Форум » Архив "Весёлые Старты" 2009 ВС 1-12 » ВС 3: "Что-то своё, что-то чужое, что-то синее", РД, ПК, ЭК, G, миди, джен » Ответить
ВС 3: "Что-то своё, что-то чужое, что-то синее", РД, ПК, ЭК, G, миди, джен
Команда Равенкло: Задание 3. Авторский фик. «Сколько же всего придётся украсть!» Название: «Что-то своё, что-то чужое, что-то синее». Автор: Levian N. Бета: Теххи В, Остролист Герои (Пейринг): Роджер Дэвис, Пенелопа Клируотер, Эдди Кармайкл; джен Рейтинг: G Жанр: general Саммари: Они такие разные и всё-таки они дружат. История о том, как студенты Равенкло искали лёгких путей. Примечание 1: [more]В первоначальной редакции книги «Гарри Поттер и Тайная Комната» Пенелопа Клируотер значилась как «равенкловская пятикурсница». Позднее в британское издание 2004г. была внесена корректировка: «равенкловская шестикурсница». В российских переводах, которыми руководствовался автор при написании данного текста, Клируотер остаётся старше Гарри Поттера на три курса. Лексикон на сей счёт предоставляет противоречивые сведения, таким образом автор позволил себе выбрать из двух возможных вариантов первый — на четвёртом курсе Гарри Поттера Пенелопа заканчивает школу. О статусе крови главных героев фика также нет однозначных данных, поэтому Роджер Дэвис и Эдди Кармайкл у автора чистокровные, Пенелопа — полукровка. [/more] Примечание 2: [more]В фике использованы две неточные цитаты из песни «Kidnap The Sandy Claws» (OSТ «Nightmare Before Christmas», комп. Danny Elfman) в переводе М. Козырёва и Ко.[/more] Дисклаймер: HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of Warner Bros. © 2009 and J.K. Rowling.
Ответов - 67, стр:
1 2 3 All
Команда Равенкло: Хогвартс. 1995г. Пасхальные каникулы. Был тёмный и ненастный весенний вечер. Нарисованные на потолке звёзды сбились в кучку над книжными шкафами и уныло перемигивались. Стекла в стрельчатых окнах дрожали под порывами ветра. Тревожно потрескивало пламя в камине. В гостиной Равенкло царило беспросветное синее уныние. — Вот вам и пасхальные каникулы, — мрачно пробормотал Эдди. На коленях у него, запустив нос в баночку со жгучим перцем, сидела лазурная саламандра. Рядом валялся раскрытый блокнот, по которому лениво черкало не заправленное вовремя чернилами самопишущее перо. — Тебя в альма матер никто не держит, — ядовито заметил из соседнего кресла Дэвис. — Хоть сейчас собирай сундук и… вали, наконец, домой. — Не дождёшься, — не менее ядовито огрызнулся Эдди. — С чего это я должен уезжать? — С того это! Впрочем, — Дэвис подался вперёд и подхватил со стола «Тысячу волшебных трав и грибов», — с чего это мне разговаривать с сопляками-пятикурсниками? — Что, — вскинулся Эдди, — других аргументов не найдёшь? Жалкое зрелище. — Один-ноль за выход из себя и повышение голоса, — лениво заметил Дэвис. — В мою пользу? — В мою, тупица. — В кого-то из нас слишком часто попадали бладжеры! — В самом деле? Сочувствую. Может, не стоит тебе ходить на квиддичные матчи? — А тебя вообще на поле выпускать нельзя! — Может, вы замолчите уже оба? — вмешалась Пенелопа. Она перегнулась через высокий подлокотник кресла, и длинные кудрявые волосы волной заструились вниз. — Кое-кто здесь пытается заниматься! — Правда? — удивился Эдди. — Кто бы это мог быть? — К тебе это точно не относится, — сквозь зубы процедил Дэвис. — Если кто из нас и представляет собой жалкое зрелище… — …то это ваш разговор! — рявкнула Пенелопа. Она вскочила с кресла, уперев руки в бока, и нависла над Эдди и Дэвисом, грозная, как Афина Паллада. — О, — после короткой паузы сказал Дэвис, — зачем же так нервничать? — Роджер, — опасным тоном начала Пенелопа, — сколько раз тебе было сказано — не задирай Эдди! Он и так не слишком адекватен, — добавила она, не успел Кармайкл и рта раскрыть. — Полностью соглашусь. «Не слишком» — это ещё слабо сказано. — Я, — мягко сказал Эдди, — полностью в своём уме. В отличие от некоторых. Я не буду упоминать, кого именно… — Галлюцинации?.. — сочувственно спросил Дэвис. — Как насчёт того, чтобы навестить мадам Помфри? Больничное крыло готово распахнуть объятия. — Только после тебя. Антропоморфизация объектов архитектуры ещё никого до добра не доводила. — Щегольни словом «антропоморфизм» на С.О.В.ах. Экзаменаторы оценят, я уверен. — Раскрыт секрет, как Роджер Дэвис попал на Равенкло: он диктовал Сортировочной Шляпе со словаря! — Не стоит проецировать свои жизненные ошибки на меня, — кротко заметил Дэвис. — Дуэль разумов, — едко прокомментировала Пенелопа. — Великое Противостояние Остроумных Интеллектуалов. — Она обошла стол и постучала по нему волшебной палочкой. — Эдди, твоя саламандра сейчас убежит! Эдди ахнул и ухватил тварюшку за хвост. Та задёргалась в попытке вырваться, рассыпая во все стороны шипящие синие искры. — Всё живое бежит от тебя, Эдди. — Да хватит уже, Роджер! Отрабатывай свой сарказм на ком-нибудь другом. — На статуе Ровены, например. Она оценит такой твердокаменный юмор. — И с этими людьми, — горько сказала Пенелопа, — с этими людьми мне придётся провести все каникулы. — Аплодисменты. Зал ликует. Бис! Пенни, тебе место на сцене, в сиянии рампы!.. — Позволь, я сама решу, где мне комфортнее находиться. — О, леди, я и не думал как-то ограничивать вашу свободу! — Дэвис встал и церемонно раскланялся. Саламандра воспользовалась моментом и вывернулась из ладоней Эдди. — Ай! — Акваменти! — Ты что, сдурел? — Как точно подмечено. — И ты, Пенелопа?.. — Ну вот, — огорчённо сказал Эдди. — придётся где-то доставать новую. А как же моя антиожоговая мазь? — Натри ей знаешь что? — вспылила Пенелопа, разглядывая обугленную дыру в подоле мантии. — Это предложение? — Значит, только я его дразню? — Вы ведёте себя как дети! — А ты — как девушка, которая слишком привыкла быть старостой и теперь не может избавиться от смутного комплекса неполноценности, образовавшегося вследствие того, что на её прекрас… гхм, что на её мантии нет значка «Лучшая Ученица». Карьерный рост — не главное в жизни, Пенни. — Дэвис. — Не «Роджер» — значит, разозлилась. — Дэвис, эти психологические изыскания тебя до добра не доведут. — Понятия не имею, что такое «психологические»… Очевидно, что-то, имеющее отношение к сфере бессознательного. Это была прямая угроза? — Нет, всего лишь повод задуматься. — Этот парень слишком много играл в квиддич, — громким шёпотом заметил Эдди из-за кресла. — Ну ладно, — со вздохом сказала Пенелопа, усаживаясь на диван. — Поиграли — и довольно. — Эта чудесная ночь только началась. — Эдди, прекрати! — Да, Кармайкл, не обезьянничай. Всё равно не получается делать это с огоньком. — Куда уж мне до тебя. — Зависть — не слишком конструктивное чувство. Оно ведёт к разрушению созданного и моральной деградации личности. — Признайся, Дэвис, ты не расстаешься со словарём? — У тебя нездоровая зацикленность на слове «словарь». — Может быть, и правда, хватит?.. — Извини, Пенни. Знаешь же — привычка, — Роджер с извиняющимся видом развёл руками. — Я уже сам втянулся. Но это всего лишь повод расслабиться и отдохнуть. — От чего бы это? — фыркнула Пенелопа. — У тебя в этом году ни С.О.В., ни Т.Р.И.Т.О.Н.ов. Эдди наконец выковырял из-под кресла вонючую чёрную кашицу, оставшуюся от саламандры, бережно сгрёб её в пергаментный кулёк и плюхнулся рядом с Пенелопой. Та брезгливо покосилась на его грязные руки, но не отодвинулась. Дэвис вытащил волшебную палочку и махнул в сторону Кармайкла. — Спасибо, — буркнул тот, рассматривая чистые ладони. — Плюс ещё балл в мою пользу. Если я уже сдал С.О.В., но до Т.Р.И.Т.О.Н.ов достаточно времени, это не значит, что меня не интересует учёба в принципе. — Особенно чужая? — приподняв бровь, спросила Пенелопа. — Это называется сочувствие, Пенни. Моральная категория, характеризующаяся повышенным интересом к чужим делам — под видом бескорыстной помощи. — Похвальная самокритика, — вполголоса заметил Эдди. — Во-первых, это объективный самоанализ. Во-вторых, чистосердечное признание заменяет поцелуй дементора на пожизненное заключение. — В-третьих, твои красочные аллегории неуместны. — Почему так серьёзно? — Роджер, я же учусь! — Как и все мы, — скорбно вставил Эдди. — Ключевое слово здесь — «пытаемся». — Пенелопа некоторое время с обречённым видом смотрела на разложенные по столу учебники, конспекты и чистые листы пергамента, а затем продолжила: — И, Кармайкл, честное слово, мне не доставляет удовольствия с тобой возиться. — Возиться? — Эдди от возмущения привскочил с дивана. Из кулька плеснуло чёрной жижей — прямо на разворот «Обычной Книги Заклинаний». — Молодец, — одобрительно кивнул Дэвис. — Эванеско! — воскликнула Пенелопа, направив палочку на книгу. — Вот, видишь? — с укором сказал Эдди. — Что вижу? — Я нервничаю. — Как это удивительно. — Роджер, ради всех святых! — вмешалась Пенелопа. — Какое интересное выражение. Не то что «борода Мерлина» или «гальпийская горгулья». Пенелопа слегка покраснела. — Самое обычное выражение, — сухо сказала она. — Ну, — иронично протянул Дэвис, — пусть будет обычным. — Я язык прикусил, — невпопад пожаловался Эдди. — От этого не умирают. Впрочем… к мадам Помфри?.. Она, должно быть, уже давно спит, но такую травму нельзя оставлять до утра. — Смотри-ка, Пенни, у тебя неплохо получается! — С твоей лёгкой руки. — Двоих я не выдержу. — Крепись, Кармайкл. — Силенцио! — Протего, — с ленцой бросил Дэвис. — Кармайкл, ещё немного и, может, освоишь базовый уровень. — Хорошо, хорошо, — натянуто улыбнулся он, покосившись на палочку в руках Пенелопы. — Теперь — точно всё. — Приятно слышать. Так вот, Эдди, — Пенелопа выдержала эффектную паузу. — Я говорю, что тебе пора серьёзно заняться учёбой. — А я чем занимаюсь? — Понятия не имею! — фыркнула Пенелопа. — Скажи-ка, на каком это уроке вам задавали потрошить саламандр? — Я не потрошил, — слабо запротестовал Эдди. — Какая разница! Главное, что саламандр проходят на втором курсе, и даже не говори, что это повторение учебного материала. А зелье для левитации