Форум » Библиотека-2 » "Крысиный лабиринт", мини, закончен. ПП, СС, СБ, РУ. Квази-слэш. R, drama » Ответить
"Крысиный лабиринт", мини, закончен. ПП, СС, СБ, РУ. Квази-слэш. R, drama
Lecter jr: Название: «Крысиный лабиринт» Автор: Lecter jr Бета: - Жанр: angst\horror Категория: квази-слэш Рейтинг: R Пейринг: какой пейринг? Ложки нет, то есть у нас исключительно квази-слэш. СБ/СС и ПП/СС. А вообще-то это джен. Саммари: «Три воображаемых парня». Северус Снейп, Сириус Блэк, Рон Уизли. Какими они могли бы быть, но не стали, потому что всегда были прежде всего сами собой. У крысы же свое мнение. Дисклеймер: персонажи – собственность Роулинг. Ныне, присно и во веки веков Комментарии: если по прочтении фика вы испытали отвращение, а также желание покрутить пальцем у виска, мол: «аффтар, ты совсем?» – значит, сработало!
Ответов - 7
Lecter jr: Close my eyes And hold so tightly Scared of what the morning brings Waiting for tomorrow Never comes Deep inside The empty feeling All the night time leaves me Three imaginary boys sing in my Sleep sweet child The moon will change your mind «Three Imaginary Boys» (Cure) **** 1. «…в Запустелом поселке»* : Северус Снейп На вокзале «Кинг Кросс» многолюдно и невероятно шумно. Одиннадцатилетний Питер Петтигрю, не позаботившийся раздобыть багажную тележку, упрямо тащит, взявшись обеими руками за грозящую отвалиться ручку, свой тяжеленный чемодан. Мать хочет помочь мальчику, но тот выворачивается из-под ее рук и спешит дальше, пыхтя и отдуваясь. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как мать несет за ним чемодан. Вот если бы отец был здесь, тот да, настоящий волшебник, а мама-то самая обычная, непонятно еще, как его примут, если узнают, что он сын магглы… Мать настороженно оглядывается по сторонам, пытаясь угадать в многоцветной толпе взрослых и детей будущих соучеников ее сына и их родителей. Когда-то ее муж утверждал, что мальчик непременно должен учиться в этой их …Школе. Что рано или поздно отцовская кровь проявится, и парень станет настоящим волшебником. Она и не думала спорить. Но тогда мальчик был еще совсем обычным, как у всех, ничем не выделялся. Она и не понимала тогда, какое это на самом деле счастье. Мальчик окончил бы обычную школу, выучился бы, скажем, на страхового агента, его жизнь была бы понятной и объяснимой, и ей, матери, нечего было бы бояться. А вот сейчас она его потеряет. Она отлично помнит рассказы мужа о том, как тот неохотно возвращался домой на рождественские и пасхальные каникулы, ведь в школе с друзьями всегда интереснее. Она тихонько вздыхает. Ее сын – настоящий волшебник, и с этим уже ничего не поделаешь. Питеру отчаянно хочется выглядеть солидным и самоуверенным, чтобы никто и подумать не мог, что в его прежней школе любимым развлечением компании «крутых» ребят было прогнать его пару раз на пинках вокруг школы или забросить его школьную сумку куда-нибудь повыше, чтобы коротышка-Питер помучился, доставая. Нет. Такого больше не будет. На этот раз. После смерти отца они с матерью трижды переезжали, иногда ему казалось, что она чего-то боится. Трижды Питер переходил из школы в школу, и трижды все повторялось. Но только не теперь. Новая школа – как целая новая планета, первый шаг по ней – самый важный, ну вот он его и сделает – в этот раз так, как надо, правильно. Питеровой напускной солидности надолго не хватает, и вот он уже вертит головой во все стороны; единственного визита на Диагон-аллею в сопровождении старой и неповоротливой отцовской тетки ему мало, хочется увидеть все и сразу. -*-*-*-*- На платформе девять и три четверти тоже шум и гам, старшие ребята оживленно переговариваются, кое-кто, смиренно или не очень опустив голову, слушает последние торопливые наставления родителей, девчонки хихикают, мальчишки носятся туда-сюда, сшибая друг друга и чужие чемоданы. Это новая жизнь, вот уж точно! Питер радуется, что он пришел сюда один, и мать не будет у всех на глазах целовать его в щеку или, что еще ужаснее, плакать и во всеуслышанье напоминать о том, что надо хорошо себя вести, хорошо кушать, и…Он бы со стыда умер, случись такое. Кое-как забравшись в поезд, Питер идет по коридору вагона, отыскивая свободное место. Пока не везет – первые купе оказываются забиты шумными старшекурсниками, вовсе не пришедшими в восторг при виде мелкого первоклашки с огромным чемоданом. Зато в следующем ему, кажется, улыбается удача. У окна сидит угрюмый мальчишка с длинными черными волосами, уткнувший нос в громадную (и как только руки