Форум » "Весёлые старты" 2012 » ВС 5: "Продолжение следует", ЛМ/ГП, R, мини, драма » Ответить
ВС 5: "Продолжение следует", ЛМ/ГП, R, мини, драма
Немыслимый пейринг: Название: Продолжение следует Автор: Kamoshi2012 Бета: Команда немыслимого пейринга Размер: мини Пейринг: ЛМ/ГП Жанр: драма Рейтинг: R Дисклаймер: не наше. Позаимствовали для темных дел. Примечание: специально для «Весёлых стартов-2012» на ЗФ, тема – «Будет то, что будет, даже если будет наоборот»
Ответов - 21
Немыслимый пейринг: Если я проживу на свете лет сто пятьдесят, освою какую-нибудь мирную профессию и не сопьюсь, я смогу под конец вспоминать эту историю спокойно. Если выберу совсем другую дорогу, мне станет вообще все равно. Так или иначе, но я перестану проклинать себя за когда-то бездумно принятое в юности решение. Не буду пытаться отыскать несуществующий маховик времени, чтобы переиграть. Я смогу наконец понять: все что произошло – не моя вина, не дикий акт безличной мести, не злая шутка судьбы. Просто иначе и быть не могло. …Летом 1998 года в Штабе авроров встал ребром вопрос об экспроприации. Сотни бывших Пожирателей смерти, оправданные за недоказанностью состава преступления или выпущенные из переполненного Азкабана под солидный залог, стали объектом пристального внимания Министерства как возможные хранители темных артефактов. У каждого мог быть сокровенный подвал в доме, где, надежно укрытые чарами, хранились запрещенные предметы. Каждый мог тайно чахнуть над златом и копить в душе мысли об отмщении. Это не я так выражаюсь – это пафосные лозунги «Пророка». Авроры и добровольцы засучили рукава. В течение полугода было раскопано больше десятка таких подвалов – однако министерские чиновники лопались от злости: один из основных подозреваемых, Люциус Малфой, по-прежнему оставался чист. Авроры совершили не один рейд в его поместье, невыразимцы пытались вскрыть возможные чары ненаходимости – без толку. Малфой ухмылялся, откланивался и выпроваживал незваных гостей; придраться им было не к чему. Но никто не сомневался, что он и после войны ловит рыбку в мутной воде: его счета в Гринготтсе были заблокированы, сейфы закрыты до особого распоряжения, а Малфой процветал. Отследить же все возможные трансферы черного рынка – эта задачка была не из простых. И тогда Кингсли обратился ко мне. Может показаться, что я – последняя надежда, удачливый борец с силами зла, который умудряется преуспевать там, где все остальные терпят поражение. Но такое происходит только в сказках, а в жизни невозможно оставаться на коне после того как уже однажды выполнил миссию героя. Обстоятельства обязательно сложатся как-то не так. Я крутился при Штабе авроров с июля, со дня моего 18-летия, однако и спустя почти полгода все еще размышлял, хочу ли я вообще становиться аврором. В любом случае, мне сперва предстояло сдать экзамены на ТРИТОНа с другими послевоенными второгодниками. Что меня смущало, так это новая внутренняя политика Министерства, которой следовал и Штаб. Я называл ее про себя «политикой честных глаз». Поддерживавшие идеи о чистоте крови маги, официально не дотягивающие до роли серьезных военных преступников, с легкой воли министерских ищеек попали в разряд гонимых и отверженных, а ведь таких было не менее четверти всего населения магической Британии. Начиналось что-то вроде охоты на ведьм – во всяком случае, Министерство спокойно закрывало глаза на любые публичные акции, направленные против них. Многие чистокровные семьи предпочли уехать из страны от греха подальше – доказать, если что, собственную незаинтересованность в шизе Волдеморта было нельзя. «Пророк» в каждом выпуске вопил о тактике морального подавления. По мнению справедливых масс, раскаявшиеся Пожиратели не получили сполна за свои прошлые заслуги, потому следовало это исправить народными силами. И я уже не раз спрашивал себя, чем это лучше карательного режима, устроенного темными год назад. Кингсли позвал меня в свой кабинет, налил чаю и сообщил, что Люциус Малфой морочит головы аврорам и ведет какую-то свою игру. - Ну… а я тут при чем? – спросил я. Малфой был в своем репертуаре. - Он заявил, что откроет свои подземелья только Гарри Поттеру, – вздохнул Кингсли. – Представляешь, эта белобрысая крыса осмеливается выдвигать нам условия. Почему-то я не удивился. Я чуял, что между мной и Малфоем не поставлена точка. Именно в том месте, где речь идет о подземельях. - Да уж, – ответил я. – Что делать – отправляться к нему вместе с вашими аврорами? - Нет, их он отказывается теперь впускать. А ссориться с ним еще не время. Все у них рассчитано. - А как же тогда, – начал я. - Мы будем держать руку на пульсе, – серьезно ответил Кингсли. – Так что ни о чем не беспокойся. Точнее, это им не придется беспокоиться. - До такой степени мне не доверяете? - Да не тебе, пойми! Темный Лорд был очень опасной сущностью. - Ясно. - Мы бы воспользовались обороткой, но Малфой хитер как лис. Раскусит. - Я справлюсь. Мы помолчали. - Так что, мне надо Малфоя найти и..? - Думаю, он сам выйдет на тебя. Вот в этом я ни капли не сомневался. С началом зимы я стал натыкаться на Люциуса. Куда бы я ни шел – он уже там отсвечивал и встречал меня утомленным, но отчего-то чересчур пристальным взглядом. Я избегал его общества, мне не хотелось услышать какую-нибудь очередную пафосную глупость. Мол, вы, Поттер, ведете образ жизни, не присущий настоящему герою. Или что-нибудь в таком духе. Не желал я и знать ничего о Драко. Единственно, я испытывал теплое чувство благодарности к миссис Малфой, и при случае обязательно высказал бы ей. Но ее-то я как раз не видел. Я никому не рассказывал, что часто встречаю Малфоя, что мы переглядываемся так, будто нам есть что сказать друг другу. Во-первых, это все равно никому не было интересно. Во-вторых, я не смог бы объяснить, почему меня это беспокоит. Почему я не могу оставить прошлое – прошлому. Меня не понимала даже Джинни. Когда я доказывал ей, что побежденный враг – это не враг, она возражала: но и не друг, Гарри. К Люциусу у нее свой счет, и прощать она не собиралась. А я? Я просто не умею копить вчерашнюю злость. Может быть, я просто устал это делать. А может, мне с лихвой хватает свежих объектов для ярости. Но Джинни говорит, что у меня все в голове перевернулось – я готов целоваться с бывшими врагами, зато своих подозреваю черти в чем. Когда я получил задание от Кингсли, как раз приближалось Рождество. Уизли приглашали меня провести каникулы с ними – я отговорился делами. Дел и правда было много, даже если не принимать в расчет Малфоя, – Гринготтс как раз проводил реконструкцию и инвентаризацию, и я решил заодно сделать что-то с гигантскими кучами золота, заполонившими мой сейф. Возможно, превратить часть в ценные бумаги, открыть, наконец, счет и оформить магическую карту – новшество, которое только-только начинало входить в моду среди чистокровных волшебников. Но в банке все удалось решить за один день, и когда я, пряча в карман новенькую карточку, вышел на заснеженную Косую аллею, у меня впереди было не меньше недели. И я никому не был нужен, впервые за последние годы. Сыпал снег; мне было холодно и одиноко. Самое подходящее время для того, чтобы попасться на глаза Малфою и забросить удочку. Клюнул Малфой моментально. Он тащился за мной вниз по улице, что-то бормоча, и я остановился, чтобы не усложнять ему задачу. Позволил ему нагнать меня. Малфой был в длинной мантии, отороченной пушистым светлым мехом, и шапка у него была великолепная, но на фоне таких прекрасных и дорогих вещей их обладатель смотрелся жалко. Я хорошо помнил, как поразил меня вид Малфоя год назад, когда егеря приволокли нас троих к нему в поместье. Застывшая гримаса опереточного злодея на мученическом лице, красные воспаленные глаза – и полная опустошенность в них. За год он немного изменился. Думаю, конец его влиятельного господина, новая волшебная палочка и