Форум » Большой зал » «Год, какого еще не бывало», AspenInTheSunlight, пер., PG13, СС/ГП/ДМ gen, глава 41 от 20/03 » Ответить
«Год, какого еще не бывало», AspenInTheSunlight, пер., PG13, СС/ГП/ДМ gen, глава 41 от 20/03
Мерри: Автор: Aspen In The Sunlight Оригинал: здесь yahoo-group: http://groups.yahoo.com/group/ayearlikenoneother/ Перевод: Ira66 и Мерри Бета переводчика: Altea Разрешение на перевод: получено Рейтинг: PG-13 (авторский) Герои: ГП, СС, ДМ Жанр: драма, джен Отказ: HARRY POTTER, characters, names, and all related indicia are trademarks of J.K.Rowling & Warner Bros. © 2007. Аннотация: В начале шестого курса Гарри неожиданно получает письмо из дома, которое переворачивает всю его жизнь... Предупреждения: AU, начиная с 6 курса Гарри. Жестокость, ангст, пытки, смерть персонажа (не главных героев). Комментарии: 1) Главы 1-9 переводили Comma & Мерри, 10-18 – Мерри; с 19 – Ira66 и Мерри. 2) Строго говоря, некоторые главы следовало бы отмечать как R (см. список предупреждений). Перед такими главами будет стоять отдельное предупреждение. Разрешение на архивирование: убедительная просьба НЕ размещать данный текст на других Интернет-ресурсах, не получив предварительно разрешение от переводчиков. Начало: главы 1-39 ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: в главах 25-26 содержится описание пыток!
Ответов - 12
Alix: Мерри , это здорово!
Мерри: Alix
Мерри: Глава 38. Порой достаточно маггла Всего каких-нибудь три дня спустя Дадли решил, что тоже хочет попробовать поколдовать. Гарри, разинув рот, смотрел, как Драко одалживает его кузену свою палочку и показывает простейшие движения. Конечно, ничего не произошло; Дадли и не надеялся по-настоящему выучить какие-либо заклинания, но, похоже, ему понравилось колдовать понарошку. Наконец ему надоело, он вернул палочку Драко и, повернувшись к Гарри, признался: – Знаешь, я теперь, кажется, понимаю, почему моя мама так ненавидела твою. Трудно же не позавидовать, а? Гарри растерянно моргнул: ему не приходило в голову взглянуть на происходящее с этой точки зрения. И сейчас не очень-то хотелось, если честно. – Но тетя Петуния даже не должна была видеть никакого волшебства, – запротестовал он. – То есть, моей маме же нельзя было колдовать дома на каникулах! – Да, но знаешь... хоть мама и не любила об этом рассказывать, все равно за много лет упоминала не раз. Она видела достаточно, – только и сказал Дадли. – Я бы, наверное, тоже начал тебе завидовать, если бы Марша не говорила со мной об этом. Ну, что все люди разные, и так устроен мир, и все такое. – Завидовать мне? – раздраженно фыркнул Гарри. – Да я сейчас не больше волшебник, чем ты, если не считать разговоров с Сэл, а почему-то я думаю, что ты не о них. – Пораженец, – пробурчал Драко, проходя мимо. Гарри не стал обращать на него внимания. В отличие от Дадли. – А знаешь, он прав. По крайней мере, то, что он говорит, очень похоже на то, что обычно говорит Марша. Может, тебе следует пооптимистичней думать про свою магию. Ну, как мне – про диету. Я не мог похудеть, пока не решил, что хочу похудеть, вот в чем штука. Драко обернулся к ним, просияв. – Вот видишь! Уж кузена-то своего ты послушаешь? Он ходит к профессиональному психотерапевту уже... сколько, Дадли? – Почти год. – Почти целый год, – поднажал Драко. – И даже он думает, что корень твоих проблем – в тебе. – Интересно слышать это от тебя, – съехидничал Гарри. – Ты доверяешь магглу судить о том, что не так с волшебником? – Право, Гарри, – с хитрой улыбочкой отозвался Драко, – можно подумать, ты что-то имеешь против магглов. Я бы на твоем месте следил, что говорю. – Ты прекрасно знаешь, что я ничего против магглов не имею, – огрызнулся Гарри. – Сам следи, что говоришь. – А я слежу, – сухо объявил Драко. – И если ты скажешь, что не заметил, мне останется только рвать на себе волосы. Представляешь, какое у меня после этого будет настроение? Чувствуя, что не на шутку задел его, Гарри пробормотал: – Нет, я заметил. Я просто не могу взять в толк, насколько серьезно ты ко всему этому относишься на самом деле. Потом откашлялся. – Знаешь, я слышал, как ты говорил со Снейпом здесь в первый день. Ты сам признал: тебе нехорошо от одной мысли, что в твоей драгоценной чистокровной родословной могут найтись магглы. А теперь ты стараешься быть любезным с Дадли, а уж он маггл, каких поискать. И что из этого настоящее? – Я, между прочим, стою тут и все это слушаю, – вставил Дадли. – Ой, извини, – огорченно спохватился Гарри. – Я ничего такого не имел в виду. Просто у некоторых волшебников есть предубеждения против магглов. Я не из них. – А ты? – спросил Дадли у Драко таким обиженным голосом, что Гарри снова захотелось его обнять. Но он сдержался – и не только оттого, что этому порыву сопутствовал настоящий ужас, хоть волком вой. Но еще и оттого, что понимал – Дадли вряд ли это сейчас оценит. Вчера все было иначе: его кузен был тогда в глубоком шоке, аж до слез. Драко вздохнул. – Я ничего не могу с этим поделать. Мне шестнадцать лет вдалбливали в голову эти предубеждения. Честно говоря, ты первый маггл, с которым я общался хоть сколько-нибудь продолжительное время. Дадли вздохнул и разлегся на диване, который Драко расколдовывал каждое утро. – Тетя и дядя Гарри ненавидели его только за то, что он волшебник. Это практически то же самое, – оправдывался Драко. Он не обращался ни к кому конкретно, но Дадли решил ответить. – Нет, другое, – возразил он, глядя в потолок. – Они боялись, что Гарри им что-нибудь сделает, хотя теперь их поведение и кажется глупым. Мы говорили об этом с Маршей. Если по-моему, Гарри, так маме с папой проще было бы отвести тебе комнату получше и все такое, чтобы у тебя никогда не было причин их проклясть. Но, в любом случае, они боялись. – Повернувшись к Драко, он смерил его гневным взглядом: – Но вам-то чего нас бояться? – Дадли фыркнул. – Мне так кажется, вы нас ненавидите просто за то, что мы существуем, а не потому, что мы вам чем-то угрожаем. – О Средних веках слышал когда-нибудь? – холодно поинтересовался Драко. – Сжигать ведьм было весьма популярно. – Да брось! – взорвался Гарри. – Мы же все это проходили у Биннса. Магглы сжигали друг друга. Массовая истерия, забыл? А если им случайно и попадался волшебник – одно замораживающее заклятье, и... – Тебе следует ознакомиться с нередактированной версией истории Средневековья, – парировал Драко. – Неужели ты думаешь, что невинным деткам в школе рискнут рассказать грязную правду, которая может толкнуть впечатлительную молодежь в ряды сторонников Темного Лорда? Вот уж не думаю! По крайней мере, пока директором в Хогвартсе – Альбус Дамблдор. В те времена сжигали и настоящих волшебников, причем немало. Откуда, по-твоему, вообще взялись предубеждения против магглов? – Настоящий волшебник просто аппарировал бы, и все! – крикнул Гарри. – Или ты сейчас скажешь, что магглы накладывали антиаппарационные чары вокруг костров? – Не все волшебники умеют аппарировать, и ты это прекрасно знаешь, – отрезал Драко. – Были и другие факторы, но если думаешь, что я стану обсуждать все это при маггле, то ты просто не думаешь вообще. Кроме того, в наши дни можно припомнить не только охоту на ведьм. Смертельное проклятие хотя бы убивает одного человека за раз. У нас нет оружия, которое стирало бы с лица земли целые города, уничтожая всех, и волшебников и магглов. – Что ты хочешь этим сказать? – не сдавался Гарри, сердито щурясь. – Что ты имел право ненавидеть магглов и вести себя как последний засранец?! – Что есть объективные причины тому, что взгляды Темного Лорда привлекают чистокровных волшебников! – Хотя сам он вообще полукровка, – презрительно фыркнул Гарри. – С ненавистью всегда так, – заметил Драко, уже куда тише. – Она иррациональна. – Это правда, – вставил Дадли. – Если у кого есть причины ненавидеть магглов, это у тебя, Гарри. Так почему же это не так? Гарри сумрачно уставился на него. – Я... честно говоря, не знаю. Может, потому, что очень рано узнал на себе, как это, когда тебя ненавидят просто за то, что ты такое. За то, что ты не можешь изменить. – О. – Драко помолчал с минуту, потом спросил неуверенно: – Ты попросил у Северуса ту книгу? Потому что про моральные издевательства там тоже было. – Может, тебе об этом самому почитать? – огрызнулся Гарри. – В смысле, для твоей же пользы. – А я читал, – признался Драко и отвернулся. – Дадли, ты играешь в шахматы? Нет? Хм... Ладно, давай я все равно покажу тебе волшебные шахматы. Думаю, тебе понравится. Слегка вздохнув, Гарри вытащил книгу из-под подушки и разыскал место, где остановился. [align:center]* * *[/align] С того самого разговора со Снейпом в кабинете, у Гарри появились новая привычка. Почти каждый вечер после ужина он заходил к зельевару поболтать – иногда на несколько минут, иногда дольше. Когда он пришел во второй раз, то по-прежнему чувствовал себя неловко, но потом понял, что Снейп не сердится, что его отрывают от дела, и вовсе не обязательно изобретать какую-нибудь эпохальную тему для беседы. Можно просто прийти и пообщаться. И даже поговорить о какой-нибудь чепухе. Или вообще сидеть и читать, пока Снейп проверяет домашние задания. Теперь Гарри видел уже почти совсем хорошо, и ему не требовалась помощь при чтении и письме. И даже эликсир он принимал только раз в день, по утрам. Правда, иногда, просыпаясь по ночам от того, что хотелось в туалет, он подозревал, что на какое-то короткое время все-таки слепнет, но поскольку вокруг было темно, проверить не мог. – Неувлекательное чтение? – однажды вечером поинтересовался Снейп, когда Гарри сидел у него в кабинете. Гарри сообразил, что в самом деле некоторое время пялился в пространство. Интересно, давно ли Снейп заметил? В замешательстве он отвел взгляд от цепких темных глаз учителя. – Это та книга, – пробормотал он, наконец собравшись с мыслями настолько, чтобы снова посмотреть на абзац, приведший его в ступор. Ткнув пальцем в нужное место, он перевернул книгу и, наклонившись через стол, пододвинул ее к Снейпу. Тот поднял бровь и прочитал вслух: – «Сновидения выявляют наши фокусные точки, демонстрируя в виде конкретных образов наши надежды, мечты, любовь и страхи». – Я задумался, насколько все, что тут написано про сновидения, применимо ко мне, – сказал Гарри. – Если учесть... э-э... а Ремус вам много рассказал про мои вещие сны? Снейп отложил перо и закупорил чернильницу с красными чернилами. – Достаточно. Гарри поднял голову и угрюмо взглянул на него. – Профессор, я не сошел с ума в Самайн только потому, что верил: мои сны сбудутся. Они обещали: я переживу все, что бы ни делал со мной Люциус Малфой. Я изо всех сил цеплялся за эту веру. – Великолепная стратагема в подобных обстоятельствах. – Да, но я не хочу, чтобы все остальные сны тоже сбылись! – Гарри. Я уверен, что ваша с мистером Уизли дружба переживет драку-другую. Гарри вздохнул. – Да, Ремус вам и вправду все как на духу выложил. Но понимаете... вот буквально позавчера я чуть не ударил Рона. Кстати, спасибо, что разрешили моим друзьям чаще приходить сюда. Снейп слегка наклонил голову. – В общем, – сумбурно продолжал Гарри, – это было очень здорово с вашей стороны, но я иногда просто поражаюсь, на какие детские дурости способен Рон. Чуть ли ни первым делом он спросил Дадли: «Ну, как твой язык?» Это было просто мерзко. Близнецы однажды сыграли с Дадли злую шутку – дали ему конфету, от которой его язык удлинился футов до десяти. Представляете! Я вообще не понимаю, как можно было об этом напоминать! Я чуть не врезал Рону прямо на месте! – Но все-таки сдержался. – Да. И знаете, я все думаю: а вдруг это оно? Вдруг это и был случай, когда я мог бы ударить Рона, но не стал, и все. Можно ли так просто изменить будущее? – Весьма возможно. – Снейп сцепил пальцы. – Предсказания отличаются от зельеварения. Я не могу посоветовать тебе что-либо хоть сколько-нибудь безошибочно. – Угу, но спрашивать у Трелони я не стану. – Да, – согласился Снейп, – не стоит. Гарри кивнул и снова взялся за чтение. [align:center]* * *[/align] – Эти письма мне уже поперек горла, – пожаловался Драко как-то за ужином несколько дней спустя. – Право слово, Северус, мне нужно кое с кем из них поговорить! – Нет, – ответил Снейп и покачал головой для вящей убедительности. – Напряжение в Слизерине еще слишком велико. Кто-нибудь спровоцирует тебя, Драко. А это нам сейчас не нужно. – Послушай, тогда с Панси я вышел из себя. Я признаю это. Мне не следовало проклинать ее с такой силой, что она впечаталась в стену и разбила себе голову. Что тебе еще надо – извинение, выгравированное золотом?! Я больше не сделаю ничего подобного! – Черепно-мозговая травма – это самое пустяковое из того, что ты с ней сделал, – заявил Снейп, откладывая ложку, которой ел вишисуаз. – Я знаю, что Люциус готовил тебя к боям. Но это не бой, Драко, это война. Иногда наиболее существенных результатов можно добиться закулисными методами. – И ты не веришь, что я буду держать себя в руках, – поддел Драко, брякнув собственной ложкой о стол с такой силой, что Дадли вздрогнул. Снейп поднял бровь. – Учитывая, что ты только что поцарапал мне антикварный стол из черного дерева? Да, не верю. Драко выхватил палочку и убрал царапину. – Ты говоришь, я должен здесь оставаться, пока не минует опасность. Но она никогда не минует, если ты не выпустишь меня отсюда, Северус! Между прочим, я пользовался большим влиянием в Слизерине. И мог бы вернуть его, если бы ты позволил мне пустить в дело личное обаяние. Я мог бы убедить людей, что Поттер не так уж плох. – Зови его по имени, – приказал Снейп и потянулся за палочкой. – Десять баллов... – Я просто выражаюсь так, как сказал бы в разговоре с ними! – Драко выделил последнее слово. Снейп не стал договаривать фразу. – Мы так никогда никуда не продвинемся, – продолжал Драко. – Ты должен мне позволить сделать что-нибудь... – Мистер Малфой, – ледяным тоном прервал его Снейп, – вы пребываете в заблуждении, будто я должен вам что-либо. Однако это вы должны идти навстречу моим просьбам, если намереваетесь жить здесь и дальше. Соглашаться ли на это – решать целиком и полностью вам, поскольку вы эмансипированы и не подлежите родительскому контролю. – Я благодарен тебе за то, что ты сделал, Северус... – Директора благодари. Это его влияние позволило переломить ситуацию, несмотря на яростное сопротивление твоего отца. – Я благодарен тебе за все, что ты делаешь, Северус, – Драко повысил голос. – Но я... я хочу внести свою лепту тоже! И выполнить свои обещания! А я не могу – пока торчу здесь взаперти. Снейп поднялся на ноги. – До поры твоя лепта – делать то, что я скажу, Драко. Пиши письма. Продолжай учебу и помоги Гарри нагнать класс. Я буду знать, когда придет время открытых действий. Не сказав более ни слова, он ушел к себе в кабинет. Гарри доел горячий бутерброд с сыром и допил молоко. Он не знал, что сказать, особенно пока Драко еще злился. К тому же он и сам уже извелся без солнца и свежего воздуха. И очень понимал, почему Драко хочется вырваться отсюда. – До Рождества совсем чуть-чуть осталось, – наконец произнес он. – Ты же знаешь, большинство студентов уедут домой на каникулы. Может, профессор нас тогда выпустит погулять. – Спасибо, – кисло ответил Драко, – за напоминание, что мне теперь некуда возвращаться домой – ни на каникулы, ни вообще. И с чего ты взял, что Северус захочет торчать здесь? – Гарри, между прочим, тоже никогда не ездил домой на Рождество, – начал Дадли, но Гарри жестом оборвал его. – Я не то имел в виду. – Да конечно, с чего тебе. Извини, конечно, но судя по тому, что он говорит, – Драко махнул большим пальцем в сторону Дадли, – у тебя и дома-то по-настоящему не было. Но кое-кому из нас идея проторчать все каникулы в подземельях вовсе не по душе. – Я имел в виду, что нам, может, и не придется. – Ну да, конечно, – пробурчал Драко. – А теперь кто пораженец? – слегка поддел его Гарри. Хотя слова Драко, конечно, давали повод для размышлений. Позже, когда Драко читал, а Дадли переставлял на шахматной доске волшебные фигуры и смотрел, как они дерутся друг с другом, Гарри отправился к кабинету Снейпа и постучал в дверь. Зельевар только головой покачал. – Я же говорил тебе: незачем стучать. Войдя, Гарри закрыл за собой дверь, отчего Снейп слегка приподнял брови. – Проблемы? – вопросил он с обманчивой мягкостью. – Да вроде нет, – Гарри сел на свое обычное место и серьезно посмотрел на учителя. – Я тут просто подумал... вы же с Драко родственники, да? – Я уверен, что мог бы установить точную степень нашего родства, будь в моем распоряжении подробное генеалогическое древо и несколько часов времени, – сухо подтвердил Снейп. – Но да, это так. Каким образом ты пришел к этому поразительному выводу? – Сириус мне как-то сказал, что все чистокровные семьи между собой в родстве. – Да, мы все таковы. Включая Поттеров. – Ну да, – согласился Гарри. – Но понимаете... – он наклонился вперед. – Я тут думал про Рождество. Я всегда оставался на каникулы в Хогвартсе. Всяко лучше, чем ехать к Дурслям, да и они не очень-то хотели меня видеть. Но... э-э... – Гарри вдохнул поглубже, потом ринулся головой в омут: – Ну, я просто подумал, что вам-то не нужно тут из-за меня оставаться, а Драко наверняка совсем полезет в бутылку, когда до него дойдет, что праздника дома, или что у них там принято, ему не видать... И вообще он уже и так несчастный, потому что сидит тут внизу целыми днями, и