Форум » Архив "Весёлые старты" 2010 9-12, внеконкурс » ВС 12: "Исцеление", перевод, СС/РЛ, ангст, PG-13, мини » Ответить

ВС 12: "Исцеление", перевод, СС/РЛ, ангст, PG-13, мини

Master&Wolf: Название: Исцеление Оригинальное название: Die Heilung Ссылка на оригинал: www.fanfiktion.de/s/48f281740000a9b9067007d0 Автор: MajinSakuko переводчик: alexi бета: tigrjonok Пейринг: СС/РЛ Рейтинг: PG-13 Жанр: ангст (авторский жанр - драма, романс) Дисклаймер: Ничего моего, все остальное – Роулинг Предупреждение: ООС, ПОВ Ремуса, смерть персонажа Саммари: Хогвартс, седьмой год обучения. Гарри победил Волдеморта, и у Северуса появляется куча свободного времени. А Ремусу оказывается неожиданное внимание. Примечание автора: Особое спасибо Персефоне Люпин, проверившей этот фанфик. Примечание переводчика: фик переведен на «Веселые старты 2010» на ЗФ

Ответов - 23

Master&Wolf: Часть первая. Неожиданно – Даже не думай, что это моя идея, - проворчал Северус, сжимая кулаки. – Нет-нет, - улыбаясь, пробормотал Ремус, - ни за что. Он никогда бы не подумал, что Северус относится к нему хорошо или хотя бы равнодушно. И уж тем более никогда не предположил бы, что зельевар действительно пожертвует своим свободным временем для того, чтобы освободить Ремуса от внутреннего чудовища. Никогда. До настоящего времени. Гарри боролся со смертью в Больничном крыле. Туда он попал после того, как Волдеморт окончательно проиграл схватку за свою жизнь. Два мира – волшебников и магглов – были освобождены от власти Темного Лорда. Постепенно всё начинало возвращаться к нормальному состоянию. Гарри был готов пожертвовать собой, как и его родители. Ремус же, хотя еще и не совсем освоился в новой жизни, знал совершенно точно, что ему необходимо, чтобы сделать её идеальной. Живой и здоровый Северус стоял прямо перед ним, и Люпин собирался сделать все, чтобы слизеринцу не удалось создать между ними прежнюю дистанцию. – Дамблдор! – Северус смотрел прямо на Ремуса, и всё же казалось, что он возмущённо закатил глаза. – Директор, судя по всему, забыл, что значит преподавать идиотам, которых называют учениками. После смерти Темного Лорда их способность к концентрации упала ниже самой нижней отметки. – Понимаю, – ответил Ремус. – Но ты же не обижаешься на него всерьёз? Разве тебе не хочется праздновать? Наше поколение не знало ничего, кроме войны, и теперь, когда всё закончилось... – Я праздную, – перебил Северус, – в тишине! И охотно продолжил бы в том же духе, если бы не приходилось тратить время на тебя! - Зельевар возвёл искусство расточения яда на новый уровень. Если бы Ремус не знал, что местоимение «тебя» относится к нему самому, он бы решил, что речь идет о чём-то склизком, противном и отвратительном. – Уверен, мы получим удовольствие от общения, – мягко ответил Ремус. Северус мрачно уставился на него: – Не обольщайся. И не думай обо мне слишком хорошо. Меньше всего мне хочется находиться с тобой в одной комнате, но я всё же сделаю то, что должен. А ты будешь делать то, что я скажу, понятно? И только попробуй помешать моей работе – я немедленно всё брошу, ясно? – Яснее некуда. – Ремус улыбнулся. – Ещё что-то? Во взгляде Северуса появилось подозрение. – Да. Ещё твои глупые приступы радости и счастья. Я знаю, что Темный Лорд мёртв и все вокруг радуются, но постарайся быть серьёзным! Ремус вздохнул, его взгляд стал более вдумчивым. К Северусу стоит прислушаться. Но как у него только получается быть таким сложным? – Я серьёзен. Ты даже не можешь представить себе, насколько. И я знаю, что единственная причина, по которой ты вообще согласился варить для меня это зелье, – это вызов твоим способностям и уму. – Честно говоря, в этом Ремус был не совсем уверен. – Но для меня это свобода! Свобода от моего проклятья! Ты вообще можешь представить себе хоть на секунду, что это значит для меня? – Нет, – холодно ответил Северус, – и я не собираюсь это выяснять. Но ты прав. Как бы ни была горька правда, вызов, действительно, единственная причина, по которой я согласился на требование Дамблдора. Твои личные удобства нисколько меня не интересуют. Ремус внутренне вздохнул. Возможно, сейчас Северуса радует только возможность нового исследования, но Ремусу хотелось это изменить. Он решил для себя, что разгадает своего собеседника. Зельевар был необыкновенно противоречив: парадокс из парадоксов, головоломка, которую