нетронутый, выстоявший Малфой-мэнор смогли привести Люциуса в чувство. Конечно, это был уже не прежний лощеный красавчик, на которого разевали рты наши дуры девчонки, стоило ему показаться в школе. Вокруг губ морщины, под глазами синяки. Крылья носа слегка шевелились, как у собаки, обнюхивающей кость. У него были пижонски разложены по плечам потемневшие от снега волосы. Широко расставленными серыми глазами рассматривал он меня с каким-то любознательным вниманием. Я видел, что он старается гордо задирать подбородок, но получалось у него плоховато. Он поздоровался со мной кивком головы. Помедлил, будто собираясь что-то сказать, но все-таки прошел мимо, загребая снег длинными полами. Сорвался с крючка, черт. Мне показалось, что он просто не решился со мной заговорить. Конечно, это предположение было бредовым. С чего ему меня бояться? От досады я заразился неврозом шопинга – стал заходить во все лавки подряд: искал подарки своим друзьям, Хагриду, пополнял собственные запасы рождественских лакомств. В магазинчике пряностей и вин я долго выбирал бутылку вина для себя, пока владелец не притащил мне из кладовки запыленный сосуд из темно-зеленого стекла. - Вот исключительно подарочный экземпляр! – сказал он. – Распейте его в компании друзей, и вы получите незабываемый праздник! Я уже утомился от ассортимента, поэтому сразу согласился и выложил семь монет. Бутылка легла в карман, и я пошел прочь с мыслью, что хорошо бы прямо сейчас пропустить стаканчик горячительного, – промерз. А в лавке не наливали. Я осел в «Эльфийском королевстве», заказал кружку глинтвейна. Я тянул горячее вино и смотрел, как крутятся новые стеклянные двери – постоянно кто-нибудь сновал туда-сюда. По ногам бил холодный сквозняк, но я не менял позы, словно чего-то ждал. Дождался. Следом за троицей жизнерадостных юнцов, известных мне по Хогвартсу, вошел, отряхивая снег, Малфой. Я так и знал, что мы еще увидимся, поэтому ничуть не удивился. Лишь ощутил неприятное покалывание где-то в области сердца. Малфой обвел взглядом небольшой зал с жующей и пьющей публикой, заметил меня, чуть улыбнулся и повернулся к стойке. Он попросил «чего-нибудь терпкого и обжигающего, на ваш вкус, почтенный». Стащил поочередно перчатки и кинул их на стойку. Толстый бармен, вместо того чтобы кинуться исполнять заказ, сложил руки на груди и оперся спиной на шкаф. - А я как раз заказал себе вывеску «Пожирателей смерти здесь не обслуживают!» – провозгласил он, и гул голосов тотчас стих. – Да вот запаздывает. Люциус хотел что-то сказать, открыл даже рот – но промолчал, медленно сгреб со стойки свои перчатки и двинулся к дверям, ни на кого не глядя. - Эй, ты! – завопил кто-то из-за дальнего столика. – Чеши отсюда! Шевели мослами! – И в Малфоя полетела обгрызенная булка. Он замер, будто запнулся, и выхватил палочку. «Давай, давай!» – подзуживали со всех сторон. В него швыряли яблочные огрызки, куски хлеба, конфеты, грязные салфетки. Малфой затравленно крутил головой, не решаясь контратаковать. - Уходите, что вы встали?! – крикнул я. – Иначе малейший повод – и здесь будут авроры. С грохотом упала на пол бутылка, не разбилась, откатившись под ближайший столик. Малфой отступил, повернулся и кинулся к двери. - Хвост поджал, смотрите, люди! – засмеялся бармен. – Беги быстрее, сучье жало. Мое заведение открыто для самого Гарри Поттера, а не для… Я поперхнулся вином, пролил на колени и вскочил. Все на меня пялились. Я выгреб из кармана несколько монет, высыпал на стол – и выскочил на улицу. Ветер кинул в лицо горсть снежинок, и пока я отплевывался, Малфой успел уйти далеко вперед. Он шагал с нервной торопливостью. Я крикнул: - Эй, подождите! По-моему, он меня даже не услышал, спеша удрать. Я сконцентрировал волю – и аппарировал. Возник прямо перед его носом. От неожиданности Малфой потерял равновесие и едва не врезался в меня. Схватился за мои локти. Я вырвался и отступил на шаг. - Не берите в голову, – сказал я. – Я вовсе не планировал акцию морального подавления и не собирал группу поддержки. - Что, простите? – проговорил Малфой, щурясь от ветра. Возможно, он не читал «Пророк» и был не в курсе организованного народного гнева. - Я там оказался случайно, так же как и вы, – объяснил я. – И меня тошнит от подобных спектаклей. Не воображайте, что я… - Я ничего не воображаю, – он хотел что-то добавить, потом махнул рукой: – В сущности, мне все равно. Публичные забегаловки не для меня. Прощайте. - Стойте, – почему-то сказал я. Это был роковой момент. Расстанься я с Малфоем и аппарируй домой, ничего бы и не случилось. Но на меня пялилась с ожиданием вся магическая Британия – так я тогда это ощущал. - Как… ваша семья? – спросил я. Я, если честно, понятия не имел, как ведутся все эти светские беседы. Не специалист я в подобных делах. Просто подумал, что раз уж он не стал меня, по своему обыкновению, третировать дурацкими репликами, то с ним можно разговаривать, как с обычным человеком. - Спасибо, – медленно ответил Малфой. – Драко с матерью уехали на континент. Так спокойнее. - А вы что же? – спросил я с искренним любопытством. – Неужели нравится быть объектом унижения? - Здесь мой дом, – спокойно сказал он, и так, что я невольно ощутил что-то вроде зависти. У него был дом, место, ради которого он мог стерпеть, как я понимаю, многое. А вот у меня дома не было. Гриммо не в счет – я еле выносил эту мрачную обитель и не покупал себе жилье только потому, что пока проводил большую часть времени в школе. Но вообще-то я боялся, что не сумею превратить и новый дом в уютное местечко. А просто сяду один в пустых комнатах и медленно загнусь с тоски. Или разнесу все от фундамента до крыши. Я не знал, как людям удается заводить свои дома, а когда я думал об этом, мне на ум всегда приходил только дом Дурслей. Я в таком жить не хотел. - Поедете к семье на Рождество? – спросил я, соображая, как бы вывести наш дурацкий разговор в нужное мне русло. - Нет, не поеду, – ответил Малфой. – Признаться, я опасаюсь, что не вынесу дороги. - Вы больны? – удивился я. Почему-то эта возможная причина того, что он неважно выглядит и слишком смирно себя ведет, мне даже в голову не пришла. - Немного, – кивнул Малфой. – Магическое, физическое и нервное истощение. - О. - Мне вообще не стоит выходить из дому, – добавил он. - Но вы же только и делаете, что выходите, – ляпнул я. - Откуда вы знаете? - Я вас часто вижу. Я даже подумал, что вы за мной следите. Хотя с чего бы? - Действительно, с чего бы, – усмехнулся Малфой. – Немного следил, да. - З…Зачем? – опешил я. - Возможно, мне хотелось с вами поговорить, и я ждал подходящего момента? – раздумчиво произнес он. – А, мистер Поттер? - Почему со мной? Я же… - Может быть потому, что больше не с кем? Нам бы разойтись по своим дорогам, а мы все шли и шли рядом под падающим снегом, как будто у нас могла быть одна, общая, дорога. Я сказал Малфою, что ладно, я готов с ним поговорить, и пусть начинает. Я был уверен, что речь пойдет об артефактах, которые он прячет. Но он говорить отказался. Сообщил, что чувствует себя неважно, что замерз, а разговор не такой уж срочный и важный. Самое время было зайти в какое-нибудь кафе поприличнее, но я, честно говоря, опасался повторения сюжета. И мне не особо хотелось, чтобы «Пророк» разразился наутро ликующе-скандальной статьей «Героя магической Британии водит по ресторанам Пожиратель смерти». Я не сомневался в таком исходе, репортеры рыскали повсюду, разве что в окно ко мне не лезли. Тут мне показалось, он ждет, что я как раз приглашу его на Гриммо. Вот черт! Задание заданием, но… Я стал торопливо придумывать отмаз – барьер не пропустит, защита сработает, еду не домой, а в Нору (туда-то он точно не захочет), но ничего не понадобилось, потому что Малфой взял меня за локоть и учтиво сказал: - Разрешите пригласить вас на ужин в Малфой-мэнор, если у вас нет других планов на завтрашний вечер?