даже поговорить не с кем, кроме меня. – Этот монолог напоминает твои самые бредовые ответы на моих уроках, – сообщил Снейп. – Мерлина ради, можешь ты перейти к делу? Гарри сглотнул, сознавая, что сует нос в дела, к которым не имеет ни малейшего отношения. В прошлом году он крайне немногое видел в думосбросе о семье Снейпа, но все виденное было неприятно. Правда, со времен, к которым относились эти воспоминания, прошли многие годы... – Гарри? – резко спросил Снейп. – Извините, – поспешно ответил он. – Ну, я просто задумался, что вы обычно делаете на Рождество. Потому что, мне кажется, вам стоит просто поступить как обычно и взять Драко с собой. – Как обычно, – ровным тоном повторил Снейп. – Ну да, – подтвердил Гарри, удивленный, что приходится объяснять. – Не знаю, уехать из Хогвартса, навестить родителей... э-э... ну, или кого вы обычно навещаете. Есть же у вас семья. Снейп откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. – Ты предлагаешь мне уехать и оставить тебя здесь одного? Надеюсь, ты понимаешь, что твой кузен к этому времени уже уедет? – А? Да, это я понимаю, – пробормотал Гарри. И понял, что как-то незаметно уже привык, что Дадли рядом. – Ты имеешь хоть какое-нибудь представление о том, насколько безрассудно твое предложение? – спросил Снейп, и глаза его засверкали гневом. – Оставить тебя в слизеринских подземельях, в полном одиночестве?! – Ну, к тому времени здесь уже должна быть защита крови... – Да ты даже каминной сетью не можешь воспользоваться и заказать обед без посторонней помощи! – Я думал, можно попросить Добби, он бы появлялся каждый день утром и вечером – спросить, что мне нужно... – Не думал, что ты находишь мое общество настолько невыносимым, – леденящим голосом произнес Снейп. – Да не в этом дело! – запротестовал Гарри. – То есть... это не так! Просто... Я просто понял, что если б я не путался под ногами, у вас наверняка были бы свои планы, а я не хочу испортить вам Рождество, вот и все! Снейп вцепился в подлокотники мертвой хваткой. – Ты нисколько не путаешься у меня под ногами. – Я... – Гарри не знал, что ответить. Он вообще не знал, почему сказал это. И почему выбрал именно такие слова. В чужих устах они прозвучали совсем глупо, хотя в его мыслях выглядели совершенно нормально. – Раз уж об этом зашла речь, – спокойно сообщил Снейп, – у меня действительно есть планы на каникулы. Я собираюсь провести Рождество с тобой и Драко, если ты не возражаешь. – Нет, – Гарри пристыженно улыбнулся. – Еще какие-нибудь ценные советы касательно моего досуга? – с издевкой поинтересовался Снейп. Впрочем, в уголках его рта таилась улыбка, так что вряд ли он в самом деле так уж сердился. – Не знаю, как насчет вашего досуга, – заметил Гарри, – но мне кажется, что Драко не помешала бы перемена обстановки. – Только Драко? – А я вам уже говорил, что неплохо было бы как-нибудь выбраться отсюда, – напомнил Гарри. – Но мне кажется, что Драко это беспокоит больше. К нему ведь даже друзья сюда не приходят! Ой, а у него теперь остались друзья-то? – Когда Снейп не ответил, Гарри воскликнул: – Не знаю, просто сходите с ним тайком на квиддичное поле, что ли! Пусть полетает. Можете одолжить мой плащ-невидимку, если он пригодится. – Я учту твои соображения, – сухо сообщил Снейп. Затем со странным блеском в глазах сказал: – Если не ошибаюсь, ты пишешь вполне грамотно для своего возраста. Теперь, когда твое зрение вернулось в норму, не хочешь ли помочь мне с бесконечными грудами эссе? Ты мог бы просмотреть безграмотные творения первокурсников, исправляя в них орфографические и пунктуационные ошибки. – Да, конечно, – согласился Гарри, хотя и добавил, не удержавшись: – Знаете, если б вы не задавали студентам столько сочинений, у вас бы их не были бесконечные груды. – Разумеется, я совершенно запамятовал, что ты считаешь себя заслуженным экспертом в области обучения подростков. – Я просто говорю, что жизнь состоит не из одних зелий. – Безусловно, – с кривой улыбкой согласился Снейп. Быстро перебрав стопку эссе, он отобрал часть и протянул Гарри. – Но что бы сталось с твоим обожаемым оборотнем, если бы некоторые из нас не посвятили свою жизнь зельям и попыткам пробудить у других интерес к этой области знаний? – Туше, – пробормотал Гарри. – Кстати о Ремусе. Вы сказали, что зрение у меня почти в норме. Когда я смогу его увидеть? – Намерены окружить меня гриффиндорцами, Поттер? – Между прочим, это я тут в меньшинстве, – возразил Гарри, взяв перо и чернила, которые учитель подтолкнул ему через стол. Он заметил, что Снейп уклонился от ответа, но решил не настаивать. Пока, по крайней мере. Подтащив стул поближе к столу, Гарри вчитался в первое эссе. – Быть не может! Рождество на носу, а эта девчонка все еще пишет «зельеварение» через «Я» в середине?! – Леона Эллингсуорт, – сообщил Снейп, даже не взглянув на Гарри. – Из Хаффлпаффа. А ты чего хотел? Удивленный тем, как быстро Снейп узнал девочку, Гарри поинтересовался: – Ах, так? Ну, а чем обычно отличаются мои эссе? Зельевар слегка усмехнулся, не переставая, впрочем, делать заметки на сочинении какого-то семикурсника. – Ты до сих пор не умеешь логически грамотно переходить от одной темы к другой. Бессвязно лопочешь абзаца три, прежде чем соизволить сформулировать очередное утверждение. И по какой-то неведомой причине полагаешь, будто квиддичные аналогии в состоянии облегчить понимание темы. Позволь заметить: это ни в коей мере не так. Гарри рассмеялся, вспомнив несколько... нет, пожалуй, несколько десятков замечаний в таком духе. – А что насчет Рона? – Если не считать уверенности, что в футе десять дюймов? – А Гермиона? – Питает нездоровое пристрастие к выражениям «из чего проистекает», «никоим образом» и «доселе», – Снейпа слегка передернуло. «Еще один вопрос, – подумал Гарри, – и всё». – А какие недостатки в работах Драко? Снейп с минуту смотрел на него, потом спокойно признал: – В общем и целом никаких. Если не считать смехотворно вычурного почерка. – Он жульничает, вы знаете? – спросил Гарри. – Пользуется заколдованным пером, чтобы написано было покрасивей. – Это не жульничество. Это просто... – ... по-слизерински, – договорил Гарри одновременно с зельеваром. – М-м, – согласился тот. – Хотя было бы лучше, если бы его творения поменьше напоминали произведения графического искусства. Гарри... как ни приятно с тобой беседовать, мне нужно работать. – Конечно, профессор, – ухмыльнулся Гарри и всерьез взялся за проверку эссе, перестав болтать. [align:center]* * *[/align] – Кровь? – растерянно повторил Дадли однажды поздним вечером. – Да, – терпеливо подтвердил Снейп, будто не описал только что весь процесс дважды во всех подробностях. – Эти защитные чары будут работать только при выполнении некоторых весьма специфических условий. От вас требуется почти постоянное физическое присутствие в этих стенах. Чтобы достичь этого, необходимо, чтобы используемые заклятия впитали вашу кровь. – Я точно уверен, что мама бы ни за что не согласилась на такие штучки-дрючки. Похоже на... – Дадли содрогнулся и вцепился в край обеденного стола. – На вуду. Снейп стиснул зубы так, что аж челюстная мышца задергалась, однако в целом на удивление успешно сдерживал привычное желание заорать на безмозглого студента. Прежде всего, Дадли не был студентом; к тому же они нуждались в его помощи, так что запугивать его было бы непродуктивно. Жаль, что Невилл не попадает в ту же категорию, подумал Гарри. – Трансфер магии не требовался в четвертом доме по Тисовой улице, поскольку человек, чья кровь замещала кровь Лили Поттер, сам проживал там, – начал объяснять Снейп, но его оборвал Драко. – Штука вот чем, – сказал он, наклоняясь через стол. – Твоя мама ведь жила в том доме? Чары работали оттого, что она вообще была рядом, поэтому ей было достаточно просто согласиться взять Гарри к себе. Но сейчас все иначе. Ты здесь не живешь, поэтому тебе придется оставить тут частицу себя, или ничего не получится. Теперь понятно? – А-а, – протянул Дадли, разинув рот. Потом немного неуверенно спросил: – А почему кровь? Я мог бы, не знаю, обрезок ногтя оставить, нет? Драко снова ответил прежде, чем Снейп начал бы теоретическое рассуждение в сложных терминах. – Кровь лучше. Она обладает большой волшебной силой. Именно поэтому такое колдовство называется самопожертвенной магией крови, понимаешь? Кроме того, нам нужно всего несколько капель. Дадли заметно расслабился. – А, ну ладно. Чего он сразу не сказал? Это я могу. – Отлично, – Драко одобрительно улыбнулся, продемонстрировав идеально ровные белые зубы. «Опять небось какие-нибудь слизеринские хитрости, – подумал Гарри. – Волшебные скобки или что-нибудь в таком духе». – Ну так что, ты готов? Кровь нам понадобится не сразу. Сначала Северус произнесет заклинания, призовет силу из воздуха и все такое прочее. Потом задаст тебе несколько вопросов, а уж потом мы запечатаем чары твоей кровью – и voila, все готово. – Несколько вопросов? – Да, нечто вроде клятв. Ты должен согласиться на все это, чтобы такая магия сработала. – То есть от меня зависит, чтобы магия сработала! – поразился Дадли, и глаза его засияли. – Да, без тебя у нас ничего не выйдет, Дадли, – вставил Гарри, кивнув. – Так что спасибо тебе. Это очень много для меня значит. Когда защита будет установлена, никто, желающий мне зла, не сможет сюда войти. – Так что придется Северусу все-таки позволить мне жить в Слизерине, – пошутил Драко, но в его серых глазах было настороженное выжидание – как отреагирует Гарри. Гарри в ответ покосился на него, но ничего не сказал. – Даже если маме не пришлось... ну, давать кровь, я все равно не представляю, чтобы она пустила в свой дом волшебников, махать палочками и вообще. – Нет, она не пустила бы, – согласился Гарри. – Но ей всего-то и нужно было, что взять меня в дом. Она была ближе к моей маме и к ее самопожертвованию, Дадли. Ну, они же были сестры, понимаешь? Они вместе выросли и все такое. Поэтому с ней перенос произошел сам собой. Профессору Снейпу придется применить более специальную магию, чтобы перевести мамину жертву на тебя. Это жутко сложная штука. – По-моему, ты задел Северуса, – заявил Драко громким театральным шепотом. – Он собирается применять межосевое многомерное колдовство, а не «жутко сложную штуку». – Что, никаких глупых заклинаний и дурацкого махания палочкой? – засмеялся Гарри. – Угомонитесь оба, – велел Снейп. – Просто смотрите. Возможно, усвоите что-нибудь полезное. Дадли, встаньте, пожалуйста, рядом со мной. И обряд начался. Гарри встал из-за стола и отошел в сторонку. Снейп начал произносить заклинания и махать палочкой, но ни то ни другое глупым не было. Он нараспев читал что-то на непонятном языке, похожем на латынь, но казавшемся древнее, указывая по очереди на все углы комнаты. Из его палочки вырвались серебряные нити и устремились к углам. Они переплетались, образуя мерцающую призрачную ткань, которая начала покрывать стены. Драко оттащил Гарри от стены, прежде чем сияющее полотно успело его коснуться. Гарри ничего не мог с собой поделать – он отдернулся так резко, что потерял равновесие и шлепнулся на задницу. Кожа горела так, будто ее облили кипящим маслом, хотя Драко не коснулся ее – только рукава. Гарри посмотрел вверх: Драко совершенно посерел, его светлые глаза стали темные и мутные. И тут же вспомнилось, как Снейп говорил: Драко буквально до смерти боится быть брошенным на растерзание волкам по одному слову Гарри. Гарри не доверял Драко, вовсе не доверял... но не мог позволить тому думать, что отдернулся из-за этого. Нет, это просто от неожиданности. Даже прикосновение Снейпа к плечу могло иногда напугать, если Гарри его не ждал. Объяснить все словами было нельзя, не нарушив действие произносимых Снейпом заклятий, поэтому Гарри сделал, что мог. Закусив губу, чтобы скрыть гримасу, он протянул Драко руку. Тот поднял брови и с минуту просто смотрел на Гарри, а потом помог ему встать. Снейп, продолжая заклинать, начал ходить по апартаментам, не пропуская ни одной комнаты и одновременно держа Дадли второй рукой под локоть и ведя его за собой. Следуя за ними, удивленный Гарри заметил, что Снейп защищал также пол и потолок. Серебристое сияние призрачной ткани становилось гуще и постепенно приобретало золотистый оттенок. Когда все комнаты Снейпа были покрыты сиянием, они все четверо шагнули внутрь него, вопреки опасениям Драко. Зельевар упал на колени и произнес последнее заклинание. В тот же миг все защитное полотно рванулось назад к палочке Снейпа, собравшись в плотный сияющий шар, паривший над протянутой рукой зельевара. – Дадли Дурсль, – произнес тот, и английский прозвучал необычно резко после мягкой псевдолатинской речи, – даешь ли ты свое согласие на то, чтобы это жилище было пристанищем силам, которые хранят и оберегают сына сестры твоей матери, Гарри Джеймса Поттера? – Да, – прошептал Дадли, слегка шокированный. Наверное потому, решил Гарри, что никогда прежде не видел ритуальной магии. Танцующие конфеты Драко уж точно тут не считались. – Согласен ли ты дать собственную кровь, чтобы самопожертвенная любовь его матери могла и дальше обитать в этом месте? – Да, – повторил Дадли. Теперь он был уже явно перепуган. Возможно, из-за упоминания крови. – Гарри, – поторопил Снейп. Они обговорили это заранее. Все силы зельевара уходили на то, чтобы удерживать защитные чары во время связывания кровью. Пульсирующий шар над его рукой состоял из заклятий, и Снейп не мог одновременно сохранять их в таком виде и поливать кровью шар. Шагнув ближе, Гарри взял у Драко церемониальный кинжал и с извиняющимся видом сделал осторожный надрез на ладони Дадли. Крепко взяв кузена за запястье – и не обращая внимания на собственную дрожь – он повернул руку Дадли ладонью вниз над шаром, чтобы кровь стекала на удерживаемые зельеваром чары. Вместо того чтобы впитаться в шар и стать частью магии, как они ожидали, кровь протекла насквозь и залила ладонь Снейпа. А потом сосредоточие магии дрогнуло, шар увеличился в размерах, распался, развеялся и исчез. Снейп тихо, длинно выругался и с трудом поднялся – ноги его дрожали. Драко перестал дышать. Дадли потер саднящую ладонь, огляделся кругом и спросил: – Ну что, всё? Пришлось Гарри заключить вслух: – По-моему, не вышло. – Нет, не вышло, – подтвердил Снейп бесцветным тоном. – Физическое воплощение чар должно было приобрести цвет крови, затем – цвет любви твоей матери, а после того вернуться к стенам, ограждающим эти комнаты, и впитаться в них. – Что пошло не так? – не отставал Гарри. Снейп не ответил. – Драко, свяжись с кухней и закажи что-нибудь легкое перекусить и напитки. Зельевар сел за обеденный стол и жестом велел остальным к нему присоединиться. Он не отвечал на вопросы, пока не выпил чашку чая и не съел пару бутербродов. Затем заметил: – Сами заклинания однозначно не причина неудачи. Я думаю, вопрос в том, применимы ли они. – Вы говорили, что кровью Дадли можно защитить только личное место жительства, – припомнил Гарри их беседу в больничном крыле. – Может, в этом дело? В том, что эти комнаты не ваши, даже хотя вы тут прожили много лет? Снейп покачал головой. – Я предварительно проверил с помощью других заклинаний. Эти комнаты считают меня своим владельцем. – Тогда в этом и проблема, – объявил Драко, указав рукой на Дадли. – Это он должен быть владельцем, раз уж он ключ к чарам. Мы же стараемся как можно точнее воспроизвести ситуацию. Тетя Гарри ведь владела тем домом. – Нет, не владела, – сглотнул Дадли. – То есть, большая часть принадлежала банку. Ипотека. – Ипотека? – непонимающе повторил Драко. – Они взяли деньги в долг, чтобы купить дом, – объяснил Гарри. На лице Драко появилось слегка презрительное высокомерное выражение, будто он думал: «Брать деньги в долг? Какая пошлость!» – Если твоя тетка могла защитить место, которое ей не принадлежало, значит, то, что Дадли не владелец этих апартаментов, также не должно иметь значение, – рассуждал Снейп вслух, просчитывая возможности. – И если его кровь удалось бы связать с чарами, то, что он здесь не живет, также было бы неважно. Так почему заклинание не сработало? Дадли вдруг засмеялся, и озарившая его пухлое лицо улыбка озадачила троих волшебников. – Все дело в нем, – объявил он, ткнув толстым пальцем в Гарри. – В нем разница между той ситуацией и этой. Это же очевидно! Снейп взглянул на Гарри. Тот просто пожал плечами. – Да? – вопросил зельевар. Дадли оперся локтями о стол. – Еще бы ваши заклинания сработали! – стал объяснять он. – Гарри ведь должен был жить на Тисовой. Он член семьи, даже если мы не хотели этого признавать. А это ваше колдовство ведь связано с семьей, да? Раз там кровь матери и все такое... Наш дом был и его домом, Гарри имел право жить с нами. А эти комнаты для него – просто крыша над головой. И кровь просочилась через всю эту вашу липкую магию, потому что заклинания почуяли, что у Гарри нет никаких прав жить здесь! Снейп долго-долго смотрел на Гарри пронзительным взглядом, размышляя над услышанным. Затем, не сказав ни слова, отодвинул свой стул и направился к камину, так что мантия взвилась следом. Заинтригованные, все трое подростков пошли за ним. Снейп швырнул горсть дымолетного порошка в огонь, позвал директора и дождался, пока голова старика не возникла в пламени. А потом задал ровно один вопрос. – Альбус, если вы употребите все свое значительное влияние, как скоро я смогу подписать документы об усыновлении Гарри Поттера?
