Форум » Библиотека-6 » "Северус Снейп и Солнечная кошка"СС/ГГ/ожп, PG-13, action, макси, конец 7 гл от 24/11 » Ответить
"Северус Снейп и Солнечная кошка"СС/ГГ/ожп, PG-13, action, макси, конец 7 гл от 24/11
Младшая: автор: Младшая aka Aile название: Северус Снейп и Солнечная кошка бета: нет (а кстати, не помешала бы, особенно по части некоторых сюжетных моментов) рейтинг: пока PG-13, однако все возможно. пейринг: СС/ГГ/ожп, омп и др. жанр: скорее, Action/Adventure, после выхода 6 книги - AU (хотя некоторые спойлерные мелочи есть) дисклаймер: Все, Что Принадлежит Роулинг, Принадлежит Роулинг. Некоторые цитаты и сюжетные моменты имеют своих авторов, каковым я очень благодарна и непременно упомяну всех в «Эпилоге»… ну если доживу, конечно. А вот этот Северус, кажется, принадлежит не только Роулинг, но и авторам прекрасных фиков: R1312, Gabrielle Delacour, Миднайт, Аластрионе, Naisica, Hedwig и много кому еще… саммари: Если ты понимаешь, что твой затянувшийся сон уже и не сон вовсе… Главная героиня (Мери-Сью? Ну допустим, хотя это скорее Мурка-Сью) попадает в Хогвартс не по своей воле и никакого особого восторга от этого не испытывает. Потому что разобраться надо и с миром, и с собственным раздвоением личности и потерей памяти в одном флаконе… а тут еще и Снейп появился на горизонте, и ужасно мешает сосредоточиться на насущных проблемах. предупреждение: есть несколько боевых сцен и сцен насилия, небольшие спойлеры к 6 книге. Автор когда-то изучала криминалистику, так что некоторые описания могут показаться слишком натуралистичными… отношение к критике: Спокойная и аргументированная, естественно, приветствуется.
Ответов - 71, стр:
1 2 3 All
Младшая: Первые 4 главы выложены на «Сказках» http://www.snapetales.com/index.php?fic_id=1058, но на всякий случай запощу их и сюда. Мало ли, может, у кого-нибудь тапки припасены… Глава 1. Яркие сны снились ей всегда, сколько она себя помнила – с самого раннего детства. Иногда это были кошмары, иногда – и, по правде сказать, чаще всего, - какая-нибудь житейская суета, наподобие уроков в давно законченной школе, а иногда – что-нибудь красивое и удивительное. Однажды ей приснился чудесный остров в море, недалеко от берега. Она как будто бы смотрела на него с какого-то возвышения на берегу, и солнце стояло у нее за левым плечом. Море было ярко-синее, и казалось теплым даже на вид. Остров представлял собой округлый холм с раздвоенной вершиной, то ли сложенный белыми известняками, то ли покрытый белым песком. На склонах холма росли какие-то деревья с темно-зелеными кронами, слегка отливающими синевой – то ли потому, что это была голубизна хвои, то ли яркое небо отражалось в глянцевой листве. И глубокие тени под деревьями и в ложбине между двумя вершинами острова тоже были синими. Вот и все, что было в этом сне, никаких событий, ничего интригующего, просто остров, море и небо, но она запомнила его на всю жизнь… А этот сон начинался совсем по-другому. Смутно, как бывает в обычных снах, она увидела себя читающей какое-то странное письмо – написанное от руки, красивым старомодным почерком с завитушками. Письмо было предназначено ей, и содержало непонятное приглашение в неизвестное место – однако в письме достаточно обстоятельно объяснялась дорога. Она не собиралась никуда ехать и вообще что-либо предпринимать, просто бездумно брела по улице незнакомого города, засунув распечатанный конверт с гербом в карман куртки. Где-то рядом слышался шум вокзала и гудок отходящего поезда, а вокруг тянулись, сменяя друг друга, малолюдные улочки, старые дома с облупившейся штукатуркой, мусорные ящики, здания складов и просто заборы. Погода стояла солнечная, но солнце светило тускло и болезненно, как будто в воздухе висел туман или дым, и ветерок, шевеливший отклеившуюся афишу на противоположной стороне улицы, не мог его разогнать. Она хотела выбраться из этого неинтересного района и погулять по более красивым местам, но никак не могла сориентироваться. Кроме того, ее мучило какое-то неопределенное беспокойство, тревога, и похоже было на то, что по логике сна вся эта мнимая безмятежность собирается преобразоваться во что-то более угрожающее. Шагов за спиной она не услышала, просто увидела на потрескавшемся асфальте тень идущего за ней человека. Ей не хотелось ни с кем разговаривать, да и тревога вдруг обострилась, и она, не оборачиваясь, поспешила свернуть за угол ближайшего забора. Там начиналась унылая кирпичная стена, а с другой стороны тянулся забор, ограждающий строительную площадку, потом она нырнула в дощатый переход, который, по всей видимости, должен был защищать проходящих мимо стройки пешеходов, перешла по мосткам озеро жирной грязи, свернула еще раз и в растерянности остановилась. Дорога завела ее в тупик, крохотный замусоренный дворик, образованный двумя глухими стенами промышленных зданий и все той же кирпичной стеной высотой в два человеческих роста, выветрившейся от ветра и времени. Издали доносился грохот какой-то строительной техники. Она резко обернулась и увидела, что человек не отстал. Он входил в тупик следом за ней, и выглядел как-то не слишком успокаивающе - длинный черный плащ с капюшоном скрывал фигуру и закрывал лицо. Она собралась задать ему какой-то вежливый вопрос, чтобы рассеять атмосферу сгущающегося страха и напряжения, но тут следом за ним во дворик вошли еще четыре человека, одетых точно так же. Она отступила к стене и подумала, что сон совершенно перестал ей нравиться.
Младшая: Первый из преследователей остановился в трех шагах от нее и медленно откинул капюшон. Она сперва онемела от ужаса, потом поняла, что неподвижное белое лицо с пустыми глазами и неподвижным ртом – только маска, и, осознав это, испугалась еще сильнее. - Рудольф, - глухо донесся голос из-под маски, - смотри, как это делается. Во-первых, сделай так, чтобы не было слышно ее крика. Второй высвободил из-под плаща руку с зажатым в ней продолговатым предметом и сказал что-то вроде «Силенцио, иммобилис». Девушка, наблюдавшая за ним расширенными глазами, невольно подумала, что латинские слова слышатся ей взамен какого-нибудь итальянского. - Во-вторых, нужно установить жертвенник и обратиться к Темному Лорду. После этого все, что она будет чувствовать, превратится в Силу и впитается в жертвенник. В-третьих, постарайся не наносить смертельных ран прямо сразу, сначала несколько неглубоких надрезов, чтобы выплеск Силы был более продолжительным. Эрик, покажи, как ставится жертвенник. Спокойно-деловитый лекторский голос объясняющего сам по себе был нестерпимо страшен, но когда некто, названный Эриком, молча кивнул и стал раскрывать некую конструкцию, она едва не умерла от ужаса, и, хуже того, от невообразимого отвращения. Сатанисты, или кто-то в этом роде… Вспомнив, наконец, что нужно делать, она с огромным трудом заставила подняться окаменевшую руку и шевельнуть непослушным языком, и, перекрестившись, прошептала: «Господи Иисусе Христе, помилуй меня грешную». Она зажмурилась, пытаясь прогнать кошмар и проснуться, но, когда ее глаза открылись, страшный мир вдруг вспыхнул, становясь непреложной реальностью. Зябкий ветерок шевелил ее волосы, от мусорного ящика пахло отбросами и кошачьей мочой, а от людей в черном исходил как будто бы даже и приятный запах каких-то ритуальных благовоний, от которых, тем не менее, все ее внутренности едва не завязались узлом в сильнейшем рвотном спазме. В этот момент «лектор» прыгнул вперед и цепко схватил ее за локоть. Наконец-то обретя голос, она отчаянно завизжала, и здоровенная рука тут же зажала ей рот. - Рудольф, - недовольно воскликнул главный, перебарывая ее отчаянное и неумелое сопротивление, - да что это за заклинания?! Немедленно заставь ее замолчать! «Господи, помилуй!!!» - билась в голове одна-единственная мысль. Она каким-то чудом вывернулась, стукнула Черного пяткой по ноге, промахнулась и закричала снова, судорожно отбиваясь от захвата – действие, совершенно бессмысленное и безвредное для нападающего . И тут случилось нечто непонятное. Собственное тело показалось ей одновременно очень тяжелым и очень легким. Движение не стоило никаких усилий, однако неожиданно сильная инерция так крутанула ее на месте, как будто ее рука была тяжелее ртути. Кисть унесло в непредсказуемый взмах, распрямленные пальцы коснулись шеи человека в черном, его голова откинулась назад, как подпружиненная крышка шкатулки, и в тот же миг он отлетел и стукнулся о стену наподобие отброшенной пластиковой куклы. Она дернулась к другой безликой фигуре, чтобы сорвать эту ужасную маску – каков бы ни был ужас, ему нужно было глянуть в лицо, чтобы не сойти с ума, - но отброшенная маска и сорванный черный плащ полетели ей в голову. Она перехватила их в воздухе, мимолетно удивившись их невесомой легкости, отбросила в сторону, и невольно обернулась назад, чтобы понять, какая опасность за ее спиной заставила так исказиться бледное лицо. Тут же ее щека и подбородок онемели от тяжелого удара. Она ахнула, от боли вздергивая голову кверху и не в силах сообразить, где прятался враг и каким образом он сумел ударить ее кирпичной стеной. Четверо оставшихся пятились к выходу из тупика, сгрудившись вместе и направляя на нее все те же странные предметы, похожие на короткие жезлы, она замерла, не зная, что делать, и тут у одного из нападавших сдали нервы. Он развернулся и с воплем бросился бежать. Волна гнева и чего-то наподобие охотничьего азарта ударила ей в голову, и это ощущение сорвало ее с места. Она прыгнула следом, прямо на трех мужчин, по пути наступив на первого, лежащего у стены и услышав под ногами мерзкий мокрый хруст, она без труда опрокинула двух из троих, как парикмахерские манекены, но кричали они откуда-то снизу как живые люди, третий успел отскочить и тоже бросился бежать, но она каким-то образом дотянулась и ударила его под лопатку, проламывая что-то непрочное, как мокрый картон, успевая услышать, но не успевая осознать жуткий оборвавшийся крик, она вскрикнула от того, что правую ногу чуть ниже колена обожгло чем-то вроде кислоты и ужаснулась собственному голосу, ставшему на пару октав ниже обычного, она настигла последнего беглеца одним прыжком, и только тогда, сбивая его с ног, поняла, что отталкивается от непривычно мягкой земли четырьмя лапами, и что ей приходится вставать на дыбы, чтобы освободить переднюю для нанесения удара. Сознание не выдержало последнего открытия и погасло, как задутая свеча.
Младшая: Глава 2. В следующий раз она пришла в себя в поезде. Она смутно помнила, что куда-то едет, что вполне осмысленно вела себя, выбирая место, и, по всей очевидности, купив билет, - во всяком случае, у нее было чувство, что она имеет полное право здесь находиться. Она погладила мягкую обивку сиденья, принюхалась к неповторимому аромату поезда – судя по отсутствию табачного перегара, вагон был для некурящих, глянула в окно на проплывающие зеленые луга, перегороженные стенами живых изгородей. Солнце стояло не слишком высоко, хотя время было где-то близко к полудню, и в его свете присутствовал спокойный и прохладный оттенок близкой осени. Внезапно вспомнив кошмар, слишком яркий, чтобы быть просто сном, она вздрогнула всем телом и больно закусила губу. Боль была настоящая. Она заставила себя дышать спокойно, и когда сердце перестало колотиться где-то в горле, прочитала про себя «Отче наш». Слова молитвы не путались, не сбивались и давали ощущение чего-то намного более надежного, чем солнечные дали за окном. После этого она расстегнула ворот блузки и достала цепочку с нательным крестиком, внимательно ее рассматривая. Слава Богу, крестик был тоже настоящий, ее собственный, надетый во время крещения. Значит, чем бы ни являлся этот мир – сном или явью, дьявольским наваждением он не был. На это и следовало опираться. Она не просила ни духов, ни мнимых ангелов, ни инопланетных пришельцев, чтобы ее сюда перенесли, она попала в непонятное место явно не по своей воле, но здесь можно молиться и носить на шее неискаженное изображение Распятого Господа – значит, как бы она тут ни оказалась, по Божьей воле или по Божьему попущению, она будет жить здесь, пока не вернется в свой собственный мир таким же образом. Она встала на колени лицом к закрытой двери купе (судя по солнцу, поезд шел на север, значит, восток был слева по ходу движения) и помолилась о своей матери, находящейся где-то далеко (странно, она почему-то не беспокоилась ни о маме, ни о том, что не сможет к ней возвратиться, словно бы тихий голос в глубине сердца шепнул, что все будет хорошо), и о себе, находящейся в странствии. Имя матери она помнила, а своего, как ни странно, вспомнить не смогла. Когда она поднималась с колен, правую ногу ни с того ни с сего ожгло болью. Так... вот оно. Сцепив зубы, она медленно зажмурилась и заставила себя разжать кулаки. Воспоминания о предыдущем дне... яркие, но совершенно бредовые. Иногда такое бывает, если психика не может справиться с каким-то страшным воспоминанием, всеми силами защищаясь, например, от памяти об изнасиловании. А ведь есть простой способ это проверить. Она помедлила, не решаясь взглянуть на свои ноги - чувства были примерно такие же, как будто ей предстояло собственноручно перевязывать себе гноящуюся рану - а потом повернула ручку вагонной двери, надеясь, что запирает ее, а не наоборот. Решительно подтянула вверх юбку. Кстати, в прошлый раз на ней были брюки? Впрочем, по сравнению со всем прочим - неважно. Так... слава Богу, характерных синяков на бедрах нет. Ссадина на колене... ерунда... стоп. На правой икре - длинный ожог исключительно пакостного вида, извилистый, как след от поверхностного пулевого ранения, красные воспаленные края. И боль, и слабость - отсюда. Что за дрянь? Жертвенник? Похоже. Она вспомнила треск под ногой, непередаваемое ощущение прикосновения ядовитой мерзости... кстати, не факт, что не ядовитой на самом деле... прыжок... собственный боевой клич... И тут ее заколотило так, что она скорчилась на полу вагона, в пятне солнечного света - и все равно холод отпустил не сразу. Что это вообще было? Она боязливо высвободила руку, помахала перед глазами. Ничего необычного - ни тяжести, ни легкости, ни каких-то других странностей. А ну... стисни зубы и выпрями спину, дочь осени, негоже устраивать здесь истерику. Некрасиво и невовремя. Ступая осторожно, как будто пол вагона был тонким, как первый лед на реке, она подошла к двери. Рядом с дверью она заметила нечто вроде шкафчика, и стоило проверить, не умывальник ли это. Точно. По обычным меркам, удобства для поезда были просто выдающиеся - купе с краном и даже небольшой раковиной, прочие удобства, выезжающие, если нажать педаль, но сейчас главное - вот это зеркало в простой деревянной рамке над умывальником. Лицо в зеркале оказалось и знакомым, и немного чужим, память упорно отказывалась проясняться и сообщать, что же изменилось по сравнению с ее настоящей физиономией. Разве что возраст... казалось, что ее пятнадцать-семнадцать лет миновали уже довольно давно. Личико, впрочем, отражалось довольно заурядное - можно сказать, никакое. Русые волосы, не особенно пышные, нос, рот, подбородок... совершенно незапоминающиеся черты. Только глаза противоречили этому впечатлению простоты и незаметности - в их разрезе просматривалось нечто хищное. Да и цвет неприятный. Желтенький. Короткие прямые ресницы, довольно темные, намного темнее волос, это только подчеркивали. Ладно - уж с собственной-то рожицей мы как-нибудь управимся..
