Форум » "Весёлые старты" 2012 » ВС 3: "Тихо! Идет эфир!", НТ, РЛ, Орден Феникса, драма, джен, PG-13 » Ответить

ВС 3: "Тихо! Идет эфир!", НТ, РЛ, Орден Феникса, драма, джен, PG-13

ИнТОНКСикация: Название: Тихо! Идет эфир! Автор: rose_rose Бета: Иван Кублаханов Герои (Пейринг): НТ, РЛ, члены Ордена Феникса Размер: мини (3180 слов) Рейтинг: PG-13 Жанр: драма Саммари: таймлайн седьмой книги; Трио ищет хоркруксы - а что делает Орден Феникса? Дисклеймер: Мы ничего не трогали! Оно само! Примечания: фик написан на конкурс "Веселые старты 2012" на Зеленом форуме, тема - «Саrре diem – пользуйся каждым днем; не откладывай на завтра то, что должен сделать сегодня»

Ответов - 39, стр: 1 2 All

ИнТОНКСикация: * * * – Так, заткнитесь все! Мы начинаем! – орет увенчанная дредами голова, высовываясь из приоткрытой двери. – …Ой, простите, профессор Люпин! Мне даже жаль иногда, что я уже не училась в Хогвартсе, когда мой муж преподавал там ЗОТИ. Впрочем, может, оно и к лучшему: одной неразрешимой этической проблемой (неразрешимой – на взгляд Рема, разумеется, не на мой) в наших отношениях меньше. Я хочу сказать – он там, похоже, проявил выдающиеся педагогические таланты. Я в этом ничуть не сомневаюсь, но обидно, что я не видела. Вот, например, тот же Ли Джордан. Ему явно плевать, что он только что заорал «заткнитесь!» заместителю главы аврората и секретарю маггловского премьер-министра – это же просто старый добрый Кингсли; зато Рем для него по-прежнему профессор Люпин, с которым такие вольности непозволительны. Ну и, конечно, мой замечательный муж опять оказывается на высоте: – На настоящих радиостанциях в таких случаях принято вешать на дверь табличку: «Тихо, идет эфир!». И не поверишь, Ли, – все всё понимают, – мягко говорит он. – Я в молодости работал на маггловской радиостанции. – Дожидается, пока дверь закроется, и с улыбкой добавляет: – Курьером. Поскольку это сообщение вызывает у нас с Кингсли приступ веселья, через полминуты дверь приоткрывается снова, но вместо того, чтобы услышать знакомый вопль, мы – таки да, видим лист с ярко-красной, угрожающе шевелящейся надписью. Что по сравнению с «заткнитесь!», согласитесь, уже большой шаг вперед. Я же говорю – педагогические таланты. * * * К эфиру меня допускают только один раз. Сначала мы ругаемся из-за моего кодового имени. То есть не только из-за моего, но и из-за моего тоже. – А Тонкс может быть… – Ли окидывает меня оценивающим взглядом и набирает воздуха в грудь. – Только скажи что-нибудь вроде «Слоником», Джордан, и будешь до конца жизни бегать на паучьих ногах, – говорю я. Нет, а что – Фреду можно было превратить его голову в тыкву за предложение быть Грызуном, а я должна безропотно соглашаться на… на что, кстати? – Вообще-то я собирался сказать «Торнадо», – отвечает Ли, и я чувствую себя неимоверно польщенной. «Торнадо» – это же ни в какое сравнение не идет с «Грызуном». – А что, непло… – начинаю я, но вижу очень серьезные лица близнецов, все понимаю и только бурчу: – Я вас ненавижу. Встаю и чувствую, что меня тошнит. Не от их дурацкого юмора, я имею в виду, а в буквальном смысле слова. Я с достоинством разворачиваюсь и, почти ничего не задев, направляюсь в туалет. – Ну ладно, брось, можешь быть Протеем, – раздается мне вдогонку. – Ты двоечник, Джордан, а Протей – мужчина, – выдавливаю я, уже зеленея. – Кросс-гендер нынче в моде, – ржет вся гоп-компания под мое жизнерадостное «буэ». Когда я возвращаюсь, становится понятно, что времени они даром не теряли. – Можешь быть Красной Шапочкой! – Или Розовой Пантерой! – Или Хамелеоном! Да кто я, в конце концов, – аврор Тонкс или почему? – Заткнитесь, лузеры, – гордо говорю я. – Я буду Ртутью. …Первый выход Ртути в эфир наверняка запоминает вся магическая Британия. Он начинается с фразы: «Уже говорить, да?» Ли Джордан а.