Форум » Большой зал » Тени рождаются в полдень: макси, AU, PG-13, СС/ГГ, нмп, ГП/ДУ, нжп. и др., фик закончен (28.07.08) » Ответить
Тени рождаются в полдень: макси, AU, PG-13, СС/ГГ, нмп, ГП/ДУ, нжп. и др., фик закончен (28.07.08)
Pixie: Авторы: Pixie и IsiT Название: Тени рождаются в полдень. Бета: Главы 1-7 Sol, с 8-ой главы Талина Рейтинг: PG-13 Пейринг: СС/ГГ, нмп, ГП/ДУ, нжп и другие Жанр: AU/Romance Диклаймер: Мир, герои и мировая слава - у мадам Роулинг. Что остается авторам? Сюжет и моральное удовлетворение от творчества :) Саммари: Вольдеморт убит. Но ни Гарри Поттер, ни Орден Феникса не имеют к победе никакого отношения. Чего ожидать от нового героя, который смог уничтожить Темного Лорда? На этот вопрос предстоит ответить Снейпу, вновь принявшему на себя нелегкую роль шпиона. Комментарии: Чистейшее AU (альтернативный шестой год в Хогвартсе). Некоторые герои возможно ООС (хотя это, имхо, очень субъективно). Предупреждение: смерть нескольких второстепенных персонажей. Авторы надеются на отзывы читателей. Размещение: предупредите авторов, пожалуйста Предыдущие главы
Ответов - 49, стр:
1 2 All
Pixie: Глава 21. Магия vs техника Гермиона внешне спокойно выдержала удивленные взгляды учеников и преподавателей, хотя у девушки бешено колотилось сердце, и его удары отдавались болью в висках. Она лихорадочно прикидывала, как можно осуществить только что пришедшую в голову идею на практике. План казался Гермионе одновременно и простым, и сложным, очевидным и... немного странным. - Что ты придумала? - подскочил к подруге Гарри, обрадованный тем, что может отвлечься от гнетущего ожидания. Вокруг воцарилась тишина. Дамблдор и МакГонагалл, только что переговаривающиеся о чем-то в другом конце зала, замолчали и двинулись по направлению к гриффиндорке. Гермиона дрожащей рукой пригладила волосы и негромко заговорила: - Мне кажется, я знаю, что нужно сделать, чтобы не причинить вреда машине, в которой находится управление големами, и одновременно нейтрализовать оружие автобуса, в том числе, надеюсь, и ракетные установки. Ну и... - она запнулась, прежде чем произнести: - Людей. - Нейтрализовать что? - перебил девушку Люпин. Лица других магов, за исключением Гарри и Дина Томаса, выражали явное недоумение. - Ты имеешь в виду эти длинные штуки? - оборотень указал на длинные стволы ракетниц. - Да-да, - энергично закивала староста Гриффиндора и, волнуясь, принялась теребить край мантии. - Мы не сможем противостоять големам, которые уже находятся в школе, - маги нехотя закивали. Никому не хотелось признаваться в собственном бессилии. - Нужно пробиться к автобусу и захватить управление машинами снаружи, - начала издалека девушка. - Это понятно, но как ты себе это представляешь? - недовольно спросил Дин Томас. - Эта машина покрошит нас как капусту, прежде чем мы подойдем к ней хоть на сотню метров. Разочарованные гриффиндорцы начали было отворачиваться, когда Гермиона решительно сказала: - Мы можем попытаться проникнуть к автобусу в виде животных. За пределами замка творить магию нельзя, но уже наложенные заклинания должны работать хотя бы некоторое время. - Допустим, у нас получится подойти к автобусу, и что дальше? - поинтересовался Гарри, испытующе глядя на подругу. - Что мы противопоставим вооруженным людям, да еще и в виде каких-нибудь птичек? Кто-то из гриффиндорцев рассмеялся. Гермиона вспыхнула и спокойно произнесла: - Вам может показаться это абсурдным, но иногда самый безумный способ - самый правильный. Поэтому выслушайте меня до конца. И девушка рассказала о своей идее. Маги слушали внимательно, не перебивая. Когда Гермиона замолчала, на миг повисла тишина. Волшебники молча переглядывались. Гарри наклонился к окну, чтобы еще раз взглянуть на бронированную громаду автобуса, но картинка совсем смазалась и теперь напоминала расплывчатое изображение, словно полученное от фотоаппарата со сбитым фокусом. - А что, - почти с вызовом заявил гриффиндорец, повернувшись к остальным. - Это вполне выполнимо. Они точно не ожидают от нас такого шага. МакГонагалл что зашептала на ухо молчащему Дамблдору, но так и не дождавшись ответа, громко произнесла: - Ремус, кажется, это работа для нас. Ведь если действие заклинаний закончится слишком рано... Но Гарри перебил своего декана и шагнул вперед. - Нет, профессор МакГонагалл, - твердо проговорил юноша. - Если кто и должен идти туда, так это мы с Дином, потому что у нас есть минимальные знания о том, как остановить големов и не наделать беды. Вы ведь никогда не работали с компьютерами. Мы должны остановить големов и включить магию. - Можно ли действовать грубо и просто уничтожить отключающую магию установку? - тихо спросил Люпин. - Мы не знаем, - покачала головой Гермиона. - Скорее всего, нет. Нам необходимо не просто уничтожить автобус, ведь иначе все механизмы Долохова в Хогвартсе будут функционировать и дальше. Если големы останутся в школе, с ними будет не так просто справиться даже с магией. Преподавательница Трансфигурации неожиданно потупилась и взволнованно выдохнула: - Но мы же не можем отпустить в этот ад двух учеников, по сути, детей! - Не двоих, а троих, - выступила вперед Гермиона, сжимая кулаки. - Гарри очень редко имел дело с компьютерами, а я каждое лето работала с ноутбуком родителей. Учителя зашумели, напомнив старосте Гриффиндора их самих - непослушных учеников. Девушка стояла рядом с Гарри и Дином, но не слышала, о чем спорят преподаватели. Кровь глухо билась в голове, заглушая все внешние звуки. Адреналин щедро выплескивался в кровь, заставляя сердце заходиться в бешеном ритме. Гермиона интуитивно чувствовала, что учителя будут вынуждены согласиться, иначе големы просто разрушат Хогвартс, убьют его немногочисленных защитников и пойдут дальше, к Хогсмиду, где скрываются остальные ученики. У Дамблдора просто не было другого выхода. Рон что-то шептал на ухо смертельно бледной Джинни, и Гермиона не могла понять, что выражает сейчас взгляд друга: решительность, замешательство, а быть может, и наивную детскую обиду, что очередное опасное приключение на этот раз пройдет без него. Девушка опустила голову. Было слишком тяжело видеть испуганные лица друзей и учителей, а когда она решилась поднять глаза, то поняла, что на нее смотрит Дамблдор. Несколько мгновений старый маг молча изучал ее лицо, словно надеясь прочитать на нем что-то, что сможет убедить их отказаться от этой смертельной вылазки. Но Гермиона не отвела взгляда, и угасшая на короткое время решительность вспыхнула в ней вновь. Директор чуть заметно кивнул и, подняв руку, призвал всех к тишине. - Мисс Грейнджер права, Минерва, - негромко проговорил он, предвосхищая новую порцию возражений от МакГонагалл. - Нам не оставили выбора. Это война. * * * "Это война"... - слова Дамблдора еще долго отдавались эхом в сознании Гермионы. Но, как ни странно, уже не вызывали в душе панического страха, который вспыхивал несколько месяцев назад всякий раз, когда Долохов делал очередной шаг. В то время угроза все еще казалась далекой и почти неосязаемой. Да, они боялись Мастера Иллюзий, но страх перед врагом, который только собирается идти в наступление, отличается от страха перед