Младшая: Она пошарила на полочке умывальника, и нашла не только расческу, но и резиночку для волос. Торопливо причесалась, потом зачесала волосы назад, открывая уши, и заплела подчеркнуто школьную косичку. Ну вот - разве этот ребенок с торчащими ушами может выглядеть хищно? Надо сказать, успела она вовремя. В дверь постучали, как будто стучавший терпеливо дожидался окончания ее парикмахерских опытов. - Войдите, - сказала она немного писклявым от волнения голосом, поворачивая ручку. - Мисс Рей-Норт? - с некоторым сомнением поинтересовалась вошедшая девушка. Тоже лет пятнадцать, но глаза более взрослые. Кстати, девушка симпатичная: в растрепанных каштановых кудрях сразу запутались лучи солнечного света из окошка, привлекательное сочетание живости и ума на физиономии, а тонкие брови могли выражать и печаль, и иронию, и кокетство... Да, только что прозвучавшее имя было её, во всяком случае, здесь она каким-то образом имела на него право. - Это я, - кивнула она. - только не Рей-Норт, а Ольга Рей Норт. - Красиво, - похвалила девушка, - а меня зовут Гермиона Грейнджер, и я староста. Профессор Дамблдор попросил, чтобы я ехала в Хогвартс вместе с вами - на случай, если что-нибудь понадобится объяснить или показать. Вообще, нам положено свое купе, но если хотите, я переберусь прямо сюда. - А вас это не затруднит? - Ни капли, - улыбнулась Гермиона. - Если честно, я терпеть не могу Панси, так что ехать с ней в одном купе - удовольствие сомнительное, и пропустить такой удобный предлог мне бы не хотелось... Так что я попрошу друзей, чтобы они помогли мне перенести вещи - вы не возражаете? - Нет, конечно. И, Гермиона... может быть, для удобства перейдем на "ты"? - Да запросто, - ее карие глаза заискрились. - Я сама хотела предложить, но вдруг бы ты обиделась? Уже иду. Ольга улыбнулась в ответ, чувствуя, как понемногу отпускает напряжение. Что, впрочем, не помешало ей после ухода новой знакомой наклониться и вытащить из-под сиденья дорожный чемодан. Это был ее чемодан, вне всякого сомнения, хотя она не помнила, как упаковывала вещи - а на лимонно-желтой наклейке красовались крупные черные буквы "Ольга Рей Норт".
Младшая: Глава 3. «Разыгрался кот, разорвал браслет, И в ковре утонула бусинка…»(Е. Павшук) - Ольга Рей Норт, - прочитал вслух негромкий мужской голос. Правда, происходило это несколькими днями раньше и несколькими десятками миль севернее. Но надпись была похожа – четкие темные буквы на странной… то ли стене, то ли завесе, то ли ширме, при взгляде на которую у стороннего наблюдателя немедленно закружилась бы голова – от попытки угадать, мерещится или существует на самом деле многоцветная рябь и мелкие острые вспышки в полупрозрачной толще. О стене потом, а вот эти голоса определенно стоило послушать. Причем послушать внимательно, не отвлекаясь на лица и имена владельцев, потому что оба они были на редкость выразительны – каждый в своем роде. И очень, очень много могли поведать чуткому слуху. - Красивое имя, хотя на редкость помпезное, - отозвался другой голос, несколько раздраженно. – Родители явно ждали от дочери чего-то выдающегося. Вот увидите, Альбус, девица окажется либо серой мышкой, не примечательной ничем кроме чудовищного комплекса вины и груза несбывшихся родительских ожиданий, либо наоборот – самоуверенной посредственностью с завышенной самооценкой, претензиями и истеричными попытками обратить на себя внимание. Мало нам Поттера… В случае особого везения оба варианта будут сочетаться в одной персоне. Голос, впрочем, звучал красиво (скорее, шелк, чем бархат) и очень подходил какому-нибудь киношному злодею. Сочные, мурлыкающие, немного металлические нотки прекрасно подчеркивали присущую ему язвительность. Человеку хватало дыхания на длинные фразы, а произношение было тщательно выверено и отработано до последней крохотной паузы, выдавая то ли полемический талант, то ли большой опыт произнесения публичных речей. И в то же время - явно чувствовалось, что говоривший умеет наслаждаться вкусными словами и оборотами и ценит возможность побеседовать. Можно было услышать и жизнелюбие этого человека, и даже толику кокетства, тщательно скрываемую от посторонних, а, может, и от себя самого.
Младшая: - Северус, что бы вы делали, если бы в Хогвартсе не было Поттера, - усмехнулся первый. – вот, возьмите, у вас нить кончается. - Спасибо. Увольте, Альбус, в этом месте никогда не переведутся ученики, которые помогают мне не скучать. Их обычно раз в шесть больше, чем мне требуется для поддержания нормального преподавательского тонуса. Впрочем, опять же в случае особого везения – а я везучий человек, как вы понимаете – среди них встречаются настоящие жемчужины, каждая из которых по части борьбы со скукой стоит трети очередного гриффиндорского выводка… Кстати, о жемчуге – передайте, пожалуйста, вот тот, речной. - Белый или розовый? Молчание. Неуверенно: - Пожалуй, я хотел бы белый. Нет. Может быть, серо-стальной морской? У нас такой есть? - А перламутр подойдет? - Да! Именно. Именно этого здесь и не хватало. Странно, сегодня под руку все время попадаются морские минералы. Жемчуг, янтарь… Это случается не так уж часто. Молчание. Шелест, тихое-тихое постукивание чего-то наподобие четок, шорох шерстяной одежды. Досадливый возглас, постукивание чуть более громкое, это веселое цоканье подпрыгивающей на полу крупной жемчужины. Настоящий жемчуг, в отличие от стеклянной имитации, несколько раз высоко подпрыгнет, если упадет на пол. - И все же я не понимаю, почему вы решили ее пригласить. - Северус, когда у вас такое выражение лица, мне так и хочется предложить вам что-нибудь вкусненькое. Но сладкого вы не любите, а для бокала красного вина все же рано, вы не находите? Вы же понимаете, что имена не появляются на стене просто так. И если оно здесь, значит, она на нашей территории, и мы должны послать ей приглашение. - Должны? - Скорее, «имеем право», чем «должны», согласен… но, по некоторым причинам, я предпочел бы не оставлять ее ни Дурмштрангу, ни Бобатону, ни… Человек замолчал, но сделал это так мастерски, что впечатления незаконченности не осталось. Скорее, наоборот, в последнюю фразу он влил неожиданную убедительную силу. Он тоже умел управлять своим голосом. Обычно обладателям низкого голоса легче говорить внушительно, но у него был не бас и даже не баритон, а тенор, правда, довольно красивого и редкого тембра – тот мягкий тенор, который при разговоре не кажется пронзительным и не раздражает собеседников, но не теряется даже среди громкого шума (это свойство называется «полетностью голоса»). Приятный голос, обаянию которого не вредило даже то, что это обаяние было прекрасно рассчитано и пускалось в ход при первой же необходимости. Человек не то чтобы постоянно лицемерил, но он отлично знал, как и что надо говорить, чтобы слова и интонации звучали очень по-доброму, очень умиротворяюще и внушали всяческое доверие. И еще было в этом голосе нечто трудно передаваемое… та самая внутренняя мощь, которая время от времени в нем сквозила, и те нотки, которые, ничем не напоминая старческое дребезжание, были все-таки свойственны очень и очень немолодому мужчине, вместе производили довольно странное впечатление. Ощущение силы характера, которая никак не связана с телесными силами, с молодостью, со страстями, ощущение легкости, и свободы, и некоторой отрешенности. Да, говорившему очень хотелось верить – и тогда, когда он выступал в привычном облике доброго дедушки, и тогда, когда сквозь уютную маску проступали более древние и более суровые черты. Скрип пододвигаемых кресел. - Отдохните, Северус, по-моему, у вас устали глаза. Чаю, кофе или все-таки немного вина? - С вашего позволения, крепкого чая без молока. - Да, так вот о нашем предмете спора. Понимаете, всякий маг – ценность. Даже если он магглорожденный. Даже если это испуганный озлобленный ребенок, который всю жизнь провел в приюте, ничего не зная о своей магической силе, зато набравшись там неимоверно вредных представлений о жизни и людях. Я не совсем понимаю, почему эта Норт никак не проявилась раньше, по всем признакам, ей явно больше одиннадцати. - Так она магглорожденная? Фамилия совершенно незнакомая и не связанная со старинными семьями. - Не могу понять, - со вздохом признался тот, кого называли Альбусом. – Я так и не смог ее увидеть, а это бывает нечасто… Впрочем, это выяснится, когда она приедет. Даже если она не захочет о себе рассказывать, и даже если сама этого не знает… вы же понимаете, Северус, что магическая сила, происхождение и степень чистоты крови мага по внешности определяются достаточно достоверно. Это первокурсники не отличают мага от маггла, а сквиба могут принять и за того, и за другого. Я думаю, что Норт – латент, что, в сочетании с ее странным появлением… - Хаффлпафф? - А куда же еще. Там даже на старших курсах есть пара латентов, никак не проявивших свои способности. И я даже думаю, что она будет не ученицей, а вольнослушателем, это поможет решить некоторые проблемы с Министерством Магии.
Младшая: - Ну, это хотя бы разумно. И все же – зачем она вам сдалась? Ведь дело, похоже, не только в латентных способностях. Только не надо говорить мне, что вы делаете это для ее же блага. В наше время оказаться в Хогвартсе – далеко не лучшее, что этим детям может предложить судьба. Как показал прошлогодний опыт, стены, укрепленные древними заклятьями – это еще не все, и мы еще не знаем, что нас ждет впереди. - Мальчик мой, - просто сказал пожилой. – Уж лучше им оказаться у нас, чем где бы то ни было еще. Я не доверяю Каркарову ни на волос, и даже если он действительно скрылся, все преподаватели Дурмштранга были приняты на должность им, и только им одним. Преподаватели, сотрудники, программа подготовки, отношения между старшими и младшими курсами, вся атмосфера… Вы же видели, что это такое. Там готовят Темных, и никого другого. Что же касается Бобатона… Мадам Максим, при всем моем к ней уважении – это не Минерва и даже не наша добрейшая Спраут. История с Турниром Трех Магов показала, сколько у французов уязвимых мест. Понимаете, Северус… Они не умеют думать, все время заменяя здравый смысл эмоциями и предрассудками… - О да, ни один из наших Домов не обладает подобными недостатками… - Настолько – нет. Гриффиндорцы имеют склонность прошибать стены лбом, но по крайней мере, сначала как следует их ощупают, осмотрят и подумают, в каком именно месте стоит начинать бить. И на удивление быстро соображают в критической ситуации, если опасность пришла совсем не с той стороны, с какой они ожидали. Нет, в Хогвартсе учатся реалисты, и хотя это не гарантирует от неприятностей, тем не менее, это их дополнительный шанс выжить. А ведь есть и другая возможность, кроме этих магических школ, и она самая неприятная. Северус, я не хочу отдавать им ни одного – ни одного ребенка с магическими способностями, ни одного латента и даже ни одного сквиба. И ради их самих, и ради того, чтобы не усиливать его позиции. Я бы и магглов ему не отдавал… но у меня не хватит сил защитить всех. Только своих. - По-вашему, девица-латент может серьезно усилить его позиции? - Северус, посмотрите на ее имя, - спокойно кивнул собеседник. – Посмотрите внимательно.