Немыслимый пейринг: Сработало! От неожиданности и от облегчения, что не придется тащить его к себе, я ничего не ответил. - Полагаете, вам не следует принимать приглашение бывшего Пожирателя? – скривился он. – Боитесь себя скомпрометировать? - Вот уж на это мне плевать! – сказал я сердито. Я все равно только и делал, что портил собственную репутацию. Не вел себя, как всеобщий любимец, а наоборот, старался уйти от шумихи, избегал, как мог, поклонников и благодарных матерей. Нет, я все понимаю, но… Не один же я выигрывал эту войну. Бесят, если честно. - А у меня есть кое-что, что вас заинтересует, – сказал Малфой. – Я не рискну сам вынести это из дома, но вы как аврор… - Я не аврор! – перебил я. - Почему? – удивился Малфой. Ну не мог же я ему рассказать, что некоторые приближенные к правительству маги считают, что Гарри Поттер пока еще под вопросом. Что мне надо пройти проверку временем. Что хоркрукс, возможно, не полностью исчез, и я ношу в душе частицу самого опасного темного мага в истории. Что однажды она возьмет верх надо мной. Я махнул рукой и ничего не ответил. - О, я понимаю – не мое дело, – Малфой сложил руки на груди в клоунском умоляющем жесте. – Вы не аврор, хорошо. Но скажите в таком случае, как бы вы поступили, попади в ваши руки некоторое количество темно-магических зелий? Скажем, коллекция персидских ядов… - Ого! - Скажем, вы совершаете посильное изъятие у меня запрещенных материалов и передачу их в министерский Отдел обеспечения магического правопорядка… - И зачем мне это надо? – спросил я, подавив невольное возбуждение – надо же, вздумал ядами хвастаться. Проверяет меня, что ли? Я понятия не имел, стоит ли ему признаваться, что меня уполномочили. - Насколько я понимаю, вы, мистер Поттер, рады оказать посильную помощь своим будущим коллегам? - Вроде того, – пробурчал я. - Я даю вам лишние козыри в руки. А с козырями разговаривать куда как проще… Глядишь, и возьмут в отряд до окончания школы… - Ну… а вам-то что до этого? Вам-то какая выгода? - Думаете, что я… - Не сомневаюсь! - Скажем, добровольное сотрудничество с благонадежным посредником, со всем надлежащим оформлением… - Послушайте, мистер Малфой, можете вы выражаться по-человечески? Вы хотите сказать, что добровольно выдав свои яды… или что там у вас, вы обеспечите себе какие-то плюсы? - Мои счета в Гринготтсе заблокированы. Я, понимаете ли, хотел бы это отменить. - А. Ясно. – Ну а почему бы и нет. - Завтра вечером, часов в пять? – уточнил Малфой как о деле решенном. – И… это ведь еще не Сочельник, подарков не надо. Я не сразу понял, что он пошутил. По-моему, мы оба нервничали. Снегопад совсем разошелся, когда мы церемонно попрощались. Малфой сказал: - Я пришлю за вами домовика. Сами вы не доберетесь. Он исчез с хлопком, а я остался стоять под падающим снегом, раздумывая, что делать с Малфоем в этом его мрачном доме – предаваться гнилым воспоминаниям и прикидываться, что нам действительно есть о чем поболтать? Все, однако, складывалось поначалу неплохо. Вместе с малфоевским запуганным эльфом, имени которого я не расслышал, мы аппарировали к воротам поместья, а там меня встретил сам хозяин. Он провел меня по парку – и я убедился, что воспоминания развеиваются как легкий каминный дымок. Парк был обалденный. Не знаю, как он этого добивался, но по снежным аллеям порхали белейшие павлины, по бокам качали головками белейшие цветы, а вокруг деревьев вились крошечные фонарики. Уже смеркалось, и фонарики теплились призрачным, очень красивым светом – синим и фиолетовым. Пока мы шли к дому, стемнело окончательно. Огни разгорались все ярче, парк превращался в декорацию театра. Мне пришло в голову, что он устроил иллюминацию ради меня, но слов, чтобы выразить свое восхищение, я не нашел – и промолчал. В конце концов, я не к приятелю в гости приехал. К моему огромному облегчению, Малфой действительно жил один. Я не заметил даже прислуги. Видимо, все обязанности по дому исполняли эльфы, а уж они-то здесь были вышколенные. Даже тот, что привел меня в поместье, растворился в воздухе при появлении своего хозяина – и больше я его не видел. Мы прошли в парадную залу с высоченными окнами и с гигантскими, свисающими с потолка на цепях, люстрами. Веяло холодом и безжизненностью. Люциус не остановился, вел меня дальше через анфиладу помещений, одно краше другого – пафосные и совершенно бездушные. По углам стояла изысканная мебель, но я не представлял, как можно с уютом расположиться вот на таком, например, диване с львиными лапами и твердой изогнутой спинкой. Я гадал, где он меня засадит за ужин – неужели в столовой, оформленной в таком же стиле? Да мне кусок в горло не полезет. Люциус привел меня в небольшую комнату в синих тонах, назвав ее «салоном». Ничего общего с парадными холлами. Несколько кресел, два дивана с подушками возле длинного столика, сервированного закусками. На расстеленных голубых салфетках поблескивали приборы. Свечи медленно таяли в красивых подсвечниках на торцах стола. Окно здесь было одно, зато высокое и широкое, портьеры из синего не то бархата, не то плюша, я в этом не разбираюсь, были отдернуты. За стеклом в частом переплете медленно падал снег. Я огляделся, заметил несколько крошечных елочек на каминной полке. В колючих лапках мерцали огоньки. Люциус поймал мой взгляд и горделиво улыбнулся. Махнул палочкой – и в камине загудел огонь. Сразу сделалось тепло. - Прошу вас, садитесь, – сказал он. Я плюхнулся на один из диванов. - Заблокируем камин? – спросил Малфой. – А то непрошеные гости были бы некстати. - Ну, это ваш дом, делайте что хотите, – пожал я плечами. Малфой помахал палочкой, пламя на миг позеленело. - Здорово придумано – диваны, а не стулья, – сказал я, стараясь скрыть внезапную глупую неловкость. – Мягко, а главное, наевшись, можно сразу и прикорнуть в уголке. - Это мой любимый салон, – заметил Люциус, разливая что-то из бутылки. – Вам вино? Сок? Воду? - Вино, если можно. Кстати, я принес… Я вытащил из кармана мантии купленную на Косой аллее бутылку. Авроры поработали над ней, подмешав к вину несколько капель веритасерума. На случай, если Малфой вздумает вилять. - О, что у вас там? – Он протянул руку и забрал у меня бутылку. – Надо же, шотландский кларет. Откуда он у вас? - Купил в лавке пряностей и вин на Косой. - А. Знаю. Сами выбирали? - Не то чтобы сам… Владелец посоветовал. Сказал, лучшее вино для