Форум » Библиотека-5 » "Все оттенки черного", макси, R, драма, СС/ГГ (от 31.05) » Ответить
"Все оттенки черного", макси, R, драма, СС/ГГ (от 31.05)
Гуамоколатокинт: Автор: Гуамоколатокинт Название: "Все оттенки черного" Бета: Ищу. Интим не предлагаю. Рейтинг: R. Пейринг: Северус Снейп/Гермиона Грейнджер Жанр: drama Диклаймер: Персонажи принадлежат Дж. К. Роулинг. Мне ничего не надо, кроме читательских отзывов… Саммари: Снейджер... ну что еще добавить... Снейджер он и в Африке... Я не умею саммари писать. Да и вообще - не умею%) Предупреждение: Sex/drugs/rock’n’roll... тьфу, блин, не то…Секс, насилие, смерть пары-тройки персонажей, «Санта-Барбара», текстуальные и сюжетные заимствования отовсюду, где только валяется, полный бред… Для окончательного и бесповоротного счастья (а также для окончательного и бесповоротного упекания автора в психиатрическую лечебницу) не хватает лишь слеша, инцеста и Мери-Сью…
Гуамоколатокинт: DashAngel Перенапрягаться? Никогда и ни за что... Я - существо ленивое и апатичное%) Спасибо за цветы%)
DashAngel: Гуамоколатокинт, да не за что! - вот ещё :) Для вдохновения, так сказать.
Loy Yver: Гуамоколатокинт, Ну, лености особой и апатии, тем паче, я не заметила. Наговариваете на себя, девушка. Кусочек, IMHO, знаковый. По крайней мере, для Гермионы. Она наконец-таки сделала для себя выводы. Спасибо, солнц.
Гуамоколатокинт: DashAngel Хм... Сработало. Правда как-то не в ту степь%)))) Обажаю тюльпаны. Спасибо%) Loy Yver Вот она - леность человеческая. Ибо вместо того, чтобы писать архисрочные рецензии в сборник. я почти два ночных часа (с перерывами на поздний... эээ.. полдник... полночник?) ухлопала на эту - совсем уж - тьфу- главу%))) Спасибо за цветы. Чует мое сердце. в последний раз меня любят и хвалят...%)
Гуамоколатокинт: Предупреждение к главе: Все, кому по рейтингу - ни-ни - брысь отсюда%))) Глава 9 (Гермиона) Прежде я думала: я умнее многих мужчин. И уж наверняка умнее всех девчонок, которых знала. Всегда считала, что больше их знаю, тоньше чувствую, лучше понимаю. А я даже не научилась еще обращаться с собственной жизнью. Я понимала, что мне надо как можно скорее сказать мальчишкам о том, что я ухожу, бросаю их, предаю нашу дружбу ради человека, которого они ненавидят. Обрубить все концы. Но я не могла. Все оттягивала и оттягивала миг последнего признания, чтобы еще час, еще мучительную минуту чувствовать их любовь. Чтобы навсегда запомнить нашу дружбу такой, какой она была до… С каждой секундой таяла моя решимость. Когда мы, наконец, добрались до покосившегося дорожного указателя с надписью «Годрикова лощина», день уже начал клониться к вечеру. Небо заволокло грязно-серыми тучами: можно было подумать, что вот-вот пойдет снег. Было очень холодно, в сыром воздухе вдруг почувствовалось приближение осени. Я пожалела об оставшемся в «Норе» теплом свитере. Годрикова лощина оказалась маленькой и какой-то совершенно неанглийской деревенькой с единственной продуваемой всеми ветрами улицей и двумя рядами низких посеревших от сырости домов – по обе стороны. Издали мне даже показалось, что поселок оставлен людьми – но, приблизившись, мы увидели свет в некоторых окнах и дым над крышами. Те несколько человек, с которыми нам удалось поговорить, были очень неприветливы. Если не сказать больше. Было видно, что мы не внушаем им доверия. – Дом Поттеров, – втолковывала я очередному сердитому хозяину прежде, чем он захлопывал дверь перед моим носом. – Он взорвался пятнадцать лет назад… Что-то с газом… Определенно, эти люди не хотели, чтобы кто-то лез в их дела. В каждом следующем доме ответы становились все грубее, а промежуток между приветствием и стуком захлопывающейся двери – все короче. Мне казалось: еще немного и мы дойдем до коротких энергичных слов с одной гласной… – Это похоже на какой-то вселенский заговор… – пожаловался Рон, когда мы, с трудом перебирая