Ремус надеялся разрешить. – Если хочешь, можешь поподробнее рассказать мне о зелье, – предложил Ремус. – Могу заварить нам чаю. – Это не визит вежливости, поэтому даже не пытайся сделать нашу встречу более приятной, предлагая безвкусный ромашковый чай. – Твое присутствие вовсе не невыносимое, – наморщил лоб Ремус. – К сожалению, не считаю возможным с чистой совестью ответить комплиментом на комплимент. – Спасибо, – Ремус шумно выдохнул. – Кстати, если тебе мой ромашковый чай кажется безвкусным – с чем я не могу согласиться, – то ты всегда можешь добавить сахар или съесть что-нибудь сладкое. – Сладкое – это область Дамблдора, – сухо ответил Северус, – а шоколад не подходит к чаю. Ремус отвернулся и закатил глаза. – Ну хорошо, если ты не хочешь чаю, то не буду и спрашивать, не хочется ли тебе печенья. – Люпин собрал рассыпанные под креслом свитки пергамента и положил на маленький деревянный столик посреди гостиной. Он постарался убрать всё лишнее как можно быстрее, чтобы зельевар не ждал больше необходимого времени. Каждому было ясно – с темпераментом Снейпа лучше не шутить. – Как ты думаешь, сколько тебе потребуется для переработки рецепта зелья? - спросил Ремус, рукой указывая на место, куда мог сесть Северус. Тот по-прежнему стоял, наморщив лоб, и наблюдал за Ремусом, усевшимся в своё любимое потрепанное кресло. – Это займёт столько времени, сколько нужно. Одно могу сказать со стопроцентной вероятностью. Если ты будешь постоянно торчать в своей комнате, предлагая всем желающим напитки и сладости, процесс точно не ускорится, – губы скривились в высокомерной усмешке. – Вместо этого ты можешь помочь мне уже сейчас, пусть даже твой вклад в работу будет очень незначительным. – И что же от меня требуется? – полюбопытствовал Ремус. Честно говоря, он думал, что понадобится только для пробы окончательного зелья. – Чем я могу тебе помочь? Северус, достав из внутреннего кармана мантии маленькую записную книжку, перо и чернильницу, принялся задавать составленные заранее вопросы: «Какие точные отличия между превращениями с и без Аконитового зелья?» и «Каким образом волк влияет на сознание во время остального месяца, то есть не во время полнолуния?» Ремус старательно отвечал на вопросы – кожу пощипывало при каждом произносимом слове. Он даже и не знал, что способен так сильно надеяться. И не только в отношении зелья. Северус был здесь, пытался найти лекарство от болезни Ремуса. Несколько лет назад он бы не сделал этого, даже если бы Дамблдор попытался его заставить. Но сейчас... Ремус внутренне улыбнулся, боясь отпугнуть Северуса. Он уже давно испытывал странное чувство к этому противоречивому, тёмному человеку. Падение Волдеморта стало знаком для нового начала, и Ремус собирался сделать всё, что было в его силах. Поведение Снейпа кружило Ремусу голову. Неужели Северус ответит на его чувства? Может быть, он тоже ощущает тонкие нити, начинающие опутывать и связывать их? Ремус надеялся только на одно: что его намерения не слишком чётко выражались на лице или в мыслях. Не стоит забывать, что Северус был выдающимся легилиментом. – Всё, или ты хочешь ещё что-то узнать? – На сегодня это всё, – отсутствующе ответил Северус, быстро проглядывая заметки, прежде чем убрать обратно письменные принадлежности. – Мне еще понадобится немного крови. Приходи завтра в семь в мою лабораторию. Если сможешь – не ешь ничего перед этим. И да, это значит, что тебе нельзя и шоколад, даже если произойдёт совершенно невероятный случай и ты встретишь дементора на территории школы. – Завтра предстоит самая приятная часть, да? – Ремус криво улыбнулся. – Не думал, что ты будешь ждать с этим так долго. – Самое лучшее приберегаю напоследок, – холодно ответил Северус. – Хватит на сегодня. – Ремусу послышалось в словах нерешительное обещание, которое он просто не мог проигнорировать, даже если оно ему только привиделось. Северус направился к выходу, и Ремус вскочил на ноги. Сознание не успевало за развитием событий, и тело перехватило контроль над ситуацией. Губы сами собой начали произносить необдуманные слова. Что может быть лучше? – Но иногда, – торопливо забормотал он, крепко хватая Северуса за рукав и не давая ему уйти, – иногда это не самое мудрое решение! Ремус не знал точно, какой именно смысл вкладывал Северус в свои слова. Думал ли он, что Люпин – самое