Форум » "Весёлые старты" 2012 » ВС 12: "Я – долбаная знаменитость!"; СС/РЛ; слэш; юмор; R; миди » Ответить

ВС 12: "Я – долбаная знаменитость!"; СС/РЛ; слэш; юмор; R; миди

Черный плащ: Название: Я – долбаная знаменитость! Автор: miffi Переводчик: Anonim53 Бета: Команда Северуса Снейпа Ссылка на оригинал: http://www.fanfiktion.de/s/47d9b9d400003de1067007d0 Разрешение на перевод: получено Пейринг: СС/РЛ Рейтинг: R Жанр: Юмор, Романс Категория: слэш Размер: миди (~13 000 слов) Отказ: Гарри Поттер + соответствующая вселенная принадлежат JKR. "The Girl from Ipanema" (“Девушка из Ипанемы”) принадлежит Антонио Карлосу Жобиму. Переводчик в отказе тем более! Примечание: Фик написан на челлендж: Смерть оказалось не вполне такой, как ожидал Снейп. Более того, Смерть его тоже не ожидала, а с ней не поторгуешься. Снейп должен вернуться назад, уже после того, как отдал свои воспоминания Поттеру. Примечания переводчика: фик переведен на Веселые старты 2012 на Зеленом форуме Предупреждения: обсценная лексика, стеб

Ответов - 13

Черный плащ: Глава 1 Снейп ненавидел людей. За их корыстность, лживость, надоедливость. За то, что они дружелюбны, когда хотят, и жестоки, когда могут. И он был совершенно уверен, что если по чему и не будет скучать после смерти, так это по компании других людей. Ему еще только предстояло узнать, что мертвецы раздражают не меньше живых. Покойники, окружившие его плотной толпой, весело болтали и, казалось, не подозревали о таком понятии, как личное пространство. И это еще можно было бы пережить – если бы они при этом не капали на него разнообразными жидкостями, текущими откуда только можно! Снейп нахмурился и, плотнее закутавшись в черную мантию, отвернулся от соседа, который, активно жестикулируя и размахивая весело пузырящейся культей, рассказывал о своей героической смертии обдавал восторженную публику теплым красным душем. Никто не суетился: все видели гордо возвышающиеся огромные чугунные Врата – жуткую смесь всех маггловских клише о небесах, и перед ними – длинную очередь ожидающих смерти. Снейп тяжело вздыхал, продвигаясь сантиметр за сантиметром, и пару раз подавил желание взглянуть на несуществующие часы. Люди вокруг были ему незнакомы, но это ничуть не помешало Снейпу заняться любимым делом: скрестить на груди руки и мрачно смотреть на то, как остальные веселятся. Он понятия не имел, сколько прошло времени, прежде чем он приблизился к Вратам настолько, чтобы с ужасом понять, что их открывает не магия, а стонущий, изможденный старик. Белобородый толстяк в монашеской рясе, пытаясь справиться с угрожающими горами бумаг, отмечал имена и пропускал дождавшихся через Врата. Для пущей нелепости толстяк был “украшен” пушистыми серебристыми крылышками и деревянными веслами, которыми он вращал с бешеной скоростью. Что за дурацкая шутка?! Он выглядел так, будто пытался выиграть на карнавале с пятью разными костюмами одновременно. Снейп оглянулся, но все эти невежи вокруг даже не обращали внимание на столь вопиющую неуместность подобного наряда. И тут он понял, что настало время задуматься, где же он в итоге очутился, причем очутился довольно давно. Однако до сих пор его отвлекали срочные дела, такие как игнорирование суеты этих омерзительных дерзких покойников, что, конечно, мешало сосредоточиться на делах действительно важных. Теперь, он, наконец, мертв, и можно быть предельно откровенным. Темный Лорд, тот еще кусок дерьма, натравил на него свою чертову змею после стольких лет практически верной службы! Неслыханно. И это вместо выходного пособия и пенсии на Майорке… Скряга. А шея, между прочим, все еще зверски болела. Его когда-нибудь оставят в покое? Мистера-без-руки, между прочим, боль, казалось, совсем не беспокоила – сложно представить, что он бы в противном случае мог так активно жестикулировать. Ну почему с ним опять все не как у всех?! Им овладело отчаяние: не только жизнь, но и смерть оказалась к нему несправедливой. Когда все-таки подошла его очередь и два местных посмешища оказались перед ним, настроение упало до абсолютного нуля. Дурацкий маскарад положения не спасал. – Ага… – крылатый заметно напрягся и махнул веслом. Снейп подавил смутное желание оторвать эти жирные пальцы и засунуть в скрытый капюшоном череп. – Ну ЧТО? – выкрикнул он и сжал кулаки, чтобы не совершить какое-нибудь незапланированное действие. – Никогда не встречались с мертвецами, забыли, как они выглядят?! Не ожидавший такой реакции служащий, казалось, проснулся и моргнул. – Мертвец, да-да, конечно… – загадочно ответил он (впрочем идиотские крылышки мало способствуют загадочности). Снейп поднял бровь – столь привычным движением, что сам этого не заметил. Возможно, его брови давно уже жили своей собственной жизнью. В любом случае, придурок перед ним юморил совершенно неуместно. Кем еще Снейп мог быть, если не мертвецом? – А теперь послушайте меня, вы, самый нелепо одетый недоумок столетия! Я не позволю делать из себя посмешище, тем более после того как меня укусила эта сука! Я умер и вдобавок провел двести долбаных часов в этом совершенно и безнадежно небританском туннеле! Я устал, я грязный, у меня все болит, так что пропустите уже в конце концов через эти проклятые Врата: в рай, ад, Аид, Нирвану – или что там у вас! – он прокричал все это, склонившись в опасной близости от круглого лица маленького человечка. – Понимаете ли, тут есть одна проблема, – ответил молчавший до сих пор старик и расцвел в улыбке, неприятно напоминающей некоторых школьных директоров. У Снейпа задергался глаз. – Какая… Проблема? – процедил Снейп сквозь зубы, не глядя на злорадствующего старика. – Вы не мертвы. Снейп пораженно застыл. Невероятно. Невозможно. Исключено. Через несколько секунд он собрался с мыслями. – Я не … что?! Я в порядке! Я замечательно мертв! – для убедительности он указал на зияющую рану на шее. – И все-таки вы не… – начал было старик, но Снейп его перебил: – Мертв! – Нет! – Мертв!! – Нееет. – Мертв! Я мертв и я там лично присутствовал, когда меня убивали! Мне лучше знать, мертв я или нет. – При всем уважении, все-таки нет. Видимо, произошла ошибка, но вы отсутствуете в списке, мистер Снейп. – Я не мертв, потому что моего имени нет в какой-то чертовой бумажке? Но это же абсурд! – Нет, это бюрократия. Добро пожаловать в реальный мир.