ногами от усталости, подходили к последней двери. – Можно подумать, мы у них выпытываем государственную тайну… Все маглы такие неприветливые? Гарри промолчал, но я видела, что и он подавлен. Если уже на первом этапе приходится так тяжело… Но в последнем доме нам все-таки повезло. – Так их звали Поттеры? – эта старушка выглядела такой хрупкой, что оставалось только удивляться, как она держится на ногах. – Входите… – Простите, но мы спешим, – я не верила в неожиданную удачу. – Вы можете показать, где находился этот дом? Она пожевала мягкими старческими губами, глядя куда-то мимо меня. – Нелюдимые люди были. И неприветливые. Я удержалась от неуместного комментария. – Никогда не общались ни с кем… Гордые… и окна всегда занавешены… Хотя, может и скрывались от кого… – Простите, но все-таки где находился их дом? Для нас это очень важно… Она подняла на меня выцветшие голубые глаза. – В конце Лощины, за бывшим магазинчиком Коллинза. Сам-то старик умер через полгода… после того. Нехорошее это теперь место… пустое… Да вы сами увидите. Место действительно было «пустым». Мне почему-то казалось, что даже сейчас, спустя полтора десятка лет там должны были оставаться какие-нибудь развалины, вроде тех, что остаются в городах после бомбежек – как это показывают в теленовостях. А здесь, на месте дома Поттеров, не было ничего. Совершенно голый прямоугольник земли. Без единой травинки. Даже ветер над ним, казалось, останавливался. Я вдруг ощутила всю огромную тяжесть этого дня. Я ведь не спала целые сутки. Продрогла до костей. Мне вот-вот нужно было произнести самые, может быть, страшные слова в моей жизни. Мне показалось – я сейчас упаду. Ища поддержки, я схватила Рона за руку. Он чуть вздрогнул и обнял меня за плечи. – Скверное место, – пробормотал он, не глядя на Гарри. – И что, по-твоему, мы должны были здесь найти? Вместо ответа Гарри достал волшебную палочку и направил ее на то место, где когда-то был его дом. – Ты не можешь колдовать, рядом маглы, – вяло предупредила я. Конечно же, он не послушал. Пустая земля на мгновение озарилась голубым светом. – Здесь творилось колдовство, – произнес Гарри, пряча палочку в карман джинсов. – Но Он ничего не спрятал здесь. Рон кашлянул. – Все равно, здесь что-то скрыто. Я… как будто чувствую это, – Гарри, наконец, посмотрел на нас, как будто ища сочувствия. – Я должен найти… Рон слова прокашлялся: – Послушай, Гарри, по-моему, это все твои домыслы. Место дурное. Вот тебе и лезет в голову всякая ерунда… Нам стоит убраться отсюда до темноты – не слишком-то улыбается здесь ночевать. Ты же понимаешь, мы должны рассчитывать время… Я чувствовала, что Рон говорил это большей частью оттого, что волновался за меня, и я не могла не быть ему благодарной. Но я все-таки отстранилась от него и подошла к Гарри. – Я понимаю, тебе нелегко оказаться в этом месте, – сказала я как можно более тихо. – Но я совершенно не представляю, что нам здесь делать. Рон прав… Гарри пристально посмотрел на меня, и я поняла, что все это время он надеялся. Что я что-нибудь придумаю. Хлопну себя по лбу и заору: «Придумала!». Какое-нибудь неизвестное ему заклинание из библиотечной книги. Чары из углубленного курса нумерологии. И я ощутила боль оттого, что не могла ничем помочь ему. Наверное, так чувствуют себя взрослые, которым приходится обманывать ожидания детей. Взрослые. Даже если они – волшебники. – Да, – очень тихо сказал он. – Нам нужно уходить. Вы не должны оставаться в этом месте… из-за меня. Мы молча возвращались вдоль по пустынной улице. Все окна домов изнутри были плотно зашторены, но меня не покидало ощущение, что все жители Годриковой лощины провожают нас недобрыми взглядами сквозь щели темных без рисунка занавесок. Когда до обратного автобуса оставалось не более пяти минут, я все-таки сказала: – Гарри, вы ведь сможете сами добраться? Гадкое, почти физически гадкое ощущение. Гадкий