лучшее? Или что колоть того иголкой – самая лучшая часть составления нового зелья? Или просто сказал то, что в любом случае заставит собеседника задуматься, и даст самому Северусу возможность быстро уйти? Ответа не было. В настоящий момент размышления точно не были самой сильной стороной Ремуса. Или всё же были? Ведь мысли кружились вихрем – Ремус пытался определить, станет ли следующий возможный поступок поражением или победой. Но он не должен тратить время на разговор с самим собой. Всё внимание – Северусу. И прежде чем он смог понять, каким образом это произошло, он обнаружил себя в водовороте с головокружительной скоростью выплескивающихся слов. Казалось, Ремус боялся, что если прервется хоть на секунду, даже для того, чтобы просто набрать в легкие воздуха, то потеряет свой известный – и часто презираемый – гриффиндорский кураж. И он бормотал о вещах, понятных только тому, кто смог бы пробраться в неразбериху, царящую в его голове, о вещах настолько прекрасных, что Ремус никогда бы не подумал, что может испытать подобное. Его не волновало, что он выглядит отчаивающимся идиотом, он всё равно не мог ничего с этим поделать, и ему просто хотелось, чтобы Северус остался хотя бы на пару секунд. Тогда он сможет убедить его остаться подольше. – Но иногда, когда ты оставляешь самое лучшее напоследок, и пытаешься сделать сначала всё остальное, может получиться так… Прежде чем ты осознаешь, что происходит, ты поймешь, что уже сыт и тебе больше не хочется есть. И ты вынужден оставить то лучшее, ради чего так долго боролся с собой и к чему так долго стремился, для кого-то другого или просто оставить прогнивать... – Ремус остановился. Его глаза были широко открыты и полны ужаса и гордости за собственное мужество. Усилием воли он заставил себя успокоиться. Даже если он сейчас начнет реветь и хвататься за Северуса – это не поможет. – Предполагаю, что в твоих словах спрятан тайный смысл, однако сомневаюсь, что мне – человеку, не обладающему особым гриффиндорским видом разума, – по силам понять его, – протянул Северус, взглянув на руку Ремуса, схватившую его за рукав. – Если бы я мог хотя бы предположить размер твоего умственного помрачения, то никогда бы не остался надолго в твоём присутствии и не позволил тебе... Руки Ремуса метнулись наверх, ухватились за ворот жилета и дернули его вниз. Не нужно слушать последующие ядовитые слова, вылетающие изо рта Северуса, он просто их проигнорирует. И использует эти тонкие, яростные губы и резкий, жалящий язык для чего-то лучшего. Ремус был на полголовы ниже зельевара, но, черт побери, это его не испугает! Это была простая встреча губ, хотя о слове «простая» можно и поспорить, более подходящим было бы «неуклюжая». Большей частью из-за того, что всю работы выполнял Ремус, Северус же, замерев, стоял на прежнем месте. Очевидно, он был застигнут врасплох. Тело чуть расслаблено и наклонено вперед, а губы напряжены до предела. Ремус отважно попытался пробраться кончиком языка между губ, чтобы уловить вкус тайны, всё время прячущейся от него. Сердце бешено колотилось в груди, с головокружительной скоростью разгоняя кровь по венам. Ремус не был уверен, слышал ли хоть что-нибудь: чмокающий звук, или как он – а может, Северус? Было бы замечательно! – издал лёгкий стон. Всё заполнил громкий стук сердца, и когда Люпин кончиками пальцев нежно погладил Северуса по шее, очень близко от бьющейся вены, то с радостью заметил, что его пульс тоже участился. Волшебство разбилось так же внезапно, как и началось. Или, во всяком случае, дало трещину. Северус вырвался и отстранился, вытянув руку – ладонью крепко упиралась в грудь оборотня. Дыхание его участилось, губы поджались и обычно мертвенно-бледные щёки покрылись красными пятнами. Сузившиеся глаза гневно сверкали. – Ты думаешь, что творишь, оборотень?! – яростно выкрикнул он, левой рукой вытирая рот. – Я не знаю, что ты привык тащить в свой грязный рот, и мне абсолютно не хочется это знать! Но держи свои проклятые лапы при себе, или можешь забыть о зелье! Вмешается Дамблдор или нет, всё равно! Я ясно выразился, или, может быть, мне пересказать это простыми словами, чтобы твой недоразвитый ум ухватил суть? Северус кипел от негодования. Ремус чувствовал, как дрожит удерживающая его на расстоянии рука. И он не был уверен, хотела ли она отстранить оборотня или его, Ремуса.

