Форум » Библиотека-4 » HP7:"Талая вода"; РЛ, СС, НМП, НТ, БЛ; R;angst, драма, приключения » Ответить
HP7:"Талая вода"; РЛ, СС, НМП, НТ, БЛ; R;angst, драма, приключения
tirmeilin: Название: Талая вода Автор: tirmeilin Бета: Robinson_Dakworth, Redhat Рейтинг: Главныe герои: Римус Люпин, Северус Снейп, Нимфадора Тонкс, Беллатрикс Лестрейндж Жанр: angst, драма, приключения Саммари: Высокий худой мужчина кругами ходил по темной комнате с занавешенными окнами, нервно выковыривая грязь из-под ногтей и что-то тихо бубня себе под нос. Вся его фигура являла собой противоречие: усталая сутулость сопрягалась с энергичными, уверенными шагами; седые волосы – с молодым изгибом губ; нервно подрагивающие руки с длинными гибкими пальцами – с решительным взглядом голубых печальных глаз. Уже AU, фантазия на тему 7-ой книги. начатая до публикации оной. Дисклеймер: все герои принадлежат Дж. К. Роулинг. Но не стоит приписывать ей мои извращенные мысли. Статус: в работе Разрешение на размещение: с ведома автора Отношение к критике: буду рада обоснованной и детальной критике
Ответов - 30
tirmeilin: Глава 1.Mozart. Fantasy In D Minor K 397 Высокий худой мужчина кругами ходил по темной комнате с занавешенными окнами, нервно выковыривая грязь из-под ногтей и что-то тихо бубня себе под нос. Вся его фигура являла собой противоречие: усталая сутулость сопрягалась с энергичными, уверенными шагами; седые волосы – с молодым изгибом губ; нервно подрагивающие руки с длинными гибкими пальцами – с решительным взглядом голубых печальных глаз. За стенами дома дул суровый северный ветер, безжизненная ветка высохшего к зиме тополя тоскливо стучалась в окно, будто бы приглашая мужчину к беседе о холодной ноябрьской непосредственности. Где-то там, в этом неуютном осеннем сумраке, гулко ухнула сова. Мужчина вздрогнул, быстрым шагом подошел к окну, нетерпеливо одернул штору и принялся подслеповато вглядываться в темноту. Никого. Ничего. Он огорченно вздохнул и ссутулился еще сильнее. Потушить свет и лечь спать. Сегодня ждать было уже бессмысленно. * * * Последнюю целую пижаму он порвал подмышкой на прошлой неделе, поэтому пришлось отрезать от старой скатерти лоскуток и залатать ею постыдную дыру. Он невесело усмехнулся, надев свой ночной наряд, и энергично подвигал руками, привыкая к новым ощущениям: грубая ткань скатерти ощутимо терлась о чувствительную кожу. У него было вялое тело. Тонкие кости и бледная кожа. И безобразные шрамы на груди. По ним, как по кольцам у дерева, можно было определить возраст его второй сущности. Звериной сущности. Старые шрамы были и вовсе незаметными: тонкие и бледные, похожие на легкие царапины. Свежие имели багровый оттенок и были отвратительно набухшими. Иногда они кровоточили, и он чувствовал запах собственной крови. Мужчина специально не лечил их, хотя это было совсем не сложно сделать: всего лишь взмах волшебной палочки – и ран как не бывало! Но ему нравился этот запах. И вкус. Пресно-железный, чуть горьковатый. После каждого полнолуния он пальцами стирал эту горячую кровь со своих свежих ран и подносил руки к губам. От запаха собственной крови кружилась голова. Но именно этот запах, этот вкус утоляли его жажду. Звериную жажду. Ему было нелегко осознать свою сущность. Осознать ее и привыкнуть к ней. Откровенно говоря, он до сих пор не привык. После почти что тридцати лет. А если бы привык, то давно уже бегал бы по лесам в стае Сивого. Того, кто сотворил с ним это. Нет. * * * На кухне звякнула посуда, что-то упало и разбилось. Мужчина открыл глаза и настороженно прислушался. Посуда звякнула еще раз. Из кухни донеслись приглушенные ругательства. О, нет… Он устало вздохнул, закутался в одеяло и сделал вид, что спит. - Римус? – тихонько произнес тонкий женский голос, принадлежащий миловидной колдунье с капризно вздернутым носиком и розовыми взлохмаченными волосами. Девушка осторожно заглянула в комнату и, чуть сощурившись, посмотрела на притворяющегося спящим мужчину. Он не отозвался. Он спал. То есть, разумеется, делал вид, что спал. - Римус? – чуть громче позвала она, но, так и не дождавшись ответа, состроила разочарованную мину и закрыла дверь. Мужчина вздохнул еще раз, теперь уже с явным облегчением, услышав глухой хлопок аппарации во дворе дома. * * * Его разбудили тонкий настойчивый голос и пальцы, крепко вцепившиеся в его ноющее после полнолуния плечо. - Люпин!.. Проснись!.. Он открыл глаза и изумленно уставился на девушку с розовым ирокезом на голове. Она никогда не называла его по фамилии. - Нимфадора? Что с тобой? Что-то случилось? – хриплым со сна голосом спросил оборотень, с трудом поднимая голову с подушки. - Какая я тебе Нимфадора, идиот?! – в ее голосе проскользнула нескрываемая злоба, и Люпин вздрогнул. Он неуклюже сел на кровати, потер глаза и обеспокоенно посмотрел на девушку. - Прости… Тонкс… - Я не Тонкс!!. – взвизгнула барышня и презрительно скривила рот. Люпин нахмурился. Он давно уже привык к эксцентричным выходкам навязавшейся ему в невесты девушки, привык к тому, что она терпеть не может своего имени, но чтобы вот так… - Люпин, ты хоть и глава Ордена, но идиот. Знай это, - нехорошо сверкнув глазами, произнесла Тонкс, тяжело опустилась в кресло, откинула голову и прикрыла глаза. – Не будешь ли ты так любезен, Люпин? Дай мне воды. Вновь злое шипение. В сердце оборотня стали проникать определенного рода сомнения: девушка сидела в позе, совершенно не свойственной подвижной, энергичной Нимфадоре. Руки девушки были устало опущены на подлокотники, кисти расслаблены, пальцы едва заметно дрожали, ноги напряженно согнуты в коленях, горло подрагивало. Люпин налил в стакан воды из графина, подал его Тонкс и, сгорбившись, осторожно спросил: - Северус?.. Девушка открыла глаза, и он увидел в них искорку одобрения. Тонкс решительно приняла стакан из его рук и сделала несколько больших жадных глотков. - Но… как?.. - Оборотное зелье, Люпин, только и всего… - ее голос внезапно охрип, но, как ни странно, металлические нотки пропали. - Обо… зачем?! – ошеломленный, Люпин опустился в кресло напротив, не сводя со своей лженевесты непонимающего взгляда. - Подумай сам, - в голосе вновь послышалось раздражение, - если ваша орденская свора найдет меня, она будет ликовать не меньше, чем семнадцать лет назад, когда пал Волдеморт. И ты вряд ли сможешь что-то сделать, несмотря на все заверения Дамблдора в обратном… Люпин промолчал. В одном бывший профессор зельеварения был прав. Но оборотню очень не хотелось, чтобы Снейп оказался прав и в другом. - Они с радостью подхватят мысль, которую выскажет либо тупоумный Поттер, либо не более интеллектуальный Уизли, что ты, славный глава Ордена, добрый домашний оборотень ходил под Империусом труса, предателя, убийцы, кровопийцы Снейпа, - девушка усмехнулась и ожесточенно забарабанила пальцами о подлокотник кресла. - Ты зря так плохо думаешь о Гарри и Роне, Северус, - мягко начал Люпин, чувствуя, что сам не уверен в своих словах. - Довольно, Люпин! Я пришел сюда не для того, чтобы говорить о Поттере и его недалеких приятелях!.. – Тонкс, то есть, разумеется, Северус, зло посмотрел на него и крепко сжал подлокотники. Римус вздохнул, провел ладонью по лицу и чуть прикусил руку, желая удостовериться в том, что все это ему не снится. - Да, да, Ни… Северус, - Люпин виновато улыбнулся, но улыбка тотчас сползла с его лица, и он обеспокоенно спросил. – Но… Тонкс?.. - Все с ней в порядке! – скорее выплюнул, чем сказал Снейп, скривившись. – Она лежит внизу на диване. Проспит примерно до полудня. Лицо Римуса посерело, он судорожно сглотнул. - У меня? - Ну не у меня же, Люпин!.. Не задавай идиотских вопросов! – вспыхнула девушка, часто задышав. - Нет, Северус, ты не можешь так поступить со мной… - Могу. - Ты… стер ей память? - Да. - Но… - Оборотное я приготовил еще месяц назад, как и полагается. Благо ее розовые волосы везде можно заметить… Хочешь еще что-то у меня спросить? - Да. Нет, попросить, если точнее… Северус, не оставляй ее у меня! - Извини, не могу. Дальше. - Мерлин, Северус! Но почему в Тонкс?! Почему ты не мог превратиться в кого-нибудь другого?! – Люпин, застонав, в отчаянии схватился за голову. Девушка с розовыми волосами преувеличенно удивленно подняла брови и насмешливо произнесла: - Видимо, Люпин, у тебя мозг уже начал сжиматься до объема типичного представителя псовых… - она удовлетворенно усмехнулась, увидев, как вытянулось и без того продолговатое лицо оборотня. – Кто еще может без проблем прийти к тебе среди ночи, не вызвав подозрений? - Северус, ты не понимаешь… - вновь застонал Люпин, поднимаясь с кресла. – Теперь-то она точно от меня… не отстанет… Лжетонкс хмыкнула; ее явно забавляло отчаяние главы Ордена Феникса. - Это меня не касается, Люпин. Может, оставим сантименты и займемся делом? – вновь усмешка. - А… ты… Если ты выпил оборотное, значит… В общем, Северус, ты сейчас обладаешь ее способностями? – сбивчиво забормотал Люпин. - Какими именно? – холодно осведомилась девушка. - Метаморфическими. - Нет. - То есть ты не можешь принять свой… обычный облик? - Нет. Да будет тебе известно, Люпин… Хотя это должно было быть тебе известно еще с пятого курса, когда изучаются оборотные зелья… Но, видимо, твои приятели, активно отвлекавшие тебя от учения… - Северус, прошу тебя! – взмолился оборотень. – Не начинай опять… Значит, ты не можешь стать самим собой? - Сейчас нет. Через пару часов смогу. А что, тебя что-то смущает? – девушка вновь усмехнулась и, прищурившись, посмотрела на него своими черными глазами. Ну, хорошо. Он будет смотреть в глаза. Они хотя бы похожи на глаза Снейпа. Это он уже давно подметил. - Да… нет… Немного… - замялся Римус, затем, выдавив из себя улыбку, произнес уже серьезней. – Ладно, перейдем к делу. Я ждал тебя весь вечер. Рассказывай. - Ты нетерпелив, - Снейп криво усмехнулся и медленно поднес тонкую руку к глазам. – Налей мне сперва чего-нибудь покрепче. И, пожалуйста, добавь туда валерьяны. Если она у тебя есть, разумеется. * * * Римус спустился вниз по скрипучей лестнице. В гостиной сладко посапывала, положив руку под розововолосую голову, Нимфадора. Люпин старался двигаться как можно более бесшумно, боясь ненароком разбудить энергичную барышню. Впрочем, если Снейп напоил ее сонным зельем, то можно не сомневаться в том, что она крепко проспит до полудня. Как минимум. Он горестно вздохнул, представив, что с ним будет завтра, когда она проснется. Видимо, теперь брака с мисс Тонкс не избежать. Печально. Весьма… Он вынул из шкафа маленький темный пузырек и бутылку с дешевым магловским вином и, стараясь ступать бесшумно, что получалось крайне плохо из-за скрипучих ступеней, стал подниматься по лестнице. * * * В его спальне все еще царил полумрак, и Люпин едва не упал, споткнувшись о длинные ноги Северуса, то есть не Северуса, разумеется… Тьфу, голова кругом!.. - Люпин, ты перенимаешь повадки своей благоверной? - вяло поинтересовался Снейп, с видимой неохотой открывая глаза. - Северус, оставь, пожалуйста, свою язвительность, - с досадой отвечал Люпин, открывая вино и наливая его в стакан. - Это что? - Вино. Не очень, конечно, хорошее… - Да нет же! Я спрашиваю, что это у тебя на груди? Кровь? Лишь сейчас Люпин заметил, что Снейп изучающим взглядом его смотрит на него пижаму. Он кивнул. - Полнолуние. - А… - безучастно протянул бывший коллега Римуса тонким голосом Тонкс и поморщился. – Может, тогда, ты хотя бы оденешься? Или у гриффиндорцев принято щеголять перед гостями дезабилье? Люпин хотел было съязвить ему в ответ, что, видимо, у слизеринцев принято в случае необходимости превращаться в лиц именно противоположного пола, но смолчал, смущенно буркнув себе под нос, что он вовсе не дезабилье, а в пижаме. Однако послушно накинул на себя старый халат и уселся напротив Снейпа. Тот неторопливо взял из рук оборотня стакан, отпил вина и сморщился. - Что это за дрянь, Люпин?.. - Что есть, - смущенно пожал плечами Римус, затем спросил уже на порядок глуше и серьезней. - Так что, Северус? Что ты можешь рассказать? Снейп сделал еще глоток и мученически прикрыл глаза рукой. Нет, все же он не был похож на Тонкс. Только черными, как уголья, глазами. В Нимфадоре никогда не было этих отточенных движений, подчеркнуто резких и агрессивных или же, напротив, медлительных и плавных. Люпин ждал, молча разглядывая эту Лжетонкс. Вообще говоря, если бы Нимфадора была такой, то он мог бы даже, наверное, с натяжкой, но назвать ее обаятельной. Поколебавшись с мгновение, Снейп неохотно произнес: - В общем, все относительно в порядке, Люпин. - Прошу тебя, поподробней, Северус, - мягко, но настойчиво попросил Римус. Снейп нахмурился. - Бравые воители Волдеморта до сих пор продолжают осыпать проклятиями Малфоя, считая, что тот легко отделался, сам же Люциус продолжает спокойно сидеть в Азкабане, ну да, впрочем, это ты и сам знаешь. - Как мальчик? – спросил Люпин со странной для Снейпа болью в голосе. - Драко все еще напуган случившимся до смерти, кусает губы и клянется, что все равно отомстит за отца любой ценой, а сам не спит ночами. Думает о Дамблдоре. - Хорошо, что ты не дал ему этого сделать, - глухо произнес Люпин, отводя взгляд. Снейп промолчал, и Римусу внезапно стало очень стыдно за сказанное. Но, как ни странно, Снейп ничуть не смутился. - Я тоже так считаю, Люпин. Хотя здесь уже заслуга Нарциссы, а не моя, - сухо и невозможно устало произнес он. – Но не это должно нас волновать. Волдеморт, - Снейп всегда произносил его имя удивительно спокойно, даже равнодушно, - знает, что у Ордена новый глава. Однако Его Темнейшество теряется в догадках, кто это. Снейп невесело усмехнулся. Люпин не сводил с него сосредоточенного взгляда. Правда, сосредоточенность давалась ему с большим трудом: без смеха думать о том, что перед ним в этих драных джинсах, облегающей футболке с надписью «The Weird Sisters» и мятой клетчатой рубашке поверх нее сидела вовсе не Тонкс, а старый знакомый, угрюмый профессор зельеварения, Северус Снейп, было очень нелегко. - Естественно, как и рассчитывал Дамблдор, о том, что это ты, никто не думает. Под подозрение попадают Грюм и