удерживают?) книгу в потрепанном кожаном переплете - Э…привет, - говорит Питер, втиснувшись в дверь вместе со своим чемоданом. – Я Питер Петтигрю, а тебя как зовут? Питер сощуривается, чтобы прочитать, что там такое написано в книге, которую мальчишка держит в руках. «О темных заклятьях и…», - только и успевает Питер прочесть на обложке. -Меня зовут Северус Снейп. И, будь так любезен, закрой дверь. С той стороны. Питер, обалдев от такого ответа, выволакивает свою ношу обратно в коридор, закрывает дверь и направляется дальше. Подумаешь, какой, фыркает он уже через пару шагов. Свободное местечко обнаруживается в последнем купе этого вагона. В купе трое ребят, по виду – тоже первогодки. Питер замирает в дверях, ждет, пока на него обратят внимание. Очень не хочется тащиться в другой вагон. - Ну что встал, заходи, - говорит растрепанный темноволосый мальчишка. - Не мешай нам любоваться чудесным видом коридора, - добавляет второй, тоже темноволосый, - там можно увидеть симпатичных девчонок. Если, конечно, это не мои кузины. С шуточками они выхватывают у Питера чемодан и в четыре руки возносят его на багажную полку. - Меня зовут Джеймс Поттер, - представляется растрепанный. – А это Сириус Блэк, мой дальний родственник. Очень породистый, - хихикает Джеймс, а Сириус хмурится, но мрачное выражение, кажется, не может долго задерживаться на его лице. - Наш сосед по купе – мистер Ремус Дж. Люпин, загадочный и необъяснимый, - выпаливают эти двое, указывая на третьего мальчишку, сидящего у окна, бледного и какого-то заморенного. – Он, понимаешь ли, здесь инкогнито, по делам государственной важности. И если ты протреплешься кому-нибудь о том, что здесь видел, ему придется тебя убить, - заканчивают они, а Ремус Дж. Люпин молча улыбается, и тут только до Питера доходит, что его разыгрывают. Ему не до того сейчас, он возится на сиденье, устраиваясь поудобнее, а вообще-то Питер мог бы подумать, что эти двое – Джеймс Поттер и Сириус Блэк – спасли его, сами о том не зная. Спасли от необходимости тащиться в другой вагон со своим тяжеленным чемоданом. От страха, что не найдет себе места до самой Школы, так и будет, как полный придурок, бродить по коридорам, вот уж глупее не придумаешь! Пара ничего не значащих слов – и вот он уже спасен. Разумеется, Джеймс Поттер и Сириус Блэк тут же про него забывают, как только поезд отправляется, они выскакивают в коридор и куда-то уносятся, оставив Питера наедине с по-прежнему молчащим Люпином. Вернувшись, они заводят беседу, вовсе и не думая приглашать Питера поучаствовать в ней. Но все же они спасли его. И, если ты кого-то спас, ты за него в ответе. Так было написано в той книге, которую мать подсовывала Питеру лет в семь или восемь. Спасли, а не приручили, говорит он себе, уютно устроившись на сиденье, наблюдая за Джеймсом и Сириусом из своего угла. Он пока еще не знает, насколько легко поддается приручению. Мерное покачивание вагона делает свое дело: Питеру очень хочется спать, сонливость перебарывает волнение, и он, облокотившись о стену, проваливается в сон. ******* Из-за проклятущего чемодана руки у меня, наверное, до колен оттянулись, и вот, наконец, свободное купе. В нем – только один мальчишка, кажется, мой ровесник. Ох, ну и нос у него! Мне всегда хотелось, чтобы на моем лице было что-нибудь повнушительнее того безобразия, которое по недомыслию называется носом. Ну что за нос – острый, как у грызуна или какой-нибудь паршивой мелкой птички типа воробья. То ли дело нос этого мальчишки! Хищные птицы удавились бы от зависти через одну, да! - Привет, - говорю я. Мальчишка приподнимает свою черноволосую башку и внимательно меня рассматривает. Как стервятник, оценивающий, достаточно ли протухла падаль, которую он собирается употребить на обед. И что пялится, вот козел! Но я слишком хорошо воспитан, чтобы так сказать. Точнее, я уже столько раз напарывался из-за не вовремя сказанного, что предпочитаю держать свое мнение при себе, пока не спросят. Со стороны это может сойти и за приличное воспитание, так что у старых учительниц я всегда на хорошем счету. Драться и быстро бегать я не умею. Этот черноволосый задохлик, наверное, тоже. Но мы оба волшебники, а, судя по рассказам отца, при помощи волшебной палочки можно натворить дел похлеще, нежели при помощи кулаков. - Привет, - наконец решает ответить он. И снова смотрит на меня. - Меня зовут Питер, - представляюсь. - А фамилия у тебя есть, Питер? – интересуется он. Все, понятно: этот типчик из тех, чистокровных, которые с вами и разговаривать