Мерри: Глава 39. Смена парадигмы Тишина. Абсолютная мертвая тишина повисла в комнате, когда с губ Снейпа сорвался этот неожиданный вопрос. А потом раздалось несколько звуков одновременно. Громкий шмяк, когда у Гарри подкосились ноги и он плюхнулся прямо на пол. Рычание Драко – тот процедил сквозь зубы нечто непристойное, рванулся в спальню и захлопнул за собой дверь так, что грохот эхом разнесся по всем комнатам. И спокойный голос Дамблдора, чья голова все еще торчала в камине: – Возможно, это стоит обсудить у меня в кабинете, Северус. Пожалуйста, поднимись ко мне немедленно. С этими словами директор исчез. Снейп повернулся к Гарри, который, в свою очередь, ошарашенно уставился на учителя. С минуту, которая тянулась целую вечность, Снейп просто смотрел на Гарри. Возможно, ждал, пока он что-нибудь скажет? Если бы знать... К тому же Гарри здорово сомневался, что сумеет выговорить хоть слово. Даже шепотом. – Северус, – поторопил из опустевшего камина нетерпеливый голос, прервав размышления Снейпа... или что там его занимало. – Все нормально? – спросил зельевар, наклоняясь, чтобы помочь Гарри встать на ноги. Гарри кивнул, слегка удивляясь, что его держат ноги. Потом помотал головой. Потом пожал плечами. Честно говоря, он не очень понимал, ни что именно чувствует, ни что имеет в виду Снейп. Да, все было нормально в том смысле, что он не хлопнется в обморок посреди гостиной. Нет, он не мог назвать нормальным усыновление только ради того, чтобы сработали какие-то дурацкие чары! Хотя, конечно, конкретно эти чары не такие уж дурацкие, раз они могут спасти ему жизнь... Правда, вряд ли Волдеморт возьмет и объявится тут, в хогвартских подземельях. И все же Реддл умудрялся пробраться сюда раньше, верно? И шавок своих присылал. Ладно, ладно, эти чары совсем не дурацкие. Чувствуя себя резинкой, которую тянут во все стороны сразу, Гарри просто еще раз пожал плечами. – Поговорим, когда я вернусь, – пообещал Снейп, шагнул в камин и исчез во вспышке изумрудного пламени. – Ух ты! – сказал Дадли, распахнув глаза почти так же широко, как Гарри, хотя и по другим причинам. – Прям в столпе огненном вознесся. Ты тоже так можешь? Гарри вздрогнул и неожиданно обнаружил, что говорить все-таки способен. – Раньше мог. Дадли кивнул и продолжил рассуждать вслух: – Значит, он пошел поговорить с этим дедулей? Такой способ путешествовать? Вот это да! Чудное дело. Э-э... с твоим учителем все точно будет в порядке? На этот раз кивнул Гарри. Голова, казалось, страшно отяжелела; в изнеможении он опустился на диван и откинулся на подушки. – Он не обожжется, если ты об этом спрашиваешь, Дадли. Это просто средство передвижения у волшебников такое. Эй, ты же как-то видел, как я это делаю? – спросил Гарри и застонал, сам вспомнив этот случай. Когда он единственный раз на глазах у кузена пользовался каминной связью, Дадли был немножко занят. Тонноязычной тянучкой... И уж конечно, Дадли не мог видеть, как прибыли Уизли, потому что камин был заложен кирпичом. Между тем Дадли улыбнулся и расслабился. Гарри не понял почему: не мог же тот забыть неприятную историю с волшебными конфетами близнецов! Но улыбка, как выяснилось, означала, что Дадли подумал о вещах куда более важных. И что, по-видимому, заметил напряжение своего двоюродного брата, потому что сказал: – Но это здорово, Гарри. Я за тебя очень рад. И в явном возбуждении плюхнулся на другой конец дивана, чуть подпрыгнув на подушках. Гарри посмотрел на него; глаза отчего-то защипало, и казалось, будто они пересохли. Или это в горле запершило? Поди разбери. – А, ты об этом. Я... честно говоря, я даже не знаю, что он на самом деле имел в виду. Дадли уставился на него, как на урода в балагане. – А чего тут неясного? Ты, наверное, просто ошарашен, вот и все. Но тебе давно нужен папа, это точно. Папа? У Гарри внутри что-то екнуло, а потом заныло и зазудело, как в тот раз, когда он переложил змеиного корня в сироп Чихай-Не-Хочу. Ощущения были ужасней некуда. – Дадли... – Он вздохнул и приподнял голову так, чтобы видеть кузена. В висках заколотилась боль, расползаясь по всей голове и мешая подобрать такие слова, чтобы Дадли понял. – Не говори больше таких вещей, а? Особенно когда профессор Снейп вернется. Потому что... даже если он серьезно, он как-то не очень... папа, понимаешь? Дадли с упрямым видом помотал головой. – Это же только чтобы чары сработали, – объяснил Гарри. – Просто формальность, техническая деталь. Это ничего не значит, Дадли. Тот начал что-то возражать, но Гарри ничего не услышал, потому что в эту секунду в гостиную ворвался Драко, распахнув деревянную дверь спальни так, что она ударилась о каменную стену. – Неблагодарный засранец! – рявкнул он в такой ярости, в какой Гарри прежде никогда его не видел. – Это ничего не значит, да? Только когда мне нужна была помощь, что-то я не помню, чтобы Северус предлагал такое! Гарри даже не сразу сообразил, что Драко, как это ни странно, ревнует. – Тебе нужна была помощь другого рода, только и всего, – тихо ответил он, глядя на Драко и не видя его. – Он мог усыновить меня, – разгневанный Драко расхаживал туда-сюда по комнате, – вместо того чтобы устроить мне эмансипацию. Но усыновление... бьюсь об заклад, ему даже в голову не пришло! И неважно, что я слизеринец, а ты всего-навсего несносный гриффиндорец, чтоб тебя! Неважно, что это я его знаю с детства и что совсем недавно – да еще в конце сентября! – он тебя попросту ненавидел! А ты отмахиваешься от всего, что он предлагает, со своими дерьмовыми отговорками про чары! – Но это же и правда ради чар, – уперся Гарри. – Чары просто катализатор! – Драко скривился еще больше и прошипел: – А, конечно, до тебя не доходит. Во-первых, учитывая твои хреновые отметки по зельям, ты, скорее всего, даже не знаешь, что такое катализатор! А во-вторых, ты наверняка считаешь, что все слизеринцы абсолютно бесчувственные! – Я никогда не говорил, что слизеринцы бесчувственные! – запротестовал Гарри. – Как же! Ты думаешь об этом – каждый раз, когда забываешь, что я вернул тебе твою проклятую палочку! Каждый раз, когда говоришь очередную гадость насчет того, как я, по-твоему, обманул сыворотку правды! Каждый раз, когда смотришь на меня как на слизняка, не способного на элементарную лояльность! – Сыворотка там или нет, я точно знаю, что ты мне наврал! – огрызнулся Гарри. – «Когда я услышал, что мой отец с тобой сотворил, меня просто замутило», – безжалостно передразнил он. – Даже Снейп говорит, что ты врать не умеешь, ты в курсе? А ты врал, причем это и я знаю, и ты. Только вот Снейп почему-то не замечает. Так что нечего ныть, что он предпочел тебе какого-то там гриффиндорца, Малфой! Если бы это было так, мне бы не пришлось терпеть здесь твою лживую морду! Лицо Драко было пепельным, но он, похоже, сумел взять себя в руки. – Я беру назад все, что говорил насчет той книги, – спокойно объявил он, отряхнув ладонями брюки так, будто сам воздух в комнате был грязен. – Никакая у тебя не гиперкомпенсация, Поттер. Ты просто абсолютно рехнулся. И с глазным эликсиром явно что-то не так, потому что ты еще и слеп, как летучая мышь! Ты что, правда не видишь, насколько Северус о тебе заботится?! – Ну заботится, – признал Гарри, пожимая плечами. – Он вполне порядочный человек. Но почему он заботится? Потому что я, как ты выражаешься, «наша основная сила»! Снейп ведь на что угодно пойдет, только чтобы я выполнил свое проклятое предначертание! Да взять хоть Дадли – отличное доказательство! – Гарри с виноватым видом покосился на двоюродного брата, потом снова повернулся к Драко. – Ведь уж конечно Снейп не хотел пускать в свои комнаты маггла! Но все равно пошел на всякие хлопоты, чтобы это устроить! И все это для того, чтобы я когда-нибудь смог прикончить Волдеморта! И сегодняшняя его идея из той же оперы. Это стратегия, Драко! Ты же слизеринец, ты должен понимать! – Это не просто стратегия! – воскликнул Драко, тряхнув головой. – Мерлин свидетель, Северус позволяет тебе болтать с ним каждый вечер! – Да, но это объяснить проще простого. Я ведь прочитал ту книжку, как ты и насоветовал. Там черным по белому написано, что перенесшим травму нужен надежный человек, с которым можно поговорить. Снейп знает, что он чуть ли не единственный, кому я сейчас доверяю, так что он старается мне помочь. Я же сказал, что он порядочный человек. Драко оскалился, потом открыл рот, явно собираясь выдать очередную тираду. Однако вместо этого принялся уговаривать чуть дрожащим голосом: – Гарри... все совсем не так. Просто послушай меня, хорошо? Северус... он признался, что хотел бы, чтобы тебя распределили в Слизерин. Мол, тогда ему бы понадобилось куда меньше времени, чтобы понять, каков ты на самом деле. Блин, Поттер, ну как можно быть таким тупым?! Северус к тебе очень привязан. Гарри отодвинулся, вжавшись в самый угол дивана; руки у него тряслись. – У тебя совсем с головой плохо, ты в курсе? – вопросил Драко. – Остается надеяться, что эти чары не различают формальности и настоящие отношения! Потому как у тебя такие психологические проблемы, что понятие «семья» тебе попросту недоступно! – Не говори Гарри такие гадости! – взорвался Дадли и вскочил на ноги, сжав кулаки. – С меня хватит, – объявил Драко, вскидывая руки. – Я иду в постель. Дверь спальни снова хлопнула, хотя не так сильно, как раньше. Гарри и Дадли остались смотреть друг на друга. – Кажется, он забыл, что ночует здесь, – пробормотал Гарри и задумался, где же будет спать Драко. Трудно было представить, что он добровольно воспользуется постелью Дадли, даже если помнить о существовании чистящих и прочих подобных заклинаний. Однако еще менее вероятно было, что Драко выберет кровать Гарри. Сквозь закрытые двери донесся слабый звук льющейся воды. Но никакого пения – не сегодня. – Знаешь, он, конечно, злыдень, но все равно прав, – медленно произнес Дадли, поворачиваясь к нему. – Я плохо знаю твоего учителя, но, по-моему, он к тебе очень хорошо относится. – Он... не знаю, – отозвался Гарри, потирая виски. – Ты совсем умотался, – посочувствовал Дадли. – Может, пойдешь в постель? Я посплю на диване, как нечего делать. Гарри не сдержал вздоха. – Нет, я лучше дождусь Снейпа. Слушай, ты тоже явно устал. Давай ты поспишь на моей кровати, ладно? – Ладно, – пробормотал Дадли. – Спокойной ночи, Гарри. – Спокойной ночи, – ответил он. Оставшись один, он достал из ящичка Сэл и позволил ей ползать вверх-вниз по его рукам. Немного погодя Гарри лег на спину и уставился вверх, вспоминая, как выглядел потолок, покрытый серебристо-призрачными заклятиями. – Гарри расс-с-с-строен, – прошипела Сэл, слегка касаясь дрожащим язычком его уха. – Нет, не очень, – отозвался Гарри, закрывая глаза. – Прос-с-сто ус-с-стал. – С-с-с-пи, – посоветовала змейка. Он не думал, что сможет заснуть, учитывая, что в гостиной горел яркий свет, но минуты текли, одна другой медленней, и Гарри обнаружил, что начинает дремать: отговорка быстро стала правдой. – Ос-с-станьс-с-ся с-со мной, С-сэл, – шепотом попросил он, уже погружаясь в сон. Сэл свернулась в клубок у него на груди и смотрела, слегка покачивая головой, как он засыпает. [align:center]* * *[/align] Почувствовав, что легонькая Сэл больше не лежит у него на груди, Гарри тут же пробудился. Приоткрыв один глаз, он увидел, как Снейп, осторожно держа змейку в ладони, относит ее в ящичек. Гарри помотал головой, спустил ноги с дивана и сел. Первая мысль его была диковата, но он не проснулся-таки как следует. И вообще, Снейп, кажется, раньше никогда не прикасался к Сэл. – Вы не боитесь змей? – Вовсе нет, – ответил Снейп ровно. – Ясно, – сказал Гарри. Снейп опять вел себя странно: просто стоял и смотрел на него. Разглядывал, словно какой-то таинственный ингредиент, с которым непонятно, как поступать: рубить, крошить или бросать в котел целиком. Ощущение, будто его изучают, было настолько сильно, что аж мурашки по спине побежали. – Э-э... вы не погасите свет? – рискнул он завязать разговор: что угодно, лишь бы зельевар перестал его разглядывать. – Я сегодня буду тут спать. Губы Снейпа вытянулись в тонкую прямую линию. – Тебе не кажется, что нам следует кое-что обсудить? Гарри помотал головой. – Нет, сэр. Снейп занял ближайшее кресло и устроился там с видом глубокой задумчивости. И тут же снова уставился на Гарри. – В самом деле? – протянул он. – Нет, сэр, – повторил Гарри. – Ты готов вот так просто позволить мне тебя усыновить? – вопросил Снейп. – Да, сэр. – «Да, сэр, нет, сэр»... прекрати эту чушь сейчас же! – сорвался тот, и его пальцы скрючились, будто когти. – Я предпочитаю знать, что ты на самом деле об этом думаешь. У Гарри снова начала раскалываться голова. Сказать по правде, он сам не знал, что об этом думает. И что это подразумевает – тоже. Усыновить его – да, это понятно. Но только ради защитных чар, правда же? До победы над Волдемортом? И все это понарошку. Ну, то есть, на бумаге все будет всерьез, но по-настоящему – нет... так? – Ну-у... по-моему, это прекрасный план действий, – наконец выдавил Гарри. – План действий... – медленно пробормотал Снейп, как будто впервые слышал это выражение. Гарри кивнул, сам не зная, почему у него так перехватило дыхание. Он несколько раз глотнул воздуха, но от этого стало только хуже. Да что ж такое-то! В висках немилосердно стучало, голова болела так, что его начало мутить. – Это не столько план действий, сколько смена парадигмы, – пояснил его учитель. Можно подумать, Гарри знал, что это такое. – Неважно, – отмахнулся он. – Что сказал Дамблдор? Как он считает, это поможет? Обмануть заклятье, я имею в виду? – На мой взгляд, ты упускаешь самое важное, – объявил Снейп, положив руки на колени, и наклонился вперед, пристально разглядывая Гарри. – Одних только документов об опекунстве мне недостаточно. – Недостаточно? А что еще нужно? Чтобы я фамилию поменял? – ахнул Гарри. – Это я буду Гарри Снейп?! – Тебе не пойдет, – Снейп слегка улыбнулся, но улыбка исчезла так же быстро, как и появилась. – Ты намеренно притворяешься тупицей? Номинальные мелочи вроде фамилий меня не интересуют. Гарри опять попытался вдохнуть поглубже. Голова меньше болеть не стала, но тошнота слегка отступила. – Ну и прекрасно, – сухо огрызнулся он, потом смягчился: – Потому что мне моя фамилия нравится. И что бы вам ни сделал мой отец, он все равно был мой отец, и даже вы сами признали, что он вырос хорошим человеком. По-моему, «Поттер» – нормальная фамилия. И вообще, как меня ни бесит вся эта шумиха из-за того, что я чудом выжил, зато погубил своих родителей... это все-таки важно для войны и для людей. Ну, то есть, что подумают, если Гарри Поттер вдруг перестанет быть Гарри Поттером? – Никому и в голову не приходило предложить тебе сменить фамилию, – терпеливо сказал Снейп. – Ну и прекрасно, – довольно вызывающе повторил Гарри. – Потому что я не соглашусь. А теперь, не могли бы вы погасить свет? Надеюсь, если я засну, у меня голова пройдет. – Почему ты не сказал, что тебе нужно зелье? – удивленно спросил Снейп. – Потому что оно мне не нужно! Мне нужно, чтобы меня оставили в покое и дали выспаться! – Сначала нам необходимо все обсудить, – заявил Снейп, поднялся и поманил его пальцем. – Идем в кабинет, чтобы без помех поговорить наедине. Гарри поплелся за ним по коридору, волоча ноги. И вздрогнул, когда Снейп закрыл за ними обоими дверь. Учитель протянул ему маленькую склянку с зельем от головной боли, Гарри осушил ее одним глотком и подождал немного. Потом еще немного. – Не помогает, – наконец сообщил он и нахмурился. – Можно, я пойду спать? Снейп сощурился. – Нет. Сядь. Гарри не подчинился, и тогда зельевар взял его за плечи, мягко подтолкнул и усадил на стул. И принялся растирать ему плечи. – Это от перенапряжения, – объяснил он. – Зелье совсем не помогло? – Ну, немножко, – признал Гарри. На самом деле зелье очень даже помогло, просто головная боль прошла не до конца. – Прекрати уклоняться от разговора, – буркнул Снейп, сильнее впиваясь в мышцы пальцами. Но больно не было: он прекрасно знал, как снять напряжение плеч и шеи. – Просто расслабься, глупый ты ребенок. Время шло, и постепенно Гарри начал расслабляться. Возможно, отчасти потому, что Снейп замолчал, а еще – потому что кабинет был освещен не так ярко. И уж точно помог массаж: ловкие пальцы двигались вдоль позвоночника, разминая затекшие мышцы. – У вас хорошо получается, – наконец пробормотал Гарри. Прозвучало это слегка невнятно. – Достаточно? – Нет. Снейп слегка усмехнулся и помассировал еще немного. Потом произнес: – Я же знаю, что головная боль у тебя уже прошла. – Прошла, – сознался Гарри. – Хорошо. В таком случае, приступим к разговору. – Снейп сел напротив и посмотрел Гарри прямо в глаза. – Я говорил серьезно, Гарри. И вполне искренне. – Да, я догадался, – пробормотал Гарри. – В смысле, вы бы вряд ли предложили, если б думали, что это не поможет. – Ты снова о защитных чарах, – вздохнул Снейп. – Суть ситуации абсолютно не... – Но это поможет? – перебил его Гарри. – А что думает директор? – Мы думаем, что твой кузен прав и именно поэтому заклинания не сработали. – Ну, так это главное, – кивнул сам себе Гарри. – Это не главное, – возразил Снейп, сплетя пальцы. – Нет, главное. Гарри приподнялся, но Снейп тут же сухо велел: – Сядь! Мы не договорили. Зельевар сделал глубокий вдох, потом еще один... как будто нервничал. Странное зрелище. – Гарри, – наконец произнес Снейп и чуть наклонил голову, разглядывая его. – Озарение Дадли, хотя и ценное само по себе, привело к... некоторому недоразумению. Суть в том, что я обдумывал нечто в таком роде задолго до того, как оказалось, что охранные чары отказываются работать. Гарри скривил губу и протянул: – Угу. Вы давно собирались меня усыновить. Да, конечно. – Признаюсь, так далеко