Черный плащ: Глава 2 Снейп в ужасе уставился в голубые глаза своего собеседника. Когда он вспомнил свои последние действия на земле и предположил их возможные последствия, ему стало нехорошо. – Я… Я не согласен! Поттер же там внизу выкрутился и теперь знает мои воспоминания, и, признаюсь, я хотел остаться мучеником, лечь тяжким грузом на их кристально чистую совесть. Каково будет выглядеть, если я внезапно вернусь обратно? – спросил он в отчаянии. Он собирался наслаждаться заслуженной славой исключительно посмертно. – Так, хватит ныть! Возвращайтесь на землю, и все на этом, – отрезал толстяк уже довольно жестко и, если бы был уверен, что руки дотянутся одна до другой через внушительный живот, обязательно бы их скрестил. – Ну послушайте, здесь столько мертвых… Ничего же не случится, если вы меня пропустите вместе со всеми. Снейп попытался надавить на жалость и воззвать к своей последней надежде – предположительно мягкому сердцу утомленного смотрителя Врат, но оно явно не участвовало в принятии решения. Сам смотритель выглядел даже несколько удивленным. – Двадцать четыре часа в день, семь дней в неделю я приставлен к этим осточертевшим тяжеленным Вратам: двигаю их туда-сюда, пытаюсь правильно расставить эти проклятые галочки, из последних сил нахожу имена в бесконечных списках, что само по себе то еще удовольствие, – а тут приходите ВЫ и требуете к себе особого отношения? Знаете, иногда мне кажется, что человечество изобрело войны с единственной целью – насолить мне, но это уже перебор. Вы не удосужились умереть по-человечески, а я должен с этим разбираться? Я что, похож на благодетеля?! – от возмущения его лицо сделалось угрожающе красным. Снейп на всякий случай отступил на шаг, на его мантии налипло столько всякой дряни, что ошметки взорвавшейся головы там явно были бы лишними. К счастью, голова оказалась достаточно крепкой и постепенно вернулась к цвету перезрелой земляники. Снейп, завороженный игрой цвета, даже прослушал половину гневных сентенций, впрочем ничего ценного он не пропустил. Толстяк продолжал молоть воду в ступе. – … и на хобби тоже времени нет, и мало того, что я непрерывно слушаю человеческое нытье о том, что, цитирую, «ну невозможно же умереть во время свободного падения» – и все в этом духе, так еще и вы тут с со своей полностью противоположной проблемой. И знаете ли, не я писал правила, и … – Ну зачем же так кричать? Я бы вас попросил немного тише, у меня, к несчастью, очень болит голова… – внезапно раздалось откуда-то из-за спины Снейпа. Снейп обернулся. Голос показался ему слегка знакомым… и действительно. В этот момент он готов бы поставить все деньги мира на то, что на самом деле он уже давно находится в своем личном аду. Мало того, что он единственный из всего этого многомиллионного потока людей столкнулся с запредельным бюрократическим хаосом, так еще и встретил этого ПРОКЛЯТОГО ОБОРОТНЯ! Нет, возможно, все было не так плохо – сейчас его сердце лопнет от злости, что существенно повысит его шансы все-таки пройти через Врата. – Что..? – рявкнул толстяк и раздраженно уставился на нового персонажа разворачивающейся драмы –Вы разговариваете почти чересчур громко, – терпеливо повторил Люпин и улыбнулся оппоненту, который явно приближался к грани. Снейп было ухмыльнулся, но опомнился и проигнорировал своего заклятого врага. – Вы… да быть такого не может! Вы такой не один! – страж захлебнулся негодованием. – Вы что там, с ума посходили все, что ли? – Не один какой? – спросил Люпин и скептически посмотрел на толстяка, в то время как Снейп пытался отделаться от дурацкой мысли, что у них с ненавистным оборотнем судьба все же общая. – И кроме всего прочего, кто вы такой, чтобы так со мной разговаривать? Снейп был вынужден признать, что это хороший вопрос. Его отчитали, как ребенка, а он даже не поинтересовался, собственно, кто себе такое позволил. Недосмерть сделала его слишком мягким. Что ж, таков удел и более достойных людей. – Кто я? Это зависит от того, к какой культуре вы принадлежите. Для одних я Петр, – он погладил свою белую бороду, – для других Харон, – он демонстративно махнул веслом, – а для некоторых просто Смерть, – а теперь одернул свою черную мантию с капюшоном. – Впрочем я являюсь также всеми остальными персонажами, которых люди связывают с концом жизни, – закончил он и гордо поднял голову. – А я и не знал, что в некоторых культурах на тот свет провожает морж-холерик, – сухо заметил Снейп, внимательно глядя на трясущийся от едва сдерживаемой ярости двойной подбородок. Люпин позади него кашлянул, и этот звук был подозрительно похож на плохо замаскированное фырканье, да и сам Снейп на этот раз не смог сдержать ухмылки. – ХВАТИТ! – проорал Петр-Харон, и на мгновение вся конструкция за ним закачалась. – Исчезните! У меня есть чем заняться помимо вас! – Еще один вопрос, – в своей неподражаемой манере тихо спросил Люпин, – что случилось с Нимфадорой Тонкс? – МЕРТВА! – предельно тактично проорала Смерть. – По крайней мере, хоть кто-то все сделал как полагается! – Ах, ну да, – серьезно кивнул оборотень, удивив Снейпа. Что все это значит? – И еще один вопрос, – Снейп выдержал паузу и сполна насладился выражением лица привратника: – Как нам отсюда выбираться?