с крыльями муховёрток? С каких пор профессор Снейп велел варить такое ночью — ночью! — в общей гостиной? С каких пор такое вообще входит в школьный курс? — Судя по тому, что получилось в итоге, — хмыкнул Роджер, — лучше бы он варил его утром на кухне. Сойдёт за суп для бедных. — Это был экспериментальный образец, — оправдывался Эдди. — Пробная версия. Такие зелья вообще имеют свойство получаться не так, как задумывалось. Пенни, — обвиняюще произнёс он, — ты демонстрируешь непростительную узость мышления. Дэвис сдавленно захихикал. Пенелопа нехорошо прищурилась. — Я демонстрирую здравость рассудка. — Переизбыток здравости, — пробурчал Эдди себе под нос. — Или пагубное стремление к тотальному контролю и патологическую авторитарность, — вполголоса, но вполне отчётливо добавил Дэвис. Пенелопа, ничуть не смутившись, стремительно повернулась к нему. — А ты слишком любишь выставлять диагнозы. — Что поделать — такова моя природа, — безмятежно сказал Дэвис. — Ссоритесь, как влюблённые. — Если судить только по спорам, то это вас с Роджером связывают… возвышенные отношения. — Третий раз за несколько минут мы отползаем в дебри софистики. — Уходишь от скользкой темы?.. — Естественно. Эдди, милый, подыграй мне. — Да пошёл ты, Дэвис! — Ну-ну, мы не одни. Женщины — такие язвы, правда? — Роджер, — бархатным голосом проговорила Пенелопа, — ты не устал за сегодняшний день? — Нет, спасибо, я ещё посижу. Опасаюсь оставлять вас наедине. Все трое переглянулись и расхохотались. — Совсем без чувства юмора ты была бы невыносима, — отсмеявшись, заметил Роджер. — Часть моей натуры, вероятно? — Небольшая, но незаменимая, — подтвердил Дэвис. — Уж твоего юмора точно хватит на весь факультет. — У меня его нет совсем, Эдди. То, что ты по недоразумению называешь чувством юмора, — не более чем игра словами и понятиями, а также некоторая доля сарказма. Дилетантство на этом этапе моей жизни, но надеюсь совершенствоваться в дальнейшем. — В таком случае, это от тебя будет бежать всё живое. — Я надеюсь в большой степени привлекать, а не отталкивать. — Для наглядности Роджер призвал из широкой мраморной вазы на камине лазуритовый шарик в тонкой бронзовой оплётке и подбросил его на ладони. — Знаешь, кто такие трикстеры?.. — Если бы я уже этого не знал, сказал бы, что знать не хочу. — А как же тяга к познанию? — насмешливо полюбопытствовала Пенелопа. — Многие знания — многие печали. — Я был неправ. Это не Больничное крыло. Это Хаффлпафф. — Как предвзято, — осудила Пенелопа и обратилась к Кармайклу: — С чего такой пессимизм, Эдди?.. — С того, что от ума у меня пока только горе. — Жизнь полна горестей. Впрочем, поподробнее. — Любопытство губит книзлов. — Сказала Пенни, но горящие огнём интереса глаза выдавали её. — Ты меня совершенно демонизируешь. — Вовсе нет, я пророчу тебе театральную карьеру. Волшебная Академия Драматического Искусства, между прочим, каждый год проводит набор. Твоё амплуа — что-нибудь древнегреческое. — Я предпочитаю что-то более серьёзное, — сурово ответила Пенелопа. — Ах, валькирия… — Не лишний ли я на этой феерии жизни? — Чёрные пятна самые элегантные, Кармайкл. Эдди молча встал с дивана. Дэвис взмахнул палочкой, и подол мантии Кармайкла намертво приклеился к обивке. — Пусти, — в запальчивости выкрикнул Эдди, дёргая мантию. — А сам? — бесстрастно спросил Дэвис. — Роджер, ты что, с ума сошёл? Освободи его! — раздраженно бросила Пенелопа. — Я не держу. Пусть сам пробует. — Фло… Фините Инкататем! Фин... — безуспешно повторял тем временем Эдди. — Фините Инкататем! — Мантия отцепилась от дивана, но одновременно с этим позеленела и начала покрываться травой. — Упс… — «Фините», а не «флорите». — Я говорил «фините»! — А подумал «флорите». — Тебе-то откуда знать, о чём я думал? — буркнул Эдди. — Он прав, Эдди, — вмешалась Пенелопа. — Всегда проговаривай заклятие и про себя тоже — по буквам. — Побыстрее, не забывая об ударении. И не разделяй так сильно слова в заклинании — говори быстро, на одном дыхании, но внятно. — Да что вы заладили, как профессор Флитвик на первом курсе, — проговаривай, побыстрее!.. — выпалил Эдди, запустив обе руки в свои и без того лохматые кудри. — Я всё это знаю! — Тогда в чём проблема? Эдди развёл руками. На воротнике уже буйно цвели маки, по рукавам зазмеился плющ, на спине колосилась наперстянка. Застёжки превратились в ромашки, а подол стремительно обрастал мхом. Дэвис присвистнул. — Неплохо, — протянул он. — Если бы это задумывалось изначально... Эдди, ты не запомнил, о чём на самом деле думал, когда произносил заклинание? — Фините Инкататем! — торопливо воскликнула Пенелопа. — Спасибо, — после небольшой паузы сказал Эдди. — А как теперь это убрать? — Вместе с мантией. — Отдай в прачечную, домовые эльфы всё исправят. — Не-ет, — задумчиво протянул Эдди, — я пока оставлю её у себя. — Он сорвал запутавшийся в волосах цветок, повертел его в руках и сунул в карман. — Пригодится. — Опять, — всплеснула руками Пенелопа, — вонь на весь факультет и дохлые тритоны в вазах? — Какая ещё вонь? Я только хочу узнать, почему так получилось! — Гениев травили во все времена, — саркастически усмехнулся Дэвис. — Это Равенкло, девочка, — добавил он, обращаясь уже к Пенелопе, — здесь все что-то варят, выдумывают, опробывают и выливают результаты редких неудач в углы. — Без тебя я не догадалась бы, Роджер, спасибо. Я ведь семь лет проучилась где-то в другом месте. — Неужели я слышу иронию?.. — И не «все». Все тянутся к знаниям, учатся и получают высокие оценки. Сидят за книгами, посещают занятия, оттачивают остроту интеллекта… — Пенелопа запнулась, но набрала в грудь воздуха и продолжила: — Эдди, отдай мне мантию немедленно! — Немедленно? Ну, Пенни… — Когда пойдёшь спать, — торопливо поправилась Пенелопа. — Переоденешься и принесешь мне её в гостиную. — Не отдам! — скрестив руки на груди и отступив на шаг, отрезал Кармайкл. За ушами у него закачались ярко-алые маки. — Это моя собственность, заклинание тоже моё, и цветы мои! Не отдам. — Не забудь поделиться. Первое заклинание было моим. — Рукава, — фыркнул Эдди. — По рукам. А как насчёт воротника? — Не дождёшься. Кстати, тритон в вазе — это не моё. Понятия не имею, откуда он там взялся. Я никогда не оставляю свои разработки где попало. Пенелопа посмотрела на него с подозрением. — Смотрите, не подеритесь из-за этой мантии, — только и сказала она. Дэвис смерил невысокого Эдди насмешливым взглядом. — Оно того не стоит. И лично меня больше интересует заклинание Кармайкла. — Не помню, — пожал плечами тот. — Я вообще о нём не думал. — Вот она, твоя проблема, Эдди, — вздохнула Пенелопа. — Ты не думаешь о том, что тебе неинтересно. — Естественно, — как само собой разумеющееся заявил Эдди. — Я не вижу в этом смысла. — Только не рядом со мной, — запротестовала Пенелопа. — Садись в кресло, колумбарий. — Если бы он думал, он бы сейчас спал у себя дома, а не сидел над книгами поздней ночью на каникулах. — Я думаю, — вяло сказал Эдди, растирая между пальцами лепестки ромашки. — Я думаю об эликсирах, травах, рунах и звездах. — И совершенно не обращаешь внимания на маггловедение, трансфигурацию, нумерологию, прорицания и историю магии, — подхватила Пенелопа. — И на чары! — Ну и что?.. — Ничего, Эдди, совершенно ничего. Продолжай в том же духе. Может, С.О.В.ы сами к тебе прилетят. — Тебе-то какое дело? — Мысленно перенесись на некоторое время назад и вспомни — сочувствие. Альтруизм. — Перестаньте, — попросила Пенелопа. — Голова разболелась. Мне тоже нужно учиться. В конце концов, это же экзамены Т.Р.И.Т.О.Н.! — А ты пытаешься объять необъятное, — Роджер покачал головой и перебросил лазуритовый шарик из руки в руку, — постичь непостижимое, дотронуться до несуществующего и заглянуть за край света — что всё только портит. Там ничего нет, Пенни. Правда. Только ошмётки чужих мозгов (Пенелопа поморщилась), погрызенные осколки камня знания, неудачные заклинания и тому подобное барахло. Все ценное — оно здесь, на поверхности. Не нужно лезть за ним в пятое измерение. — Сказать, что я не постигаю всей глубины твоих сравнений, или прямо попросить выражаться яснее? — Второе, если позволишь. Ты заучилась, Пенни. Т.Р.И.Т.О.Н.ы того не стоят. Вас с Кармайклом неплохо бы смешать и поделить пополам. — Ты что, — мрачно спросил Эдди, — тоже выписывал ту жуткую серию книжек про маггловских докторов? — Только первые две книги. Потом стало скучно. И без того ясно, что в конце каждой всех магов убивают. — Неправда, — вступился Эдди, — один волшебник выжил в четвёртой и сбежал. — В пятой ему достанется больше всех, — хмыкнула Пенелопа. — Но я правда больше так не могу, — жалобно добавила она. Каминное пламя высвечивало тёмные полукружья у неё под глазами. — Я не готова к экзаменам! — Обычное состояние для пятикурсников и семикурсников. — Мог бы и уделить каплю своего хвалёного сочувствия! — вспылила Пенелопа. — Вот так всегда — люди говорят, что требовали поддержки, если в действительности нуждались в дельных советах, и наоборот. — За весь вечер я не слышал от тебя ни одного совета. — А как насчёт правильного произношения заклинаний? — Опять софизмы?.. — Чистая правда. Впрочем, я так и не услышал, что вам обоим всё-таки требуется — сочувствие или помощь. Или вы это поделите — каждому по честной, но ущербной половине? — Было бы неплохо, — пробормотал Эдди. Дэвис очаровательно улыбнулся. — Именно это я и хотел предложить. — Что — это? — с подозрением спросила Пенелопа. — Мне не нравится выражение твоего лица. — А многие находят его красивым. Впрочем, ближе к делу. — Многие — ещё не значит все. — Исключение только подтверждает правило. Так вы хотите услышать мою идею? — Что за идея? — с надеждой спросил Эдди. — Опять ерунда. — Ну, Пенни… Ты ещё даже меня не выслушала, — Роджер постучал по креслу волшебной палочкой, и оно подъехало ближе к дивану, точно так же, как и кресло Эдди. — Итак, у вас обоих наличествует некоторая проблема — приближаются экзамены. С.