в своих размышлениях я не зашел. – Снейп улыбнулся, коротко и натянуто. Темные глаза его были серьезны. – Задолго до Самайна я осознал, что мы на удивление хорошо понимаем друг друга. После гибели твоего дяди мне пришло в голову, что ты остался без опекуна... И, более того, что ни один взрослый человек не ставил твои интересы выше прочих. Помимо Джеймса и Лили, конечно. – Профессор... – Гарри сглотнул, сообразив, что Снейп в самом деле нервничает: такие сбивчивые речи были ему совсем не свойственны. – Думаете, почему я никогда никому не рассказывал про чулан и все прочее? Даже Рону с Гермионой и то далеко не все говорил. Вы столько лет на уроках повторяли, какой я избалованный, и я не возражал. Как думаете, почему? – Это тема для другого разговора... – Нет, для этого, – уперся Гарри. – Ну подумайте. Почему я никому не говорил, что со мной дурно обращались и не любили почти всю жизнь? Снейп скривился. – Полагаю, тебе было неловко. И, возможно, даже стыдно. – Возможно, – согласился Гарри, вспоминая себя в одиннадцать лет. Теперь уже трудно было представить, как он себя чувствовал тогда, потому что все заслоняли нынешние чувства. – Но самое главное, куда важнее всего остального: я не хотел, чтобы люди меня жалели. Понимаете? Снейп ненадолго задумался. – То есть ты считаешь, что я тебя жалею. – Ну, вы же сказали, что ни один человек, ни один взрослый то есть, не заботился обо мне по-настоящему. Обо мне, а не мальчике из пророчества или там будущем воине. Сириус мог бы, наверное... но после Азкабана... не знаю. Он меня любил, но был... не в себе. Как будто судьба специально лишала меня всех, кто был близок, так или иначе... Я знаю, как жалко это звучит. – Да, то, что люди видят в тебе не тебя самого, а нечто иное, весьма прискорбно, – согласился Снейп, не отводя взгляда. – И я сам, как ты прекрасно знаешь, совершил ту же ошибку. Теперь я вижу тебя, Гарри, – по крайней мере настолько, насколько ты сам позволяешь. Однако мысль о том, каким бесплодным оказалось твое детство, вызывает у меня отнюдь не жалость. Гарри не мог вынести его угрюмого взгляда и отвернулся. Не хочу знать, подумал он. Не хочу. И спрашивать не буду. Но все равно спросил. – Что тогда? – сорвался шепот с его губ. Снейп долго медлил с ответом. – Восхищение, – наконец сказал он. – Потому что я знаю, что такое страдание, Гарри. Знаю, как легко озлобиться... но ты не поддался искушению. Простить этого твоего кузена... – его передернуло. – Ну, Дадли не так уж плох. – Теперь – возможно, – признал Снейп. – Но я знал тебя до того, как ты научился окклюменции. И тебе не удастся меня убедить, что расти вместе с ним было легко. Да, подумал Гарри, это еще один момент, который стоит принимать в расчет. Снейп знал о нем очень личные вещи. Воспоминания и шрамы, сокрытые практически ото всех. Кроме Снейпа. Больше того, зельевар знал и никогда не использовал это знание, чтобы мучить его, даже когда они были врагами. Даже когда Гарри заглянул в думосброс и Снейп жаждал с ним рассчитаться. Нарочно уронить образец готового зелья, вдруг сообразил Гарри, – это, конечно, мстительная гадость, но уж точно не самое худшее, что Снейп мог сделать. Далеко не самое худшее. Он пожал плечами. – Нечем тут особенно восхищаться. Если б вы знали, сколько раз я желал Дурслям смерти, всем троим, даже Дадли... – он осекся, потому что уголки губ Снейпа дрогнули, несмотря на серьезность беседы. – Ой. Ну да, конечно, вы знаете. Потому что и это в его воспоминаниях тоже было. – Ты совершенно нормален, – сообщил Снейп. – И это, возможно, и есть суть дела с моей точки зрения. С тобой никогда не обращались нормально. Десять лет лишений и пренебрежения, а затем – слава и честь, ради которых ты сам ничего не совершил. Ты только что сказал, что выжил, погубив своих родителей. Но ни то ни другое не твоих рук дело, Гарри. Твоя мать спасла тебя своей любовью. Это она сохранила тебе жизнь, взамен отдав свою. А в результате никто не обращается с тобой, как с нормальным ребенком. – А то я не знаю, – пробурчал Гарри. – Никто, кроме меня, – добавил Снейп. Гарри вытаращил глаза. – Да вы что, шутите, что ли? Вы не обижайтесь, но это просто чушь! Теперь, конечно, все иначе, но вы пять лет обращались со мной просто кошмарно! – Я хотел расквитаться с Джеймсом, – признал Снейп. – Это иррациональная и неприемлемая реакция... – Это детсадовская и скотская реакция, – не удержался Гарри. – Да. Поскольку я позволил себе озлобиться. Да, Гарри. Раздирая в клочья твое самолюбие на уроках зельеварения, я воображал, какие страдания это причиняет Джеймсу, где бы он ни был. И это приносило мне удовлетворение. Но при всех моих... проблемах, только я настаивал – или, по крайней мере, пытался настаивать, – чтобы в этой школе твой статус знаменитости не имел никакого веса, какую бы чушь ни печатал на сей счет «Ежедневный пророк». – Вы отчасти из-за этого так надо мной измывались? Пытались уравновесить все это дурацкое героепочитание? – Нет. Ты приписываешь мне излишний альтруизм. Не следует приукрашивать мое с тобой обращение. Это было скверно с моей стороны. В некотором смысле я так же реагировал на твою общественную репутацию, как и все прочие, только с обратным знаком. – Тогда почему вы говорите, что обращались со мной нормально? – Гарри склонил голову набок, стараясь как следует во всем разобраться. Снейп потер пальцами друг о друга. – Я скорее пытался вынудить директора так поступать, – признал он. – Сам я не в силах был преодолеть свой гнев, чтобы заставить себя сделать это. Но я старался убедить его применять к тебе те же правила и ограничения, которым должны подчиняться все остальные. Первокурсникам нельзя иметь метлы или играть в факультетских командах, но тебе позволили. И плащей-невидимок у других студентов нет. Снова и снова он позволял тебе обходить правила, дабы воспитать в тебе силу характера, необходимую для выполнения пророчества. Хуже того, он ставил перед тобой задачи, которые не должен решать ни один ребенок. Ты понимаешь, что Фоукс мог в любой момент спасти тебя в Тайной комнате? Он ведь и вынес тебя оттуда. Однако директор устроил так, чтобы эта треклятая птица принесла тебе Распределительную шляпу, а тем самым – меч. Ждать, чтобы двенадцатилетний ребенок убил василиска! И, будто этого недостаточно, он желал выяснить, сумеешь ли ты развеять тень Тома Реддла! Тот факт, что это тебе удалось, отнюдь не оправдывает решения подвергнуть тебя очередной опасности. Я не раз говорил с Альбусом об этом. – Хотите сказать, что вы ко мне и тогда хорошо относились? – пробормотал Гарри. – Нет, – признал Снейп. – Я считал, что ты заносчив, самоуверен и станешь еще невыносимее, если тебя будут воспитывать как будущего спасителя, а не обыкновенного мальчика. Я даже полагал, что это ухудшит дело, ты начнешь пренебрегать советами взрослых и с меньшей вероятностью выполнишь свое предназначение. О тебе как о человеке я тогда вовсе не заботился. И тем не менее, лишь я спорил с Альбусом, требуя, чтобы с тобой обращались нормально. Гарри с ужасом почувствовал, как на глаза навертываются слезы, которые он не в состоянии сдержать. – Вы были правы, – выдохнул он. – Я и был самоуверен, как вы сказали. Мне все говорили, что нужно заниматься окклюменцией, а я думал, что знаю все лучше всех. Сириус погиб, потому что у меня не хватило ума слушать советов! Снейп взял его за оба запястья и крепко сжал. Лишь когда Гарри поднял голову, зельевар заговорил, настойчиво и искренне. – Твой крестный погиб, потому что я на занятиях упражнялся в умении унижать, вместо того чтобы учить тебя. Он погиб, потому что Альбус пять лет внушал тебе, что спасать других – твоя задача, и вполне намеренно привил тебе мысль, что ты за это ответственен. Фоукс мог спасти мисс Уизли из Тайной комнаты, Гарри! И во втором задании на Турнире вовсе не обязательно было подвергать опасности близкого человека! Ты так тяжело перенес смерть Диггори лишь потому, что тебя заставили поверить, что ты обязан спасти всех! «И Дамблдор мог спасти Сириуса от дементоров сам, – мысленно прибавил Гарри, – а не отправлять на помощь нас с Гермионой. Дамблдор мог бы избавить меня от участия в Тримудром турнире. Каков бы ни был контракт, можно было найти способ. Но я видел, как заблестели его глаза, когда из кубка вылетело мое имя. Он хотел, чтобы я участвовал. Он хотел, чтобы я выполнил эти задания, натренировал рефлексы, развил навыки... и неважно, что без помощи Крауча я бы только терпел поражение за поражением...» Многое теперь стало яснее, чем когда-либо прежде. То, что он принимал за поблажки, – метла, волшебный плащ – было всего лишь частью стратегии. Дамблдор растил из него воина, который должен будет сражаться за Добро. – И вы думаете, что сможете обращаться со мной как с обычным мальчиком? – поинтересовался Гарри. – Я думаю, что ты в этом отношении ставишь передо мной сложную задачу, – парировал Снейп, снова сжал его запястья, потом отпустил и выпрямился. – Ибо с той минуты, когда Волдеморт отметил тебя как равного себе, ты, мягко говоря, перестал быть обычным ребенком. Тем не менее, я также думаю, что только я и осознаю, что ты еще ребенок, Гарри. – Вы забываете, что мне уже шестнадцать. Снейп с усмешкой помотал головой, и его волосы рассыпались прядями. – Только я и осознаю, что неверно ожидать от тебя поступков и поведения взрослого человека, а не подростка, – поправился он. – Не только вы, – был вынужден сказать Гарри. – Сириус хотел, чтобы я был просто мальчишкой. Он хотел взять меня к себе, еще на третьем курсе, знаете? Я очень долго винил вас в том, что мне приходится возвращаться к Дурслям, когда я мог бы проводить лето с Сириусом. Я так и не узнал его как следует. А ведь мог бы... – Ты все еще винишь меня? – Не очень, – честно сознался Гарри. – Я теперь думаю, что Дамблдор все равно бы этого не позволил. Вряд ли у крестного есть какие-то права, он же ведь не законный опекун. Директор все равно заставил бы меня оставаться там, где меня защищают чары. И если по правде, то Петтигрю удрал, а Сириус лишился шанса на оправдание больше из-за того, что Ремус превратился, чем из-за того, что ворвались вы и устроили бучу. Ну допустим, вы бы тогда не пришли? – Гарри пожал плечами. – Луна бы все равно взошла. Он глубоко вдохнул. – И вообще, мистер и миссис Уизли тоже считают меня ребенком. Ну, или считали бы. У них достаточно своих детей, чтобы распознать еще одного. Я... я их не очень хорошо знаю, – добавил он нервно. – Мог бы, если бы директор отправлял меня к ним на лето или что-то в таком духе... – Он снова пожал плечами. – В общем, этот бзик насчет спасения людей мне очень успешно, как вы выразились, привили. Он никуда не денется, профессор. А это означает, что я и мечтать не могу, чтобы Уизли меня усыновили, даже если б они предложили. Это сделает их мишенями для Волдеморта. – Гарри поперхнулся сухим смешком. – Вы хотя бы уже и так мишень. И у вас хотя бы приличные шансы защититься. Он даже не осознавал, что зажмурился, пока ему в руку не сунули что-то холодное. Открыв глаза, он удивленно приподнял брови: – Вино? Вы же вроде говорили, что его не стоит принимать вместе с эликсиром. Он взял стакан за ножку. – Немного тебе не повредит, – пробормотал Снейп. – Пей маленькими глоточками, чтобы смочить горло. Гарри послушался. – Ой, а вкусно. Легкое такое... и пахнет фруктами. Он сделал глоток побольше и улыбнулся. – Ты ждал какую-нибудь мерзость? – Ну, я пробовал только кулинарный херес тети Петунии. Ужасная дрянь, – объяснил Гарри. – А. Гарри медленно допил, потом потянулся вбок и поставил бокал на стол Снейпа. – Ну ладно. Эта затея с усыновлением... значит, не только ради защитных чар? – Я смотрю, ты патологически невнимателен не только на уроках. – Простите, – искренне сказал Гарри. После всего, о чем они только что беседовали, вопрос был глупый. – Значит, чары – просто катализатор? – Возможно, ты все-таки бываешь внимателен. Гарри решил не говорить, что слышал это слово от Драко. – Ладно, я понял, вы... ну, заботились обо мне еще до того, как с чарами ничего не вышло. Но вы сами сказали, что не зашли в размышлениях так далеко... в общем, не так, чтобы связаться со мной раз и навсегда. Так о чем вы тогда думали? Вот что я хотел бы знать. Губы Снейпа скривились в невеселой улыбке. – Я думал о том, что не хочу терять найденное взаимопонимание между нами, Гарри. Более того, я хотел иметь возможность помочь тебе, если будет нужно, и, безусловно, речь не о защитных чарах и даже вообще не о магии. Я хочу быть в состоянии поддержать тебя в обычной жизни. Усыновление, впрочем, не пришло мне в голову, поскольку родительские обязанности находятся за пределами моего жизненного опыта. – Он быстро покосился на Гарри. – Я раздумывал, не предложить ли тебе ученичество после окончания школы. – Ученичество? – ахнул Гарри. – В зельеварении? Он не выдержал и расхохотался. – Нелепая мысль, я знаю, – согласился Снейп с легким смешком. – Ты мог бы быть вполне... компетентен в этой области, при должном усердии и обучении. Но у тебя нет задатков Мастера. Это, однако, была наилучшая моя идея до тех пор, пока Дадли не спровоцировал смену парадигмы. На этот раз Гарри задал вопрос. – Смену парадигмы? – Этот термин означает столь кардинальное изменение системы взглядов, что все мироздание начинает выглядеть иначе. – А-а... – Гарри вспомнил-таки, что видел это выражение раньше. В книге по космологии, которую ему посоветовала Гермиона. Он одолел всего пару глав и про себя ставил ударение в этом слове на второй слог, но в самой идее вроде бы разобрался. – Так же, как когда астрономы поняли, что мир не плоский, и это изменило все их представления, да? – Что мир не плоский? – повторил Снейп и снова усмехнулся. – Да, нечто вроде того. – И что же вы так кардинально поменяли? – Раньше мне бы никогда не пришла в голову идея тебя усыновить, поскольку я был не в силах вообразить себя родителем. Затем Дадли обратил мое внимание на то, насколько тебе это нужно... и мироздание изменилось, Гарри. Я смог представить себя в этой роли. И тогда Гарри наконец по-настоящему понял. Чары действительно были катализатором, только и всего. Интересно, как Драко об этом узнал? – Э-э... допустим, мы это сделаем... – Тут он отвлекся: – А нам разрешат? – Думаю, что да. У директора есть способы добиться того, чего он хочет. – А он этого хочет? – Он был весьма поражен, надо признать, – вздохнул Снейп. – Он мало видел нас вместе в последнее время. Больше всего его беспокоит возможность, что я... как он выразился, застращал тебя настолько, что ты согласился. Ты чувствуешь, что тебя принуждают? Гарри скрестил лодыжки и задумался. – Вы – нет, не очень. Я все думаю про чары и про то, что Волдеморт вряд ли заявится сюда с бухты-барахты, потому что это территория Дамблдора... и все-таки он раз за разом умудряется сюда проникнуть. И Самайн... у меня слов нет, какой это был кошмар. Мне до зарезу нужны эти чары, особенно после... – После Самайна? – Я хотел сказать, после того, как ко мне вернется магия, – тихо признал Гарри. – Я думаю, Волдеморт решил, что стихийная магия взялась из другого источника: от вас, когда вы меня спасали, или от директора. Я думаю, что пока он считает меня беспомощным, то не станет беспокоиться. Но едва я верну свои силы назад, он узнает. И возьмется опять за мой шрам... будет посылать эти жуткие сны... если меня не будут защищать эти чары, он до меня доберется! – То есть ты считаешь, что вынужден согласиться на мое предложение. – Да, если тогда чары сработают, – сказал Гарри с горьким сдавленным смешком. – Вот же глупость, да? Я сначала расстроился и почти обиделся, когда решил, что вы хотите меня защитить и только, что вам не нужен я сам. Но едва оказалось, что вам не все равно, получается, что это я не могу представить кого-нибудь моим родителем. Потому что у меня их никогда не было, профессор. Наверное... наверное, мне тоже нужна смена парадигмы. – Понимание, что зависеть от кого-то – вполне нормально, – кивнул Снейп. – Что в шестнадцать лет ты еще не взрослый. – Да, что-то вроде этого. – Гарри взял свой пустой бокал, чтобы чем-нибудь занять руки. Покрутил ножку в пальцах, стараясь не смотреть на Снейпа. – Простите. Я не хотел быть невежливым. Не очень-то приятно слышать, что я согласен только из-за чар. – Приятно было бы, – тихо произнес Снейп таким тоном, словно приносил клятву, – в принципе услышать, что ты согласен. Поскольку остальное... либо сложится, либо нет, но я хотел бы получить шанс попробовать. Гарри взял себя в руки и поднял глаза. – Будет очень страшно, если я сначала кое-что спрошу? – Предусмотрительно, я бы сказал. А именно? Теперь, когда пришло время, Гарри не вполне знал, что спрашивать. Уж конечно, ему в жизни не пришло бы в голову готовиться к такому разговору. Он давно решил, что есть вещи, которым не суждено сбыться, еще когда Сириус был в бегах и не мог взять на себя такую ответственность, а никто другой даже никогда и не собирался ее брать. В голове было пусто, а Снейп ждал, и Гарри выпалил первое, что пришло в голову. Впрочем, едва договорив, он понял: это единственное, что вообще было у него на уме. – Как вы собираетесь меня наказывать? В глазах Снейпа немедленно полыхнул такой гнев, что Гарри чуть было не сказал: «Ладно, неважно», хотя ответ его весьма интересовал. – Я не то хотел сказать, – произнес он вместо этого. – То есть, я не имею в виду, что с самого начала собираюсь не слушаться и нарушать правила... – Ослушание с твоей стороны практически неизбежно, – рявкнул Снейп. – Ну, если у вас припадок от одной мысли, что такое может случиться, то вряд ли мы с вами поладим! – огрызнулся Гарри. – У м
precissely: Одна из любимых глав)
Alix: Сплошные комплексы ... Бедняги...