Master&Wolf: Часть 2 Неисправимый Ремус медленно моргнул, защищаясь от проникающих сквозь жалюзи солнечных лучей. Он протянул руку и помассировал затекшую шею. Кресла в Больничном крыле были далеко не такими удобными, как его кресло дома. Скорее всего, задумка Поппи. Вздохнув, он скользнул взглядом по человеку, лежащему на кровати. И с удивлением увидел зелёные глаза, наблюдающие за ним. Гарри Поттер, мальчик, который полностью оправдал своё имя, покончив с Волдемортом, на больничных простынях казался ещё меньше, чем был на самом деле. Бледные руки, почти такого же цвета, как и постельное бельё, спокойно лежали на одеяле. За исключением шрама на лбу, кожа Гарри осталась такой же чистой, как и раньше. Ни одного шрама или царапины, нет даже повязок, под которыми могли бы скрываться раны. – Как ты себя чувствуешь, Гарри? – нежно спросил Ремус, поглаживая руку юноши. – Немножко лучше? Гарри улыбнулся и наклонил голову. – Это хорошо, это очень хорошо. Вот увидишь, скоро будешь как новенький. – Рука, поглаживающая кожу Гарри, действовала аккуратно и осторожно, другая же мертвой хваткой вцепилась в подлокотник кресла. – Хочешь есть? Что тебе хочется на завтрак? Омлет с овощами? Сосиски? Тост? Что из этого разрешит мадам Помфри? Мускулы на правой руке Гарри напряглись, он вздохнул, затем закрыл глаза. – Хорошо, – прошептал Ремус, осторожно убирая руку. – Оставлю тебя отдыхать. Ремус бесшумно поднялся с кресла. Он посмотрел на снова заснувшего мальчика, и его взгляд стал безрадостным. Долгое время Ремус стоял там, осыпая Волдеморта всевозможными проклятьями за боль, причиняемую Гарри. Мерзавец и после смерти не мог оставить Гарри в покое – как будто мало того, что он натворил при жизни! Ремус почувствовал горький прикус во рту. Северус тратил время на то, чтобы найти лекарство от ликантропии, вместо того чтобы помочь Гарри. Он отвернулся, чтобы уйти. – Хорошо поспал? Ремус взглянул на дверь и сухо засмеялся. – Не так хорошо, как бы хотелось, Альбус. – Он направился к директору. – Кажется, кресла здесь просто предназначены для того, чтобы вызывать жуткие боли в спине и шее. Думаю, Поппи не хочет, чтобы студенты оставались здесь слишком долго. – Альбус порылся в кармане и достал маленькую коробочку. Выудив для себя лимонную дольку, он предложил конфету Ремусу, но тот покачал головой, отказываясь. – Как у него дела? – Я не знаю, – пожал плечами Ремус. – Но выглядит он лучше. Альбус кивнул. – Думаешь?.. – Нет. Настала очередь Ремуса неуверенно кивать. – Ну что ж, тогда я лучше пойду в подземелья, – вздохнул он. Честно говоря, он не был обрадован предстоящей сдачей крови, каким бы волнующим ни было присутствие Северуса. Острые объекты в руках зельевара заставляли чувствовать себя неуютно. – Северус уже поговорил с тобой? – успел спросить Альбус, прежде чем Ремус ушёл. Глаза директора странно блеснули. – Да, – кивнул ещё-оборотень. – Он был у меня вчера вечером. – Ремус постарался прогнать воспоминания о том, что случилось в конце этой встречи. В подобные моменты он проклинал тот факт, что был окружен легилиментами и не был особо сведущ в окклюменции. – Спасибо за... Ну, ты знаешь. – Не стоит благодарности, Ремус. – Сияние усилилось. – Конечно, стоит. Я не видел полную луну человеческими глазами с тех пор, как был ребенком, и если Северусу удастся... – Тебе действительно не стоит благодарить меня, Ремус, – повторил Альбус и поджал губы, словно стараясь удержать улыбку. - Я не единственный, кто хочет тебе помочь. Ремус наморщил лоб. – Что ты имеешь в виду? – Не надо меня благодарить. Самое очевидное объяснение не всегда бывает верным, – загадочно произнес Альбус. Он взглянул через плечо Ремуса, и его глаза на мгновение погрустнели. Затем он снова посмотрел на оборотня сияющим взглядом. – Волдеморт умер. Северус с лихвой заплатил свои долги, и я не вправе распоряжаться его свободным временем. – Альбус с улыбкой наклонил голову и чуть приподнял брови. Ремусу потребовалось пара минут, чтобы осознать сказанное. Его глаза расширились от удивления. – Это был его идея? – потрясенно спросил он. В животе запорхала бабочка. – Северус хочет найти для меня лекарство? Альбус только улыбнулся. – Но почему?.. Я имею в виду, он сказал, что ты... – Ремус потряс головой, поочередно улыбаясь и морща лоб. – Ему просто нужно было рассказать мне про зелье... – Признание всегда было важным для Северуса, – сказал Альбус. – И после того, как Министерство Магии отклонило мое прошение о присвоении ему ордена Мерлина... Ты же знаешь Северуса. Ему нужно уважение, даже если он не показывает этого открыто. Признание ему важнее, чем кому-либо другому, и это – путь достигнуть его. – Но почему он уверял, что это ты его заставил? – Ты же знаешь Северуса Снейпа, не так ли? – тихо засмеялся Альбус. – Он никогда не признается, что действительно хотел помочь тебе. Внезапно в животе появилась вторая бабочка и принялась кружиться вокруг первой. – Ты думаешь, он по-настоящему хочет мне помочь? – Бабочки принялись размножаться и полностью заполнили живот, отчаянно шевеля крыльями. Ремус даже не пытался сдержать дурацкую улыбку – все равно у него бы не получилось. Альбус вздохнул, его взгляд стал серьёзным: – Трансформация оборотня всегда была не только болезненной, но еще и опасной. Тебе повезло со здоровьем, Ремус. Многим оборотням этого не дано. – Да. – Хотя Ремус и подошел слишком близко к черте, отделяющей его от жизни в полной нищете, но все же по-прежнему оставался здоровым. – Судя по всему, со временем превращения становятся всё более опасными для зараженных. В последние месяцы участились случаи смертельных исходов. – Альбус снова вздохнул, глаза окончательно потускнели. – Насколько известно, даже Волдеморт давал своим подопечным какое-то зелье, чтобы помочь им во время трансформации, но его варил не Северус. У тебя доброе сердце, поэтому волк никогда не мог полностью захватить тебя во время полнолуния. А другие... многие из зараженных, казалось, стремились к темной власти, некоторые, возможно, стали оборотнями добровольно. Я точно не знаю. Всё, что мне известно: превращения могут стать опасными и для тебя. Люпин спокойно выслушал Дамблдора. Сейчас, когда он знал намерения Северуса, Ремус поклялся, что всерьёз будет добиваться его благосклонности.