к.а. Бруно смотрит на меня страшными глазами и пинает под столом так, что я ойкаю. Магическая Британия затаивает дыхание. – Да, пожалуйста, Ртуть, – говорит он с таким ядом в голосе, что в голове сразу всплывает образ профессора Снейпа, не к ночи будь помянут. – Да, – говорю я, внезапно сознавая, что забыла все слова родного языка. – Да, – повторяю я, таращась на микрофон, как идиотка. Кажется, в этот момент я понимаю, какой у меня всю оставшуюся жизнь будет боггарт. – Еще раз… э-э-э… добрый день. То есть вечер. Я отчаянно смотрю на Ли – и чувствую, что жить мне осталось очень-очень мало. Ровно до конца передачи. – Я знаю, у тебя богатый опыт противодействия темным волшебникам, Ртуть. Расскажи, какие заклинания будут наиболее полезны нашим радиослушателям, чтобы помочь соседям-магглам – ну, и защитить свое жилище, конечно, – говорит Ли. Теперь с интонациями воспитателя детского сада. – Ну, во-первых, Протего, – бодро начинаю я. – Это защитное заклинание наиболее часто применяется… для защиты. А чтобы оно защищало лучше… – …можно его усилить, – говорит, наклоняясь к микрофону и обнимая меня за талию, мой муж. – Например, Протего хоррибилис. Или Протего тоталум. Прекрасно подходят для защиты небольшого квартала. Кстати, с вами Ромул. Я и Ртуть… – он делает едва заметную паузу и слегка усмехается, – партнеры и часто работаем вместе. …После эфира я встаю, ни на кого не глядя, и традиционно иду в туалет, где меня традиционно тошнит. Через полчаса за мной приходит Рем. Нет, разумеется, к этому моменту меня уже не тошнит. Я плачу. Меня мучает мысль, что я совершенно, абсолютно ни на что не гожусь. …Понимаете, я ведь так не могу. Я аврор. Мне нужно что-то делать. Я… не привыкла быть беременной. А меня тошнит целыми днями, я не могу справиться с цветом своих волос, окружающие обращаются со мной, как с ребенком, и неудивительно – у меня все валится из рук… ну ладно, у меня всегда все валится из рук, но сейчас я окончательно превратилась в ходячую катастрофу. И совершенно непонятно, как с этим справляться. Мне нельзя налакаться огневиски, как я обычно делала, когда все становилось совсем плохо, мне нельзя курить, мне не хочется моего любимого мороженого от Фортескью – что, впрочем, и к лучшему, потому что кафе Фортескью больше нет, и хорошо еще, если только кафе. – Никаких стрессов, – говорит мне папа. – Доченька, может, тебе пока пожить у нас? – спрашивает меня мама. – Тонкс, милочка, отдохни. И скушай яблочко, – хлопочет Молли. И даже Флер – ну вот что бы она-то понимала? – туда же: – Посмотг’и, я тут нашла чудный г’исунок для г’аспашонки, Тонкс! Видит Мерлин, я хочу этого ребенка всем сердцем, но оттого, что именно сейчас, когда Ордену нужны бойцы, я вынуждена сидеть и слушать про яблочки и распашонки, у меня просто голова взрывается. …В конце концов я не выдерживаю. Рем отправляется ставить защиты на маггловские дома по соседству, и я иду с ним. Он пытается возражать, но я направляю палочку на полку с посудой и говорю, что разнесу на хрен весь дом, если проведу еще хоть один день взаперти. И мы идем. Сначала все нормально. Пресловутое Протего тоталум, Сальвио хексиа, Каве инимикум… Я аврор. Какими бы ни были мои оценки по слежке и тайному проникновению, с