Мерри: precissely Да, и у меня! :) Alix Ну да. Жизнь у них тяжелая, полная лишений и выгоняний. Я люблю этот фик, потому что в нем довольно правдоподобно показано, как сильно покореженные люди могут вместе выбраться из довольно хреновой ситуации. При желании выбраться и помочь друг другу, конечно. :)
Мерри: Глава 40. Неуверенность в себе На следующее утро напряжение за завтраком было так сильно, что его даже Дадли заметил. Гарри чувствовал себя измотанным, потому что после долгой беседы со Снейпом спал всего несколько часов. И, хуже того, теперь понятия не имел, как себя с ним держать. Он изо всех сил старался вести себя как обычно, но в результате, прежде чем открыть рот, от неловкости по сто раз переформулировал про себя каждую фразу. Он так издергался, что только и получалось выдавить: «Да, сэр» или «Нет, сэр». Непонятно было, догадывался ли Снейп о его терзаниях, но, к счастью, замечания, как накануне вечером, делать не стал. Драко меж тем гонял еду по тарелке, размазывая желток, но не проглотил ни единого куска. Он не разжимал губ и держал то, что ему приходило в голову, при себе, но громко бряцал вилкой всякий раз, когда Гарри произносил слово «сэр». Снейп и на этот счет ничего не сказал, хотя никак не мог не заметить, что Драко злится. И ревнует. Гарри решил, что зельевар, наверное, планирует побеседовать с Драко позже, когда они останутся вдвоем. Зелья будут вместе варить, например. Они часто этим занимались, и Гарри обычно к ним не присоединялся. Зелья его мало интересовали. Он чуть улыбнулся: все-таки приятно, что, пусть даже Гарри совсем не увлекался зельеварением, Снейп хотел видеть его рядом. Больше того – хотел взять в ученики, только для того, чтобы видеть его рядом. Драко взглянул на него, увидел улыбку, и издал какое-то тихое рычание. Снейп встал из-за стола и надел верхнюю мантию, которую держал на вешалке у двери. Видно, с него довольно было повисшего в комнате напряжения. – Жаль, что приходится портить тебе субботу, но, полагаю, в кабинете директора нас ждут документы, которые нужно заполнить, – объявил он Гарри. Потом окинул взглядом стол: – Ты доел? Гарри поспешно отвел взгляд. Документы означали юридическое оформление, а оно, в свою очередь, – что усыновление вступит в силу. Ему вдруг стало очень страшно. – Э-э... не знаю, может, съесть еще один клюквенный кекс... – Да ты от первого и четверти не отъел! – Драко сорвался чуть ли не на крик. Дадли скрипнул стулом, отодвигаясь от него подальше, и продолжал нервно есть арбуз маленькими кусочками, косясь то на Гарри, то на Драко. Снейп прищурился и зыркнул в сторону Драко, но когда повернулся к Гарри, взгляд его смягчился. – Что за проволочки? Где же твоя гриффиндорская храбрость? – Она губит людей, – горько ответил Гарри, разминая вилкой кекс, пока тот не превратился в сплошную кашу. Снейп положил ему руку на запястье, прекратив эти исступленные движения. – Не пытайся сбить меня с толку. Ты не можешь мне сказать, в чем дело? – Я... – Гарри застонал, потом умудрился прошептать: – Я все спрашиваю себя, что сказал бы обо всем этом мой отец. – Твой отец мертв! – взорвался Драко. – А Северус, если ты не заметил, жив и готов взять тебя к себе, даже если это его погубит. Мог бы перестать вести себя с ним как избалованный маленький говнюк! – Довольно, – вмешался Снейп, прежде чем Гарри успел ответить. Хотя все равно непонятно было, что отвечать на такое. – Бери свой плащ, Гарри, и поднимемся – через камин. Плащ Гарри взял, но сказал: – Я не могу пользоваться камином, профессор. – Увиливать не надоело? – съязвил Драко. – Довольно! – рявкнул Снейп, вложив в это слово больше силы, чем раньше. – А если я обожгусь? – парировал Гарри. – Вздор, – ответил Снейп, заворачиваясь в мантию. – Я не собираюсь посылать тебя одного. Если мы отправимся вместе, моя магия переместит тебя безо всяких помех. – И все равно, мне не нравится эта идея, – упрямо настаивал Гарри. – Неужели так уж трудно пойти пешком? – Мистер Поттер, – Снейп перешел на подчеркнуто профессиональный тон, – заверяю вас, нет никаких причин опасаться, доколе мои колдовские способности к вашим услугам. Я всецело в состоянии оградить вас от любого вреда. – И вы еще жаловались, что Гермиона любит слово «доселе», – пробормотал Гарри, прежде чем сообразил, что оскорбления – явно не лучшее сейчас средство. В общем и целом он так и не мог взять в толк, почему Снейп хочет, чтобы он был рядом. Он мог понять, когда речь шла только о защитных чарах. Теперь же... ну, Снейп как бы сказал, что Гарри достоин восхищения, но Гарри не был с этим согласен. И что же тогда выходило? Он никак не мог избавиться от предчувствия, что в итоге все испортит, а тогда останется совсем один. Опять. Он вдруг пожалел, что упомянул отца, даже хотя Снейп сам спросил. Если бы он только мог согласиться пройти через камин... но даже ради общего спокойствия не в силах был рисковать тем, что может причинить ему пламя. – Ну, я хотел сказать... было бы приятно пройтись ради разнообразия, – промямлил он, переступив с ноги на ногу. – Я верю, что вы можете защитить меня в каминной сети, – солгал он, надеясь успокоить учителя, – но у меня несколько недель не было случая как следует размять ноги. Драко скрипнул зубами и сжал кулаки, потом поспешно убрал руки под стол. – К тому же, – с несчастным видом добавил Гарри, – огонь мне немного напоминает... про Самайн. Снейп, скрестивший руки на груди, опустил их. – Об этом я не подумал. Полагаю, этот случай из тех, когда мы будем обсуждать ситуацию и договариваться. В таком случае, идем пешком. Ты готов? Гарри кивнул. – Дадли, ты тут будешь в порядке? – Нет, я его убью и засуну труп в камин, – вдруг прорычал Драко, не скрывая горечи. – Конечно, он будет в порядке! Неужели ты настолько мне не доверяешь? Если бы я хотел что-нибудь дурное сделать твоему кузену, у меня было достаточно возможностей! – Я не имел в виду... – начал Гарри, но Дадли его перебил. – Все нормально, Гарри. Иди и подписывай бумаги со своим новым папой. Гарри содрогнулся и уставился на свои ботинки. Снейп, возможно, хотел стать его опекуном – хотя и от этого слова Гарри бросало в дрожь, потому что оно напоминало ему о Дурслях, – но ни в жизнь Снейп не захотел бы быть ему папой. Драко внезапно встал и вышел из-за стола, даже не извинившись – такое пренебрежение манерами было для него крайне необычно. Снейп не ответил ни на бестактный промах Дадли, ни на грубость Драко. Он просто открыл перед Гарри двери, и они, не обменявшись больше ни словом, покинули подземелья. [align:center]* * *[/align] – Знаете, и вправду здорово наконец высунуть нос наружу из ваших подземелий, – заметил Гарри, когда они поднимались по зачарованной лестнице к директорскому кабинету. – Без сомнения. – Вы не думаете, что Драко был бы в лучшем настроении, если бы... – Настоятельно советую предоставить мне разбираться с Драко и его поведением, – гладко прервал его Снейп. Такой толстый намек трудно было не заметить. Впрочем, Гарри это не остановило. Сколь ни возмутительны были все выходки Драко за много лет, трудно было теперь не пожалеть его хоть чуть-чуть. По крайней мере, Гарри никогда не питал насчет Дурслей никаких иллюзий; он всегда знал, что его не любят. Чудовищно, должно быть, верить, что ты для родителей важнее всего, а потом узнать, что ты и в сравнение не идешь с каким-то змееподобным монстром! Вот уж где сдвиг парадигмы! – Знаете, Драко вроде как не одобряет всю эту затею, – рискнул Гарри. Снейп ответил взглядом, в котором ясно читалось: «Ты так думаешь?» И Гарри заткнулся. Пусть слизеринцы разбираются между собой. У него и своих проблем по горло. Директор открыл дверь ровно тогда, когда Снейп и собирался постучать. В иных обстоятельствах Гарри бы рассмеялся: уж больно забавно зельевар в последний миг отдернул сжатую в кулак руку – едва не попав Дамблдору по носу. Но сейчас он был чересчур взвинчен, чтобы оценить юмор ситуации. Гарри чувствовал себя квоффлом, который забросили очень далеко от поля – не знаешь, где упадешь и останешься ли невредим. – Заходите, дорогие мои мальчики, – подбодрил директор. – Ну и день. Ну и приключение. – Он жестом пригласил их сесть и улыбнулся от уха до уха: – Лимонных леденцов? Или мятных? А может, «Веселый Роджер»? А, знаю: вот это тебе наверняка понравится, Северус. Он щелкнул пальцами, и перед ним возникла толстая неровная палочка лакрицы, которая поплыла по воздуху по направлению к Снейпу. Тот мрачно нахмурился, но, к удивлению Гарри, взял угощение. Есть, однако, не стал, а убрал в карман – вероятно, на потом. – Хочешь чего-нибудь, Гарри? Хотя бы чего-нибудь? Он помотал головой. – Может быть, чаю? Апельсинового сока? Я слышал, домовые эльфы делают его специально для тебя. – Нет, ничего не нужно, сэр. Спасибо. – Ну хорошо, – начал Дамблдор, потирая руки. – Итак, как вы, возможно, знаете, а возможно, и нет, разрешения на усыновление выдает Магическая служба защиты семьи. Эта организация, аффилированная с Министерством магии, но все же не подчиняющаяся ему напрямую. Что весьма хорошо, на мой взгляд. Не хотелось бы, чтобы опекунство над Гарри стало предметом политических интриг. Это звучало весьма разумно, так что Гарри кивнул. Снейп между тем просто слушал. – Я обратился в Магическую службу защиты семьи сегодня рано утром, – продолжил Дамблдор, – чтобы выяснить, какова процедура усыновления, и узнать прочие подробности такого рода. Когда я объяснил серьезность положения, они более чем охотно согласились ускорить дело. Нельзя позволить бюрократии стоять на пути... – директор не закончил мысль и стал перекладывать какие-то документы на столе, но Гарри и сам понял то, что тот не договорил. «Нельзя позволить бюрократии стоять на пути Гарри Поттера. Он ведь Мальчик-Который-Выжил. Он нас всех спасет. Разве вы не знаете – еще до его рождения было предсказано, что он уничтожит Волдеморта...» Даже в Магической службе защиты семьи на него не смогут смотреть как на нормального человека... Гарри вздохнул и поджал ноги под стул, жалея, что некуда спрятаться. – Для начала вам придется заполнить несколько анкет, – продолжал Дамблдор. – Советую заняться этим здесь – в моем кабинете вас никто не потревожит, а в комнатах Северуса сейчас многовато гостей... – Он снова улыбнулся. – Ради безопасности Гарри работники службы готовы провести собеседование с вами обоими здесь, в замке, вместо того чтобы вызывать в Лондон. Собеседование? Гарри насторожился. Что они собираются спрашивать? Видимо, тревога отразилась у него на лице, потому что директор стал объяснять: – Они просто хотят убедиться, насколько вы совместимы, и удостовериться, что Северус в состоянии обеспечить материальную, эмоциональную и магическую обстановку, отвечающую твоим нуждам. Гарри нервно стиснул собственные пальцы... Ой-ой-ой, подумал он. – Гарри? – окликнул директор. – Э-э... а они собираются расспрашивать кого-то еще? Потому что... ну, если они начнут задавать вопросы в школе, моим друзьям... да вообще кому угодно... не думаю, что слово «совместимы» вообще кто-нибудь скажет. Вы же знаете: всем известно, что мы с профессором Снейпом не очень-то уживались. Дамблдор серьезно кивнул, но сказал: – Не волнуйся, мальчик мой. Среди работников этой службы немало членов Ордена, и многие из них были в нем еще в прошлый раз. Они прекрасно знают, какие услуги Северус оказывал нашей стороне. И знают, что ему приходилось играть двойную роль здесь, в Хогвартсе. Я не вижу никаких затруднений, за исключением... – За исключением чего, директор? – сухо спросил Снейп. – А. Видишь ли, Гарри... я твердо уверен, что нельзя двигаться дальше, пока я не пойму, почему ты на это согласился. В ту же минуту все слизеринские инстинкты Гарри закричали в голос. Вопрос директора явно не объяснялся заботой о его благополучии, это была только стратегия. Дамблдор жаждал информации и пытался вычислить, как наилучшим образом подготовить Гарри к будущему воина, в котором все нуждались. Пытался понять, послужит ли усыновление этим целям или нет. И Дамблдору было плевать, послужит ли оно целям и нуждам самого Гарри. Так что отвечать на вопрос не было никакого желания. – Гарри? – поднажал Дамблдор. – Это мое личное дело, – ответил Гарри, взглянув на него устало. Ему вдруг захотелось заснуть и проснуться, когда всё это – заполнение анкет, собеседование – будет уже кончено. А еще лучше – когда Волдеморта закопают куда поглубже, после того, как кто-нибудь другой, более умелый и способный, спасет волшебный мир. – Этого я и боялся, – вздохнул Дамблдор. – Северус убедил тебя, что это к лучшему, не так ли? Я вижу это по твоим глазам... – Я заслоняю сознание, – оборвал его Гарри, хоть и без особого пыла. – Ох, Гарри... Я бы не стал использовать легилименцию без предупреждения... Этому Гарри верил ровно настолько же, насколько тому, что Рон запоет от радости, услышав от него последние новости. – Я предупреждал Северуса, что нельзя тебя запугивать, чтобы ты согласился, – продолжал директор. – Профессор Снейп не делал ничего такого, – сумел сказать Гарри, хотя не знал толком, как объясниться. Если так пойдет дальше, он себя на любом собеседовании выставит дураком. Горькая улыбка скользнула по его губам. – Думаю, мы все знаем, что я не очень-то готов ему повиноваться. Иначе мой крестный был бы по-прежнему жив и мне не нужен был кто-то еще. Так что придется вам просто поверить: я согласился потому, что этого хочу. Дамблдор оперся обеими руками о стол – стопки бумаг сами собой