врагом, который в данный момент стоит у ворот. Сейчас они были загнаны в угол и потому готовы на все. Они были готовы сражаться до последнего, но пасть бессмысленными жертвами големов, против которых был фактически бессилен любой маг, не хотелось никому. План Гермионы казался слишком простым, чтобы в него можно было легко поверить, но, тем не менее, Дамблдор поддержал гриффиндорку с ее немного странным предложением. Впрочем, у него не было иного выхода, и маги после непродолжительного, но яростного спора приняли решение поручить выполнения плана Гарри, Гермионе и Тонкс. Естественно, волшебники не могли появиться за пределами замка в своем настоящем виде, рискуя стать легкой добычей Люциуса и еще одного неизвестного помощника Мастера Иллюзий. Именно поэтому идеальным выходом стало использование заклинания Animalis coegi mutare, способного превращать мага в животное, которое соответствует не его потенциальной или уже существующей анимагической форме (в отличие от Animalis natura mutare, с помощью которого волшебник трансформируется именно в анимагическую форму), а задуманной творящим заклинание магом. По сути, это заклинание было особой формой трансфигурации. Так, после нескольких неторопливых взмахов палочки Дамблдора, Гермиона стала серой голубкой с "воротничком" из белых перышек, Гарри - крупным ежом, а Тонкс - большой зеленовато-коричневой ящерицей. Несмотря на серьезность положения, в котором оказались защитники Хогвартса, никто из присутствующих в Выручай-комнате не сумел удержаться от улыбки, глядя на копошащихся на полу зверьков и птицу. Юные волшебники сначала, по-видимому, были просто напуганы столь внезапно изменившимся окружающим миром, но уже через пару минут голубка-Гермиона неуверенно расправила крылья и взлетела к потолку комнаты, чтобы после опуститься прямо на плечо МакГонагалл. Преподавательница Трансфигурации потрепала свою лучшую ученицу по мягким перышкам. - Ой, какие же они хорошенькие! - всплеснула руками Джинни и, наклонившись, протянула руку к Гарри-ежу. Еж не заставил себя ждать и вскарабкался девушке на руки. Мисс Уизли восхищенно разглядывала острый носик и черные глазки-бусинки зверька. - Некогда разводить сантименты, - пробурчал Рон, наблюдая, как ящерица-Тонкс уже вцепилась лапками в мантию Люпина. - Это очень забавно, конечно, но через окно автобус уже не виден. Одни разводы, - и гриффиндорец постучал пальцами по замутневшему стеклу наколдованного окна. Радостный гомон тут же исчез, сменившись напряженной тишиной. - Мистер Уизли прав. Мы не должны терять время. Неизвестно, на сколько хватит действия даже таких сильных трансфигурационных заклинаний, - негромко проговорил Дамблдор и вытянул руку. - Мисс Грейнджер... Гарри... Голубка поднялась в воздух и, все еще немного судорожно взмахивая крыльями, подлетела к директору и опустилась на его плечо. Джинни осторожно пересадила ежа на в ладони Дамблдора, а Люпин удобно устроил ящерицу в складках мантии. - Вы взяли достаточно порталов? - обеспокоено спросила МакГонагалл, дотронувшись чуть подрагивающей рукой до локтя Дамблдора. - Запаслись по полной, - бодро ответил вместо директора Люпин, похлопав себя по карманам. - Тогда пожелайте нам удачи, - мягко сказал Дамблдор, на миг сжав руку Минервы МакГонагалл. - Удачи! - нестройно ответили учителя и гриффиндорцы. Захлопнувшаяся за директором и преподавателем Защиты дверь как будто порвала тонкую нить между островком хрупкого спокойствия и миром, где правили безжалостные законы войны.
Pixie: * * * Ощущать себя животным было... Гермиона не могла подобрать правильного слова. Непривычным? Незнакомым? Возможно. Но при этом по-настоящему захватывающим. Возможно, потому, что Дамблдор, следуя только ему известной логике, превратил девушку в птицу. Желание хоть раз пережить ощущение истинного полета, когда твои крылья рассекают кажущийся плотным воздух, живет в душе каждого человека: мага или маггла. Полет на метле и, уж тем более, на самолете никогда не даст вам таких ярких ощущений заполняющего тебя до последней капли неба и солнца и чувства бесконечной, почти абсолютной свободы. Да, в теле птицы были и свои недостатки, и главным из них было отсутствие рук. За короткий срок пребывания в виде голубки девушка уже успела изумиться тому, как же птицы справляются со всеми манипуляциями только с помощью клюва и лап. Впрочем, тогда, в тишине опустевших коридоров Хогвартса, Гермиона думала не об этом. У них с Гарри и Тонкс была одна задача: добраться до автобуса в виде животных и доставить туда небольшой, не больше наперстка, черный предмет, который сейчас находился в кармане у Дамблдора. Вместе с Люпином директор должен был проводить трех студентов-животных к выходу из школы. С высоты плеча Дамблдора девушка видела, как Гарри беспокойно возится на руках директора и то и дело поднимает голову, чтобы убедиться, что Гермиона тоже здесь. Тонкс-ящерица, напротив, выглядела спокойной и, казалось, даже задремала, устроившись между складок мантии Люпина. Взрослые маги спешили. Никто не знал, когда исчезнут наложенные на гриффиндорцев и девушку-аврора заклинания, и потому они были обязаны использовать оставшиеся крупицы магии как можно скорее. Иначе... Никто не хотел думать о том, что будет, если вся магия Хогвартса рассеется окончательно. Гермиона поняла, что Дамблдор и Люпин ведут их к одному из боковых выходов из школы, недоступных для учеников. Вокруг было очень тихо и не было видно следов разрушений: видимо, големы не сочли эту часть замка важной и сосредоточились на кабинетах учителей и библиотеке. Впрочем, магам это было только на руку. Чуть слышное движение слева за поворотом не привлекло внимания Люпина, но животные и Дамблдор насторожились. Директор остановился, повернул голову к Гермионе и произнес одними губами: - Выход здесь, за следующим поворотом. Магия должна была испариться, и дверь откроется легко. Вперед! Мы задержим их, - и старый маг одним движением вытащил из кармана маленький черный предмет и сунул его в клюв голубке. Гермиона хотела возразить, как и Гарри, приподнявшийся лапках, но Дамблдор сбросил ежа на пол и спугнул голубку. - Вперед! - шепотом повторил он, и Гермиона, взмыв под потолок, успела заметить, как за поворот метнулась ящерица, выпущенная Люпином и... Это был голем. Девушка замерла, почти забыв о том, что надо дышать, взмахивать крыльями, что надо улетать, в конце концов. Это уродливое паучье тело она видела не только в своих кошмарах, но и наяву. Именно это чудовище уничтожило ее мир, ее счастье, все самое важное и дорогое. Гермиона с ужасом смотрела, как черные дула пулеметов разворачиваются к магам, и чувствовала, что вновь, как и тогда, в доме тети, останавливается время, превращается в липкую паутину страха, которая высасывает последние жалкие остатки мужества. Гермиона непременно сжала бы клюв, но в нем находился маленький твердый предмет. Она должна... От них зависит все... И девушка, тяжело взмахивая крыльями, развернулась и полетела вперед, к друзьям. Они не видели и не могли видеть, как пулеметная очередь прошила плечо не успевшего отклониться Люпина и как Дамблдор, закрывая его собой, начал метать в машину порталы...