не станут, если не будут знать всю родословную до десятого колена. И я называю фамилию. Род отца не из первых в магическом мире, да что там – совсем захудалый. Интересно, а этому есть чем похвастаться? - А я Северус Снейп, - с вызовом бросает мой новый знакомец. Фамилии такой, когда отец рассказывал мне о самых известных магических семействах, я никогда не слышал. Церемония представления окончена, и я располагаюсь на сиденье напротив Северуса Снейпа. Тот снова утыкается в свою книгу, а я смотрю в окно. Не очень-то удачный мне достался сосед, интересно, на какой факультет этого мрачного упыря отправит Распределяющая Шляпа? Отец говорил, что жутко боялся распределения, хотя ему уж точно не надо было опасаться гневных писем из дому, мол, почему это он попал не на тот факультет. Я слишком глубоко задумался, так что попытка начать разговор со стороны моего соседа является совершенно неожиданной для меня. - Что ты знаешь о самых знаменитых темных волшебниках? – спрашивает он своим малоприятным скрипучим голосом, а я не знаю, что и ответить. Читать учебники перед школой я и не думал. - Ну… - начинаю я, но Снейп перебивает меня. - Тебе лучше бы побольше читать, а? Правда, теперь уже поздно что-то менять, и ты, скорее всего, окажешься на этом факультете для тупиц. - На каком? - На Хаффлпаффе, дурья башка, - он презрительно кривит губы. Снейп еще не знает, что ошибся. -*-*-*- Церемония проходит как раз так, как рассказывал мне отец. Шляпа слишком долго думает, и мне начинает казаться, что сейчас она заявит (хорошо знакомым издевательским тоном – отчего-то мне представляется, что ее голос будет таким же, как у Северуса), что лучше бы мне оставаться дома с мамочкой. Но все не так. Шляпа выкрикивает: «Слизерин», я встаю и направляюсь к своему – теперь – столу. Слизеринцы (и я теперь один из них!) вовсе не в восторге от такого приобретения. Я решаюсь занять самый краешек скамьи и вздыхаю. Ну и что я тут буду делать? - Северус Снейп, - раздается голос, и Снейп идет к табурету, напяливает Шляпу себе на голову. Сидит, ожидая приговора. Снейп, перешептываются мои соседи по столу.Ну надо же. А слышали вы, что… - Слизерин, - выкрикивает Шляпа, и я поспешно отодвигаюсь от края скамьи, освобождая место для Снейпа. Он, раздраженно фыркнув, занимает место рядом со мной. Теперь нас двое. Не думаю, что Снейп – лучший союзник, и уж тем более – друг, однако же выбирать не приходится. Просто не из кого. -*-*-*- Но Северус Снейп не так плох, как мне казалось. Оказывается, он прочел уйму книг. И даже сумел привить мне вкус к чтению. И к учебе. И к тому, что изучать нам пока не полагается, – к темным заклятиям. Я хороший ученик – но не на уроках в классе. - Тупоумнее тебя не найдешь, Петтигрю, - бурчит Северус Снейп, но я-то вижу: он доволен. Ему нравится учить. А мне – учиться. Снейп тоже учится, во многом опережая меня, а уж подтянуть меня до своего уровня – больной вопрос для его самолюбия. И ко второму курсу я уже знаю многие темные заклятия. Что, наверное, и является причиной того, что сокурсники постепенно – насколько это вообще возможно – оттаивают. Насколько это вообще возможно. **** Когда Питер стоит в толпе первокурсников, ожидающих распределения, его бьет дрожь. Между тем Сириус Блэк и Ремус Люпин уже благополучно миновали этот рубеж, сидят себе за столом. Им-то хорошо, у них уже все позади. Ремус сидит спокойно и чинно, Сириус же, вздернув подбородок, все оглядывается на кого-то за слизеринским столом. - Твоя очередь, - Джеймс пихает Питера локтем, когда суровая дама (ее зовут Минерва Макгонагалл) объявляет его имя. Питер сидит на табурете, ожидая, пока Шляпа примет решение. Хочу к ним, хочу как они, они мои друзья, звучит у него в голове. Перед началом церемонии распределения Шляпа что-то такое пела о тех качествах, которые необходимы, чтобы тебя отправили на тот или иной факультет. Но Питер не чувствует в себе ни храбрости, ни отваги. Эй, не забирай их у меня, я к ним привык, эй, да я что угодно... - Гриффиндор, - объявляет Шляпа, и Питер своим ушам не верит. Сириус Блэк хлопает ладонью по скамье рядом с собой, снова оглядываясь на кого-то за слизеринским столом. Устроившись между ним и Ремусом Люпином, Питер переводит дыхание. Через минуту Джеймс Поттер, даже не подумав попросить Питера потесниться, а просто его отодвинув, шлепается на скамью рядом с Сириусом, и они одновременно выкрикивают: - Ну, что я говорил? Когда Минерва Макгонагалл вызывает Северуса Снейпа, Питер и не думает посмотреть в его сторону.