поступок. Гадкие слова. Странно, но когда-то я действительно считала себя смелым человеком. – Я хочу аппарировать домой. К родителям. Мне ведь придется покинуть их надолго, если мы… Мне действительно нужно увидеть их. – Что… – начал было Рон, но Гарри толкнул его локтем в бок и что-то показал глазами. Я очень, очень старалась не залиться краской. Ужасно. Не смогла. Оставила себе шанс. Возможность. Подлейшая лазейка. Я очень долго смотрела. Пока автобус не скрылся за поворотом. Тогда я все-таки аппарировала. Потом я еще долго стояла у двери его дома. Все никак не решалась постучать. Руки совсем замерзли, так что никак не получалось стиснуть пальцы. Начался по-осеннему мелкий холодный дождь. Я стояла и дышала на онемевшие от холода ладони, пока ко мне не вернулась моя утренняя уверенность. Я вспомнила, как собиралась броситься ему на шею. Он открыл очень быстро – как и всегда. Молча впустил меня внутрь. Я смотрела на него – он смотрел на меня. Мы глядели в глаза друг другу, и я почувствовала, как внутри меня становится жарко, хотя он даже не сделал попытки прикоснуться ко мне. Но я все равно смотрела ему прямо в глаза, пока он не отвел их и не кашлянул. Я раньше даже не могла представить, что его лицо может быть таким. – Мне не стоило отпускать тебя, – наконец, глухо сказал он. – Я думал, ты не вернешься. А потом слов больше не было. (Северус) Гермиона распускает тесемки и сбрасывает на пол промокшую от сырости мантию – очень легким, свободным и неожиданно женственным движением. Как будто избавляется вдруг от тяжелой ноши. Когда один-единственный жест значит больше, чем тысячи слов. Гермиона не успевает сделать и шага, прежде чем я ловлю ее, привлекаю к себе и начинаю целовать. Я сжимаю ее холодные пальцы, зарываюсь лицом в чуть влажные из-за дождя волосы, вдыхаю запах ее кожи – незнакомый. Очень родной. Я помню этот запах. Сто, тысячу лет назад. Школьный урок Зельеварения. Приворотное зелье. Приворотное зелье, которое показывал нам – шестикурсникам – Слагхорн. Эванс. Лили Эванс. Я подхватываю Гермиону на руки и на руках несу в комнату. Она не выказывает сопротивления, только легко, как будто еще не уверившись в своем праве, обвивает руками мою шею. Я опускаю ее на нерасстеленную кровать. Не давая ей ни минуты, чтобы перевести дух, осмотреться, опомниться, начинаю раздевать нетерпеливыми, торопящимися движениями. Я стягиваю с нее узкие джинсы. Одну за другой расстегиваю пуговицы на блузе. Когда мои пальцы прикасаются к застежке бюстгальтера, Гермиона чуть поводит обнажившимися плечами, и я не могу понять, хочет она помочь мне или помешать. Я наклоняюсь и, лаская, целую ее маленькие груди с набухшими сосками, языком провожу по животу и глажу, глажу руками нежную кожу. Прижимаюсь щекой к горячему телу, закрываю глаза: дурманящая темнота, забытая эйфория, невыносимое наслаждение, до крика, до обморока. И она зарывается пальцами мне в волосы и вздрагивает от ласк. Я отрываюсь от нее – невозможная мука – и начинаю стаскивать одежду, кляня персонально все ее детали – пуговицы, застежки, путающиеся шнурки. И мы голые, падаем на кровать, я обвиваю ее руками, ногами, не отрываю губ. И сладкая судорога во всем теле, и я уже не знаю, как, зачем я жил без тебя все это время, как я вынес все эти годы, всю эту жизнь без тебя, каждую секунду без твоего тела, без теплого дыхания, без этого пьянящего запаха, так что теперь просто невозможно становится выпустить хоть на мгновение, все, что угодно, Мерлин, все, что угодно, только не без нее больше. Никогда. Она руками касается моих бедер, так что в каждое мгновение я у нее в руках, в ее теплых мягких ладошках – и пока не погаснут эти волны блаженства – вселенная, все человечество с его бедами и надеждами, Война, отец, мать, Дамблдор – все становится неважным, совершенно незначительным перед этем огромным и великим внутри меня. Я всесилен.