О.В. и Т.Р.И.Т.О.Н. Многоликие чудовища, Сцилла и Харибда, кошмар всех студентов и некоторых преподавателей. Горы заданий, часы без сна, километры намотанных на жернова знания нервов… — Это и без тебя известно. — Терпение, Кармайкл, это необходимое по законам жанра вступление. Так вот, поясним: Эдди уделяет всё своё внимание интересным ему дисциплинам, забывая, что помимо зелий, рун и астрономии в этом мире подлунном есть ещё кое-что. И — закономерный итог — опасается, что не сдаст все С.О.В. на нужные оценки. А что же Пенелопа? — Роджер покачал головой. — А Пенелопа — жрица при алтаре науки, берётся за всё и вся, и тонкие материи знания в её мозгу смешались в кучу. Ты, Пенни, хочешь размотать клубок в своей голове и освободить разум от гнёта неправильно расположенных знаний. — Тебя послушать, так я — в спешке собранный сундук. Но эта идея не лишена оригинальности и некоторой доли здравого смысла. Так что ты предлагаешь? Роджер подался вперёд, и глаза его засверкали. — Всё очень просто. Нужно именно что взять и поделить. — Кого поделить? — в ужасе спросил Эдди. — Это несложно: распиливаем вам черепа, извлекаем мозги… Шучу, шучу, — торопливо поправился Дэвис. — Это метафора. Проще говоря, золотая середина между тобой и Пенелопой, среднее арифметическое — это и есть идеальный студент, который сдаст все экзамены. А если добавить меня — то без нервов и напряжения, на высший балл. — Открыл науке клубкопуха… — проворчал Эдди. — И где взять такого студента? — заинтересовалась Пенелопа. — Создать самим? Опыты высшей алхимии в школе запрещены! К тому же, проверяющие чары всё вычислят. Дэвис загадочно улыбнулся. — Всё гораздо проще. — Ну и?.. — Шшш. Минуту. Сначала вы оба должны пообещать, что никому ничего не расскажете. По лицу Пенелопы пробежала тень сомнения, Эдди, напротив, жадно прислушивался. Дэвис смотрел на обоих с ухмылкой змея-искусителя. — Это противозаконно? — спросила наконец Пенелопа. — Противозаконным можно объявить всё что угодно. — Истинная правда, Кармайкл. Нет, Пенни, что ты. Моя идея, — он сделал ударение на последнем слове, — не нарушает даже школьный устав. Я всего лишь оберегаю свои секреты. Так вы дадите клятву? — Ты что, просишь Нерушимый обет? — поразилась Пенелопа. — Не гони метлу. Мы, все трое, просто поклянемся на волшебных палочках, что не расскажем никому о дальнейшем разговоре. Ну? — он выжидающе посмотрел на Пенелопу и Эдди. Те переглянулись. — Я — за, — решился Эдди. Пенелопа думала чуть дольше. — Да, — в конце концов сказала она. — Но я хочу оставить юридическую лазейку — в том случае, если чьему-то здоровью или жизни будет угрожать опасность, я немедленно иду к профессору Флитвику. — Справедливо, — кивнул Дэвис. — Я согласен. Все трое положили волшебные палочки на стол и скрестили над ними руки. — Итак, — начал Роджер, — Пенелопа Клируотер и Эдди Кармайкл, вы обещаете не говорить третьим лицам ничего из того, что я сейчас поведаю вам (Эдди громко фыркнул на слове «поведаю»), если только рассказанное не приведёт к тому, что чья-то жизнь окажется в опасности? — Обещаю, — сказал Эдди. — Обещаю. В камине громко треснуло и сыпануло искрами разгоревшееся полено. Ветер бросил в окно комья мокрого снега с конька крыши. — В романах обычно говорят: «Сделка завершена!», и истерически хохочут, — подытожил Дэвис, забирая свою палочку, — но обойдёмся без этого. — Рассказывай уже, — мрачно сказал Эдди. — У меня две нечитанные главы по чарам. И ещё спать хочется. — Ты остановился на «золотой середине», — подсказала Пенелопа. — Я помню. Так вот, я случайно, где-то с полгода назад, заинтересовался одной идей. Если с самого начала, я случайно узнал о том, что у Флитвика есть одна книга — «Аcumen». — Вершина? — машинально перевела Пенелопа. — Да неважно, — отмахнулся Роджер. — А откуда узнал? — полюбопытствовал Эдди. — Неважно и не скажу. Вы будете меня слушать? Пенелопа закатила глаза. — Так продолжай! — Я пытаюсь, только прекратите меня перебивать. Эта книга по чарам. Она некоторое время была в Запретной Секции, её даже выдавали некоторым старшекурсникам — по записке от деканов. А потом Флитвик забрал её в свои комнаты — то ли она слишком заумная, то ли слишком опасная… Пенелопа презрительно хихикнула. — Это не так важно, — не обратив на неё внимания, продолжал Дэвис. — Сама по себе «Acumen» не представляет никакого особенного интереса — насколько мне известно, там ужасно архаический язык, половина терминов устарела, да и пользовались ей в основном теоретики. — А что представляет интерес? — апатично спросил Эдди, перелистывая учебник по трансфигурации. — И снова терпение, мой кудрявый на всю голову друг. — Роджер, — сладким голосом вступилась Пенелопа, — если завидуешь, я могу узнать для тебя завивающие чары. — И устроить союз кудрявых?.. Но возможно, тебе это неинтересно? — Твои гипотетические кудри? — Золотая середина. — Ты поклялся рассказать, — усмехнулась Пенелопа, — так что продолжай. — Туше. Так вот, пока оставим в стороне книгу и перенесёмся к сути вашей проблемы — поиске среднего между двумя крайностями. Вот ты, Кармайкл, — он ткнул пальцем в сторону Эдди, — можешь рассказать мне, например… о качествах студентов факультета Равенкло? — Ум, — пожал плечами Эдди, — поиск нового, эксперименты, неожиданные решения, научные загадки… — Всё-все, достаточно. — Теперь моя очередь? — с иронией спросила Пенелопа. — Мудрость, знание, быстрота решений, интеллект… — Что характерно, — рассмеялся Дэвис, — ни с одним из вас я не согласен до конца. — На седьмой курс я пришлю тебе книгу по теоретической и прикладной психологии, — пообещала Пенелопа. — Присылай. Наконец-то я узнаю, что это такое. — Перестаньте издеваться над потерявшим надежду человеком. — Оптимистичнее, Эдди. Повтори это с широкой улыбкой. — Роджер, так ты всё-таки договоришь? — Договариваю: найти идеальное среднее производное более чем возможно. В буквальном смысле. Точнее, — вдохновенно сказал Дэвис, — мы воссоздадим это среднее сами, искусственным путём. Если сравнивать, это будет подобно Алхимической свадьбе, где сольются воедино две противоположных логики с равновесным элементом, а затем вознесутся на вершину… Ставка, наш философский камень — высшее знание и душевная стойкость. Если всё выполнить правильно, экзамены будут вашими! И даже на мои Т.Р.И.Т.О.Н.ы хватит, — скромно добавил он. — По-моему, он бредит и что-то не то описывает. Ты извращенец, Дэвис, знаешь об этом? — Всё ясно, — скорбно произнесла Пенелопа. — Мы с Роджером поженимся, поклявшись в верности на этой его пресловутой книге, а затем ты, Эдди, назовёшься нашим сыном. И нас троих заберут в Мунго. Сумасшедшие не сдают экзамены. — Главное, что не мы с Роджером... — Это действительно будет сродни свадебному обряду, — кивнул довольный Дэвис, — но совершенно не так, как вы подумали. Есть возможность, реальная возможность, фактически уравновесить вас и… и помочь сконцентрироваться, пожалуй. Подумайте. Бронза стремления к знаниям. Ультрамарин изобретательности. И золото чистого познания! — Дэвис, найди себе очередную девушку. Когда некому кружить голову, у тебя самого крыша едет. — Роджер, я догадываюсь, что ты пытаешься донести до нас какую-то мысль, но она погребена под ненужными аллюзиями. — Мне всегда казалось, что девушки любят аллюзии. А ты, малыш, не завидуй. — Пошёл ты, — беззлобно пробормотал Эдди. — Потому и не люблю, — горько сказала Пенелопа, — что девушка. — Ладно, чёрствые и практичные люди. Поясняю предельно ясно. В «Acumen» упоминается некий обряд… Точнее, — прервал Дэвис сам себя, — упоминается он много где, а вот ключевое слово-заклятие — только в «Acumen». Если совсем точно, то для обряда необходима сама книга — заклинание читается с неё невербально. — Стоп, — резко сказала Пенелопа. — Что ещё за обряд? — С этого и надо было начинать, — вставил Эдди. — Не всё сразу. Говорю же, это имеет кое-какие общие корни со свадебными обрядами, но само по себе восходит к друидическим традициям единения. Согласно некоторым древним легендам, сама Ровена Равенкло обучала так своих первых студентов, — Роджер встал и прошёл к камину. — Если говорить о практической стороне, — продолжил он менторским тоном, — то нам понадобится не так много. Трое испытателей — вы двое, образно выражаясь, составляете брачующуюся пару… Да успокойтесь, я же сказал — образно выражаясь. Это значит, что основной энергетический канал образуете вы. Я, если продолжать сравнения, собираюсь вас венчать, то бишь уравновешивать. Из подручных материалов понадобится не так много — котёл с отваром вереска и левкои и предметы, относящиеся к тем дисциплинам, в которых вы надеетесь достичь самых высоких успехов. Всего, вместе с котлом, их должно быть не больше десяти. Ну и книга. Ах да, и еще почти алхимические символы свободного знания, проще говоря — два магических предмета, сравнимые с огнём и воздухом. Вводная часть лекции закончена. Вопросы?.. — Та-ак, — протянула Пенелопа. — Общую суть обряда я уловила. А не отправимся ли мы все после него в свадебное путешествие на Авалон? — Пенни, — оскорбленно сказал Роджер, — что наша жизнь перед возможностью восстановить древний ритуал? — Проще говоря, — передразнила Пенелопа, тоже вставая, — ты, недолго думая, решил проверить заинтересовавшее тебя заклятие… — Обряд. — …пусть будет обряд, — согласилась Пенелопа и продолжила: — И подумал, что лучшими помощниками и подопытными клубкопухами будут двое боящихся экзаменов студентов? Это низко, Дэвис. — Вовсе нет, — бесстрастно сказал тот, — это в рамках эксперимента. Психологического, так?.. И я вовсе не собирался вас использовать — вы получите от обряда практическую выгоду, в то время как я — теоретическую. — Постой, — вмешался Эдди, — это значит, что если мы с Пенни согласимся, то наши знания разделятся на двоих? То есть троих? — Нет-нет, — Дэвис покачал головой, — это значит, что вы дополните друг друга, что мы все дополним