Lecter jr: 2. «…за улицей Одиночества»: Сириус Блэк . Питер не самый усердный ученик в том, что касается школьных уроков. Но для того, чтобы овладеть искусством анимагии, нужно задействовать все имеющиеся ресурсы. Их у Питера маловато, но Джеймс и Сириус помогают, буквально за уши его тянут. Питер уже видел превращения друзей. Он вспоминает об этом и завистливо вздыхает: здоровенный черный пес, олень, вот здорово! Но едва ли ему тоже так повезет. В спальне пятикурсников он один, никто его не увидит, может, попробовать и сейчас? Да, анимагическое превращение может привести к жутким последствиям, лучше подождать Джеймса и Сириуса, но так хочется доказать им, что и он тоже, он тоже может превратиться! Питер лихорадочно вспоминает, что и как делали Джеймс и Сириус, старательно повторяет про себя все, что от них слышал и в книгах читал, и… Комната вдруг начинает быстро расти в размерах, раздаваясь ввысь и вширь, и вот кровати уже высотой с трехэтажный дом. Мерлин, да что это с ним? Питер в панике. В кого же он превратился? В кого-то маленького, такого крошечного… Ну да, как показывали расчеты, животное, в которое должен был превратиться (если бы сумел, конечно) Питер, маленькое, очень маленькое… Дверь в спальню открывается с оглушительным скрипом. Питер замирает на месте. Как непривычно видеть Джеймса и Сириуса такими…лучше всего ему удается разглядеть их ботинки, а лица – где-то там, очень высоко. - Ого, у нас гости, - гремит голос Сириуса. – Акцио! – выкрикивает он, и Питер с ужасом чувствует, как его отрывает от пола и куда-то несет. И вот он уже в руке Сириуса, дрыгает в воздухе лапами, Сириус брезгливо держит его, скривившись от отвращения. - Скормим миссис Норрис, может, она отравится? – смеется Джеймс. – Или Макгонагалл – она опять назначила мне наказание. - Лучше подсунем девчонкам в спальню, - предлагает Сириус. - Что за шуточки для первоклашек? – возмущается Джеймс, а Сириус смеется. - Ну да, там ведь Эванс, как я же забыл. О нем тоже забыли, и Питер спрыгивает на пол. Прыгать страшно, как же далеко этот чертов пол… Еще одно напряжение всех сил, и комната постепенно возвращается к своим нормальным размерам, и он, Питер, кажется, тоже. - Гиппогриф меня задери, Поттер, - слышится откуда-то сверху. – У него все-таки получилось! - Да это ж наш малыш Пит. До чего ловко! Питер сидит на полу, скорчившись, чувствует, как пол лбу стекает пот. У него получилось. - Из тебя вышла классная крыса, Пит! Совсем как настоящая, только слишком тощая. Тебе надо больше есть, - Сириус и Джеймс помогают Питеру подняться, хлопают по плечам. - А говорят, что анимагическая форма много говорит о самом человеке, - подмигивает Джеймс, и Сириус заливисто хохочет, потом и Питер осмеливается присоединиться. У него получилось. Получилось. - Тогда, наверное, Снейп превратился бы в червя. - Или в навозного жука. - Все, в полнолуние я иду гулять с Ремом. Кто со мной? – шутливо спрашивает Джеймс. И я могу. Я с вами. - Рем обрадуется, - улыбается Сириус, хлопая Джеймса по плечу. Питер тоже растягивает губы в улыбке. А ради меня хоть бы кто-нибудь пальцем шевельнул, поднимается, темное, расплывчатое, откуда-то со дна души. - Повеселимся, - Сириус мечтательно жмурится. – А то от тоски можно зачахнуть, одного Нытикуса для развлечений маловато. **** - Кто хочет посмотреть, как я сниму с Нытикуса трусы? – интересуется Джеймс у присутствующих, будто фокусник в цирке, спрашивающий, стоит ли ему доставать из шляпы кролика, или зрители предпочли бы цветные ленты. - Мы! – выкрикивает кто-то из стоящих неподалеку. - Вы точно хотите? Сириус покатывается со смеху, Рем Люпин смотрит неодобрительно – и молчит. Его одобрение мало значит для Питера, какая там разница, что это против школьных правил. Лучше бы по сторонам смотрел, не идет ли кто из учителей! - Вы внимательно смотрите? – спрашивает Джеймс. Снейп сыплет бесполезными (палочка слишком от него далеко) проклятиями. - Смотри и учись, Хвост, - едва не рыдая от смеха, выговаривает Сириус. Джеймс делает движение рукой, и мантия Снейпа остается лежать на земле футах в десяти от него. - Эй, Поттер, ты же обещал трусы! – хохочет Сириус. Джеймс с притворной строгостью смотрит на него: - Хорошенького понемножку. Настоящие скромные девушки раздеваются медленно, правда, ребята? - Наш Снейпи – действительно скромная девочка, как иначе объяснить наличие у него таких уродливых длинных трусов? Сириус подается вперед с жадным блеском в глазах, Питер поворачивается к Рему и видит, как тот вскакивает на ноги, глядя на что-то за их спинами. Вернее, на кого-то. На профессора Макгонагалл. Сейчас им всем не поздоровится. Джеймс тоже замечает ее, опускает палочку, и Снейп падает в траву как