Младшая: Молчание. Стена вблизи – зрелище еще более завораживающее, чем издали. От пола до потолка, от стены до стены, не меньше пяти дюймов толщины, и все же – полупрозрачная, свет из окна проходит сквозь ее толщу, иногда вспыхивая цветными искрами. И вся эта громада – сплетена из бисера, бусин, драгоценных камней, цветных и прозрачных стекляшек, кусочков камня, металла, крохотных серебряных колокольчиков, миниатюрных раковин, монеток, даже, кажется, деревянных и резных костяных пуговиц в самых невероятных сочетаниях. Конечно, нити, на которых все это держится, - из лучшей закаленной стали, и даже не всякий булат способен нести такую тяжесть. Причем нитей очень много, и все они закреплены на потолке и стенах независимо друг от друга, и все равно непонятно, каким чудом удалось создать это немыслимое сооружение. Чудом – возможно, но магию вблизи этой штуки применять нельзя, это одно из необходимых условий ее существования. Ольга Рей Норт. Буквы возникли как бы сами собой, в падающем сверху свете светильника, трепещущем отблеске свечи (хотя сейчас утро) и проходящем сквозь стену солнечном свете. Так всегда случается. Смотришь на переплетение и вдруг видишь, что драгоценные камни или простые стеклышки не случайно оказались рядом друг с другом, а образуют надпись. Имя. Имя того, кто может стать новым учеником школы чародейства и волшебства Хогвартс. - Странно, - нарушил молчание Северус. – Необычное сочетание. Гранит, базальт, песчаник даже… вот это зеленоватое… мрамор?… горный хрусталь. Янтарь, золото…. Золота немного. Еще какие-то кристаллы, явно не драгоценные, и какой-то металл. Сплав, это не серебро и не железо. Так, вот несколько голубых… это не сапфир, это что-то необычное, типа эвклаза, камень редкий, но ценности почти не имеет... а это что? Послушайте, Альбус, это не ртуть? - Ртуть, в стеклянных шариках. Кстати, в твоем имени она тоже встречалась. Смотри дальше. - Опять янтарь и опять какие-то горные породы. Нет, вот еще семечко какого-то растения в золотой оправе. То есть… погодите. Я не очень-то умею толковать эти сочетания, но получается, что… - Именно. У нее нет или почти нет собственной магии, но зато на нее очень слабо действует чужая. Это не слишком мощное оружие, зато оно непредсказуемо. Кроме того, если ее способности все-таки раскроются… Ты чай-то не забывай, остынет ведь. Никаких драгоценных камней в имени, зато сплошные горные породы, причем прочные и плотные. Материковые. То есть, для хаффлы такая связь с землей – это очень даже неплохо… - У Того-Кто… - Северус отхлебнул теплого чаю, - такого артефакта нет. Несмотря на отсутствие видимой связи с предыдущим разговором, Альбус его понял. - Да, это нас и спасает. Эту вещь нельзя сделать с помощью магии, даже самой сильной – ее можно сплести только вручную. За много поколений. Те, у кого есть собственные дети, те, кто все время имеет дело с чужими, учителя, целители, бабки-повитухи, люди, делающие игрушки или пишущие детские книги… Иначе ничего не получится. У Волдеморта (при этом имени Северус поморщился) такой возможности вроде бы нет, поэтому он вербует своих сторонников только из числа тех, кого уже отыскали магические школы. Но наткнуться на кого-то случайно – он вполне способен. Кроме того, я не могу предугадать всех его сюрпризов, он на редкость изобретательный противник. Северус, я не хочу рисковать. Конечно, ты сейчас втихомолку сравниваешь меня с Хагридом, который непременно хочет завести любого зверя, который хоть чем-то примечателен, и почему-то чем это создание опаснее, тем… Ну и что смешного я говорю? - Не смешного, а точного. - Для этого вовсе не нужно уметь читать мысли, поверь. Так вот, лучше пусть она живет здесь. Она, скорее всего, ничем себя не проявит, и это не худший вариант, но зато Волдеморт не попытается ее использовать против нас. Не сделает своим орудием. В этом смысле наши и ее интересы, как мне кажется, полностью совпадают. - Ну и?.. Альбус, вы же все равно уже отправили ей сову. - Отправил, - признался тот. – Я не советуюсь с вами и не изображаю, что это наше общее решение, но мне хотелось бы, чтобы вы… меня поняли. - Я вас понял, - пожал плечами Северус. – И не злюсь, просто плохо выспался и вообще не очень люблю ваших экспериментов. Уж очень они непредсказуемо заканчиваются. Но в любом случае, возиться с вашим питомцем будет Спраут. Давайте, я вот этот кусочек доплету, и закончим с этим на сегодня.
Младшая: глава 4. Нечто важно и непреложно Грядет из тьмы, еле звуча пока, Когти пробуя осторожно, Как сонный зверь, спущенный с поводка…Михаил Щербаков. До возвращения Гермионы оставалось минут десять, и Ольга провела их над собственным раскрытым чемоданом, задумчиво изучая аккуратно сложенные вещи. Хотелось бы знать, кто их собирал – что-то было упаковано вполне в ее собственном вкусе, а что-то совсем иначе. Сам по себе набор предметов сомнений не вызывал, разве что был слишком нейтрален, не говоря о своей владелице совершенно ничего личного и нестандартного. Жалко, что не нашлось ничего похожего на аптечку, она чувствовала себя не совсем здоровой. Голова кружилась, немного знобило, и почему-то очень неприятным казалось ощущение гулкой пустоты под полом вагона. Но в коридоре уже слышались шаги, и Ольга, вытащив из чемодана сверток с какой-то темной шерстяной одеждой, поспешно повернулась к двери. Друзей у Гермионы оказалось трое. Долговязый рыжий парень, чем-то неуловимо напоминавший одного хорошего актера, вечно игравшего пьяниц и дураков, рыжая девушка, определенно на него похожая, только маленькая и хрупкая, и невысокий темноволосый подросток в круглых очках, который почему-то выглядел измученным и усталым. Рыжий нес в руках небольшой дорожный саквояжик, у брюнета был школьный рюкзачок, у девушки полотняная сумка с парой книг. Похоже, Гермиона нахально использовала «помочь с вещами» как предлог. - Ольга, знакомься: это Джинни и Рон Уизли, а это… - она запнулась на мгновение… - Гарри Поттер.
Младшая: Ольга удивилась тому короткому неприязненно-настороженному взгляду, который метнул в нее Гарри. - Ну, будем знакомы, - неуверенно улыбнулась она, запахиваясь поплотнее в ту вещь, которую извлекла из собственного багажа. Непонятная такая штука, не то длинный плотный халат, не то вообще мантия. Кстати, смотреться должна довольно эффектно, наподобие черного плаща…. – Может, сядем? Ехать-то еще долго? - Больше суток, приедем поздно вечером, - сказала Гермиона с непонятным облегчением. – Так ты, получается, про Хогвартс ничего не знаешь? - Пока нет. - Ну вот, а я думал, может, ты новый преподаватель Защиты от Темных Искусств, - выпалил Рон, и девчонки фыркнули от смеха, а Гарри поморщился. – А ты вообще-то кто, если не секрет? При мне директор Дамблдор еще никому сопровождающих не назначал… Ольга замялась – она и сама хотела бы это знать. Но врать не хотелось. - Ну, я точно не преподаватель, - осторожно начала она. (Простите, защиты ОТ ЧЕГО?!). – Уж не знаю, как этот ваш Дамблдор про меня узнал и зачем я ему нужна, но это только он сам и может сказать. Так что… пока вот с вами еду. Лица ребят говорили, что объяснение в высшей степени неубедительное, но что было делать? - Ольга, - Гермиона слегка покраснела, - так я понимаю, ты не из семьи магов? Магглорожденная? - Миона, - Рон покраснел, ярко, как все рыжие. - Ну и что, я не считаю, что это бестактный вопрос, мои родители тоже магглы. Так все же? - Магов я в своем семействе не знаю, это точно, - кивнула Ольга, приняв вопрос за шутку. – А что? - Со слизеринцами могут быть проблемы, они магглорожденных не любят. И это еще мягко сказано. - Ну и что, Амбридж выгнали, а слизеринцы без нее - тьфу. Гермиона, они магглорожденных не любят уже лет триста, и никого это не напугало. - А слизеринцы – это кто? - Это один из факультетов. У них герб змея, и сами они такие же. Почти все Темные Маги там учились, в общем, ничего хорошего я про Дом Слизерин не знаю. А вообще это к Мионе, она «Историю Хогвартса» наизусть знает, - хмыкнул Рон. Джинни тем временем молча откинула и закрепила столик, протерла его добытой откуда-то из кармана бумажной салфеткой, отобрала у Рона саквояжик Гермионы и сунула в сетку для багажа, расстегнула свою собственную сумку и достала оттуда большой сверток в промасленной бумаге. - Как раз на пятерых, - заметила она. – мать, кажется, на этот раз сделала с сыром и кетчупом. А сладости все равно повезут не раньше пяти вечера. Ольга, будешь? - Буду, - смущенно отозвалась Ольга. Она не успела проголодаться, но не поддержать компанию было бы невежливо. Подростки оказались довольно симпатичные, обижать их не хотелось. Тем более, что вели они себя как-то не так. Словно бы висели между ними какие-то невысказанные напряжения. Неловкость Рона, немного неестественное оживление и болтовня Гермионы и темные круги под глазами Гарри определенно говорили о чем-то неправильном. Жаль, что совместное чаепитие от этого вряд ли помогло бы… - А у меня, кажется… - Ольга опять раскрыла чемодан, - Вот, пачка сока. - Тыквенный? – оживился Рон. - Нет, вишневый. А ты что, тыквенный любишь? Мне кажется, это что-то невкусное… - Да ну, нормальная штука, его в школе часто дают. Но вишневый я тоже люблю. Джинни, а стаканчики у нас есть? - У меня три, Миона, мы с тобой будем по очереди, а Ольга… - А я прямо из пакета. Рон разлил сок, стараясь сделать это поровну. - Да, так насчет Хогвартса, - Ольга, кивнув, взяла у Джинни немного помятый бутерброд. – Чему там учат? - Ну как же, - удивилась Гермиона. – Это же было написано в письме, которое ты наверняка получила. Хогвартс – Школа чародейства и волшебства, лучшая в Европе, а Альбус Дамблдор ее директор. Слегка поперхнувшись при слове «волшебство», Ольга посмотрела на собеседников – не затянулась ли шутка. Да нет, они и вовсе не шутят. Не может быть.. (Так, не забывать про беззащитную улыбку. Плечи держать мягче, спину чуть ссутулить, не переигрывать!) - И что?.. – она выжидательно посмотрела на Рона и Гермиону, отхлебывая сок.
Младшая: *** …Они болтали, потом замолкали, отдыхая, потом пили чай с купленными у разносчицы шоколадками, потом Ольга, извинившись, на пару минут вызвала Миону в коридор и спросила, как они устроятся на ночь. Та на секунду отвернулась к ночному окну, где стелились темные, смутно различимые поля и леса, и только изредка проносилась горстка огней какой-то маленькой станции. Окно в купе было закрыто ставнями уже пару часов назад. - Извини, - тихо произнесла она, поворачиваясь обратно. – Ты устала, наверно, а мы сидим и сидим.. Понимаешь… честно говоря, нам порознь очень страшно. - Страшно? – переспросила Ольга. - Два года назад, как раз ночью, поезд обыскивали дементоры. Это… - Ольга нетерпеливо кивнула, показывая, что запомнила это слово из пары наиболее страшных историй. – Гарри очень плохо их переносит, потому что… впрочем, неважно. А сейчас, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть, вернулся, - она помолчала, собираясь с силами, - в общем, война уже началась. Нам всегда говорили, что Хогвартс самое безопасное место, но если бы нападение планировала я, то выбрала бы именно поезд. Никакой охраны здесь нет. - Стоп, а еще кто в поезде? - Другие ученики, - пожала плечами Гермиона. – Все, кто можно, предупреждены, и спать сегодня, наверно, никто не будет. В купе, где едут младшие, обязательно есть двое-трое наших старшекурсников, мы нарочно так подгадали, хотя обычно едем порознь. Просто… такое уж наше с Гарри везение, что если что-то где-то случается… Так что мы, на самом деле, компания довольно опасная. - Так, - медленно сказала Ольга. – А если бы не я, как бы вы поступили?
Младшая: - Под любым предлогом я оставила бы Джинни в купе для старост, а ребята не спали бы всю ночь и были бы где-то поблизости. Или, если бы мы почувствовали что-то угрожающее, я пренебрегла бы обязанностями старосты, и мы тоже ехали бы в одном купе, не раздеваясь, и по очереди караулили бы. Положим, от серьезного нападения нам четверым не отбиться, хотя… Этим летом мы выжили в такой переделке, что лучше не вспоминать. Там у Гарри крестный погиб, он до сих пор не может смириться с его смертью. - Ах вон что… Слушай, а как Дамблдор тебя просил – охранять меня, или просто проводить и все показать? - Нет, охранять специально не велел, но я думала - это само собой разумеется. - Ну и ладно, - подытожила Ольга. – Значит, никаких особых мер безопасности он для меня не планировал. Давай тогда так и будем действовать. Честно говорю – колдовать я не умею и не собираюсь учиться, но сплю чутко, а если нужно, то могу вообще не спать. Отдохнем потом. - А ты не боишься вообще-то? - Боюсь, - созналась она. – Но делать-то нечего. Будем решать проблемы по мере их поступления. Гермиона не то фыркнула, не то всхлипнула. - А мы в основном так и живем. Ладно, кажется, с принципалом* мне повезло. Пошли. - Эй, Миона, - из двери купе высунулась голова Рона. – Вы уже идете? Подожди, нам с тобой еще к Невиллу нужно. Ольга вернулась в купе, села и откинулась назад, прижимаясь затылком к полированной деревянной обшивке стены. Правда, устала, непонятно с чего. Вдруг совсем близко, над ухом, зазвучали голоса, Ольга оглянулась испуганно – ага, вот, отверстие в стене, что-то вроде дыр от вынутого гвоздя. А за стенкой купе, наверное, что-то вроде тамбура. - Миона, ты зря с ней откровенничаешь. Она непонятно кто, никто не сказал, что она на нашей стороне, а слушает все очень внимательно, и рожа у нее хитрая. - Рон, - усталый, немного раздраженный тон старшей сестры. – Я и не говорю, что полностью ей доверяю. Но к Каркарову Дамблдор меня не послал бы. Или, вернее сказать, послал бы не меня. И потом, я же ничего секретного ей не рассказываю, только то, что Сам-Знаешь-Кто и без меня знает. А все другие могут прочитать в «Пророке». И нормальное у нее лицо, перестань наговаривать. - - Ну ладно. Может, ты знаешь, что делаешь, но давай уж поосторожнее, что ли. Ладно, иди, к Невиллу я сам загляну.
Младшая: За ночь ничего не случилось. Ольга почувствовала, что за ставнями рассветает, потянулась, разминая затекшие мышцы, и, приоткрыв окно, впустила в купе немного свежего утреннего воздуха. Стало еще холоднее, задремавшая было Джинни проснулась и зябко поежилась, теснее прижимаясь к Гермионе. Она, как самая маленькая, сидела посередине, а Гермиона заняла место ближе ко входу. Гарри, вместе с Роном устроившийся на сиденье напротив, не спал, сейчас была его очередь караулить, однако, похоже, он за всю ночь не сомкнул глаз. Еще через пару часов в купе заглянул какой-то прилизанный блондин с противной ухмылкой, заикнулся насчет нарушения правил и снятия баллов, но мрачная заспанная Гермиона так на него посмотрела, что он замолчал и быстро ушел. До Хогвартса оставалось несколько часов пути. * принципал – это охраняемый по отношению к своему телохранителю.
Лиля: почитаемс
Sky: Младшая... Знаете, это..что-то. Завораживает.По-другому не скажешь. Хочется распечатать и перечитывать на бумаге-и не раз, а такое, если честно, возникает редко. Спасибо.
Аола: С удовольствием прочитала, сразу заинтересовалась, вот только боюсь подсаживаться, если продолжения долго не будет.
Младшая: Sky, oгромное спасибо за добрые слова! Аола,честно признаюсь: в Инете появляюсь эпизодически, поэтому… боюсь, продолжение будет появляться не слишком регулярно. ..
