допрос с пристрастием, а допрос с применением пыток. - Мне, возможно, тоже, - усмехается он (совершенно незнакомой ухмылкой). Кэти улыбается (опять-таки незнакомо). Дальнейшее заставило меня думать, что я всё-таки не выдержал и сошёл с ума. А именно: он быстро чмокнул её в щёку и исчез в направлении подземелий. Кэт несколько секунд смотрит ему вслед, потом разворачивается и проходит мимо меня. Выскакиваю из-за горгульи и хватаю сестру за плечо. Оборачивается. Смотрит – спокойно и даже чуть насмешливо: - Привет, Гарри. Глубоко вздыхаю – мне требуется весь мой запас терпения, чтобы не орать: - Катарина – что это было? Дёргает бровью: - Это? Гарри, «это» бывают разные. - Сейчас, - говорю отчётливо, выделяя каждое слово. – В коридоре. С Драко – что это было? Насмешка, веселье, что угодно, только не испуг читается на её лице. Молчит. Затем через силу (а просто ведь давится смехом!) отвечает: - Гарри, ты забываешься. Это ведь был конкретный вопрос, который ты задаёшь мне. Конкретный ответ нужен? И ржёт уже открыто. - Кэти, хватит, - произношу это со всей возможной жёсткостью. – Я понять не могу, ты что… - обрываю речь на полуфразе и брякаю: - я, знаешь, помню себя в твоём возрасте… Таращит глаза. Покашливает. Потом сдавленно выговаривает: - Э, Гарри, я тоже помню тебя в этом твоём возрасте… - косится на проходящих мимо семикурсниц Рейвенкло, - но… - Вот об этом я и говорю, - перехватываю я нить. – Знаешь, Катарина – я ведь уже, кхм, обжигался и не хочу, чтобы ты повторила мой опыт. Пожимает плечами: - Братец, позволь напомнить, что из нас только один человек разбирается в людях, и этот человек – я. И сейчас я вполне обрисовываю себе перспективы… этого общения. И можешь не беспокоиться. Я твой опыт не повторю. Не обожгусь. Я знаю, ты думаешь, что я в розовых очках, но сам видишь, что не в розовых, а в прозрачных, - ухмыляется и поправляет вышеназванные очки. – И вообще, честное слово – это моя жизнь, тем более личная. Я год назад в твою не лезла. Я не Кассандра, я понимаю, что ты за нас отвечаешь – но в личную жизнь не лезь, ладно? Сделай мне такое одолжение. Извини, мне идти надо. Поворачивается и уходит. А я в который раз чувствую себя полным идиотом.
Полётчица: *** - Где его носит? – Касси врывается в гостиную, захлопывает портрет и пинает кресло. – Я хотела спросить, что делать с этой формулой! А он!.. Кэти поднимает голову от книги: - Кто? - Да Александр! – Кассандра падает в кресло. – Его же нет ни за завтраком, ни за обедом! - В кабинете тоже, - подаёт голос Эд. – Я был утром, - быстро смотрит на меня. – И потом пытался найти. Ничего. - Так, ладно, - я встаю. – У нас до ужина ещё прорва времени. Так что пойдёмте. Может, он в кабинете записку какую оставил, а мы не заметили. Пошли. Пожав плечами, Касси встаёт и первая выходит. Я – за ней, потом Кэти и Эд, очень нехотя. И мы идём к дядиному кабинету. - Нет тут никакой записки, - через четверть часа пыхтит Катарина. – Я уже всё перерыла. - Может, он решил не записку оставить, а послание в Мыслеслив вложить? – Кассандра скептически смотрит на раковину. – Ну-ка… Достаёт палочку и вертит содержимое, игнорируя бормотание Эда: «Не надо…». Мелькают фрагменты занятий, какие-то обрывки… Касси резко швыряет палочку на стол: - Нет там ни фига. Пошли к Дамблдору. - Ну нет! – хором отвечают Эдвард и Катарина. Касси заламывает руки: - Ну а что вы предлагаете? Молчим. Она опирается о Мыслеслив, тут же руки её скользят назад, она ойкает, мы все хватаем её за локти, но поздно – она уже коснулась ладонями субстанции. Знакомое ощущение, круговорот и падение. Болезненное. Судя по ойканьям, оханьям и чертыханьям ребят, они тоже приземлились не с большим