Уизли. Старший, разумеется. Люпин закивал, нахмурившись и забарабанив подушечками пальцев друг о друга. - Необходимо усилить их охрану. - Необходимо усилить охрану одного из них, Люпин. Дабы укрепить Волдеморта в мысли, что один из них и есть глава. Люпин нахмурился еще больше. - Я не могу поставить под удар кого-либо из Ордена Феникса. Это может быть слишком опасным. - У нас нет выбора. И ты сам это прекрасно понимаешь, так что оставим это и будем рассуждать логически… - Грюм, - убитым голосом произнес Люпин и потер глаза. – У него больше опыта, нет семерых детей и жены… Да, Грюм. Тем более, что это должно показаться правдоподобным. Осталось лишь придумать, с чего я взял, будто Волдеморт подозревает именно его. Но это я беру на себя, не волнуйся. Теперь по миловидному лицу Тонкс скользнула улыбка. - Я очень рад, что ты тоже так считаешь, Люпин. Тем более, что я уже начал внушать Пожирателям, будто сам слышал, как Дамблдор назначал его своего преемника в случае неожиданного исхода. - Самодеятельность, - мрачно отозвался Римус. - Ты сам дал мне полномочия ею заниматься. - Да, да, я помню. Все в порядке… Относительно тебя все спокойно? - Только сумасшедшая Лестрейндж. И то я добился ее уважения тем, что тогда… Люпин поспешно взмахнул рукой. - Пожиратели Смерти планируют в ближайшее время какие-либо террористические акции? - Никаких. - Никаких? Никаких акций, направленных против маглов или волшебников? - Никаких. Повторяю еще раз, Люпин. - Это радует. - Без сомнения. Сейчас все их силы направлены на то, чтобы уберечь оставшиеся хоркруксы и додуматься, наконец, кто же глава Ордена. Не понимаю только, зачем это им. Разве что они решили методично перебить одного за другим всех глав… - Ну, здесь их цель как раз ясна – без главы Орден втрое слабее. Они надеялись, что все рухнет со смертью Альбуса. - Ну, разумеется, им же не могло прийти в голову, что Дамблдор никогда не был главой второго созыва Ордена. Люпин коротко кивнул, левитировал перо и свиток пергамента, лежавшие в ящике старенького секретера, и спросил, очень сильно напрягшись всем телом: - А что с хоркруксами, Северус? - Меня в эти дела не посвящают, как ты и сам мог бы догадаться. Я у них до сих пор под подозрением. Но я могу сказать, что… Снейп замолчал, обдумывая ответ. Люпин, будучи весь внимание, сильно сжал перо в руках. - Что это может оказаться чем-то, не связанным с … реликвиями магического мира. Что-нибудь более банальное, абсурдное… - Змея?- напряженно предположил оборотень. - Нет. Змея – живое существо. А это слишком опасно. Что-нибудь неброское… Возможно… Хотя нет, вряд ли. - Что «вряд ли»? - Вряд ли это что-то магловское. Могу предположить это, зная амбиции Темного Лорда… Впрочем, все это пустая болтовня… Я останусь у тебя на ночь. А утром, когда действие оборотного зелья закончится, аппарирую в «убежище». Люпин согласно кивнул. - Я надеюсь, Нимфадора не проснется раньше? - Нет. Мисс Храбрый Аврор должна проснуться гораздо позже. Она проспит, как я уже говорил, до полудня, а действие оборотного закончится через пару часов. - Хорошо. Располагайся прямо здесь, а я пойду в другую комнату. Снейп брезгливо поморщился. - Нет уж, Люпин, от тебя, да и от твоего постельного белья до сих пор разит псиной. Лучше уж я пойду в другую комнату. По лицу Люпина пробежала болезненная судорога. Да, тактичность и Снейп – оксюморон, как это ни печально. Но с этим давно уже нужно было смириться. Лжетонкс грациозно поднялась с кресла и устало пошла к двери. - Давай я провожу тебя, - Люпин встал вслед за Снейпом, поплотнее запахивая халат и стараясь не думать о том, как же на самом деле от него пахнет после полнолуния. (to be cont. )
tirmeilin: Глава 2. Grieg. Arabian Dance (Peer Gynt) - Рииимус… - тонкий голосок ворвался в его сон, нарушив гармонию покоя. – Римус!.. Люпин хотел было отмахнуться от этого голоса, однако девушка оказалась куда более настойчивой, чем полагал оборотень. - Римус, ну проснись же! Уже день! Соня… - голос засмеялся. Люпин нехотя открыл глаза и мысленно застонал, увидев лицо Нимфадоры прямо напротив своего. Она по-хозяйски сидела на его кровати, запустив пальцы в его поредевшие с годами волосы. - Ни… Нимфадора? Что ты здесь делаешь? – он чуть отстранился от девушки и натянул одеяло до подбородка. Тьфу… Со стороны он наверняка походил в этот момент на кисейную барышню. - Что?.. Проказник, - она рассмеялась и деловито чмокнула его в нос. Римус изумленно посмотрел на нее, не веря своим ушам. Проказник? Он бы сейчас схватился за голову, если бы это не было настолько очевидным жестом отчаяния. Смириться уже, что ли? Все равно ведь заставят это сделать, так или иначе. - Я не… - он мотнул головой, но так и не сумел продолжить фразы, потому что сперва на его губы лег указательный палец Нимфадоры, а затем она и вовсе припала к нему в страстном поцелуе. Так, Снейп сказал, что стер ей память? Ладно, с ним он поговорит позднее… - Нимфадора… от… меня же… дурно пахнет! – он хватался за соломинку. Нет. Тонкс улыбнулась в ответ и поцеловала его еще крепче. - Я не в форме, Нимфадора!.. Совсем недавно было полнолуние, я… - иногда он сам удивлялся, почему все время отталкивал ее от себя. То есть, разумеется, пытался оттолкнуть. И не находил ответа. Не то чтобы она ему совсем не нравилась, нет. Она милая, симпатичная, веселая, умная, но… Может, она его просто пугает? Чем же именно? Отсутствием здоровой женственности? Ерунда какая-то… Или, может, это с ним что-то не в порядке? В общем, наверное, пришло время говорить начистоту: он ее не любил и даже не хотел. Что ж, и такое бывает. Только вот как донести до нее эту простую мысль? Желательно в мягкой форме? Он неоднократно пытался это сделать, но тщетно. Она была глуха к его словам, как стена. - Я тебя вылечу, - наклонившись, промурлыкала она ему в ухо. К счастью Римуса, который совершенно не знал, что ей ответить на это, прервал громкий стук в окно. Почтовая сова явно торопилась, а потому отчаянно стучала твердым клювом в стекло, рискуя пробить в нем дыру, если такое вообще возможно. Люпин деликатно отстранил от себя Нимфадору и, краснея, запахнулся в старый халат. - О, да это министерская сова… Письмо от Артура Уизли, - оборотень выглядел таким счастливым, будто бы ждал письма именно от Артура. Тонкс едва заметно помрачнела. - Что-то случилось? - Сейчас посмотрим, - он отпустил сову, распечатал свиток и быстро пробежал глазами написанное. – Нет, все в порядке. Он с Молли приглашает сегодня к ним на чай… - Тебя? – подозрительно спросила Тонкс, приподняв брови. - А… нет… Нас… - Люпин облизнул пересохшие губы. – Приписано в конце письма, рукой Молли. Я и не заметил сперва… Коротко засмеявшись, он обернулся к Нимфадоре. - Ты позволишь, я переоденусь? Девушка бросила на него недоуменный взгляд, затем лукаво улыбнулась. - А ты стесняешься… - Да. - Ну, раз ты такой… стеснительный… И все же ночью ты был не таким… - она вновь хитро улыбнулась. Люпин залился краской. Ночью?!. Мерлин… Неужели Снейп решил поиздеваться над ним, изменив Нимфадоре память? Плохо дело, Римус Джон Люпин, глава Ордена Феникса, плохо… Оборона прорвана вражеской атакой. - Нимфадора, давай поговорим об этом позднее. - Ну хорошо, мой сладкий, а я пока приготовлю тебе завтрак. Сладкий? Ну что за… Пошлость. Он неопределенно кивнул ей и вздохнул с облегчением, когда девушка вышла из его спальни. Едва не упав, разумеется, оттого, что споткнулась о порог. * * * Из кухни доносился аппетитный запах яичницы с беконом. От этого у Люпина закружилась голова. Может, стоит оставить мысль о разрыве этих так называемых «отношений» с Тонкс? Яичница, как уже отметил про себя Люпин, пахла очень вкусно, да и в самой Нимфадоре, хозяйничающей у плиты, определенно что-то было. Но… Но если бы не непонятно откуда взявшаяся гора грязной посуды в мойке и совершеннейший беспорядок на столе… Интересно, как это она умудрилась за двадцать минут устроить в его маленькой кухне такой погром? Осколки одной из тарелок живописно торчали из мусорного ведра. Любопытно… Она (не тарелка, разумеется, а Нимфадора) забыла такое элементарное заклинание, как Репаро?.. - Репаро! – печально произнес он, направив волшебную палочку на мусорное ведро. Осколки тарелки мгновенно притянулись друг к другу, придавая ей утраченную было округлую форму. Люпин левитировал ее в раковину, на которую тотчас же наложил моющее заклятие. Тонкс не обратила на его манипуляции ни малейшего внимания, продолжая приглядывать за яичницей. - Нимфадора, мне кажется, она уже готова, - он мягко улыбнулся, кивнув в сторону сковородки. - Еще минута. И прекрати называть меня Нимфадорой! - Но твоя яичница подгорит… - Не говори ерунды. Однако же девушка была вынуждена признать правоту своего возлюбленного: яичница на самом деле подгорела. Тонкс всплеснула руками. Совсем как Молли Уизли, невесело подметил про себя Люпин и наколдовал чайник чаю. * * * - Чем собираешься заниматься до вечера? – Тонкс вопросительно взглянула на него, отправив в рот внушительный кусок яичницы. - Откровенно говоря, у меня нет никаких определенных планов, - Римус пил чай, изредка поглядывая в окно. – Разве что нужно встретиться с Гарри. У меня появились кое-какие соображения относительно хоркруксов… - Какие? – Тонкс устремила на него любопытствующий взгляд. - Ничего конкретного. Но хотелось бы поговорить с Гарри о парадоксальности. - Парадоксальности? – Тонкс обиженно надула губы. - Именно, - Римус тепло улыбнулся. – Ну а ты? Разве тебе не нужно в аврорат? - Нужно… К одиннадцати точно нужно быть на работе. Иначе начальство меня порвет, - она вздохнула и тоскливо посмотрела на Люпина. - Уже без пятнадцати, - Римус взглянул на магловские наручные часы – подарок матери ему на совершеннолетие. - Знаю, - буркнула девушка, тряхнула ядовито-розовыми волосами и неохотно поднялась со стула. - Тогда до вечера, дорогой… - она нежно поцеловала его и, светясь улыбкой, вышла из кухни. – И привет Гарри! Все. Тоска… * * * Взлохмаченный черноволосый подросток в нелепых круглых очках криво усмехнулся на слова Люпина и несколько раздраженно ответил: - Я прекрасно понимаю, что такое «парадоксальность», Римус! Не надо до сих пор считать меня своим учеником. Люпин улыбнулся: в искусстве хамить сын превзошел своего отца. Гарри наморщил лоб и хотел было продолжить свою мысль, как оборотень мягко оборвал его. - И тем не менее, Гарри, советую подумать над этим. Видишь ли, кольцо Салазара Слизерина, медальон… Но не забывай, что хоркруксом может оказаться все что угодно. Вспомни дневник Тома Риддла… - Я не вполне понимаю, куда вы клоните, - хмуро произнес Гарри, глядя себе под ноги. Люпин тускло рассмеялся. - Вот именно, Гарри, вот именно, - он замолчал на мгновение, устремив взгляд на верхушки голых деревьев. В Гайд-парке было светло и тихо. Будто бы подтрунивая над ноябрьской мрачностью, сегодня наконец-то выглянуло бледное солнце. - Вот уже полгода прошло, а мы так ничего и не добились. Версия Дамблдора может быть и ошибочной, - осторожно добавил он, скосив глаза на подростка. Мальчик немедленно вспыхнул. - Дамблдор не мог быть не прав! – громче, чем следовало бы, выкрикнул он. Несколько маглов, со скучающим видом прогуливавшихся по парку в рабочее время, неодобрительно посмотрели в их сторону. - Тише, Гарри, тише, - спокойно возразил ему Римус. – Дамблдор был великим волшебником, но он оставался всего лишь человеком. Следовательно, и он мог ошибаться. - Как со Снейпом, - зло согласился Гарри, запуская подрагивающие руки в карманы магловских джинсов. На лице Люпина промелькнуло неопределенное выражение. Он неестественно усмехнулся, но, тотчас взяв себя в руки, ответил уверенным тоном: - Да, как со Снейпом… Но мы сейчас не о нем говорим… - Римус поспешил вернуть разговор в прежнее русло. – Я хочу, чтобы ты понял, Гарри… * * * Он сидел на широкой скамье и печально наблюдал за лондонскими утками, раскормленными и холеными, и детьми, которые с веселым гамом кидали птицам приличные куски свежих ароматных пирожков. Он чувствовал их запахи на расстоянии: утки сладковато пахли перьями и застоявшейся водой, дети - весенней свежестью, конфетами и молоком, булочки… А булочки пахли так, как и должны были пахнуть: ароматной сдобой, пряной мягкой курагой, вязким разноцветным джемом, хрустящим маком, пьянящей корицей, вызывающей сладострастные мысли ванилью. Оборотень закрыл глаза и прислушался. Утки гоготали от восторга, нахально подплывали к берегу, выходили из воды и подбирались к детям все ближе и ближе, выпрашивая лакомства. - Мистер, мистер!.. Люпин открыл глаза. Карапуз в синей курточке дернул его за рукав. Римус повернул к нему голову и улыбнулся. - Да, юный джентльмен? Я вас слушаю, - подчеркнуто вежливо и серьезно произнес оборотень. Карапуз зарделся и тихо-тихо попросил: - Дайте мне, пожалуйста, шиллинг. Римус нахмурился. - Зачем вам шиллинг, мистер? И где ваши родители? Мальчуган чуть насупился и ткнул маленьким пальчиком в сторону. - Мама гуляет с Кэтти. Она не хочет давать мне шиллинг, потому что я куплю булочку. - А ваша мама не желает, чтобы вы покупали себе булочку? – Римус нарочито удивленно приподнял брови, хитро покосившись на пруд с утками. Карапуз сердито фыркнул, надув губки. - Она не хочет, чтобы я кормил пирожком уточек! – плаксиво проговорил он и всхлипнул. Люпин лучисто улыбнулся ему и подвинулся на скамейке. - Присаживайтесь, кхм… мистер?.. - Уор-нинг-тон. Стивен Джон Уорнингтон, - ответил мальчик, забрался на скамейку и уселся рядом с мужчиной. - Итак, мистер Уорнингтон, - преувеличенно важно начал оборотень, запуская руку в карман потрепанного магловского пальто и доставая оттуда несколько разноцветных монет, - один шиллинг. Пожалуйста. Он протянул монетку малышу, не спешащему, однако, принимать ее от незнакомца. - А это что за монетки? – мальчик заинтересованно разглядывал другие деньги, серебряные и бронзовые, лежащие на узкой ладони мужчины. Люпин улыбнулся, отметив про себя наблюдательность мальчика, и высыпал всю горстку в поспешно сложенные чашей ладони малыша. - Это волшебные деньги, - оборотень загадочно подмигнул