веселой вечеринки. - Судя по этикетке – да. – На ней была изображена волшебная птичка-выскакунчик, вся в голубых перьях. – Можем ли мы, мистер Поттер, считать, что у нас с вами вечеринка? – ухмыльнулся Малфой. - А, все равно попробуем. Вы, кажется, ценитель вин. - А вы – нет? - Постольку поскольку. - Понятно, еще не выбрались из возраста сливочного пива, – кивнул Малфой. Ловко раскупорил бутылку и налил себе немного в бокал. Вино оказалось темно-красным. Малфой поднял бокал, поводил над ним носом. И осушил до дна. Его глаза затуманились, словно подернулись легкой пеленой. Я знал, что это действие сыворотки правды. Я ждал, внутренне съежившись. Все-таки я еще не привык играть по таким правилам. - А вам что предложить? – спросил Малфой и вдруг зачем-то подмигнул мне. Я вздрогнул и показал на первую попавшуюся бутыль. Он кивнул, и в мой бокал полилась янтарная струйка. - Не совсем подходит, но… Это белое десертное, вам понравится. Оно сладкое… - По-вашему, я сладкоежка? - Ну конечно, мистер Поттер. У вас это на лице написано. Разговор как-то сразу повернул не туда. Веритасерум действовал несколько часов, но я не был уверен, что готов торчать здесь до ночи. В этот момент передо мной возникло блюдо с рыбой и горкой овощей, среди которых я опознал только помидоры. Малфой уставился в тарелку с точно таким же набором еды. Мы синхронно воткнули вилки в хрустящие кусочки. Рыба оказалась до того вкуснющей, что я на время забыл про все – набросился на нее, стараясь только, чтобы это не выглядело как жадное пожирание. В конце концов, я мог питаться не хуже, просто ленился готовить. А Кричер давно жил в Хогвартсе. Я не умею создавать себе условия, я же говорю. А в Норе еда была хоть и сытная, но попроще. Не тот размах. Мне мешал Малфой. Я не понимал, почему надо вместо своей тарелки пялиться на меня – как я жую, как я откусываю от ломтика белого хлеба, как вытираю рот салфеткой, прежде чем отпить из бокала. От этого его внимательного взгляда деревенели руки, и сам себе я казался неуклюжим. Но, наверное, Малфою это нравилось – улыбка его становилась все ярче. - Чего вы радуетесь? – не выдержал я – и прикусил язык. Мерлин. Он же должен будет отвечать – и что он сейчас скажет? – Нет, не надо, молчите, – вскинулся я, видя, что рот его приоткрылся. Малфой глянул на меня и послушался. Я с изумлением увидел, что у него порозовели скулы. Впрочем, я, кажется, и сам разрумянился, как девчонка, – от вина, горячей еды, жаркого дыхания камина. Щеки у меня горели, и я приложил к ним холодные ладони. - Десерт? – спросил Малфой. - Давайте чуть позже, – сказал. – Мне уже некуда. - Тогда, может, сигару? - Вы с ума сошли? – искренне спросил я. – Какую еще сигару? - Я не сошел с ума. Я только пытаюсь вас расшевелить, – объяснил Малфой. – Вы сидите, точно на экзамене. Поверьте, у меня не было в планах поставить вас в затруднительные обстоятельства… - О, заткнитесь, – сказал я. – Давайте проще? - Давайте, – откликнулся Малфой. – В таком случае… Он резким движением развязал и сдернул с шеи галстук, расстегнул воротник мантии. Я сделал то же самое. Малфой все-таки вытащил из лакированной коробочки толстую рыжую сигару, обрезал серебряным ножиком, разжег и сунул в рот. Завоняло терпким дымком. Я налил себе еще сладкого вина, чтобы стереть этот привкус с губ. Вино приятно шумело в голове, заставляя кровь живее бежать по венам. Мне действительно сделалось хорошо. - Ладно, вы о чем-то поговорить хотели, – напомнил я развалившемуся на диване Малфою. Пора, сколько можно тянуть время. Тот пошевелил откинутой на мягкую спинку головой и, положив ногу на ногу, стал покачивать носком длинной туфли. - Хотел, – сказал он, выпуская струйку дыма. – Давно хотел узнать у вас, мистер Поттер, как это у вас получается так любить? - Что? – опешил я и от неожиданности даже на миг протрезвел. – Кого… любить? - Да всех. Вы же просто, простите меня, ходячий генератор любви. - Да, – сказал я. – Вот и Дамблдор тоже так считал. Только времена эти прошли. - Вот как, – Люциус поднял брови. – Что ж… Тогда я бы сказал, вы жаждете любви сам. Дамблдор об этом не упоминал? - Да что вы… - Ну, не нервничайте. Все мы хотим только одного – чтобы нас любили. Кому-то повезло, кому-то нет. Странный выходил разговор. - Что вы от меня хотите? – спросил я прямо. – Чтобы я похлопотал за ваше доброе имя у Министра магии? - Что? Ах, нет! – он отмахнулся. – Я хочу понять, почему Гарри Поттер, который всех любил, сам остался не у дел? - Да с чего вы взяли? Что вы обо мне знаете? - Вы неприкаянный молодой человек – это то, что я вижу, – отрезал он. – И знаю. - Ну и..? - Вот я и думаю, – вздохнул Малфой. – Стоило ли рисковать своей юной жизнью и идти напролом, стоило ли, а, мистер Поттер? Ведь спасенный вами волшебный мир никогда по-настоящему не оценит вашей жертвы. Какого черта он меня допрашивает, кто здесь под веритасерумом? - Допустим так, – начал я. – Допустим, я просто не мог иначе. Я не думал, если вы о сознательно принятом решении. - Ну как так? - Да просто! Просто я не мог иначе. Это война! - Неужели вы мыслите такими примитивными категориями? – не отвязывался Малфой. - Какими? - Детскими. Черное и белое… Смешно! - Вам смешно, вы и смейтесь, – обозлился я. – Давайте лучше ваш десерт! - Для чего вы отправились на войну, не успев окончить школу, мистер Поттер? - Я не мог иначе, ну что вы дураком прикидываетесь? - То есть – ответа у вас нет. - Программу выполнял, – буркнул наконец я. – Слыхали, было пророчество? Помните, как шарик у меня выцарапывали для своего Лорда? - Сказочник Поттер, – я увидел, что Малфой опять улыбается, и почувствовал себя дико. - В каком смысле? – пробормотал я. - Разок рассказали – на всю жизнь выучил? – Я молчал, соображая, куда он клонит. – Вы ничего не поняли, мой дорогой мальчик. Вас ведь специально готовили к этому с самого рождения. Точнее, вас двоих – запасной претендент был сын этих неистовых Лонгботтомов. Но он не вытягивал роль Золотого Мальчика, а вы так замечательно укладывались в параметры и постоянно лезли сами на рожон. Прямо прирожденный герой. - Как это готовили? Пророчество… - Не было – никакого – пророчества. - Не было? - Нет. - Что вы имеете в виду? - Мой дорогой, вы даже не представляете, на что можно пойти ради Больших Денег. - Я вам не ваш дорогой! – прошипел я. – И я вам не верю. Вы… просто помешались на своих деньгах!