чарами у меня всегда все было как нельзя лучше. А потом с противоположного конца улицы раздаются приближающиеся шаги. Два человека. Видны только темные силуэты. …Понимаете, мне никогда раньше не было страшно. Ну, то есть было, конечно. Я знаю, что бывает от тех заклятий, которыми мы пользуемся. И от тех, которыми пользуются наши противники. Я видела, как Вильямсону разрезали бедро Сектумсемпрой, и он чуть не истек кровью. Как шефу едва не снесли полголовы темным заклятьем. Я помню, как он погиб – и как погиб Сириус. Я провалялась две недели в Мунго после проклятья дорогой тети Беллы – и едва унесла ноги от Пожирателей, когда мы перевозили Гарри. Конечно, я боялась. Но это было совсем не то, что сейчас. Я знала, что со мной может случиться, но в этом был свой драйв – ходить по краю и показывать смерти язык. А теперь откуда-то снизу живота просто поднимается холодная, парализующая паника. Я теперь не одна. И страшно мне не за себя. Это новое осознание, обрушивающееся на меня, окончательно лишает меня почвы под ногами. …А шаги – это были обычные магглы, да. * * * Обязательную регистрацию магглорожденных объявляют еще в августе. Сначала никто ничего не понимает. Мы, в общем, тоже. Артур еще работает в Министерстве, но до его отдела информация не доходит. В «Пророке» пишут, что это просто формальность: мол, приходите добровольно, предъявите палочку – и ничего с вами не случится. Но постепенно по магическому сообществу начинают ползти слухи. Люди попросту исчезают. Из тех, кто отправляется на регистрацию добровольно, почему-то не все потом возвращаются домой. А к тем, кто никуда не идет, все чаще приходят на дом. Я пытаюсь убедить родителей, что им пора уезжать. В ответ слышу только, что никуда они на старости лет не поедут и раз как-то пережили первую войну с Волдемортом, то как-нибудь переживут и вторую. Я не нахожу себе места от беспокойства и ночью перед сном обдумываю разные бредовые варианты того, как на них повлиять, – вплоть до применения Империо. А потом как-то вечером к нам приходит мама – бледная, с покрасневшими глазами. Смотрит на меня. Потом на Рема. Потом снова на меня – точнее, на мой живот. – Что с папой? – спрашиваю я, и меня изнутри просто скручивает ощущение непоправимого несчастья. – С папой все нормально, – говорит она чудовищно неестественным голосом, не отрывая взгляда от моего живота. – Ему пришлось уехать. Мерлин. Я сдала Т.Р.И.Т.О.Ны, окончила Школу авроров, поступила на работу, вышла замуж… забеременела, наконец. Что еще мне нужно сделать, чтобы мама перестала считать меня маленькой девочкой? – Мама, пожалуйста, – говорю я очень спокойно. – Я знаю, ты считаешь, что мне вредно волноваться. Но если ты сейчас не скажешь, что случилось, я просто сойду с ума от неизвестности. Рем, объясни ей хоть ты. Я иду на кухню и завариваю чай. Когда не знаешь, что делать дальше, – это самое лучшее. Мама умеет заваривать чай парой взмахов палочки, но у меня неизменно получается жуткая бурда, поэтому я уж лучше вручную. К моменту, когда я возвращаюсь, Рему удается добиться от мамы внятного рассказа. – К нам приходили с обыском. Сказали, что ищут папу, ничего толком не объяснили. Я пошла в Мунго, на меня там смотрели, как на больную обсыпным лишаем, но в конце концов я добралась до его начальника, Сметвика, и он сказал, что папа бежал. Ты же знаешь, он отказался проходить регистрацию, а сегодня его попытались арестовать прямо на работе. Сметвик говорит, что папа задержал нападавших Импедиментой, выбежал на улицу и