Черный плащ: Глава 3 Дзинь! – Нет. Исключено. Неприемлемо. Категорически против. – Не занимай очередь, и вообще, нам пора идти, – недолго думая, Ремус подтолкнул озадаченного зельевара в направлении приветливо распахнувшихся серебристых дверей лифта. Лифт появился из ниоткуда, буквально вырос из-под земли – наверняка очередная идиотская шутка спятившего бюрократа. Гипотеза о том, что это всего лишь самый простой путь обратно на землю безо всяких дополнительных проволочек, была отметена как слишком простая и очевидная. Снейп бросил на привратника последний уничижительный взгляд за секунду до того, как перед его носом закрылись двери лифта (Ремусу даже пришлось немного оттащить его назад, чтобы двери действительно закрылись ПЕРЕД носом), и они отправились вниз. – Загорела, юна и красива Из Ипанемы она проходит мимо И все вокруг вздыхают ей вслед: «Ааа!» – весело просвистел Люпин. Вклад Снейпа в музыкальное сопровождение ограничился ритмичным стуком головы об стенку лифта. – Пожалуйста, не надо, – попросил оборотень через минуту, примерно на третьем ударе. – Может быть, пора прекратить? – терпеливо повторил он на седьмой, юбилейный раз. – Это… Это немного утомляет… Со временем, – выдавил из себя Люпин, в двадцатый раз восхитившись гармонией и мелодичностью композиции. – Черт подери, это не стоит всех моих нервов – ПЕРЕСТАНЬ! – Месть сладка, – улыбнулся Северус между двумя ударами. Впрочем, ему тоже биться головой об стену поднадоело, да и цель была достигнута: он все же вывел Люпина из себя. Впервые за двадцать лет непрестанных и бесплодных попыток. Фактически оборотень потому его так и раздражал, что никогда не велся на его провокации! Но только не сегодня. Сегодня Снейп, наконец, победил, и от того стал чуточки счастливее. Он сполз по стене и уселся на мягком красном полу с непривычно довольным выражением лица. – Твоя песня меня утомила – заметил Северус ангельским тоном. Люпин посмотрел на него как на сумасшедшего. Возможно, он был прав. Но на всякий случай покачал головой в такт. – Мы уже скоро будем на месте, – Ремус попытался его успокоить и сел напротив. Ну что ж, уместное замечание. – И что? Даже думать не хочу, что тогда будет! Я оставил Поттеру перед смертью пару фальшивых воспоминаний, чтобы убедить в своей невиновности, ну и еще чтобы заставить его разрыдаться, прочувствовать свою вину передо мной и вообще начать считать меня героем… Нехорошо получится, если он теперь захочет со мной поговорить, нет уж! – он демонстративно вздрогнул и мрачно уставился перед собой. Ремус посмотрел на него с любопытством. – Фальшивые воспоминания? И что же ты выдумал столь душещипательное? – Ремус попытался было скрыть иронию под вежливым интересом, но потерпел сокрушительную неудачу. – Поттер, вероятно, в любом случае все растреплет, так что я могу тебе рассказать… Я заставил его поверить, что был влюблен в его мать, – кисло разъяснил Снейп. – В Лили? – Люпин ухмыльнулся и наконец громко заржал. – Если он в это поверит, то он действительно глупее, чем я думал, – еле проговорил он сквозь смех. Северус непонимающе на него уставился. – И что же в этом такого абсурдного? – Ничего, кроме того, что ты к женщине и плоскогубцами не притронулся бы, – Люпин наконец успокоился и теперь просто улыбался. Кровь ударила Снейпу в голову. Это что, так очевидно?! Его положение значительно ухудшилось. Нужно было всего лишь недостаточно качественно умереть, как на земле его стали ждать снедаемый виной и жаждущий примирения подросток и осведомленный о его сексуальных предпочтениях потрепанный оборотень. Возможно ли, что на самом деле… Дзинь! И настала тьма. Пару минут спустя, Снейп лежал на ужасно неудобном полу Визжащей Хижины, сосредоточившись на единственной задаче: как можно быстрее истечь кровью. Разве это должно быть так сложно? У других, вон, получалось легко и как бы мимоходом, почему у него-то не выходит? Он усиленно пытался заставить свою кровь течь и вытекать активнее, но, казалось, она совершенно не собиралась ускоряться. Отлично! Его не уважали даже его собственные жидкости! А ему так хотелось посмотреть на лицо этой крылатой боевой размазне при возвращении. Он мог бы там еще долго так пролежать, если б внезапно не отворилась дверь, от восторга чуть не вылетевшая от петель (горячий привет от головной боли), и кто-то стремительно не бросился бы к нему. Снейп притворился мертвым – уж простых смертных он, безусловно, мог обмануть. Или не мог…. – Мерлин, Северус! Ты истечешь кровью до смерти! – поделился с ним наблюдательный оборотень и… облапал его в грубой форме! – На это я и надеюсь! И убери от меня свои грязные лапы, ты, половая тряпка! – зарычал Снейп и попытался отползти от Люпина без особого ущерба для своего образа умирающего. К сожалению, чувствовал он себя намного лучше, чем того требовалось по сценарию. На самом деле, в этот момент он вполне мог бы горы свернуть (по крайней мере, маленькие горы). Но это же совсем неправильно! Ему положено чахнуть и угасать! Видимо, Судьба вновь отказала ему в благосклонности, и он сдался. Вздохнув, он открыл глаза и принял сидячее положение, в котором, как ни странно, было гораздо легче продолжать вздыхать и даже улыбаться оборотню. – Ну что ж, мы в дерьме, – в оценке текущей ситуации они были полностью солидарны.