Младшая: Глава 5. Все, что продается на торгу, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести; ибо Господня земля, и что наполняет ее. Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести. Но если кто скажет вам: это идоложертвенное, -- то не ешьте ради того, кто объявил вам, и ради совести. Ибо Господня земля, и что наполняет ее. (1 послание к Коринфянам, гл.10, 26-28) "А вас, Штирлиц, я попрошу остаться..." - Приехали, - с большим облегчением сказала Гермиона, глядя в окно. – Ужасно непривычно ехать два дня вместо одного, как было раньше. Эти меры магической безопасности… Заметили, как медленно шел поезд? Рон, наверно, тебе лучше вернуться в вагон для старост, может быть, ты кому-то понадобишься. Если что – позовешь. - Да ну, кому понадоблюсь – найдут, я сказал, где буду. Ольга открыла глаза. Хогвартс-экспресс замедлял ход, приближаясь к небольшой платформе, темной из-за высокого забора вдоль перрона и густой зелени столетних вязов над ним. Желтоватые фонари, уже зажженные, только подчеркивали вечернюю синеву воздуха. Рон снова открыл окно – подышать? Полюбоваться? – впрочем, нет, он зорко окинул взглядом глубокие тени за перроном, и его рука лежала на рукоятке волшебной палочки. Вверху слева звякнул невидимый колокольчик, и усталый женский голос сказал: - Через пять минут поезд прибудет на платформу "Хогвартс". Пожалуйста, оставьте багаж в купе и багажном вагоне, ваши вещи доставят в школу отдельно. - Пошли, - мотнул головой Гарри. – Девчонки, ваши сумки оставим, или заберем с собой? - Я только эту возьму, - Гермиона показала на полотняную. – Ольга, ты?.. - Оставлю. Как думаете, что-нибудь потеплее надеть не надо? - Ах да, ты же не в курсе. Сейчас мы должны переодеться в наши мантии, это форменная одежда. В них тепло будет. Ольга, внутренне усмехнувшись, помяла в руках то самое одеяние, которым укрывалась ночью. Ишь ты, так это и вправду мантия. Забавно. Легко качнувшись, поезд остановился. Колокольчик прозвонил три раза, и в голове поезда раздался пронзительный шипящий свист спускаемого пара. Ребята вышли из купе в коридор и почти сразу заговорили с кем-то из знакомых (коридор быстро наполнялся голосами и шумом шагов), Гермиона перед зеркалом поправляла мантию, у Джинни в последний момент расстегнулась и улетела в угол заколка, и ей пришлось приглаживать волосы заново. Ольга стояла в дверях, чуть ли не приплясывая от нетерпения – ей было одновременно страшно за предстоящий разговор и почему-то ужасно хотелось наконец выйти на улицу. Может быть, просто занудилась за долгую дорогу. - А ты бы оставила распущенными, - посоветовала она, наблюдая за девочкой. – Лежат нормально, в глаза не лезут… - Да ну, нас встречать наверняка Снейпа пошлют. Он почему-то любит насчет моих волос гадости говорить. У самого-то… тьфу. Ладно, я готова.
Младшая: Выйдя из вагона на перрон, Ольга почувствовала такое пронзительно острое облегчение, что чуть слезы из глаз не хлынули. Странно… она умом понимала страх Гермионы, серьезность положения, возможную опасность – особенно если учесть, что в случае нападения или магического поединка ее собственные возможности были равны нулю – но не могла воспринять всё это как реальность. Дементоров не бывает. Школьники, которые горячо спорили по поводу шансов выиграть кубок по этому их квиддичу и всерьез воспринимали местные игры со снятием баллов, просто не могли по-настоящему сражаться с отрядом черных магов, убийц по убеждению, не могли по-настоящему оплакивать убитых друзей и ожидать следующую смертельную битву. Не с восторгом сопляков, недоигравших в войнушку, а с обреченностью и решимостью стоять до конца. По-настоящему. Такой реальности просто не может быть… Но если эти рассказы, эта бессонная ночь так и не смогли убедить ее в реальности надвигающейся войны, то почему ей было так не по себе в этом окаянном вагоне?!… - Ольга, погоди, за зверьем сходим, - окликнула ее Гермиона. – У тебя фамилиара нет? Ах да, ты же не… - Вон, ребята уже оттуда, - сказала Джинни. Вдруг над ее головой метнулась из темноты белая беззвучная тень и резко ушла кверху от выброшенной в защитном жесте Ольгиной руки. – Эй, тихо ты! Это наша сова, все в порядке! - Это моя сова, ее зовут Хедвига, - мрачно добавил Гарри. – Невилл, на твоем месте я сунул бы Тревора в клетку и не доставал, пока не приедем. - Нам сюда, - произнес Рон, возглавивший их маленькую группку, и ткнул пальцем в сторону - Погоди, - сказал Гарри, - с Хагридом поздороваемся, вон он идет. В дальнем конце перрона воздвигся весьма колоритный дяденька ростом с водонапорную башню и примерно такой же комплекции. Он нес над головами зажженный фонарь и выкликал зычным голосом: - Первоклашки, все ко мне! Я вас, значит, до школы буду сопровождать! Не отставать! – Эй, Гарри! Гарри пошел к нему, лавируя в толпе взбудораженных, слегка испуганных, возбужденно галдящих одиннадцатилеток, Рон шагнул за ним, Гермиона переглянулась с Джинни, и тут чей-то голос над ухом мягко проговорил: - Добро пожаловать в Хогвартс, мисс Норт! Здравствуй, Джинни… Гермиона, я тебе очень обязан. Все ли было в порядке?
Аола: Ой, на таком моменте! Чей это голос, а? Я сначала подумала. что Снейп, но он не стал бы называть по именам. Может, Драко? Я мучаюсь догадками, приходите побыстрей с продолжением, пожалуйста
Младшая: Аола, - Да, сэр, - Гермиона, радостно улыбаясь, склонила голову в вежливом приветствии, Джинни сделала то же самое, и было очевидно, что они обе действительно рады, а не просто соблюдают этикет. Ольга медленно повернулась, уже понимая, кого сейчас увидит. Да. Даже в сумерках было видно, какие синие у него глаза. Яркие, ясные, зоркие, совершенно не старческие. На переносице – след от очков, улыбка доброго дедушки, длинная-предлинная седая борода поверх плаща. Капюшон откинут за спину. Именно так надо было гримировать Гэндальфа. Хотя никакой грим не передаст ни этого мощнейшего обаяния, похожего на включенный пятисотсвечовый прожектор, ни этого ощущения внутренней силы. Перед этим человеком хотелось не то что склониться, а присесть в низком почтительном реверансе. Для него хотелось рисовать наивные рождественские открытки, вязать теплые носки или дарить свеженькие, только что изданные книги с собственными стихами, любовно продумывая дарственную надпись. Как-то он умел дать понять, что готов растрогаться и обрадоваться от каждого пустяка, и ни в коем случае не посмеется над чьей-то наивностью. Казалось, что он вот-вот улыбнется и протянет, угощая, пакетик со сладостями. Директор школы Хогвартс Альбус Патрик Дамблдор. С ним не хотелось враждовать. Собственно, с ним, наверное, было очень страшно враждовать, но ему не хотелось возражать просто потому, что его не хотелось огорчать. Но Ольга понимала, что неприятного разговора не избежать, как это ни тяжело. Она собралась с силами и кивнула величайшему из магов современности, постаравшись выразить и этим простым движением, и выражением лица, что приветствие адресовано не могущественному магу и не будущему, так сказать, сюзерену, а почтенному, но совершенно постороннему человеку. Он понял, конечно. Усмехнулся в бороду – ах, какие замечательные друзья и какие легендарные враги получаются из людей, умеющих так улыбаться! – и, проказливо подмигнув Ольге, достал из кармана пакетик с мармеладом. - Барышни, как вы насчет традиционных лимонных долек? - С удовольствием! Большое спасибо, - в один голос сказали Гермиона и Джинни. Ольга поблагодарила, но брать ничего не стала. - Ну и славно. Кареты вас уже ждут, но вас, мисс Норт , я попрошу остаться – всего на пару слов. - Пока, увидимся! – прошептали ободряюще девушки, и Джинни украдкой пожала ледяную Ольгину ладонь.
Ollnik: Так все многообещающе загадочно... Мням. Я записываюсь в читатели и с места в карьер начинаю клянчить продолжение. МуркаСью? Ну-ну М-мм особенно если учесть, что в случае нападения магического поединка ее собственные возможности были равны нулю Кажется, тут где-то пропущена запятая, нет? Как-то странно звучит.
Аола: О, Дамблодор. Странно, я о нем не подумала Кто же все-таки эта Ольга? Теряюсь в догадках и снова жду продолжения!
Младшая: Ollnik пишет: цитатаособенно если учесть, что в случае нападения магического поединка ее собственные возможности были равны нулю Кажется, тут где-то пропущена запятая, нет? Как-то странно звучит. Ой, вы правы. Спасибо.
Младшая: Оттягивая начало разговора, Ольга посмотрела им вслед – туда, где за темными деревьями была пыльная дорога, на которой машина, наверно, стала бы большей экзотикой, чем конный экипаж. Оказывается, старших учеников ждали кареты. Только лошади какие-то странные… Приглядевшись внимательнее, она ахнула от ужаса и закричала: - Гермиона, стой!!! Та оглянулась испуганно. - Все в порядке, - благодушно заметил Дамблдор. – Гермиона, просто наша гостья видит тестралов. Девушки понимающе кивнули и пошли дальше – к каретам и впряженным в кареты тварям, которые были похожи на жуткие белоглазые гибриды лошадей с ящерицами. - Вот уж чего предпочла бы не видеть никогда, пакость какая, - пробормотала себе под нос «гостья». - Многие предпочли бы их не видеть. Особенно если учесть, что видят их только те, кому приходилось своими глазами наблюдать чью-то смерть. Но они очень полезные звери, с покладистым характером и прекрасной памятью, обучать их легче легкого. Итак, мисс Норт, я вижу, что вы хотите что-то сказать и не знаете, с чего начать? - Знаю, но очень не хочется. Впрочем, это все равно неизбежно. Уважаемый профессор Дамблдор, я должна поблагодарить вас за приглашение, за гостеприимство и охрану – и на этом позвольте с вами попрощаться. Магия запрещена моей верой, и у меня нет ни малейшего желания нарушать запрет. - Да, - сказал маг негромко. – Кажется, я наконец понял, кто вы и как будете реагировать на мои слова. В этом смысле вы предсказуемы, как подводное течение. Итак, мисс Норт, я знаю, что если я предложу вам пищу, кров или помощь, вы вежливо откажетесь. Если предложу доставить вас в более удобное для беседы место или просто в замок Хогвартс, откажетесь категорически и будете всеми силами этому препятствовать. Особенно если это будет карета, запряженная тестралами, аппарирование или другое магическое перемещение. Любые деньги и любую вещь, которую я вам дам, вы бросите прямо на дорогу, а вернее всего, просто не возьмете в руки. - Именно так. - И, кроме того, вы плохо представляете, как попали в эту неприятную и неудобную ситуацию. Возможно, ощущение провала в памяти или длительной болезни, или чего-то наподобие тумана в голове. Но, поскольку мне вы не верите, то и мои объяснения для вас мало что значат. - Мне очень жаль, господин профессор, но вы правы. О вас тепло отзывались ваши ученики, и, возможно, я не вправе их судить… но моего отношения к магии это, опять же, не меняет. Дамблдор помолчал. Вокруг него вилось какое-то насекомое, сначала Ольга подумала, что это ночная бабочка, но потом услышала гудение и поняла, что это припозднившийся шмель. Он рассеянно подставил шмелю палец, и когда тот сел, запустил другую руку в карман. Неужели опять за лимонными дольками? - Кажется, вы из другого мира, - тихо сказал он. – Поэтому ваше имя возникло на Стене совсем недавно. Кстати, наши ученые говорят, что есть миры, лишенные естественной магии, где можно колдовать только с помощью сверхъестественных сил или существ. Возможно, вы именно оттуда – тогда понятно, почему у вас так строго запрещают волшебство. У нас этого запрета нет. - Это что-нибудь меняет? - Для вас, наверно, нет. Но на самом деле, я не имел в виду учить вас магии. Тем более, что у вас, судя по некоторым признакам, почти нет нужных врожденных способностей. Ольга кивнула. Это был непривычный ход в разговоре – обычно экстрасенсы уверяют неофитов в том, что они, неофиты, обладают необыкновенной чувствительностью к тонкой духовной реальности, особой восприимчивостью, и чем там еще… - Думаю, что про войну с Вольдемортом мои ученики вам уже рассказали. Основное ваше свойство – это как раз невосприимчивость к большинству разновидностей магии. Так получилось, что сейчас Вольдеморт или кто-то из его приближенных активно занимается этим свойством, и вы, как носительница, в большой опасности. Он постарается вас найти и использовать в своих интересах. Поверьте мне на слово, он маг, причем темный, и он не будет спрашивать вашего согласия. - Значит, я постараюсь избежать его внимания, а если нет… - …то ваша участь будет весьма плачевна. Не буду врать, защитить вас от Волдеморта я постараюсь, но не уверен, что это удастся. Но в Хогвартсе есть несколько человек, представляющих для него куда бОльший интерес, поэтому в этой компании вас он, скорее всего, просто не заметит.
Младшая: Ольга поглядела, как Дамблдор предлагает шмелю крошки сахара, выбранные из мармелада. Самое смешное, что вместе с лимонными дольками в пакете лежали ржаные сухарики - то ли на особого любителя, то ли директор Хогвартса в некоторых вопросах отличался большой непринужденностью и непредвзятостью мышления, чтобы не сказать хуже… - И все же… - Ну а если вы откажетесь, - легко продолжил он ее невысказанную мысль, - то ради вашей безопасности я пошлю за вами своих людей, которые будут за вами следить, а в случае опасности - защищать. Для этого не обязательно пользоваться магией… кроме того, некоторые виды магии ваше присутствие вполне переносят. Это весьма неудобно, да и небезопасно ни для вас, ни для них, это отнимет время и силы нескольких опытных сотрудников, но иначе нельзя. Сумерки. Удаляющиеся фонари на запятках карет – как золотистое ожерелье огней на дороге. Затихающий стук колес, уханье совы где-то в ветвях вяза, зудение комара. Ольга прислушалась к теплому ветерку, неожиданно дохнувшему нагретой за день сосновой хвоей и вереском, поглядела на свои потрепанные осенние туфли и подумала, что пора идти, чтобы успеть отыскать пристанище на ночь. - И кроме того, я все это время буду мучаться совестью, зная, что девушка, совершенно не приспособленная к нашему миру, испытывает на себе все его опасности, да и прочие тяготы… Словом, мисс Норт, Христа ради, примите наше гостеприимство и не ставьте старика в это дурацкое положение. Обещаю вам, что сами вы иметь дела с магией не будете, если не захотите. А наши убеждения оставьте нам… Она подняла голову и долго-долго смотрела ему в глаза. Потом сказала: - Вы нашли нужный аргумент, чтобы меня убедить. Этим Именем люди вполне способны солгать, но вот использовать Его при колдовстве и наведении чар невозможно, если я правильно понимаю. - Правильно. Собственно, именно поэтому мы в первую очередь приучаем неопытных магов в обычных разговорах упоминать Мерлина, а не Бога. Потому что имя Мерлина, употребленное в ругательстве, шутке или пустой клятве, даже во время плетения заклятия, относительно безвредно. А вот от божбы эффект может быть непредсказуемый… Мерлин был вполне приличный человек, да и маг не из последних, но никто из нас и не подумает ему поклоняться. - Что ж. – Ольга, не таясь, перекрестилась и подала ему руку. – Будем считать, что вы предлагаете мне сесть за столом с язычниками… - «Если кто из неверных позовет вас, и вы захотите пойти, то все, предлагаемое вам, ешьте без всякого исследования, для спокойствия совести», - с улыбкой процитировал Дамблдор, осторожно пожимая ее руку. – Мисс Норт… кстати, а по имени вас можно называть?… Ольга, а верхом на лошади вы ездить умеете? - В смысле, на обычной лошади? Ну… если она смирная, то можно попытаться. - Вот и славно, а то до замка пешком довольно далеко. Нам сюда, пойдемте.