мешок с мусором. Ох, и достанется же им. Питер чувствует, как все внутри сжимается. Беспомощно смотрит на Джеймса и Сириуса – может, они что-нибудь придумают, а? Сириус же смотрит на только Снейпа, не отрываясь, наблюдает, как тот, кое-как закутавшись в подобранную мантию, копошится на земле, собирая разбросанные учебники и пергаменты. -*-*-*- - Ну и чем все кончилось? – жадно спрашивает Питер, когда Джеймс и Сириус возвращаются в спальню поздно вечером. - Взыскания, как обычно. И это в экзаменационное время, - негодует Джеймс. - Подумать только, наказывать нас за какого-то чудика, который темных заклятий знает побольше моей мамаши, - прибавляет Сириус. - Давайте спать, а? – обращается к ним Рем. – Вы и так уже порядочно натворили за сегодня. Питер задергивает полог и забирается в постель. Его не наказали. Он еще долго не засыпает, слушает, как Сириус ворочается, бормоча: «Чертов Нытикус». **** Горит всего одна свеча, но я вижу их обоих – Сириуса и Снейпа, отчетливо, как днем. Снейпа, полностью обнаженного, привязанного за руки к спинке кровати; под живот ему подложено несколько подушек, зад нелепо приподнят. Сириуса, устроившегося позади него. Я смотрю на широкие плечи Сириуса, его гладкую спину, сильные руки, наблюдаю за тем, как он раз за разом вторгается в Снейпа, в его тощую бледную задницу. А Сириус знает, что я смотрю. Знает, что я любуюсь им. Ими обоими. И говорит, не оборачиваясь, не прекращая своего занятия: - Смотри и учись. - Ага, - откликаюсь я. Только Снейп молчит – у него заткнут рот. Сириус кончает, навалившись на Снейпа всем телом. А я смотрю. Смотрю и учусь. - Хорошая девочка, - Сириус шлепает Снейпа по заду, слезает с кровати. – Молодец. Ну, теперь ты давай. - Я? - Да. Давай. Он готов для тебя. Я откуда-то знаю, что и как следует делать. И у меня уже стоит, так, как не вставало ни на какие картинки в журналах. Я никогда этого не делал. Ни с девчонками, ни с одной, ни тем более с парнем. Это же Снейп, Нытикус… Но Сириус смотрит. Он знает, что я хочу сделать то же, что и он. Хочу быть на него похожим. Всегда хотел, а первый шанс получил только сейчас. - Давай, Хвост, - говорит Сириус. – Или ты трусишь? Он улыбается, глядя на меня. Я хочу быть таким, как ты, Сириус. Не как Джеймс. И я подхожу к кровати. Что ж, это куда приятнее, чем собственный кулак. Нытикус мотает своей дурацкой головой, и я, не желая более сдерживаться, наматываю на кулак его грязные лохмы, заставляю прогнуться назад до хруста в хребте. Сириус одобрительно улыбается. Давай, говорит его взгляд. Вставь-ка ему посильнее. И я стараюсь. ***** Конечно, Питер не в первый раз просыпается и обнаруживает, что ночные сновидения дали кое-какие плоды – вот они, тут же, на простынях, но в этот раз он в панике. До того ему снились девчонки – разные, блондинки, рыжие, преимущественно очень маленького роста, пухленькие, мягкие; рядом с ними и он, малорослый и тщедушный, смотрелся бы внушительно. Но Снейп! Откуда? Снейп и Сириус? У Питера дрожат руки, когда он застилает постель и одевается. Разумеется, он знает, что и как делают иногда парни с другими парнями. О чем только не болтают в коридорах и раздевалках. Он все это знает, да, сколько раз хихикал над такими историями, особенно часто их рассказывали про некоторых слизеринцев. Ерунда, конечно. Питер отчаянно цепляется за слышанные когда-то от матери слова про растущий организм и бушующие гормоны. Вспоминает, как мать говорила, что в его возрасте подросток способен на любые чудачества. Растущий организм, о да. этому бы организму подрасти бы в высоту хотя бы на полфута. Но еще не все экзамены сданы, и через несколько дней сон совершенно стирается из памяти, Питер получает очередной отказ прогуляться с ним от симпатичной Эбби из Хаффлпаффа, жизнь идет своим чередом. Питера тянет к девушкам, вот только девушек к нему совсем не тянет. -*-*-*- Дни и месяцы пролетают так, как будто смотришь на них, сидя у окна Хогвартс-экспресса. Выпускной год самый трудный, но для Джеймса и Сириуса это едва ли имеет значение, посвящать себя учебе – еще чего! Питеру приходится приналечь на учебники, чтобы не оказаться в числе худших учеников. Вот бы ему, как Сириусу… - Вот уж кто - матушкина радость, - говорит тот о своем брате. Питер видел Регулуса Блэка пару раз, когда тот таскался со слизеринцами с седьмого курса, в числе которых был и Северус Снейп. – Будет таким, каким моя мамаша хотела бы видеть меня. У них там только и разговоров, что об этом Темном Лорде. Мои родители помешались на нем. Только и слышал от них, мол, да, давно пора очистить расу волшебников… Вот бы ему, как Сириусу. Хотя, уж скорее – как Регулусу. Все равно. Лишь бы Блэку. Если бы у него, Питера Петтигрю, была