Pixie: * * * В просторном холле было тихо. Автоматические двери разошлись в стороны, пропуская Снейпа внутрь. Здесь не было заметно никаких следов недавно произошедшей трагедии. О ней напоминали только осколки стекла у входа в здание небоскреба, потому можно было подумать, что отсутствие в здании людей связано с тем, что на дворе раннее утро, а охранник и швейцар просто отлучились куда-то. Снейп огляделся по сторонам и направился к лифтам. Один из них был то ли заблокирован, то ли, что более вероятно, попросту испорчен во время сражения между големами и аврорами. У второго лифта светилась ярко-зеленым цифра "три" на шкале с указанием номеров этажей. Маг, подняв голову, несколько мгновений подождал. Цифра не менялась. Вызывать лифт было небезопасно, но и подниматься на последний этаж пешком не казалось профессору рациональным поступком. Потому Снейп перебросил "Ночной клинок" в другую руку и зашагал к боковой лестнице (возле нее находились грузовые лифты) той самой, по которой он несколько месяцев назад убегал от големов. Теперь Северус, напротив, почти искал встречи с ними. "Ночной клинок" согревал холодные пальцы и душу дампира своей темной сталью, познавшей вкус теплой крови многих сотен врагов. Меч был самостоятельным существом со своим характером и привычками и одновременно частью своего нового хозяина, продолжением его руки. Сила "Ночного клинка", заточенная внутри почти черной стали магнитным полем от машин Долохова, рвалась наружу, словно изо всех сил натягивающий железную цепь пес, и Снейп был почти рад тому, что меч не может проявить себя в полную силу. Ведь "Ночной клинок" мог и не признать зельевара истинным хозяином, потому что Северус не был чистокровным вампиром. Из холла к боковой лестнице вел коридор, в который выходили двери многочисленных офисов. Одна из длинных ламп на потолке искрила и мигала, неприятно ударяя по чувствительным глазам вампира белым светом. Коридор казался пустым, но Северус знал, что они где-то совсем рядом. Маг сжал рукоять "Ночного клинка" и медленно оглянулся по сторонам, цепкий взгляд выхватывал малейшие детали окружающей обстановки. Впрочем, дампиру были не так уж важны глаза: казалось, само тело впитывало в себя окружающее пространство, чувствовало его каждой клеткой. Снейп глухо рассмеялся, все еще ощущая во рту вожделенный вкус крови. Сейчас, в эти минуты, на пике своих возможностей, он как никогда ощущал себя кем-то вроде животного или машины: бездушным, безэмоциональным, подчиненным практически одному желанию, одной программе - найти и уничтожить. Смерть сейчас подошла так близко, как никогда раньше, и заглянула в лицо пустыми глазницами черепа, но сегодня Снейп почти равнодушно встречал ее. Он уже давно не боялся смерти, но еще ни разу не испытывал к ней... презрения. Это было глупо? Нет, просто нежить может позволить себе такую опасную игру. В начале коридора маг остановился. Впереди, недалеко от уже виднеющихся дверей лифта лежал мертвый аврор. Дампир втянул воздух, вдыхая запах все еще свежей крови. Охотничий азарт забурлил в крови, заставляя руку сильнее сжать "Ночной клинок", который и сам словно почуял пищу. Но Снейп знал, что големы где-то совсем рядом. Скорее всего, в одном из пустых офисов или возле лифта, а скорее всего, в обоих местах. Дампиру казалось, что он чует чуть слышный скрип металлических "лап" и поворачиваемого корпуса, тихие щелчки взведенных курков. Северус сделал первый шаг. Пулеметная очередь прошила стену в том месте, где только что находилась голова зельевара. Снейп легко отпрыгнул, практически отошел в сторону со смертоносного пути свинцовых пуль. Его движения были стремительными и точными, реакция - молниеносной. Во все времена люди не рисковали нападать, имея численное превосходство, даже на среднего по силе вампира. Кровавые схватки случались часто, но, как правило, люди отчаянно сражались с нечистью просто от безысходности, защищая свой дом до последней капли крови. И тем не менее, силы Снейпа и големов все равно были неравны, пускай зельевар и мог тягаться с машинами в силе, скорости и быстроте принятия решений. У Северуса было человеческое тело из плоти и крови, а не металлическая броня. Однако у живого человека имелось одно неоспоримое преимущество: он умел мыслить не только по строго заданной программе. Северус двигался по коридору зигзагами, чувствуя, как вокруг свистят пули, но теперь, когда он знал, откуда именно ведется огонь, уворачиваться было легче. Чувства мага были напряжены до предела, и где-то на краю сознания снова мелькнула мысль о том, что его действия, мысли и восприятие мира в целом как никогда напоминают голема. Обстановка вокруг виделась Северусу похожей на упрощенную схему: он, медленно движущаяся огневая точка (голем), траектории летящих пуль. Потрясающая по своей силе интуиция вампира плотно сплелась с его жесткой логикой и реакцией. Это и давало Снейпу шанс выжить там, где не смог бы выжить никто другой. Кроме того, дампир знал, что у големов ограниченное количество патронов в обойме. Еще пара долгих секунд и.... Есть! Очередь завершилась сухим щелчком. Северус вихрем бросился в открытый проем двери. Воздух свистел в ушах, в висках стучало сердце, отсчитывая драгоценные мгновения, которые были отведены магу на этот бросок. Голем не успел перезарядить оружие. Ему не хватило доли секунды: когда черный смерч налетел на машину. Северус увернулся от выброшенного в его сторону острого предмета (нечто, напоминающее нож, разрезало рукав мантии), и через миг "Ночной клинок" со скрежетом и хрустом вломился в железное тело голема. Снейп бил сверху вниз, всадив меч в относительно плохо защищенную голову с видеокамерой. Нечеловеческая сила, заключенная в руках худого с виду зельевара, почти с легкостью пробила металл. Внутри голема что-то опасно заискрило, но Северус только подхватил меч второй рукой и принялся с остервенением рубить конечности железного паука. Багровая пелена застелила глаза, и в лежащей перед ним груде металла Северус увидел своего самого страшного врага. Внезапно всколыхнувшаяся ярость не давала пробиться к сознанию ни одной трезвой мысли. Это было отмщение. За авроров, за родителей Гермионы, даже за всех убитых Упивающихся, умерших страшной