комфортом. Оглядываюсь. Большой зал. Приземлились мы на пол около гриффиндорского стола. Идёт распределение. Мне не нужно смотреть на строй, чтобы знать, чьё. - Э, - слышу голос Кассандры. – Э… Мы где? - В Мыслесливе Алекса, - бурчит Эдвард. – Года этак двадцать четыре назад. - Всё из-за тебя, - шипит Катарина, и мы с Эдом смотрим на неё – я встревоженно, он – изумлённо. – Нечего было… - Будто я знала, что будет! – шипит в ответ Касси, но, внезапно махнув рукой, облокачивается о стену зала. Кэт молчит и смотрит на строй первокурсников. Я оглядываю ряды гриффиндорцев, в которых явно заметен Александр – он вообще мало изменился, судя по фотографиям. Ну и по нашему теперешнему посещению Мыслеслива, конечно. - Как нам выбраться отсюда, знает кто-нибудь? – мрачно вопрошает Катарина. - Не знаю, - вздыхает Эд. – Я сегодня сам выпал… ой. Кэти смотрит на него взглядом, не предвещающим ничего хорошего, но тут Макгонагалл зачитывает: - Поттер, Джеймс! Все взгляды – и наши, и собравшихся в зале реальных людей – скрещиваются на отце. Кэт покашливает, но ничего не говорит, только смотрит на меня, я – на неё. Отрезать бы моей сестре волосы – сходство было бы полное. Однако я снова смотрю на отца – внешне он совершенно спокоен, садится на табурет, надевает шляпу. Перевожу взгляд на Алекса – закусил губу и неотрывно глазеет на брата. Как и я в своё время смотрел на распределение Эдварда. - Слушай, - бормочу я, тронув Эда за локоть, - у меня твоё дежа вю появилось. - Ага, - ухмыляется он, - теперь ты меня понимаешь! А я только один эпизод посмотрел, и то! - А какого ты вообще сюда полез? – шипит Кэти, глядя на отца, практически бегущего к столу Гриффиндора. – Говорили тебе: можно увидеть нечто нелицеприятное. А ты что? Ты нас слушать будешь когда-нибудь? Если бы я не схватил брата за плечо, он бы уже вскочил – и мы бы орали друг на друга ещё долго. Касси только покачивает головой, Эдвард сцепляет ладони и молчит, глядя на гриффиндорцев. - И почему я такой нервный, - усмехается Александр. – Даже представить не можешь, как меня трясло. Кэт полувскрикивает, Касси озадаченно смотрит на неё, а мы с Эдом просто переглядываемся. Дежа вю усиливается. Я некогда сказал брату почти те же слова.
Полётчица: - Ну и что ты нервничаешь, - пожимает плечами какая-то неизвестная, но со смутно знакомыми нам чертами лица девочка – курс, наверное, второй. – Я вот не тряслась. И при том, что мне совершенно не наплевать, куда бы ты попал. Произнеся это, кладёт руку на плечо новоявленному первокурснику – светло-каштановые волосы, бледность, синие глаза. Старшая сестра Ремуса?.. - Не наплевать, но не тряслась… - тем временем бормочет Эд. – Катарина… ты помнишь? Та отрешённо кивает, как-то инерционно подвинувшись к нам поближе. Судя по всему, и её поразило дежа вю. Касси только наблюдает за процессом, ей пока ещё незнакомы эти чувства, она ведь распределения Эда не видела… - Кас, - подаёт голос Кэти, - а помнишь, как я распсиховалась перед твоим распределением? - Помню, конечно, - улыбается та. – Я сейчас, знаешь, об этом и думала. И ещё как Эд тогда над тобой ржал. - И опять вы разругались, - хмыкаю я, быстро глядя на средних по очереди «строгим» взглядом. Оба прыскают. Почему-то лично меня (да и их, кажется) охватывает какое-то состояние непонятной мягкой грусти – что было, не вернёшь, но давайте хотя бы вспомним. И мы замолкаем. - И впрямь не всё равно, Сью? – ухмыляется Алекс. – Что-то ты меня удивляешь… Та пытается прожечь его взглядом, явно шуточно – и тут я понимаю: да нет, она его однокурсница, просто выглядит младше. Семейное у них, что ли – смотрю на Ремуса, ну тоже не тянет он на одиннадцатилетнего… - Сириус, что с