отодвинулись в сторону – и пристально уставился на Гарри. Нелепые очки-половинки сползли на самый кончик носа, только что не сваливаясь. – Но почему ты этого хочешь? – тихо спросил он. Потом подождал ответа. И еще подождал. И еще. Гарри думал, что Снейп вот-вот вмешается. Нажмет на него, как директор. Или подбодрит. Сделает хоть что-нибудь. Но зельевара, по всей видимости, устраивало сидеть и смотреть, как Гарри трепыхается, точно однокрылый снитч. – Это дело только профессора и мое, ничье больше, – наконец сказал Гарри. Чего директор хотел – чтобы он выложил все свои чувства напоказ? Чтобы их кто-то изучал, разбирал и оценивал? Дамблдор поджал губы. – Гарри... – Нет, – уперся Гарри. – Это моя жизнь. Если я хочу, чтобы он в ней был, вас это не касается. Какое вам дело до того, чем я руководствуюсь? Дамблдор вздохнул, сдвинув кустистые седые брови. – Ты же знаешь, меня беспокоит только твое благополучие. Нет, этого Гарри не знал. Что еще хуже, сильно в этом сомневался. Дамблдора беспокоило в первую очередь совсем другое – как и всегда. Волдеморт, Волдеморт, Волдеморт. – Северус, – воззвал директор. – Что вы мне предлагаете делать? – спросил зельевар, неподвижный, точно статуя. – Притворяться, будто он недостаточно взрослый, чтобы выбирать, кому доверять? Не вижу, каким образом это поможет. Гарри глубоко вдохнул, чувствуя, как врывается в легкие воздух и слегка спадает напряжение. Теперь он видел упорное молчание Снейпа в ином свете. Тот не предоставил ему выкручиваться одному, а предоставил возможность самому принять решение. И теперь был готов уважать его выбор. – Я не могу со спокойной душой одобрить усыновление, не зная, как Гарри ко всему этому относится, – возразил директор, хрустнув лимонным леденцом и раскусив его пополам. – Но вы могли со спокойной душой отпустить меня и Гермиону назад в Запретный лес, зная, что там бегает оборотень? – фыркнул Гарри. Да что этот человек себе позволяет! – Это предприятие... – Это не предприятие, директор, – на сей раз Снейп перебил его. – Я весьма ясно выразился в беседе с вами на этот счет. – Но знает ли он об этом? – вопросил Дамблдор, покосившись на Гарри. – Что я знаю, – заявил Гарри, выпрямившись, – так это то, что я вам уже все сказал. Профессор не сделал мне ничего дурного, и я согласен на усыновление. Можете верить мне или нет, это уже ваш выбор. – Гарри... – Достаточно, Альбус, – объявил Снейп, встал и забрал ворох документов, с которыми раньше возился Дамблдор. – Гарри не станет доверяться тому, к кому не чувствует доверия. Разве это не очевидно? Дамблдор вздохнул и устало поднялся на ноги. – Вполне очевидно. В таком случае, я вас оставлю. – Он повернулся к Гарри, который все еще сидел: – Надеюсь, ты знаешь, что моя дверь всегда для тебя открыта. Гарри молча кивнул, хотя думал, что скорее пойдет стучать к Снейпу в кабинет, чем стоять у горгульи тут внизу и наугад называть очередные сласти, пока не подберет пароля. Снейп сделал так, что Гарри знал – его ждут. А Дамблдор говорил, что его ждут, даже когда ясно было, что это неправда. Гарри знал, кому из двоих доверяет больше. [align:center]* * *[/align] Имя, фамилия, родные отец и мать. Дата и место рождения, все адреса проживания, включая текущий. Здравствующие родственники. Крестные родители. Причина обращения. Некоторое время Гарри уверенно вписывал ответы, но последний вопрос поставил его в тупик. Причина обращения... Почему-то казалось, что здесь не стоит писать: «Защитные чары требуют наличия легального права проживать в апартаментах приемного отца»... «Отец»? Это слово отчего-то пугало ничуть не меньше, чем «папа». Гарри некоторое время мучился, бормоча про себя разные варианты, наконец откашлялся и тихо позвал: – Сэр? Кажется, мне тут нужна помощь. Снейп поднял голову и посмотрел на него невидящими глазами – очевидно, еще обдумывал какую-то формулировку. Гарри заинтересовался тогда, что же было в анкете, которую заполнял зельевар. Она казалась намного длиннее его собственной: лист за листом плотного кремового пергамента. Гарри ткнул в смутивший его вопрос и спросил несколько безысходно: – Ну и как на это отвечать? Честно, как гриффиндорец, – и тогда вся эта затея пойдет псу под хвост? Или наврать с три короба, как слизеринец, – и все это потом выплывет, если мне на собеседовании дадут сыворотку правды? Снейп отложил перо, а потом неожиданно извлек из кармана лакрицу и принялся ее есть. Гарри подумал, что в жизни не видел ничего более странного, чем это зрелище: зельевар, грызущий сладости. – С чего бы начать?.. – задумчиво произнес Снейп. Затем пояснил: – Желание чувствовать себя в безопасности, даже если только в физическом смысле, вряд ли поставит крест на твоем прошении. Что касается идеи «наврать с три короба, как слизеринец», под которой, полагаю, ты подразумеваешь возможность схитрить... тебе нечего бояться сыворотки правды. В Магической службе защиты семьи к ней не прибегают. Использование сыворотки строго контролируется Министерством. – Это не помешало вам... – Некоторые вещи лучше оставить несказанными, – жестко оборвал его Снейп, и Гарри сразу понял почему. Не следует говорить о таких вещах, даже если ты предположительно в безопасности. У стен есть уши, порой в буквальном смысле. Гарри покосился на портреты, и его передернуло. – Да, сэр, – прошептал он. Снейп с минуту смотрел на него. – По окончании всех юридических процедур ты станешь членом и моего Дома тоже. Так что напиши ответ, который был бы честным и хитрым одновременно. – В его глазах появился лукавый огонек. – Или же наври с три короба, если хочешь. Меня это нисколько не обеспокоит. Гарри кивнул и пожевал кончик своего пера, что не осталось незамеченным. – Ты хочешь есть? – Нет, сэр. Снейп отломил кусочек лакричной палочки. – Все равно возьми. Гарри не очень любил лакрицу, тем более черную, с резким запахом, но положил кусочек в рот. Он не хотел выглядеть неблагодарным, подтверждая обвинения Драко. – Спасибо, сэр, – пробормотал он. – Почему ты так переживаешь? Гарри не знал, как объяснить, поэтому просто пожал плечами. – Ты все еще думаешь о том, что сказал бы Джеймс? – Нет, сэр, – солгал Гарри. И видел, что учитель ему не поверил. – Джеймс любил тебя, – мягко заметил Снейп. – Он хотел бы, чтобы ты был в безопасности. Чтобы у тебя было все, что тебе нужно. – Я чувствую себя... предателем, что ли, – прошептал Гарри и откинул волосы со лба трясущейся рукой. – Это глупо и бессмысленно, наверное. Драко прав: мой отец умер, его давно нет, а вы живы, и рядом, и... – Он побледнел как полотно и вдруг выпалил: – Не надо было мне вываливать это все на вас. Вы и так очень много для меня сделали... Я знаю, вы не хотите, чтобы я вас благодарил, но... – он вдруг осекся и опустил голову на стол, отчаянно жалея, что опять повел себя как полный идиот. – Хочешь успокоительные капли? Гарри? Он снова выпрямился. – А? Нет. Мне еще нужно это все дозаполнить, – он указал на анкеты. – Кто знает, что будет, если я это сделаю... э-э... под влиянием капель. В общем, я лучше просто буду дальше писать, сэр. – Подумай, не хочешь ли звать меня по имени, – предложил Снейп и, не дожидаясь ответа, снова начал заполнять анкеты. Гарри же к своим вернулся не сразу. Звать Снейпа по имени? Нет, все-таки чересчур бесцеремонно, решил он. Пусть даже Драко звал зельевара Северусом и обращался к нему на ты – это было другое. Драко-то знал его всю жизнь! Гарри снова посмотрел на пергамент перед ним. Причина обращения... Он проглотил лакрицу и медленно вывел: «Мои покойные опекуны, Вернон и Петуния Дурсли, многие годы видели меня только летом. Во время учебного года я, однако, почти ежедневно общался с профессором Снейпом и знаю, что это порядочный человек, обладающий сильной волей и завидными магическими талантами. Я уважаю его мнение и был бы рад видеть его своим наставником, особенно в свете приближающейся подготовки к ТРИТОНам. Кроме того, я по опыту знаю, что могу доверить ему свою жизнь, а это весьма существенно, учитывая, какие силы мне угрожают». – Вот, – сказал Гарри, толкнув свою анкету через квадратный столик, за которым они сидели. Снейп посмотрел не на пергамент, а на Гарри. – Необязательно показывать мне, что ты написал. – Но я хочу. – Почему? Он отказался отвечать на аналогичный вопрос Дамблдору, но почему-то теперь это казалось правильным. – Чтобы вы знали, что я о вас думаю. – Ты ответил по-гриффиндорски? – поинтересовался Снейп. – И да и нет, – Гарри слегка пожал плечами. – Хитрость все-таки, наверное, не всегда ложь. – Хм-м... – только и сказал Снейп, прочтя пергамент. – Я вижу, ты освоил переход от одной темы к другой. – Это куда легче, когда мне не все равно, что я пишу, – признал Гарри. – Значит, тебе все равно, что ты пишешь в эссе по зельеварению? – протянул Снейп. – Какое шокирующее и неожиданное открытие. – Он вернул Гарри анкету. – Молодец. [align:center]* * *[/align] Полчаса спустя Гарри ответил на все свои вопросы; Снейп же продолжал яростно строчить. Некоторое время Гарри развлекался, разглядывая директорский кабинет, но скоро ему надоело: в конце концов, он был здесь далеко не первый раз. Он подумал, не побеседовать ли с Распределительной Шляпой, но затем решил, что не стоит отвлекать Снейпа. К тому же поди угадай, что Шляпа скажет на этот раз. «Ты бы мог многого достичь в Слизерине...» От безделья Гарри наконец уставился на Снейпа, пытаясь разглядеть, что тот пишет, и прочесть ответы вверх ногами. – Развлекаешься? – спросил Снейп, неприятно напомнив Гарри прошлогодний инцидент с воспоминаниями. – Извините, сэр, – поспешно сказал он и отодвинулся вместе со стулом назад, подальше от искушения. – Можешь и посмотреть, – заявил Снейп, поманив его пальцем. – Твое собеседование может пройти легче, если ты будешь знать обо мне больше. – Что, думаете, стоит заранее сговориться, что отвечать? – Гарри слегка усмехнулся. Снейп пожал плечами. – Иди сюда, сядь рядом. Гарри подтащил свой стул и принялся читать страницы, которые зельевар уже заполнил. Во многом там были простейшие сведения, вроде тех, что Гарри писал о себе, но в целом от будущего родителя требовалось указать куда больше. Браки, другие дети. Образование. Работа и стаж. Профессиональные связи. Финансовое положение. И так далее, и тому подобное. Кое-что из прочтенного его заинтересовало. Снейп, например, сдавал ТРИТОН по предсказаниям, но получил «тролля». Даже Рон справился бы лучше! Зельевара никак нельзя было назвать богатым, но у него оказалось куда больше денег, чем Гарри мог предположить. То ли учителям лучше платили, чем он думал, то ли Снейп унаследовал от кого-то небольшое состояние. Однако интереснее всего были вопросы, требовавшие развернутого ответа. Снейп отвечал очень по-слизерински. «Как вы относитесь к своей профессии?» «Обучение подростков ставит перед преподавателем сложные задачи, решение которых позволило мне значительно развить коммуникационные навыки и глубокое понимание подростковой психологии. Эти навыки принесут большую пользу мне и в роли родителя...» «Опишите свои отношения с вашими родителями». «Теперь, оглядываясь назад, я могу сказать, что мой отец был властным человеком, испытывавшим стремление постоянно контролировать мою мать и меня. Поскольку это привело к плачевным результатам в моей собственной жизни, я всецело осознаю опасности, которые может повлечь за собой чрезмерное давление по отношению к подросткам...» Но самым интересным, пожалуй, было вот что: «Чего бы вы хотели от своего ребенка?» «Я бы хотел, чтобы Гарри полностью развил свой потенциал, каков бы он ни оказался». – Им не понравится такой ответ, – указал Гарри. – Я думаю, здесь предполагалось нечто вроде: «Я бы хотел, чтобы Гарри обучился всему, что необходимо для победы над Волдемортом». – Вот уж такой ответ им точно не понравится, – Снейп поднял на него усталые глаза. Гарри вдруг сообразил, что тот тоже не так уж много спал этой ночью. – Это, с их точки зрения, задача Хогвартса, а точнее – Альбуса. Помни, что Магическая служба защиты семьи – это не Министерство. Они не станут рассматривать наше заявление в политическом свете. Предполагается, что я должен заботиться обо всех твоих нуждах, Гарри. Вот это задача отца. Гарри вспыхнул и снова задумался: а как бы отреагировал на все это его настоящий отец? На ум пришло только выражение «в гробу перевернулся бы». Правда, его настоящий отец считал вполне нормальным проклясть кого-то, просто чтобы развеять скуку приятеля. «Ему было пятнадцать. В пятнадцать лет все идиоты». Положим, Гарри было шестнадцать, и он до сих пор чувствовал себя идиотом на полную катушку. Почему он никак не мог оценить то, что готов был предложить ему Снейп? Почему гадал и сомневался, почему хотел быть верным человеку, которого никогда по-настоящему не знал? Почему от всего происходящего было так больно, хотя перемены сулили только хорошее? Ведь у него наконец появится... кто-то. Кто-то, кто мог бы предъявить на него права. Кто-то, кто знал, что такое иметь дело с Волдемортом. Кто-то, кто понимал бы, с чем Гарри приходилось сталкиваться последние несколько лет. Кто-кто, кто смотрел на него и видел просто человека. Не шрам, не героя пророчества, а его самого. Это же хорошо, правда? Но почему же тогда так хотелось плакать? Стараясь не хмуриться, Гарри смотрел, как Снейп отвечает на один вопрос за другим, расписывая, каким собирается быть замечательным отцом. --------------------- «Веселый Роджер» (Jolly Roger) – английские мармеладные конфеты.