ребенку, - бронзовые – это кнаты, самые маленькие деньги, почти что пенни, серебряные – сикли. Это, примерно, как шиллинги. Самые крупные – золотые галеоны… - Золотые галеоны?.. Не вижу. - Да, так как у меня их нет, но… - Волшебные? – мальчик перебил Люпина недоверчивым полушепотом, взял серебряный сикль и стал вертеть его в маленьких пальчиках, внимательно рассматривая необычную монетку. – А почему волшебные? Они что, во что-то превращаются? - Нет-нет, они ни во что не превращаются. Но только ими можно расплачиваться в магическом мире, - с улыбкой пояснил Люпин малышу. Мальчик с еще большим подозрением посмотрел на мужчину, захлопав густыми длинными ресницами. - Магическом мире? А вы что, волшебник? Люпин уже улыбался во весь рот, любуясь малышом. - Да… Я волшебник. Но тсс! - мужчина поднес палец к губам и таинственным голосом продолжал, - это секрет. Не говорите об этом никому, мистер Уорнингтон. Стивен поспешно кивнул и вновь с любопытством воззрился на таинственного незнакомца. - Докажите, - решительно произнес мальчик, озорно сверкнув большими светлыми глазами. - Вы мне не верите, мистер Уорнингтон? – Люпин шутливо поднял брови. - Не знаю, - с сомнением проговорил малыш, недоверчиво посмотрев на Римуса. – Волшебников нет. - Кто вам такое сказал? – нахмурился оборотень. Его очень забавляла эта непринужденная беседа с новым знакомым, любопытным и бойким магловским ребенком. Он очень любил детей, любил их наивность и простоту, непосредственность и безграничную любовь к жизни, веру в чудеса. Он не знал, зачем, к чему так разоткровенничался с маленьким Стивеном. Разумеется, он не должен был этого делать. Однако же было в этом ребенке что-то, что просто обязывало быть с ним предельно откровенным во всем. Что же? Внимательные серые глаза? Озорная складочка у рта? Какая-то затаенная в глубине серых глаз печаль? Или отчаянное желание чудес? Мальчик нахмурился и отвел взгляд. - Мама, папа. Все. - И вы им верите? - Не знаю, - Стивен опустил глаза и молча вложил монеты в руку мужчины. Люпин отрицательно покачал головой. - Нет. Шиллинг заберите себе. - Нет, сэр. Спасибо. - Вы передумали кормить уточек, мистер Уорнингтон? – осторожно спросил мужчина. Мальчик спрыгнул со скамейки, запустил руки в карманы курточки и повертел светловолосой головой из стороны в сторону. - Нет, сэр. - Я вас чем-то обидел? - Нет, сэр. Мне пора. Мама будет меня искать. До свидания. И он развернулся, чтобы уйти. Люпин печально посмотрел ему вслед. - До свидания, Стивен. Мальчик сделал несколько шагов прочь, затем в нерешительности остановился, обернулся к мужчине и вновь подозрительно спросил его чуть осипшим голосом: - Мистер, а вас как зовут? - Римус Джон Люпин. - Значит, вашего папу тоже зовут Джон? – Стивен многозначительно качнул головой и совсем по-взрослому бесстрастно протянул. – До свидания, мистер Люпин. - До встречи, мистер Уорнингтон. Люпину показалось, что мальчик хотел спросить его еще о чем-то, но передумал, развернулся и поспешно зашагал прочь. Затем Стивен вновь остановился, решившись, очевидно, задать таинственному незнакомцу волновавший его вопрос, и бойко развернулся, чуть вздрогнув, когда услышал громкий хлопок за спиной. - А вы… мистер Люпин? – он удивленно посмотрел на одиноко стоявшую скамейку, на которой только что сидел странный мужчина, задумчиво обвел серыми взрослыми глазами холодный прямоугольник парка и нахмурился. Мальчику показалось, будто бы незнакомец провалился сквозь землю или растаял в воздухе. - Волшебников не существует, - насупившись, пробормотал он и, вновь спрятав руки в карманы синей курточки, задохнулся от удивления, нащупав в одном из них что-то холодное. Он вынул руку, разжал ладошку и изумленно уставился на шиллинг, тускло поблескивавший в лучах холодного ноябрьского солнца. (to be cont. )
Astarta: очень приятный текст)
tirmeilin: Astarta, спасибо))
wind_arkh: tirmeilin, милый, спокойный и такой надежный Люпин. Мне нравится как Вы пишите. Место действия вроде бы и не описано, а атмосфера чувствуется. И настроение героя. Спасибо. Очень жду продолжения.
tirmeilin: wind_arkh , да-да, да, именно такой!)) милый, спокойный и такой надежный Люпин Очень рада, что получилось это показать)) И отдельное спасибо за атмосферу! Это у меня от преклонения перед импрессионистами. видимо: передавать впечатления, а не четкие линии:) Спасибо Вам за столь теплый отзыв! Теперь бедт дополнительный стимул вновь приняться за 3 главу:))
Рита: Классно!
tirmeilin: Рита Спасибо)))
tirmeilin: Глава 3. M. Nyman. Lost and Found (The Piano) - Нет, нет, так не годится! Римус, дорогой, ты просто обязан попробовать мое ирландское рагу! – Молли квохтала за столом, пытаясь угодить всем и каждому. – Я добавила туда новый… компонент. Попробуй, надеюсь, тебе понравится. - Водяную крысу? – широко улыбнулся Билл, накладывая очередную порцию бифштекса с кровью себе и Флер. Гермиона прыснула, но тут же извинилась, приняв столь несвойственный ей виноватый вид. Артур, Рон, Гарри и Тонкс в недоумении уставились на Билла, Люпин же поспешил стереть улыбку с губ и кротко добавил: - Водяную крысу, Молли. Очевидно, Биллу вспомнился рассказ Джерома К. Джерома, - он кинул на старшего сына Уизли многозначительный взгляд и умолк. - Какого Джерома? – Молли слегка порозовела. - Джером К. Джером, мама. Английский магловский писатель, - весело ухмыльнулся Билл, на секунду оторвавшись от неловкого разделывания вилкой и ножом бифштекса, и поднял веснушчатое лицо на мать. - Да? – Артур заметно оживился и повернулся к сыну. – И он писал об ирландском магловском рагу? Или о том, как маглы в Ирландии готовят рагу? - Угу, и не только! – Билл вновь одарил всех сидевших за столом белозубой улыбкой, успев, однако, мельком кинуть взгляд на загадочно сверкающую глазами Флер. - А о чем он еще писал? – начал допытываться Артур, напрочь позабыв о трапезе. - Какая разница, Артур?! – Молли окончательно покраснела и уперла руки в пухлые бока. – В любом случае, крыс в моем рагу нет!.. - А я бы предпочел, чтобы одна была… - тихо прошептал Рон, сморщив нос. - Я тоже, - кровожадно добавил Гарри, нечаянно резанув ненавидящим взглядом по Люпину. Оборотень покачал головой. Есть Петтигрю ему совершенно не хотелось. Каким бы мерзавцем тот ни был. Римус чуть кашлянул, отпил разбавленного водой вина и спокойно произнес: - Никто и не думал, что ты добавила в рагу крысу, Молли. Билл просто пошутил. Возможно, не очень удачно и не очень уместно, - и он вновь безапелляционно строго взглянул на Билла, но тот поспешно отвел глаза в сторону. Тонкс хихикнула и погладила Люпина по плечу, отчего тот немедленно вытянулся в струнку и переменился в лице. - Ну, не надо с ним так строго, Римус! Ты ведешь себя как его отец… - она ласково посмотрела на оборотня, но тот предпочел сделать вид, будто не понял выражения ее взгляда. - Или как вожак! – гоготнул Билл и отправил в рот приличный кусок бифштекса. Люпин вопросительно поднял брови, но ничего не ответил. За столом повисло неловкое молчание, прервать которое решился Гарри. - Кстати, Римус! Я подумал о ваших словах… Ну, о парадоксальности. Знаете, мне теперь кажется, что вы правы. Особенно после того как я сегодня … то есть как мне сегодня Гермиона рассказала о… о… синтергенетике… - О чем? – Люпин, как и все остальные, недоуменно посмотрел на взъерошенного подростка. Одна лишь Гермиона громко фыркнула и звонко произнесла, откинувшись на стуле и сложив руки на груди: - О синергетике, Гарри! Си-нер-ге-ти-ке! - Ну да, о ней… - Гарри быстро кивнул и отчего-то умоляюще поглядел на своего бывшего учителя ЗОТС. Люпин недоуменно наморщил и без того морщинистый лоб и положил нож с вилкой на тарелку. - А причем тут синергетика, Гермиона? Девочка с готовностью кивнула и начала, вновь придвинувшись к столу, так обстоятельно повествовать о пришедшей ей в голову идее, точно отвечала на уроке. - Синергетика, как направление лингвистической философии, говорит о том, что язык представляет собой хаотическое самообразование. И лишь человеческая психика пытается самостоятельно упорядочить его. Но итог все равно один – хаос. Мир хаотичен, он… - Гермиона, тебе не кажется, что все это можно было бы сказать попроще? - вяло поинтересовался Рон, безрадостно глядя в тарелку. - Куда уж проще?! – немедленно вспыхнула девочка и бросила гневный взгляд в его сторону. – Если тебе неинтересно – не слушай. А если я объясняюсь слишком туманно для тебя… Что ж… - здесь она усмехнулась. – ничем не могу помочь. Все, что я могла, я уже сделала, но все впустую, очевидно. Что и требовалось доказать. Все с любопытством воззрились на них, но, кажется, никто так ничего и не понял. - Я так понимаю, Гермиона, что ты лишь привела синергетику в пример? – Люпин полувопросительно-полуутвердительно улыбнулся Гермионе. Девочка кивнула и хотела было добавить еще что-то, но он не дал ей этого сделать: - Все верно. Если говорить об априорном хаосе мироздания. И, как следствие, парадоксальности и отсутствии логики. Хотя, в общем-то, я считаю, что у Волдеморта логика, несомненно, есть. Другое дело, что никто не может исключать погрешностей, и… Тут он нечаянно перехватил устремленный на него влюбленный взгляд Тонкс и запнулся. - … и поэтому нельзя отрицать, что одним из хоркруксов может быть не реликвия, так? – продолжил за своего бывшего учителя Гарри. Люпин согласно кивнул головой. - Еще бы знать, что именно… - многозначительно произнесла Тонкс, перестав, наконец, пожирать Римуса влюбленным взглядом. Люпин перевел дух. - Ну а поскольку мы пока не имеем ни малейшего представления об этом, давайте поговорим о чем-нибудь другом… о чем-нибудь более насущном… - неожиданно для всех начала Молли, хитро улыбаясь и оборачиваясь к Римусу и Тонкс. – Римус, Нимфадора, когда ваша свадьба? От такого неожиданного поворота событий оборотень подавился куском пирога и закашлялся. Тонкс не замедлила достаточно ощутимо похлопать его по спине, прошептав что-то вроде: «Ну давай, не стесняйся…» - Ну так что? – не унималась Молли, когда он, уже прокашлявшись, вытирал салфеткой выступившие на глазах слезы. - Свадьба? – произнес он не своим голосом и растерянно улыбнулся. Билл, отвлекшись по такому случаю от поглощения очередного бифштекса с кровью, хохотнул и громко чмокнул свою новоиспеченную женушку в висок. - Я думаю, спешить не стоит, - мягко, но очень решительно, не терпящим возражения тоном сказал глава Ордена Феникса. – Сперва нужно хотя бы дожить до окончания войны. И без того бледное, лицо Тонкс приобрело после его слов оттенок магловской бумаги. - Как?.. – произнесла она отчего-то театральным шепотом. - Видите ли, никто не знает, что может произойти, особенно учитывая мою… кхм… занимаемую мною должность в Ордене… А, Аластор! Добрый вечер! – он, едва отворилась дверь и в комнату вошел мрачно поглядывающий по сторонам аврор, поздоровался с ним чуть более счастливым голосом, чем следовало бы. - Добрый, Римус, добрый, - рявкнул тот в ответ. - Аластор! – Артур поднялся с места и с готовностью пожал руку старому аврору. – Почему так задержался? - Учил своих балбесов, - прохрипел Грюм с нескрываемой нежностью и подмигнул Тонкс. – Знали бы вы, что мне сегодня заявил Рэдклифф… * * * Вечер, гармонично вписывающийся в череду подобных ему вечеров, теплых, уютных и очень душевных в это мрачное время, близился к концу. Все блюда, приготовленные заботливой рукой Молли Уизли, были съедены, все темы, всякий раз поднимавшиеся в своем неизменном порядке, исчерпаны. Усталая, Молли сидела за столом, подперев щеку ладонью, Артур задумчиво глядел в одну точку, время от времени что-то приговаривая себе под нос, Билл откровенно скучал, Флер тоже начинала зевать, Гарри отсутствующе взъерошивал смоляные волосы, Гермиона держала в руках толстую книгу, вероятно, мучимая сомнением, вежливо ли будет сейчас при всех погрузиться в чтение или нет, Рон дремал, сидя в большом кресле у углу, Тонкс бросала на Люпина влюбленные взгляды, Люпин же значительно и напряженно поглядывал на Грюма, который, понимая смысл его взглядов, хмурился и щурил здоровый глаз. - Ладно, - Люпин решительно поднялся с дивана, не отрывая взгляда от аврора, - Молли, Артур, спасибо вам за прекрасный вечер. Я боюсь, мне пора идти. Он вежливо улыбнулся хозяевам. Нимфадора, встрепенувшись, встала вслед за ним. - Ты уже уходишь? – разочарованно протянула она, отчего-то не решаясь приблизиться к нему. - Да, Нимфадора… Доброй ночи всем. Аластор, - он обернулся ко внимательно наблюдавшему за ним Грюму, - мне необходимо поговорить с тобой. Аврор кивнул, поднялся, гулко стукнув своей деревянной ногой о деревянный же пол. - Всем до свидания… Молли, ты как всегда была на высоте. Артур, - Аластор с силой пожал всем руки и вышел из комнаты вслед за ссутулившимся оборотнем. * * * Невероятно. Невероятно долгий и мучительный разговор с Аластором, разговор, к которому Римус готовился целый день, превзошедший все его ожидания. Разумеется, недоверчивый и дотошный Грюм сперва ни в какую не хотел на слово верить Люпину. Не хотел верить, не имея возможности как-либо проверить информацию. А главное – не имея возможности дознаться у скрытного главы Ордена Феникса, откуда она, эта информация, получена. Всегда невозмутимый, Люпин считал, что довести его до нервного тика были способны лишь три человека: покойный Сириус, его племянница и его крестник. Оказалось, в их компанию попал и Аластор. Аластор, бешено вращающий своим искусственным глазом, к которому Римус давно уже привык, что не мешало ему, однако, время от времени чувствовать отвращение и подступающую тошноту. Аластор, нехорошо ухмыляющийся уголками бледных тонких губ. Аластор, монотонно барабанящий скрюченными подагрическими пальцами по полированному дереву стола. Аластор, многозначительно хмыкающий на слишком простые, чтобы быть подозрительными, ответы Люпина на его каверзные, очевидно, как он считал, вопросы. - Почему ты так уверен, что эти недоумки считают меня главой Ордена? – выплюнул Грюм, и его глаз завертелся против часовой стрелки. - Банальная логика, Аластор, - без тени улыбки на измученном лице произнес