смертью. Но задыхающийся от почти безумной злости Северус не понимал, да еще и не скоро поймет, что машина - это всего лишь машина. Она только исполняет приказы, отданные ей в виде программ - набора ноликов и единичек. Машина исполняет их, не ведая добра и зла. Наши создания такие же, как мы, они то, что вложили в них мы. Они не могут быть иными. Снейпа привели в чувство посыпавшиеся из корпуса голема оранжевые искры, едкий черный дым и ощутимый удар током, пронзивший руку с мечом. Маг потер занывшие мышцы и, тяжело дыша, отступил на шаг. Изуродованная машина дернулась, как животное в предсмертной агонии. Дым повалил сильнее, но Северус уже не видел этого. Зельевар бежал по коридору к лифтам. Легко, как будто это не он только что орудовал тяжелым двуручным мечом, словно ножиком. Расплата придет потом, когда энергия от крови жертв полностью иссякнет и эйфория боя пройдет. Будут и растянутые связки, и боль во всем теле от перенапряженных мышц, но пока этого не произошло, он будет бороться. Кроме того, Северус просто не верил, что выйдет живым из чертовой бетонной коробки. Возле двух грузовых лифтов лежал мертвый аврор. За его истерзанным телом тянулась полоса крови от бокового коридора. Двери второго лифта заклинило. Труп другого аврора не давал им закрыться. Дампир бросил на тела равнодушный взгляд. Он пресытился кровью и был готов идти дальше, чтобы разорвать на куски Долохова и его адские машины, с помощью которых Мастер Иллюзий хотел поставить на колени весь магический мир. Внимание Северуса привлек голем с перебитыми конечностями. Машина издавала писк, напоминающий стон. Щелкал курок разряженного пулемета. Все пули приняли на себя маги и изрешеченные двери лифтов. Авроры все-таки смогли каким-то непостижимым образом вывести из строя один механизм. Удар меча пришелся прямо в черный глазок камеры на корпусе голема. Камера передавала изображение непосредственно Долохову. Снейп не имел представления о том, как это работает, но поверил на слово аврорам, рассказавшим ему об этой маггловской технологии. Именно поэтому участь камеры голема разделила и камера на стене слева от лифтов, срубленная острым клинком вампирского меча. Изучив указатели на стене, Снейп направился к лифту. Все самое интересное должно было начаться не здесь, а в штабе Долохова, на последнем этаже небоскреба. Именно там и притаился враг, именно там и произойдет сражение Мастера Иллюзий и дампира. Долохов должен уже был узнать о том, что Северус проник в здание, потому зельевар спешил. Момент истины приближался.
Pixie: * * * Выход маячил впереди светлым пятном, и Гермиона не могла понять, почему все вокруг расплывается, ведь птицы, кажется, не умеют плакать. Внизу бежали Гарри и Тонкс. Девушка боковым зрением видела, как стремительно мелькают лапки ежика и ящерицы, но все это казалось далеким и каким-то неважным. Гермиона снова была там, в комнате с красными стенами и изломанными телами на полу, и ее взгляд был прикован к красным глазам-камерам голема... Тогда из этого кровавого тумана ее вытащил Снейп, но сейчас его здесь нет и, возможно, больше никогда не будет... Из этого странного оцепенения Гермиону вывел яркий свет, показавшийся впереди. Он хлестнул по глазам белыми лучами, и одурманивающая дымка воспоминаний рассеялась. Дверь, ведущая наружу, была выбита големами. Оставалось только гадать, как машины сумели обнаружить этот тайный ход, надежно защищенный магией Хогвартса. Гермиона, Гарри и Тонкс через минуту уже спрятались среди густых ветвей куста жимолости. Первым желанием старосты Гриффиндора было просто нервно рассмеяться: так забавно они, должно быть, выглядели в этом момент: три крохотных беззащитных зверушки, притаившиеся между зелеными листьями. Зверушки, решившиеся бросить вызов вооруженным до зубов людям. Эти люди, однако, уже совершили самую распространенную ошибку: недооценили противника. Мысль об этом почему-то развеселила Гермиону, да и обманчивая тишина, царившая вокруг, окончательно прогнала демонов прошлого. Девушка непременно улыбнулась бы, но в клюве был зажат черный предмет. Им нужно было спешить. Самой большой проблемой, с которой столкнулись маги в обличье животных, - была невозможность говорить друг с другом. Дамблдор попросту не успел дать им более подробных инструкций, поэтому теперь голубка, ящерица и еж могли только смотреть друг на друга в растерянности. Первой пришла в себя Тонкс и, мотнув головой, что, видимо, означало приглашение следовать за ней, направилась к неприметной лесной тропинке. Гарри и Гермиона направились за ней. Староста Гриффиндора вспомнила этот путь: по этой самой дорожке зимой Снейп привел Эйвери и еще одного Упивающегося смертью в Хогвартс на переговоры с Дамблдором, а Гарри тогда тщетно пытался вывести профессора зельеварения "на чистую воду". Этот путь означал, что главные ворота школы не так уж близко, особенно для коротких лапок ежа и ящерицы. А что если заклинания спадут раньше времени? Выхода не было, Гермиона должна была как можно скорее лететь к автобусу. Она сделала несколько кругов над друзьями, опустившись совсем низко, а потом резко взмыла вверх, к кронам деревьев, и изо всех сил понеслась к воротам. Гермиона надеялась, что Гарри и Тонкс поймут ее намерения. Она летела возле вершин столетних исполинов Запретного Леса, буйная весенняя зелень мелькала перед глазами расплывчатыми пятнами, а потом и вовсе слилась в одну бирюзовую полосу. Девушка ничего не видела и не чувствовала, кроме свистящего холодного ветра и изумрудного вихря, в который превратились спокойная природа вокруг. Бронированный автобус впереди вначале показался большим серебристым жуком с усами-антенами на голове, но по мере того, как голубка подлетала к нему, машина становилась настоящим исполином, неизвестным и опасным. Девушка никогда не думала, что обычный автобус, пускай и напичканный кучей оружия, может быть таким огромным. Раньше она не представляла себе, как птицы воспринимают человеческие творения. Теперь она знала: они просто ужасно, неимоверно громадны! Под лучами стоящего в зените солнца броня автобуса блестела и казалась сделанной из серебра. На миг Гермиона даже залюбовалась этой колючей красотой маггловской машины. Голубка замедлила свой