Master&Wolf: Часть 3. Незащищённый Спустя восемь дней после разговора с директором Ремус снова оказался перед лабораторией Северуса. Он коротко постучал и, улыбнувшись, подумал о любимом. Сейчас Ремус был уверен, что любит зельевара. – Если вы не отравлены и не нуждаетесь срочно в противоядии, которое смогу приготовить только я, предлагаю сразу же уйти, если вам дорога жизнь, – раздался из-за дубовой двери как всегда «приветливый» голос Снейпа. Ремус вздохнул, открыл дверь и вошёл в комнату. – Это я. – А, это лишь ты, Люпин, – пробормотал Северус, вновь возвращая свое внимание котлу, стоящему на столе. – Заходи и закрой за собой дверь. С меня хватит нежелательных свидетелей... – Он добавил в котёл три капли кроваво-красной жидкости, и содержимое бурно закипело. Судя по лицу зельевара, именно этой реакции он и ожидал. – Как у тебя дела, Северус? – поинтересовался Ремус, обходя Снейпа со спины, чтобы через плечо заглянуть в котёл. Он слегка дотронулся до руки зельевара и сел на край стола, наклонив голову. Северус расправил плечи и уставился на разделочную доску, на которой как раз резал желеобразную субстанцию для зелья. – Я тебя ещё отучу от этого! Тебе нельзя дотрагиваться до меня, когда я варю важное зелье, – прорычал он, кривя губы. – Значит, мне можно трогать тебя, когда ты закончишь? – лукаво улыбнулся Ремус. Северус не отреагировал на слова, кидая нарезанные части чего-то, похожего на улитку, в котёл. Ремус наморщил лоб: – Это последний вариант зелья на пробу? – За последнюю неделю ему пришлось попробовать четыре разных варева, одно отвратительнее другого. Северус пояснил, что ни одно не дало желаемого результата. Ремус не мог точно этого сказать, поскольку полнолуние ещё не наступило, но, судя по всему, Северус мог определить, излечена ликантропия или нет. – Да, – напряженно ответил Северус. – Не будешь ли так любезен отойти от меня? – Вчера ты не жаловался. – Прошлым вечером Ремусу было разрешено – как бы невероятно это ни было – помочь Северусу в приготовлении зелья. – Очевидно, ты просто невнимательно слушал. Ремус пожал плечами, спрыгнул со стола и опустился в кресло, стоявшее напротив. Улыбаясь, он смотрел на зельевара, отработанными движениями перемешивающего зелье, и предавался размышлениям о том, как этому человеку удалось перемешать его эмоции. Ворчание Северуса вырвало его из мыслей. – Что? Прости, что ты...? – Я сказал, что ты можешь начинать медитировать или что ты там обычно делаешь, прежде чем пьёшь зелье, – нетерпеливо прорычал зельевар. – Не ожидал, что ты способен концентрироваться еще меньше этих идиотов... Или зелье тебя больше не интересует? – Он указал на котёл. – Не то чтобы мне хотелось его готовить... – Нет, Северус, ты прав, – поспешно ответил Ремус, – мне не стоило так отвлекаться. – Не обязательно подтверждать, что я прав. Хотя хорошо, что мы одного мнения, – сухо произнёс Северус. Он потушил огонь, взял черпак и налил немного зелья в кубок. От зелья поднималось облачко пара, и Северус поставил его на стол, чтобы оно остыло и не обожгло язык. – Уверен, что это именно оно? – повторился Ремус. Он не мог разглядеть, чем это зелье отличалось от других. – Какой ингредиент ты изменил? – Самый эффективный. – О, да. Именно этот ответ мне и хотелось услышать, – саркастично пробормотал Ремус. – Ты всё равно не поймешь, что я тебе скажу, – вскипел Северус, бросая черпак на пол. – Поэтому даже не пытайся говорить со мной о зельях! У тебя нет ни малейшего представления, насколько эти мягкие, кипящие... – он внезапно остановился и резко отвернулся, чтобы поднять черпак. – Северус? – осторожно спросил Ремус, вставая. – Ты?.. – Да! – резко перебил его слизеринец. – Я в порядке. И, пожалуйста, не вздумай задавать мне пошлые вопросы, ответы на которые ты не вправе услышать! – Он втянул воздух и снова повернулся к оборотню. – Зелье готово. Ремус взял протянутый кубок, слегка наморщив лоб: – С тобой что-то не так, – отважился возразить он. – И я хочу, чтобы ты знал – ты всегда можешь со мной поговорить. Северус не ответил. Как и почти всегда в последнее время. – Ну хорошо, – вздохнул Ремус. – Но я не прекращу заботиться о тебе только потому, что... – Пей уже! – вспылил Северус. – Мне еще нужно подготовиться к занятиям, проверить домашние задания. Чем быстрее ты уйдешь, тем лучше! Ремус закатил глаза и, приготовившись к тухлому вкусу, махом вылил содержимое кубка в рот. Он попытался проглотить зелье сразу, чтобы не раздражать вкусовые рецепторы, но, к