Люпин и, хрустнув пальцами, начал считать. – Во-первых, твой авторитет. И в аврорате, и в Ордене и вообще в магической Британии. Да-да, не спорь. Во-вторых, твой опыт. В-третьих, твоя страстность в работе. В-четвертых, бесконечное доверие Альбуса к твоей персоне. В-пятых, твои ум и сообразительность. В-шестых… - Хватит меня комплиментами осыпать, Римус. Я не впечатлительная барышня и не хаффлпаффец-первокурсник, - между тем аврор довольно крякнул, однако тут же недоверчиво наморщил лоб. – А откуда им так уж известно, как ко мне относился Альбус? Римус вздохнул и разжал пальцы. - Аластор, Мерлина ради! Это ни для кого не было секретом. И случай с Краучем-младшим – лишнее тому подтверждение. - И все же, почему ты так уверен? - Я ни в чем до конца не уверен, Аластор, - серьезно проговорил Люпин, вставая с огромного кресла, обитого тяжелым темно-зеленым бархатом. – И никто не может быть уверен. Это лишь предположение, построенное на логике. Не более. - Не более? - Не более. - Римус, ты понимаешь, что у них есть Снейп?! Эта гадюка, которая прекрасно знает, что глава Ордена – ты?!. - Знал. Аластор. И скорее всего сейчас он думает, что после случившегося на башни Астрономии мы могли все переиграть. Снейп не дурак, Аластор. Он понимает, что, узнав, что он предатель, мы не сможем хранить и половину секретов в неизменном виде, - оборотень скрестил тонкие руки на груди и сухо кашлянул. Разумеется, Снейп ничего не рассказал Волдеморту. Но ведь и Грюм, и все члены Ордена уверены в обратном. И самое нелепое заключается в том, что он, Люпин, должен поддерживать в них эту уверенность. Благо, у него был превосходный учитель, блестяще владеющий тактикой двойной игры. Глупцы сказали бы, что это аморально. Те же глупцы, которые ради благополучия (с их точки зрения) дела не раздумывая пошлют на смерть десятки людей. В руках больного оборотня было слишком много жизней тех, кто ему дорог. И ими он никак не мог рисковать. Поэтому приходилось поступаться принципами, отбросив подальше романтические представления о честности, правде и тому подобным сказкам для детей или же юных барышень. На войне приходится вести себя, верно говорят французы, как на войне. Он был бы счастлив рассказать Аластору о Снейпе. Рассказать всем в Ордене о Снейпе. О том, что он никого не предавал, о том, что Дамблдор сам наказал ему поступить так, о том, наконец, что Волдеморт знает куда меньше, чем все они думают. Точнее, вынуждены думать. Но он не мог. Иначе игра Северуса провалится. Не лучшим исходом для всех них. Возможно даже, для всего магического мира. Большой серебряный ворон, неподвижно сидевший на массивных напольных часах Блэков, вдруг ожил, энергично захлопал крыльями и громко каркнул десять раз. Оборотень и аврор одновременно вздрогнули. Все же дом на площади Гриммо был чертовски неуютен. Неудивительно, что Сириус всю жизнь бежал от него, как от неминуемого рока. Темные гардины, сырой затхлый воздух, неподвижные портреты, следящие за ними живыми глазами с желтоватыми белками, поблескивающими в темноте, шорох ломко-сухих занавесок, будто бы шепот прежних обитателей дома. - Уже поздно, - Люпин отвел глаза от ворона, вновь застывшего на часах, и задумчиво посмотрел на окно, глухо занавешенное черно-зелеными, блестящими, будто змеиная кожа, шторами. - Римус, - скрипуче спросил Аластор, с трудом поднимаясь на своей деревянной ноге с дивана, - скажи мне как старый боевой товарищ старому боевому товарищу… Оборотень вопросительно посмотрел на него, едва заметно помрачнев. - Ты сам не боишься? Вопрос, заданный по-отечески теплым голосом, столь не похожим на грубый, как правило, голос Аластора, заставил Люпина тяжело вздохнуть. - Очень боюсь. Я прекрасно осознаю, что это очень опасно. Поэтому прошу тебя, будь осторожней! Не переусердствуй. И не геройствуй. Грюм сухо и отрывисто засмеялся и положил свою большую руку со скрюченными пальцам на его худое плечо. - Да я не о себе, Римус… Я о тебе. Ты не боишься, что Волдеморт все же знает о тебе? Застигнутый врасплох неожиданной заботой Грюма, Люпин не нашел ничего лучше, как расслабленно улыбнуться и отрицательно покачать головой. - Не боюсь. На войне не до страха за себя. Есть масса других дел и масса тех, за кого действительно нужно бояться. И ты это знаешь не хуже меня. Аластор кивнул, плотно сжав губы, и убрал тяжелую руку с его плеча. * * * Солнце, обманчиво выглянувшее из облаков днем, к вечеру совершенно спряталось за неизбежными серыми тучами. Начался дождь. Сперва он противно моросил, оставляя на коже липкий холодок, затем и вовсе принялся от души поливать город. На грязных лужах проклюнулись пузыри, никак не предвещавшие и на следующий день хорошей погоды. На улице было темно: ни звезд, ни треклятой луны, лишь театрально-вычурный свет фонарей и пошловато-простенькая подсветка магловских витрин и реклам. Римус решил пройтись пешком по ночному Лондону. Людей, вечно спешащих и вечно опаздывающих куда-то даже в этот поздний час, сейчас, очевидно, из-за погоды, на улицах не было вовсе. Город молчал, будто больной, принявший лекарство и ожидающий, станет ли ему легче. Выйдя из дома № 12 на площади Гриммо, Аластор мгновенно аппарировал к себе, Римусу же захотелось привести мысли в порядок, охладить голову, унять растревоженное сердце. Он не любил лгать. Но лгать ему приходилось всю жизнь. С самого детства. А точнее, с того самого момента, как он стал оборотнем. С тех самых пор, как он узнал, что стал опасен для других людей, стал опасен даже для своих родителей. Осознать это было очень трудно. Что значит «опасен для мамы с папой»? Он помнил, что его мать, будучи маглой, первые несколько лет не могла поверить в то, что ее ребенок, ее маленький Римус, которого она выносила, выкормила, которого она так любила, (да что там!) которым она жила, который сам был крепко к ней привязан, может представлять для нее опасность. Потом поверила. Точнее, ей пришлось в это поверить. Пришлось осознать то, что ее ребенок в полнолуние превращается в зверя и может загрызть и ее, и мужа. Маргарет Люпин рано поседела. Прогуливаться в такое время по безлюдному Лондону было небезопасно. Однако Аластор, раз спросив его о страхе, больше уже не поднимал этой темы. Сам же Люпин на самом деле не боялся. Обладая звериным, к сожалению, чутьем, он прекрасно чувствовал опасность. Сегодня город был печальным, сонным, но не опасным. На Люпине было надето все то же старое магловское пальто и проеденная молью серая шляпа с покореженными временем полями. Ее носил еще его отец. Решительный и твердый Джон Люпин, запиравшийся в своем кабинете и плакавший в нем над искореженными судьбами: своей, жены и сына. В первую очередь, сына. Мучимый чудовищным чувством вины за случившееся. Холодный ветер яростно рвал зонт из замерзших рук, назойливые крупные капли дождя все стремились непременно попасть в лицо. В городе было тихо. Не считая приглушенного гула уже нечастых автомобилей и перезвона дождевых капель о туго натянутое полотно зонта… и… и чьих-то несмелых легких шагов за спиной. Люпин резко обернулся, мгновенно вынув волшебную палочку из кармана пальто. - Люмос!.. (to be cont. )
Снарк: tirmeilin Специально вернулась на Зеленый после долгого перерыва, чтобы сказать Вам, что мне очень нравятся ваши фики и ваш Ремус. В глубине души надеюсь на снупин. И на то, что 7-ая книга не выбила Вас из колеи, и фик будет продолжен.
tirmeilin: Снарк , спасибо Вам большое, тронута до глубины души, пускаю скупую горячую фикрайтерскую слезу! :) если честно, 7-ая книга действительно выбила меня из колеи, я была ею неприятно удивлена, но решила теперь всем смертям назло продолжать фик, хотя и поставила примечание об АУшности Талой воды:) Так что, надеюсь, спойлеры не просочатся на эти страницы:) В глубине души надеюсь на снупин. Снюпин, говорите?:)
Снарк: tirmeilin пишет: решила теперь всем смертям назло продолжать фик Так и надо! tirmeilin пишет: Снюпин, говорите? Приходите в гости на SlashWorld
tirmeilin: Снарк Так и надо! Я тоже так считаю! Скажем нет кровавому беспределу этой женщины! спасибо за приглашение, хотя в душе не слешер:)) Точнее, не активный (не пишущий )
tirmeilin: Глава 4. Jan A.P. Kaczmarek. Burning Pictures (Unfaithful) На конце палочки Люпина зажегся тусклый голубоватый огонек. Сперва Римус никого не увидел, но, опустив взгляд, встретился глазами с испуганным мальчишкой в синей курточке с капюшоном на светловолосой голове. - Стивен!.. – выдохнул оборотень, поспешно убирая волшебную палочку обратно в карман пальто. – Что ты здесь делаешь? Он оставил свой серьезно-вежливый тон, которым разговаривал с этим мальчишкой утром, и присел перед ним на колени. Мальчик, еще не успевший окончательно обрести дар речи, запинаясь, произнес: - Я… увидел… вас… из окна… Вы… вы… Люпин молчал и напряженно всматривался в испуганное лицо мальчика. - Вы появились из ниоткуда, и я пошел за вами!.. – выпалил, наконец, Стивен и покраснел. Люпин нахмурился. - Где ты живешь, Стивен? - На Площади Гриммо, 20. Площадь Гриммо, 20. Один из домов напротив особняка Блэков. Ну и дела. - Прости, что напугал тебя, - покачав головой, Люпин поднялся на ноги и потрепал мальчика по плечу. - Хотя, по правде говоря, ты меня тоже порядком испугал. Оборотень ласково улыбнулся Стивену, и тот нерешительно улыбнулся в ответ. - И все-таки, зачем ты пошел за мной? - Чтобы проверить. - Проверить что? - Что вы на самом деле волшебник. - И как? Проверил? - Да. - И? - Вы… Я не знаю, кто вы… Мальчик опустил взгляд и уставился на тот карман пальто Люпина, в котором лежала волшебная палочка. - Как же неблагоразумно убегать из дома в такой час и в такую погоду, чтобы проверить, волшебник ли человек, с которым ты познакомился днем, или нет!.. Не находишь, Стивен? – строго проговорил Люпин, но мальчик отчего-то вдруг улыбнулся и кивнул. – Тем более что ты совершенно не знал, как ты будешь это проверять. Я прав? Мальчик отрицательно помотал головой и вновь покраснел. - Знал. Я думал, что вы опять исчезнете. - Исчезну? - Ну да… Как днем. В парке. Вы появляетесь из ниоткуда и исчезаете в никуда, так? Люпин неопределенно пожал плечами. Лгать ребенку совершенно не хотелось, а сказать правду он не мог. - Не совсем. Пойдем, я провожу тебя. Твои родители, наверное, уже ищут тебя повсюду. Он легонько подтолкнул мальчика в спину и пошел с ним обратно. - Спасибо за шиллинг, мистер Люпин, - вдруг поблагодарил мальчик. - Надеюсь, мама тебя не ругала за то, что ты кормил уток? - Нет. Но я не кормил уток. - Почему? - Я оставил его себе, - помолчав пару мгновений, мальчик добавил. – Я подумал, вдруг он волшебный. Римус улыбнулся. - Разве ты веришь в чудеса? - Нет. Но я хотел бы верить. - Ясно, - Люпин кивнул и серьезно добавил. – Верить надо всегда, Стивен. - А что у вас в кармане? – очевидно, решившись, наконец, спросил мальчик и указал на его карман с волшебной палочкой. Люпин вновь загадочно улыбнулся. - Ну что ж, раз ты хочешь верить, то предлагаю тебе два варианта: либо это фонарик, либо волшебная палочка. Как ты считаешь? Мальчик нахмурил светлые брови и обиженно прошептал, с укоризной взглянув на мужчину: - Вы меня разыгрываете, сэр! - Опять? Разыгрываю? – удивленно протянул Люпин и слегка поежился от холода. Холод и сырость. Лондон, Лондон. А у мальчика светло-серые глаза. Но вовсе не холодные, как это часто случается. Напротив: теплые, внимательные, иногда слишком, до напряжения внимательные, серьезные и печальные. Римусу самому не раз говорили, что у него печальные глаза. Но со старым оборотнем все ясно, а вот откуда этот печальный взгляд у шести-семилетнего мальчика? - Почему ты так думаешь? Стивен пожал крошечными плечами и коротко вздохнул. - Ну, так что же у меня в кармане? - Волшебная палочка! – нерешительно произнес мальчик с очень плохо скрываемой надеждой. - Верно, - улыбнулся Люпин. Он не спешил себя одергивать. А зря. Очень зря. Он не имел ни малейшего права на подобную откровенность с этим магловским ребенком. - Докажите! – вновь, как и днем, недоверчиво, потребовал Стивен, однако мужчина решительно покачал головой, отчего несколько крупных капель попали ему за воротник пальто и противно-холодным ручьем потекли по спине и по груди, заставляя ныть почти зажившие полнолунные раны. Люпин поморщился и встал в полный рост. - Не могу, извини. - Как же я тогда узнаю? - Просто поверь мне. - Поверить? Не хочу просто так верить. Я же говорю, что вы меня разыгрываете… - пробурчал Стивен, не поднимая на Люпина глаз, и весь сжался, став как будто еще меньше. - Я уже очень давно никого не разыгрывал, мистер Уорнингтон. А доказать вам вашу правоту я не могу, так как это …. ммм… тайна… - Военная? – все так же надуто поинтересовался мальчик. - Военная… - с горькой улыбкой отозвался Люпин. Действительно. Устами младенца… Волшебники уже столетиями действительно находятся с маглами в состоянии своеобразной войны. Тайны, тайны, тайны... Холодок недоверия магического мира к магловскому, скепсис последнего по отношению к волшебству, нежелание принимать иные законы жизни. Джон Люпин как-то сказал Римусу, что Маргарет Вудс долго не хотела верить тому, что он на самом деле волшебник. А когда поняла, что он не обманывает – сильно испугалась. Надо думать, она корила себя за то, что связалась с магом после того, как ее сын стал оборотнем… Неожиданно мальчик дернул Люпина за рукав пальто, выводя мужчину из задумчивости. - Мистер Люпин, а что вы сказали? - Когда? - Когда достали свой фонарик. Римус внимательно посмотрел на мальчугана. Что-то в Стивене очень переменилось. Он лукаво глядел на оборотня, прикусив зубками пухленькую нижнюю губу. Люпин усмехнулся и промолчал. - Это волшебное слово, да?.. Юнос… - Вы очень внимательны, мистер Уорнингтон, - оборотень мягко улыбался, едва сдерживаясь, чтобы не потрепать мальчишку по светловолосой голове, тем более что тот уже успел резво откинуть промокший капюшон, забравшись к Римусу под зонт. Мальчик, кажется, понял его намерение и тоже улыбнулся в ответ, будто бы желая сократить ту невидимую дистанцию между ними, которую они обозначили сегодня