тобой? – слышим мы ещё один голос, и все резко оборачиваемся в сторону, откуда он прозвучал. Так, кажется, понятно. Андромеда. - Ничего, - отрешённо сообщает крёстный, и мы все смотрим друг на друга – лица у всех одинаково искривлены гримасами боли. Кэт отворачивается первой и утыкается подбородком в колени. Эдвард кладёт руку ей на плечо (!). Кассандра опускает свою ладонь на мою, и несколько секунд мы просто сидим вот так – а потом, будто как-то опомнившись, слегка отстраняемся. - Эд, Гарри, - подаёт голос Кэти, и этот голос надломлен, - ну хоть как-то можно отсюда выбраться? Ну хоть как-нибудь? Это выкрикнуто уже с отчаянием. Эдвард и Касси быстро переглядываются, я через силу отвечаю: - Только если нас кто-то отсюда вытянет. - Я сегодня сам вывалился, - мрачно сообщает Эд. – Не знаю, почему. Кассандра открывает рот, но тут нас вдруг вертит, перед глазами мелькают сотни картинок, и наконец этот калейдоскоп останавливается в гриффиндорской гостиной. - Вот куда тебя черти понесли? - Не надо на меня кричать, пожалуйста. Это моя прерогатива. - Ха-ха-ха. Ну вот не могу я тебя понять, Алекс! Не-мо-гу! Ну здрасьте, приехали, Снейп чуть не подлил мне в тыквенный сок какое-то дурацкое зелье! А ты зачем понёсся, извини меня, к ним в гостиную? Тоже мне, спаситель мира выискался! - Мы где? – хрипит справа Кассандра. - Вставай давай, - Кэт протягивает ей руку. – В гостиной. А курсы, наверное, где-то четвёртый и второй. - Я не могу, - признаётся Эдвард. – Брат, ты помнишь? Вздыхаю: - Помню, Эд. И тоже не испытываю особого желания всё это лицезреть. Но что делать. - Заткнуть уши и закрыть глаза, - усмехается Катарина. – Ладно… - Что это опять? – слышу крик Касси. Оборачиваюсь – не могу обернуться. Значит, это воспоминание – промежуточная остановка. Снова круговорот…
Полётчица: И тут меня будто бьёт. Бьёт кто-то очень жестокий и сильный, причём железным по голове. Я почему-то прекрасно понимаю, что это за воспоминание, хотя и не могу видеть двор, в зале, где семикурсники пишут ЖАБА, окон почему-то нет. Но я мгновенно догадываюсь, что же нам предстоит увидеть. - Убейте меня сразу, - прошу я, со стоном стукнувшись головой о косяк. Катарина переводит взгляд: - Это то, о чём я думаю? Я молчу. Сестра также стонет и почти падает на пол – Эд её подхватывает: - Кэти, ты сама советовала закрыть глаза и заткнуть уши. Так почему бы… - А мы где? – встревает Кассандра. Мне требуется всё моё терпение. Нет, ну вот что это за ребёнок? Эти всё поняли – а она нет! - Мы, - медленно произношу я, - в неприятно пахнущем веществе коричневого цвета. Так что я тебе советую заткнуться, чтобы не нахлебаться его по самые уши. Кэти ухмыляется: - Вот именно, Кас. И научись понимать других. Это может пригодиться в жизни. - Даже в нашей жизни, - подхватывает Эд. Кэти смотрит на него, фальшиво округлив глаза: - Ушам не верю! Ты что, пытаешься поговорить с Кассандрой философскими фразами? Знаешь, Эдвард – не ожидала от тебя такой глупости. Даже от тебя. Даже такой глупости. Открываю рот – пора прекращать, а то будет буря – но тут Алекс встаёт, кладёт на стол свой пергамент и выходит в вестибюль. Мы с Кэт, переглянувшись, вылетаем за ним, за нами Эд тащит за руку Касси. - Алекс! – слышу я и оборачиваюсь. В холл вбегает некто очень растерянный – девчонка с косичками, в хаффлпаффском галстуке и зачем-то шляпе набекрень. – Слушай, я тебе вот что советую: там во дворе беспредельщина, а ты у нас… иной раз бываешь блюстителем порядка, так что… - Опять Джим? – устало вздыхает дядюшка. – Что на этот раз? Хаффлпаффка в ужасе мотает головой: - Иди и сам взгляни! Я с этим не справлюсь! И убегает. Кассандра присвистывает: - Это то, что я думаю? Мы, не