дезаппарировал. Я не знаю, где он и что с ним. – Он мог пойти к своим маггловским родственникам, Энди, – говорит Рем. – Наверное… но они бы уже нашли, как мне сообщить, – бесцветным голосом отвечает мама. Мы сидим втроем, смотрим друг на друга и не знаем, что сказать. Я вижу только, что привычная жизнь в очередной раз бьется вдребезги прямо перед моими глазами, а мне остаются одни осколки. Через два дня перепуганная, взъерошенная незнакомая сова приносит нам записку от папы. Он пишет, чтобы мы не беспокоились, с ним все нормально, палочка при нем, он скрывается в надежном месте. И больше ничего. – Может, он все-таки у своей сестры? – спрашивает мама, ни к кому конкретно не обращаясь. Еще через день становится ясно, что там его точно быть не может: у тетиного дома обнаруживается пост Пожирателей. А это значит, что папу ищут не просто как уклонившегося от обязательной регистрации, а как «нежелательного элемента». – Я догадываюсь, кто за этим стоит, – говорит мама и замолкает, поджав губы так, что они превращаются в одну тонкую линию. Я, в общем, тоже догадываюсь. * * * – Давайте еще раз рассмотрим все варианты, – устало говорит Рем, хотя, в принципе, все уже проговорено по несколько раз. Перед нами стоит задача – крайне сложная задача в лице мистера и миссис Каттермоул, а также маленьких Альфреда, Элли и Мейзи. С ними нужно что-нибудь сделать. В смысле – сделать так, чтобы они оказались подальше от Сами-знаете-кого и прочих прелестей магической Британии. То есть – на континенте. Мы уже помогли уехать во Францию нескольким людям: кто-то отправился на метле, кто-то аппарировал на отходящий паром. Кто-то из магглорожденных сам уехал на автомобиле. Но безопасно и надежно переправить семью с тремя маленькими детьми – это не такое простое дело. – Давайте рассмотрим, – соглашается Билл. – Портключ – увы, нет, портключи под контролем министерства. Собственно, не факт, что у нас вообще получилось бы их сделать, но даже если и получилось бы – патруль примчится раньше, чем мы их активируем. На метлах они с детьми лететь не могут. Лучше всего было бы аппарировать на паром, но есть несколько проблем: во-первых, окружающие магглы; во-вторых, пасущиеся вокруг парома егеря; в третьих – тот факт, что у Реджинальда Каттермоула лицензии на аппарацию нет, а у его жены есть, но учитывая, в каком она сейчас состоянии, я бы ей даже одной аппарировать не доверил, не то что с детьми. Я всё перечислил? Рем, я и Артур уныло соглашаемся, что всё. – А значит, – заявляет входящий в комнату Кингсли, – им нужны маггловские документы и оборотка. Собственно, оборотка только для родителей, детей в розыск не объявляли. Все-таки постоянный контакт с маггловским миром как-то… расширяет горизонты. – А ты сможешь им эти документы достать? Ты же знаешь маггловского премьер-министра... да и вообще всех там, – спрашиваю я. Кингсли усмехается: – Думаю, смогу. Во всяком случае, попробую. Хотя, откровенно говоря, на премьер-министра, когда он слышит о волшебном мире, порой нападает избирательная глухота. После того, как все расходятся, я весь вечер кручу наш разговор в голове и пытаюсь понять, не упустили ли мы чего-нибудь. «Быть аврором – это вам не Ступефаями кидаться, стажер! Тут думать надо!» – звучит у меня в голове голос шефа. А ночью я внезапно просыпаюсь не от кошмара, как со мной часто случается в последнее время, а от осознания того, что мне пришло в голову нечто очень важное. – Портключи! – громко объявляю я, садясь в кровати. – Протего! – так же громко откликается