Ollnik: О, как у Вас изящно с божбой получилось. Здорово.
Младшая: Ollnik пишет: цитатаО, как у Вас изящно с божбой получилось. Здорово. Ну… мне казалось, что частые упоминания Мерлина у Роулинг выглядят как-то искусственно. Как вариант, это могло насаждаться для того, чтобы магглорожденные маги лучше почувствовали, что попали в новый мир. Как бы границу провести между старой и новой жизнью. Все другое, одежда другая, говорят по-другому…
Ollnik: М-мм, не лишено смысла, но беднягам и так достается с границами. А вот то, что имя Божие, всуе помянутое, может привести к непредсказуемым последствиям... Мне определенно нравится. Как и вообще идея столкнуть мир магии и христианские догматы. Очень... скользко, опасно и сложно. Удачи Вам.
Младшая: Ollnik пишет: цитатаУдачи Вам. Thank's
gretthen: Младшая пишет: цитатаОчень... скользко, опасно и сложно. Да, вот это я и хотела сказать, но не смогла сформулировать. Скользко. Я таких тем боюсь: про религии, про национальности, про терроризм и тому подобное. Но вот прочитала и, кажется, уже втянулась. Очень нравится.
Аола: Спасибо вам за такое интересное продолжение. Я очень внимательно слежу за развитием событий, необычный ход про религию и Гарри Поттера, надеюсь, вам удасться хорошо написать
Младшая: Честно говоря, столкновение христианства с миром ГП не предполагалось. Да, вера главной героини важна и для ее характера, и для сюжета, но в рамках «внутренней логики» текста мир Роулинг НЕ противопоставлен христианскому. Во время одной из Интернет-дискуссий, когда как раз обсуждали этот вопрос, мне пришло в голову, что в мире Роулинг магия – это что-то вроде природного свойства, как в нашем мире – природное электричество или радиоактивность. То есть, в нашем мире эту силу можно получить только от бесов, а там – вполне естественным путем. Соответственно, там магия может быть и злой, и доброй, как наша наука, на мировоззрение она, конечно, влияет, но занимает место не религии, а именно что науки. А религиозные вопросы – это совсем другая область. В конце концов, Чье Рождество в Хогвартсе справляют в начале зимних каникул?
Младшая: Они обогнули опустевшую платформу, спустились по узкой тропинке между шелестящими стенами каких-то высоких кустов и вышли к приземистому строению. Вокруг была невысокая ограда, а в ограде калитка, которую Дамблдор открыл своим ключом. Откуда-то справа в пустой двор падала полоска света из окна, но Дамблдор свернул налево, туда, откуда до них вдруг донесся самый обычный, уютный запах конюшни. Ольга осталась ждать снаружи. Дамблдор вошел внутрь, кто-то из глубины дома невнятно его окликнул, маг ответил успокаивающим «Да, я!», после чего внутри звякнула какая-то пряжка сбруи, стукнул деревянный засов на дверях стойла и приветственно заржала лошадь. Из полуоткрытой двери дохнуло теплым влажным воздухом, лошадьми, свежей соломенной подстилкой и конским навозом. Дамблдор вывел в поводу двух оседланных лошадей, рыжую и гнедую. - Вот, - сказал он весело, - ваша – Стрекоза, она поспокойнее. Подвести вас к колоде, или сумеете сесть в седло как положено? - Я не отказалась бы от садовой лестницы, - пробормотала Ольга под нос и оценивающе посмотрела на рыжую кобылу. Та вдруг нервно прижала уши и затанцевала, задирая голову. Ее гнедая напарница всхрапнула и ударила копытом. Ольгу поразило, какой взгляд метнул в нее переменившийся в лице директор Хогвартса – Дамблдор как будто прицеливался, но нервничающая, приплясывающая лошадь завладела ее вниманием. Приговаривая обычную ласковую ерунду: «Кося-кося-косенька, хорошая девочка, ну что ты, ну успокойся, все в порядке, все хорошо», - Ольга осторожно протянула руку к поводьям, другую, еще медленнее, к лошадиному плечу, гладя, почесывая, согревая кобылу теплом своей руки. Раздувающиеся замшевые ноздри оказались около ее лица, Ольга с опаской посторонилась, но Стрекоза, кажется, и вправду успокоилась и ни к каким боевым действиям переходить не стала, навалилась плечом на гладящую руку и примирительно вздохнула. - Ну ладно, только на ногу не наступи, - сказала Ольга. – Эй, уж очень ты высокая. Может, вправду, колоду поискать? - Я помогу, - Дамблдор бросил поводья гнедой на какой-то крюк, подставил к лошадиному боку сцепленные руки, чтобы девушка, садясь в седло, могла на них опереться, и одобряюще ей улыбнулся. - Спасибо, - пробормотала она, не очень-то ловко забираясь в седло («Девушка, вы сходите?» «Сходят только с ума!» «Девушка, вы выходите?» «Выходят только замуж!» «А что ж вы делаете?» «Вылазию!»). Маг усмехнулся, и тогда она ни к селу ни к городу подумала, что в молодости этот высокий худой человек с внимательными синими глазами, дважды переломанным носом и проказливой улыбкой должен был быть совершенно неотразим. - Ни в одной луже! – жизнерадостно подтвердил он, мастерски взлетая в седло гнедой и отцепляя от крюка повод. Бестрепетно ответил внимательным взглядом на испуганный Ольгин. – Да, я действительно иногда читаю мысли, и, как видите, эта способность связана с магией далеко не напрямую. Вперед, дорогая мисс Норт, нам еще чуть ли не час добираться до Хогвартса. - Спасибо, что предупредили, - пробормотала она внезапно пересохшими губами. – Это же вы меня специально предупредили, да? - Да, - подтвердил он, подъезжая к выходу со двора. – Я с седла закрою, не спешивайтесь. Первые десять минут они ехали молча, неторопливой рысью, по узкой тропинке, которая уходила вверх по склону между высокими стволами буков и мощных дубов. Гнедая Дамблдора бежала впереди, без понуканий, похоже, она прекрасно знала дорогу. Стрекоза держалась в паре шагов позади. Ольга немного приноровилась к ее тряской рыси. Но при каждом толчке так и тянуло вцепиться в высокую переднюю луку седла, чтобы не упасть. - У вас в Хогвартсе много… ну… телепатов? – наконец, она нарушила молчание. - Наиболее опытных – двое, я и профессор Снейп, - охотно откликнулся Дамблдор. – Это довольно редкое умение, но никогда наверняка не знаешь, чего от кого ждать. Если хотите себя немного обезопасить, то избегайте прямого взгляда в глаза с одновременным физическим контактом. В особенности проследите, чтобы не касались вашей руки. Да, кстати, спасибо за комплимент, я оценил. И совсем не обиделся. - Но сейчас я на вас не смотрю!.. - Это уже не телепатия, а жизненный опыт, - он беспечно махнул рукой.
Младшая: Ольга покачала головой. Дубы и буки сменились редко стоящими соснами, дорожка сделалась песчаной, и удары копыт стали звучать глуше. Здесь было светлее, чем в долине, и чудесно пахло хвоей и вереском, а откуда-то издалека доносился запах большой воды. - Я еще не привыкла к мысли насчет другого мира, - призналась она еще спустя некоторое время. – Вы так легко об этом сказали, как будто это не умопомрачительное предположение, а такой… привычный рабочий момент. Нет, я думаю, что вы, наверное, правы, но… - Я знаю четыре достоверных случая, - Дамблдор обернулся к ней, волосы и борода неясно белели в лесном полумраке. – С одним из этих людей был знаком сам, лично. Да, я понимаю вашу растерянность, но вы верующая, вам в этом смысле легче. Наши теоретики магических и сверхъестественных явлений по-разному объясняют это явление, кто-то говорит о Божьей воле, кто-то об особо сильной магии, а, например, мой хороший друг Николас Фламель, предполагал, что иногда сами миры притягивают к себе тех, кто им зачем-то нужен. Ну, знаете, чтобы в определенный миг в определенном месте оказался кто-то, кто может выполнить определенную задачу. Это можно толковать и в материалистическом смысле, ну, как магнит и железные опилки, но, насколько я понимаю, это и первой гипотезе не противоречит. Потому что если миры сотворены, то законы природы сотворены вместе с ними… в общем, выбирайте для себя объяснение по вкусу. Тпрр, Куница, стой… Между соснами открылось озеро. Узкая долина, с трех сторон окруженная горами, с четвертой – темным массивом леса, была оправой для длинного узкого озера, уходящего на северо-восток. Берега были изрезаны бухтами, заливами, выступающими далеко в воду каменистыми косами. В воде отражались огни плывущих лодок («Это наши первокурсники», - шепнул Дамблдор.) А на той стороне ближайшего залива, на высоком скалистом берегу, как живая драгоценность, переливался разноцветным сиянием замок Хогвартс, похожий на ожившую картинку из волшебной сказки. - Как красиво! – восторженно выдохнула Ольга. - Ну вот, - с законной гордостью сказал директор и разгладил бороду, - четверть часа – и мы дома.
Младшая: * * * Северус никогда не признался бы самому себе, насколько ему нравится этот момент. Вечер первого сентября. Дворы замка, замершие в ожидании каменные вепри у ворот, празднично украшенный Большой Зал, примолкшая от радостного изумления (и еще немного – от усталости, избытка впечатлений и страха перед Сортировкой) толпа первокурсников, радостное оживление и болтовня старших учеников, которые целое лето не виделись друг с другом и теперь спешат поделиться новостями, успокаивающий бас Хагрида, чистый строгий голос МакГонагалл… впрочем, это все далеко, там, в залах и коридорах. А здесь, рядом – Стена. Когда учеников отведут в маленькую комнатку рядом с Большим Залом, якобы для того, чтобы они немного успокоились и привели себя в порядок, каждый из них ступит на разноцветную мозаику пола, слишком красивую и замысловатую для такого невзрачного помещения. И камни, бисер и золото Стены на несколько секунд ярко вспыхнут, отзовутся на это прикосновение. Профессор Снейп держал в руках пергамент со списком первокурсников. Скорее, для порядка – он помнил все эти имена и фамилии, тем более, что большинство фамилий были и без того хорошо знакомыми. Вот… началось. Он непроизвольно прищурился, когда оранжевые, как тигриные глаза, топазы вперемежку с бледным нефритом засияли, обозначая в полумраке комнаты имя «Эсмеральда Бэгшот». Внучка знаменитой Батильды, автора учебника, или ее троюродная племянница? Что ж… добро пожаловать, малявка… Ричард Фоуссетт… Кандида Блэкмор… Грейс Блэкмор… близнецы, конечно, веселенький разноцветный бисер переливается в обоих надписях, ох, мало нам близнецов… золото, гирлянда тончайших колокольчиков, Джеймс Шелли, полосатые турмалины, яшма, огненные опалы – ого! – Орвальд Акерли, Мерлин, ну и имечко, мелкие алмазы вперемешку с зелеными гранатами-гроссулярами, нитка бериллов, Гвендолен Ботт, интересно, не родственница Берти? Мальчиков на этом курсе будет маловато… аметисты… Майкл Томас… магглокровка, что ли? Бирюза, опять алмазы, резная кость… не успел разобрать длиннющую фамилию, что-то на –вяйнен, это у нас, похоже, финн или лапландец. Их так охраняли, когда везли сюда, Хогвартс-экспресс пустили по более длинной дороге, иначе могучие охранные заклинания, одно за другим разворачиваясь в пространстве, помешали бы друг другу, их десять раз незаметно проверили и в поезде, и на перроне, Флитвик боялся нападения извне, а Спраут и Дамблдор – того, что какая-нибудь нечисть попытается пробраться в сам поезд и в замок под видом ученика, Дамблдора испугало одно из вчерашних писем, он пока не говорит, что там, не хочет портить праздник… веточки кораллов, розовые и глубокого синего цвета, наверняка, их нанизывала Спраут… очень сентиментально, полностью гармонирует с именем «Араминта Бишоп-Родс»… говорят, гриффиндорская компания, не зная об охране – когда же вы, бестолочи, научитесь доверять Дамблдору? – заняла оборону в трех купе и трогательно караулила всю ночь, когда же, наконец, На Них Нападут… мелочь, а приятно… примерно вот здесь, чуть выше Альфреда Кларка, шесть лет назад вот так же, только куда ярче, горело сапфировое созвездие Гермионы Грейнджер, и как же он тогда позавидовал, что такая редкостная роскошь досталась обладательнице настолько плебейской фамилии… Стена – один из самых надежных магических артефактов, ее нельзя обмануть. Огнями фейерверка, теплым сиянием свечи, белым светом маяка, зеленым болотным огоньком она назовет имена тех, кто сегодня приехал в Хогвартс, и любой подменыш будет обнаружен. Роланда Хуч и изящная, как старинная шпага, Синистра, с волшебными палочками наготове стоят за двумя раздвижными дверями комнатки и помогут защитить прочих учеников, если, не к ночи будь сказано, такое все-таки случится… Все собрались? Нет. Последнее, наспех вписанное острым почерком Дамблдора имя в списке, последняя вспышка света на стене… вот она, Норт. Надо же, полная иллюзия того, что горные породы, оставаясь непрозрачными камнями, вспыхивают идущим откуда-то изнутри солнечным светом. Ртуть, мрамор, базальт, гранит… и вот уже сияние гаснет. И последнее, что остается в глазах – теплое мерцание янтаря, переплетенного с невзрачными темными камешками. Снейп, наконец, вспомнил, что это такое – серебряная руда. Всё закончилось – до будущего года. Через несколько минут в Большом Зале начнется сортировка. КОНЕЦ 5 ГЛАВЫ.