DashAngel: И кто там говорил, что хвалить его не будут???
NONa: Гуамоколатокинт пишет: Прежде я думала: я умнее многих мужчин. И уж наверняка умнее всех девчонок, которых знала. Сразу чувствуется, что пишется именно про Гермиону А почему люди-то такие все неприветливые?
Багира: Гуамоколатокинт пишет: Чует мое сердце. в последний раз меня любят и хвалят...%) Вот не правда! После такой главы хвалить и любить будут еще больше! Ой... каким же всё реальным кажется. Столько эмоций - это просто фантастика!
dakiny: Гуамоколатокинт Очень красиво, эмоционально, нежно, но ничего лишнего. И это здорово. Чувство меры - великая вещь, и оно Вам не изменяет. Так же как и чувство вкуса. Очень нравится атмосфера фика : мрачноватая, сдержанная, немного даже безисходная, но так ярко оттеняющая чувства героев. Читать Ваш фик - просто удовольствие.
Гуамоколатокинт: Как говорила одна моя виртуальная знакомая: "Весна, весна... А недо... люб-то крепчает"%))) DashAngel Я. Ибо не за что. Сама понимаю, но остановить потный вал пошлого вдохновения не могу%))) Говорю ж - на что только не пойдет человек чтобы не работать... А что, тюльпаны, таки, кончились?%))) NONa Ну вот, а я надеялось, что там с самого начала про Гермиону%)))) А вообще, никому не говорите, но эта фраза про меня. Точнее, про ту меня, какой я - дура была в мои шестнадцать... Хех... Где мои шестнадцать лет, первая любофф и дешевый романтизьм... Багира *считает* Плюс три цветочка... Это будет... это будет... Спасибо. dakiny Хм... Про мое чувство юмора мне рассказывали, а вот чувство вкуса, суть, полнейшая фикция. Но услышать это от Вас приятно. Спасибо. Надеюсь, вы нас (с моей темой) не покинете...
Loy Yver: Гуамоколатокинт, Что-то, душа моя, ты к себе критична очень. И большей частью не по делу. Романтизьму-то у тебя в тексте как раз ни на грош. Скорее, художественно приукрашенная... ммм... пусть будет действительность.
Anilaja: Что-то, душа моя, ты к себе критична очень. И большей частью не по делу. Полностью поддерживаю Loy Yver! Хотя самокритичность бывает полезна - правишь, шлифуешь себя, и, в результате, сырым текст врят ли будет... Ну а как прокомментировать главу, я даже не знаю. По-моему глупо писать, что-то вроде: "Очень, очень понравилось! Всё потрясно!", когда захлёстывают такие эмоции. Во время чтения у меня перед глазами как будто включилась запись, и я по кадрам видела каждое движение. Полудохлый филин понемногу оклемался после больших кинематографических действ и чуточку-чуточку готов к труду и обороне. Сразу видно, что именно после "кинематографических"! Спасибо. Просто спасибо за такое прекрасное произведение. Ну и, пожалуй, немного роз в Вашу копилку!
NONa: Гуамоколатокинт пишет: Ну вот, а я надеялось, что там с самого начала про Гермиону%)))) *Удивлённо* Да ладно! Шутка. Нет, на самом деле, мне оч нравится, как Вы описываете своих героев - сразу понятно, что Снейп - это Снейп, а не какой-нибудь очередной Марти Сью. То же самое про Герм.
DashAngel: Тюльпаны не заканчиваются даже зимой! Вот откопала для тебя специальные Тюльпаны В Снегу А всё для чего - для вдохновееения!