Немыслимый пейринг: Наверное, я поверил бы ему, даже если бы не знал, что в его бокале плещется веритасерум. Я ненавидел нынешние газеты. Если «Пророк» захлебывался жаждой «воздать по справедливости», то независимые издания пели совсем другие песни. Я и раньше был деревом по политической части, а теперь окончательно сбился с толку. По их версии выходило, что министерские сторонники едва ли меньшее зло, чем фанатики Темного Лорда, а сам он чуть ли ни пешка в ловких руках типов, вошедших в тайный сговор с некоторыми маггловскими правительствами. Точнее, с теми их фигурами, которые контролировали международный терроризм, наркобизнес, торговлю оружием – очумевшие репортеры вываливали на читателей сенсационные факты один за другим. Волдеморт и Пожиратели представали кучкой наивных дураков, и хотя прямых доказательств не было и быть не могло, косвенных хватало. Да и я чувствовал, что истина где-то там. Это подтверждала неистовость, с которой Министерство отстаивало идею священной войны. Выходит, даже этот прохвост Люциус был в курсе с самого начала. Недаром раньше терся при Министре. - Знаете, мистер Малфой, – сказал я наконец. – Мне как-то наскучила эта тема. Давайте лучше или ваш десерт, или ваши яды, или что там у вас дальше по программе? - Пойдемте в хранилище! – Малфой с таким азартом вскочил с дивана, как будто веритасерум гнал его на баррикады. – Это будет гора-а-аздо лучше десерта! Я вдруг обратил внимание, что он утратил часть своей болезненной изнеможенности. Обрел бодрость и даже как-то просветлел взглядом. Мы спустились по лестнице в подземелье, к счастью, совсем не то, в котором год назад держали нас в плену. Заметив или почувствовав, что я напрягся, Малфой сказал: - Я не предлагаю вам все забыть, но… - Не надо, – оборвал я. – Я не собираюсь ни прощать, ни сводить счеты. Сейчас у нас, кажется, с вами иная задача? - Да, вы правы… Следуйте сюда, прошу! Перед двустворчатой дверью мы остановились. Малфой дотронулся до косяка палочкой и произнес: - Кирие элеисон. - Что это? – спросил я. - Пароль. «Господи, помилуй» на греческом. - Хм. Тяжелую дверь окутала светящаяся дымка. - Замок на крови, - прошептал Малфой. – Он знает меня. Дайте руку! - Что вы делаете?! Я ощутил резкую боль, из пальца выступила кровь. Малфой прижал мою ладонь к холодному камню и произнес еще несколько слов на незнакомом языке. - Теперь он будет слушаться и вас, - сказал он и выпустил мою руку. Я сунул палец в рот. Дверь отъехала, впуская нас. Полукруглое сводчатое помещение было уставлено стеллажами и сундуками. - Большая часть из них пуста, – признался Люциус. Его голос звучал таинственно. Колеблющийся свет от подсвечника дрожал на стенах. Я не спеша прошелся вдоль одной из стен, приглядываясь к полкам. Флаконы, фиалы из цветного стекла, книги, свитки в специальных кожаных футлярах, камни, различные предметы – я рассмотрел прозрачное, будто хрустальное, яблоко, часы с тремя кругами циферблатов, длинный черный карандаш, на кончике которого тлел огонек, очень старый и обшарпанный медный кувшин. Малфой следовал за мной, освещая свою экспозицию. - Неужели это все связано с темной магией? – спросил я. - Нет, конечно, нет, – воскликнул Люциус. – Коллекция древних магических предметов и веществ… Кое-что, безусловно, имеет отношение к темным, но лишь малая часть. Зелья и другие сложные составы, в основном. - Что именно? – спросил я. – Давайте, вы сами предложили. - Вон тот сундук, – он махнул в дальний угол, и я увидел в тени большой деревянный ларь. – Там я храню свои яды. Под специальным куполом, сохраняющим нужную температуру, правильную постоянную влажность… ну и защищающим от любопытных носов, случись им сюда сунуться. - Ясно. Опасные яды, конечно? Не поддающиеся даже безоару? - Ну, не все так трагично, – пробормотал Люциус, устремив горящий взор на свое сокровище. – Впрочем… Я собираюсь от них избавиться. К тому же часть коллекции принадлежит вовсе не мне одному. - А кому? - Ему! – со значением сказал Люциус. – Ну, вы понимаете! - Волдеморту? – удивился я. – Он держал свои вещички в вашем доме? - Чего он тут только не держал, – проговорил Малфой. – Ну как, мистер Поттер? Будете оформлять изъятие, или вам нужны свидетели? - Вообще-то необязательно… А… сколько сейчас времени? - Скоро восемь. - Тогда, пожалуй… Мне очень жаль, но мне придется вернуться к вам с утра пораньше. В Министерстве так поздно никто не принимает, а тащить все это к себе домой я, прямо скажем, не… Вот дурак! Надо было заранее об этом подумать. И Кингсли предупредить. - О чем разговор! – воскликнул Малфой. – Вы вполне можете остаться в поместье на ночь, мистер Поттер. У нас прекрасные гостевые покои и, признаться, ими давно никто не пользовался. Буду рад, если вы… - Ну… хорошо, – пробормотал я, вновь застигнутый врасплох его бравурной искренностью. – Ладно. Тяжелый дух подземелья вдруг начал меня угнетать, а Малфой так неотрывно пялился, что вскоре я даже ощутил небольшой приступ клаустрофобии. Здесь было слишком тесно. Я предложил подняться наверх, а когда мы очутились в холле, сказал, что выйду в парк подышать. Если Малфой не против. Он, конечно, не стал меня удерживать. Призвал наши теплые мантии и вышел вместе со мной. Сыпал снег. Я вдыхал чистый воздух. Малфой медленно шел рядом, оглядывая свои владения. Мне в голову не пришло ничего лучше, чем спросить, как он здесь обычно развлекает гостей. Так и подмывало влезть в какой-нибудь семейный секрет, воспользоваться случаем. - Вы хотите развлечься, мистер Поттер? – спросил он. - Смотря что вы имеете в виду, мистер Малфой. - Вообще-то, это тайна, – проговорил он. О, я угадал! – Но поскольку мы с вами и так своего рода заговорщики, я, пожалуй, раскроюсь перед вами. - Ну? – настороженно проговорил я. Мне вдруг показались подозрительными любые развлечения, которые могли быть по вкусу такому, как он. - Идемте! Он повел меня боковыми аллеями в дальний угол парка. Мы миновали заснеженные фонтаны, которые, казалось, пускают серебристые струйки прямо сквозь падающие снежинки. Миновали каменный грот, несколько павильонов, белый зеркальный пруд, окруженный беседками, и пришли к безоконному домику, сложенному из камней песочного цвета. Едва Малфой коснулся ручки высокой двери, изнутри послушалось ликующее ржание. Створка распахнулась – и вышел великолепный вороной конь. С крыльями! Я замигал. - Не может быть! Вы содержите Летающего коня? Зачем? - Он стоит полторы тысячи галлеонов на черном рынке, – горделиво сказал Малфой. – И он практически бессмертный. Представляете, какое вложение? - Да уж, – проговорил я, разглядывая коня. Да… Это не гиппогриф, похожий на гигантского общипанного орла. Это настоящий сказочный конь. Неужели Малфой на нем летает? - Нет, что вы, – засмеялся тот. – Не в моих привычках позволять почве ускользать из-под ног. - Ага, кишка тонка, – сказал я назло, наслаждаясь тем, что он не может сейчас врать и ловчить. - Тонка, признаю. Но у вас-то, я полагаю, в самый раз? – отпарировал он. – Прошу! Это порода Фестрическая, трудноуправляемая. - Подумаешь! – Я сбросил мантию на снег, подошел к коню, осторожно погладил крутой черный бок – и вскочил ему на спину. - Постойте! – Малфой взметнул вверх руку с палочкой. – Я должен зачаровать вас! Дезиллюминация! Конь взял с места в карьер, помчался вперед, не разбирая дороги. Из-под копыт вихрем летела снежная пыль, и я пригнулся к его шее. - Эй, не вздумайте угнать моего Калифа. Осторожнее, в полете он становится невидим! Хорошо, что предупредил! Конь взмыл в небо, окунувшись в густые облака, и моментально растворился в воздухе. Я чувствовал горячее мышечное тело под собой, но взгляд выхватывал далекие огни внизу, мелькающие в прорезях облаков, и меня накрывало