сожалению, это не совсем удалось. Ремус с трудом подавил рвотный рефлекс. Вязкое зелье медленно двигалось вниз по горлу, и этот вкус Ремус ни за что не хотел бы почувствовать ещё раз. Он, по мнению оборотня, слегка напоминал миндаль – слишком много миндаля, царапающего пересохшее горло. – Осторожно, – проникновенным голосом сказал Северус. – Медленно дыши носом. Ремус последовал совету. Помогло это мало, но недоброе чувство в желудке прошло. Люпин осторожно открыл глаза, сел в кресло и откинулся назад, чтобы остановить головокружение. – Это было самое ужасное... – Да-да, – перебил его Северус. Глаза его странно заблестели. – И как? Получилось? – Ну, я не превратился в оборотня, – ответил Ремус, – но думаю, этого следовало ожидать, сегодня же не полнолуние. – Ты можешь хотя бы короткое время оставаться серьёзным? – Я стараюсь, но как я могу узнать, получилось или нет? Северус раздраженно вздохнул, признав резонность высказывания. – Как ты себя чувствуешь? – Если не считать сильнейшего желания избавиться от того, что у меня в желудке? – заметив нетерпеливый взгляд Северуса, Ремус поторопился продолжить: – Я чувствую себя точно так же, как и после других твоих зелий. Северус взглянул на пустой бокал в его руках. – Дай мне кубок, – тихо сказал он. Ремус вытянул руку, ожидая, пока зельевар обойдет стол. – Держи. Тебе действительно стоит начать добавлять пряности в зелья. Если бы ты хоть раз попробовал одно из твоих отвратительных на вкус зелий, то понял бы, почему все постоянно жалуются. – Правее, – сказал Северус, не сводя взгляда с кубка. – Э?.. - Ремус опустил взгляд вниз и осознал, что его рука была направлена не в ту сторону. Он закатил глаза – как будто Северус и так бы не смог взять кубок – и впихнул его в правую руку зельевара. – Спасибо. – Обычно шелковый голос стал таким же шершавым, как и бокал, что Северус обхватил обеими руками и осторожно поставил на стол. – Тебе лучше? – осторожно спросил Ремус. – Я знаю, ты, скорее всего, не хочешь мне сказать, почему так... – вздохнув, он провел рукой по волосам. – Я все равно хотел с тобой поговорить. О том, что между нами происходит... – Не понимаю, о чём ты, – ответил Северус. – Может, у тебя... галлюцинации? – Он издевательски ухмыльнулся. – Между нами что-то происходит? Да что ты! – зельевар фыркнул. – Если бы зелье не было сварено мной, я подумал бы – что-то получилось не так. – Я говорю о поцелуе, – решительно заявил Ремус. – Его же я не придумал, или как? – Какой поцелуй? – протянул Северус. – А-а-а, ты говоришь о том случае, когда набросился на меня? Ну и как? Тебе хотя бы понравилось? Ремус покраснел. – Я не хотел тебя заставлять... я просто хотел... – Ты считаешь это извинением? – прервал его зельевар. – Ты не хотел, но всё равно сделал? – Нет! – выкрикнул Ремус, поднимаясь на ноги. – Я не специально, и ты это знаешь! И ты отреагировал на мой поцелуй! Я почувствовал, как твоё сердце забилось быстрее, так что даже не пытайся это отрицать! – Желание – не единственное чувство, усиливающее сердцебиение. – А на прошлой неделе? Разве ты не заигрывал со мной в ответ? Ну, почти. Это было не между нами? – Как Северусу удается так выворачивать факты, что они отражают именно его точку зрения, хотя на самом деле все было не совсем так? – Единственное, что было между нами – несчастные случаи и попытки убийства, – холодно ответил Северус. – Блэк был бы недоволен всем остальным, не так ли? Ремус вздохнул. – Ты знаешь, что я не участвовал в том дурацком розыгрыше, – ответил он таким же тоном. – Сириус мёртв и останется мёртвым. Я не знаю, о чём он тогда думал, это всё равно сейчас уже не важно. Важно лишь настоящее, и я хочу... – Речь не только о тебе, самовлюбленный гриффиндорский идиот, – выкрикнул Северус. – Ты этого не замечаешь? Ремус снова вздохнул. – Тогда о тебе? – спросил он. – О тебе и о том, как Дамблдор «просил» тебя сварить это зелье для меня? О том, что ты боишься – я закончу дни как все те оборотни, которые умирают в последние дни? О тебе, говорящем, что Альбус заставил тебя заняться зельем? О чём именно речь? Уголки рта Северуса приподнялись: – Итак, Дамблдор рассказал тебе? Его так легко предсказать, не так ли? – Ты о чём? – Ремус наморщил лоб. Северус не услышал его. – Он сказал, что я хочу тебе помочь, так? Хотя я настоятельно просил его не делать этого. Рассказал, что мне нужно признание, верно? – Да, он... – Ремус совсем ничего не понимал. – Что ж, он был прав. Во всяком случае, в том, что касается