Рем, хватая с тумбочки палочку. И только потом начинает просыпаться. – Тонкс? Что случилось? – Портключи! – уже тише, но так же четко говорю я, поворачиваясь к нему. – Для беженцев. Муж смотрит на меня с очень знакомым выражением лица – примерно так на меня время от времени смотрят все, кого я знаю. – Рем, понимаешь! Из Франции! – Я хватаю его за руку. – Их должны нам прислать из Франции! Мадам Максим! Мама часто говорила мне, что, когда я волнуюсь, из моих слов ничего нельзя понять. Но Рем – Рем понимает меня почти всегда. Теперь он смотрит на меня совершенно проснувшимся взглядом. – Три вещи, Тонкс. Во-первых, ты умница. Во-вторых, с тобой невозможно соскучиться. В-третьих – в-третьих, сейчас давай все-таки спать. …Семья Каттермоул – или, по документам, О’Брайан, благослови Мерлин маггловского премьер-министра – отправляется во Францию через три дня. С ними едет кузина мистера О’Брайана, эффектная брюнетка Дженни, в которой никто, конечно же, не узнал бы блондинку Флер. А еще через три дня в Лондон возвращается не менее эффектная рыжая Жаклин. Превращаться в неэффектных женщин Флер отказалась наотрез, сказав, что ‘Арри, конечно, Избранный и герой, но того ужаса, который она испытала, видя в зеркале его лицо вместо своего, ей хватило на всю жизнь. Как бы то ни было, мадемуазель Жаклин везет с собой изящный чемоданчик с набором серебряных столовых приборов в количестве тридцати шести штук, каждый из которых гарантирует доступ прямо к воротам Бобатона. Я по свойственной мне привычке говорить невпопад как-то спросила Флер, нельзя ли было зачаровать под портключи что-нибудь попроще, чем серебряные вилки-ложки с вензелями, но она только пожала плечами и спросила, а какие предметы, на мой взгляд, надо было брать. Я подумала, представила – и поняла, что мы с Флер друг друга никогда не поймем. Что, впрочем, не мешает мне признавать ее достоинства. …Следующая партия беженцев отбывает во Францию со всем возможным комфортом, а вечером мы пьем шампанское, которое извлекаем из бездонной сумочки Жаклин-Флер, – ну, то есть все пьют шампанское, а я тыквенный сок, но какая разница? А ночью я снова просыпаюсь в слезах – потому что мне приснился папа. Мы так и не знаем, где он, и все серебряные вилки на свете для него пока бесполезны. Я стараюсь не разбудить Рема. А что бы он мог сделать? * * * Тошнить меня перестает к концу осени. Зато формами я все больше напоминаю снеговика. Я стараюсь к этому привыкнуть – так же, как стараюсь привыкнуть к тому, что некоторые вещи мне теперь недоступны. Или, лучше сказать, пока недоступны. Я даже привыкаю быть осторожнее – хотя в нашем положении говорить об этом смешно. В начале декабря нам приходится бежать, бросив квартиру, и селиться в очередных меблированных комнатах в очередном маггловском районе. Наш прежний дом полыхает нам вслед веселым пламенем – и судя по размеру языков, я подозреваю, что Адским. Впрочем, все живы – и это главное. Вместо того, чтобы рваться в ближний бой, я практикуюсь в зельеварении, и выходит лучше, чем можно было надеяться. В конце концов аконитовое зелье начинает получаться у меня почти профессионально. А в рождественском выпуске «Поттер-дозора» в эфир снова выходит Ртуть. Не потому, что я теперь мечтаю о карьере радиоведущей – а просто потому, что мне есть что сказать. Ну, и чтобы не жить с мыслью о том, что я что-то запорола, – тоже. Ли смотрит на меня с тоской, когда я прошу дать мне еще один шанс. Рем осторожно спрашивает: «А ты уверена?» Кингсли только пожимает плечами. К