полет, когда до автобуса оставалось немного, и в этот миг заговорили пулеметы машин... Ее спасли инстинкты животного. Гермионе Грейнджер никогда не удалось бы уклониться от просвистевших совсем рядом свинцовых пуль, но реакции голубки, отработанные миллионами лет эволюции и естественного отбора, сделали свое дело, среагировав намного раньше неповоротливого разума. Девушка не успела понять, почему ее тело, еще мгновение назад находившееся в одной точке, теперь стремительно мчится к пронзительно-голубому небу, прочь от железного врага, плюющегося свинцом. Голубка затрепыхала крыльями, останавливаясь, а потом вновь серой молнией кинулась вниз, к громаде автобуса. Очередь ударила снова, но теперь сознание самым далеким своим краешком контролировало древние инстинкты и потому пули вновь прошли мимо. Птица камнем упала вниз, прямо позади машины, туда, где оружие не могло ее достать, а потом, неуклюже перебирая лапками, забралась под днище автобуса. Здесь голубка остановилась и выплюнула из клюва черный предмет, с тихим стуком упавший на землю. Теперь оставалось только ждать. Птица принялась чистить перышки. Это, как оказалось, очень отвлекало от нервного ожидания, кроме того, из автобуса донеслись едва слышные голоса, разобрать которые было под силу только тонкому слуху животного. - Черт бы вас побрал, Джонс, почему эти чертовы штуки реагируют на птиц? Это уже третья! - возмущался кто-то, чей голос очень напоминал голос Люциуса Малфоя. - Система защиты крайне чувствительна, она реагирует практически на все относительно крупные движущиеся объекты в радиусе своего действия, - ответил Малфою спокойный голос. - Это лучше, чем если бы мы не заметили подкравшегося к нам врага. Голубка перестала чистить перья и подняла голову, словно прислушиваясь. - Что там с големами? - спросил Люциус. - Что показывает эта ваша машина? - Пока ничего. Никаких следов книги или Снейпа, - произнес тот же спокойный голос. - А вот сигнал от одного из големов пропал, и я не могу получить от него видеозапись последних событий. Неужели ваши маги все-таки сумели сохранить магию? - Не знаю, - буркнул Малфой. - Не могу себе представить, что волшебник может сделать с этими вашими машинами. Чего смеетесь? - зло добавил он через некоторое время. - Ничего, - сдавленно проговорил его собеседник. - Просто никогда не думал, что магов можно победить обычным сильным электромагнитным полем. Воистину, все гениальное просто. Константин просто гений, согласитесь. Судя по наступившей тишине, Люциус пробормотал что-то невразумительное. Текли мгновения... Гермиона физически ощущала, как медленно тянется каждая секунда, растягивающаяся до убийственной бесконечности, словно песок в огромных песочных часах вдруг замер, и время остановилось... Отчаянно трепыхалось сердечко голубки, и Гермиона с огромным трудом удерживала вдруг переставшее покоряться ей тельце оттого, чтобы оно не сорвалось с места и не взмыло в небо, подальше от этого металлического ужаса. "О, Мерлин, - мысленно закричала девушка, ощущая, как дрожат готовые вот-вот раскрыться крылья, - ну когда же это закончится? Я больше не могу. Я больше..." Оглушительный грохот, треск и яркий свет, ослепивший ставшие вдруг такими чувствительными глаза. Лежащий на земле крошечный черный предмет размером с наперсток вдруг начал стремительно увеличиваться в размерах, заполонив собой все окружающее пространство и превращаясь в... Огромный металлический шкаф. В этом и заключался простой и одновременно странный и совершенно непредсказуемый план Гермионы. Дамблдор и МакГонагалл вначале трансфигурировали большой книжный шкаф из деревянного в железный, а затем провели еще серию заклинаний по уменьшению его до размеров и снижению веса. Этот предмет нужно было поместить под днище автобуса и... ждать пока спадут наложенные на шкаф чары. И вот это случилось. Скрежет металла о металл оглушил Гермиону, она услышала крики, и через миг сильнейший удар потряс землю. Звон разбившихся стекол - и все затихло. Только тогда девушка осознала, что лежит на траве, закрыв голову руками. Руками?! Гриффиндорка вскочила, и в немом изумлении уставилась на свои ладони. Она снова была человеком. Магия обоих заклинаний исчезла в одно и то же время. Автобус опрокинулся, и Гермионе было видно только его грязное дно. Рядом с машиной валялись осколки стекла. Было тихо. Девушка нерешительно подошла к автобусу и осторожно заглянула в кабину. Люциус и незнакомый мужчина были без сознания. Голова Малфоя лежала на приборной панели с множеством кнопок, второго мужчину, напротив, откинуло назад, и он, видимо, сильно ударился затылком. Гермиона протянула руку к дверце и тут же отдернула ее: у обоих людей в автобусе сочилась кровь из ран на голове и теле. Девушка с ужасом смотрела, как темно-красные капли медленно вытекают из раны на виске Люциуса и капают на приборы. Гермиона, словно завороженная, следила за алой дорожкой и понимала, что не может заставить себя открыть эту проклятую дверь... Вдали послышался быстро приближающийся шорох, перерастающий в топот ног, но гриффиндорка не могла оглянуться. Она так и стояла с протянутой дрожащей рукой, пока подбежавшие Тонкс и Гарри не отвели ее в сторону. - Ты молодчина! Ты просто молодчина! - бодро повторяла девушка-аврор, с силой открывая дверь в кабину и протискиваясь вовнутрь. Она быстро проверила пульс у Малфоя и второго мужчины и, сняв с джинсов пояс, принялась связывать руки Люциусу. - Гарри, чего стоишь, вяжи этого! - крикнула Нимфадора гриффиндорцу, обнимающему за плечи Гермиону. - Мы еще не закончили. Теперь нужно еще остановить големов. Гарри полез в кабину. - Герми? - осторожно спросила Тонкс, крепче затягивая ремень на руках Малфоя. - Вы вообще разберетесь в этих штуках? - аврор кивнула на два дисплея и многочисленные кнопки. Гриффиндорка провела рукой по лицу и решительно шагнула вперед. - Мы разберемся, - тихо, но твердо пообещала она. - Обязательно разберемся. Тонкс бесцеремонно отпихнула тело незнакомца с кресла, и Гермиона, мгновение поколебавшись, села за приборную панель и нажала кнопку включения монитора. Дисплей зажегся, по нему побежали строки команд. Девушка положила руки на клавиатуру. Она была уверена, что справится. Отступать было некуда.