друг друга качествами, которых нам не хватает. А кроме того — усилим мозговую деятельность. «Acumen» — горный пик знания, не отягощённый сомнениями и испугом. Душевное равновесие на острой грани, — в качестве наглядного пособия он трансфигурировал лазуритовый шар в пирамиду и продемонстрировал ту на раскрытой ладони. — И моралью? — Обряд не затрагивает область мировосприятия и эмоций. Мерлиновой бороды ради, Пенни, это же честнее, чем проглотить ложку этой дряни, которую выдают за молотые драконовы когти, или чем сидеть круглыми сутками над учебниками, держась только на стимулирующем зелье! — Я согласен! — выпалил Эдди. — Нужно попробовать. Пенелопа окинула обоих взглядом. — Предполагается, что после этого я должна согласиться?.. — В противном случае нас будет только двое. А двое, как ты понимаешь, это не трое. Энергия цифры три неоспорима — вот у Гарри Поттера, например, есть двое друзей. И смотри — в этом году он участвует в Тримудром Турнире, хотя ему нет семнадцати. Эдди завистливо вздохнул. — И почему ты так убедительно излагаешь? — задумчиво поинтересовалась Пенелопа, забирая у Роджера пирамиду и рассматривая блики пламени на острых синих гранях. — Обаяние. Природное обаяние. — Хорошо. Допустим, я соглашусь. Но пока есть одно «но» — что… что мы скажем профессору Флитвику, когда будем просить у него книгу? — Ничего. Пенелопа приподняла бровь. — Ты закончишь в Азкабане, — припечатала она. — И, кроме того, как ты собираешься вскрыть комнаты профессора — профессора! — чар? — Сам факт кражи тебя не смущает? — весело спросил Дэвис. — Если рассматривать «Acumen» как школьную собственность, то у нас есть полное право ознакомиться с учебным пособием. Мы же не ставим профессоров в известность о каждой взятой в библиотеке книге? — с надеждой сказал Эдди. — Вы же вдвоём всё равно это сделаете, да? — не слушая, спросила Пенелопа. В глазах у неё блеснули озорные искорки интереса. — И кто-то должен за нами проследить, — подтвердил Дэвис. — Проконтролировать. Ну и… поучаствовать. — Хорошо, — мягко улыбнулась Пенелопа. — Договорились. Но условие остаётся в силе — при малейшей угрозе чьей-то жизни я иду и сдаю нас всех декану и директору. — Отлично. Кстати, немного подробностей… — О боги, — простонала Пенелопа, — я должна была догадаться. — Да что ты, Пенни, — пожал плечами Роджер, — я просто хотел упомянуть о ещё паре забавных аллюзий на свадебную церемонию — например, на нас всех должны быть голубые или синие мантии*. Ну это ничего, я принесу квиддичные, всё равно они в этом году не нужны. И ещё нам придётся кое-что одолжить… точнее, взять без спроса. Те вещи, которые относятся к нужным дисциплинам. Десять, или около того, предметов. — Всё это, — осторожно спросил Эдди, — придётся украсть? — Получается, что так, — вздохнула Пенелопа. * по народной примете на невесте во время свадьбы обязательно должно быть что-то новое, что-то старое, что-то чужое и что-то голубое.
Команда Равенкло: *** На следующее утро все трое сидели на камнях у озера. Погода даже для шотландской весны стояла холодная, дул пронизывающий ледяной ветер, и Пенелопа куталась в тёплый синий шарф, так, что видны были только глаза. С неба сыпалось мелкое сырое крошево снега пополам с дождём. Эдди мелко стучал зубами, и учебник по чарам в его руках дрожал в такт. — Почему не сразу в Запретный лес? — Не смешно, Эдди. Я пытаюсь соблюдать конспирацию, — Роджер говорил немного невнятно из-за поднятого воротника мантии. — Господа, каков план действий? — Прекрати, — мрачно сказала Пенелопа. — Это действительно не смешно. — Мне так же холодно, как и вам. И вообще — взбодритесь. Оптимистичнее. Обозрите перспективы, которые перед нами открываются. — Успокойся, Дэвис, мы не квиддичная команда. Роджер пожал плечами. — Рассматривайте это как соревнование. Любое соревнование основывается на одних и тех же принципах. — Это не соревнование, — перебила его Пенелопа. — Это деяние, нарушающее устав школы. И я опасаюсь, — тише добавила она, — как бы нас за это не исключили. — Пенни, ты что, не выспалась? — Вовсе нет, Роджер, с чего ты взял? Мне вполне хватает четырёх часов сна. — В таком случае, чем раньше мы закончим, тем быстрее отправимся назад в Хогвартс. — Так говори уже. — Между прочим, я сам спал только два часа. Ладно, неважно. Смотрите сюда, — Дэвис достал из рукава мантии свиток пергамента и постучал по нему палочкой. Тот полыхнул светло-сиреневым цветом и развернулся. — Это список того, что нам понадобится. Украсть. — Дай-ка посмотреть, — потянулся Эдди. — Кот… кот… ну и почерк… Котёл, зельев… Ничего не понял. — Обычные сокращения, — заметила Пенелопа. — Давай я. Квиддичные мантии. Зельеварение — котёл, астрономия — карты звёздного неба, прорицания — чашка из сервиза, нумерология — таблицы, трансфигурация… тапочек? — Тот, который всегда лежит на кафедре, — пояснил Дэвис. — Якобы хаффлпаффский первокурсник, а на самом деле — бывшая белая мышь. — Дальше… Древние руны — старый учительский учебник, маггловедение — плакат, травология — горшок с драконьим навозом… Ты не в своём уме, Роджер. История магии — свитки с кафедры. Чары — книга Флитвика. Ещё одна книга? — Возьмём самую обычную из тех, на которые он обычно становится на уроках. — А что, «Аcumen» — не книга? — удивилась Пенелопа, поеживаясь. Ветер трепал её волосы. — Одна небольшая загвоздка — книгу нам придётся вернуть, а вот вещи придут в негодность. Я поэтому и выбирал наименее ценные. — Это котёл-то наименее ценный? — скептически спросил Эдди. — Чем-то приходится жертвовать. А без котла никак не обойтись. — Профессор Снейп нас отравит. А потом отправит Равенкло в самый конец состязания за Кубок Школы. — А чей-то другой котёл не подойдёт? — Лучше брать вещи, напрямую связанные с предметами. Мы ведь собираемся ассоциировать их с каждой наукой. — А это что? — с подозрением спросила Пенелопа, вглядываясь в строки. — Перо и волос? Чьи? — Я решил, что лучше всего подойдут перо феникса и волос вейлы. Повисла гнетущая тишина. Неподалёку от берега покачивался на волнах дурмштранговский корабль. Гигантский кальмар тяжело ворочался на мелководье. — Сумасшедший, — наконец подвёл итог Эдди. — Феникса, — осторожно поинтересовалась Пенелопа, — ты имеешь в виду директорского? — Другого в школе нет, — осторожно протянул Эдди. — Это уже действительно тянет на исключение. Думаешь, профессор Дамблдор спустит покушение на своего фамилиара? — Одно перо — это не покушение. Хватит самого маленького. С груди. Это же не хвостовое магическое? И выдирать их легко, не надо ждать, пока феникс сам согласится сбросить одно. — Боже, — с ужасом проговорила Пенелопа, — украсть перо феникса! Выдрать! Это же волшебная птица, а не… не курица! А что, если что-нибудь пойдёт не так? Нас на куски разнесёт! Любые перья феникса дают колоссальную магическую энергию! Эдди молчал, но выглядел одновременно потрясённым и заинтересованным. — Спокойнее, спокойнее. Дышите ровнее. Возможно, — загадочно сказал Роджер, — всё проще, чем вы думаете. Директорский феникс — его Фоукс зовут, между прочим, — каждое воскресенье ранним утром облетает западную опушку Запретного леса. — Ты бы ещё силки на него поставил, — Эдди повертел пальцем у виска. — А теперь, — мрачно пробубнила Пенелопа в шарф, — признавайся, что ещё ты подготовил и когда? Психолог чёртов. — Прекрати меня так называть, пожалуйста. Это напоминает оскорбление. — Это углубленный курс маггловедения, — вставил Эдди. — Ах, — не слушая их, ехидно протянула Пенелопа, — ну да. Ещё же эта курица Флёр Делакур? — Какая прелесть эта ваша женская ревность. — Не более чем ваша мужская зависть к Виктору Краму. — Флёр, — мечтательно выдохнул Эдди, устремив затуманенный взгляд на башни замка. Дэвис пощёлкал пальцами у него перед носом. — Красивая девушка, — согласился он. — Ей повезло с предками. — Надо было сколдографировать, как ты ей всю мантию слюнями закапал на Святочном балу, — фыркнула Пенелопа. — Даже лучшим из нас свойственно совершать ошибки. Тем более, это же всего лишь игра, чары, — с отрешённым видом сказал Дэвис. — Но она действительно очень красива… — Лучше скажи, в каких вы сейчас отношениях? — прохладно спросила Пенелопа. — Волос ведь придётся вырывать у неё? — Уже ни в каких, — спокойно признался Роджер. — Но столкнуться с Флёр в коридоре или поухаживать за ней за обедом — плёвое дело. Я этим займусь. Распределим остальное. Котёл… котёл нужен номер четыре, а не два. Сплав с серебром. Такие есть в шкафу в кабинете зельеварения. Пусть берёт Эдди. Он так сроднился со своими экспериментальными эликсирами, что никто не будет приглядываться к нему, тащащему эту махину. — Он не вскроет шкаф в классе, — вздохнула Пенелопа. — И не вернётся из подземелий. — Почему это не вскрою? — Эдди, у тебя действительно может не получиться. Котёл заберём вместе, потом разделимся. — А профессор Снейп? — Лучше так, — вмешался Роджер, — я отвлеку Снейпа разговором — придумаю подходящий вопрос по зельям. А вы в это время сопрёте котёл. Пенни, сможешь уменьшить и перекрасить его на короткое время? Так, чтобы не было серебряного блеска, но структура котла не успела бы исказиться? Пенелопа задумалась. — Я видела описание подходящих чар в одной из библиотечных книг. Думаю, после некоторой тренировки — смогу. — Не выйдет, — отрезал Эдди, стукнув себя по колену учебником. — Снейп моментально заметит, что одного котла не хватает. Я бы точно заметил. — Именно поэтому зельеварение берём последним. Котёл тоже уцелеет — в ритуале он является аналогом атанора, — и мы сможем отнести его назад в тот же день или на следующий. Идём дальше. Чары и нумерологию я беру на себя. С волосом придётся посложнее, но я постараюсь. И оцените — трансфигурацию тоже. Это всё пустяки. — Или подсудное дело, — вздохнула Пенелопа. — Пенни, это всё предрассудки, дьявольскими силками стягивающие общество. Согласись, это тот случай, когда наша цель оправдывает средство. Ты же азартная