днем. - Юнос… - задумчиво повторил мальчик. – А что это значит? - Не «юнос», а «Люмос». А что это означает, я расскажу тебе как-нибудь в другой раз… А причем же здесь фонарик?.. Люпин ласково подмигнул мальчику. А что, если он волшебник? Да нет, не может быть. Он бы почувствовал. Хотя бы своим звериным чутьем… - Люмос… - счастливым полушепотом повторил вслед за оборотнем Стивен, затем вдруг снова дернул Римуса за рукав и указал на небольшой дом, построенный, наверное, еще в конце прошлого столетия, если не раньше; с угрюмыми кариатидами, придерживающими арки над входом. - Вот и мой дом! Мы живем на втором этаже! – мальчик отпустил Люпина и подбежал к двери. – Вот: второй этаж, 9-ая квартира: Уор-нинг-то-ны! – по буквам прочел он и повернул заговорщицки улыбающиеся лицо к мужчине. Люпин кивнул и обернулся. Дома № 13 и 11 на Площади Гриммо находились чуть левее, значит, дом Блэков стоял не прямо напротив дома Стивена. Однако же мальчик умудрился увидеть Люпина. И узнать. - И давно ты здесь живешь? – спросил оборотень, ступив под крышу над входом и начав по-магловски, вручную, складывать зонт и стряхивать с него воду. - Да, - решительно ответил мальчик. - Переехали зимой. Люпин многозначительно закивал. - Да, это внушительный срок. А где же ты жил до этого? - В Вэльсе, кажется… - Уэльсе? – Люпин поднял брови. - Да, наверное. Но лучше спросить у мамы или у папы. А то я все время забываю где… - и мальчик, привстав на цыпочки, деловито потянулся к кнопке звонка напротив квартиры № 9. - Да? – внезапно наступившую тишину нарушил встревоженный женский голос. - Мама, это я! – закричал мальчик в ответ. - Стивен! Сти… вен!.. Немедленно поднимайся!!! – в голосе женщины Люпину послышались истерические нотки. Мальчик посмотрел на Римуса все с тем же заговорщицким выражением на лице, будто бы желая подбодрить того. - Пойдемте, мистер Люпин! Мама с папой не верят в волшебников, а вы скажете им, что это неправда!.. Не бойтесь! Папа, может, немного покричит, но на меня… Пойдемте! Люпин широко заулыбался. - Стивен, я думаю, будет лучше, если ты вернешься домой один, тем более что… Однако он не успел закончить фразы, так как его прервал громкий женский крик. - Стивен!.. –светловолосая молодая женщина с резко выдающимися скулами на худом лице распахнула входную дверь, опустившись на колени, заключила мальчика в свои объятия и разрыдалась. - Малыш… нашелся, нашелся… - как безумная, повторяла она, не желая выпускать растерявшегося от неожиданности сына из рук. - Мама... - запротестовал было малыш, но мать, не дав ему продолжить, начала осыпать поцелуями его румяное личико и вновь крепко стиснула в объятиях. - Где ты был, мой маленький? Разве можно так нас пугать?! Я уже собиралась звонить в Скотланд-Ярд!.. Малыш мой… - Мама!.. - уже громче повторил мальчик, начиная раздражаться из-за столь чрезмерных, на его взгляд, переживаний матери и указывая пальчиком на мужчину в поношенном, старомодном сером пальто и не менее поношенной шляпе. Очевидно, устыдившись своего порыва, миссис Уорнингтон поспешно поднялась с колен, небрежно поправила съехавшую набок клетчатую юбку и вопросительно посмотрела на Люпина. - Мама, это мистер Люпин! Я сегодня рассказывал тебе о нем! Мы давно знакомы! – звонко проговорил мальчик, подмигнув Римусу. - Мистер Лю… пин? – нахмурилась женщина, пытаясь что-то вспомнить. – Ах да, вы сегодня дали Стивену шиллинг в парке, верно? - Да, миссис Уорнингтон. Как поживаете? – Люпин аккуратно пожал протянутую ему руку и вежливо улыбнулся. - Рада с вами познакомиться, мистер Люпин. Я Джулия Уорнингтон, мать этого непоседы, – она чуть расслабилась и, устало улыбнувшись мужчине, ответила ему рассеянным рукопожатием. Внезапно ее красивое лицо вновь напряглось, и она гневно посмотрела на сына. - Стивен! – очень строгим тоном обратилась она к нему, слегка тряхнув светлыми волосами. – Как ты посмел выйти один из дому?! Да еще и ночью?! И в такую погоду?! Вот вернется отец - задаст тебе трепку!.. Мальчик молчал, не отрывая глаз от своих сырых после прогулки под дождем ботинок. Миссис Уорнингтон, проследив за его взглядом, всплеснула руками. - Да ты весь мокрый! А ну марш в дом! – она легонько подтолкнула мальчика ко входной двери. – Иди, пока не вернулся отец! – затем обернулась к Люпину и вновь устало улыбнулась ему. – Мистер Люпин, не зайдете к нам на чашку чая? Вы ведь тоже промокли и замерзли… Теплая и доверчивая улыбка. Он знал, что часто производил на людей хорошее первое впечатление. Пока они не узнавали, что он не человек. Он улыбалась ему, а в ее глубине больших серых глаз была очень хорошо спрятана тревога. Так хорошо спрятана, что ее, пожалуй, не заметил бы ни один человек. Естественно, в силу объективных причин. Но эту затаенную тревогу прекрасно видел, нет, чувствовал, Римус. Он отчего-то едко усмехнулся про себя и над собой и решительно покачал головой. - Благодарю, миссис Уорнингтон, - он тряхнул зонтом еще раз, и с него вновь в разные стороны полетели капли дождя, - но час уже поздний. Думаю, будет лучше, если я воспользуюсь вашим гостеприимным приглашением как-нибудь в другой раз. Он предельно вежливо произнес эти ничего не значащие слова и уже хотел было попрощаться со Стивеном, как тот, все это время стоявший в дверях и напряженно всматривавшийся в лицо оборотня, неожиданно произнес: - Мама, он не вернется. Пусть зайдет сейчас. – он отчего-то кинул обиженный, почти враждебный взгляд на Люпина и плотно сжал губы. - Стивен, веди себя прилично!.. И вообще – марш домой! Кому я сказала?! - Мама, он волшебник!.. - Волшебникам тоже надо спать! Как и маленьким мальчикам!.. Марш домой!.. - Мистер Люпин!! Пообещайте, что вернетесь. Люпин, зачарованно глядя на них, легонько кивнул головой. - Обещаю, Стивен. А теперь иди спать. Не расстраивай маму. Мальчик оторвал от него внимательный взгляд, легонько кивнул и помахал рукой. - Я вам верю, слышите? - Да, Стивен. Обещаю. Он вновь ласково улыбнулся, и мальчик, вздохнув, исчез за дверью. Вздохнула и миссис Уорнингтон, глядя ему вслед и зябко подергивая плечами. - Иногда он просто невыносим. Ужасный фантазер… Да, мистер Люпин! – как будто вспомнив что-то, спросила она, вперив в оборотня подозрительный взгляд. – А где вы нашли Стивена? Я имею в виду, как вы сейчас встретились? - Нигде, - улыбнулся тот, - он сам меня нашел. Я уже шел домой, как вдруг меня остановил мистер Уорнингтон-младший. - Он появился из воздуха!.. Потому я и пошел за ним! - входная дверь приотворилась, и в проеме показалась светловолосая голова Стивена, весело глядящего на Люпина. - Стивен!! – миссис Уорнингтон повысила голос. - Я кому сказала – марш в кровать!.. Тем более что ты уже пообщался и попрощался с волшебником мистером Люпином!.. Теперь дай мне поговорить с ним!.. А с тобой мы поговорим позднее... Когда придет папа. И разговор будет долгим! Мальчик спокойно посмотрел на мать, но так и не двинулся с места. - Стивен!.. - Спокойной ночи, мистер Люпин! – после едва заметного колебания мальчик все же вышел на крыльцо, по-взрослому подал руку оборотню и пожал его узкую ладонь своими маленькими пальчиками. Ладошка Стивена была горячей и чуточку влажной. Он волновался. И Люпин почувствовал его волнение. Для этого ему даже не надо было прикасаться к нему. Он волновался, что больше никогда не увидит волшебника. Да, это так. Он волновался, что иллюзия сказки, волшебства исчезнет. И все вновь вернется на круги своя. У Римуса защемило сердце. Но он не имел права делать для этого мальчика что-либо, что могло бы доказать ему, что волшебники на самом деле существуют. Люпин печально улыбнулся уголком рта и крепко сжал детскую ладошку. - Приятных снов, Стивен. Полуулыбка. Настороженно-доверчивый взгляд. Как у дикого зверька. Маленькая ладошка на мгновение крепче сжала пальцы Римуса, и вдруг мальчик с силой выдернул свою руку из его, резко обернулся, ни слова больше не говоря, вошел в дом, громко хлопнув входной дверью, и до Люпина донесся топоток его маленьких ног по каменной лестнице. Мгновение – стихли и они, оставив Римусу лишь капли дождя, рассеянно выбивающие яростную дробь по асфальту, и настороженное, короткое дыхание миссис Уорнингтон, чувствующей себя несколько неловко в его компании. - Такой сложный ребенок, - нерешительно выдохнула женщина после полуминутного молчания. Он не нашелся, что ей ответить, и она опять замолчала, что Люпин расценил как окончание их так называемой беседы. Он уже приготовился попрощаться с ней, как вдруг она добавила, с тревогой посмотрев сквозь него: - Вы живете неподалеку, мистер Люпин? Я никогда вас здесь раньше не видела… Впрочем, что за чушь я несу, мы же в Лондоне: здесь это неудивительно. И виновато улыбнулась ему. Уголками рта. Продолжая смотреть куда-то в темноту. - Нет, я был в гостях неподалеку, - он неопределенно махнул рукой в сторону не видимого женщине фамильного дома Блэков и, поежившись, продолжил, - и уже шел домой… Женщина продолжала молчать. - Где же Джон? – вполголоса пробормотала она, слабо пошевелив губами. - Джон? – удивленно повторил Люпин, и женщина встрепенулась. - Ах, простите, Джон – мой муж. Он ушел искать нашего лунатика, и все не возвращается, - ее щеки заметно порозовели, и она виновато улыбнулась ему. - Лунатик? – вновь повторил он за ней, не скрывая изумления. Может, все-таки послышалось? - Да, лунатика, - женщина слабо улыбнулась, не встречаясь с ним глазами. – Мы так иногда зовем его с мужем. Странный мальчик… Потрясенный, Люпин молча кивнул. Стивен Джон. Лунатик. Уэльс. Площадь Гриммо. Разве ж так бывает?.. - Не подумайте ничего плохого! – вдруг опомнилась миссис Уорнингтон и с жаром приступила к объяснениям, осознанно, наконец, посмотрев в его глаза, не спеша скрыть свою тревогу. - Он нормальный, здоровый мальчик, с ним все в порядке, ничего такого он не делает… Просто у Стивена… не сказать чтобы тяжелый характер, но что-то вроде того. Вы, наверное, уже заметили, он очень общительный ребенок, но иногда вдруг может замкнуться в себе и целый день ни с кем не разговаривать: сидит, листает книжки с картинками, все больше сказки, все про рыцарей, волшебников и драконов… А потом еще несколько дней бредит волшебниками… На днях попросил отца вырезать ему волшебную палочку из дерева. Джон сделал ее. Даже узор какой-то вырезал на ней, покрыл лаком. Так Стивен в первый день такой радостный был, а на следующий – опять задумчивый и молчаливый. Мы спросили, куда он дел палочку, а он ответил, что сжег ее, что она не настоящая… А утром я его кроватку заправляла, и подушка – вся мокрая… Плакал… Может, ему что-нибудь странное снилось, а, может, все по этим глупым волшебникам горевал… Такой впечатлительный мальчик!.. И кто только эти сказки придумал, чтобы дети потом плакали от досады?!. В жизни-то чудес нет! Ни чудес, ни волшебства, ни волшебников!.. – она неожиданно светло улыбнулась ему, просияв. – Простите, я же совсем забыла, что вы волшебник!.. Люпин улыбнулся в ответ, пытаясь спрятать в неловкой улыбке потрясение от услышанного. Вдруг мальчик все-таки не магл? Вдруг он маглорожденный волшебник? Вдруг Люпин ошибся? Надо будет попросить Артура Уизли поинтересоваться в министерстве о Стивене Джоне Уорнингтоне – вдруг за ним замечены стихийные проявления волшебства? Если же нет… Что ж… Поплачет, а потом вырастет и забудет всю эту ерунду. И будет смеяться над самим собой. А, может, и наоборот - будет всю жизнь ждать чуда. Которого так и не случится… - Мисисс Уорнингтон, вы случайно не замечали за ним ничего по-настоящему странного? Необъяснимого? – вкрадчиво спросил Люпин. Женщина, непонимающе посмотрев на него, вдруг слабо произнесла, постаравшись унять неизвестно откуда взявшуюся дрожь в голосе: - Вы сектант? На несколько мгновений повисла неловкая пауза, во время которой Люпин попытался понять, что же такое у него спрашивают, - и внезапно разразился хохотом, окончательно перепугав миссис Уорнингтон. - Нет-нет, что вы… Что вы… Я… преподаватель… - еле-еле выдавил он из себя и вновь рассмеялся. И тут случилось нечто неожиданное: женщина засмеялась вместе с ним, весело, заливисто, легко. Засмеялась так, что мгновенно просветлело ее красивое лицо, разошлись напряженные складочки на лбу. Наверно, если бы кто-нибудь сейчас мог видеть их со стороны, то не смог бы в свою очередь сдержать улыбки: таким искренним был их смех. - Джули!.. – внезапно разбил их смех резкий мужской голос. По лестнице к ним поднимался худой человек среднего роста с мокрыми от дождя русыми волосами и поломанным зонтом в левой руке. Его плащ был небрежно распахнут, а светлые твидовые брюки до колен потемнели от воды. - Джули… - изумленный ее смехом, он, как эхо, повторил ее имя, переведя недоумевающий взгляд на Люпина. - Я не нашел его… - Джон!.. Ну слава Богу!.. – она подскочила к мужу и взяла его за руку. –А я почему-то уже начала волноваться за тебя… Все в порядке, Стивен уже дома, не беспокойся: сушится и готовится к хорошей взбучке. Мистер Люпин привел его! Познакомься! Она бережно провела рукой по его мокрым волосам и, оглядев с ног до головы, досадливо покачала головой. - Мистер… Люфин? – запнулся мужчина, не спуская недоуменного взгляда с Римуса, который первым протянул ему руку. - Люпин. Римус Джон Люпин, - вежливо улыбнулся тот, коротко пожимая замерзшую руку мужчины, - а вы, насколько я полагаю, мистер Джон Уорнингтон, отец Стивена? - Он самый… А… вы… - мистер Уорнингтон смотрел на Римуса чуть сощурившись, вероятно, пытаясь или вспомнить его самого или, на худой конец, вспомнить, откуда ему известно это имя, да и вообще, черт подери, понять, при чем тут этот странный человек в допотопном прохудившемся пальто и старомодной шляпе?! - Это волшебник из парка, Джон, - миссис Уорнингтон нежно пожала мужу локоть и тут же вскрикнула. – Да ты же совсем промок!.. Насквозь!.. Проклятая непогода!.. Ступай в дом, тебе надо согреться и выпить чего-нибудь горячего. Ступай, разденься, я сейчас приду и все сделаю… - Волшебник?.. – не слушая ее, проговорил муж, морща лоб и отводя взгляд проницательных карих глаз в сторону. – Какой еще… А!.. Ну да-да!.. Стивен сегодня