последнего, – усмехнулся зельевар. – Мне действительно нужно именно признание. И я хочу, чтобы ты это знал... Если бы у Ремуса в животе по-прежнему оставались бабочки, то они бы больше не махали крылышками, а принялись вгрызаться во внутренности. Подвал внезапно показался намного мрачнее, холодный ветер взъерошил волосы, и слова, что прошептал Северус, заставили сердце в груди похолодеть. – Северус, я... – Ремус остановился, прежде чем проговорил неловкое «тебя боюсь». В конце концов, гриффиндорцы были отважными людьми. – Я знаю, Ремус, знаю, – слизеринец скрестил руки на груди. – Ты тоже кое в чем был прав: я выдающийся легилимент и твои мысли были для меня действительно очень легкой задачей. Ремус задрожал, но не оттого, что Северус назвал его по имени. – Если ты прочитал мои мысли, то знаешь тогда, что... – Я прочитал лишь то, что должен был знать, – снисходительно объяснил Северус. – Неужели ты думаешь, я задержусь в твоем зверином сознании хотя бы на секунду дольше, чем необходимо? Ты совсем не знаешь меня. Или ты полагаешь иначе? – Как раз сейчас я очень в этом сомневаюсь, – ответил Ремус. Ему категорически не нравился направление, которое принял разговор. Он хотел использовать время, чтобы убедить Северуса дать ему шанс, но, судя по всему, затея была обречена. Северус улыбнулся: – Знаешь, что у вас всех общее? У Дамблдора, Тёмного Лорда, тебя? Вы все думали, что знаете меня лучше всех. Ну что ж, вы все были неправы. – Но ты помог нашей стороне, – слабо возразил Ремус. – Волдеморт был... – … идиот, думающий, что владеет мной, – перебил Северус, презрительно ухмыляясь. – Он был опытный легилимент, но не мог увидеть то, что я не хотел показывать. – Но Альбус... – Дамблдор! – фыркнул Северус. – Мог ли он победить Тёмного Лорда? Нет. Ему для этого потребовался маленький мальчик. Почему же ты тогда думаешь, что как легилимент он был лучше, чем Лорд? – Разреши мне помочь тебе! – внезапно выпалил Ремус. – Уверен, я смогу... Даже если не совсем понимаю, о чем именно ты говоришь, и зачем ты мне это рассказываешь! Северус опустил руки и, взяв перо со стола, принялся изучать его, вертеть между пальцами: – Не думаю, что от тебя будет какой-то прок. Ты всегда был абсолютно бесполезной личностью. Таким же ненужным, как и Блэк в год перед тем, как наконец умер. – Почему ты не оставишь его в покое? Да, он мучил тебя, пока был жив, но ты тоже внес свою лепту в ваши отношения. – Оставить в покое? – повторил Северус. – Они все мертвы, верно? Твои друзья… Все, кто так много для меня значил… – Он провел кончиком пера по нижней губе. – Я не знаю... – Ремус судорожно вздохнул и прижал ладонь к внезапно бешено заколотившемуся сердцу. – Я... – Разве я не говорил – не всё вертится вокруг тебя? – Оборотень с трудом осознал эти слова. Дыхание участилось, и Ремус, покачнувшись, упал в кресло. Перед глазами мелькали разноцветные круги, странные формы превращались в предметы – слишком быстро, чтобы мозг успел их идентифицировать. Подлокотники кресла под потными ладонями внезапно оказались слишком тёплыми. А может быть, ему это просто показалось? «Что... здесь... происходит?» – измученно, почти пьяно завопило сознание Ремуса. Но Люпин не смог дать подходящего ответа на этот вопрос. Это зелье было не таким, как те, что он до этого пробовал, не таким, как все зелья, что Ремус когда-либо пил. И он был не уверен, что это хорошо. Внезапно Ремус понял. Миндаль, дымящийся котёл, загадочные слова, галлюцинации. Он не мог поверить. Как он мог так ошибаться? Пальцы вцепились в подлокотники, кровь вскипела, но Ремус боялся расслабить руки. Более сильный, чем обычные люди, он рано научился управляться физической силой. Волшебник с каштановыми волосами – он не был уверен, является ли по-прежнему оборотнем или нет – моргнул, и ярко-жёлтый вихрь перед глазами принялся вращаться медленнее. В поле зрения появился Северус. Ремус задержал дыхание. Он верил, что любит этого человека. Человека, готового так просто оборвать его жизнь. Теперь Ремус понял нечто другое, нечто более существенное: больше не имело значения, сработало ли зелье, смогло ли оно действительно исцелить его. Он не был чудовищем, к которому Северус испытывал отвращение. Он никогда им не был, являясь настолько человеком, насколько это возможно. Чудовищем был Северус. Прежде чем Ремус закрыл глаза и поприветствовал приближающуюся темноту, освобождающую его от мучительной боли в груди, затуманенный мозг уловил, как Северус кинул кубок обратно на стол. Конец