девушка. Равновесное знание — чем не приз? — Я азартна, — признала Пенелопа. — Именно поэтому я здесь и нахожусь. Но ты, Роджер, не говорил бы так, если бы ограбить собирались тебя. — Возможно, кто-то именно в этот момент и собирается этим заняться. Кто знает? Мир вообще забавная штука. Например, взять чашку для гаданий — сколько их бьётся каждый год? — Репаро, — предложил Эдди. — Это паралогическое рассуждение. Восстановленная чашка уже не будет прежней, и для прозревания будущего её нельзя использовать. Если вы оба так настаиваете, после ритуала мы можем подложить в кабинеты новые вещи. Аналогичные украденным. А новый тапок я транфигурирую сам. — Тогда я беру карты звёздного неба и горшок. И учебник по рунам, — решился Эдди. Дэвис одобрительно кивнул. — А мне остаётся плакат — возьму самый старый, тот, со штепселем, — задумалась Пенелопа, — всё равно на нём ошибка. Чашка, таблицы по нумерологии и биннсовские свитки… Кажется, про гоблинов и картофельный голод — а мы потом найдём такие же в книжной лавке? — Биннс всё помнит наизусть, — отмахнулся Дэвис. — А свитки лежат там, наверное, не первый десяток лет, я их с первого курса помню. Кому они нужны, кроме нас? — Хорошо, а что всё-таки с фениксом? — Фениксы невероятно умны, — сказал Роджер. — И, мне кажется, с Фоуксом мы неплохо подружились за последний месяц. — Дэвис, я тебя убью. — Магическая дуэль? — Нет, проберусь в спальню шестикурсников и задушу подушкой. — Кармайкл, меня пугают твои наклонности. Пенелопа с рассеянным видом кидала в озеро плоскую гальку и наблюдала за расходящимися по воде кругами. Чуть дальше из зарослей камыша выглядывала молоденькая любопытная русалка. — Если совсем ничего не выйдёт с пером — возьмём саламандру. Но тогда я не ручаюсь за успех. Пенелопа только рукой махнула. — А книга? Книга с заклинанием? — Это самое сложное. Но и самое интересное. Книгу придётся взять после всего остального, даже после котла. Эй. Минутку. Вы что, боитесь Флитвика? — В молодости, — произнёс Эдди, ни к кому не обращаясь, — он был прекрасным дуэлянтом. — Кроме того, он наш декан, — поджав губы, заметила Пенелопа. — Мы не собираемся грабить его сейф в Гринготтсе, — вкрадчиво сказал Дэвис. — Мы просто позаимствуем у него книгу. Для ознакомления и опыта. А потом — вернём. Вы думаете, он сам никогда не рисковал поступать так же? Он тоже равенкловец! Да может быть, он забрал книгу, чтобы провести этот ритуал. — У него безупречная репутация. Он уважаемый человек! — Тебе катастрофически не идёт быть занудой, Пенни. Действительно, он достоин уважения. За всю жизнь ни разу не попадался на горячем. — Иногда стоит верить в лучшее в людях, Дэвис. — Не могу, Кармайкл, натура не позволяет. Помолчали ещё некоторое время. Тяжелые свинцовые тучи разошлись, на гладкую поверхность воды упали несколько золотистых солнечных лучей. На палубе дурмштранговского корабля студенты слаженно махали палочками — отрабатывали движения. — Когда проводим опыт? Дэвис достал из другого рукава ещё один свиток. — Идеальное время — май, на убывающую луну. Вот здесь расчёты, — он помахал пергаментом. — Заодно мы успеем всё украсть так, чтобы не вызвать подозрений. Странно будет, если у преподавателей одновременно начнут пропадать вещи. — Странно — не то слово. Я, наверное, тоже удушу тебя, Роджер. Несмотря на то, что это всего лишь твоя натура. *** Хогвартс. 1995г. Май месяц. — Что больше Великого Добра и хуже Великого Зла? Что есть у нищего, но в этом нуждается богатый? Если ты будешь есть это, оно принесёт тебе смерть, — прозвучал музыкальный голос. — Ничего, — не задумываясь, ответила Пенелопа, и дверь в гостиную Равенкло отворилась перед ней. В окна лился ослепительный солнечный свет цвета бледного золота, какой бывает только в мае, по рамам с внутренней стороны карабкались наколдованные кем-то молодые побеги плюща. На огромном гобелене напротив двери схватились в шутливой битве два юных единорога с золотистыми гривами. Роджер сидел в своём любимом кресле у камина, развернув его к окну, и читал последний выпуск «Придиры». На обложке подпрыгивали и потрясали гитарами гоблины из популярной группы «Колыбель грязи», но сам журнал Роджер почему-то держал кверху ногами. — Привет, милый, — беззаботно бросила Пенелопа, — приобщаешься к культурной жизни? — Разгадываю рунические анаграммы. Вот здесь, на последней странице. — Такая чудесная погода, — сказала Пенелопа, бросив быстрый взгляд на стайку четверокурсников. — Может, погуляем? — Конечно, Пенни, — с широкой улыбкой ответил Роджер, поднимаясь с кресла и приобнимая её за талию. — Прогуляемся к… — Озеру, — быстро продолжила Пенелопа. — Пойдём к озеру. — Позанимаемся, — кивнул Роджер и подхватил с соседнего кресла свой рюкзак. Быстрым шагом Роджер и Пенелопа шли в сторону Запретного леса, не обращая внимания ни на солнечную погоду, ни на группки направляющихся к озеру студентов. — Ужасно, Пенни. Такое впечатление, что я тебя чем-то шантажирую, — Роджер на ходу наклонился, сорвал цветок и протянул его Пенелопе. — На меня уже подозрительно смотрят. Всё хуже получается — что это за «милый», «фу, гадость, я боюсь, помоги» и прочее? Мы должны отводить от себя внимание, а вместо этого привлекаем. — Предполагается, что я влюблена в тебя, как кошка. Люди от любви глупеют, — она, не переставая улыбаться, вдела цветок в волосы. — Неубедительно. Влюблённые девушки не шипят в ухо и не толкают с лестниц. И не сюсюкают при этом. Я ценю твои порывы, но так же ценю и своё здоровье. — Я нервничаю! — воскликнула Пенелопа. — От кого-то я это уже слышал. — Роджер! Я действительно так больше не могу! — Как драматично. Постарайся как-нибудь дотянуть эту неделю. Потом мы торжественно рассоримся. — Тебе не привыкать. — Я веду обычную жизнь капитана школьной квиддичной команды. А вот тебе, Пенни, не помешал бы Одиссей. Что там у тебя было с каким-то Уизли? А на Святочном балу друг на друга даже не смотрели. — Отвяжись, — вспылила Пенелопа. — Людям неприятно слышать правду, знаешь? — Догадываюсь. Что это на опушке? Откуда там холм? — Хорошо, что ты не наш ловец. Это Эдди сидит на замаскированном котле. — Никогда бы не подумал. — Ну хоть о чём-то ты бы не подумал. — Валькирия, — насмешливо сказал Дэвис. — Где вас носило? — вместо приветствия спросил Эдди. — Я еле дотащил, по дороге чуть не сбил Синистру, чудом не упал с лестницы и едва не получил от Филча по позвоночнику. — А я мчался по Хогвартсу как идиот, влетел в гостиную и еле успел попросить у третьекурсницы Лавгуд «Придиру». — И конечный результат опять не совпадает с запланированным, — заметила Пенелопа. — Это естественный закон магии: мы копим удачу для основного дела. — Главное — не сплюнуть её по дороге. — Ну… — философски произнёс Роджер, оценивающим взглядом окидывая внушительную кочку, на которой сидел Эдди, — котёл пятого стандартного размера лучше, чем третьего. И чем вы там занимались с Пенелопой? Я полчаса отвлекал Снейпа, и оставалось только спросить, что он думает о «Пушках Педдл», и пригласить на свидание в Хогсмид. — Эдди открыл шкаф с пятой попытки, — вздохнула Пенелопа. — А потом пришлось перекрашивать обратно одну дверцу. И котёл не сразу уменьшился. — Снейп заметит, заметит, — монотонно повторял Эдди. Дёрн на кочке под ним скрипел и будто вздыхал. — Успокойся, Кармайкл, он только профессор зельеварения, а не баргест, неумолимый и преследующий тебя ночами. Кстати, а что это ты сделал с котлом? — Это моё «цветочное» заклинание — оно не только на ткань действует. Это котёл, — Эдди щёлкнул пальцем по клеверу, — он покрыт дёрном и зеленью. Потом придётся перевернуть и очистить. Надеюсь, с ним ничего не случится. Только заклятие получилось невербально. — Это называется «альтернативно одарённый». Успокойся, Кармайкл, через два дня мы вернём его в целости и сохранности. В выходные он всё равно Снейпу не нужен, и в шкаф никто не полезет. Лучше подведём итог. Дэвис присел рядом с Эдди и раскрыл рюкзак. — Смотрите. — И что? — скептически спросила Пенелопа. — Не узнаешь? — Дэвис вытащил сложенную вчетверо карту. — А вот это? Всё на виду, но никому и в голову не придёт, что это не моё. Только, Пенни, я всё-таки надеялся на чашку, а не на эту… траву. — Профессор Трелони утверждает, что это ароматические курения, расслабляющие третий глаз… — …и он вытекает, — тихо продолжил Эдди. — … и, по-моему, это не лишено смысла. У меня это как-то само получилось, — извиняющимся тоном добавила Пенелопа, — профессор отвернулась, а я схватила немного со стола. Но это же даже хорошо — травы много, а пропажа чашки из сервиза сразу заметна. — Неплохо, — одобрил Дэвис. — Главное, чтобы нас не поймали с запрещёнными веществами. Уж очень смахивает на шалфей предсказателя. — Нам самое место на Ноктюрн-аллее, — вздохнула Пенелопа. — Украли дорогой котёл, редкие свитки… — …тапочек, — в тон ей продолжил Дэвис. — По лицу видно, что ты наслаждалась процессом. Ай! — А где перо? — С фениксом получилось ещё лучше, чем с Флёр. — Что, тоже призвал перо «Акцио»? — полюбопытствовал Эдди. — Перо — это не гребень, — рассеянно сказал Роджер. — Нет, всё проще. Даже странно. Я, как обычно, принёс Фоуксу орехов и только протянул руку, как он посмотрел на меня и взлетел. А перышко осталось на кусте боярышника. Зацепилось за шип. Вот оно, — он запустил руку в рюкзак и достал оттуда оранжевое орлиное перо, к верхушке которого было прикреплено ещё одно — маленькое, пуховое, ярко-алое. Странно, — повторил он, — как Фоукс на меня смотрел. Как будто знал. Фениксы — одни из самых умных тварей, но не умеют же они читать мысли? Кстати, а профессор Дамбдлор — не анимаг? Кто-нибудь видел их с фениксом одновременно? — Я видел, — сказал Эдди, — пару раз. У мастера прослеживать чужие настроения обнаружилась паранойя? — С чего бы это? — ехидно спросила Пенелопа. — Ведь пугаться нет причины бородатого мужчины. — Не знаю, — задумчиво сказал Дэвис. — Я просто с подозрением отношусь