странным восторгом, перемешанным с ужасом. Все-таки это было совсем не похоже на полет на метле или на гиппогрифе. Другая скорость, другая высота и гигантский размах крыльев заставляли думать, что я сижу верхом на самолете. На живом, дышащем горячим паром самолете. - Снижайся, – велел я, сжав ногами вздымающиеся бока. – Давай, эй. Калиф послушался не сразу. Мне показалось, что я расслышал свист, а может, то был ветер. Так или иначе, сразу после этого Калиф заложил крутой вираж и начал стремительно снижаться. Он шел на посадку по прямой, и я даже опомниться не успел, как мощное планирование сменилось грохотом копыт по земле. Конь примчался в точности туда, откуда стартовал, и замер как вкопанный. Я скатился с него, не удержался на ногах и сел в сугроб. Смеющийся Малфой протянул мне руку, но я сделал вид, что не вижу ее, и встал сам, лишь немного вывалявшись в снегу. - Ну как, мистер Поттер? - Это вы его свистом подманили? - Конечно! – Малфой сунул два пальца в рот и лихо свистнул. Конь шарахнулся, нырнул головой и заржал. - Как, впечатлил мой Калиф, а, мистер Поттер? Вы же у нас специалист по полетам… - Еще бы! – с чувством ответил я. – Мне кажется, у меня сейчас произойдет стихийный выброс магии. Лучше вам не вставать на моем пути! – И я на ослабших ногах побрел в сторону дома. Малфой завел Калифа в конюшню и нагнал меня. - Вам надо выпить согревающего! – заметил он. – У вас вся голова в инее. Даже ресницы. - Спасибо, а то я не заметил! – Я махнул рукой, и справа от меня на газоне ледяная скульптура, изображающая деву с месяцем в ладонях, обмякла и вдруг с бульканьем превратилась в лужу. - О, – сказал я с изумлением. – Простите, я… - Все в порядке. Гномы восстановят. - Магия… - Да-да. После полета на Крылатом коне магия на некоторое время, так сказать, приходит в смятение. Если вам угодно, можете добиться немыслимых результатов при употреблении простейших заклинаний. Я немедленно сказал «люмос» и чиркнул палочкой в воздухе. Высоко над нами разгорелся круглый, яркий как маленькое солнце, фонарь. Вокруг него заплясали снежинки. Окутанный этим снежным облаком, фонарь медленно поплыл вслед за нами, освещая аллею призрачным струящимся мерцанием. - Ну и ну! – сказал я. Мы вернулись в синий «салон», где эльфы в мгновение ока накрыли стол к чаю. Я схватил горячую кружку и, даже не положив сахара, выдул до дна. Потом выпил полюбившегося светлого вина, которое Малфой любезно налил в мой бокал. Стало значительно теплее, но магия, бродившая внутри меня, настойчиво требовала выплеска. Я огляделся. Так и тянуло начать болтать первое что приходит в голову! Хотелось даже вскочить и побегать вокруг стола, сбросить излишки возбуждения. - Ищите, чего бы сокрушить? – улыбнулся Малфой. - Еще как! – дерзко сказал я. – Слишком много бессмысленных красивостей. - Что вы имеете в виду? – Он почему-то совершенно не злился. – Вазы, цветы или, может быть, вот этот чайный сервиз? - Да все подряд. У вас то еще гнездышко! – Я потыкал палочкой в воздух. - Вот и Темный Лорд так же любил пошалить... - Так же? – возмутился я. – Я же не в вашу голову целюсь! - Слава Мерлину. Хотите вина? - Еще вина? – Я бесконтрольно махнул палочкой в сторону. – Валяйте! С грохотом взорвалось и осыпалось стеклами окно – вылетел один из квадратов переплета. Я вскочил. - Ох… Да вы просто варвар, мистер Поттер! – Малфой, казалось, перевел дух от испуга, но по-прежнему улыбался, внимательно глядя на меня. – Нельзя же так. - Простите за окно! - При чем тут окно! Вы решили испытать мои нервы на прочность? – Он наполнил мой бокал. - Да я сам… Я не ожидал, что сработает. Я просто пошутил. И да – хотел пощекотать вам нервы. - Зачем же? - Это приятно, – не задумываясь брякнул я. Мерлин. Что я несу. Два эльфа, материализовавшись, быстренько срастили стекло в окне - и исчезли. - Гарри! – Малфой отчего-то охрип. – А вам нравится мое вино? - Да, – сказал я. – А вам мое? - Безумно нравится! – воскликнул он и уставился на меня. - Что вы смотрите, – спросил я неловко. – Что? - Мне очень нравится, – повторил он. – Безумно нравится… на вас смотреть. Я выронил ложку, и она со звяканьем упала под стол. - Вы шутите, – осторожно сказал я. – Хотя, нет, думаю, не шутите. Черт… - Да, я говорю серьезно. - Но… Я совершенно не знал, что сказать.
Немыслимый пейринг: - Что на вас нашло? – спросил я – хотя понимал что. Сыворотка развязала ему язык. Надо было мне убираться сразу после подземелья… - Нашло? Это случилось уже очень давно. - В каком смысле? – пробормотал я. У Малфоя сделался какой-то шальной вид. - В том самом смысле, – ответил он, разглядывая меня. – Вы мне всегда очень нравились, Гарри, даже когда были ребенком. Я сравнивал вас с собственным сыном – и огорчался, что вы с ним ничуть не похожи. - Но… - Драко мой сын, я люблю его, но этот вялый темперамент, эта малодушная зависимость от чужого мнения… Вы никогда не были таким. - Да? – только и смог выдавить я. - Да! – с жаром подхватил он. – Вы были просто уникальным мальчиком. Мне бы такого наследника. Я вдруг разозлился. Что за пургу он несет! - Да-да! – я постарался вложить в голос побольше яду. – Именно поэтому вы все эти годы рвались преподнести меня на блюдечке Волдеморту. - Никогда, – сказал он. – Наоборот… - Что – наоборот? - Я всегда пытался вас защитить. - Ничего себе! Это вы о чем? Защитить? - Когда Темный Лорд собрался проникнуть в Хогвартс при помощи дневника, я пытался вас защитить. Я прислал своего бестолкового эльфа с заданием удержать вас подальше от Хогвартса. К сожалению, Гарри Поттера невозможно остановить. - Вы прислали Добби? – опешил я. - Конечно, я. Вы меня не верите? - Верю! Но… вы чуть не прибили меня заклинанием, когда я освободил его! - Ну и… При чем тут? Нечего было соваться в мои отношения с домовиками. И это же было не всерьез. Да? - Да! – Я не мог ему не верить. - Я видел вас под мантией-невидимкой, когда вы с друзьями прятались в хижине этого вашего лесничего. - Как? – обалдел я. – Под мантией? - У меня есть один забавный предмет в моей коллекции. Позволяет видеть все, что спрятано – под мантией-невидимкой, под чарами ненаходимости… Но я вас не выдал. - Вы просто струсили, – проговорил я. - Да, отчасти. Но на кладбище после Тремудрого турнира я не трусил. Помните, мистер Поттер? Я оттягивал время, отвлекал от вас Темного Лорда, чтобы вы успели собраться, прийти в себя, сконцентрироваться и… - Все эти ваши дурацкие расспросы про Албанию и все такое – это нарочно? - Да, нарочно. - Окей. Но в Министерстве магии вы швыряли в меня десятком заклинаний. - И хоть одно попало в вас или ваших друзей? Я мешал другим Пожирателям в вас прицелиться. А сам целился в скамейку под вами, в ступеньку, Мерлин знает куда. Только не в вас. - И шарик вы грохнули тоже нарочно, – насмешливо протянул я. - Да, – просто сказал Малфой. Мы замолчали. - Послушайте, – начал я. – Уже поздно, и… наверное, вы хотите отдохнуть, а я… - А не хочу отдохнуть, – тихо перебил меня Малфой. – Я хочу вас. - Что, дьявол вас побери, вы несете?! – Я вскочил с дивана. Малфой тоже поднялся, не сводя с меня глаз. - Подождите, Гарри! – Он вдруг шагнул ко мне и схватил за руку. - Что вы делаете? – Я вырвался и отскочил. - Вы… Постойте, вам нечего бояться. - Я и не думал вас бояться, – с презрением выпалил я. – Ну? Чего? Малфой подошел и вновь взял меня за руку. Мы стояли посреди комнаты, слышно было лишь легкое поскрипывание оконного стекла под напором ветра, да потрескивали поленья в камине. Я ждал, стараясь унять бешено бьющееся сердце. - Вы совсем неопытный мальчик, – прошептал Малфой. – Вы еще ничего не знаете о… любви. - Кое-что знаю, – пробормотал я, но он не дал мне высказаться. - Не-ет, ничего ты не знаешь. Разве могут эти малолетние