Мерри: Глава 41. Порой достаточно волшебника Следующие несколько дней совершенно измотали Гарри. Директор предупредил их, что собеседование назначат тогда, когда работники службы защиты семьи «обстоятельнейшим образом изучат» поданные документы. Гарри лишь хотел, чтобы все побыстрее кончилось. Он то и дело поглядывал на пергамент у двери – вдруг тот наконец объявит, что пришли из семейной службы? Каждый вечер, стоило Снейпу вернуться, Гарри тут же спрашивал, нет ли хоть каких-нибудь новостей. И при всем своем беспокойстве, при всем желании, чтобы дело побыстрее завершилось, он в то же время начал глубоко жалеть, что вообще полез в эту трясину. Потому что чувствовал, что его затягивает с головой. Пару раз он попытался обратиться к Снейпу по имени, но слово «Северус» комом встало в горле. «Сэр» было куда проще – и куда меньше пугало. Чем дольше тянулась эта неизвестность – не то усыновлен, не то нет – тем больше он нервничал в присутствии зельевара. Рациональная часть сознания подсказывала, что вряд ли теперь, когда дело зашло так далеко, от него откажутся. Даже если ему удастся довести Снейпа до белого каления, тот все равно завершит процесс усыновления, по меньшей мере ради защитных чар. Однако теперь Гарри не желал, чтобы это случилось только из-за чар, – и ходил вокруг Снейпа буквально на цыпочках. Он начал таскать Сэл с собой, хотя старался не дразнить ею Драко и Дадли. Но в присутствии змейки было спокойней, и иногда, когда становилось совсем туго, Гарри сбегал куда-нибудь в угол и долго болтал на змееязе со своей маленькой подружкой. Странно, насколько его это успокаивало. Когда-то, только узнав, что владеет этим даром, он страшно перепугался. Теперь же он воспринимал змееяз как часть себя – неважно, получил ли он ее от Волдеморта или еще откуда. Сэл в конечном счете оказалась своего рода всезнайкой. Конечно, змееяз – это вам не английский; когда Гарри попытался объяснить ей про усыновление, пришлось сказать, что Снейп не был ему отцом раньше, а потом будет. Хотя на змеином наречии это звучало мутновато, Сэл, кажется, все поняла. – Я зс-снаю, тебе хочетс-ся отц-са, – прошипела Сэл, вертясь вокруг его запястья. Они были в комнате одни. – Чего мне хочется, – Гарри сменил тему, – так это чтобы ты перестала спать в камине. Пожалуйста, Сэл, мы же об этом говорили. А то ты опять заболеешь. Разве ты не помнишь? – Камни теплые, – ответила Сэл. – В подвале я так з-с-самерз-сла, Гарри... В третий раз обнаружив, что Сэл его не послушалась, Гарри попросил Снейпа принести с улицы несколько камней. Он по очереди нагревал их в камине и клал в ящичек Сэл, чтобы змейке было теплее и приятнее спать. Но она все равно предпочитала камин. Наблюдавший за этим Снейп несколько сардонически заметил, что обсуждение не всегда приносит нужные плоды. Гарри понял намек: в конце концов, он взял на себя ответственность за благополучие Сэл точно так же, как Снейп – ответственность за благополучие самого Гарри. Но цель этого замечания так и осталась загадкой. Что ему делать – назначить змее взыскание, раз она не слушается? Или Снейп имел в виду, что ему так же трудно управляться с Гарри, как Гарри – с Сэл? Все это было, пожалуй, чересчур сложно для понимания. Присутствие Дадли тоже начало становиться утомительным. Тот считал, что вся эта затея с усыновлением просто великолепна и что Гарри следует куда больше ей радоваться. Сколько он ни пытался объяснить Дадли, что дело обстоит куда сложнее, чем кажется, тот никак не мог этого понять. – Зови его «папой», – шептал ему кузен по три раза на дню, причем обычно в присутствии Снейпа. Хотя, конечно, наверняка был уверен, что тот не слышит. «Да уж конечно, – думал Гарри про себя. – Снейп за сотню шагов слышит, если в котел бухнуть два тритоньих глаза вместо одного!» Слава Мерлину, Снейп притворялся, что не слышит простодушных советов Дадли. Как ни странно, единственным, кто не действовал Гарри на нервы, оказался Драко. Конечно, слизеринец до сих пор дулся – это было заметно по тому, как он кривился и выпячивал губу. Но, видимо, решил не выставлять больше свой гнев напоказ. Может быть, Снейп поговорил с ним о необходимости держать себя в руках? Кто знает. Но, занимаясь с Гарри теорией или подбадривая при попытках практиковаться, Драко вел себя как раньше: слегка высокомерно и самодовольно, но искренне стараясь помочь. И даже начал просматривать эссе Гарри перед отправкой учителям и давать советы. Точь-в-точь как Гермиона – хотя об этом Гарри благоразумно решил не упоминать. Однажды после обеда, когда они занимались зельеварением, Драко вдруг произнес: – Кто-то пришел. Такое часто бывало. Когда приходили друзья Гарри, Драко всегда знал, даже если никак не мог видеть зачарованный пергамент у двери. – Как это у тебя получается? – не выдержал Гарри. – Заколдованный пергамент вроде как... издает звук у меня в голове, – объяснил Драко. «Вот вам магический дверной звонок! – подумал Гарри. – Честное слово, иногда волшебники все чересчур усложняют. Ну почему не сделать так, чтобы эта штука просто звенела, и все?» Драко заколдовал горелку под котлом с антибородавочным зельем, чтобы та поддерживала маленький огонь, заклинанием очистил руки себе и Гарри, а потом подошел к двери. На пергаменте было написано: «Альбус Дамблдор, Гораций Дарсуэйт». – Что, никаких питомцев? – хихикнул Драко, не обращая внимания на тихий стон Гарри. – Abrire. [align:center]* * *[/align] Директор поздоровался с ними чуть резковато. Может быть, все еще сердился, что Гарри отказался ему поверить свои чувства? Поди пойми. Не то чтобы это имело значение, но Дамблдор коротко представил мистера Дарсуэйта из службы защиты семьи и сразу ушел. Сотрудник службы оказался высоким худым человеком. Он выглядел молодо, но, судя по редким каштановым волосам, начал преждевременно лысеть, что показалось Гарри необычным для волшебника. Ему вдруг ни с того ни с сего захотелось предложить гостю заказать у Снейпа тоник для волос. «Это все от нервов», – решил Гарри, сообразив, что нужно поскорее взять себя в руки. Он понимал, что легкомысленные ответы на собеседовании делу не помогут. Дарсуэйт осмотрелся по сторонам, разглядывая подземелья. – Очень любопытно тут у вас внизу. Я учился в Хаффлпаффе. Вот уж никогда не думал увидеть личные комнаты профессора Снейпа. Не так аскетично, как я ожидал. При упоминании Хаффлпаффа Драко поморщился. К счастью, он стоял у мистера Дарсуэйта за спиной, и тот его не видел. Не хватало еще только, чтобы сотрудник службы оскорбился и из-за этого отказал в усыновлении. Гарри попытался дать понять Драко, чтобы тот вел себя вежливей, но, увы, не мог зыркнуть как следует, ведь Дарсуэйт смотрел прямо на него. – Здравствуйте, мистер Поттер! – с энтузиазмом воскликнул гость, сверкнув зубами в широкой улыбке. – Очень рад познакомиться. Очень рад! Драко притворился, что его тошнит, но умудрился взять себя в руки и состроить бесстрастную скучающую физиономию, когда Дарсуэйт повернулся поздороваться и с ним. – А, здравствуйте, мистер Малфой. Я помню ваше собственное дело. Печальные обстоятельства, очень печальные. Как вы теперь справляетесь, без родительской опеки? Драко состроил еще более скучающую мину. – О, все в порядке. – Нелегко привыкать к стольким переменам одновременно, – посочувствовал Дарсуэйт и покачал головой так, будто наставлял кого-то, кто был с ним заведомо не согласен. – Сначала семья, теперь вот новое место жительства... – он прищелкнул языком. – Я очень рад, что Северус взял меня к себе, – искренне сказал Драко. – Понимаю, понимаю, – пробормотал Дарсуэйт, шурша бумагами. – Позже я с вами тоже побеседую, но начнем, пожалуй, с мистера Поттера. Драко принял небрежную позу, в серебристых глазах появилось озадаченное выражение. – Только Гарри усыновляют, не меня, разве вы не знаете? – Знаю, но вы здесь тоже живете, так что мне интересно, что вы думаете на этот счет. – Дарсуэйт повернулся к Дадли, заглянул в свои бумаги и спросил: – А вы, должно быть, мистер Дурсль, так? Кузен Гарри Поттера? Гарри положил ладонь на руку Дадли, пока тот не успел расхлюпаться. – Да, – дрожащим от огорчения голосом ответил Дадли. – Да, это я. – Примите мои соболезнования. Сказано это было совершенно безразличным тоном – Гарри подумал, что это немного странно со стороны работника социальных служб. Поскольку Вернон Дурсль имел прямое отношение к прошению Гарри, Дарсуэйт просто обязан был знать, при каких ужасных обстоятельствах тот погиб. Может быть, конечно, что он просто сосредоточился на самом усыновлении... Дадли вздохнул, его глаза начали наполняться слезами – хотя Гарри теперь сочувственно держал его за запястье. – Разве профессор Снейп не должен присутствовать? – спросил Гарри, чтобы отвлечь кузена. – Моя коллега разговаривает с ним сейчас, – ответил Дарсуэйт. – У нас полагается проводить собеседования раздельно. Мы же не хотим, чтобы его присутствие повлияло на то, что ты будешь говорить, или наоборот. Позднее мы поговорим с вами обоими вместе. Логично, подумал Гарри и кивнул. – Мистер Поттер, здесь можно где-нибудь поговорить без помех? – Да, профессор Снейп изменил защитные чары своего кабинета, чтобы я мог впустить кого-нибудь, – пробормотал Гарри. Зельевар еще заколдовал дверь так, чтобы она открывалась от прикосновения руки Гарри. – Сюда, пожалуйста. Драко кашлянул. – Э-э... забрать у вас плащ? Может быть, что-нибудь прохладительное? Гарри покраснел, сообразив, что ему самому следовало об этом подумать. У него-то не было возможности научиться принимать гостей. И уж точно не было идеальных манер, как у Драко. Иногда ему приходило в голову, что его с тем же успехом могло бы воспитать семейство павианов. – Нет, спасибо, – отказался Дарсуэйт и завернулся в плащ так, будто страшно мерз, хотя в магически натопленных комнатах Снейпа было тепло. – Итак, мистер Малфой, мы с вами поговорим через некоторое время. А потом я бы и с вами обменялся парой слов, мистер Дурсль. [align:center]* * *[/align] Когда они вошли в кабинет, Дарсуэйт все-таки снял плащ и перебросил его через спинку кожаного кресла. Потом сел и начал собеседование. – Вы проучились в Хогвартсе больше пяти лет. – Самообмакивающееся перо зависло над пергаментом – наверное, при помощи какого-то неизвестного Гарри заклинания. Дарсуэйт спросил: – Как бы вы охарактеризовали свои отношения с профессором Снейпом в этот период? Гарри прикусил нижнюю губу, затем быстро отпустил ее, сообразив, что делает. Нельзя же показать, что он нервничает, верно? Как нельзя и отвечать уж слишком охотно. Нужно схитрить, сбить его с толку, сказать ровно столько правды, чтобы прозвучало разумно... – Ну-у... Все это время он вел у нас зелья. Они мне не очень-то даются, так что на этот счет у нас были некоторые... трения, что ли. Но еще когда я был на первом курсе, он присматривал, чтобы со мной ничего не случилось. Сначала была история с метлой, которую прокляли, потом один случай с оборотнем, а недавно в Самайн он вообще спас меня из когтей Волдеморта. Так что... по-моему, у нас хорошие отношения. Гарри напрягся, ожидая более подробных расспросов обо всем этом, но Дарсуэйт сказал только: «Понимаю». Потом пошуршал бумагами и задал другой вопрос: – Вы говорили об усыновлении со своими друзьями? – Да, конечно, – ответил Гарри. Вот уж натяжка так натяжка! – Например, Драко уже знает. – Только мистер Малфой? – Ну... мои остальные друзья еще не были здесь с тех пор, как было принято это решение, – объяснил Гарри. Это было правдой – и в то же время попыткой сбить с толку, потому что Гарри не собирался ни словечка говорить друзьям, пока все не будет улажено. – А как отреагировал мистер Малфой? Что же сказать?.. – Он с денек все это переваривал, – сказал Гарри. – Не потому что думает, что мы с профессором друг другу плохо подходим, просто... ну, вы же знаете, в каком он сам положении. Его семья отказалась от него. Конечно, он сейчас болезненно реагирует на такие вещи. – Гм-м, – Дарсуэйт продолжал записывать, потом посмотрел на Гарри. – Ситуация нестандартная, мягко говоря. Вы Мальчик-Который-Выжил, а профессор Снейп... это не секрет в определенных кругах, что он носит Темную Метку. Вас это не беспокоит? У Гарри просто глаза на лоб полезли. – Что? Нет, нет. Конечно нет! – он неловко засмеялся. Разве не полагалось Дамблдору разобраться с такими вопросами заранее?! – В самом деле? – не отставал Дарсуэйт. – Не может же быть, чтобы вы вообще об этом не думали? – Профессор Снейп абсолютно надежный человек, – заявил Гарри. Упершись ладонями в стул, он выпрямился и посмотрел Дарсуэйту в глаза. – Как я понимаю, до недавнего времени, то есть до инцидента в Самайн, он посещал сборища Упивающихся Смертью и служил Тому-Кого-Нельзя-Называть? – Он ходил на эти сборища, да, – разъяснил Гарри, – но не служил Волдеморту. Разве вы не знаете, что он делал? Гарри уже был почти готов прекратить разговор здесь и сейчас: что-то было определенно не так. Но Дарсуэйт понимающе кивнул и сказал: – Да, конечно. Он шпионил за ними. Да, кое-кто в службе защиты семьи это знает. Я хотел убедиться, что вы это полностью осознаете. Понимаете? Попытка сбить с толку – от хаффлпаффца? Странно. Но Гарри все равно кивнул. – Ну хорошо, – продолжал Дарсуэйт. – Мы знаем, что профессор Снейп больше не ходит на сборища Упивающихся, но нас очень заботит, что Вы-Знаете-Кто все равно может вызвать его с помощью Метки. Как он сопротивляется зову? – Я не знаю. Но как-то справляется. – Он не жаловался, что Метка болит? Может быть, упоминал об этом походя в разговорах? От этого вопроса Гарри стало не по себе. – Думаю, лучше спросить у самого профессора, если вам нужно знать такие вещи. Дарсуэйт написал что-то очень длинное. Его перо двигалось так медленно, что Гарри захотелось отобрать его и записать всю беседу самому. – Как вы относитесь к тому, что он от вас что-то скрывает? – Я не знаю, скрывает он или нет, – сказал Гарри. Ему очень не нравилось, как все это звучит. – Вы видели недавно его Метку? – Что за вопросы вы задаете? – Гарри от возмущения даже дал петуха. – Конечно, я ее не видел! Профессор очень сдержанный человек, а это его личное дело. Что в этом плохого? Он все равно может быть мне хорошим опекуном. Дарсуэйт долго смотрел на него, потом опять принялся строчить длинный ответ. Наверняка что-нибудь про «защитные реакции», мрачно подумал Гарри. Он постарался состроить спокойную физиономию и стал ждать следующего вопроса. – Вы раньше сказали, что у вас были трения. Это, случайно, не связано с двойной ролью, которую профессор играл в Хогвартсе? – Да не то слово, – ответил Гарри, пытаясь говорить понебрежней. Хорошо, что подвернулось такое удачное истолкование. Теперь не придется объяснять причины ненависти профессора к нему из-за фамилии и известности. Это вряд ли сошло бы за положительную характеристику! – И как давно вы знаете о том, кому он предан на самом деле? – Гм... точно стало ясно уже после Тримудрого турнира, – признал Гарри, чуть-чуть расслабившись. – Так что года полтора, около того. – А с этих пор – у вас были хоть какие-то причины сомневаться в его лояльности? – Нет... Конечно, он раньше винил Снейпа в смерти Сириуса, но был неправ. И уж точно не собирался вдаваться теперь в такие подробности. Даже если в то время он очень плохо думал и о Снейпе, и об Ордене. – А есть ли у вас конкретные причины доверять ему? – поднажал Дарсуэйт. Взгляд его был цепким – что было странно, если учесть, что он только что поднял руку, прикрывая рот и пытаясь подавить зевок. – Да. Конечно. Конечно есть. Гарри снова напрягся; всякая расслабленность испарилась, сменившись недоумением. Разве не должны были его расспрашивать о чем-нибудь еще, кроме политической верности Снейпа и его Метки? Да, конечно, это имело значение, учитывая шрам Гарри и все такое прочее, но – а как же его чувства, ожидания, предполагаемые сложности? Как же прошлое Гарри и проблемы, которые оно могло вызывать при формировании новых привязанностей? «Кажется, я слишком много читал ту проклятую книжку», – вдруг подумал он. – А именно? – не отставал Дарсуэйт. – Что «именно»? – тупо переспросил Гарри. Он совсем потерял нить беседы. – Какие конкретные причины у вас есть считать, что профессор Снейп больше не служит Вы-Знаете-Кому, мистер Поттер? – нетерпеливо повторил Дарсуэйт. – Э-э... Ну, Люциус Малфой похитил меня, чтобы доставить Волдеморту, который хотел меня пытать и сжечь живьем, а профессор Снейп... – Да-да, я все это знаю, – прервал его Дарсуэйт. – Вы писали об этом в анкетах. Пожалуйста, постарайтесь сосредоточиться. Какие еще у вас есть причины верить, что Северус Снейп на вашей стороне, а не на его? – Я не знаю, что вы еще хотите услышать, – пробормотал Гарри, напрягшись всем телом. – Сведения, которые он передавал Альбусу Дамблдору о деятельности Вы-Знаете-Кого, к примеру. Конкретные сведения. «У тебя прекрасно развита интуиция», – прозвучал голос в памяти Гарри. Он сполз на край стула. – Э-э... знаете... Кажется, Драко что-то такое говорил буквально на днях, я не помню что. Погодите минутку, ладно? Гарри быстро встал, шагнул к выходу и приложил ладонь к деревянной панели, которую заколдовал для него Снейп. Как раз когда дверь начала открываться, Гарри боковым зрением заметил, как Дарсуэйт несколько неуклюжим движением достает палочку из кармана плаща, свисающего со стула. И этого было достаточно. Он бросился прочь по коридору с криком: – Драко! Тот встал из-за стола ровно в ту же секунду, когда Гарри вбежал в гостиную. – Что? Гарри открыл рот, собираясь объяснить, и тут же услышал за спиной начало заклинания. Он не узнал слова и чары, но та самая интуиция, которую расхваливал Снейп, заставила его немедленно рухнуть на пол и откатиться в сторону. Заклинание пролетело мимо ярко-бирюзовым зигзагом, только краем задев ступню. Боль взорвалась в костях, и он вскрикнул. Большая часть заклятия ударилась в стену, камни которой потрескались и задымились. – Вот что! – заорал Гарри, хотя это было уже излишне. Драко нырнул под движущееся заклятье, в прыжке