к людям, которые мыслят многомернее, чем я. И всё это слишком, слишком просто. Пенелопа фыркнула. — Надейся, что это не спугнуло нашу удачу, — сказала она, с интересом разглядывая перо. — Скрестим пальцы. Эдди, можно как-нибудь перевернуть эту посудину? Спрячем всё туда. — Горшок отдельно, — пробормотал Эдди, — всё же провоняет! — Какая теперь разница… Совместными усилиями приподняли котёл — остро запахло влажной землёй и травяным соком — и, обернув все предметы в несколько листов пергамента, положили в эту искусственную тёмную нору. Эдди несколько раз постучал палочкой по котлу: тот покрылся ровным ковром наперстянки и стал совершенно неузнаваем. — Вот так, — удовлетворённо сказал Дэвис. — Волос пусть будет у меня, а перо возьмёт Пенелопа. — Монополисты. — Тебе доверим «Acumen», — постановила Пенелопа. — Меньше вероятности, что ты её сваришь. — А когда мы идём? — немного нервно спросил Эдди. Пенелопа машинально взглянула на свои часы — немного старомодные, в овальном эмалевом корпусе. — Лучше немного пораньше, чем планировали, — ответил вместо неё Дэвис. — Я скажу на факультете, что полетаю на метле и на ужин не пойду. Пенелопа уйдёт до того, как появится десерт, а ты, Кармайкл, после. Встретимся у комнат Флитвика и синхронизируем время. Дальше совсем просто — вскрываем дверь и забираем книгу. — Совсем просто, — иронично повторила Пенелопа. — А если не вскроем? Это всё-таки профессорские комнаты. — А мы всё-таки с Равенкло, — парировал Дэвис. — Репутация факультета нам в помощь. — А Флитвик — наш декан, — вздохнул Эдди. — Именно поэтому всё будет проще, чем вы думаете. У Флитвика слава дуэлянта и знатока чар, значит, там не будет ничего из того, что нельзя было бы открыть просто «Аллохоморой». Он не станет каждый раз утруждать себя, уходя на ужин. Вот увидите. *** Вечер того же дня. — Не станет утруждать, значит? — в который раз с иронией повторила Пенелопа. Словно в подтверждение её слов, бронзовая волшебная лампа на стене зашипела и взметнула кверху язычок фиолетового пламени. — Я был неправ, — согласился Дэвис. — Не учёл подвоха. — Ты много чего не учёл. Например, что надо было сначала узнать, а потом лезть. Мы все виноваты, — горько сказала Пенелопа, — нужно было ожидать чего-то в этом роде. — А это умно, — признал Дэвис. — Идеальная ловушка. Совершенно идеальная. Но, по крайней мере, мы взяли книгу, — он бегло пролистал небольшой томик в потёртой обложке из драконьей кожи. Старый ворон на двери сложил иссиня-чёрные крылья и откашлялся. — Вернёте взятое на место — открою дверь, — громким голосом, каким говорят тугоухие, прокаркал он. — Ты помнишь, откуда она прилетела? — свистящим шёпотом спросил Дэвис. — Откуда-то из спальни, кажется. Если бы ты сначала попробовал поискать, а не призывал сразу... — Ворон издевательски закаркал. — И ничего никому не расскажу, — добавил он. — Карр! — Тише! — не выдержала Пенелопа. — А что если мы вернём чуть позже? — спросил Дэвис, о чём-то размышляя. Ворон нахохлился и повернулся к ним в профиль. — Когда вам будет удобно? — саркастически спросил он. — Так не пойдёт, птенцы. А время бежит, бежит… — Он пытается заставить нас нервничать, — тихо сказал Дэвис. — Вижу. — Мы вернём в понедельник, — продолжил Дэвис. — Принесём в целости и сохранности. Слово студентов Равенкло. — Студенты Равенкло не воруют книги. Студенты Равенкло не ищут нечестных путей. — Это честный путь, — повысила голос Пенелопа. — Книга нужна нам не для того, чтобы получить выгоду или причинить вред. Мы хотим… знаний. — Это книга? — удивился ворон, кося блестящим чёрным глазом. — Пусть будет книга. Книга, которую студенты Равенкло взяли без спроса. А декан не знает, не знает! — Многие знания ведут к печали, — твёрдо сказал Дэвис. — А книгу мы принесём в понедельник. — Идёте по дорогам скорби? — Как и все, — вдохновенно подтвердил Дэвис. — Нас это не пугает, но если об этом узнают другие, им это пойдёт во вред. — Это вы причините им вред? — строго спросил ворон. Лампа затрещала ещё сильнее. Пенелопа быстро наступила Роджеру на ногу. — Не мы — знание, — быстро поправился Дэвис. Ворон некоторое время пристально, не моргая, рассматривал его. — Загадаю загадку, — уже тише проскрипел ворон. — Дадите правильный ответ — выпущу, ответите неверно — останетесь здесь, хоть с книгой, хоть без. Согласны? Пенелопа и Роджер переглянулись. — Время, — прокаркал ворон. — Бежит, льётся, капает… Не цените, молодежь. — Согласны, — решилась Пенелопа. — Загадывайте, сэр. Ворон пропрыгал по резным деревянным завитушкам на двери, клюнул медную ручку и взлетел на самый верх. — Слушайте: отец стремление к полёту многим сыновьям даёт, а сам уж больше не летает, — сказал он уже оттуда. — И пусть ответит мальчик. — Это немного сложнее, чем я думал, — признался Роджер. — Что-то, из чего получается много предметов… Сколько у нас времени? — спросил он у ворона. — Сколько хотите, — ответил тот, занятый чисткой перьев. — Флитвик вот-вот должен придти! — воскликнула Пенелопа. — Полёт, полёт… — Роджер в отчаянии тёр виски. — Подожди, — отмахнулся он от Пенелопы, — это же просто, очень просто, если об этом не думать… Это же детская загадка. — Время, время, — бубнил сверху ворон. Пенелопа в отчаянии оглядывалась по сторонам: стол и стулья раза в два меньше обычных, лестница к книжному шкафу, лестница из скамеек для ног у кресла… — Одуванчик, — триумфально сказал Роджер. — Что-что? — сварливо переспросил ворон. — Это одуванчик! — сложив ладони рупором, крикнул Роджер. — Выходите, — будничным тоном сказал ворон, слетая вниз. — Принесёте в понедельник. — Боже! — неверяще выдохнула Пенелопа, когда они с Роджером выскочили из комнат Флитвика и бросились к лестнице. Сбоку послышались дробные семенящие шажки. — Чем вы там занимались? — встретил их Эдди у портрета друидессы Клодии. — Это уже слишком! Я сначала опять бегал по этажам от этого психа Филча, потом вешал Макгонагалл лапшу на уши — мол, у меня здесь свидание, волнуюсь. Пойдём, пока они с Флитвиком опять здесь не прошли. Я им ещё минут пять жаловался, что у меня не получаются невербальные чары, дольше не получилось. — Спасибо, — искренне сказал Дэвис. — Эти пять минут зачтутся тебе в будущем. — Взяли? — жадно спросил Эдди. Вместо ответа Дэвис на секунду вытащил книгу из-за пазухи. — На нас испытывали отработанные веками техники морального прессинга и гипертрофированного морализаторства, — устало сказал он. — Но всё закончилось. — Завтра закончится, — поправила Пенелопа. — Если только мы бесславно не улетим к звёздам вместе с книгой, горшком навоза и котлом пятого размера. *** На следующую ночь… — Кыш, кыш! Пошли вон! Люмос! Оказывается, ночные феи обожают наперстянку. — Осторожнее, Кармайкл, если только разольёшь… — Дэвис, ты не мог выбрать мантию ещё подлиннее? — Я не виноват, что ты такой низкорослый. Укороти. Эдди возмущённо засопел, но мантию кое-как подкоротил — правда, теперь она была ему где-то по середину икр, и из-под неё выглядывала вторая — обычная школьная. — Ну хватит уже! — вмешалась Пенелопа. — Вингардиум Левиоса. В приглушённом свете двух волшебных палочек на небольшой поляне кипела деятельность. На огне стоял котёл, в котором бурлил бледно-серебристый отвар. Над ним курился лиловый дымок. Отчётливо пахло навозом. Перепуганные феечки попрятались в листве, только парочка упрямых играла в догонялки над котлом. — Пенни, — медленно проговорил Дэвис, — это твоя… трава так воняет? — Здесь всё воняет, Роджер. Трава не моя, а профессора Трелони. И мы же её не жжём, а варим. — Интересно, — буркнул Эдди, — а я всё равно чувствую какой-то душевный подъём. Роджер помахал палочкой у лица, разгоняя дымок. — И чем дальше, тем больше, — согласился он. — Где карты и свитки? — Кидать в произвольном порядке? — уточнила Пенелопа. — Теперь уже поздно, — мрачно констатировал Эдди. — Думаю, это не так важно. Он опасливо шагнул к котлу и бросил туда оставшиеся вещи. Утробно булькнуло, повалил бордовый пар. — Фу, — с отвращением сказала Пенелопа. — Давайте уже, — поторопил Роджер. В кустах что-то зашуршало, и Пенелопа, вздрогнув, направила на них палочку. Над кронами деревьев в ореоле золотистого сияния плыла ущербная луна. — И почему у нас всё не как у людей? — печально вопросил Эдди. — Потому что мы — равенкловцы, — угрюмо ответила Пенелопа. — Прогоните уже этих фей! — вспылила она, раздражённо убирая за уши длинные пряди вьющихся волос. — Мне кажется, — с сомнением протянул Дэвис, обходя котёл и заглядывая внутрь, — или их было три?.. — Да хоть четыре, — Эдди зачем-то постучал палочкой по котлу и отшатнулся от огромного клуба пара. — Надо было догадаться, что где ты, Кармайкл, там и суп. Мясной, с феями и шалфеем. — Пошёл ты… — по привычке огрызнулся Эдди. — Как банально. Всё, — Роджер глубоко вздохнул, — начинаем. Эдди, держи перо, — он стал спиной к луне и раскрыл книгу. Пенелопа пригасила огонь, и в неверном свете голубые квиддичные мантии казались кобальтово-синими. — Это не равносторонний треугольник, — сказала она. — Эдди, ты не на своей отметке стоишь. Тот взглянул под ноги, чертыхнулся и шагнул влево. — Волос и перо, — хриплым шёпотом скомандовал Дэвис, — медленно… По обе стороны от него Эдди и Пенелопа вытянули руки над котлом. Длинный серебристый волос змейкой упал на гладкую поверхность и сразу же утонул. Перо феникса медленно, как кораблик, проплыло на середину и плавно погрузилось в забулькавшую жидкость. — Так и должно быть? — засомневалась Пенелопа. — Понятия не имею, — ещё тише ответил Дэвис. — А вот теперь — самое главное. Он, нервно сглотнув, кивнул Эдди и Пенелопе и перевёл взгляд на книгу. Из котла взметнулись три высоких узких столба золотого цвета. Пенелопа восхищённо ахнула. Загустевшая масса в котле почернела, но почти сразу же пожелтела и пошла красными разводами. Полыхнуло сначала алым, потом серебристым, а затем всё утонуло в ослепительном белом свете. — Мы ещё живы? — нервно спросил