мышь-медуница: ээ... ну и фик вы выбрали для завершения Стартов.

Levian N.: являясь настолько человеком, насколько это возможным ы? как завершение ВС - действительно... забавно. и подходяще, я думаю)) этакая необычная перекличка с вашим же клипом. 8 7

xenya : 9/6

Карта: 1. 10 2. 9

дракон7: северус во всей красе! неужто отравил!?

Master&Wolf: мышь-медуница Levian N. xenya Карта Спасибо за оценки дракон7

yana: 10 6

Puding: Ого! Неожиданно! Но вообще-то, в целом понравилось Сразу надо было отравить приставучего оборотня, и дело с концом, чего Северус так долго тянул? 9/8

мышь-медуница: А, да, я оценки забыла. 9/7

Toma: 9/ 7

aska: Уфф, неожиданный конец. Правда, цианистый калий, если имелся в виду он, отравляет мгновенно, они не могли бы столько разговаривать. Ыыы... Я до последнего надеялась, что Северус просто не любит Ремуса и просто выгонит его. Это было бы очень здорово, а то флафф надоел жутко. В общем, да, неприятно, что Северус оказался чудовищем, а я так была солидарна с ним вначале, где он отказывался от ромашкового настоя с сахаром (знаю, что это такое - имхо, гадость, Снейп прав ). И еще очень понравились места с бабочками - это просто перл. 7 5 (5 за то, что очень покоробило окончание. Каким бы тупым и приставучим не был Ремус, все-таки не стоило его убивать. В общем, как-то это странно и не очень вяжется с образом Снейпа... Если я чего-то недопоняла, объясните, плиз.)

Rendomski: Ни персонажей, ни интересной идеи не увидела, а попытка обоснуя действий Снейпа вообще шитдевральна. 8/4

Eva999: стартый-добрый злой Снейп ))) Ставить на конкурс такие стартые фики очень риковано )) Но в целом хорошо, ангст без пафоса и со злым Снейпом бодрит )) Фик, кстати, для перевода сложный 10 10 (за смелость ))) )

Ural Lynx: 8/8

Master&Wolf: yana мышь-медуница Toma Puding aska Rendomski Eva999 Ural Lynx Спасибо за оценки

Лис: 9 9

dakiny: Не фик, а сборник фандомных штампов. Все эти "бабочки в животе", "бледные руки", "тонкие губы", "сверкнувшие глаза" очень утомляют. Если бы не концовка, было бы совсем тяжело. Но финал порадовал. 6 6

Master&Wolf: dakiny Рады, что финал порадовал Спасибо за оценки.

Fidelia: Ангст? Драма? Романс? Минимум - юмор, максимум - нечто, вообще не поддающееся определению((. Его глаза были широко открыты и полны ужаса и гордости за собственное мужество. Усилием воли он заставил себя успокоиться. Даже если он сейчас начнет реветь и хвататься за Северуса – это не поможет Как это такой мужественный Люпин начнет реветь, хватаясь за Снейпа? Это даже не ООС, а кризис жанра снюпинов в de-фандоме. Не нужно слушать последующие ядовитые слова, вылетающие изо рта Северуса Представляются облачка токсично-зеленого цвета, какие в комиксах рисуют для обозначения речи героев. Ремус отважно попытался пробраться кончиком языка между губ, чтобы уловить вкус тайны, всё время прячущейся от него. Новый Северус Снейп - теперь со вкусом тайны! Долгое время Ремус стоял там, осыпая Волдеморта всевозможными проклятьями за боль, причиняемую Гарри. Мерзавец и после смерти не мог оставить Гарри в покое – как будто мало того, что он натворил при жизни! Пафосу бой никто устроить не хочет? – А, это лишь ты, Люпин, – пробормотал Северус Не хотелось цепляться к каким-то языковым бякам, потому что по-хорошему этот фик надо очень хорошо отбетить, но вот это просто пошатнуло мою веру в переводчиков(((. Вот стучится кто-то в вашу дверь, вы её открываете, видите соседку и... что вы говорите? "А, это *лишь* ты, марьиванна?" Или "А, это вы..." (интонационно подразумевается "а я ждала Васю", например). Откуда берутся лишние слова в разговорной речи, во фразах, которыми мы пользуемся каждый день? недоброе чувство в желудке что это? бабочки, то они бы больше не махали крылышками, а принялись вгрызаться во внутренности. Саблезубые? Больше всего я смеялась в самом конце, когда Ремус вдруг осознал всё коварство Снейпа и его злобный замысел. Приставал бы меньше к человеку со своими поцелуями - авось и выжил бы. 6/6 Вторая 6 исключительно за то, что оригинал на немецком (я верю, что там что-то приличное найти ооочень затруднительно). Был бы исходник на английском, поставила бы 2.

Модератор: сорри, технический коммент



полная версия страницы