что-то говорил про волшебные деньги!.. А вы что, цирковой работник? - Ах нет, нет, - Люпин издал короткий смешок, и Джулия вновь весело рассмеялась. - Дорогой, мистер Люпин преподаватель!.. Римус горько усмехнулся. По правде говоря, был преподавателем. Был. Ровно год. Всего. А кем он был до этого и кем потом? Членом Ордена Феникса? Его главой? Вообще-то, несерьезно. Как для магловского мира, так и для магического. Был помощником верстальщика в магическом издательстве «Мерлин», был санитаром в Св. Мунго, был уборщиком в компании «Метла и снитч», был анонимным корреспондентом быстро загнувшейся газетенки «Веритасерум», был репетитором у юных волшебников, получавших домашнее образование, был дворником в одном полумагическом квартале, был… Да что вспоминать! Кем он только не был. И все, как правило, до первого полнолуния. Ну, максимум, до второго. - Да, преподаватель, - твердо произнес Римус и прикоснулся к шляпе. – Что ж, простите, но не смею вас больше задерживать… Благодарю вас за приглашение еще раз, миссис Уорнингтон, но я вынужден отказаться. Он еще раз пожал руки Уорнингтонам и хорошенько встряхнул зонтик, одарив площадку у входа в дом очередной порцией крупных дождевых капель. - Ну, что ж… раз вынуждены… - пробормотал смешавшийся мистер Уорнингтон, явно сгорая от желания поскорей распрощаться с незнакомцем и пойти в дом сушиться и греться. - Всего доброго, мистер Уорнингтон, миссис Уорнингтон. Рад был познакомиться с вами. - Взаимно, мистер Люпин, до свидания, - вымученно улыбнулась ему Джулия и вскользь нетерпеливо посмотрела на дверь. Джон Уорнингтон скупо кивнул ему вместо ответа, и Люпин, развернувшись, по-магловски, руками открыл зонт и стал спускаться по скользкой лестнице старого дома. - Кто он такой, Джули? – пройдя несколько шагов, услышал он тихий шепот мистера Уорнингтона, затем скрип массивной входной двери. - Мне известно не больше твоего, Джон. - Хм… Странный малый. Волшебник… Да еще и в этих обносках. Дверь захлопнулась, но Римус все равно продолжал слышать их голоса: войдя в дом, супруги оставили шепот и заговорили в полный голос, не боясь быть услышанными странным незнакомцем. - Сказал, что преподаватель. - Ну да! Так я поверил! И что же он преподает, это пугало? - Вид у него болезненный. - Может, наркоман? - Джон!.. - Или маньяк. Как раз в глазах что-то… не то… и в фигуре что-то хищное. - А мне он показался добрым и…. славным. Не знаю почему. - Ну да. Правильно. Они всегда стремятся показаться добрыми и славными. Втереться в доверие. - Но от чая он отказался. - Это сегодня. А позови в следующий раз – придет. - Джон, не пугай меня!.. - Я не собираюсь тебя пугать, дорогая, но тебе не показалось странным, что этот «преподаватель» весь день ошивается вокруг нашего Стивена? Голоса становились все тише и тише, и Люпину приходилось напрягать слух, ругая себя в душе последними словами за то, что занимается подслушиванием чужих разговоров. Но дослушать очень хотелось. Он замедлил шаг. - Джон… - голос миссис Уорнингтон задрожал. - Не волнуйся, Джули, если будет и дальше слоняться вокруг да около, я вызову полицию. Тем более что там сейчас работает Марк. - Давай надеяться на лучшее, Джон… Не надо заранее думать о плохом… - Ну да, ты всегда полна веры в людей… Волшебник!.. Ха!.. Голоса слышались еще хорошо. Очевидно, супруги почему-то не спешили войти в квартиру. Люпин вздохнул. Маньяк. Ну, всех оборотней Министерство Магии считает кем-то вроде маньяков. Ему не привыкать. - Джон, оставь здесь зонт, нечего в дом тащить: все водой зальет. - Ах да, зонт… Я же его выкинуть хотел. Сломался. - Дай посмотрю. Ну и где он сломался? - Как где, я… Стой… Дай-ка!.. Ну надо же!.. - Тебе опять померещилось. - Нет, не померещилось: две спицы торчали точно. Еще и руку поцарапали. Вот – видишь? - Чем-то другим поцарапал. - Да нет же! - Померещилось, говорю тебе! К тому же я прекрасно знаю, как неаккуратно ты обращаешься с вещами. - Джули! Ну я же лучше знаю!.. Я еле закрыл этот чертов зонт, когда принес, из него торчали спицы, и висело это… полотно… ткань!.. Разве что… - Ну вот, видишь? Уже и сам засомневался. - Разве что это тот волшебник наколдовал. - Издеваешься, да? - Сам не знаю. Зонт как новенький. Может, он все-таки фокусник? - Зонт? Да, несомненно! Если способен на такие фокусы! - Да нет, тот фокусник… Люкин… - Люпин. Не говори глупостей, Джон! Оставляй зонт, и пойдем. - И фамилия у него волчья какая-то… - Джон!.. - Иду-иду!.. Люпин тихо улыбнулся тому, что не смог запретить себе этой маленькой шалости, убрал волшебную палочку обратно в карман и, свернув с улицы, аппарировал к себе домой. * * * Как же все-таки он был благодарен волшебнику, изобретшему много веков назад трансгрессию!.. Кажется, его звали Теофилиус Флинн, родом из изумрудной Ибернии. Да, кажется, он не успел еще забыть всей школьной программы. Трансгрессия. Доля секунды - и ты дома. Затопить камин, высушить одежду… В общем-то, можно было бы воспользоваться согревающим заклятием, но отчего-то не хотелось. А хотелось просто, по-магловски, разжечь огонь в камине, стянуть с себя сырые вещи, надеть теплый халат, заварить крепкого чаю и засесть в кресле у камина. Глава Ордена. Что ж, и глава Ордена имеет право на свои маленькие радости. Как Дамблдор – на лимонные дольки. Усмехнулся, закрыл зонт, стянул с плеч промокшее пальто, вынул ноги из хлюпающих от воды ботинок, на ходу снимая с себя ветхий джемпер, вошел в гостиную и замер на пороге. Камин уже во всю горел, в комнате было неожиданно и расслабляюще тепло, а в кресле уже кто-то сидел и меланхолично попивал дешевый чай из его любимой чашки. Кто-то с розовыми волосами и безумной прической. Люпин опасливо перешагнул через порог. - Нимфадора? Из кресла донесся усталый тяжелый вздох, и лицо Римуса разгладилось. - Северус… Рад тебя видеть, конечно… Девушка в кресле хмыкнула. - А я-то тебя как рад видеть, Люпин! Скажи на милость, где ты болтался после собрания? - Ты хочешь, чтобы я перед тобой отчитался, Северус? – спокойно произнес Римус, с неудовольствием подумав о том, что все же по-магловски высушиться ему не удастся, окончательно стянул с себя джемпер и наложил просушивающее заклятие на одежду. - Нужны мне твои отчеты! – вновь хмыкнул Снейп, так и не поворачивая головы в сторону Люпин. – Грюм согласен? - Да. - Долго пришлось?.. - Нет, - подумав, ответил Люпин и левитировал к камину еще одно ободранное кресло. Снейп коротко кивнул и сощурился. Огонь в камине завораживающе лизал весело трещащие и шипящие почерневшие поленья, за окном шуршал дождь. Медленно тикали магловские настенные часы. Уютно. Кажется, Северусу тоже было здесь уютно. Хотя он это ни за что не покажет. Наверное, даже под угрозой Авады. Будто бы в ответ на мысли Римуса, Снейп бесшумно вздохнул. - Северус, что-то случилось? – с мгновение поколебавшись, он подался к нему корпусом и стал тревожно вглядываться в эти, казалось бы, ничего не выражавшие на тот момент глаза. Глаза Тонкс, разумеется. - Нет. - Северус… Снейп скривился и чуть пошевелил пальцами на левой руке. - Не будь ты не менее меня силен в легилеменции, Люпин, или будь у меня сейчас желание, - он перехватил строгий взгляд главы Ордена Феникса и неожиданно послушно поправился, - силы применить окклюменцию, ты бы ничего не узнал. Вялая усмешка, и Снейп вновь утомленно закрыл глаза. Круциатус. Один раз, второй. Женщина с черными волосами и тяжелыми веками над наполненными неприязнью глазами. - И что, Волдеморт позволил ей это сделать? Снейп коротко кивнул. - Всегда был убежден в том, что Беллатрикс Лестрейндж – прекрасная кандидатура в спутники жизни Темному Лорду: оба не в себе, оба натуры с ярко выраженными маниакально-садистскими наклонностями… Люпин механически набрал побольше воздуха в грудь и с силой откинулся в кресле. Беллатрикс Блэк. Красивая девушка с той семейной фотографии Сириуса, которую он однажды на пятом, если память ему не изменяет, курсе не дал разорвать другу, пребывавшему в припадке ярости. La femme fatale, как ее в шутку называл Джеймс, посмеиваясь с тех пор на Люпином. La femme fatale, замучившая Фрэнка и Алису Лонгботтомов. La femme fatale, от чьей руки полтора года назад погиб сам Сириус, его последний старый друг. La femme fatale, с безумным любопытством изучающая Снейпа, корчащегося под ее Круциатусом. - За что, Северус? – хрипло спросил Люпин и тоже прикрыл глаза. Отогнать бы сейчас от себя ряд этих беспорядочно вертящихся картинок, но сил тоже уже нет: первая неделя после полнолуния самая тяжелая. И в голове какой-то кавардак уже который день. Хвала небесам, что здесь, как и в Лондоне, идет дождь и небо плотнее некуда затянуто тяжелыми облаками. И объекта раздражения не видно. Кстати. Об объектах раздражения. Надо будет спросить у Снейпа, куда он на этот раз дел Тонкс. - Что, заглянуть глубже боишься? – хмыкнул Снейп и безразличным тоном произнес. – Они хотели, чтобы я поведал им месторасположение дома Блэков. - Что?! – встрепенулся Люпин и судорожно вздохнул. – Ты же говорил им, что не ты хранитель тайны! - Я еще раз все это повторил. Нажимал на то, что мне в Ордене не доверяли. - И?.. - Они ничего не узнали. Люпин с облегчением выдохнул. - От меня потребовали во что бы то ни стало это узнать. - Каким образом? Как они себе это представляют? - Поймать кого-нибудь из Ордена. Хотя бы Грейнджер или Уизли. На этот раз хмыкнул Люпин и сложил руки на груди. - Это не так легко сделать. Или им это неизвестно? - Известно. Но я должен был исхитриться, - Снейп еще раз болезненно поморщился. - Должен был? – Люпин настороженно поднял бровь и сильно сжал подлокотники. - Да, должен был, - никак не меняя ни тона, ни интонации, он столь же бесцветно продолжил. – Благо, мне пригодилось мое оборотное зелье. Я больше не смогу приходить сюда в этом облике. Римус едва сдержался, чтобы не схватиться за голову и не застонать. - Что с ней? - Все с ней в порядке. Побывала под моим Империусом. Ну, еще пришлось добавить пару Круциатусов. Мы напали на нее недалеко от ее дома, так что все обошлось. На лбу у Люпина выступила испарина. Всякое может быть, но такой поворот событий вовсе нельзя было отнести к желательным. - Мы? Кто мы? – сглотнув, спросил он. - Со мной был младший Лестрейндж. Контролировал, так сказать, процесс. - Нимфадора точно в порядке? - Абсолютно. Хотя должна была бы попасть в плен к Волдеморту, по замыслу Его Темнейшества. Я так неудачно сорвал им этот план, выбрав жертву, весьма удобно меланхолически прогуливавшуюся по направлению к своему дому. Но Лестрейндж, разумеется, и не догадывался о том, что она живет рядом, - внезапно Снейп нахмурился. - Она аврор или кто? Как она может быть такой по-идиотски невнимательной? Люпин нетерпеливо взмахнул рукой. - Что произошло дальше? - Совершенно случайно рядом оказался ее отец. Я дал понять Рабастану, что лучше уйти, пока нас не заметили. - Случайно? - Практически. У Рабастана вдруг не получилось заклятие Силенцио. Тонкс выбежал на крики. Думаю, Лестрейндж даже не успел понять, что это ее отец. Люпин с облегчением вздохнул. Ну, хорошо, что так. Что жива, невредима. И… - А память? - А память ей стереть не успели. - Значит, тебя она запомнила? - Именно. - И она сказала о месторасположении? – тихо поинтересовался Люпин после непродолжительного молчания. - Да. - Пожиратели уже побывали там? - Думаю, что да. - Когда произошло нападение? - Час назад. - Два часа назад я был там с Аластором. - Повезло. Люпин ничего не ответил ему, крепко задумавшись. Полчаса назад он еще был совсем неподалеку, на крыльце дома, где проживают Уорнингтоны. И ничего не видел. И даже не почувствовал опасности. - За тобой сейчас следят? - Своевременный вопрос. Люпин, - хмыкнул Снейп. - Да. - Подслушивают? - Еще своевременней. Да, но слышат не то. Я наложил на твой дом заклятие ложной слышимости. Они сейчас должны услышать сентиментальную болтовню двух возлюбленных, - Снейп криво усмехнулся. Люпин вновь кивнул и, чуть поколебавшись, накрыл своей ладонью руку Северуса. Тот едва заметно вздрогнул от этого прикосновения, но руки не отдернул. Издевки Снейпа Люпина совершенно не трогали. Он и сам прекрасно понимал, что Северус не стал бы откровенничать, если бы имелся риск быть услышанными. - И зачем ты здесь? - Попробовать что-нибудь от тебя узнать. - А как же сентиментальная болтовня? – Римус улыбнулся, представив себе Снейпа, несущего романтическую чушь. - В какой-то момент она плавно перетечет в разговор об Ордене. - На что ты запрограммировал заклятие? - На то, что ничего нового они все равно не узнают. И про Грюма в том числе. Иначе вам опять придется «менять» главу. - Я буду нести чушь? - Да, в ответ почти на каждый вопрос ты будешь говорить о том, что очень устал воевать, не можешь забыть Блэка, не достоин этой девчонки и так далее. То есть вести себя неадекватно, объясняя подобное поведение недавним полнолунием. - То есть разговор будет долгим? – где-то в глубине голубых глаз Люпина вспыхнула озорная искорка, и на губах заиграла улыбка, которая у любого другого считалась бы азартной, а у Люпина была лишь тенью былого азарта. Но всякий раз, когда она появлялась на его лице, оборотень заметно молодел. - Думаю, что да. - И ты останешься здесь на ночь? - Придется. - Тогда я, пожалуй, схожу за чаем - Люпин встал с кресла и побрел на кухню за чайником, пытаясь вести себя как можно более естественно. Что ж, Волдеморт и Пожиратели решили обвести Орден Феникса вокруг пальца, сыграть белыми, так и не сумев понять, что белыми уже давным-давно играют и выигрывают партии их враги? (to be cont. )
SWLT: tirmeilin Как-то не получалось прочесть сразу, но сегодня заставила себя. Очень понравилось. Люпин и Северус хороши. Порадовал Билл - хоть у кого-то получилось заставить замолчать квохтанье Молли. Описание уток, детей и булочек такое, что буквально ощущаешь эти запахи. Отлично. Маленький Стивен прекрасен. А подозрения Люпина на его счет обоснованны или нет? Уж очень не хочется, чтобы мальчик зря надеялся. Также присоеденюсь к пожеланию: пусть седьмая книга здесь будет лишь своей собственной AU и не вмешивается в рассказ.