Черный плащ: Глава 4 – Тебе стоит показать Поппи свое горло, – заметил Ремус через несколько минут упорного молчания. Ожидаемое предложение от бедной овечки. – Точно. Я прямо сейчас и пойду. Заодно по пути поприветствую Пожирателей смерти, жаждущих моей смерти, а затем авроров, по счастливому и удивительному совпадению тоже крайне жаждущих моей смерти, ну и наконец попрошу Поппи немного подлечить врага, другой рукой продолжая отбиваться от проклятий моих коллег. Да, это отличный план, – ответил Снейп в наигранной задумчивости и бросил на Люпина уничижительный взгляд. В ответ раздался вздох, но прежде чем Люпин смог что-либо ответить, в дверь постучали. Оба в ужасе подскочили. – Что за..? Вообще-то сейчас война, там полный хаос, сотни людей умирают и все такое. И кто-то при этом аккуратно стучит в дверь Визжащей хижины?! – неверяще спросил Ремус у пространства. – На свете есть только одна организация с соответствующим уровнем абсурда, – мрачно ответил Снейп. – Министерство магии, департамент злоупотребления маггловскими артефактами. Немедленно откройте дверь во избежание будущих неудобств! Мы здесь, чтобы задать вам пару вопросов касательно серебряного лифта, что уже несколько минут парит в ночном мире и привлекает внимание немалого количества магглов! – из-за двери раздались приглушенные объяснения. – Этого не может быть, – пробормотал Люпин, расширившимися глазами уставившись на Снейпа. Снейп в порядке исключения был с ним солидарен. Так они и застыли, глядя друг на друга, пока вновь не раздался голос из-за двери: – Ну что ж, мы заходим! – оказалось, что не все обещания сотрудников министерства остаются пустыми. Взорванная с одного заклинания дверь вывела обоих нарушителей из оцепенения, Люпин проворно подхватил своего невольного спутника под руку и дезаппарировал, пока пыль еще не успела улечься. – Аууоой – простонал Снейп, приземлившись на деревянный пол, почти такой же как в Визжащей Хижине, но, конечно, намного лучше, – ты хоть знаешь, что такое «аккуратная аппарация»? – Да прекрати уже жаловаться, – дружелюбно ответил Ремус и протянул руку мастеру зелий, которую тот само собой старательно проигнорировал. Снейп с трудом, но изящно насколько было возможно поднялся с пола, однако его подвели ослабевшие колени и он зацепился за исключительно уродливое плюшевое кресло. И слегка глуповато уставился на него. Получается, его проклятая рана опаснее, чем он думал. Хоть она и решила его почему-то не убивать, но уже точно гарантирует ему жизнь, полную наиужаснейших мучений. Раньше он категорически не верил, что через укус передаются определенные злонаклонности, зато вот теперь убедился. – Кто оформлял эту гостиную? – Снейп с отвращением посмотрел на многочисленные кружева, фарфоровых куколок и бледно-розовые подушки, которые на один страшный момент напомнили ему офис Долорес Амбридж. – Это дом моей покойной двоюродной бабушки Этильды, – сообщил Ремус с явным смущением, – не могу сказать, что это полностью отражает мои представления о стиле, – Снейп насмешливо фыркнул, – однако это лучше, чем оказаться в лапах у Министерства, не правда ли? – закончил Люпин уже с некоторым раздражением. – Должно быть, это семейное, – пробормотал Снейп, критически оглядев интерьер домика и бесформенный костюм-двойку Люпина: свитер и вельветовые брюки. А потом его колени подогнулись окончательно, и он упал в спасительный обморок. Там, где он проснулся, все было розовым и пушистым. Закатив глаза, он узнал, что и потолок тоже был розовый. И стены. И абажур. Покосился вниз: как ни странно, одеяло, которым его укрыли, было не розовым, а белым, зато пушистым. Так же, как и подушка под головой и, к сожалению, матрас, обеспечивший ему самую чудовищную боль в спине, которую только можно представить. Но на такое, конечно, не жалуются. Видимо, это Люпин его уложил и… Секундочку! Где его одежда? Снейп осторожно поднял край одеяла и убедился в своих худших подозрениях. Нет, он не был обнажен, все было гораздо хуже. На нем красовалась вязаная кружевная пижама. Розовая, естественно. Он откинул голову на подушку и почти уже истерически захихикал, но сдержался. Что-то коричневое, надетое на вошедшего в комнату Люпина – единственный противовес розовому безумию – заставило Снейпа впервые в жизни встретить оборотня как благословение. Безусловно, только, чтобы побаловать многострадальные глаза. И, конечно же, не потому, что там что-то где-то дернулось, когда янтарные глаза оборотня засветились радостью от его пробуждения. – Доброе утро, солнышко! – ухмыляясь, поздоровался Ремус, и вот уже снова отчаянно захотелось душить этого жалкого оборотня до тех пор, пока он не замолит о пощаде. К сожалению, боль в спине и думать об этом не позволяла. Пришлось применять специальный взгляд, парализующий даже василисков. Но не Ремуса. – Пока ты работал спящей красавицей, произошло много всего любопытного, – не смущаясь продолжил Люпин и бросил газету на кровать. Судя по колдографиям, это был Ежедневный Пророк. Снейп подцепил газету, потом схватился за нее, а затем чуть не порвал. Что он точно не собирается делать, так это восхищаться ухмыляющимся Поттером во всем блеске своего геройства и позволять ему все так же высокомерно махать со страниц. Быстрый взгляд на дату подсказал ему, что выпуску уже пять дней – он так долго был без сознания? – Могу тебя обрадовать, твой план сработал, – улыбаясь продолжил Ремус и указал на оборотную сторону. Снейп перевернул и чуть не уронил Пророк: под его собственным весьма лестным портретом шла кривоватая мигающая надпись «ГЕРОЙ!». Он недоверчиво просмотрел статью. Поттер проглотил все его поддельные воспоминания и хуже того обнародовал их: теперь Снейп был свободен от всех обвинений и даже награжден орденом Мерлина первой степени. – Ну что ж, насчет поттеровского интеллекта я был абсолютно прав, – удовлетворённо закончил он и аккуратно сложил газету.