Pixie: * * * Северус не знал, сколько големов охраняет штаб Долохова. Судя по увиденному внизу, можно было надеяться, что не так много. Ведь несколько авроров, видимо, все же сумели прорваться сюда, в самое сердце созданной Мастером Иллюзий организации. Впрочем, это трудно было назвать именно организацией. Несколько человек и пара десятков машин. Можно ли назвать это сообществом? Вряд ли. Снейп же, однако, не задумывался об этом. Для зельевара сейчас почти не имело значения, как много големов ждет его за дверями остановившегося лифта. Важно было то, что вокруг были враги, которые не знают, что такое пощада или справедливость. Впрочем, дампир, изогнувший губы в усмешке, тоже не ведал об этих добродетелях. Отчасти потому он и смог зайти так далеко. Лишь окончательно отчаявшийся во всем или равнодушный ко всему человек мог пройти этот путь смерти. Двери лифта разошлись в стороны, и Снейп тут же метнулся влево, за выступ стены. И вовремя. Он едва не оглох от обрушившегося сбоку грохота оружия. Пули прошили кабину лифта и ударили по стене, выбив из нее пыль и крошево. Обострившиеся чувства позволили зельевару оценить расклад сил. Два. Их было всего два. Их было целых два. Паукообразные силуэты големов были совсем близко, машины попросту расстреливали в упор всех, кто выходил из лифта. Трое авроров, об изуродованные тела которых Северус едва не споткнулся, ни за что не смогли бы отреагировать и уйти от пуль. С магией - возможно, но без нее - никогда. Противостоять машинам-убийцам может лишь нелюдь с фантастической реакцией. Кусок стены пролетел рядом, следом за ним возле уха свистнула пуля, и Снейп невольно отклонился, но тут же позволил себе чуть наклониться вперед, чтобы увидеть противников. Големы приближались, намереваясь зажать противника возле стены. Северус ждал, выставив вперед "Ночной клинок". Меч словно шептал ему: "Убей, скорее уничтожь их..." Первая пуля сильно оцарапала его щеку, вторая же звонко ударила по клинку и срикошетила. Кинетическая энергия повела зельевара в сторону, он вцепился обеими руками в меч, но мышцы все равно свела судорога от напряжения. Оборачиваясь и интуитивно уклоняясь от новой очереди, Северус услышал этот знакомый сухой щелчок разряженного оружия. Он больше не думал ни о чем. Разум вновь затопила волна адреналина, выключая ненужный сейчас здравый смысл. Стремительный бросок вперед. Жгучая, но быстро стихающая боль в левом предплечье… Выставленный вперед меч, и голем почти вложивший обойму в пулемет. Снейп ударил изо всех сил, и машина отлетела на несколько шагов, но дампир ударил еще, а потом еще, оттеснив голема к окну. Сквозь прозрачное стекло был виден просыпающийся город, похожие на стаи жуков машины и красный диск восходящего солнца. Вихри свинца и искр, ошметки металлического "тела", пронзительный скрежет и мертвые, пустые глаза авроров сливались в единый неистовый водоворот звуков и образов. Скрип тела машины по стеклу и последний удар, в который Снейп вложил всю свою силу... Почудилось ли ему, или рядом и впрямь раздался чей-то хохот? Металлический корпус голема со звоном пробил стекло, и на Северуса посыпались острые, словно бритвы, осколки, но он не чувствовал боли от порезов. Было какое-то особенное удовольствие в том, чтобы наблюдать, как железный паук летит вниз с огромной высоты, и знать, что ты вновь победил врага. Всего один взгляд, и в душе опять кипит боевой азарт. В эти моменты Воин жаждет испить самого пьянящего вкуса войны – боли и смерти врага… Долго смотреть на поверженного противника Снейп не мог: второй голем не терял времени, и то, что машина до сих пор не попала по зельевару, можно было считать почти счастливой случайностью. Несколько выстрелов он блокировал "Ночным клинком", и каждая отскочившая пуля отдавалась болью в порезанной осколками стекла руке и раненом плече, а от нескольких он увернулся, дождавшись наконец перерыва в стрельбе голема. Потом один прыжок и множество взмахов мечом, с жадностью впивающимся в металл, словно в живую плоть. Внутри зельевара росли отвращение и ненависть к этим машинам, они казались ему живыми, мыслящими существами, почти животными, готовыми исполнить приказы хозяина - Долохова. Потому с таким остервенением дампир срывал окровавленными пальцами непрочную броню на "теле" и "голове" големов, крошил на кусочки видеокамеру и суставчатые "конечности". В каждом из нас живет Чудовище, и страшен тот, кто выпускает его на волю… Между воином и убийцей нет непреодолимой пропасти и очень легко, не заметив, сделать последний шаг за эту грань. Скользнув взглядом по затихшей груде металла и на миг прислушавшись к смутному шепоту "Ночного клинка", Северус повернул в конец коридора, к той самой последней двери, где его ждал настоящий враг. Большая темная дверь приближалась, и Северус не мог не заметить, как с тихим жужжанием повернулась небольшая круглая камера, примостившаяся на потолке неподалеку от той самой двери, за которой зельевара ожидала неизбежность. Враг видит его! Оскал на лице дампира стал еще более зловещим…
DashAngel: Только два слова: хочу экранизацию.
Весы: Pixie нет слов... Восхищение, ужас, напряжение.... все это чувствуется сразу.
raichu:
Pixie: DashAngel DashAngel пишет: хочу экранизацию. Я вот посмущалась немного и поняла, что тоже хочу :))) О таком можно только мечтать. Спасибо! Весы Правда? Тогда я очень рада, написание битв - мое слабое место, колорит сражениям добавил Изит. Без него я бы не справилась :) raichu Спасибки!