tirmeilin: SWLT Спасибо вам большое! Порадовал Билл - хоть у кого-то получилось заставить замолчать квохтанье Молли Ну да)) Вежливый мальчик:)) Маленький Стивен прекрасен ааа!!! (подпрыгивая от радости) Спасибооо!! За этого персонажа я переживала больше всего:)) А подозрения Люпина на его счет обоснованны или нет? Уж очень не хочется, чтобы мальчик зря надеялся. Ну, мальчик пока еще ни на что не надеется и вообще в волшебников не верит:) Скажу лишь одно: Люпин будет очень сильно удивлен Также присоеденюсь к пожеланию: пусть седьмая книга здесь будет лишь своей собственной AU и не вмешивается в рассказ Есть! Не дадим седьмой книге вмешаться в повестование!!
Элли: Мне нравится. Спасибо. Приятно читать, все герои "живые", Стивен тоже порадовал, что не всегда бывает, когда автор вводит новых персонажей. Только про Тонкс еще не поняла... То ли Роулинг ее недостаточно выписала, то ли здесь показалась... необычной... А Молли мне, вообще-то, нравилась( ну вот, уже в прошедшем времени..), не зря же Ро заставила ее убить Беллу , в ней есть сила и решительность не только "бытовые"... ведь вы не будете " выставлять на посмешище" каких-то "добрых" персонажей?..))
tirmeilin: Элли , спасибо вам! Тонкс, на мой взгляд, на самом деле у Роулинг очень не выписана.И это тем более не исключает моего субъективного видения персонажа, напротив:)) А Молли мне, вообще-то, нравилась( ну вот, уже в прошедшем времени..), не зря же Ро заставила ее убить Беллу , в ней есть сила и решительность не только "бытовые"... ведь вы не будете " выставлять на посмешище" каких-то "добрых" персонажей?..)) Ну что вы! Я вовсе не смеюсь над Молли, скорее подшучиваю))
Элли: tirmeilin
tirmeilin: Элли
tirmeilin: Глава 5. Astor Piazzolla. Tanguedia III (Tango: Zero Hour) - Бедняжечка моя, болит? – Молли Уизли заботливо поглаживала Тонкс по вновь приобретшей мышиный цвет голове. – Скоро пройдет. Девушка отчаянно тряхнула сосульками волос и проглотила очередной жалобный стон. - Нет. Молли, не болит. Все в порядке. Я ведь уже говорила… - Да мало ли, что ты говорила… - пробормотала миссис Уизли и решительно поднялась на ноги. – Пойду, приготовлю тебе тыквенного соку. - У Доры аллергия на тыквенный сок, Молли, - холодно отозвалась Андромеда, сидевшая по другую строну кровати и державшая ладонь Тонкс в своих руках. - И вообще, я знаю свою дочь, с ней все в порядке. Она сильная. - Все равно!.. Тогда ей необходимо выпить изюмной воды, - миссис Уизли все никак не могла успокоиться. - Надеюсь, Андромеда, изюм у вас в доме найдется? Закатив глаза, миссис Тонкс (на самом деле Андромеда терпеть не могла свое имя после замужества и старалась всяческим образом избегать ситуаций, когда остальным приходилось бы называть ее «миссис Тонкс») рывком поднялась с кровати и вслед за Молли отправилась на кухню. - Здравствуй, Римус, - отчужденным тоном проговорила она, столкнувшись с Люпином в коридоре, - проходи. Думаю, Дора будет рада тебя видеть. Римус кивнул в ответ и послушно переступил порог комнаты. - Ой! – взвизгнула Нимфадора, пряча лицо в подушку. – Не смотри на меня! Пожалуйста!.. - Не буду, - кивнул Люпин и осторожно присел к ней на кровать. Комната, оклеенная черными обоями с фиолетовыми молниями, то и дело озаряющими стены, выдавала свою хозяйку с поличным. Нимфадора как-то раз обмолвилась ненароком о том, что стены и потолок были заколдованы таким образом, чтобы соответствовать ее настроению и, разумеется, могли меняться по пять раз на дню. И сейчас в этой комнате помимо него присутствовала, не много не мало, половина Ордена Феникса - все со скорбными минами на лице. - Как ты себя чувствуешь? – по идее, надо было бы взять ее за руку, но, решив, что последствия этого скромного жеста могут быть весьма плачевными для него, Римус отказался от этой мысли и оставил свои руки на коленях. Тонкс быстро закивала, и это, видимо, означало то, что ей уже лучше. Хорошо. Пойдем дальше. - Может, расскажешь, что случилось? Девушка энергично замотала головой. Люпин вздохнул. - Тонкс, посмотри на меня. Молчание. - Нимфадора! - Не смей называть меня Нимфадорой!.. – она-таки повернула к нему бледное лицо с глубоко запавшими покрасневшими глазами, и Римус незамедлительно впился в них изучающим взглядом. Все произошедшее вновь пронеслось перед ним, как на магловской киноленте. Все то, что он уже видел в глазах Снейпа. Разница заключалась лишь в том, что теперь он смотрел на произошедшее глазами Тонкс. Бедняжка. - Зараза… - простонала она, когда он отвел взгляд, и отвернулась, намереваясь опять нырнуть носом в подушку. - Тонкс, ты не представляешь, как я рад, что ты жива! – нежно произнес Люпин, и глаза Тонкс засияли, немедленно обратившись к нему и подернувшись поволокой слез. Черт, не то. Он закусил губу. – Пойми меня правильно – но – как это могло случиться? Как ты могла допустить такую оплошность? Аластор сердито засопел, а Тонкс тихо всхлипнула. Ну вот. Значит, Шизоглаз будет проводить с ним нравоучительные беседы, напирая на эмоциональное состояние его любимой сотрудницы. В котором, как всегда, виноват Люпин. Правда, после того, как любимая сотрудница обвинит Люпина в бесчувственности. - Ты бесчувственный урод, Римус! - Раз. Не надо было быть легилементом, чтобы угадать первую фразу. Последующие, впрочем, тоже. Нимфадора резко села на кровати, отчаянно натянув на себя простыню. – Да как ты вообще смеешь так говорить?! Два. Аластор сердито кашлянул. - Ты несправедлива, Тонкс! – надо же: Грюм пришел к нему на помощь! И это несмотря на то, что дело касалось чувств любимой подопечной. – Римус просто очень сильно волнуется за тебя. Потому и попрекает. И не он один, если ты помнишь. Ну, хотя бы так. Люпин был просто уверен в том, что Аластор либо уже высказал, либо еще выскажет храброй аврорше все, что он думает о ней. В достаточно крепких выражениях. Тонкс храбро фыркнула, затем, резко подавшись вперед, повисла на шее у Люпина и громко зарыдала. - Прости меня, Рем, прости! Это я одна во всем виновата, во всем!.. Три, наконец. - В чем? – задал он отрепетированный вопрос, рассеянно поглаживая девушку по спине, целомудренно скрытой пижамой. - Ты… ты же видел!.. Я… я раскрыла им местонахождение… нашей… штаб-квартиры… ты… Аластор… ты… сказал мне… - и она задохнулась рыданиями. Люпин вынул из кармана мантии аккуратно сложенный, но невероятно тонкий от старости носовой платок и галантно протянул его Нимфадоре. Тонкс кивнула и звучно высморкалась. – Вас могли убить! – сделав огромные от ужаса глаза, закончила она и вновь уткнулась ему в плечо. - Но ведь не убили, - он осторожно приподнял за подбородок ее лицо и заставил посмотреть ему в глаза.– Успокойся, успокойся... Кто-то всхлипнул – кажется, Молли вернулась в комнату. Судя по этому характерному для сентиментальной матери семейства поведению в сентиментальных ситуациях и приторному запаху изюма. - И тебя могла убить Беллатрикс! – Тонкс содрогнулась всем телом. Люпин кинул короткий, полный недоумения взгляд на Грюма, который уверенно кивнул в ответ. - Римус , я решил, что Дора должна это знать. Люпин не нашел ничего лучше, как рассеянно закивать. - Но почему вы все так уверены, что это была Беллатрикс? – осторожно спросил он у Тонкс, отняв у нее платок и принявшись вытирать новый поток слез, заструившихся по бледному личику. - А кто еще мог это сделать, если не она?! – Грюм позеленел. – Среди Пожирателей только одна женщина! Не Снейпу же глотать эту дрянь и наряжаться барышней!.. Ты еще легко отделался, Римус!.. Люпин всегда искренно сочувствовал людям, у которых напрочь отсутствовала интуиция. А потому, дабы не убеждать членов Ордена в том, что Снейп на все это был способен, да еще и ради их же собственного блага, послушно кивнул. Тонкс сложила руки на груди (слава Мерлину, своей) и задергала плечами. - Разумеется, это была Белла! Я сразу поняла! Тетка решила мне отомстить! – пока Люпин пытался сообразить как, Тонкс затараторила: - Она всю жизнь ненавидела меня! И меня, и родителей!.. Она на все пойдет, чтобы… чтобы отомстить нам всем!.. И теперь ты… К своему изумлению, в ее взгляде Римус прочел не только злобу, но и нескрываемую ревность, и усмехнулся про себя. Тонкс, кажется, совсем потеряла голову, если считает, что Беллатрикс Лестрейндж больше нечем заняться, как, мстя своей полукровной племяннице, отбивать у нее получеловека… - Итак, что мы имеем, - он замотал головой, отгоняя подобные мысли, балансирующие на грани абсурда или кошмарного сна, и поднялся на ноги. – Местонахождение родового дома Блэков рассекречено окончательно. Это, конечно, плохо, но не смертельно. Тем более что мы знали: рано или поздно, это произойдет. Пожиратели до сих пор не догадываются о том, где мы можем быть и тем более им не известно, где находится дом Тонксов. И от меня они ничего не добились. То есть, фактически, их план провалился. И все живы. Разве это не удача? Все дружно согласились. Все, кроме троицы неразлучных друзей, которая едва ли не по команде всхлипнула. * * * Вперед, вперед, на свежий воздух!.. Хотя, конечно, свежий воздух в Лондоне – это, скорее, плод воображения какого-нибудь безнадежно застрявшего в дебрях метафор романтика. Воздух Лондона представляет собой коктейль из тонких ароматов бензина, парфюма и чуть-чуть зелени, которой сейчас, в ноябре, уже не было. Следовательно, соотношение было 1:1, плюс сладкий запах чего-то прогнившего, преследующий дондонцев практически повсюду. А какие запахи бьют в нос неподалеку от чуда магловской мысли под названием «андеграунд» – это и так известно каждому, кто хоть когда-нибудь сталкивался с этим немагическим видом тарнспорта. А Римус за свою жизнь неоднократно сталкивался. И нельзя сказать, чтобы эти столкновения были приятными. Лет эдак в пять он позорно разрыдался в вагоне андеграунда, не в силах больше выносить этого ужасного громыхания и визга. В шестнадцать, тоскливо разглядывая аляповатые рекламные плакаты, коими пестрили вагоны, искренне сочувствовал маглам, не ведающим, как это чудесно – лететь на метле, когда воздух обжигает лицо, или перемещаться с помощью летучего пороха. Или же аппарировать. О, аппарировать… Ну да ладно, о последнем он думал скорее с содроганием, боясь, что провалит экзамен. Экзамена он не провалил, однако сталкиваться с общественным магловским транспортом ему все равно приходилось. В ранней юности – сопровождая куда-нибудь мать, выбиравшуюся - правда, крайне редко - на его каникулах в Лондон, затем – затем по каким-нибудь другим причинам. Таким как, к примеру, задания Ордена Феникса. Да, было и такое. И опять-таки, неоднократно. Вот и сейчас он, опьяненный прогулкой по улице, наполненной выхлопными газами, сидел в вагоне и, пытаясь сделать вид, что скучает, незаметно разглядывал пассажиров. Разумеется, не просто так. А пассажиры в свою очередь разглядывали его. Тоже, конечно, не просто так. Разница заключалась лишь в том, что они это делали со скуки, а он пытался удостовериться в том, что его не преследует крепкая фигура в хэллоуинском плаще, решившая, что не навлечет на себя ничьих подозрений этим нарядом. Хотя, разумеется, лондонская публика, давно пресыщенная разного рода фриками, (Люпин еще раз повторил это сочное слово про себя, невольно смакуя каждый звук) ни капли не удивится, увидев и через неделю после Хэллоуина чудака в маскарадном костюме. Напротив, здешний люд скорее можно было удивить застегнутым на все пуговички видом comme il faut, как любит говорить Флер. Однако никакой крепкой фигуры в маскарадном плаще в полупустом, благодаря раннему часу, вагоне не оказалось. Из подозрительных личностей Люпин отметил лишь девушку в балетной пачке с черно-белыми волосам и наушниками в растерзанных пирсингом (или как он там называется?) ушах; старого джентльмена с прошлогодней газетой в скрюченных пальцах и улыбкой, время от времени пробегавшей по бесцветным губам, когда он отрывал глаза от антиквариата и вперивался взглядом в какого-нибудь пассажира; и молодого мужчины, одетого с иголочки, который так же скучающе, как и Римус, разглядывал рекламные плакаты. Чересчур скучающе. И чересчур с иголочки. И, конечно, еще более чересчур было то, что он следовал за Римусом еще от Друид стрит, куда он аппарировал из дома Тонксов, до Тоттенхэма. Держась на приличной дистанции и не выпуская правой руки из кармана дорого шерстяного пальто. И зачем-то войдя в один вагон за своей целью. Или жертвой. Римус усмехнулся: уж кого-кого, а оборотня в любом случае странно сравнивать с жертвой в прямом смысле этого слова. Разве что жертвой обстоятельств. Впрочем, Люпину подобное неблагоразумное во всех отношениях поведение преследователя было лишь на руку – план «Зеркало» работал. План готовился долго и заключался в том, чтобы обвести Пожирателей вокруг пальца. А именно, приковав недремлющее око Лорда Волдеморта и его верных слуг к мышиной беготне в Ордене, отвлечь их от недавнего трофея, то есть дома на Площади Гриммо. Потому