Фиола: Совершенно потрясающая идея со Стеной, которую могут сплести только те, кто всю жизнь посвящает детям)) Спасибо)
Младшая: Фиола,
Младшая: Глава 6. - Что же вы хотите узнать, профессор? – покачав головой, мужчина встал и подошел к окну. Окно выходило на внутренний дворик клиники Святого Мунго, где под высокими ясенями прогуливались выздоравливающие маги. У стены здания, около арки, ведущей на улицу (воздух в ней мерцал, указывая на наличие магической защиты от взгляда и проникновения) и в глубине больничного садика внимательный взгляд заметил бы нескольких магов в одеждах колдомедиков, которые явно несли охрану здания, зорко поглядывая вокруг. После боя в Министерстве Магии меры безопасности здесь, как и в прочих учреждениях магического Лондона, были существенно усилены. Совершенно непонятно, как именно мог сюда попасть этот… Снейп попытался мысленно подобрать приличный эпитет и забраковал все восемь пришедших в голову достойных определений. Омерзительно наглая смуглая физиономия с выдающейся нижней челюстью. Длинные темные волосы, собранные в хвост чем-то вроде шнурка для ботинок. Черная кожаная куртка с заклепками, униформа темных личностей и дешевых позеров маггловского мира. Впечатляющий рост, не ниже Дамблдора и самого Снейпа. Раздражающий запах лосьона для бритья, крепкого табака и мятной жевательной резинки. Но это ерунда. Главное – собеседник Дамблдора был магглом. Явным и несомненным. - Узнать я хочу многое, но вряд ли это будет так легко… - вздохнул Дамблдор. – Северус, познакомьтесь – это Алекс, в некотором роде ваш коллега из маггловской полиции. Снейп осознал, что его бровь сейчас задрана точь-в-точь так, как это было изображено на карикатуре, на стенке школьного туалета на втором этаже Хогвартса. Настроения это определенно не улучшило. - Я эксперт-криминалист, если быть точным, - сказал Алекс, который, конечно, видел реакцию мага, но счел, что незачем заострять на этом внимание. – Имею право подписи по некоторым видам экспертизы, а еще с некоторыми знакомился в частном порядке. Насчет коллеги, Альбус, вы несколько преувеличиваете, но с некоторыми разделами химии дело имею регулярно… - Алекс талантливый ученый, более того, он хороший практик с очень нестандартным мышлением. Официально он не входит в число тех неволшебников… (При слове неволшебников» Алекс сардонически усмехнулся, так как, очевидно, слово «маггл» знал прекрасно, но перебивать не стал.) - …с которыми мы сотрудничаем, но это, возможно, и к лучшему. Хотя, боюсь, что на сей раз дело не в химии, - Дамблдор потер виски, как будто у него внезапно заболела голова. – Итак, суть дела вот в чем. Два дня назад недалеко от вокзала Кингс-Кросс патруль авроров обнаружил пятерых магов, по всей очевидности, УС, в очень тяжелом состоянии. Их доставили сюда, в особое отделение клиники. Следов никакой неизвестной магии на них и на том месте, где их нашли, не обнаружено, но… Я хотел бы, чтобы вы на них посмотрели и высказали свое мнение. Мы пройдем вот сюда, там одностороннее зеркало, им нас в любом случае видно не будет. - А слышно?.. - Обычным образом – нам слышно, а им нет, а защиту от магического прослушивания я ставил сам. Прошу!
Ollnik: Ага, продолжение. Ухватила. Побежала читать. Спасибо.
lecabel: Как так я раньше этот фик не читала? Наверное отпугнуло слово "Мери-сью" в шапке. Так вот я зря Ваш фик раньше не начала читать, потому что он у Вас действительно очень хороший. Мне жутко понравился Ваш Дамбладор - директор тут именно такой, каким он должен быть. У Роулинг он достаточно плоский, а в многих фиках вообще расплющенный - только лимонные дольки предлагает да сводничает. Ваш директор действительно правильный. Спасибо Вам.
Ollnik: Ваша Стена просто потрясающая. Очень красиво. Хм... И зачем это Дамблдору понадобился маггл-химик? Интерееесно.
Аола: Чуть не пропустила! Не хочется повторять, но идея со стеной и правда здоровская:))) Еще очень интересно, когда дело дойдет до взаимоотношений между Снейпом и Герми
Младшая: lecabel пишет: цитатаМне жутко понравился Ваш Дамбладор - директор тут именно такой, каким он должен быть. О, это самый замечательный комплимент автору,тем более, что Дамблдор - один из моих любимых героев. В смыле, любимых платонически, но нежно
Младшая: Все больничные палаты похожи друг на друга – будь это нищий маггловский госпиталь в рабочем районе, клиника для магических повреждений или же закрытая тюремная больница. Запах лекарств или зелий, приглушенные голоса, длинные коридоры с рядами закрытых дверей и неуловимое ощущение человеческого страдания, въевшегося в эти стены. Но здесь Северус почувствовал нечто другое – тяжелое, вязкое, удушливое присутствие Страха. Все пятеро пациентов спали, очевидно, погруженные в колдовской сон-без-сновидений, но двум из них не помогло и зелье Живой Смерти («асфодель и полынь, Поттер, как видите, известность – это еще не все») – время от времени они вздрагивали во сне и делали такое движение, как будто хотели зарыться под одеяло. Около каждого стоял хрустальный шар, очевидно, следящий за их состоянием, и в ответ на каждое движение или сбой дыхания в шарах начинали мерцать тревожные красноватые искорки. Из-под одеял высовывались сложные конструкции из шин и гипсовых бинтов, а один из пятерых то ли парил в воздухе, то ли был зафиксирован на кровати в полулежачем положении, и его дыхание звучало особенно жутко – с хриплым бульканьем и клокотанием и на выдохе, и на вдохе. - У этого проломлена грудная клетка, повреждены оба легких, - бесстрастно пояснил Дамблдор. – У остальных – множественные переломы рук, у одного локоть раздавлен в кашу, возможно, придется ампутировать, у одного размозжена бедренная кость, вон у того, на дальней койке, тоже сломано три ребра, у того, кто рядом с ним, вдребезги разбита правая лопатка. У всех глубокие раны, оставленные тяжелым и острым предметом или несколькими, то ли оружием с изогнутым клинком, то ли это следы когтей… хотя по размеру эти когти должны были быть не меньше шести-семи дюймов, и при этом заточенными по всей длине. Я потом покажу колдографии ран – такое ощущение, что разрезы сделаны бритвой. Попытка привести их в сознание ничего не дала, похоже, они чего-то так испугались, что сошли с ума. Магическое зондирование сознания сделать не удается. Магическое заживление ран идет с большим трудом, вот видите, пришлось даже прибегнуть к некоторым маггловским средствам. Следов известных зелий в крови не обнаружено, хотя, Северус, я все-таки больше доверюсь вашему мнению, следов посторонней и неизвестной магии, повторяю, нет. Последние заклинания, произведенные то ли ими самими, то ли в непосредственной близости от них – Стена Безмолвия, хитро сплетенная Паутинная Дорожка (Алекс, если вы не в курсе, я потом объясню), и начало плетения активации какого-то мощного артефакта. Ну, мелочь наподобие базовых Ступефай и Иммобилис… - Я должен посмотреть на них вблизи, - решительно сказал Алекс. – И… вся их одежда, предметы с места происшествия, если можно – само место происшествия и прочее… По виду я предположил бы, что это все же ваши магические дела, но не исключены и другие варианты. - Кингс-Кросс, - повторил Снейп задумчиво. – Говорите, это было 31 августа? - Сложно сказать, когда это случилось, может быть, днем раньше, а нашли их именно тридцать первого. В день отправления Хогвартс-экспресса.
Ollnik: Какого же размера эта Солнечная Кошка? Если это когти такие - то не меньше 2х метров в холке.
Аола: Я прочитала, даже немного жалко этих УС стало
Младшая: Ollnik пишет: цитатаКакого же размера эта Солнечная Кошка? Если это когти такие - то не меньше 2х метров в холке. Примерно столько и есть. Ollnik, мое восхищение таким точным подсчетом!
Младшая: Аола пишет: цитатаЯ прочитала, даже немного жалко этих УС стало Ну, они пе-е-е-ервые полезли... "Прежде чем дернуть за хвост, подумай, что находится на другом конце"...
Ollnik: Младшая пишет: цитатаПримерно столько и есть. Неудивительно, что УСы так перепугались... Мдяа... То ли еще будет...
Младшая: Ollnik пишет: цитатаМдяа... То ли еще будет... Как в том анекдоте про пессимиста и оптимиста: да что вы, батенька, будет га-а-араздо хуже!
Младшая: Молчаливый колдомедик в зеленом халате открыл дверь палаты, сначала произнеся пару неизвестных заклятий, потом отомкнув дверь сложной формы ключом, кивнул Дамблдору и ушел в коридор. - …Да, это Упивающиеся, - кивнул Снейп, опуская безвольную руку пациента и осторожно кладя ее на кровать. - Метки настоящие. Кстати, ни у одного не повреждены, не знаю, случайность или нет. Видите, кровоподтек и опухоль по краю метки – это означает, что Ло… что Вольдеморт пытался их вызвать и не получил ответа. Хотя, по идее, метки должны были воспалиться куда сильнее. Он старался говорить спокойно и уверенно, но от вида и запаха ран под снятыми повязками его мутило. Впрочем, смуглая рожа маггла тоже несколько потеряла цвет. Ну и кто здесь полицейский эксперт? Но, надо думать, такую кровавую кашу ему приходилось видеть нечасто. Уму непостижимо, чем это можно учинить, и, главное, зачем. При наличии шестидюймового клинка и того тяжеленного предмета, которым ломали кости – ни одной смертельной раны. Признаков применения какого-то яда или другого зелья не видно, Дамблдор прав, и насчет сумасшествия от страха – кажется, тоже. - Все, что можно было здесь сделать – я сделал, - подал голос Алекс, который уже осмотрел УС и теперь, сидя за столиком у окна, изучал принесенные из больничной кладовой черные плащи. – Еще несколько проб загрязнений – и нужно будет ехать на место. Эти ваши колдографии замечательная штука. - Подождите еще полчаса, - попросил Дамблдор. – Я все-таки хочу попробовать посмотреть, что с ними произошло на магическом уровне. Может быть, удастся взять след, с кем или чем они соприкасались. Северус, помогите, хорошо? После первых пяти минут Северус понял, что имел в виду директор под словами «магическое зондирование не удается». Это было еще мягко сказано. Он держал общее магическое поле, Дамблдор контролировал течение силы к больному, но при этой стандартной процедуре оба взмокли, как мыши под веником. Плетение было нестабильно, требовало постоянной подпитки, заклятия как будто натыкались на невидимую преграду и разрушались. - Самое странное, - сказал Дамблдор, наконец, признав свое поражение, - что магические силы у них не утрачены. Я думал, что они могли столкнуться с довольно редким видом вампиров, но если это были экимма, катакан или брукса, их выпили бы до донышка. - А разве вампиры могут…э-э… действовать при солнечном свете? – удивился Алекс. - Эти - да. Кстати, некоторые из них не только пьют кровь или Силу, но могут и покалечить жертву, все вампиры физически намного сильнее людей. Но ни одного следа укуса я не вижу. Алекс, вы можете нам что-нибудь сказать по этому поводу? - Без вскрытия – вряд ли, - нервно усмехнулся тот, и Северус почувствовал острейшее желание как следует тряхануть его за шиворот. Нашел время шутить. – На колдографиях ничего подобного не видно, а кровопотеря, насколько я могу судить, вполне соответствует ранам. Он достал из кармана куртки и начал разворачивать вместительную спортивную сумку. Положил туда пробирки с образцами, горсть пластиковых пакетиков и еще какую-то дребедень. Сложил стопку колдографий и вопросительно посмотрел на Дамблдора. - Берите, конечно, - кивнул тот. – Вечером мне обещали доставить еще подробные отчеты аврорского патруля. Если вы готовы, то отправляемся на место.
Младшая: После больничного полумрака сентябрьское солнце показалось слишком ярким, да и просто покинуть эту палату было облегчением. Пройдя сквозь нечто, напоминающее холодную водяную завесу, Алекс с интересом обернулся. Снейп проследил за его взглядом. Снаружи госпиталь выглядел как старый кирпичный универмаг с табличкой «Закрыто на ремонт» и несколькими уродливыми манекенами в пыльных витринах. Арки снаружи не было, она казалась еще одной витриной. - Кстати, вы обещали объяснить, что за заклятия они применяли, - спохватился маггл, когда они шли к ближайшей станции подземки. – Стена Безмолвия и Паутинная Дорожка? - Ну, Стена Безмолвия – это просто, она отсекает любые звуки, которые могут донестись изнутри. Ее обычно используют в виде замкнутой куполообразной структуры. Снаружи она маскируется, то есть, даже люди с очень хорошим слухом не поймут, что рядом находится место, из которого не доносится ни звука. Есть усложненная разновидность, мы с вами ее только что миновали, когда выходили из госпиталя. Она и видимые образы не пропускает. А вот Дорожка... заклинание очень высокого уровня, и действует оно сложнее. Представьте, что вы – охотник, который должен добыть одну жертву, не тревожа остальных. - Э-э… имеется в виду охота на людей? – уточнил Алекс. - Да. Она применяется и с магами, и с магглами. Человек, идущий по Паутинной Дорожке, во-первых, теряет силы для сопротивления. Сам он при этом чувствует неясную усиливающуюся тревогу, или растущую слабость, или какие-то другие подобные ощущения. Во-вторых, сама Паутинная Дорожка ему при этом кажется единственно возможным путем для отступления, или даже для бегства, он не может свернуть никуда в сторону. И, в третьих, жертва становится не то чтобы невидимой, а незаметной для окружающих. В общем, это способ привести определенного человека в определенное, заранее намеченное место, чтобы он при этом не звал на помощь, не смог дать отпор и чтобы никто посторонний не заметил, куда он делся. Алекс присвистнул. - Получается, эти ваши УС… на кого-то охотились? - Очень похоже на то, - мрачно сказал Дамблдор. – Вокзал Кингс-Кросс – это как раз то место, откуда к нам в школу едут ученики. - Я понял. - Непонятно, зачем такая сложность, - подал голос Снейп. – Если они хотели устранить кого-то из учеников, или дискредитировать вас, или создать панику – это можно было сделать гораздо проще. А использовать высшую магию из вампирского арсенала, тратить массу сил – настолько нерационально…. - Хотел бы я знать, они поймали в свою паутину именно того, на кого охотились, или нечто совсем непредусмотренное… - вздохнул Дамблдор.