за спиной такая семья, такое происхождение, он бы ни за что не сбежал из дома. Эта мысль не дает ему покоя. Если то, что он знает о Регулусе Блэке и других слизеринцах, хоть в чем-то верно, в самом недалеком будущем их ждет Азкабан. Азкабан – страшное место, отец что-то такое рассказывал (Питер помнит из отцовских рассказов куда больше, чем ему хотелось бы помнить), но ведь там оказываются только те, кто имел глупость попасться. Но он бы не попался, ни за что! Происхождение – неплохой стартовый капитал, если оно правильное, конечно. Ум, способности – это все уже потом. У Джеймса и Сириуса есть и то, и другое. И происхождение, и способности, и ум. Им удается все, за что бы они ни взялись. И его, Питера, единственный шанс – следовать за ними, куда бы они ни отправились. Этой ночью уснуть ему удается с трудом. **** Очистить расу волшебников. Это наше с Сириусом задание. Поттер отказался – слишком привязан к этой маггле Эванс. А мы – нет. Мне вовек не очиститься от слова «полукровка», поэтому я особенно рьяно отношусь ко всем заданиям Лорда. Нас с Сириусом отправляют уничтожить одного министерского «магглолюба». Дальний родственник, говорит Сириус. Жалкий Уизли. Этих Уизли нет на нашем родословном древе. Они там все друг другу родственники, эти чистокровные. А у меня вот нет родословного древа. Я готов убивать. Но у дома проклятого Уизли нас ждет засада. Попались так по-глупому. Смотри и учись, говорил мне Сириус. Я смотрел. Я учился. Но, видимо, был недостаточно хорошим учеником. -*-*-*- Суд. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Я столько слышал про Азкабан, и вот уже сам тут очутился. И о дементорах слышал, а вот теперь еще и увидел их. Тут холодно, постоянно холодно. Говорят, что там – на свободе – убийства магглов и тех, кто выступает против Темного Лорда, все продолжаются. Пока мы здесь сидим. Кажется, так долго. Вот уже неделю. Я мог бы превратиться в крысу и сбежать, дементоры ведь слепы, но я остаюсь. Сириус в виде пса между прутьев решетки не пролезет. Он еще недостаточно отощал. Мы, наверное, на десяток лет за это время состарились. То меня, то Сириуса таскают на допросы. Я слаб, но знаю мало, так что аврорам удается все из меня вытряхнуть, но результаты их явно не удовлетворяют. Сириус всегда был на хорошем счету у Лорда, и знает он больше. В эту ночь его очень долго держат на допросе, и я засыпаю, не дождавшись, когда его приведут в камеру. Я просыпаюсь. Сегодня Сириуса не привели в камеру, а притащили. Я рассматриваю его. И то, что я вижу в слабом свете висящих на стене коридора светильников – ужасно. Наверное, они ничего от него не добились. Лечить его раны они и не думали. Значит, решили бросить умирать. Здесь. Я пытаюсь уложить Сириуса поудобнее, но он всегда был крупнее меня, слишком тяжелый. - Пошевелись, ну же. Я не могу тебя передвинуть. Его лицо – то, что от него осталось, кривится. - Я не чувствую ног, приятель. Я ничего не чувствую, что ниже шеи. Я не знаю, что и сказать. Как глупо просто так сидеть и смотреть на него. Скоро утро. И если там – за стенами Азкабана – что-нибудь опять случится, нас вновь потащат на допрос. И не поверят, что я больше ничего не знаю. И сделают со мной то же самое. - Убей меня, - говорит то, что осталось от моего друга. – Убей. Потом превращайся в крысу и беги. Ну же… Я превращаюсь в крысу. Сколько раз я вынужден был стыдиться своей анимагической формы, и вот сейчас она приходит мне на помощь. - Пожалуйста, - говорит Сириус. Я взбираюсь ему на грудь, цепляясь коготками за перепачканную мантию. Я сделаю это, Сириус. Сделаю для тебя. -*-*-*- Я сижу у тебя на груди, Сириус, смотрю в твои глаза. И в них я вижу благодарность. И твое очередное «Пожалуйста», выдохнутое прямо на меня, обжегшее, становится последним, что я от тебя слышу. Я не стану превращаться обратно в человека. Так хоть смогу поверить, что это все-таки сделал не я. Не я убил своего лучшего друга. Не я. Не я. Я подбираюсь поближе к твоему горлу, Сириус. Прежде чем зажмуриться, в твоих глазах я вижу благодарность. И закрываю глаза перед тем, как впиться зубами в твое горло, а потом кровь заливает мне рот, теплая, горячая, как слезы, которые я, возможно, пролью по тебе, Сириус, как-нибудь потом. Все это ради тебя. **** Холодная сталь ножа впивается в живую плоть, Питеру больно, чертовски больно, но будет еще больнее, если он попадется. Тем или другим. Тут уж не отделаешься потерей одного пальца. Аврорам, или… Сириус Блэк думает, что сумел загнать его в угол. И Питер выкрикивает: - Это ведь ты их предал! Ты их убил, Блэк! А теперь самое трудное. Одновременно устроить взрыв и превратиться. Превратиться на долю секунды раньше взрыва, иначе самому не поздоровится. Если