Татьяна: Огромное спасибо !!! Наконец, дождолась
Pixie: Татьяна Всегда пожалуйста! Теперь бы найти вдохновения для новой главы :)
Germ: Pixie пишет: Теперь бы найти вдохновения для новой главы :) Pixie, ну как те не стыдно жаловаться, а? Столько фоток Снейпа для вдохновения, а ты
Pixie: Germ Germ пишет: Столько фоток Снейпа для вдохновения, а ты Уговорили Пошла себя пинать. За результата не ручаюсь. Если не будут отвлекать, то могу, наконец, сесть за главу
Pixie: Я вернулась. С главой :) Если вы еще не забыли, о чем вообще фик :)))) Глава 22. Лицом к лицу Приближался полдень. Солнце стояло в зените и щедро одаривало землю горячими лучами. Становилось жарко. Жар, казалось, собирался на крыше Хогвартса и медленно стекал вниз вместе с солнечными лучами и по-летнему раскаленным воздухом. От нежданной жары было трудно дышать, хотелось расстегнуть сдавивший шею воротник мантии и вдохнуть свежего воздуха, но легкие наполнялись все той же духотой, не содержащей, кажется, ни капли кислорода. Судя по всему, через несколько часов можно было ожидать первую весеннюю грозу, но пока ничто не предвещало изменения погоды. Даже облака на слепяще-синем небе застыли на месте, словно ленились двигаться дальше. Гермиона стояла, подставив лицо жару, разлившемуся в воздухе, и ощущала, как руки сжимаются в кулаки, как... - Жарко! - громко констатировал очевидное Рон, промокая рукавом бегущий по лбу пот. Девушка вздрогнула и повернулась к нему. - Сколько их там еще? Мою рубашку уже можно отжимать. - Еще не все части замка проверены, - пожал плечами сосредоточенно протирающий очки Гарри. - Почти все! - поправил его подошедший Дин Томас, левитирующий перед собой груду металла, которая всего пару часов назад была функционирующим големом. Куча из обломков машин красовалась прямо возле главных ворот школы и вместе с поваленным бронированным автобусом представляла собой совершенно невообразимое для волшебного мира зрелище. Потому ученики, добавляя в этот хаос металлических обломков новые компоненты, не могли удержаться оттого, чтобы остановиться на миг и со смесью ужаса и восхищения взглянуть на то, что осталось от армии Долохова. Но праздновать победу было рано, и все знали об этом. - Рэйвенкловцы очистили библиотеку. Остался только Большой Зал, - закончил мысль Дин, с улыбкой прислушиваясь к тому, как тело голема со скрежетом скользит по железным телам своих собратьев. Но улыбка гриффиндорца быстро исчезла. - Кто-нибудь знает, что происходит в Лондоне? - Они все молчат, - хмуро отозвался Гарри, пнув ногой суставчатую конечность от машины Долохова. - Учителя словно воды в рот набрали. Гермиона, МакГонагалл тебе что-то сказала? Девушка с трудом отвела затуманенный взгляд от режущей глаза небесной синевы. - Ничего, - чуть слышно ответила гриффиндорка, тщетно пытаясь скрыть в голосе тоску. К счастью, друзья не заметили внезапно увлажнившихся глаз Гермионы, и Гарри сердито кивнул. - Вот-вот. Они что-то знают. Знают, что за план был у Дамблдора, но не хотят говорить нам! - последние слова гриффиндорец почти прокричал. - Пошли, - Рон тронул юношу за плечо. - Нам остается только довериться Дамблдору. Он знает что делает, верно? А мы пока будем выполнять ту работу, которую можем, чтобы защитить Хогвартс. Гарри потер лоб: даже через несколько месяцев после смерти Волдеморта гриффиндорцу часто казалось, что его шрам все еще на месте и время от времени дает о себе знать покалыванием или зудом. Юноше постоянно приходилось объяснять самому себе, что Темного Лорда больше нет, но лоб все равно чесался, как будто специально напоминая о давно минувших событиях, а, возможно, предупреждая о новых опасностях, грозящих юному магу в настоящем. - Гермиона? - вопросительные интонации в голосе Гарри смешались с неуверенностью. - Ты с нами или отдохнешь немного? - Я, пожалуй, отдохну здесь пару минут, - девушка с трудом выдавила улыбку. Друзья недоуменно переглянулись, но не стали задавать лишних вопросов и направились в замок за новой порцией "металлолома", как уже окрестили останки големов ребята из маггловских семей. Волшебникам понравилось это слово, и они смаковали его, когда со звоном бросали в кучу железок очередную часть голема. Оставшись одна, Гермиона начала нервно метаться по тропинке, ведущей к хижине Хагрида. Девушка была не в силах и дальше выносить эту неизвестность. Сейчас, когда Хогвартсу больше не грозила опасность, Гермиона не находила себе места от страха, грозящего вот-вот перерасти в панику. Профессор Снейп не вернулся. Она не желала думать об этом, но настойчивая мысль раз за разом вспыхивала в уставшем сознании, сводя ее с ума, развеивая последние жалкие крупицы надежды. С каждой минутой Гермиона все сильнее беспокоилась. Северус... Он был рядом, он держал ее руку, он обнимал ее... Он прощался с ней. Пускай не прямо, без слов, но одно то, что Снейп открылся ей, и было прощанием. Он никогда не оставил бы девушку у себя, если бы не знал... О, Мерлин! Гермиона отчаянно хотела бежать к Дамблдору и трясти его за чертову бороду, кричать, требовать, даже угрожать, чтобы этот слишком умный старик сказал, где Северус и есть хоть крошечная надежда на то, что он жив. Но девушка не могла сделать этого, потому ей оставалось только плакать от бессилия прямо здесь, под старым тополем, безмолвно смаргивая слезы, царапая пальцы о шершавую кору. Если он умер, если... - Герм? - осторожно спросил чей-то голос, а потом кто-то нерешительно дотронулся до ее плеча. - Ты в порядке? Девушка резко обернулась. Тонкс отпрянула, увидев лицо гриффиндорки, но сумела быстро взять себя в руки. - Ты что? - быстро заговорила метаморфиня, не давая Гермионе сказать ни слова. - Герм, тебе нельзя быть одной, после всей этой гадости тебе нужна помощь, нельзя замыкаться в себе. Мы все прошли через это. Вот я после своего первого задания... - Где профессор Снейп? - хрипло спросила Гермиона, глотая слезы, и Тонкс вздрогнула. - Зачем тебе он? - девушка-аврор погладила гриффиндорку по руке. - Он в Лондоне, выполняет поручение Дамблдора. - Его убили, да? - едва шевеля губами проговорила Гермиона, уже не пытаясь вытирать бегущие по щекам слезы. - Мерлин! С чего ты взяла? - воскликнула Тонкс, притянув девушку к себе. - Я знаю, я... - выдавила Гермиона. - Глупости! - метаморфиня сильнее сжала гриффиндорку в объятиях. - Он не выходил на связь с Орденом уже несколько часов, но это ничего не значит. Но почему ты... Тонкс не договорила. Гермиона вырвалась из ее рук и, яростно вытирая слезы, потребовала: - Я должна увидеть профессора Снейпа! Ты знаешь, где он сейчас? Скажи мне! Глаза метаморфини расширились, несколько мгновений она только открывала и закрывала рот, пытаясь что-то сказать, но у нее ничего не получалось. Тонкс начала понимать, что происходит с Гермионой. Это было так очевидно, но вместе с тем неожиданно и... страшно. - Я не могу, я не имею права сообщать эту информацию кому бы то ни было, - девушка-аврор подбирала слова с осторожностью и даже некоторым опасением. Отчасти потому, что боялась реакции снедаемой болью Гермионы, отчасти потому, что сама не могла придумать по-настоящему важного аргумента, чтобы возразить ей. - Эта операция, придуманная Дамблдором, наш единственный шанс, такой же, как эта безумная вылазка в виде животных. Нет, еще более безумный. И... Гриффиндорка замотала головой, отрицая все, что сказала Тонкс, а потом, схватив метаморфиню за руки, заставила ту посмотреть ей в глаза. Гермиона из последних сил сдерживалась, чтобы не потерять над собой контроль и не захлебнуться собственным страхом. - А если бы это был Ремус? - губы девушки дрожали. - Неужели ты не пошла бы за ним туда? Неужели ты сомневалась бы? - Не в этом дело, - голос Тонкс звучал почти сердито, но с обидой. - А в чем? - прошептала Гермиона. Тонкс не ответила. Она, запрокинув голову, смотрела на изумрудно-зеленую листву и часто моргала, чтобы не дать пролиться глупым слезам. - Мерлин с тобой! - вскрикнула метаморфиня и полезла в карман, откуда извлекла крошечный ключик. - Это портал до Лондона, к зданию, где находится штаб-квартира Долохова. Если ты сразу не увидишь Моуди, немедленно возвращайся. Портал работает в обе стороны. Пароль для активации: "Железный человек". Снейп там, в здании. Моуди с ребятами охраняет входы и выходы. - Спасибо, - Гермиона выхватила ключ и, вымученно улыбнувшись, достала волшебную палочку. - Только пообещай, что тут же вернешься, если почувствуешь опасность! - попыталась было остановить девушку метаморфиня, но услышала только тихий шепот: - Железный человек... - Моуди и Дамблдор меня убьют, - схватилась за голову Тонкс, глядя на то место, где только что стояла Гермиона. - Мерлин! Снейпа, скорее всего, нет в живых. Что же я натворила?!