Гуамоколатокинт: Loy Yver *устало* Ну пусть будет действительность... Циник - это разочаровавшийся романтик%))) И кому ж еще, кроме меня, критичной то быть, ежели вы все стесняетесь%) Anilaja Вау... Спасибо. Чтоб мне так в жизни цветов дарили%))) Хм... по кадрам, говорите? Движение?%))) Что-то я спошлилась... NONa Спасибо. я действительно пыталась писать максимально "в характере". Если надо, могу попробовать объяснить, какие именно черты в характерах подразумевались%))) Не очень уверена, что получилась. DashAngel Спасибо. Красота-то какая...%))) Особенно учитывая, что в окружающей природе рождественске елки стоят на зеленеющих газонах...%) А вдохонвению - не прикажешь, увы. Особенно сегодня, ибо вечер пятницы - это святое Святее только вечер субботы...
dakiny: Гуамоколатокинт Разве возможно покинуть тему с таким интересным произведением?! Никогда!
Lecter jr: Гуамоколатокинт Отличное исполнение, браво! Спасибо за фик. Действительно качественный и интересный снейджер.
Гуамоколатокинт: dakiny Хе... *неумело мурлыкает* Вот что значит профессионально напрашиваться на комплименты%))) Lecter jr Благодарю Вас. Это стимул.
Loy Yver: Гуамоколатокинт, А кто сказал, что мы стесняемся. Вернее (я не буду говорить за других), кто сказал такое слово обо мне?
Гуамоколатокинт: Loy Yver Ну что ты, Лой Видно на меня помутнение нашло%)))) Про тебя - только хорошее%)
NONa: Гуамоколатокинт пишет: Не очень уверена, что получилась. О! Не сомневайтесь!
Гуамоколатокинт: NONa Мырк%)))) Хехе... Ну что, копиейчка до копиечки...
Гуамоколатокинт: Глава 10 (Гермиона) И все-таки, самым главным было чувство, что ты поступаешь правильно. Страх, наверное, был, но тот страх, что сродни стыду. Глупо признаться, но мне было стыдно за свою неопытность, и я действительно боялась, что он разочаруется во мне, может быть, найдет меня недостаточно хорошей… в данной области. От этого еще иногда возникало такое чувство, как будто наблюдаешь себя со стороны: какая-то частичка твоего «я» все равно остается настороже, и это ужасно раздражает. И еще смущение – потому что там, в самой глубине, еще очень много было от маленькой девочки и слишком мало – от взрослой женщины, которой я пыталась себя вообразить. И внутренняя неловкость, которую я искренне пыталась спрятать, скрыть от него, но которую, кажется, нельзя было не заметить. Он, конечно же, не сказал этого, но, мне кажется, в тот – первый – раз я была совершенно ужасна. Но несмотря ни на что, я точно помню: тогда у меня не было сомнений. И если бы он не решился на это, я бы, наверное, сама сделала первый шаг (даже страшусь представить – как). Потому что иначе продолжилась бы эта мучительная, рвущая сердце взаимная неловкость, когда долго подбираешь ненужные слова, пытаясь забыть, подавить, не мыслить о главном. Все просто. Он и я. Влечение. Секс. Долго-долго мысленно повторять это слово, пытаясь свыкнуться. Я была благодарна ему, потому что он действительно оказался таким, каким я воображала. Уверенным, нежным, внимательным. И, пожалуй, опытным (я уже тогда очень старалась не пытаться представить, откуда этот опыт). На самом деле я получила и удовольствие тоже. И там, когда он на мгновение прервал свое движение и очень тихо и как-то очень по-доброму спросил, причинил ли он мне боль, я ответила, нет. Ты не можешь сделать мне больно. Самое смешное, что я искренне в это верила. Потом, утром, уже очнувшись от сна, я долго делала вид, что сплю. Я впервые в жизни просыпалась в постели рядом с мужчиной и, наверное, это откровение потрясло меня больше, чем то, что произошло ночью. Там были граничащая с отчаянием страсть и болезненная обнаженность чувств, а здесь – почти будничное и оттого очень сокровенное ощущение неслучайности происходящего. Он тоже не спал – я чувствовала это, не открывая глаз. И он держал мою руку в своей. Мне хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Чтобы он не выпускал меня очень-очень долго – неделями, годами. Только ощущение его прикосновения. И тишина. Я переборола собственную слабость и открыла глаза. Он усмехнулся. – Утро тебе к лицу. Мне сразу понравилось, как он ведет себя: свободно, ни капельки не смущаясь, но в то же время совершенно без пошлости и лишней фамильярности. Еще почему-то подумалось, что Рон, наверное, был бы очень горд собой. Надулся