отвечая, бежим вслед за Александром – он уже устремился во двор. Крики всё ближе и ближе, гневные голоса, ещё что-то… всё смешивается, я хватаю за руку Катарину, она – Эдварда, и вот так мы втроём летим вперёд. Сзади ковыляет раздражённая Касси. Мы резко тормозим и останавливаемся прямо за спиной Алекса. И я отворачиваюсь. Просто отворачиваюсь, мне противно. - Боже мой… - это Катарина. - С ума… - не договорив, Эдвард. - Да что здесь?.. – Кассандра. - Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нюниуса подштанники? Мои сёстры ахают, обе, хором, стереофонически. Эд делает шаг назад, и я хватаю его за плечо – спокойно, братишка, мне тоже трудно… И вот тут раздаётся полный спокойствия голос Александра (надо же, он спрятался за берёзой, а мы и не заметили…): - Ну знаешь, Джеймс, мне было бы очень интересно. В толпе – тишина. Полная, абсолютная и безоговорочная. Отец резко опускает палочку, и Снейп шлёпается на траву. Народ безмолвствует. Наш дражайший будущий зельевар кое-как поднимается и уходит – толпа расступается перед ним. Папа провожает его затравленным взглядом – мда… Хотя не знаю, Алекс сейчас и нам кажется фигурой очень уж внушительной и серьёзной. Пока мы стоим в ступоре, потихоньку растекается и толпа – остаются только эти пятеро, да и то Сириус с Хвостом опасливо спрятались за ивой. А Ремус уткнулся в книгу, но глаза его не двигаются – просто смотрит, будто сквозь листы.
Полётчица: - Давай, ори, - раздаётся голос отца. – Я слушаю. - Нет уж, - усмехается Александр. – Я не собираюсь орать. - О… - криво ухмыляется папа. – А что? Обыкновенная психология? Это ещё хуже. Можно, я сразу убегу? - Не советую, - холодно отрубает дядя. – Я не собираюсь читать тебе лекции, хотя это до сих пор требуется… Эд вздрагивает, и я чуть сильнее сжимаю его плечо. - …но ты помнишь, что я тебе говорил насчёт порядочности? Папа вдруг хмыкает: - Да что ты со мной сделаешь-то, братишка? Я вот такой, как ж теперь исправляться?.. Тут картинка меркнет, темнеет, я чувствую, как нас тащит вверх, ледяная темнота – и мы приземляемся на пол дядиного кабинета. Кассандра, вся трясясь, опирается на алексовский стул и встаёт: - Я, - голос её тоже дрожит, - я больше никогда ни в чей Мыслеслив не полезу! Даже под страхом смертной казни! Эдвард молчит, помогая подняться Катарине. Я жёстко смотрю на Касси: - Убедилась? - Я что, и сейчас виновата?! – вопит она. – Да, облокотилась я на эту чёртову чашу! Я что, знала, что туда уеду?! - Не знала, - сухо произносит Кэт, - но могла бы предположить. А, ладно, к чёрту. Пошли отсюда, пока не поздно, а то ещё кому-нибудь какая-нибудь блестящая идея в голову придёт… - На меня только не косись, - буркает Эдвард, и мы выходим – по очереди, я в конце – и оглядываюсь на Мыслеслив. Надо бы и мне также поклясться. Никогда. Ни в чей.
Лисичка: Ох, как же меня глав порадовала. Ты же знаешь, я люблю ВСЁ от лица Гаррика. Последня фраза просто убила. Касси как всегда обормот, гет чтоб на полку облокотиться... хотя я примерно представляю кого ты в тот момент представила. В общем молодец.
Полётчица: Лисичка пишет: хотя я примерно представляю кого ты в тот момент представила Не-е-ет, ты не представляешь))))) (с), какая картинка возникла у меня перед глазами))) Тебе спасибо огромное!
viteria: Очень ХОРОШО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Да, согласна с Лисичкой, что главы от Гаррика - это песня:) Причём весёлая песня:) Помню себя в твои годы...:))))))))))))))) Навсегда это запомню:))))))))))))))))))))))))))))))))))))))) Давай, пиши дальше! Слышишь? Давай-давай!
Полётчица: viteria, не слышу, но вижу))) Уже пишу, не волнуйтесь, сударыня)) Спасибо!
полная версия страницы