Черный плащ: Глава 5 – У тебя есть какие-нибудь соображения, что ты… Да что уж там, что мы собираемся делать? – спросил Ремус через три дня. Все эти три дня Снейп пронежился в постели, ни на секунду не прекращая самодовольно улыбаться, и теперь явно не хотел задумываться над этим вопросом. Раньше он запрещал себе любые мысли о будущем, и у него отлично получалось эти мысли изгонять. Однако, к сожалению, узор на обоях был выучен наизусть и приходилось признать (в этом его мохнатый товарищ по несчастью был прав): так продолжаться больше не могло. Снейп ненавидел такие моменты. В конце концов, вместо ответа он мрачно посмотрел на Люпина, и тот вздрогнул, смущенно опустив плечи. – Я не в том смысле, что хочу от тебя избавиться, но я так же не готов становиться свидетелем первого в мире случая болезни в результате непрерывного лежания в пушистой розовой кровати, – отшутился Ремус. – Отлично! – прорычал Снейп и откинул покрывало, – я немедленно ухожу! – Он выскользнул из мягкой простыни прямо в не менее мягкие плюшевые тапки, после чего наконец выпрямился во весь свой внушительный рост и величественно расправил складки халата. – Почему ты всегда такой упрямый… – Люпин вздохнул и закатил глаза. – Я, знаешь ли, догадываюсь, что такое быть нежеланным гостем. Есть опыт, – он развернулся и направился на поиски своей горячо любимой черной мантии, которой, естественно, нигде не было. Куда Люпин ее зашвырнул? В целом, это действительно было самое время убрать оборотня из своей жизни, а то какое-то непонятное чувство уже начало грызть его внутренности (или делать с ними что-то еще, не менее деструктивное) при мысли о том, что ему придется покинуть этот дом - и больше никогда не увидеть этих янтарных глаз, никогда не услышать мягкого смеха в ответ на очередную бессмысленную грубость, никогда не… В общем, ничего хорошего это чувство не означало. – Где моя одежда?! – пролаял он яростнее, чем было необходимо, и Люпин, до сих пор смотревший на все это со странным отсутствующим выражением лица, в ужасе подскочил. – Мерлин, Северус… Не стоит так нервничать… Она внизу, в прачечной, я ее немного привел в порядок и теперь она как новая! – ответил Ремус гордо и, придя наконец в чувство, поманил Снейпа за собой. Снейпа обуревали нехорошие предчувствия. Что любопытно, Северус не был пессимистом специально. Это происходило совершенно неосознанно, подобные предчувствия появлялись у него время от времени, и, как правило, сбывались. Вот только судьба у него была такая, что все его предсказания отличались исключительной мрачностью. И он уже привык на это полагаться, но, в общем, был бы рад обмануться в своих ожиданиях. Но и теперь ему оставалось только мечтать о спасительном инфаркте, когда он увидел, что произошло с его замечательной, глубоко черной, одноцветно-элегантной мантией. Его бывшей одноцветно-элегантной мантией. Видимо, на его лице отразился весь шок от увиденного, потому что Ремус в ужасе замахал руками и нахмурился. – Ни слова благодарности! Да, я действительно пожертвовал тебе мою любимую заплатку, тем более в форме сердца, но ради тебя я готов на такие жертвы, – этот невозможный оборотень радостно ухмыльнулся и указал на особо отвратительное светлое пятно на черной ткани. – Ты издеваешься, – констатировал Снейп бесцветным голосом, внимательно разглядывая все еще протянутое ему лоскутное одеяло, в которое превратилась его мантия. – Нет… Ну… Хорошо, я издеваюсь, но совсем чуть-чуть, – признался Ремус и подмигнул. – На самом деле, эту мантию уже поздно было ремонтировать. Я заказал тебе новую, но она прибудет только через пару дней. С нескрываемым облегчением Снейп облокотился на косяк. Он, конечно, с удовольствием бы поджарил Люпина на медленном огне за такое чувство юмора, но не мог не оценить, насколько тому было важно его присутствие. К тому же радовало, что оборотень все-таки не беспросветный идиот. В конце концов, это прекрасный повод провести с ним еще несколько дней – не возвращаться же в общество в розовом халате. И, кстати, об этом… – Я тут, кстати, осознал, что мне не придется больше скрываться. Всю свою жизнь я провел, по возможности избегая какого-либо внимания – пора покончить с этим. Я хочу насладиться общественным признанием моего героизма! – заявил Снейп, задрав нос и скрестив на груди руки. Глядя на комбинацию позы и одеяния, Люпин снова ухмыльнулся.. – Я рад, что ты это сказал. Ты более чем кто-либо еще заслужил получить все причитающееся внимание, – с неожиданной нежностью и улыбкой согласился Люпин. Непостижимый человек. Брови Снейпа вернулись на свое привычное место. – А что насчет тебя? – раздраженно спросил Снейп, чтобы снизить сентиментальность момента. – Я думаю, я с тобой согласен. У меня нет абсолютно никакого желания где-либо прятаться – по крайней мере, в одиночку. Еще один нелепый намек, который