Эдди. — Однозначно да, — заметил из молочного марева Дэвис. — Всё? Всё закончилось? Туман рассеивался. По стенкам опустевшего котла сползали вязкие потёки серебристой жижи. — А почему пахнет горелым мясом? — в ужасе спросила Пенелопа. — С вами всё в порядке? — Неужели всё-таки фея? — задумчиво спросил Дэвис. Он заглянул в котёл и добавил: — Странно, я бы не удивился, увидев там жареного гомункула. — Получилось? — прошептал Эдди. — Я чувствую себя так же, как и всегда. — Я тоже. — А мне весело. — Тебе всегда весело, Роджер. Как вы думаете, нас не видели из замка? — Лучше уйдём отсюда поскорее. А если вспышку видели кентавры? Или, — Эдди оглянулся, — я слышал, что здесь неподалёку видели детёныша акромантула. — Акромантулы живут на Борнео. — Эванеско, — сказал Дэвис, направив палочку на котёл. — Пенни, видела бы ты, что у тебя на голове… — Да пошёл ты, Дэвис! — вспылила она, лихорадочно приглаживая вставшие дыбом кудри. Роджер рассмеялся. — Давайте скорее, — поторопил Эдди. Спотыкаясь и загребая ногами, Эдди тащил котёл. Роджер нёс три свёрнутые голубые мантии. Пенелопа шла первой, придерживаясь рукой за стену замка, и предупреждала о ямах и кочках. — Пригнитесь, — прошипела она. — Нас могут заметить из хаффлпаффских спален. — Или поймает Филч, — подначил Дэвис, — подумайте, что мы ему скажем. — Что ходили за невидимыми волшебными грибами, — предложил Эдди. — Он же сквиб и понятия не имеет о колдовских науках. Пенелопа фыркнула, но тут же прикрыла рот рукой. Неполная луна поднялась уже достаточно высоко, и двери замка были залиты паутинным призрачным светом. — Ну, — устало сказал Дэвис и подавил зевок, — подержите, я попробую. Пенелопа молча забрала у него мантии. Роджер вытащил палочку, глубоко вздохнул и легонько стукнул Эдди по макушке. Тот ойкнул и схватился за шею. — Здорово, — признала Пенелопа, наблюдая, как Эдди медленно переставал быть видимым, сливаясь по цвету с травой и грубо отёсанными камнями. — Как будто уронили на голову мороженое, — добавила она, когда Дэвис дотронулся палочкой и до её головы. — Если увидишь Филча или ещё кого-то, — шепотом проинструктировал он Эдди перед входом в подземелье, — бросай котёл и беги. Пусть думает, что это призраки. — Сам знаю, — фыркнула пустота, и накренившийся на одну сторону котёл поплыл по воздуху в сторону кабинета зельеварения. — Справится? — спросила невидимая Пенелопа. — Без вариантов, — загадочно ответил Дэвис. *** Июнь, двадцать четвёртое число. Дэвис и Пенелопа сидели на широком плоском камне у озера, подставив лица лучам клонящегося к западу солнца. Неподалёку несколько девушек из Бобатона, громко переговариваясь по-французски, со смехом наблюдали за гигантским кальмаром. — Восемь С.О.В., не меньше, — лениво сказал Роджер. — Можешь считать, что я видел это внутренним оком. — А моих Т.Р.И.Т.О.Н.ов? — Около десяти. — На кофейной гуще гадал? — Возжигал ароматические смеси. — Скажи, Роджер, — задумчиво спросила Пенелопа, — зачем ты всё-таки это устроил? — Это было познавательно. — И неконтролируемо. — Тем забавнее. — Слишком непредсказуемо и опасно, — вздохнула Пенелопа. — Оставь эти «не». Зато полезно. И, в конечном счёте, мне кажется, что всё получилось. Несмотря на фею. — Световые эффекты точно ты обеспечил. — Неправда, — спокойно возразил Дэвис. — Секрет в том, что я не делал ничего… — …кроме своих психологических экспериментов? — Кроме того, что сказал вам ещё на пасхальных каникулах. Я действительно ничего из этого не подстраивал. — Тогда в чём подвох? — Два варианта. Первый: Эдди поверил и потому сдал всё экзамены — я догадываюсь, что он ни одного не завалил. А ты решила, что расколола меня, и злость помогла тебе сосредоточиться. — Второй вариант можешь не говорить, — заявила Пенелопа. — Я всё равно не верю, что из этого сумасшествия получилось что-то действительно полезное. — Получилось. У Флитвика на двери очень остроумный ворон. С ним интересно поболтать. Кроме того, я действительно чувствую себя более уравновешенным. — А главное — мы приобщились к преступному миру и с пользой провели время, — иронично добавила Пенелопа. — Видишь? Я и сам мог бы так сказать. Будем считать, Пенни, что в итоге нам помогли дружба, справедливость и гуманизм. — Справедливость? — Мы же всё вернули — даже купили кое-что новое. Следовательно, небезнадёжны. — Кроме травы, — вставила Пенелопа. — Ну, это для бедных. А какой спектр эмоций… Ни один квиддичный матч такого не даёт. — С этого и надо было начинать. — Радуйся, Пенни, теперь перед тобой открыт большой и светлый мир. Не забывай нас, несчастных, когда вылетишь из хогвартсовского гнезда. — Я напишу, — тихо сказала Пенелопа. Бобатонские студентки слаженно собрались, дружески помахали Роджеру и Пенелопе и подхватили с камней сумки. — Я знал, что неотразим, — засмеялся Роджер. Пенелопа кинула в него горсть песка. — Пойдём? А то опоздаем к последнему этапу Турнира. — После того, что они сделали с квиддичным полем… Переговариваясь, они пошли в сторону Хогвартса. Fin.
FelixLakrima: Забавные такие! Раскрытие темы - 10 (украли они ого-го сколько! ); общее впечатление - 8 (немного затянутые диалоги на мой вкус. я часто через пару строк перескакивала). А в целом - понравилось
kassara: За раскрытие темы -10 За общее впечатление - 8, с трудом продралась сквозь первую часть, зато потом читала с удовольствием.
Полётчица: Хорошо - диалогом. 10 9
Изумрудная Змея: Какая-то стрекоза, увеличенная до размеров собаки. Зачем вы налили столько воды в ваш мини? Будь в нем пять страничек, было бы куда лучше.
кыся: раскрытие темы -10 общее впечатление - 8 очень тяжко было читать первую часть.
Душечка: Ой, класс какой! Равенкловцы великолепны! Их пикировки - это просто восторг )))) Команда Равенкло пишет: Это Равенкло, девочка, — добавил он, обращаясь уже к Пенелопе, — здесь все что-то варят, выдумывают, опробывают и выливают результаты редких неудач в углы. О да! Вся суть факультета в одной фразе Команда Равенкло пишет: — А почему пахнет горелым мясом? — в ужасе спросила Пенелопа. — С вами всё в порядке? — Неужели всё-таки фея? — задумчиво спросил Дэвис. Он заглянул в котёл и добавил: — Странно, я бы не удивился, увидев там жареного гомункула. На этом моменте я уже просто рыдала. Огромное спасибо за море позитива! Я люблю вашу команду
alexi: Команда Равенкло сначала читала, ломая мозг, но потом втянулась и бросить не смогла :) 10/10
dakiny: Очень понравилось! Настоящие равенкловцы! 10 10
DashAngel: 10/8 Да, диалоги в первой части было немного сложно читать.
belana: это надо распечатать, переплести и поставить на книжную полку!
Команда Равенкло: FelixLakrima kassara Полётчица спасибо за отзывы и оценки! Изумрудная Змея, такова моя натура) кыся, спасибо за оценки Душечка очень приятно слышать. Мы вас тоже любим alexi dakiny спасибо))) belana благодарю)
Истеричный профессор: Хороший фик! У Равенкло тоже есть свое "золотое трио")))) 9/9
Alix: 8 7
Карта: Замечательно! 1) 10 2) 9
Aerdin: трансфигурация… тапочек? — Тот, который всегда лежит на кафедре, — пояснил Дэвис. — Якобы хаффлпаффский первокурсник, а на самом деле — бывшая белая мышь. вся Макгонагалл в одном предмете)) 10/8 - /за затянутость
21: А мне безумно понравились диалоги. Дэвис - наш человек. 10/10 Пусть будет.
katerson: Класс! Молодцы. Истинные равенкловцы 10 10 Только я не поняла за что Пенни обозвала Эдди колумбарием
Команда Равенкло: Истеричный профессор, спасибо=) Энергия цифры "три" неоспорима;) Alix, спасибо за оценки. Карта, спасибо! Aerdin, благодарю 21 Дэвис - наш человек. *Роджер торжественно раскланивается* спасибо! katerson, спасибо ну это был такой немножко черный юмор - намёк на то, что у Эдди многое идёт прахом-крахом
kos: Симпатично. Но оценить беседу рейвенкловцев по-настоящему только рейвенкловец может. А у меня что-то голова гудит с непривычки. 10 9
drop: 10 9 Регистрация на АБ http://hp-fiction.borda.ru/?32-drop 25.01.09
KatrinMort: 1."беспросветное синее уныние" в моем личном топе сравнений это второе место после "оргазм цвета зеленого шампанского". 2. Диалоги... о-оообожемой... Я люблю диалоги, да, но не такие. Первая часть объективно затянута - тонкого рэйвенкловского йумора я тут не вижу, зато вижу пикировку, которая кажется остроумной только ее участникам (я даже готова списать это на возраст участников диалога). 3. "Что больше Великого Добра и хуже Великого Зла? Что есть у нищего, но в этом нуждается богатый? Если ты будешь есть это, оно принесёт тебе смерть, — прозвучал музыкальный голос. — Ничего, — не задумываясь, ответила Пенелопа, и дверь в гостиную Равенкло отворилась перед ней". Нет, не учиться мне на Рэйвенкло, ибо для меня "больше" и "хуже" антонимами не являются. И почему в "ничего" нуждается богатый? Нет, и дзен мне тоже, видимо, никогда не постичь. 4. И как-то мне не очень верится в студентов Рэйвенкло, которые вместо того, чтобы добросовестно учить, решили "поделить" имеющиеся у них знания между собой. 5. зато мне верится в Дэвиса-экспериментатора. За раскрытие темы - 10 Общее впечатление - 8
ikarushka: Команда Равенкло Долго мучила первую часть, уже думала бросить нафих. К чему этот бесконечный диалог, из которого даже непонятно, кто есть кто? Как будто один человек сам с собой пикируется, умным и любимым! А вот когда начинается действие, все идет куда бодрее 8) И характеры начинают вырисовываться 8) И фик становится забавным 8) Короче, афтар, учитесь пользоваться кнопкой delete! И будет четателям щастье 8)
Команда Равенкло: kos, спасибо за оценки drop, благодарю KatrinMort, спасибо за отзыв и оценки. 3. Загадка тоже спёрта. Мной. Из практических заданий учебника по экспериментальной психологии для педагогов 4. Не совсем так - о том, чтобы поделить знания, не было и речи. В тексте этот момент обговаривается. Спасибо ещё раз. ikarushka, спасибо за отзыв *гордится* А мы все на факультете умные и любимые P.S. Вот не поверите - кнопка delete и правда стала заедать.