бы как индюк. Или, наоборот, смутился бы. Теперь наконец-то смогла осмотреться в комнате. Там было очень неуютно – маленькое помещение, словно придавленное сверху низким посеревшим потолком. И мебель – старинная громоздкая, как будто раздувшаяся от собственной значительности. И много, очень много книжных полок – даже здесь, в спальне. А потом я подумала: разве это имеет значение? Позже он готовил на кухне завтрак, а я сидела на стуле, поджав ноги, и смотрела на него. Прежде я представляла брак, союз мужчины и женщины как увлекательную авантюру: двое юных ровесников отправляются в путь, вместе совершают маленькие открытия, вместе становятся взрослее, опытнее, серьезнее. А ему – что я ему могла рассказать, чем помочь? Я так мало видела и знала. Мне очень многому еще нужно было научиться. Когда мы сели за стол, я спросила, что теперь будет? Он не сразу ответил. Долго сидел молча и смотрел на меня, пока я не смутилась и не уставилась в свою тарелку. Только тогда он медленно произнес: – Так теперь ты останешься? Я кивнула, не поднимая на него глаз. – Я – Упивающийся смертью. Я – преступник. Убийца. Может быть, ты забыла, что меня разыскивает аврорат из-за убийства Альбуса Дамблдора. Если ты будешь со мной, все они проклянут тебя. Я разозлилась: он вдруг показался мне таким несерьезным, безответственным. Как будто он мог думать, что я… А он добавил: – В конце концов, я в два раза старше тебя. Я зло ответила, знаю я это все, слышала. Но у меня есть и своя голова на плечах. Он покачал головой и сказал, сомневаюсь. Потом достал из кармана мантии уже знакомый мне пузырек и протянул его мне. Я спросила, это обязательно? Он тогда как-то по-особенному усмехнулся – мне стало не по себе – и очень тихо сказал: – По-другому ты не поверишь. По крайней мере, в этот раз я была готова к тому, что меня ожидает. Но приятнее от этого не было. Все равно, что подглядывать в замочную скважину. Пусть и с разрешения хозяина. У этого зелья странное действие. Ощущение, как будто раздваиваешься. Одновременно – и совершенно равноценно – присутствуешь в двух разных сознаниях. Причем оба сознания при этом находятся в твоей голове. И еще: все воспоминания становятся очень яркими. И свои и чужие. Как будто ты находишься во всех временах своей памяти. Не знаю, как объяснить. Он держал меня за руку, и это действительно помогало. Помогало не потеряться в этом слишком бурном, слишком мощном потоке – потоке двух сознаний. Я очень старалась не слишком вглядываться в мелькавшие передо мной образы его памяти. Мне действительно казалось, что это невежливо. Но все равно – была вещь, которую нельзя было не заметить. Все равно, что на мгновение заглянуть в окно, и не увидеть закрывающую горизонт гору. А потом это стало не важно. Я увидела снег. (Северус) Гермиона выпускает мою ладонь, подносит руку ко рту, кусает костяшки пальцев. Молча смотрит на меня. Я тоже молчу. Кажется, на эти несколько мгновений я даже перестаю дышать. Наконец, она твердо произносит: – Я не верю в прорицания. Я усмехаюсь и говорю, это не просто прорицание. Так все и будет. Уж поверь. Клянусь моим предком Мерлином. Так все и будет. Она спрашивает: – Значит, мне нужно уйти? Чтобы этого не случилось? Умная девочка. Я говорю, нет. Не в тебе дело. Это мой личный срок – пока не выпадет снег. Ты ничего не можешь изменить. Моя ложь. Не во спасение. Я говорю, ты просто должна знать. Я пойму, если что. Тебе совсем не обязательно быть рядом. На одно-единственное мгновение Гермиона закрывает глаза. Я жду. Она смотрит мимо меня и говорит, что ей не удалось хорошо рассмотреть. Может быть, эта зима наступит не скоро. Может быть, это сцена из далекого-далекого будущего. Через много лет. Я обрываю ее, и говорю, нет. Этой зимой. Когда выпадет снег. Я знаю. Она поднимается и отходит к окну. Стоит там долго, обхватив себя руками. Спиной ко мне. В конце концов, я тоже встаю из-за стола и подхожу к ней. Неловко кладу тяжелую, словно налитую свинцом руку ей на плечи. Гермиона поднимает ко мне очень бледное, как будто посветлевшее лицо. – Мне кажется, – говорит она, и ее глаза блестят, – мы все совершенно не умеем относиться нормально ко времени… Мы живем, торопя следующий день, не успеваем распробовать, прочувствовать каждую прекрасную минуту в нашей жизни. Мы с таким