вытаскивая палочку, и к тому моменту, когда Гарри пытался предупредить его, уже нацелился на Дарсуэйта и выкрикнул: – Petrificus Totalus! Дарсуэйт, уронив руки по швам, замер как статуя и рухнул на пол лицом вниз. – Stupefy! – добавил Драко на всякий случай, потом перекатил Дарсуэйта на спину и убедился, что тот в самом деле без сознания. Потом повернулся к Гарри: – Ты цел? – И тут же вздрогнул, посмотрев ему в лицо: – Нет?! Ох, блин! Не теряя ни секунды, Драко кинулся к камину, бросил в огонь дымолетного порошка и связался с кабинетом зельеварения. – Северус, сюда, немедленно! – только и крикнул он, а потом сразу же вернулся к Гарри. – Ты дышать можешь? – ахнул он. – Сердце бьется? От этого заклятия у взрослого человека может быть шок! Да ты белый весь... вот д-дерьмо! – Больно, – выдавил Гарри. – Ногу... как в лепешку. Но бывало и хуже... Снейп вошел в комнату, а с ним – низенькая пухлая ведьма в кошмарной вишневой мантии. Рыжие волосы женщины были стянуты в довольно уродливый пучок. Зельевар окинул взглядом гостиную, оценив происходящее. – Драко! – резко распорядился он, мотнув головой в сторону. Гарри не сразу понял: все-таки он был недостаточно слизеринцем. Драко, напротив, тут же нацелился палочкой на ведьму, стоявшую рядом со Снейпом. – Палочку, – потребовал он. – Отдайте ее мне. – Право слово! – воскликнула она, но, когда Драко буквально зарычал, повиновалась. Драко тут же наложил на ее палочку чары, препятствующие применению Accio, потом отдал Снейпу. – А теперь назад! – приказал он, сделав движение палочкой, какого Гарри никогда прежде не видел. Такое... как бы случайное, словно Драко мог вот-вот сорваться и выпалить какое угодно проклятье, стоит ему рассердиться чуть-чуть сильнее. Вряд ли он уж настолько не владел собой, так что это, по-видимому, было сделано намеренно. Драко хотел, чтобы ведьма думала, будто он вот-вот сорвется. И добился своего. Стоило ему крикнуть: «Живо туда – в угол!», как женщина немедленно послушалась. Снейп бросил на Гарри оценивающий взгляд, затем переключился на лежащего на полу в коридоре человека. – Petrificus и Stupefy? – уточнил он у Драко, затем извлек собственную палочку и, сверкая глазами, прочел длинное связывающее заклятье. Теперь только его собственное Finite Incantatem могло бы снять чары с поверженного мага. Все это время Драко держался между Гарри и ведьмой из социальной службы. Как только опасность была ликвидирована, Снейп вернулся к Гарри. – Да все в порядке, – выдавил Гарри сквозь зубы, когда Снейп стал поднимать его на руки. – Только нога болит. Кажется, кости сломаны. Все сразу. Снейп уложил его на диван и магией осторожно избавился от носка и ботинка. Опустился на пол на колени и указал палочкой на пальцы и подъем ступни. – Раздроблены, – заключил он, склонив голову набок. – Accio костное зелье. Accio укрепляющий бальзам. Он дал Гарри выпить зелье, затем намазал бальзам на ногу и принялся растирать. Гарри прямо чувствовал, как кости постепенно снова становятся целыми. Было не больно – видимо, укрепляющий бальзам содержал какое-то сильное обезболивающее. Но приятными ощущения тоже было не назвать: по ноге прокатывали странные давящие волны. Гарри некоторое время старался не дышать, потом наконец сказал: – Вроде уже нормально. Вы... а почему вы не колдомедик, сэр? Вон сколько всего знаете. – Помфри знает больше. Она тебя тоже посмотрит. Чуть позже, думаю. – Снейп покосился на Драко: – Что здесь произошло? – Он запустил в Гарри костоломным заклятьем! – сердито воскликнул Драко. Снейп смерил его взглядом, мол: «И без тебя вижу!» Драко нервно вдохнул и сказал: – Я только знаю, что Гарри выбежал из твоего кабинета и позвал меня, а этот человек выбежал за ним по пятам и швырнул проклятье. После этого – он был мой. – Думаю, директор должен все это услышать, – проворчал Снейп, подошел к камину и связался с Дамблдором. Когда тот появился, Снейп жестом предложил ведьме из социальной службы сесть. Драко не убрал палочки, по-прежнему целясь в женщину, но был не так напряжен теперь, когда в случае чего ему могли помочь два взрослых волшебника. – Что все это значит? – потребовал Снейп, угрожающе нависая над ведьмой. Его темные глаза метали молнии. – Вы являетесь сюда под видом работников службы защиты семьи и нападаете на несовершеннолетнего? Кто вы такие? Что вы собирались делать с моим будущим сыном?! – к концу он уже рычал. Гарри закусил губу. – Я Амелия Тислторн, из службы защиты семьи! – в негодовании воскликнула женщина. – А это Гораций Дарсуэйт, оттуда же! Мы проработали вместе шесть лет! Не знаю, что здесь творилось, но представить не могу, чтобы Гораций проклял кого-то, тем более ребенка! – Покажите руки, – отрезал Снейп. Она не стала притворяться, что не поняла, и тут же обнажила обе руки – на них ничего не было. Драко пошел проверить лежащего Дарсуэйта, потом доложил: – У него тоже все чисто. – Гарри, возможно, ты нам скажешь, почему мистер Дарсуэйт на тебя напал? – спокойно спросил Дамблдор. – Я не знаю! – воскликнул Гарри. – Собеседование было какое-то... необычное. Он все спрашивал про профессора Снейпа и как я могу быть уверен, что он... э-э... – Продолжай, не волнуйся, – подбодрил Дамблдор. – Мисс Тислторн знает все необходимое. – А, ну ладно. – Гарри сглотнул. – Этот Дарсуэйт, он все намекал, что профессор Снейп по-прежнему Упивающийся. Потом, когда я уже долго настаивал, что это не так, он потребовал, не знаю... доказательств... Все спрашивал, болит ли у профессора Метка, и хотел знать, что тот мог рассказать Ордену о планах Волдеморта. Снейп прищурился и смерил его резким взглядом. – И что ты ответил? – Ничего! Я же ничего об этом не знаю. Но он все настаивал. Я подумал, что что-то тут не так, и решил пойти позвать Драко... – Драко?.. – протянул Снейп. – Ну да! Я уже понял, что мне нужна помощь, а уж Дадли точно не смог бы остановить Дарсуэйта, если б дело дошло до драки. Мне был нужен волшебник! – Гарри вздохнул и наконец примирился с тем, что давным-давно должно было стать очевидным. Драко действительно был на его стороне. Иначе он уж точно помог бы Дарсуэйту – Метка там или не Метка, а ясно было, что тот служил Волдеморту. – Спасибо, – искренне сказал он, глядя прямо в глаза Драко. – Ты меня здорово защитил. Драко фыркнул. – Ага, как же. Мне следовало отбить проклятие и тут же наложить на тебя Protego – это как минимум! А не ждать, пока тебе ногу раздробят в котлету! Я совсем растерял форму! Скорей бы твоя магия вернулась, мы тогда будем устраивать учебные дуэли! – его глаза сверкнули в предвкушении. – По-моему, ты все сделал хорошо, – пробормотал Гарри. – Кстати, а где Дадли? – Сказал, что устал и пойдет вздремнуть. Почти сразу, как вы ушли в кабинет. Вообще-то мне показалось, он был расстроен, – Драко бросил ведьме сердитый взгляд. – Эта сволочь Дарсуэйт упомянул отца Дадли, которого недавно убили. – Он снова посмотрел на Гарри: – Странно, что он проспал весь этот шум. – Он и не такое мог проспать, – не подумав брякнул Гарри, потом покраснел: – Э-э... у меня кошмары. Летом у меня не было никаких зелий, и наложить заглушающие чары я тоже не мог... – он пожал плечами. – Остается вопрос, – жестко произнес Снейп, – почему предполагаемый работник социальной службы пытался выудить сведения о моей Метке или об Ордене. – Полиморфное зелье? – предположил Драко. – Невозможно, – возразила ведьма, хотя уже далеко не таким негодующим тоном. Услышав рассказ Гарри, она перестала возмущаться. – Мы с Горацием ехали поездом. Все это время он был со мной и ничего не ел и не пил – вообще. – Может, вы не заметили, – заметил Гарри. – Или он как-то схитрил. Или... может, у него была... э-э... улучшенная версия зелья? Снейп покачал головой. Видимо, это значило, что долго действующее Полиморфное зелье – его личное творение, не доступное пока никому больше, даже в Ордене. – Я бы заметила, – настаивала ведьма. – Нет, правда, Гораций выглядел очень усталым. Почти всю дорогу продремал, на него даже непохоже... – Imperius, – сказали Снейп, Дамблдор и Драко хором. Мисс Тислторн в ужасе ахнула, ее одутловатое лицо совсем побледнело. – Нет, не может быть, – запричитала она. – Я бы знала, я бы что-нибудь заметила... – Не вини себя, Амелия, – спокойно кивнул Дамблдор. – К несчастью, действие этого заклятия очень трудно определить. – Он повернулся к Снейпу: – Как ты думаешь, что они собирались предпринять? – Выведать, каким образом я справляюсь с вызовами Волдеморта, и установить точно, что известно Ордену о его деятельности, – сухо рассудил Снейп. – Полагаю, исчерпав полезность Гарри в качестве невольного информанта, Дарсуэйт усыпил бы его так же, как и Дадли. А затем расспросил бы и Драко под предлогом какого-нибудь «семейного интервью». – Он сказал, что хотел потом поговорить и со мной, – подтвердил Драко. – Это стандартная процедура, – заметила ведьма из службы защиты. – В отличие, надо признать, от вопросов, которые он задавал мистеру Поттеру. Она нахмурилось, и все ее лицо пошло морщинками. – Значит, Дарсуэйту приказали заполучить как можно больше информации, затем похитить нас обоих с помощью каминной сети? – спросил Драко. – Великолепно! Меня бы еще и испепелили! Снейп бросил короткий взгляд в сторону Гарри. – Не говори глупостей. Этот человек – хаффлпаффец. Ты знаешь, на что они похожи. Он никуда бы не попал, учитывая мои щиты. Он бы даже через дверь отсюда не вышел. Все это предприятие настолько бессмысленно, будто его и планировал хаффлпаффец. Дамблдор откашлялся. – Э-э... Северус, мальчик мой... между прочим, Амелия тоже в свое время училась в Хаффлпаффе. До того, как ты попал в Хогвартс. Судя по выражению лица, зельевар подумал нечто вроде: «Так я и знал». Однако сказал он совсем другое, чрезвычайно любезным тоном: – Приношу свои извинения за неуместное замечание. Надеюсь, вы понимаете – всему виной стресс. Он даже слегка поклонился. И тут Драко высказал то, что было у Гарри на уме. – С какой стати все эти любезности? Почем вы знаете, может, она тоже под подчиняющим проклятьем! – Почему вы так считаете? – мягко спросил Дамблдор. – Потому что мой отец любит перестраховаться! – выплюнул Драко и отодвинулся от стены, к которой прислонялся. – Вы же не думаете, что это все затея Темного Лорда? Тот бы приказал просто доставить всех к нему и допросил бы лично, невзирая на любые потерянные преимущества. Он любит смотреть на пытки, вы не в курсе? Кроме того, у моего «замечательного папаши», как выразился Гарри, свои люди во всех департаментах Министерства, даже в примыкающих организациях, вроде службы защиты семьи. Я думаю, кто-то услышал об усыновлении и донес ему. Трудно придумать лучший способ проникнуть сюда. Мы все знаем, что он только и жаждет, что добраться до меня... а так бы он убил двух зайцев сразу, заполучив еще и Гарри в придачу. Драко глубоко вдохнул, потом продолжил. – Что касается каминной сети... Да, не похоже на моего отца – полагаться на удачу и надеяться, что какой-то социальный работник под подчиняющим заклятием сможет обойти защиту Северуса. Так что... – Он вышел в коридор, держа палочку наготове, и почти сразу вернулся, левитируя перед собой карманные часы. – В них чувствуется магия. Вероятно, Portus. Спорим, активируется отдельным заклинанием? И, Северус, прежде чем ты скажешь, что никакой порт-ключ не пробьет твои щиты, вспомни: мой отец бывал здесь достаточно часто, чтобы их изучить. К тому же, спорим, он многое знает о твоих магических привычках? – Взмахом палочки он пододвинул висящие в воздухе часы к директору: – Улика. Для авроров. Если им удастся арестовать моего отца и на этот раз удержать его в Азкабане, может быть, волнения в Слизерине улягутся настолько, что Северус согласится выпустить меня отсюда. Снейп навел палочку на парящие часы и тихо произнес серию заклинаний. – Магический почерк Люциуса, – объявил он. – Умело скрытый, но сомнений быть не может. Я поместил часы в стазис, чтобы случайное слово не заставило заклятия на них сработать. Дамблдор вздохнул. – Прости, Амелия, но в сложившихся обстоятельствах, боюсь, я вынужден настоять, чтобы вас обоих проверили авроры. Ведьма кивнула. – Я все понимаю. Вся эта история – такое пятно на нашей репутации! Мы гордимся тем, что ставим интересы каждого ребенка превыше всего. Подумать только, что к нам... в наши ряды проник кто-то из сторонников Вы-Знаете-Кого, что один из наших сотрудников подверг опасности жизнь Гарри Поттера... – она содрогнулась. – Аврорам следует проверить весь отдел. – Вернемся в мой кабинет и подождем там, пока они не прибудут, – предложил Дамблдор. – Северус, не поможешь мне с ним? В темных глазах Снейпа зажегся злорадный огонек. – С превеликим удовольствием. Директор жестом остановил его. – Впрочем, пожалуй, обойдусь. Он нужен нам живым. Mobilicorpus. Тело Дарсуэйта выплыло из коридора и последовало за Дамблдором и Тислторн к камину. Снейп отдал Дамблдору палочку Тислторн, затем изменил связывающие чары на Дарсуэйте. Гарри не разобрал точно, но, похоже, Снейп сделал так, чтобы теперь авроры могли снять заклятия с оглушенного и обездвиженного волшебника. – Держите меня в курсе дела, – попросил Снейп, взял с каминной полки шкатулку черного дерева и протянул Дамблдору. Тот зачерпнул горсть порошка... – Стойте! – крикнул Гарри с дивана. – Сэл! Проверьте Сэл! – Его змея любит спать в камине, – объяснил Снейп, опустился на колено и заглянул во все темные уголки. Потом вздохнул, и Гарри увидел, как учитель поднимается на ноги, держа на ладони ало-золотую змейку. – Давно пора принять меры, учитывая эту ее склонность, – укорил Снейп, переложив Сэл в протянутую ладонь Гарри. – Сэл! – с упреком воскликнул Гарри, потом обеспокоенно спросил: – Ты была там, когда мой с-скоро-отец огнепришел раньш-ше? Сэл покачала головой. – Я видела пламя. Я з-з-снала, ч-што потом будет тепло с-спать. – Он змееуст! – воскликнул тоненький голосок. – И это очень хорошо, Амелия, – успокоил Дамблдор: та, судя по виду, готова была упасть в обморок. – Нам же нужен змееуст на нашей стороне, правда? – Дымолетный порошок, директор, – вмешался Снейп, снова протягивая шкатулку. Гарри смотрел, как они уходят через камин, обратив внимание, что дымолетный порошок Снейпа давал скорее бирюзовую, чем изумрудную вспышку. Сидеть с одной босой ногой было неловко, и он осторожно стянул только что вылеченной ногой второй носок и ботинок. – Ты не раз видел, как действует Imperius, – сказал Драко Снейпу. – Как по-твоему, на ней он есть? – Когда дело дошло до змееяза, она явно говорила то, что сама думает, а не Волдеморт, – буркнул Снейп и повернулся к Гарри. – Отчего-то я сомневаюсь, что на ней подчиняющее проклятье. – Это плохо, – вздохнул Гарри, пошевелив ногами. – Потому что тогда, думаю, можно забыть про всю эту затею. Она никогда не подпишет разрешение. – Думаешь, все безнадежно? – поинтересовался Снейп. Он сдвинул ноги Гарри с дивана, сел, а потом положил его ступни себе на колени и принялся осторожно прощупывать поврежденную ногу. – Так больно? Нет? А так? – Не очень, – отмахнулся Гарри. – И да, если она честная женщина, то, конечно, все безнадежно! Драко угрожал ей, вы ее оскорбили, а теперь еще авроры перевернут им весь отдел вверх дном. Вряд ли она будет в восторге. Спорим, она нас всех возненавидела? – И ты... разочарован? – Блин, не знаю, – пробормотал Гарри. – Я вроде как привык к этой идее, понимаете? Ну, то есть... в общем, я хотел, чтобы все поскорее кончилось. Чтобы все уладилось, и мы могли применить те чары. У Дадли есть своя жизнь, знаете ли. – Да, знаю, – негромко сказал Снейп так, будто думал о чем-то совсем другом. – Эта толстуха, может, и возненавидела меня, – протянул Драко. – Но вы двое тут ни при чем. Сами подумайте! Она хаффлпаффка. Куча эмоций, и все такое. – Он слегка содрогнулся и ядовито добавил: – Жалко, что антибородавочное зелье уже наверняка перестояло. Ей бы пригодилось. Видели ее шею? Гарри неловким движением потянулся и поправил подушки за спиной, чтобы можно было откинуться на них. – Иногда мне кажется, что вы, слизеринцы, ненавидите хаффлпаффцев еще больше, чем гриффиндорцев. Драко рассмеялся, глаза его светились весельем. – А, так это дело простое, Гарри. Мы всех ненавидим. Рэйвенкловцы просто до отвращения умные. Северус мог бы попасть и в Рэйвенкло, но Шляпа, видно, решила, что в Слизерине он принесет нашей стороне больше пользы. А гриффиндорцы храбрые до такого идиотизма, что просто смешно. Никакой хитрости, ну ни капли. Ну, а хаффлпаффцы, стоит только зазеваться, утопят тебя в слезах. Так или иначе, а она успела порядочно понаблюдать за тобой и Северусом. Она видела, что он плевать хотел на ее мнение, если ты был под угрозой. Ясно было, что он превыше всего ставит твою безопасность и благополучие. Блин, да он даже о твоей змее беспокоится. Я так думаю, что она изойдет одобрением, подписывая все эти бумаги. Драко сел на стул рядом и стал рассеянно разглядывать ногти. Гарри перекатился на бок лицом к нему. – Я... я в самом деле должен сказать тебе спасибо. В светлых глазах появилось удивление. – Ты уже сказал. Снейп плавным движением встал, осторожно, чтобы не задеть ноги Гарри. – У Гарри бзик насчет благодарения людей. Осмелюсь сказать, нам придется к этому привы
Alix: Так все трогательно...
Мерри: Alix Это ненадолго ;)
Мерри: Многоуважаемые читатели! С прискорбием вынуждена признать, что у меня совершенно нет сил, времени и возможностей продолжать вывешивать большие фики на форумах, а также следить за тем, что происходит в темах. К тому же новые ограничения борды не дают сюда ничего нормально вставлять - размеры уменьшились, форматирование испортилось. Поэтому ВСЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ БУДУТ ТОЛЬКО В ДАЙРИ И НА "СКАЗКАХ". Мой дайри:http://www.diary.ru/~meriadok/ Мой профиль на "Сказках":http://www.snapetales.com/index.php?auth_id=184 Приношу глубочайшие извинения всем за неудобство, в том числе администрации форума. Между тем, 42 глава уже есть и там, и там. Спасибо за внимание и поддержку!
полная версия страницы