моему удивлению, за меня вступаются Фред и Джордж. Впрочем, я подозреваю, что они это делают не совсем из сочувствия. – Здравствуйте! – осторожно говорю я в микрофон. Микрофон выглядит почти так же страшно, как в первый раз, я сглатываю от ужаса и глупо хихикаю. – Вы, наверно, меня уже забыли – то есть я надеюсь, что забыли. Ну, если вы понимаете, о чем я. – Краем глаза я вижу, как Ли закрывает лицо рукой. – Ладно, я признаюсь честно: я боюсь микрофона и при виде него начинаю нести всякую чушь. Наверное, когда-нибудь от этого изобретут заклинание, но пока что приходится справляться, как есть. Я хочу сказать… Во-первых, с Рождеством вас. Во-вторых... Где-то на просторах магической Британии сейчас находится Гарри Поттер. Я не знаю, слышит он меня или нет. Он мой друг, и я всем сердцем желаю ему удачи. Гарри, если мы что-то можем сделать, дай нам знать. А еще где-то там, на просторах магической Британии, находится мой отец. Про него я тоже не знаю, слышит он меня или нет. Не знаю, где он и что с ним, но очень надеюсь, что мы его найдем. Папа, если ты слышишь – сообщи о себе! Мы думаем о тебе и хотим помочь. И я знаю, что среди вас – среди тех, кто слушает Поттер-дозор, – есть немало людей, чьи близкие и друзья сейчас тоже скитаются где-то, скрываясь от Пожирателей, или вынуждены были бежать на континент и боятся подать о себе весточку, или еще того хуже – брошены в Азкабан. Я хочу сказать – вы не одиноки. Мы – Орден Феникса, мы есть, мы продолжаем бороться. Помните об этом. Не теряйте надежды – потому что враги, как дементоры, питаются нашим отчаянием. И… и на этом я, наверное, передам микрофон Бруно и Рапире, потому что они, в отличие от меня, его не боятся и умеют шутить. Светлых вам Патронусов, друзья! Я выпускаю микрофон и выпрямляюсь – взмокшая насквозь, с горящими ушами и щеками – и вижу три оттопыренных больших пальца: Ли, Фред, Джордж. И Рема, который смотрит на меня совсем как тогда, когда я додумалась до хода с портключами. Я показываю микрофону язык. Я победила! * * * – Давай сбежим, – говорю я Рему после эфира. Мы в Норе, вокруг нас друзья – но сегодня мне хочется другого. Билл и Флер остались на Рождество в своем коттедже Ракушка, а мы – разве мы не молодожены? И мы сбегаем. Наш дом нельзя назвать домом – это безликая квартирка со скудной мебелью. За последнюю пару вынужденных переездов мы избавились от всего лишнего. Собственно, мы избавились почти от всего. Когда нужно, мы накладываем на квартиру расширяющие пространство заклинания, но для нас двоих достаточно и того, что есть. Рождественский эфир был уже практически утром, но сейчас зима и до рассвета еще далеко, так что мы сидим у окна и смотрим на звезды. Мы оба сонные, но совсем засыпать не хочется – слишком хорошо сидеть так вдвоем. – Знаешь, рано или поздно все это кончится, – говорю я. Я подразумеваю «кончится нашей победой» – и знаю, что для Рема это можно не уточнять. – Да, кончится, – соглашается он. – И ты сможешь все забыть, как кошмарный сон. Я машинально киваю, но тут же спохватываюсь: – Я не хочу забывать. И я действительно не хочу. Ни хорошее, ни плохое. Хочу помнить. Как мы спорили с Ли, когда выбирали мне кодовое имя. Как провалился мой первый эфир. Как пили шампанское, которое Флер привезла из Франции. Или как горел наш дом, когда мы с Ремом аппарировали из него в последний раз. Или мамины глаза, когда она пришла и сказала, что папа пропал… Или как мы сидим сейчас у окна в рождественское утро. …И где-то на этой мысли я проваливаюсь в сон. the end