девчонки… - Люциус, – перебил я. И это было огромной ошибкой – назвать его по имени. Он вскинул голову, пожирая меня взглядом. Нет, ну что он мне может сделать? Кинется на меня? По телу прошла дрожь. Малфой не стал кидаться, он просто держал за руку сухой и горячей ладонью и легко, очень легко гладил большим пальцем мое запястье. Я переглотнул и взглянул в его лихорадочные, блестящие глаза, полуприкрытые ресницами. - Вам ведь нравится это? – прошептал он. - Да, – как завороженный сказал я. - Гарри, – выдохнул он. – Я… В окно резко, громко застучали. Малфой выпустил мою руку. За стеклом маячила сова, вся взъерошенная, в заснеженных перьях. - Мерлин, – тихо проговорил Малфой и шагнул к окну, чтобы ее впустить. Сова принесла официальный конверт желтого цвета – я сразу узнал: такие присылало Министерство магии. - Надо же, они обо мне вспомнили, – покачал головой Малфой. – Так-так… Ого! - Что там? – громко спросил я. - Запрос, насколько я понимаю, – сразу же ответил он. – Спрашивают, каковы мои требования. И что это на них нашло? - Требования? У вас есть требования? - Разумеется – и не только касательно банковских счетов. Вот, пишут: ответ должен быть доставлен немедленно. Вы простите, если я … - Валяйте, пишите! – Я был счастлив, что ему стало не до меня. Может, больше вообще не полезет со своими признаниями. Я вновь стал прикидывать, как бы мне поскорее убраться домой. Люциус сидел, свесив волосы на лицо, и торопливо писал. - Мои требования, – бормотал он. – Открыть счета – раз, обеспечить защиту мне и моей семье – два, снять чары слежки с моего дома – три… - У вас висят чары слежки? – спросил я. - Да, – он поднял голову. – Естественно. - Черт! – Мне почему-то это не нравилось. Совсем не нравилось… Люциус что-то еще приписал, запечатал письмо и стал привязывать к лапке совы. Потом вышвырнул птицу в открытое окно, захлопнул створку и повернулся ко мне. - Спокойной ночи! – твердо сказал я ему, вежливо, но холодно улыбнулся – и вышел из «салона». В коридоре я задержался, прислушиваясь. За дверью было тихо. Малфой не стал меня догонять. Но уснуть мне не удалось. То ли отравляющие испарения в подземелье с ядами проникли в мой мозг, то ли магия бесновалась во мне и не давала успокоиться – но я никак не мог улежать на широкой гостевой кровати. Впрочем, основная причина крылась, конечно, в Малфое. Я взглянул на большие старинные часы – почти полночь. Прошло уже более двух часов после того, как мы расстались. Интересно, он так и сидит в «салоне» или убрался в свою спальню? На что похожа его спальня – на эту гостевую комнату или, может быть, выглядит как иллюстрация из каталога «Богатые и знаменитые интерьеры», который обожает рассматривать Джинни? Джинни. Что он имел в виду, когда заявил, что я не знаю любви? Все я знаю. А может, не все? Я застонал в подушку. Потом вдруг вылез из-под тяжелого одеяла, обшитого шелком. Накинул мантию и босиком выскользнул за дверь. В доме стояла тишина. В высокие окна лился свет луны – снегопад прекратился, воздух снаружи, казалось, стеклянно звенел – наверное, упал мороз. Я прошел по ворсистому ковру, устилающему лестницы, спустился в холл и приотворил дверь «салона». Свечи были погашены, окно голубовато светилось, а в камине еще теплился огонь, мигал слабыми оранжевыми всполохами. Я заметил, как блеснула стеклянная бутылка, скользнул к столу и схватил ее за горлышко. Я хотел допить вино, чтобы осоловеть и пойти забыться, наконец, сном. Ничего у меня не вышло, она оказалась пуста. Люциус вылакал вино до дна. Я повернулся к двери и столкнулся с ним самим. От неожиданности я слабо вскрикнул, а Люциус взял меня за плечи. В полумраке он казался чужим, почти незнакомым, и странно было думать, что этот человек несколько часов назад говорил мне, как он меня хочет. Я молча стоял перед ним и смотрел, как поблескивают глаза сквозь светлые пряди волос. Он тоже молчал, очень долго, а потом поднял руку и, едва касаясь, провел по моей щеке. Я перевел дыхание. Я никогда ничего подобного не ощущал. Все, что я знал о любви, было естественным, простым и счастливым. Я даже не догадывался, как зарождается мучительное, почти греховное влечение, замешанное на неприкрытом пороке. Как неотвратимо пожирает страсть – слегка попробовав, уже не останавливается, пока не превратит тебя в ничтожные останки. Тяжелый, темный яд поднимался со дна моей души, подступал к сердцу и нестерпимо жег изнутри. Люциус сжал мои плечи и с силой притянул к себе. - Ты хочешь меня, – жарко прошептал он. - Да, – проскулил-простонал я. – Да, хочу. - Гарри… Признайся, что ты чувствуешь… - Сволочь, – бормотал я. – Что ты со мной сделал? Я не хочу ни в чем признаваться. - Хо-о-очеш-шь… - Ты подпоил меня веритасерумом? - Как и ты меня, мой дорогой, как и ты… - Ох… я… да, я чувствую… - Я почти двадцать лет занимаюсь сложными алхимическими составами… неужели ты думаешь, что я не распознаю эффект сыворотки? Неужели ты думаешь… что у меня нет собственных… запасов? Га-а-арри… Все случилось на полу, в полной тишине, прерываемой захлебывающимися вдохами – моими и еле слышным шепотом – его. Тускнеющий камин почти не грел, но капли пота собирались у меня на лбу и скатывались по лицу как слезы, а он собирал их губами и доводил, доводил меня до изнеможения. Я не могу сказать, сколько это длилось. Я оказывался то снизу, придавленный жестким сильным телом, то сверху, в переплетении рук и ног. Поцелуи вызывали жестокое удушье, боль в опухших и прокушенных губах и припадочное желание отдать всю свою кровь до капли. И выпитый до дна, я лежал на спине и смотрел в потолок, где качались наши тени, в состоянии полного бессилия и полного бесстыдства. - Гарри, – прошептал Люциус, наклонившись надо мной, и его длинные волосы защекотали мою голую грудь. Я улыбнулся, собираясь сказать ему, какой он дурак. Я не успел. В окно вошел ослепительный белый луч. Комнату залило светом, и в его нестерпимой яркости зародился и загремел усиленный Сонорусом голос. - Парк захвачен аврорами. Дом окружен. Парк захвачен аврорами. Дом окружен. Гарри Поттер! Если вы здесь, дайте знать, что с вами все в порядке. - Что это? – крикнул я, вскакивая. – Что за херня?! - Я не знаю! – Люциус испуганно уставился в окно. – Здесь целая толпа. - Что им нужно? - Не знаю! - Гарри Поттер! Если вы живы, дайте знать! Если вы живы, дай… Моя палочка осталась в спальне. Я не мог воспользоваться Сонорусом. Тогда я подскочил к окну, натягивая мантию. Свет вдруг слегка померк, перестал ослеплять. Я увидел множество людей в форме авроров. Голос смолк, но когда Люциус подошел и встал за моей спиной, ожил вновь: - Гарри Поттер! Вы должны немедленно лечь на пол! Вы должны немедленно лечь на пол! - Зачем? – заорал я, маша в окно. – Какого черта?! - Лягте на пол! Лягте на пол! Рука Люциуса отшвырнула меня от окна и толкнула вниз. Я рухнул на ковер, треснулся плечом о ножку стула, но все это не имело никакого значения, потому что почти в ту же секунду окно полыхнуло яркой красной вспышкой, раздался взрыв – и я увидел, как Люциус заваливается на стол. Чашки, чайник, бокалы из-под вина с грохотом посыпались вниз. - Гарри, – он попытался что-то сказать. – Гар…ри… Я подполз к нему и попытался стащить его на пол. Он тяжело перевернулся и съехал вниз. Я приподнял его голову. В белых волосах темнела кровь. - Что ты сделал? – спросил я его. – Почему они пришли? - Ни… че… го… Он замолк и обмяк. Я держал его голову на коленях и сидел, съежившись, очень долго. За окном что-то происходило, время от времени начинал вещать Сонорус, обращаясь ко мне, но я не реагировал. И только когда в дом ворвались несколько авроров, я был вынужден встать. Меня вывели под руки, и я пришел в себя от резкого холода – я стоял босиком на