бы это видели его хогвартские учителя, они выставили бы ему твердые «Превосходно» почто по всем предметам. Питеру никогда не выпадало случая стать причиной эдакого переполоха, и вот, пожалуйста! Подсудимый Петтигрю, встаньте, чтобы вечность могла насмотреться на ваше лицо! Питеру даже немного жаль, что не удастся увидеть изумление на лице Сириуса Блэка. Он остался жив, даже ничуть не пострадал при взрыве. Сидя в сточной трубе, наблюдая за суетой прибывших авроров, слушая безумный – и все еще такой притягательный – смех Сириуса, Питер Петтигрю подводит баланс. Их было четверо. Теперь же Джеймсу и Лили достанется место в некрологах, Сириуса ждет Азкабан, о Реме уже давно ничего не слышно. После взрыва у Питера пока еще немного звенит в ушах, а мысли ворочаются в голове как-то вязко, замедленно, голова маленькая, крысиная, и мысли такие же, маленькие. Крысы славятся своим умением выживать, Питер твердо намерен соответствовать этому расхожему мнению. Образы Джеймса и Лили, Сириуса и даже Рема очень быстро стираются из его памяти, как будто память тоже сократили в объеме, тают, оставляя взамен себя черные дыры. И Темный Лорд исчез. И вот он, Питер Петтигрю, снова ничей. Выучить чужой язык и бежать в чужую страну. Но учить ничего не придется: язык серых длиннохвостых сородичей знаком Питеру Петтигрю прекрасно, в этих сточных трубах и грязных ямах он как дома. Бежать, бежать отсюда, втоптать себя в опавшие листья, раствориться среди тысяч помоечных крыс. «Будь что будет» - не для Питера. Идеалы, способные обречь на голодную смерть, тоже не для него. И он бежит. -*-*-*-*- Громадный сад за каменным забором. Вкусно пахнет едой. Из приоткрытого окна доносится негромкое пение. Женщина готовит завтрак. Может, удастся урвать несколько крошек, когда она пойдет кормить кур? Чьи-то легкие шаги по гниющим листьям. Ребенок. - Папа, гляди! Маленькая, чем-то липким вымазанная цепкая ручонка хватает Питера и поднимает с земли. - Перси, что там у тебя? -*-*-*-*- Теперь у него новая жизнь и новое имя. Скабберс. Паршивец**.
Lecter jr: 3. «…тупичок в квартале Отчаяния» : Рон Уизли Менять хозяев ему не впервой. - Перси мы купим сову, а ты, Рон, можешь взять себе Паршивца. - Вот радость-то, - бурчит Рон. Через неделю Питеру предстоит отправиться вместе с новым хозяином в Хогвартс, туда, где когда-то давным-давно он обрел своих первых хозяев. Большую часть времени он проводит во сне. **** - …а теперь все ждут от меня, что я буду учиться не хуже братьев. Но даже если это так и будет, это ничего не даст, ведь я самый младший, - доносится до него. Питер Петтигрю, упрятанный во внутренний карман куртки Рона Уизли, едет в Хогвартс; напротив Рона сидит Гарри Поттер. Мальчишки болтают без умолку. Питеру хочется самому посмотреть на Гарри Поттера; каким, интересно, сделался сын Джеймса? Его извлекают из кармана, Питер тут же притворяется спящим. - Это Паршивец. Он абсолютно бесполезен – спит целыми днями… Рон запихивает его за пазуху. Питер погружается в дрему, отметив перед тем, что его хозяин, кажется, не из тех, кто теряется, и уж точно не из тех, кто остается в одиночестве. Снова мерное покачивание вагона и унылый стук колес. Как когда-то. Много-много крысиных жизней тому назад. **** Интересно, стал бы кто-нибудь слушать меня, вздумай я рассказать эту историю? Я так долго живу на свете – по крысиным меркам невероятно долго, по человеческим же я еще молод, но мои ровесники, многие из них – давно мертвы или находятся в Азкабане, что немногим лучше смерти. А я вот все еще здесь. Наблюдаю. Может быть, в эти минуты, пока я дремлю, пригревшись за пазухой хозяина, история сворачивает на хорошо знакомую ей тропинку, чем черт не шутит, вдруг повторится? -*-*-*-*- Что ты скажешь на это, младший сын семейства Уизли? Ты хотел бы уметь выбирать друзей, да, Рон? Не от тебя ли я целую неделю перед первой поездкой в Хогвартс слышал: «В этом году Гарри Поттер тоже впервые едет в Школу, вот бы на него посмотреть…да только вряд ли он захочет со мной разговаривать…». Ты ныл целыми днями. Ты умеешь выбирать друзей, но выбрал ты все-таки не того. И не тот факультет. Как и мой предпоследний хозяин – твой братец Перси. Я наблюдаю за тобой и Гарри. Ваша дружба далеко не такова, как хотелось бы тебе самому. «Если у тебя пять старших братьев, тебе никогда не достается ничего нового». И если у тебя такой знаменитый друг, тебе никогда не стать более заметным. Можешь мне поверить. Уж я-то знаю в этом толк. -*-*-*- Ты растешь, Рон, а я потихоньку старею. И однажды ты начинаешь искать встреч – и находишь - с теми, кого я сразу узнаю. По голосу, по запаху. Они удивляются. Как же, ведь это же сын Артура Уизли, что привело к ним сына