Снейп старательно проигнорировал. Люпин совершенно точно не имел в виду скрываться вместе – это было совершенно абсурдно. Зато напомнило ему о кое-чем еще, что он хотел бы разъяснить. – Кстати, а почему ты так спокойно отнесся к тому, что твоей супруги больше нет в живых? – спросил он с явным подозрением. На этот раз поднялась бровь Люпина. – Ты хочешь сказать, что ты поверил? У тебя больше общего с Гарри, чем я думал, – с явным восторгом заключил Люпин. Теперь Снейп не понимал вообще ничего, и Люпина это явно крайне веселило. – Чему поверил? Ты хочешь сказать, что тот идиот там, наверху, соврал? – Да нет же! Боже мой, Северус, я про наш брак! Это была чистой воды маскировка… Она даже не мать ребенка! Снейп подумал, что его выражение лица в этот момент вряд ли отличалось особой интеллигентностью. – Тедди - это результат уродливой связи между Пожирателем смерти и маггловской девушкой. Она лежит в коме с момента зачатия – слишком много непростительных заклятий. Тонкс согласилась взять ребенка, так что для нее было несложно подделать беременность. А в качестве необходимого, по ее мнению, отца она не нашла никого лучше, чем гомосексуального оборотня по соседству. Я был абсолютно не в восторге от ее решения, но в тот момент действительно не было лучшего решения. Ох. Ооох. Ну, если его это не смущает… Люпин годами знал о его собственной сексуальной ориентации, а у него ни разу не было повода заподозрить его в чем-либо подобном. Разумеется, это было только потому, что оборотень никогда не интересовал его настолько, чтобы размышления о его сексуальных предпочтениях любого рода стоили хоть минуты его времени. – Ага, – он решил воздержаться от дальнейших комментариев, пока не разберется с ситуацией. – Давай все же отправим в Ежедневный Пророк письмо о том, что мы им безмерно признательные за хвалебные оды в наш адрес, но, к нашему величайшему сожалению, в их сообщение касательно нашей смерти вкралась небольшая ошибка, – продолжил Ремус, не дождавшись от Снейпа более никакой реакции, и лукаво приподнял брови. Северус был поражен. Этот парень начинал ему нравится. Несколькими днями спустя почтовая сова принесла сразу две приятные вещи: новую мантию Северуса и Ежедневный пророк, подрагивающий от переполнявших его новостей. Два ухмыляющихся волшебника развернули его поверх завтрака; Снейп мельком посмотрел на крупный заголовок и заржал так оглушительно, как никогда ранее в своей жизни. Северус Снейп – Человек, Который Выжил. – Невероятно, – выдохнул он, когда к нему вернулась способность дышать, – я лишил Поттера его почетного титула, причем опять же исключительно по вине его гриффиндорской храбрости… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! – Бедный Гарри, – заключил Люпин, но особого сострадания в его тоне слышно не было. Они быстро просмотрели статью – Ремус также удостоился наивысочайшей похвалы. И вообще, автор не мог подобрать даже примерных слов, чтобы выразить и донести свою безмерную радость от того, что оба героя живы. Проклятый лицемер, Снейп прекрасно помнил перепуганного хаффлпафца, скрывающегося за напыщенными словесами. По крайней мере, в школьные годы он был сдержаннее в своих хвалебных одах в адрес любимого профессора зелий. – Я пойду прогуляюсь, – объявил Снейп, когда с завтраком было покончено, а эйфория немного улеглась, – возможно, удастся заставить кого-нибудь, не читавшего утренней газеты, побежать сообщать в издательство о своем безумном открытии всем на потеху, – и он мечтательно рассмеялся. То, что он стал героем, совсем не означало, что теперь он будет приятным человеком. – Возможно, тебе лучше… – нерешительно начал Ремус, но Снейп его проигнорировал. Практически счастливый, он схватил свою новую мантию, натянул ее одним взмахом палочки и исчез через входную дверь. Менее чем через пять минут дверь снова приоткрылась, и оттуда донеслось несколько малоприличных криков, пока Снейп, лихорадочно просочившись сквозь зазор, не запер ее снова. Уже внутри, с широко распахнутыми глазами и сердцем, составлявшим здоровую конкуренцию орде бушменских барабанщиков, он: позволил себе скатиться по гладкой поверхности дерева; в паническом ужасе осмотрелся; после чего наконец сел и более с места уже не двигался. Он обнял колени руками и спрятал в них все еще белое от ужаса лицо. Снаружи доносились пульсирующие удары, и приглушенные крики проникали сквозь старое дерево. – Северус? – Ремус торопливо сбежал с лестницы и остановился перед скорчившимся воплощением страдания. Он встал на колени и в утешительном жесте положил ему руку на плечо. В ответ раздался тяжелый вздох: – Я же сказал, тебе лучше было… Тут Снейп прервал его и заикаясь, чего Люпин никогда от него слышал, произнес: – Они… Они хотели… Эти люди хотели получить мой автограф! – он поднял голову и растерянно посмотрел Люпину в глаза.