Младшая: Вход в тот самый двор за стройкой был тщательно отгорожен от посторонних чарами Незаметности, которые усиливались заклятиями, рассеивающими внимание и внушающими желание поскорее оказаться в другом месте, примерно по такой же схеме был закрыт Хогсмид. Без особого удивления Северус обнаружил, что чары рассчитаны не только на магглов, но и на магов. Ему самому вспомнилась куча срочных дел, оставшихся недоделанными в Хогвартсе, декан факультета, уехавший на два дня в самом начале семестра – это просто безумие, особенно если учесть, что этот ненормальный директор учинил над стандартной программой занятий… - То, что я сейчас чувствую, это ваши… э-э… приемы? – переспросил Алекс, останавливаясь. – Я прекрасно помню, что выключил этот кипятильник! - Дайте-ка руки, - вздохнул Дамблдор. – Защита с сюрпризом, и в настоящий момент я предпочел бы не объясняться с сотрудниками аврората… Ну вот, теперь можете изучать следы. Я взял фотоаппарат, так что вы командуйте, что снимать… Идеальное место для засады, подумал Северус. Конечно, привести сюда жертву, и… и что? Убить? Скорее, пытать, учитывая Стену Безмолвия. Что-то выяснять, или просто… Нет, для обычного развлечения УС все слишком тщательно подготовлено. - Кстати, тут еще и что-то наподобие Silencio отпечаталось, - сказал он вслух, глядя, как маггл, натянув резиновые перчатки, обследует лужу грязи и деревянные мостки через нее. – То есть, не только чтобы снаружи ничего не было слышно, но и внутри… И полно мусора от распавшихся парализующих заклятий. - Дорожка сработала, вне всяких сомнений, - отозвался Альбус. – Только по ней должны были остаться такие… вы их когда-нибудь видели?.. они похожи на клочья розового тумана, следы Силы, которую выкачали из жертвы. Их нет. Он несколько раз щелкнул фотоаппаратом, с виду неотличимым от маггловского. - И что характерно – добавил он, - я не вижу ни одного четкого следа на земле, который отличался бы от остальных. Алекс, что у вас? Тот выпрямился, потер поясницу и подошел к ним. - Вы потерпите, если я закурю? - Да, конечно, - улыбнулся Дамблдор. - Со следами никаких зацепок нет, - сообщил он, с наслаждением затягиваясь. Северус, поморщившись, отогнал от лица вонючий папиросный дым. - Брызги крови по всему двору, как и положено, форма и расположение капель на стенках мусорных баков и на стенах вполне соответствует общей картине происшедшего. Вот тут что-то непонятное, узкая и глубокая дыра в земле, как будто что-то узкое воткнули, а потом чем-то оплавили края. Отпечатки самих УС в большом количестве, натоптано как на танцплощадке. Либо у предполагаемой жертвы была точно такая же обувь, как у них, либо… - Вообще, мнение Хагрида не повредило бы. На случай, если кто-то из юных магов обзавелся очень уж нестандартным фамилиаром. Альбус, что это может быть? Судя по отсутствию наземных следов, оно летающее. Мантикора, например? - Для мантикоры удар слишком сильный. Да и когти раза в три длиннее… Потом, я не поверю, что среди пяти УС не нашлось ни одного, кто мог бы справиться с нападающей мантикорой. - Даже если нападение было неожиданным? - На всех сразу? - Есть несколько вариантов, - задумчиво сказал Алекс. – Но все они означают, что мы имеем дело с кем-то абсолютно непредсказуемым. - Мы уже догадались, - не выдержав, сьязвил Северус. - Анализ микрочастиц с одежды, из ран, из следов и прочее я сделаю в ближайшее время, - добавил маггл, не обращая внимания на снейповский сарказм. – Вот здесь еще сфотографируйте – судя по всему, вот эти сколы и трещины на стене свежие. В это время на стену, шумно хлопая крыльями, сели два голубя. Маги слаженно выхватили волшебные палочки, в руках Алекса непонятным образом оказался вороненый пистолет. Обнаружив свою ошибку, все трое, сильно побледневшие, молча переглянулись. - Кажется, я начинаю понимать Аластора, - вздохнул Дамблдор, пряча палочку. – Кто бы и что бы это ни было, оно отсюда ушло целым и невредимым. Алекс, я надеюсь, в архивах вашей полиции есть раздел, куда попадают всякие невыясненные случаи? - Да, конечно. - Ну вот и хорошо, - кивнул директор. – У вас в пятницу и субботу лекций нет, так что вернетесь из Хогвартса и попробуете там что-нибудь найти. Северус неверяще уставился на них, подумав, что ослышался или не так понял. - А, я разве не сказал? – безмятежно откликнулся Дамблдор. – Северус, Алекс, простите мою небрежность. Алекс фон Штиглиц любезно согласился быть у нас преподавателем немагической безопасности и практики выживания. Это тот самый новый курс, который я на свой страх и риск поставил вместо Защиты от темных искусств. конец 6 главы
Аола: Да, умеет же Дамби преподнести новость Мне самой так интересно стало, кто ж там напал на них? надеюсь, что скоро узнаю;)
Младшая: Я представляю, на что должны быть похожи карманы Штиглица... а также его рабочий стол. Человек отличается способностью добывать самые неожиданные предметы за рекордно короткое время... Хотя, для препода по выживанию - это самое то...
Младшая: Глава 7. Я знаю, будет ночь бессонной, Я так порой не спать люблю… (Николай Рубцов) «Девочка, держись!» Пылающая чернота – именно так выглядит человеческая боль. Боли вокруг так много, что она не дает ни смотреть, ни дышать, ни думать. Она выливается вязкими, густыми, застывающими потоками – это боль чьей-то агонии; она выплескивается острой ядовитой вспышкой – это боль человека, который отчаянно трусит и из страха принуждает себя к чему-то непоправимому; она полосует черноту ярким фонтаном огня. - Где девчонка? Я видел, здесь была девчонка и, кажется, еще ребенок. Они мне нужны, быстро!. - Где? Она могла убежать? Второй сплевывает в кровавую лужу у порога бывшего дома. - Нет, не могла, собаки остановили бы. - Позови сюда, пусть ищут. - Дымно и следов много, не найдут. А впрочем… Он поворачивается и что-то кричит в темноту. Ветер раздувает тлеющую стену дома. Что-то с треском рушится наверху, у крыши, и по стене сыплются угли. В душевную боль вплетается телесная, боль ожога, тоненькая ниточка, почти незаметная на фоне настоящего страдания и ужаса. Хорошо, что ребенок молчит, он то ли потерял сознание от дыма, то ли уже мертв, но девчонка с черными от боли глазами, которая скорчилась за горящей стеной, его не бросит. «Девочка, держись!» Она держится. Она знает, что закричать или хотя бы шевельнуться означает мучительную смерть. Ей неоткуда знать об этом – все обитатели поселка умерли сравнительно быстро. Дядя, ворчливая тетка Эм, соседи… Но она знает, чувствует тем безошибочным звериным чутьем, которое, только и осталось ей взамен разума. Ей неоткуда ждать помощи и не на что надеяться – разве что на то, что племянник не очнется и не выдаст их криком. Или хотя бы на то, что крыша загорится и рухнет раньше, чем их найдут. Боль. Фонтан невидимого огня. И трудно передаваемое ощущение, как будто сквозь ночь навстречу беззвучно движется нечто невообразимо огромное. «Девочка, держись!» …Ольга проснулась, оттого, что ледяной ливень и запах гари ударили в лицо. И еще – от собственного страшного крика. Взметнулась над кроватью и едва не сбила с ног высокую девушку, которая со свечой в руке и с пустым кувшином в другой замерла около ее изголовья. – Ну, тихо, тихо, - сказала девушка дрожащим голосом. – Что случилось? Ольга помотала головой, зажмурилась и опять открыла глаза, прогоняя остатки сна. Через пару секунд поняла, кто ее разбудил: вчера в Большом Зале директор Дамблдор представил ее как старосту факультета, мисс Ханну Аббот. На сей раз мисс Ханна была одета не в длинную форменную мантию, а в розовую ночнушку с бабочками, а светлые косы выбились из-под чепца и наполовину расплелись. - Из-звини, - с глубоким раскаянием произнесла Ольга, - такой кошмар приснился. Я кричала, да? - Еще как, - подтвердила та, садясь рядом на кровать и осторожно поставив на пол кувшин. – Ничего, со всеми иногда бывает. - Наверно, я всех перебудила. - Только меня, все остальные на пологи кроватей «Силенцио» накладывают, чтобы друг другу не мешать. Ну, а я так сплю, мало ли, кому-то что-то понадобится… - Извини еще раз. Ложись, я уже в порядке. - Еще нет, - сказала Ханна. – Давай-ка переоденься во что-нибудь сухое, и кровать перестелем, а то простынешь. Успокаивающего зелья тебе не накапать? У меня оставалось в шкафчике… - Нет, спасибо, вроде не надо уже… Ольга стянула с себя промокшую на груди рубашку, поежилась от холода и наклонилась к не распакованному с вечера чемодану. Надела первую подходящую одежку и вытерла волосы полотенцем. - Вот и все, - сонно улыбнулась она, - одеяло сухое, подушку переверну, и можно спать… Правильно, что ты меня разбудила… - Да я сама испугалась, вот и… Ну ладно, спокойной ночи. Завтра я тебя разбужу перед завтраком, хорошо? - Конечно. К своему удивлению, заснула она мгновенно и на сей раз безо всяких снов.
gretthen: Чем дальше - тем интереснее и неожиданнее. Сразу возникает множество вопросов. Снейп и Штирлиц...
Младшая:
Младшая: Беспокойная ночь, предыдущий день, полный впечатлений, и предыдущая ночь в поезде, проведенная вовсе без сна, дали себя знать – просыпаться решительно не хотелось. Сквозь дрему она слышала девичьи голоса, похожие на птичий щебет в весеннем лесу, и наплывали волнами разнообразные запахи – травяные, цветочные, запах ландыша, душистого мыла, сладковатый запах пудры и пронзительно-свежий аромат какого-то лосьона, горячего молока и ванильных булочек. Потом голосов стало меньше, и где-то вдали негромко стукнула закрывающаяся дверь. - Эй, как тебя… Ольга, вставай, на завтрак опоздаешь. - Спасибо, я не хочу есть, - кое-как выговорила она, зарываясь под одеяло, но чья-то рука осторожно потрясла ее за плечо. - Вставай, вставай, не ленись. Лучше днем доспишь. Утро замечательное, вот увидишь, как здорово. Сердиться на ее неуместный оптимизм было все равно что сердиться на чирикающих во все горло воробьев за окошком. - Тебя просила зайти заместитель директора, профессор МакГонагалл. У нас у всех разное расписание, мы же разные курсы себе выбрали, а тебе она, по-моему, сама составила. И еще тебе нужно к нашему декану, профессор Спраут хотела с тобой поговорить. А правда, ты с гриффиндорцами ехала? - Правда. - Ну и как они тебе? - Вроде, ничего. - Гарри Поттер – наша знаменитость, Мальчик-Который-Опять-Выжил. У него два месяца назад крестный погиб, ты слышала? Тот самый Сириус Блэк, которого считали преступником. Ну, который два года назад бежал из Азкабана. Говорят, он там, в Министерстве Магии сражался, как герой. Как жалко его. А правда, ты совсем магией не пользуешься? - Не пользуюсь, и она на меня как-то не так действует. На всякий случай директор Дамблдор запретил самодеятельность, - беззастенчиво соврала Ольга, торопливо причесываясь. - Зря ты заплетаешься, тебе с распущенными лучше, - сказала Ханна. Сама она была полностью одета, светлые косы уложены короной вокруг головы. Она причесывала какую-то первокурсницу, ловко и аккуратно разбирая деревянным гребнем кудрявые темные волосы мелкой. Огромные черные глаза девчонки блестели, не то от страха, не то от восторга, не то от общего мандража Первого Дня Занятий. – Молока вам согреть? Да не верти ты головой, опять все запутается. - Наверно, лучше вместе со всеми позавтракаем, - Ольга застелила постель клетчатым пледом с бахромой и перенесла влажную подушку к камину. - Погоди, я ее сейчас высушу, - Ханна достала волшебную палочку. - - Ой, это мне надо отойти подальше. - Тьфу, забыла. Ладно, эльфы все равно здесь приберутся. Абигайль, у тебя после завтрака заклинания у профессора Флитвика, сразу возьми учебник. Все, готова? Сейчас тебя Сьюзен проводит в Большой Зал. Сьюзен обернулась от зеркала в углу комнаты. Одна ее щека была чуть ярче другой, девица не успела толком наложить румяна. Только эта несимметричность их и выдавала, цвет был нежный и очень естественный. Ханна неодобрительно покачала головой. - Сама знаешь, этот состав коже только на пользу, - весело усмехнулась Сьюзен. – Травница я, или чих кошачий?
Младшая: Ольга фыркнула и пробежалась взглядом по пяти подзеркальным столикам, заставленным баночками и причудливыми флакончиками. Да, самодельные средства занимали здесь почетное место, и пахло все это великолепие в основном травами. Что явно пошло на пользу общей атмосфере – будь это два десятка сортов духов или одеколонов, смесь вышла бы абсолютно тошнотворная. Сьюзен докрасилась, критически на себя посмотрела, вздохнула: - А глазищи-то какие голубые! Ладно, пошли уже, все наши нас там заждались. Мелкая Абигайль не выдержала и тоненько засмеялась, прикрывая рот ладонями. Ольга поправила мантию и кивнула в ответ на вопросительный взгляд Ханны: да, готова, пошли. Пожалуй, ей здесь даже нравилось… - Ты себя вообще-то как чувствуешь? – негромко спросила староста, когда они спускались по лестнице. - Все в порядке, - бодро ответила Ольга и тут же почувствовала, что это неправда. Головокружение не прошло, а лестница вызывала безотчетную тревогу. – Куда ночь, туда и сон. - Ну, положим, не все в порядке, опять привираешь, - проворчала Ханна. – Взрослая девица, а туда же… У нас хорошая целительница, мадам Помфри, к ней с чем угодно можно обращаться. И вылечит, и вообще она очень добрая. Ольга пожала плечами, кивнула неопределенно и сказала: - Девочку ты красиво причесала, только, может, ее саму научить так заплетаться? - Научу, это легко. А сегодня ее просто успокоить надо было, способ-то проверенный. Тебе бы тоже не помешало, но ты не любишь, когда к тебе притрагиваются. Верно? - Верно. Да, теперь я поняла, почему ты староста. Ханна улыбнулась и не ответила. Сзади раздались торопливые шаги, и несколько девчонок-старшекурсниц, среди которых, Ольга, к своей радости, увидела Гермиону, начали весело с ними здороваться. Под общий разговор о каникулах и новом расписании – судя по всему, совершенно сенсационном расписании – лестница, наконец, кончилась. Солнечные лучи, проходя сквозь высокое окно, золотили старинный дубовый паркет в широком коридоре. Из гостеприимно распахнутых дверей Большого зала доносились голоса и запах горячей овсянки. - Обязательно зайди к мадам Помфри, - еще раз напомнила Ханна.
Ollnik: Все хочу спросить - а что с той девочкой? Неужели не спасли? Так невовремя Ольгу разбудили...