что, как выяснилось утром дня после захвата Пожирателями Тонкс и дома Блэков, Гарри было просто необходимо обследовать комнату младшего брата Сириуса. Потому что он до последнего тянул и пытался найти общий язык с Кричером. И потому что этого так и не получилось. Люпин был очень спокойным человеком. Очень интеллигентным и сдержанным. Но даже он не смог сдержаться и грязно выругался, назвав Поттера глупцом и тугодумом. Затем, поостыв, он выговорил Гермионе за то, что она не взяла инициативу в свои руки, но девушка руками лишь развела и кинула в сторону Гарри весьма многозначительный взгляд, который мог бы означать что-то вроде: «Я миллион раз говорила этому идиоту все, что я о нем думаю, но он и слышать не хочет!» А потому Римус лишь махнул на всех рукой и стал думать. Продумав где-то целый день, на следующее утро он открыл свой план Ордену. Орден восхищенно замер, а Тонкс даже захлопала в ладоши. Кстати, она уже пришла в себя и вновь являла собой мечту панкующего подростка, мучимого гормонами и протестом против действительности. Суть плана заключалась в том, чтобы вывести врагов из Дома. Значит, надо было кинуть им кусок мяса побольше и повкусней. А какой кусок может быть побольше и повкусней для Темного Лорда? Разумеется, сам Гарри Поттер. Неожиданно появившийся на долю секунды в Лондоне и тут же исчезнувший из виду. И двое его закадычных друзей, совершивших точно такие же манипуляции в разных концах города. Затем, совершенно неожиданно для Пожирателей появившиеся примерно в этих же районах члены Ордена Феникса. Изображавшие из себя святую слепую простоту и следовавшие на не очень значительном расстоянии за каким-нибудь маглом, делая при этом вид, что никакой слежки за собой лично они не наблюдают. Да и вообще никакой слежки за ними быть не может практически по определению. Пускай Пожиратели порадуются и лишний раз посудачат о тотальном тупоумии орденцев. Итак, выходит, что по Лондон Уолл, где нечаянно появилась на углу книжного магазина мисс Грейнджер, спустя пятнадцать минут отправилась непринужденно прогуливаться мисс Тонкс, не спуская глаз с сутулой старушки с тяжеленными авоськами, набитыми черт знает чем; на Чэринг Кросс, где на мгновение мелькнул мистер Поттер, сосредоточенно разглядывавший свежекупленную карту неопределенной местности, пятью минутами позже очутился мистер Грюм, одетый типичным лондонским бомжом, и начал хмуро прокладывать свой путь за подростком лет девятнадцати в бейсбольной кепке, сдвинутой к правому уху, и скейтбордом подмышкой; а на Друид Стрит, где мимо церкви Святого Иоанна прогуливался, нервно поглядывая на циферблат наручных часов мистер Уизли – совсем – младший, через полчаса присел на скамейку и сам мистер Люпин, однако нигде поблизости рыжеволосых голов уже не было. Мистер Люпин же, стараясь не выдавать своего волнения и изо всех сил пряча изумление и злобу на того, кто сорвал волосок с головы именно этого магла, направил свои стопы туда же, куда направил свои… мистер Джон Уорнингтон. Сейчас Лжеуорнингтон ехал в соседнем вагоне ровнехонько на вокзал Кингс-Кросс. И Люпин, разумеется, ехал за ним. И невычисленный Пожиратель, который тоже, скорее всего, наглотался оборотного зелья, тоже ехал за ним. Все сходится. Но «бинго» орать еще рано. Да и не в манере Люпина, вообще-то, орать это «бинго». Он улыбнулся и задумчиво прикоснулся к кончику носа. Это движение не укрылось от напрягшегося всем телом Пожирателя. Ничего, пусть понапрягается. Самым сложным в плане «Зеркало», которому скорее подходило название «Хвосты», было добраться до Хогсмида. Дабы хорошенько потрепать нервы Волдеморту и выманить Пожирателей за пределы Лондона в частности, да и Англии в целом. Поезд плавно остановился на станции. Люпин резко поднялся и, вжав голову в плечи, вышел из вагона. Пожиратель чуть быстрее, чем следовало бы, двинулся за ним. Люпин притворился, что слеп, рассеян и беспомощен. Для этого он нарочно споткнулся на ровном месте и едва не упал на спину Лжеуорнингтону, чуть заметно улыбнувшемуся ему блестящими от азарта глазами и поддержавшего оборотня за руку. - Там слева еще два, Рем, - высоким голосом прошептал Фред, который и пил, собственно, оборотное зелье с волосом с головы Джона Уорнингтона. – Будет заварушка. - Отлично, - беззвучно произнес Римус и тут же громко поблагодарил Фреда за то, что тот любезно ему протянул руку. Старый знакомый в дорогом пальто озадаченно замер в двадцати шагах от них. Люпин чуть повернул голову влево и увидел еще двоих, одетых куда менее с иголочки и выглядевших куда более агрессивно. Выделявшихся на фоне мирных и вечно озлобленных в транспорте на весь мир маглов цветастыми газовыми платками на шеях. Женскими газовыми платками. Фред вежливо улыбнулся Люпину в ответ и не спешил продолжить свой путь. Римус же, решив, что для правдоподобности стоит еще немного поводить Пожирателей за нос, вдруг обогнал его и первым ступил на эскалатор. Двое в платках незамедлительно отправились за ним следом. А Фред, сделав вид, будто отряхивает свое пальто, перевел флегматичный (чего ему это стоило!) взгляд на часы, тихо вздохнул и вынул из кармана потрепанную книжку. Человек в черном шерстяном пальто замер на почтительном расстоянии. Через пятнадцать минут Фред, не забывающий каждые сто двадцать секуд поглядывать на часы, уберет книжку обратно в карман и поднимется наверх. Туда, где его будет ждать Люпин. * * * Все, а именно: Флер с Тонкс, Джордж с Аластором, Фред с Римусом и, разумеется, куча Пожирателей на хвосте, - должны были встретиться на вокзале Кингс-Кросс. Бредовая идея. Дерзкая и очень бредовая. Рассчитанная на самодовольство Пожирателей и высокую самооценку Волдеморта, так и не привыкшего замечать в своих врагах признаки ума. Экспресс до Хогсмида отправлялся с платформы 9 ¾ ровно в 11.00. Значит, у них было еще ровно десять минут. Волшебников в этот час, в этот день недели, да и вообще в этот месяц в экспрессе немного - лишь мирные хогсмидцы, по какой-то причине не умеющие ни аппарировать, ни летать на метле, ни пользоваться летучим порохом, а то и просто романтики и отчаянные поклонники магловской техники, которым позарез надо было съездить в Лондон. На весь поезд едва ли наберется десять человек, среди которых и задумывали спрятаться Псевдо-Гарри, -Гермиона и –Рон. Где-то ярдов за сто грохнул мусорный ящик. Люпин обернулся на звук и увидел девушку с розовым ирокезом, которая с болезненной миной на лице потирала ушибленную коленку. Хорошо. Тонкс уже здесь. А вот и старушка с авоськами, грузно восседающая на скамейке и тяжело дышащая сквозь приоткрытый рот. А из Флер вышла бы неплохая актриса! Аластор и Джордж будут здесь с минуты на минуту, Фред чуть попозже. Сегодня, наверное, весь магический персонал Кингс-Кросс не может надивиться количеству волшебников, желающих вернуться в свои милые пряничные домики. И на самом деле – на вокзале был аншлаг. Опять-таки - для начала ноября. Тонкс и Флер привели за собой двух мрачных и невыносимо тучных мужчин в котелках, которые вышли из моды по крайней мере лет семьдесят назад. Плюс двое из свиты Люпина, плюс еще тот модник, что следит за Фредом, плюс еще как минимум двое, а скорее всего и все четверо придут за Аластором и Джорджем. Да, Темный Лорд расщедрился. Юноша в бейсболке лихо выехал на перрон сквозь заколдованную стену на своем скейтборде. Остановился, посмотрел на часы, заметил на скамейке старушку, посылающую ему неодобрительный взгляд водянистых глаз, подошел к ней и фамильярно плюхнулся рядом. Старушка немедленно отвернулась. В то же мгновение Римус заметил и Грюма – тот одиноко стоял, прислонившись к фонарному столбу, и изучал окрестности своим волшебным глазом. Бррр… И, разумеется, не обращал никакого внимания на двух угрюмых молодых людей, неведомо откуда появившихся на перроне. И женщину в форме проводницы, пожиравшей злым взглядом Тонкс, которая пыталась заколдовать дырку, появившуюся на колготках в сеточку после неудачного столкновения с мусорным баком. Беллатрикс Блэк. Волдеморт ввел в бой тяжелую артиллерию. Люпин прикрыл глаза. Еще двое за спиной Беллатрикс. Одеты как грузчики. А вот глаза заняты отнюдь не поиском пассажиров с тележками. Не многовато ли? Наконец и Фред вышел на платформу. Оценивающий взгляд. Нахмуренные брови. Нерешительный шаг в сторону скамейки, сидящие на которой немедленно подняли на него столь же встревоженный взгляд. Фред нервно сглатывает, медленно идет к скамейке. Как и договаривались, молодцы. Теперь счет идет на секунды. Поезд издал призывный гудок. Старушка, позабыв о своих авоськах, с грациозностью девочки вскочила со скамейки. Одновременно и Беллатрикс и Тонкс порывисто бросились к ней. - Ступефай!.. – истошно заорала Беллатрикс. - Протего! – звонко ответила ей старушка и, схватив за руку мистера Уорнингтона, провизжала молодому человеку в бейсболке: - Гарри, руку, скорей!.. Глухой хлопок аппарации, перекрестья красных и зеленых лучей, проклятья, смысл которых до тебя даже не успевает доходить, чьи-то крики, смех, ругань. Не дать Пожирателям очутиться в Хогсмиде одновременно с их жертвами, держать их здесь, пока есть силы. А ведь врагов их в два раза больше. - Сектумсемпра! - Протего! Ступефай! - Протего! Авада Кедавра! - Не попал, Яксли! Это ведь ты, да? Условный крик Грюма достигает ушей Люпина. Он делает небольшую паузу в посылаемых заклинаниях в сторону Пожирателей. Хлопок – на перроне уже нет двоих. Нет, троих – двух толстяков и франта из метро. - Авада… - Экспеллиармус!.. Хлопок – и Люпина засасывает пространство, внезапно сгустившегося вокруг него и принявшее очертание трубы. Легкий приступ головокружения – и он в Хогсмиде. (to be cont. )
Зелёный чай: tirmeilin Очень нравится ваш фик. Конечно, не мне решать, но умоляю, не надо снупина. Надеюсь на милый моему сердцу гет. ))) Ужасно нравится ваш Римус. А вот Тонкс и правда мне виделась другой. Более приятной. Стивен и его родители тоже очень живыми получились, за что вам отдельное спасибо.
Redhat: Ой, ну не любыть Полина Тонксю, не любыть... Солнц, так ты же, кажется, нестандартный пейринг для Рема обещала? Или планы меняются по мере повествования?
tirmeilin: Зелёный чай Спасибо вам большое! Конечно, не мне решать, но умоляю, не надо снупина. А его и не будет:)) Я неисправимый гетник:)) А вот Тонкс и правда мне виделась другой. Более приятной. Мне бы тоже, не будь сцены в БК :)) За Римуса отдельное спасибо:))) Redhat Ой, ну не любыть Полина Тонксю, не любыть... Я стараюсь быть объективной. Но я не виновата я, что она себя так ведет!:)) Солнц, так ты же, кажется, нестандартный пейринг для Рема обещала? Или планы меняются по мере повествования? Обещала:)) Пока планы поменялись в пользу двух нестандартных пейрингов:)) Посмотрим, согласятся ли с этим герои :)
Зелёный чай: tirmeilin Вам спасибо, что хорошо пишете. А его и не будет:)) Я неисправимый гетник:)) Уф, отлегло. *Задумчиво* А какой здесь милый НЖП... Мне бы тоже, не будь сцены в БК *шёпотом, смущённо* Где, простите? ) А Римус у вас получился. Очень в характере: вроде и жалко его, а вроде бы и не правильно это - всё время его жалеть.) И - не понимаю, почему не сказала о главном сразу - Снейп у вас тоже очень и очень хорош. )))
tirmeilin: Зелёный чай *Задумчиво* А какой здесь милый НЖП... Джулия? *шёпотом, смущённо* Где, простите? ) В Больничном Крыле в 6-ой книге :) А Римус у вас получился. Очень в характере: вроде и жалко его, а вроде бы и не правильно это - всё время его жалеть.) Ну да:) Надоело с ним сюсюкаться, захотелось показать его полноценным человеком. В этом сознательно отхожу от канона:)) Снейп у вас тоже очень и очень хорош. ))) И за него спасибо:)) И вообще - огромное спасибо
Сталина: Полина, я "Талую воду" читала на дневнике, но решила здесь выразить своё восхищение! tirmeilin пишет: Хотя, конечно, свежий воздух в Лондоне – это, скорее, плод воображения какого-нибудь безнадежно застрявшего в дебрях метафор романтика. Воздух Лондона представляет собой коктейль из тонких ароматов бензина, парфюма и чуть-чуть зелени, которой сейчас, в ноябре, уже не было. Страстно захотелось никогда не приезжать в Лондон! tirmeilin пишет: Оборотень покачал головой. Есть Петтигрю ему совершенно не хотелось. Каким бы мерзавцем тот ни был. Фи, мерзавцев кушать... да ещё с металлическими лапами... исхудавших на службе Темному Лорду... У Рема хороший вкус!
tirmeilin: Сталина Страстно захотелось никогда не приезжать в Лондон! Шепотом:*к сожалению, в Лондоне никогда не была :)) сужу по Москве - тоже мегаполис:))Так что здесь повествование весьма условно:)) идела с картой Лондона и размышляла о жизни, ага:)* Боже, а я - напротив - страстно туда хочу:)) С детства
Зелёный чай: tirmeilin Джулия? Ага. ))) В Больничном Крыле в 6-ой книге И правда.
Сталина: tirmeilin, я пошутила! Сама очень не прочь побывать в Лондоне, иногда снится, как самолёт приземляется в аэропорту Хитроу.
полная версия страницы