известного «магглолюба»? Но я-то знаю тебя лучше. Мне бы сбежать, но уж очень интересно, чем все закончится. В этот раз «будь что будет» как раз мне подходит. Я все же был когда-то Мародером. Тебя и еще нескольких таких же юнцов отправляют на поиски Лорда. И как же все удивлены, когда задание оказывается успешно выполненным! Ритуал воскрешения действительно ужасен, но он работает! А как забавно потом наблюдать, сидя за пазухой у хозяина, как Лорд воздает по заслугам всем, кто… Люциус, вот сейчас-то тебе не слишком смешно, а? Я сижу пазухой Рона Уизли, который стоит совсем рядом с Лордом. Стоит на том самом – почетном – месте, которое занимал когда-то сам Люциус Малфой. Это и мой триумф тоже, жаль только, что я могу присутствовать здесь только в виде крысы, спрятанной за пазухой. Другие крысы (я чувствую их присутствие здесь, в этом громадном пустом доме) шуршат где-то в стенах, под полом; им такое и не снилось. Здесь нет твоего отца, Рон, а если бы был, то, боюсь, ничем хорошим для него это не кончилось бы, но если тебе нужно, чтобы кто-то тобой гордился, то здесь есть я. Итак, меня зовут Питер Петтигрю, и вот вам моя история. **** Дни и недели бегут быстро, Питеру становится все тревожнее – в Школе чувствуется присутствие чего-то…чего-то такого… Его настоящего Хозяина. Он здесь. Он в Хогвартсе. А Питер в ловушке. Но как, как Он мог вернуться? Питер предпочитает спать днем, потому что ночью ему не до сна. Слишком много проблем для одной маленькой крысы. Темный Лорд, который, кажется, где-то рядом; это «кажется» превращается в «точно», когда Рон, опасаясь скуки на уроках, берет Питера с собой. На Истории магии Питер спит точно так же, как большая часть учеников. На Защите же от темных сил, которую ведет какой-то нелепый паренек в фиолетовом тюрбане, ему не до сна. Вся шерсть дыбом встает. Питер Петтигрю мастер по части дурных предчувствий. А ведь есть еще и Сириус. Питер Петтигрю знает, что из Азкабана еще никому не удавалось бежать. Но разве эти стены, разве хоть что-нибудь на свете способно удержать Сириуса Блэка? Ты сердишься на меня там, в своей холодной и сырой камере, Сириус? Однажды вечером дверь откроется, а за ней, за ней окажется вполне живой призрак далекого прошлого, и это будешь ты, Сириус. Я знаю это, и ты знаешь. Когда-нибудь так и будет. Выхода нет и быть не может. Но пока этого не случилось, Питер большую часть времени проводит во сне, и иногда ему действительно кажется, что выход из крысиного лабиринта все же может быть найден. Когда Питер Петтигрю просыпается, то все ходит и ходит кругами возле своего страха, с ума сходя в попытках вычислить, сколько еще продлится ошибочно, наверное, отпущенное ему зыбкое спокойствие. -конец- * - названия глав (первой и далее) позаимствованы из книги Й. Бэнкса «Улица отчаяния», а если точнее, из песни, сочиненной главным героем: «…в Запустелом поселке, За улицей Одиночества, Тупичок в квартале Отчаяния,…» ** - мне больше нравится такой перевод клички «Скабберс», нежели росмэновская «Короста» или где-то еще встреченный «Струпик».
Astarta: Ох ничего ж себе... Lecter jr пишет: - Скормим миссис Норрис, может, она отравится? – смеется Джеймс. – Или Макгонагалл – она опять назначила мне наказание. А ведь наверняка что-то подобное имело место быть. Lecter jr пишет: а также желание покрутить пальцем у виска, мол: «аффтар, ты совсем?» А вот этого не дождешься, маниак)
DashAngel: Что-то не то творится. Приснился мне недавно странный сон. Про Петтигрю (больше фиков нужно на ночь читать). И вдруг на форуме вывешивают аж два цепляющих фика об этом персонаже... Lecter jr, отвращения не вызвало. Наверное, я слишком испорчена Вы говорили в Рандеву на АБ, очень хорошо вам удаются флэшбеки и подобные вещи. А я могу сказать, что они вам не просто удаются. Вы - мастер!
Гуамоколатокинт: Если честно, показалось не совсем понятной... (или не совсем удачной) первая история... Во всяком случае,ИМХО, в сравнении с эпизодами Блэка и Рона выглядит бледновато. Но в общем цепляет (и как Вам это удается%)))) Очень тронул образ лабиринта вокруг собственного страха и еще то, как Питер мог чувствовать в Роне родственную душу. Как-то прежде не задумывалась над этим... Lecter jr пишет: если тебе нужно, чтобы кто-то тобой гордился, то здесь есть я. Великолепно.
Lecter jr: Astarta Спасибо, солнц)) Все ж люблю Питера и ничего не могу с собой поделать. Это вам не Снейпа любить, где никому и ничего объяснять не надо)) *** DashAngel ну спасибо!!! *** Гуамоколатокинт Первая и последующие истории сводятся все к одной: в Северусом, Сирей или Роном - все одно - Питер пришел бы к Лорду. Как пришел и сам - в "правильной реальности") Большое спасибо за отзыв.
полная версия страницы