Младшая: Ollnik пишет: цитатаВсе хочу спросить - а что с той девочкой Будет, будет про нее.
Младшая: Уважаемые читатели! Если тема через пару дней закроется, продолжение смотрите на "Сказках". Всего вам доброго, и извините за беспокойство.
Ollnik: *в замешательстве* А новую открыть? И еще - я как раз пыталась оставить сообщение в Вашей же теме с фиком о Снейпе и Рокэ - а меня выкинуло. Это значит, что темку удалили? Можно здесь сказать, что понравилось? Очень. Сорри за оффтоп.
Младшая: На завтраке больше ничего хорошего не случилось. К счастью, Ханна отвлеклась на младших учеников и не заметила, что Ольгина тарелка с овсянкой осталась нетронутой. Бутерброды с сыром постигла та же участь. Изо всей положенной еды организм согласился только с чашкой крепкого сладкого чая. Голова по-прежнему кружилась, да еще и обоняние как-то странно обострилось. Темноволосый и темноглазый шестикурсник, от которого пахло каким-то приторно-сладким кремом для бритья («Эрни МакМиллан, староста», - не без труда вспомнила она) наскоро объяснил ей, как найти кабинет профессора МакГонагалл рядом с учительской, и издали показал на саму МакГонагалл, величественную даму в изумрудно-зеленой мантии, сидевшую по правую руку директора Дамблдора. Посмотрев на нее, Ольга сразу же перестала сутулиться и как можно прямее села на стуле, впрочем, это наверняка было обычным эффектом созерцания гриффиндорского декана. Потом она допивала чай, потом из-за колонны высунулся какой-то человечек и под возмущенные вопли «Опять Пивз!» обстрелял учеников мелом. Кто-то закрывался руками, кто-то хохотал, кто-то на дальнем конце стола взмахнул волшебной палочкой, и куски мела разлетелись сверкающим фейерверком. Ольга ловко поймала брошенный мел около самой физиономии и машинально сунула в карман. - Спасибо, я пойду, - сказала она, поднимаясь из-за стола, помахала Гермионе и Гарри и, обреченно вздохнув, направилась к лестнице на второй этаж. На полпути она вспомнила про мел, вынула из кармана, с наслаждением вдохнула свежий, холодный минеральный запах и с жадностью сгрызла белый кусочек так, словно это была шоколадка. Потом быстро оглянулась и нырнула в ближайший открытый класс. Выгребла из жестяной урны у доски половину обнаруженного мела и тут же, присев на учительский стул, поела всю добычу, чувствуя, как отступает головокружение и слабость. «Что со мной?» –подумала она в полном смятении, прислушиваясь к шагам в коридоре и торопливо оттирая испачканный белым рукав. Глянула на урну, торопливо цапнула еще пару кусков про запас и с самым невинным видом отправилась на поиски нужных преподавателей.
Младшая: Это было необходимой частью хорошего утра в Хогвартсе – после умывания, после перепалки с говорящим зеркалом, после окна, распахнутого во двор замка, после распутывания очередной каверзы Пивза, после завтрака в Большом зале на глазах у нескольких сотен учеников, за полчаса до начала первой пары – собраться вместе и в блаженной тишине попить крепкого чая. Или кофе. Или даже горячего шоколада. Словом, чего-нибудь совершенно неволшебного. Пожаловаться друг другу на бестолковых студентов, на плохой сон и на неудобное расписание. Посетовать на участившиеся магические травмы и на опасные проклятия, которые зачем-то изучают на первом курсе. Позлословить слегка на счет прочих преподавателей (здесь безусловное лидерство принадлежало слизеринскому декану) или просто помолчать. Кабинет Минервы МакГонагалл идеально подходил для традиционных утренних посиделок, потому что был расположен на втором этаже, совсем недалеко от учительской. Сегодня посидеть можно было подольше, трансфигурации и гербалогии первой парой не было ни у кого. Поппи Помфри принесла с собой хрустальный шар, связанный со сторожевыми в палатах, и поставила его рядом с сахарницей. Марта Спраут грела ладони о хрупкую фарфоровую чашечку. Здесь она всегда пила обычный чай, а не те немыслимые травяные смеси, которые умела и любила составлять изо всех возможных и невозможных ингредиентов. - Как же они меня достали, - пожаловалась она. - Мои? - Не столько твои, сколько Слизерин. Хотя да, твои тоже… Шестой курс бурлит, как забытый котел. Все-таки не самая лучшая идея – зацикливать их друг на друга. - Обычно все срабатывало, как надо, - Минерва по-кошачьи принюхалась к имбирному тритону и деликатно откусила кусочек. – Если бы не… внешние обстоятельства, они бы нормальным и естественным образом учились бороться, отстаивать себя и своих союзников… - Ну да, понимать, что в случае столкновения нужно не искать справедливости у взрослых, а справляться самим – знаю я, знаю… В итоге они того гляди разучатся понимать, что такое справедливость и что такое недостойные приемы. Есть ты, твои друзья и твои враги, ударь первым, не попадайся старшим, и ты победишь. - У твоих все-таки несколько другой путь. Хаффлы редко идут в боевые маги. Им гораздо важнее уметь любить и доверять – а иначе из них не получатся целители. - Да, - сказала вдруг мадам Помфри, которая редко вмешивалась в разговоры на отвлеченные темы, - воин должен знать, как выглядит зло, и уметь с ним бороться. А целителю важнее представлять, что такое добро и как его достигать… - Это и для воина не лишнее, - покачала головой Марта. – Хоть старшего Крауча вспомни…
Младшая: Она тут же пожалела о сказанном, так изменилось лицо Минервы. - Это моя вина, - сказала декан Гриффиндора. – Я знаю, Упивающиеся были во всех Домах, и что Крауч сражался за Добро… как он его понимал…но что это меняет? Потеря есть потеря. - Бедный Северус, - тихо проговорила Марта, глядя на свои руки. – Он же знал, что за Дом берет. Заранее шел на то, что сколько-то из его учеников обязательно станут темными. И сейчас, когда война, одни из его учеников будут убивать других… - Может быть, ты приписываешь ему свои чувства, - возразила МакГонагалл. – Не удивлюсь, если он смотрит на это иначе: если ученик оказался сильным и талантливым, если он себя проявил, то его учитель свою задачу выполнил. А на чьей стороне этот талант будет сражаться, выбирает не учитель… Вот кто действительно тяжело переживает – это Альбус. Он вида не подает, но я-то знаю… - Кстати, что это за новая идея насчет отмены ЗОТИ? – встрепенулась Поппи. – у меня уже три магических дуэли, семеро пострадавших… Что это за болезненный вопрос такой, что из-за него дерутся? - Дамблдор вводит немагические предметы, - пояснила Минерва. – Все время всплывают какие-то тревожные случаи, когда опытные маги вдруг теряют силу. То ли это новое оружие Понятно Кого, то ли естественные процессы, ну а итог понятен, мы слишком привыкли полагаться на свою магию. А ученики видят прежде всего продолжение давнего спора насчет магглов, и, понятно, не могут остаться спокойными… Перкинс уже заговорил, или по-прежнему воет? - Пока не очень… Еще пару заклинаний попробую, не выйдет – отправим в Мунго. Поуровневое «Finite incantatem» не действует, представляете? Надо Снейпу сказать, чтобы своих загружал посильнее, эти его второкурсники на редкость энергичные ребятки. С-самородки… - Сезон квиддича начнем раньше, мы с Роландой уже договорились. Сделаем более сложную систему подсчета очков, матчей будет больше. Пусть пар выпускают. - Может, поить их по утрам чем-нибудь успокаивающим? – Марта подперла подбородок ладонью. - Усовершенствуем тыквенный сок? – усмехнулась Минерва. - Как укрепляющее средство для магов он идеален, а вот как успокаивающее… навряд ли.
Младшая: В этот момент в дверь робко постучали. - Войдите, - сказала хозяйка кабинета. - Простите, - раздался голос. На пороге стояла протеже Дамблдора, латент-вольнослушательница, и мяла в руках какую-то бумажку. – Профессор МакГонагалл, староста передала, что вы велели мне зайти… Я очень не вовремя, да? Может быть, я попозже?.. - Да нет, заходите сейчас, заодно и с профессором Спраут, вашим деканом, познакомитесь. - Минерва сделала приглашающий жест. – Мадам Помфри, надеюсь, что наша новая ученица, мисс Ольга Рей Норт будет и впредь с вами встречаться только в нерабочей обстановке. Чаю вам налить? - Спасибо, с удовольствием. Она поклонилась трем волшебницам и села на краешек предложенного стула. - Директор Дамблдор говорил, что вы почти не имеете магических способностей, но что на вас не действует чужая магия… и еще он просил не слишком мучать вас расспросами, потому что у вас была частичная потеря памяти. Улыбка у девицы была хорошей, но совершенно не детской. Минерва мельком подумала, что ей никак уж не шестнадцать. - Он был очень любезен, - сказала девица глубоким мягким контральто, поперхнулась чаем и нечувствительно перешла на более детский вариант голоса. – Я надеюсь, у вас не будет хлопот из-за моего… особого положения. - Я тоже, - подмигнула ей Марта Спраут. – Мисс Норт, вы в травах что-нибудь понимаете? Ольга кивнула. - Только в обычных, - поспешно добавила она. – Если нужно поработать где-нибудь в теплицах… - Что ж, лишние руки нам не помешают, тем более осенью… С однокурсниками все нормально? - Да. - Ну и замечательно. Если ваша решимость заняться чем-то полезным не пропадет, и если останется время от занятий, после обеда я вас повожу по нашим владениям. - Мисс Норт, простите, имя забыла… - Ольга. - Ольга, а вы хорошо себя чувствуете? – вдруг спросила мадам Помфри. - Боюсь… боюсь, не очень. Я собиралась сегодня зайти к вам…Мне кажется, я не вполне здорова, - призналась она. – Я не могу чем-то… заразить других? - Что не так? – Помфри поставила чашку. - Не могу четко сказать. Слабость, сонливость, иногда голова ни с того ни с сего начинает кружиться. Сны страшные… Обычной еды не хочется, а хочется сьесть что-нибудь вроде куска мела. - Нет, непохоже, - задумчиво сказала целительница. – Вы же в поезде вместе со всеми ехали? - Да. - Охранные заклинания защищают нас от всех заразных болезней, и маггловских, и волшебных. Кровопотеря… не было в последнее время? - Ожог был, довольно большой, не зажил пока. Но разве он так действует? А крови я вроде бы не теряла. А вы уверены, что на меня охранные заклинания действуют? - Если бы они вблизи от вас не действовали, то на откате сработали бы как предупреждение для директора Дамблдора или авроров. Стоп, а беременной вы быть не можете? – вдруг осенило мадам Помфри. Ольга чуть не уронила кружку. - Я-а… нет, не может быть, я же не…. - А вы уверены, что помните? – насторожилась профессор МакГонагалл. – Поппи, это как-нибудь можно проверить?
Младшая: Та развела руками. - Немагическими способами я пользоваться почти не умею. Сделаю все, что могу, но… Минерва, у тебя подсобная комната свободна? - Да, вот ключи, только там нет ничего нужного. - Не идти же в больничное крыло, - пожала плечами целительница. – Там несколько больных, если исцеляющие чары прекратят или ослабят свое действие, эффект может быть самым нежелательным. А маггловских инструментов и прочего у меня и там нет. Пойдемте, моя милая, я вас повнимательнее осмотрю. Спустя пару минут из подсобки донесся увесистый шлепок тела об пол и виноватый вскрик мадам Помфри. Спраут поставила чашку на блюдце. - Поппи наколдовала кушетку, а та под девчонкой растворилась, - предположила она. - О чем я и говорю, - вздохнула Минерва. – Марта, ты уверена, что справишься с ней? - Девочка вроде бы послушная и держится незаметно. Вежливая и очень старается. - Я не о том. - Я еще не поняла, - призналась она. – Конечно, дно там не двойное, а тройное, четверное и горгульи знают, сколько там сюрпризов. Но на вид как будто из моих. - А отсели-ка ты ее на всякий случай в отдельную комнату, - посоветовала декан Гриффиндора. – Я в болезнь не верю, но мало ли… Поппи Помфри вышла из подсобки, на ходу разводя руками. - Укрепляющее зелье с легким кроветворным эффектом, и пару недель понаблюдать. Ну и, само собой, раз в день повязки с мазью от ожогов. Больше ничего не могу предложить. Норт, со слегка растрепанными волосами, аккуратно закрыла за собой дверь подсобки.
Младшая: - Не сильно ушиблись? – ласково спросила Спраут. Ученица помотала головой. - Ну и хорошо. Знаете что… Вы что-нибудь в маггловских лекарствах понимаете? - Да, немного. - Я напишу разрешение, а профессор Макгонагалл, как заместитель директора, его подпишет. Сходите в Хогсмит-Шэдоу, это большая деревня на другом склоне Каэр-Хога, в миле от Хогсмида. Там живут магглы, родственники магов, которым нельзя селиться в самом Хогсмиде. В общем, там о нас знают и не боятся. И там наверняка есть маггловская аптека, купите себе лекарств и все, что понадобится. Можете и врачу показаться, ведь есть же у магглов свой врач? - Есть, - кивнула, просветлев, Помфри. – Я его знаю. Да, хорошая мысль. Только это далеко, девочку надо проводить… - Кто-нибудь из старших учеников вполне справится, - суховато сказала МакГонагалл. – Я бы Грейнджер отпустила, ей не повредит немного свежего воздуха, а день пропустит – не страшно. Как и настоящие кошки, при всей внешней правильности и чопорности Минерва МакГонагалл прекрасно понимала толк в мелких нарушениях дисциплины. Спраут подняла испуганные глаза. - Но, Минерва… Про нее же все знают, что она подруга Поттера, и она была в Министерстве… идеальный заложник, ей не следует рисковать! - Стойте-ка, - вспомнила Помфри. – Послезавтра туда собирался Ремус Люпин. Я же ему заказала кое-что привезти. - Ну и отлично, - подытожила МакГонагалл. – Грейнджер ее сводит к врачу и все покажет, а Люпин будет им вместо охраны. Вот ваше расписание, Ольга, и на вашем месте я бы его переписала покрупнее и повесила над кроватью. Сегодня после обеда у вас две пары немагических растений со своим курсом, завтра уход за волшебными животными и магическое право, а вот послезавтра немагическая безопасность, но по ней лекций не будет до следующего вторника. Подумайте, что еще вам нужно купить, такие разрешения ученикам мы выдаем только в исключительных случаях. Не забудьте взять достаточно маггловских денег в счет ближайшей стипендии, это к профессору Синистре. - Спасибо, - благодарно пискнула Норт. - Не за что. Можете идти. И Ольга, на ходу читая расписание, заторопилась в Хаффлпаффскую башню.
полная версия страницы