Злая Ёлка: Второй ваш фик и опять - тёплый. Удачи вам!

Illusion: Очень хороший фик, и чудесная, такая живая Тонкс. Спасибо!)


Katariana: Хороший фанфик, нетривиальный. Прочитала с удовольствием. Правда, тема показалась слегка притянутой. Поэтому: 9/10.

Бледная Русалка: Спасибо за фик! Очень понравилось, очень живая Тонкс

kos: Ох, хорошо! 10/10

Ф@ТА: Знаете, это тот самый случай, когда я не хочу задумываться, притянута или нет тема. Сам фик не дает отложить его до завтра и требует, чтобы я прочитала его сегодня, не смотря на дела 10/10

Lecter jr: Дорогие авторы. Вы оправдали мои надежды целиком и полностью! Я потыкала палочкой труп своей любви к фандому ГП - и вуаля! Самым действенным тыканьем оказалось напоминание о Тонкс. Она у вас замечательная и живая. 10 10

ИнТОНКСикация: Злая Ёлка, спасибо! "Теплый" - это здорово. Illusion, спасибо за добрые слова! Katariana, спасибо! И отдельно - за "нетривиальный"! Бледная Русалка, спасибо! Рады, что понравилось! kos, спасибо! Ф@ТА, спасибо! Надеемся, дела не пострадали! Lecter jr, спасибо! До чего же приятно оправдывать чьи-то надежды!

yana: 10/10

Джекки: 10\10

Alix: 10-10

ИнТОНКСикация: yana Джекки Alix Спасибо за высокие оценки!

kaiman: Очень, очень, очень хороший рассказ! Отличный язык, великолепно созданные герои, даже те, кто появляется в одном-двух эпизодах. 10 10 http://anton-kaiman.diary.ru/ Если было б можно, поставил бы 15/15!

xenya: 10/10

emercy: Очень теплый фик. 10/10 http://www.diary.ru/member/?1503064

Карта: Понравились детальки - про Флёр, которая не хотела быть неэффектной женщиной, про кодовое имя Тонкс, про эфиры тоже понравилось. В конце такой светлый момент, но неизбежно вспоминается то, что их ждёт дальше. 1. 9 2. 9

ИнТОНКСикация: kaiman, автор очень польщен и ему очень-очень приятно! xenya, спасибо! emercy, спасибо! "Теплый" - это греет душу автору! Карта, спасибо, так радостно, когда читатели подмечают детали! А канон, увы, суров.

Mrs N: Очень тёплая история с налётом грусти. Восхищение Ремуса Дорой ощущается каждой клеточкой. 10/10

reader: Нежный, живой, грустный фик, очень деликатный. Понравился:-)) 10/10

Convallaria: 10/10

vienn: Немножко никакой, извините...хотя симпатичный и теплый. Но атмосферность в фике это еще не все 9/8

ИнТОНКСикация: Mrs N, о, приятно, что вы это заметили и отметили! reader, большое спасибо за добрые слова! Convallaria, спасибо! vienn, за что же извиняться? Спасибо, что прочитали и оценили.

кыся: 10/9

tavvitar: Вы поймали основополагающую вещь, по-моему, в Тонкс: что она и жена, и будущая мать, и дочь, и аврор, и смешная девочка - и все это сразу. То есть она у вас женщина, что-то очень близко к идеалу, почти архетип. Такой цельный фик. Такое, не знаю, ощущение счастья, правильности посреди войны - в том, как Рем обнимает жену, как над Тонкс ржут в эфире, и эти ложки с вензелями, и "мы сбегаем". Все правильно. Даже если в мире творится кромешный ужас - солнце все равно встанет утром и будет светить весь день. Тонкс - она про это. Спасибо большое. 10/10

ИнТОНКСикация: кыся Спасибо! tavvitar Так безумно приятно, когда читатель видит в твоем фике все то, что ты хотел в него вложить - и, естественно, сомневался, получилось ли. Спасибо за прочтение! Совершенно уверена, что несмотря на войну, и все опасности, и ужас вокруг, последний год был для Ремуса и Тонкс очень счастливым: ведь они нашли друг друга и во многом нашли себя.

Taala: Великолепная история! 10 10

Nicoletta Flamel: это нежно, трогательно, жизненно. это то, во что веришь: так оно и было. Я очень-очень люблю такие фанфики в ГП фандоме: кусочки яркой нити, вплетённые в основу канона. спасибо огромное! 10 10

ИнТОНКСикация: Taala 　Спасибо! Nicoletta Flamel Вам спасибо за прочтение. Автор именно это и старается сделать: дописать недостающие кусочки канона, органично вплетя их в общую канву, так что ваши слова - бальзам на душу.

БеллБлэк: 10 10



полная версия страницы