нетерпением ждем весну, лето, день рождения, праздники, Рождество, наступление нового года – наполовину живем одними ожиданиями. Или даже не живем вообще – ведь в «сейчас», в этом мгновении нас почти и не существует – мы все время в будущем, в наших мечтах, планах, упованиях… И то, что происходит с нами сегодня, просто сегодня, сейчас, мы никогда не можем оценить по достоинству. Наверное, только когда-нибудь потом вдруг задумаешься, вспомнишь – а ведь бы была счастлива, очень, невыносимо счастлива. Так зачем же думать о том, что выпадет снег?.. Чтобы в счастье было немного горечи?.. Я делаю протестующее движение, но Гермиона быстро прижимает пальцы к моим губам. – Молчи. Подумай сам: как много у нас времени. До самого снега. Много-много дней. Это же больше, чем целая жизнь. Я говорю тебе правду, Северус. Я говорю: – Ты назвала меня по имени. Она тянет меня за руку, вынуждая наклониться. На мгновение мою щеку обжигает горячее дыхание, и я слышу шепот: – И знаешь что? На самом деле, мы никогда не умрем.
Багира: Такое, такое прям не знаю... И радоваться хочеться, и плакать. Особенно на вот этой фразе плакать: Гуамоколатокинт пишет: – Молчи. Подумай сам: как много у нас времени. До самого снега. Много-много дней. Это же больше, чем целая жизнь. Я говорю тебе правду, Северус. Спасибо!
DashAngel: Ай, чёрт!.. Ну почему именно сейчас, а! У меня просто такая ситуация, что...короче, он старше даже не в два раза... Читаю это и чуть не вою! Гуамоколатокинт, ты не Обыкновенное Чудо, ты Необыкновенное Чудо!
Sad: Гуамоколатокинт Я прочитала Ваш фанфик на Хогвартс.нете и пришла в полный восторг. Да, снейджер с учетом шестой книги у Вас получился просто замечательный. Селюсь в Вашу темку на ЗФ. :)
Элинор: Гуамоколатокинт Вот, и я объявилась после долгого отсутствия. Мне продолжение понравилось, впрочем, как и всегда:) Особенно зацепили две фразы. Вот какие, и вот почему: Гуамоколатокинт пишет: Прежде я представляла брак, союз мужчины и женщины как увлекательную авантюру: двое юных ровесников отправляются в путь, вместе совершают маленькие открытия, вместе становятся взрослее, опытнее, серьезнее. Ух, не хотела бы я так выйти замуж Я юная, муж юный... И мы вдвоём два юных наивных дурачка:)) А там дети пойдут. А здесь ошибок совершать не хочется. Но это не тапок тебе. Просто мои мысли вслух - ответ на слова Гермионы. Я ещё раз убедилась, что мужчина должен быть старше (ну, лично для меня это всегда было самым оптимальным вариантом) Гуамоколатокинт пишет: – Мне кажется, – говорит она, и ее глаза блестят, – мы все совершенно не умеем относиться нормально ко времени… Мы живем, торопя следующий день, не успеваем распробовать, прочувствовать каждую прекрасную минуту в нашей жизни. Мы с таким нетерпением ждем весну, лето, день рождения, праздники, Рождество, наступление нового года – наполовину живем одними ожиданиями. Или даже не живем вообще – ведь в «сейчас», в этом мгновении нас почти и не существует – мы все время в будущем, в наших мечтах, планах, упованиях… И то, что происходит с нами сегодня, просто сегодня, сейчас, мы никогда не можем оценить по достоинству. Вот, теперь ты меня заставила задуматься о жизни:)) Ведь и правда: сейчас всеми мыслями я уже в Новом Году, потом - День рождение дочери и мужа... И что сейчас, в данную минуту? Повседневность, будни, обязанности и мысли о будущем. А ведь можно как-то разнообразить жизнь, сделать какой-то сюрприз для близких, себе... Выкинуть эдакий фортель:)) (хе, в хорошем понимании этого слова)
NONa: Замечательная глава, впрочем, как всегда. Я её ещё не прочла, а мне уже понравилось! Гуамоколатокинт пишет: – Так теперь ты останешься? Ещё б она не осталась! Почему-то, читая эту строчку, я сделала особое смысловое удаление на «теперь». Само так получилось. Теперь сижу и думаю, так и должно быть или нет? Монолог Гермионы в конце оч растрогал. Особенно, когда читаешь под грустную тихую музыку. Становится так тоскливо, сразу проникаешься под настроение текста. Гуамоколатокинт пишет: – Молчи. Подумай сам: как много у нас времени. До самого снега. Много-много дней. Это же больше, чем целая жизнь. Я говорю тебе правду, Северус. Гуамоколатокинт пишет: – И знаешь что? На самом деле, мы никогда не умрем. Моя плачет. Даже какие-то комментарии кажутся лишними. Прекрасно.