KatrinMort: Команда Равенкло пишет: Загадка тоже спёрта. Мной. Из практических заданий учебника по экспериментальной психологии для педагогов Черт. И педагогом мне не быть. Плиз, дайте ссыль на учебник. Команда Равенкло пишет: Не совсем так - о том, чтобы поделить знания, не было и речи. В тексте этот момент обговаривается. 1:0 в пользу Рэйвенкло
Изумрудная Змея: KatrinMort пишет: Нет, не учиться мне на Рэйвенкло, ибо для меня "больше" и "хуже" антонимами не являются. И почему в "ничего" нуждается богатый? Нет, и дзен мне тоже, видимо, никогда не постичь. Нет ничего больше Великого Добра и ничего хуже Великого Зла. У нищего ничего нет, богатый ни в чем не нуждается. Если ничего не есть, то помрешь с голоду. Это очень старая загадка, я ее вариант еще у Сервантеса в "Назидательных новеллах" видела, а придумали ее чуть ли ни древние римляне. Но в языках, где нет двойного отрицания, она действительно лучше смотрится.
Изумрудная Змея: Нашла. «Nemo novit patrem, nemo sine crimine vivit, nemo sua sorte contentus, nemo ascendit in coelum». «Никто не знает своего отца, никто не свободен от греха, никто не доволен своей судьбой, никто не попадет на небо». Или же, если принять Nemo (никто) за имя собственное: "Немо знает своего отца, Немо свободен от греха, Немо доволен своей судьбой, Немо попадет на небо".
KatrinMort: Изумрудная Змея если вариант с Немо - это исходник, то все, что касается варианта с Великим Добром - это от лукавого. Как утвердительное высказывание оно смотрится еще ничего, но при формулировании вопроса-загадки (во всяком случае, в русском варианте) идет логическая неувязка. Кстати, свобода почти подходит под ответ для каждой из частей загадки. Ею не наешься, она превыше Добра, но может быть страшнее Зла, и последний нищий может быть свободнее, чем первый олигарх. Вобщем, ясно, что дело темное. Дайте уже кто-нибудь ссылку на учебник.
Команда Равенкло: KatrinMort, понятия не имею, есть ли он в электронном виде. Практикум по экспериментальной психологии для педагогов-психологов под ред. А.А. Крылова, год выпуска и издательство не помню (книги под рукой нет), но издание старое. Уважаемая Изумрудная Змея совершенно права - загадка старая и известная. Странно, что вам она незнакома. Ради интереса я погуглил - поисковик выдаёт огромное количество сайтов с загадками и логическими головоломками, где она (загадка) приведена. Не вижу смысла дальше муссировать эту тему.
KatrinMort: Команда Равенкло пошла искать учебник ))) (я сталкивалась с аналогами, но конкретно с этим вариантом - нет)
Mileanna: первая часть таки да, очень рейвенкловская))) мне, как гриффиндорке, зевалось) А дальше всё бодренько пошлО, и Пенелопа мне всегда нравилась, и Роджер Дэвис в фильме лапа, и у вас хорош) 9/9
Команда Равенкло: KatrinMort, забавно; меня лично этот вариант устраивает больше - в нём нет привязки к монотеистической - христианской - религии, как в некоторых (я кое-где видел написание "ничего нет лучше Бога и ничего нет хуже Дьявола"), а только абстрактная игра слов, в общем-то, построенная на некоторой биполярности этических понятий. хотя здесь даже этичности как таковой нет - не более чем загадка на "соображалку", как раз для Равенкло. Впрочем, это уже софистика и личное мнение. Mileanna, спасибо за отзыв и оценки! Роджер Дэвис в фильме лапа, и у вас хорош) *Роджер передаёт привет прекрасной даме*
KatrinMort: Команда Равенкло все зависит от того (по большому счету) какого вероисповедания придерживается отгадывающий и придерживается ли он его вообще
кошка: Команда Равенкло пишет: У него безупречная репутация. Он уважаемый человек! — Тебе катастрофически не идёт быть занудой, Пенни. Действительно, он достоин уважения. За всю жизнь ни разу не попадался на горячем.
Команда Равенкло: KatrinMort, в варианте с богом и дьяволом - да. А здесь - игра слов, и только. Это загадка не на моральность и этичность;) кошка
Tay: 7 7 http://www.diary.ru/~Tay13/
Команда Равенкло: Tay, спасибо
xenya : Покрадено всего неслабо Ну и слегка затянуто, да. Но! - несчастные равенкловские углы, страдающие от вдохновенных экспериментаторов и бедная феечка И ворон отличный - под стать своему факультету. 10/8
KatrinMort: Команда Равенкло не-а. Тогда у вас на каждый вопрос будет отдельный ответ - причем правильный. А в итоге получится не только "ничто", но и "свобода" и даже "язык". Причем обоснованно и логично. Это загадка из разряда теологических. Потому что именно в контексте авраамических религий нет ничего сильнее единого Бога aka Добра.
Команда Равенкло: xenya , спасибо! KatrinMort, вы так страстно желаете хоть над кем-то одержать верх на этих Стартах, что я прямо залюбовался. Скажите, вы со мной не поужинаете сегодня? Приглашаю в "Три метлы". "Свобода" получиться не может - с одинаковой вероятностью нищий может быть и свободным человеком, и рабом. Точно так же свободен может быть и богач, если представить, что определение "деньги дают всё" верно. Точно так же и с "языком" - рассуждение, что язык хуже самого худшего - это софистика. Вы пытаетесь конкретизировать то, что по определению в этом не нуждается, я же пытаюсь донести, что ваши рассуждения далеки от сути загадки. Великое Добро и Великое Зло в этой загадке не эгрегоры и не имеют никакого отношения к религии и мировоззрению, как вы почему-то с завидным упорством доказываете. Объясняю последний раз, ибо я не профессор Флитвик и растолковывать очевидное - не моя забота. Великое Добро - синоним "самое лучшее, что только может быть"; Великое Зло - синоним "самое худшее, что только может быть". "Худшее и Лучшее" - индивидуальны для каждого, но понятия эти есть у всех. Богач - имеющий всё, нищий - ни имеющий ничего. Из этого следует игра слов, которая и будет решением этой загадки, как вам уже объясняла выше Изумрудная Змея: Ничего нет лучше самого лучшего, ничего нет хуже самого худшего, имеющий всё ни в чём не нуждается, у нищего ничего нет. На этом предлагаю спор окончательно завершить, а ваши претензии переадресовать древним, или теософам, или древним теософам.
Анна-Е: "Садись в кресло, колумбарий." Колумбарий? В смысле, стойка с урнами с прахом кремированных? /чешет репу/ Зацепилась мыслями за этот колумбарий и не могу читать дальше. /плачет/ /Анна (Ежиха) забыла пароль/
Команда Равенкло: Анна-Е, здесь, в комментариях, поднимался этот вопрос)) Пенелопа слегка раздражена и язвит по тому поводу, что у Эдди с чарами всё пошло прахом). /плачет/ Не плачьте, а то я тоже буду! *наколдовывает букетик*
KatrinMort: Команда Равенкло пишет: вы так страстно желаете хоть над кем-то одержать верх на этих Стартах, что я прямо залюбовался. Это невозможно, так как я не принимаю участия в конкурсе. Хотя Вы так страстно пытаетесь доказать мне обратное, что я прямо-таки уже вижу, как волею команды Равенкло появляется на свет Божий команда Морт. К древним у меня претензий нет, ибо они-то свои загадки формулировали правильно, не искажая их. Проще говоря, из-за того, что Вы переиначили загадку, ее отгадка тоже становится иной. Ибо никогда Великое Добро не было синонимом "самое лучшее". Это разные категории. На этом, действительно, предлагаю дискуссию считать оконченной.
Команда Равенкло: KatrinMort Хотя Вы так страстно пытаетесь доказать мне обратное И даже желания такого не испытывал. предлагаю дискуссию считать оконченной.
Сова: 9 - после всей этой болтовни всех приготовлений ожидала чего-то большего. Результат невразумителен 9 - диалоги прекрасны, но их слишком много. Меня утомило. ИМХО, разумеется Хорошее: фик веселый и интересный. особое спасибо за Я полчаса отвлекал Снейпа, и оставалось только спросить, что он думает о «Пушках Педдл», и пригласить на свидание в Хогсмид. и — Надо было догадаться, что где ты, Кармайкл, там и суп. Мясной, с феями и шалфеем.
Команда Равенкло: Сова, спасибо за отзыв и оценки
Турмалин: 10 и 10 http://hpfiction.borda.ru/?32-typmalih
Команда Равенкло: Турмалин, спасибо
Galadriel: Cтранное дело. С одной стороны, фик очень умный, хорошо написан, идея неплохая. А с другой - вышло ужасно занудно, уж простите. В смысле, вот взять бы все то же самое и уместить в объем в четверть имеющегося - было бы куда более читабельно. С другой стороны, я подумала, а может, в этом и состоит сущность Рейвенкло? Что они и умные, и хорошие, и пишут грамотно и изящно. И при этом такие зануды Тема - 10 Впечатление - 5
Команда Равенкло: Galadriel, спасибо за отзыв и оценки Мы немножко занудные, но очень милые, правда
Dita: 10/8
Команда Равенкло: Dita, спасибо!
ikarushka: 9 7
lady Gremlin: 1) 10 2) 6 На Равенкло учатся зануды с претензиями на остроумие? Пенелопа - клон Гермионы? Если это лучшие представители факультета, то я понимаю, почему травили Луну. Уж больно она отличается от них в лучшую сторону. Разочаровали, очень обидно.
Команда Равенкло: ikarushka lady Gremlin спасибо за оценки
vlad: 10-8
Nuttsy: 9/9
Рыжая Элен: Тема, конечно, раскрыта. Но мотивация кражи меня удивила, честно. 9/8.
Лис: 10 8
Пух: 10/9
Команда Равенкло: vlad Nuttsy Рыжая Элен Лис Пух спасибо!
Anarda: 10 5
Toriya: 1) 9 2) 7
Зелёный чай: 8 6
Puding: Тема раскрыта, но читать было тяжеловато, возможно, из-за несколько затянутых диалогов. Финал разочаровал, хотелось бы чего-то более существенного... 10/7
Levian N.: всем спасибо
полная версия страницы