Черный плащ: Глава 6 Если кто-то думал, что Снейп позволит толпе визжащих фанаток одержать верх, то он ошибался. В конце концов, умение приспосабливаться было его коньком. Если мир в настоящее время для разнообразия хочет ему поклоняться - он будет последним, кто будет возражать. Да и разницы, если честно, особой не было. Раньше он собирался прятался от мстительных идиотов с Авадой, теперь будет - от сверкающих глазами барышень, норовящих затискать его насмерть: суть не изменилась. А вот кто его действительно испугал, так это сорокалетние бычешеие домохозяйки, вспахивающую толпу, чтобы - нет, не предложить своих дочерей, но растечься бычешеим желе у его ног и дрожащим голосом попросить оставить автограф на непроизносимых частях тела. Это была обратная сторона медали. Его новая работа, конечно, была несколько утомительна, о чем он иногда думал, возвращаясь в дом Люпина после невразумительных попыток флирта с общественностью. Люпин приветствовал его всегдашней улыбкой и, казалось, действительно был заинтересован, как прошел его день. И с чего вдруг Снейп не должен был удовлетворять его интерес? Однако почему-то не хотелось хвастаться пиком запросов на свой автограф, да и вообще утирать ему нос своей сегодняшней популярностью. И это раздражало. Когда-нибудь он в подробностях проанализирует это нежелание - но сейчас у него слишком много дел. Например, разобрать почту, где каждый день скапливалось под центнер писем. Причем розовые открытки, надушенные до рези в глазах, были еще относительно безвредным вариантом. В конце концов блестки, составляющие девяносто девять процентов писем, удавалось стереть с мантии всего с третьей попытки. Куда хуже были простые белые конверты. В первый раз он открыл такой белый конверт с непозволительной беспечностью, и едва усидел: рекламный контракт. Он поначалу решил, что это шутка, но после третьего прочтения уже не сомневался – магазин нижнего белья предлагал ему стать моделью. К сожалению, он ошибся и в шоковом состоянии рассказал об этом Люпину; когда тот, наконец, закончил ржать, Снейп уже был готов принять предложение. Дальнейшее было в том же духе: то он должен был в дурацкой поварской шапке рекламировать суп быстрого приготовления, то героически стоять на скале и обливаться сливочным пивом. Пылесосы, чистящие средства, шоколад (тут Ремус завистливо зарычал). Парфюмерная компания предложила ему создать свой собственный аромат. В общем, когда зашел Люпин и помахал вполне официально выглядящим конвертом, Снейп уже раздумывал: не подать ли в суд на производителя шампуней (тот в качестве шутки предложил ему поработать примером «до»). – Это что-то новенькое, – объявил Ремус и протянул письмо. Снейп с подозрением схватил конверт и посмотрел на отправителя. Письмо было от министерства магии – что им от него нужно? Он нетерпеливо вскрыл. Уважаемый господин Снейп, Мы от всей души поздравляем Вас с выживанием. С учетом обстоятельств, сопровождавших Ваше триумфальное возвращение, мы в порядке исключения освобождаем Вас от ответственности за появление серебряного лифта в небе от 21 Мая 1998-го. Кроме того, мы рады сообщить Вам, что в пятницу, 5 Июля, состоится прием в Вашу часть в банкетном зале Хогсмида. Ваше появление было бы целесообразным. Форма одежды парадная. С почтением, Тимоти Хоукинс Департамент по связям с общественностью Министерство Магии Снейп положил конверт и задумчиво посмотрел на вероломно улыбающегося Люпина. – Вечеринка! – наконец произнес он загадочно и и улетучился наверх, в присвоенные им у Люпина комнаты. Снейп в сопровождении Люпина вошел в переполненный зал сквозь огромные распахнутые двери. Оборотня, конечно, тоже пригласили, он же герой войны, и Снейп, первый раз увидевший его в приличной одежде, не мог не оценить его фигуру. Однако оценив, попытался изгнать эти мысли из головы. Разве могут они привести его к чему-нибудь хорошему. Он что, будет теперь волочиться за этой рано поседевшей половой тряпкой? Содрогнувшись от ужаса, Снейп попытался ужаснуть и свое разыгравшееся воображение, но получилось плохо, так что он сдался и проследовал на свое место. Однако это было легче сказать, чем сделать: его моментально плотной толпой окружили члены Ордена Феникса, а также профессора Хогвартса и прочие соискатели, жаждущие уверить его в своей безграничной благодарности. Ах да, в свое время все они были его лучшими друзьями. Его замутило. Незнакомцы с улицы, боготворившие его сегодня, – с ними все было ясно, это было мило и вообще перемена к лучшему. Но те, кто сейчас пресмыкались перед ним, годами не выказывали ему ничего, кроме презрения и недоверия. И это было отвратительно. Однако он подозревал, что к нему мало кто подойдет выразить свое почтение в индивидуальном порядке, так что он решил принять хорошую мину при плохой игре и просто улыбнулся. Это испугало достаточно многих, чтобы его наконец оставили в покое. Ох, если бы он знал об этом раньше, он бы стал улыбаться много лет назад. Все-таки он добрался до своего стула и с удовольствием растекся по нему (по причине невообразимой жадности Министерства, это был простой деревянный стул – и как Снейп уже успел оценить, в нем не было абсолютно ничего пушистого). Люпин посмотрел на него с нечитаемым выражением лица, но тут прожектора зажглись ярким светом, а