Гуамоколатокинт: Багира *алчно потирает щупальца при виде цветочка* Не надо плакать. Жизнь слишком печальная штука, чтобы расстраиваться еще и из-за среднекачественных фанфиков%))) Спасибо. DashAngel Ой-ёй, только не надо переносить литературу в жизнь. А что до... в общем, то, что тут излагает Гермиона - это немного и моя философия, наверное. "Я все променяю на толику этого ада, и тысячу лет на одну мимолетную встречу" и далее по стихотворному тексту. Мне есть о чем сожалеть%) Удачи тебе (мы ведь на "ты", правильно?%)))) Sad Sad пишет: Селюсь в Вашу темку на ЗФ. :) Супер! Присоединяйтесь к нашему коллективу. У нас тут... эээ... уютно%) Элинор Какие люди, и без охраны Элинор пишет: Ух, не хотела бы я так выйти замуж Я юная, муж юный... И мы вдвоём два юных наивных дурачка:)) Хм... Тут я, наверное, с тобой соглашусь (хотя, как особа свободная и незамужняя, зарекаться не буду%)))) Но вот Гермиона, ИМХо, как менее инфантильный и более мужской тип, чем я, вероятнее всего, предполагала для себя именно брак с ровесником. Во-первых, ровесника (скорее всего, уступающего Гермионе по силе характера) можно учить и поучать, во-вторых, им легче управлять. А для Гермионы, как я себе ее представляю, это было важно. Кроме того, насколько я понимаю, для основной массы магического сообщества все-таки более традиционными считаются браки ровесников (Поттеры, Лонгботтомы, Уизли). Так что едва ли девочка планировала совместную жизнь с сорокалетним дяденькой Элинор пишет: Вот, теперь ты меня заставила задуматься о жизни:)) А вот это действительно замечательно. Помнится, твоя "Гостья" меня недавно торкнула, причем мотив был довольно схожим. Сейчас, здесь и вместе - это огромное счастье. И это важно, ага... Всего самого теплого тебе, дочери и мужу%))) NONa NONa пишет: Замечательная глава, впрочем, как всегда. Я её ещё не прочла, а мне уже понравилось! Хорошо хоть не "Не читали, но осуждаем", как говоривали некогда о Солженицине%)))) На самом деле дальше будет хуже. Ибо впереди довольно пошлый заворот сюжета, которого я, все-таки, избежать не смогу, ибо хочется именно так... Хм... Что-то я растрынделась... Короче, прочтете - увидите. Ещё б она не осталась! Могла бы и не остаться. Все-таки, Геримона - девушка с хорошо развитым чувством долга. Которое. впрочем, все равно оказалось бессильным перед... ну да ладно, не люблю банальностей%))) NONa пишет: – И знаешь что? На самом деле, мы никогда не умрем. Моя плачет. Даже какие-то комментарии кажутся лишними. Прекрасно. Открою маленькую тайну: это как раз влияние музыки. Случайная фраза из моего плей-листа, которая оказалась очень в тему%)) Приятно, что расстрогало, но, все равно, не надо плакать. До снега пока далеко... А если будет такая зима, как нынче в Минске, то, и впрямь...
DashAngel: Гуамоколатокинт, ага, мы на ты! Я литературу в жизнь ни-ни Просто так под настроение и ситуацию попало
полная версия страницы