присыпанной снегом дорожке. Была ночь, но парк оказался полон света; кроме подвешенных в воздухе люмосов максима каждый миг загорались вспышки колдокамер, направленных на меня. Ко мне пробралась Джинни. И схватила меня за руку. Я слепо уставился на нее. - Гарри! – Она плакала, повисая у меня на шее. – Слава Мерлину, ты жив. Гарри! - Вы что тут все – рехнулись? – проговорил я. – Что происходит? Она потрясла головой, словно не веря. - Он тебе палочку так и не вернул? - Что? Кто? - Малфой, кто же еще? - О чем ты говоришь, Джинни? Она посмотрела на меня дико, потом полезла в карман мантии и вытащила сложенную вчетверо газету. Я выхватил измятый лист и развернул. Вчерашний «Пророк», первая страница… ЧТО?!? Герой в плену у Пожирателя! Экстренный выпуск! Сегодня, в 22 часа, стали известны подробности захвата Гарри Поттера в заложники бывшим Пожирателем смерти Люциусом Малфоем. Как рассказали «Пророку» внутренние источники из Штаба авроров, Люциус Малфой был лишен возможности воспользоваться своими многочисленными счетами и личным сейфом в Гринготтсе. Благодаря умелым действиям банковских гоблинов, добровольно пошедших на сотрудничество с Министерством магии, удалось проконтролировать все финансовые операции Л. Малфоя и сорвать таким образом его планы по переброске на континент остаточных сил бывшей армии Лорда Волдеморта. Отчаявшийся Пожиратель пошел на крайний шаг – хитростью заманив в Малфой-мэнор героя магической Британии Гарри Поттера, он взял его в заложники. Захватчику была отправлена сова, в ответ он выставил ряд требований к Министерству. Детали стали известны полчаса назад – в числе прочих требований, в частности, Л.Малфой назвал доступ к своим сбережениям. Штаб авроров в течение двух часов пытался выйти на связь с Гарри Поттером, однако все попытки потерпели неудачу. Аврорам удалось отследить несколько спонтанных вспышек магии, с помощью которых, очевидно, Гарри Поттер пытался сопротивляться. К счастью, добровольно приведя в свой дом тайного сотрудника Штаба авроров, снабженного портативной отмычкой защитных чар (читайте об этом уникальном изобретении Отдела тайн в номере «Пророка» от 27 июля с.г.), Л. Малфой сделал доступным проникновение в дом извне. В полночь Малфой-мэнор будет подвергнут массированному штурму! Я выронил газету. Я нащупал на шее крошечный снитч на цепочке – подарок от Кингсли на 18-летие. Я бы предпочел, чтобы Люциус действительно запудрил мне мозги, раскрутил на жалость, наврал с три короба и, наконец, прикинулся безумно влюбленным. Я пытался бы загасить в себе адский костер из сожалений о собственной доверчивости, из унизительного чувства, что я попался на такую простую удочку, а главное – из мерзкого осознания, что он меня использовал. Но это все касалось бы только одного человека, и я бы справился. - Гарри! – Ко мне пробрался Кингсли. Оттеснил репортеров. – Как ты, а? - Я? Паршиво, – ответил я внятно. Я не мог врать, сыворотка правды толкала под язык. - Что он сделал?! Ты сопротивлялся? Он атаковал тебя? - Ты знаешь! – сказал я. – Ты прекрасно знаешь, что не атаковал. Даже и не собирался. - Тогда что вы делали там столько времени? - закричал Кингсли. - Трахались, – сказал я. Упала резкая тишина. – Мы с ним трахались. На полу. На ковре. Никто не произнес ни слова. Как будто ночной мороз сковал людские фигуры в шубах, синих аврорских мантиях, старомодных пальто. Я не стал ни на кого смотреть. Повернулся и ушел назад, в дом. Люциуса уже увезли. Я даже не знал, жив он или нет. Вспышка была не зеленой, а красной, но я не помнил такого заклинания. Торопливость авроров давала надежду, возможно, они спешили доставить его в госпиталь. Зачем? Чтобы вылечить и упечь в тюрьму? Чтобы заставить подписать добровольный отказ от всего своего имущества? Шантажировать его семью? Инкриминировать с десяток свеженьких нераскрытых преступлений? Да что угодно. Стране пора обогатиться, и ради злата она готова на все. "Пророк" не просто так швырялся красивыми сравнениями. Фантазия у Министерства без границ, а я явно не дотягивал. Аврором мне и без того не стать – может, в Штабе и закрыли бы глаза на интрижку героя с Пожирателем смерти, но мое заявление слышала пресса. А она не промолчит. И жениться на Джинни Уизли мне тоже не светит. Мне не светит вообще ничего, пока я не научусь без веритасерума быть самим собой, а не управляемой игрушкой всех, кому взбредает в голову, что я могу быть им полезен. Я запер и заблокировал двери самым сильным заклинанием, которое смог вспомнить. Конечно, рано или поздно, они его вскроют. Так что мне тоже следовало спешить. Кирие элеисон, потом – кровавый отпечаток. Я собирался хорошенько прощупать тайную коллекцию Люциуса Малфоя и найти там что-нибудь необыкновенное, что поможет мне самому научиться извлекать пользу из обстоятельств и людей. Кровь продолжала бурлить, и я не понимал: сгоряча я это решил, или зелье все еще бродило во мне и выталкивало на поверхность мою глубинную, тайную истину – настоящего меня? The end
Mellorin: 10/9 Странные ощущение, вроде бы и нравится, только чего-то мне не хватили или было много. Путано, но как-то так.
Джекки: 10/10 Гарри наконец-то повзрослел. Верю, что продолжение следует.
reader: Это феерия какая-то, я так смеялась Весь фик похож на американские горки, я то вверх, то вниз, и все так неожиданно и так бредово, как во сне))) И финал - отличный, просто очень, там у меня уже не лицевые мышцы, а сердце вдруг ощутилось. Большое спасибо. 10/10
yana: 10/10 Спасибо за чудную историю!
Blekki: Когда "в Малфоя полетела обгрызенная булка" , я громко поржала, и закрыла фик.
dakiny: Фик замечательный! Он и смешной, и серьезный, без пафоса и написан прекрасно. Спасибо, команда! 10 10
swWitch: Интересный фик, но какая-то слишком резко оборванная концовка. Не недосказанность, что нормально, а недописанность. Словно пары-тройки предложений не хватает. 10/9 http://www.hogwartsnet.ru/hf2/index.php?showuser=6295426
Немыслимый пейринг: swWitch пишет: какая-то слишком резко оборванная концовка. Не недосказанность, что нормально, а недописанность. Словно пары-тройки предложений не хватает. Да, все верно. Так и было задумано. Всем спасибо за прочтение
Карта: ...Это случилось уже очень давно. - В каком смысле? – пробормотал я. У Малфоя сделался какой-то шальной вид. - В том самом смысле, – ответил он, разглядывая меня. – Вы мне всегда очень нравились, Гарри, даже когда были ребенком. Я сравнивал вас с собственным сыном – и огорчался, что вы с ним ничуть не похожи. - Но… - Драко мой сын, я люблю его, но этот вялый темперамент, эта малодушная зависимость от чужого мнения… Вы никогда не были таким. - Да? – только и смог выдавить я. - Да! – с жаром подхватил он. – Вы были просто уникальным мальчиком. Мне бы такого наследника. Педофилия и инцест, вместе веселей. И ведь совсем недавно Малфой обвинял Гарри, что тот мыслит детскими примитивными категориями и легко управляем. Отличный наследник, ага. Вообще в этом фике Люциус напоминает мне Слагхорна. Эмоции через край, "мой дорогой мальчик", этакий бодренький старикан, любитель маленьких знаменитых мальчиков хорошо поесть, выпить и покурить, который "почти двадцать лет занимался сложными алхимическими составами". Я собирался хорошенько прощупать тайную коллекцию Люциуса Малфоя и найти там что-нибудь необыкновенное, что поможет мне самому научиться извлекать пользу из обстоятельств и людей. Интересно, что? Мозги? 1. 8 2. 7
xenya: Очень понравилось! Автор, спасибо!! 10/10
БеллБлэк: 8 7
Amaiz: 9/8
Самира: 8 7
BlueEyedWolf: 10/10
Eva999: 8 8
Илана Тосс: 8/9
Немыслимый пейринг: Карта xenya БеллБлэк Amaiz Самира BlueEyedWolf Eva999 Илана Тосс Благодарим вас за ваше внимание, за ваши оценки! Спасибо!
полная версия страницы