остальной зал погрузился во тьму. Высокий и нескладный тип в рубиново-красной мантии вышел на сцену, остановился перед публикой и постучал палочку по горлу. – Добрый вечер, многоуважаемые дамы и господа! – высокопарно начал ведущий и мягко улыбнулся. – Как вы все знаете, мы собрались здесь воздать заслуженные почести героям войны и в особенности Северусу Снейпу. Он сделал театральную паузу и указал на стену, где проявился огромный портрет Снейпа. Если бы перед Снейпом стоял стол, то его голова, безусловно, немедленно познакомилась бы со столешницей. Но чего он, собственно, ожидал. Единственная цель подобных мероприятий – опозорить героев вечерка как можно более творчески. Остаток речи Северус не очень хорошо расслышал, будучи зачарованным передвижениями своего гигантского, монструозного лица, которому явно было неудобно и оно пыталось сбежать поближе к границе экрана. Если бы это было не его лицо, то наблюдать за тем, как оно мечется из стороны в сторону, озираясь, будто по пятам следует убийца с топором наперевес, было бы даже забавно. Единственное, что удерживал Снейпа от прыжка, был даже не убийца и не его топор, а рука Люпина, успокоительно лежавшая на предплечье, обрекая на неподвижность. – … и наша признательность будет безгранична. А теперь перейдем к более формальным делам: мистеру Снейпу, по недоразумению считавшемуся мертвым, орден Мерлина первой степени был присужден посмертно. Мы бы хотели воспользоваться имеющейся возможностью и символически повторить церемонию. И кто может справиться с этой задачей лучше, чем юноша, которому мы обязаны этой победой! Дамы и господа, поприветствуйте Гарри Поттера! – Это шутка, – пробормотал Снейп и уставился на сцену. Со стороны Люпина раздался звук, подозрительно похожий на хихиканье. Конечно, это была не шутка, и несколько секунд спустя, на сцене появился явно нервничающий от овации в его честь юноша. Он криво улыбнулся, неуверенно помахал рукой и поплелся в центр сцены, где ему уже освободил место сияющий сотрудник Министерства. Судя по всему, Поттеру это вручение тоже поперек горла, так что настроение Снейпа стремительно улучшилось, он встал и поднялся на сцену. Удвоившие силу аплодисменты его почти не смутили. – Мистер Снейп, – хмуро начал Гарри, – наша новая… знаменитость. – Это действительно забавно, – ответил Снейп презрительно. – Я думал, вы меня никогда не слушали. Очевидно, что-то все-таки застряло, однако как и всегда, благодаря вашим экстраординарным способностям, запомнилась только бесполезная информация. Вид покрасневшего лица Поттера и напряженной работы челюстей, удерживающих лишние комментарии, доставили Снейпу истинное удовольствие. То, что голос Поттера в отличие от его голоса был магическим образом усилен, конечно, представляло из себя некоторую несправедливость, но заглушить проснувшуюся жалость было не сложно. – Я награждаю вас орденом Мерлина первого класса за выдающиеся заслуги перед магическим сообществом, – выдавил Поттер сквозь зубы и повесил ленту с золотой медалью на шею Снейпу. Снейп же был очень рад, что орден не пришлось прикалывать, а то, судя по прожигающему его взгляду, все это могло очень плохо кончиться. – Хотите ли вы еще что-нибудь сказать? – мрачно спросил Гарри, отойдя на безопасное расстояние и повернувшись к радостно внимающей публике. – Да, действительно хочу, – Снейп поддался импульсу, подошел к краю сцены и постучал палочкой по горлу. – Я хочу поблагодарить вас, – он коротко поклонился присутствующим. – Вы все помогли мне снова удостовериться в том, что человечество - это лицемерная куча дерьма, – по комнате прошелестел испуганный шепот. – Удивительно, как буквально за пару дней столько людей научилось меня прославлять от того, что их возлюбленный Поттер рассказал обо мне пару историй. В своей захватывающей демонстрации запредельного двуличия вы открыли мне глаза также и на то, что слава - это еще далеко не все. Так я бы хотел вам сказать, что остаток своей жизни я намереваюсь провести за пределами этой страны – и пусть никто не смеет меня искать! Он с удовлетворением выслушал абсолютную тишину в ответ, судя по ошеломленным лицам, его речь попала в цель. Оставалась еще одна вещь. Он спустился со сцены и подошел к первому ряду. – Ремус, ты идешь? – и он протянул моментально вскочившему оборотню руку. – Сейчас я покажу тебе, что такое «аккуратная аппарация»! Люпин, улыбнувшись, взял его руку, и с тихим хлопком они исчезли из зала. Посадка на белый песок Ипанемы была идеальной. – Видишь, как надо? – спросил Снейп, широко улыбнувшись, прежде чем лучший в мир оборотень схватил его за шиворот и вовлек в глубокий поцелуй. ***************************** Эпилог – Северус? Что ты тут все еще делаешь? – пораженно закричал теперь уже совсем седой Люпин. Он, прихрамывая, подошел к высокому худому старику с белыми волосами до плеч и обнял его. – Ты же уже три года как… – Я ждал тебя, – перебил его Снейп и обнял, – я думал, что перед нашим старым знакомцем мы обязательно должны появиться вместе.

Карта: 1. 9 2. 9

БеллБлэк: 8 8

Amaiz: 8/9

yana: 10 10 Очаровательная вещица! Спасибо большое за перевод!

Команда С.Снейпа: Карта, спасибо БеллБлэк, спасибо Amaiz, спасибо yana, Рады, что понравилось! спасибо

Самира: 10 10

BlueEyedWolf: 10/10



полная версия страницы