Pixie: * * * Стоять перед закрытой дверью, пускай и железной, было не слишком безопасно, потому что те, кто скрывались за этой самой дверью, были вооружены. Снейп невольно отступил на шаг, когда его тонкий слух дампира уловил приглушенные звуки выстрелов и какой-то скрежет, словно кто-то методично водил металлом по металлу. Маг медленно перевел взгляд на круглый любопытный глаз камеры. У его врагов, кроме численного превосходства, было еще одно неоспоримое преимущество: они видели его, Северуса, а он их нет. Но разве это могло остановить дампира, который, казалось, и через слой металла слышал прерывистое дыхание Долохова и скрип суставчатых лап големов. Всего несколько шагов отделяло Снейпа от его конечной цели, от воплощения своей мести. Дампир потер щеку, смазав текущую по ней красную теплую струйку, и с улыбкой посмотрел на испачканную в крови ладонь. Всего один шаг до цели, до победы алого безумия над разумом, до потери самого себя, до... смерти. Мисс Грейнджер была неправа, назвав его человеком... Коротко рассмеявшись, Северус шагнул вперед. Дверь была не заперта. Снейп знал, что так и будет и потому не был удивлен. Он просто приоткрыл ее... ...И успел увидеть только, что в помещении, кроме Долохова, сжимающего в руках автомат, находятся три голема, один из которых стоял совсем рядом. Именно эта машина и начала стрелять первой. Дампир легко отклонился в сторону. Несмотря на легкие раны, он все еще был очень быстр и ловок, а иногда големы даже казались магу почти неповоротливыми. Дверь начала открываться, и в проеме показался железный "паук", когда Снейп изо всех сил ударил по холодному металлу обшивки, захлопывая дверь. "Тело" голема противно хрустнуло, словно хитин, покрывающий огромного таракана. Северус именно так и воспринял поврежденную машину: как мерзкое надоедливое насекомое, наконец-то получившее по заслугам. Уродливые суставчатые конечности голема дернулись и затихли. Однако тешиться очередной маленькой победой дампир не мог: остальные машины и сам Долохов не теряли времени, и маг тут же услышал, как по двери застучали пули. Снейп поднял меч. "Ночной клинок" удовлетворенно зазвенел, когда его сталь встретилась с металлом дверных петель. Железо меч любил ненамного меньше, чем живую, полную сладкой крови, плоть. Высекать колючие искры, сталкиваясь с вражеским металлом, было также приятно, как ощущать живительное тепло крови. Кажущиеся надежными петли были перерублены в один короткий миг. Переместившись вправо, Северус перехватил меч раненой левой рукой, а правой потянул на себя ручку двери. Дверь угрожающе заскрипела и начала падать на Снейпа, но он и добивался этого. Сильнее ухватившись за ручку, маг потянул ее на себя, закрываясь дверью, как щитом. То, что обычному магу показалось бы непосильной ношей, для дампира было всего лишь причиняющей неудобство нагрузкой. Но теперь он мог проникнуть в комнату и сделать свой ход. Пули барабанили по железу, и маг отлично понимал, что этого импровизированного щита не хватит надолго. Нужно было на короткое время вывести из игры еще одного голема. Но как? Мозг Снейпа сейчас работал с нечеловеческой скоростью, почти равнодушно просчитывая возможности, варианты, вероятности исхода того или иного своего действия. Мага вела не только яростная сила дампира, но древние инстинкты воина, отточенные тысячами поколений наших предков, сражавшихся за свою жизнь с любым врагом, будь то хищные звери, сородичи или же безликие, жестокие силы природы... Снейп сунул меч за пояс. Раненая рука отозвалась резкой болью, от которой у Северуса на миг потемнело в глазах, когда он сделал рывок, чтобы вырвать тяжелую металлическую конечность покалеченного дверью голема. Обострившиеся до предела чувства кричали Снейпу о том, что еще один враг совсем близко, всего в паре шагов, и вот-вот сломает его защиту: даже железная дверь не выдержит множества выстрелов в упор. Северус не имел права на ошибку, но у него не хватало времени, чтобы досконально просчитать каждый свой шаг, выпад, блок, рывок, отступление, в конце концов. Мозг работал с сумасшедшей скоростью, изменяя восприятие реальности, растягивая время, как тугую пружину. Холодное железо в руке казалось раскаленным - продержишь на мгновение дольше и непременно обожжешься. Пора. Нужно идти вперед. Ни одного лишнего движения, ни одной посторонней мысли. Раз. Не морщиться от боли, нельзя ни на миг закрывать глаза. На дюйм выглянуть из-за щита. Так и есть: второй голем, прямо напротив, перезаряжает оружие. Два. Взмах раненой рукой. Вложить в удар всю силу и не закрывать от боли глаза. Импровизированное метательное оружие летит к машине и врезается в нее. Голем принимает на себя удар, и его поворачивает вокруг своей оси. На несколько бесконечных мгновений машина дезориентирована, она вне игры. А значит, есть возможность уничтожить ее. Три. Достать из-за пояса меч, ощутить его ярость, от которой кровь начинает быстрее бежать по венам, удобнее перехватить тяжелый щит и броситься вперед. Четыре. Бежать, пытаясь не попадать под пули, к оставшемуся голему. Краем глаза успеть заметить, что Долохов суетится возле одной из своих огромных конструкций. Пять. Встретить голема лицом к лицу, дождаться, пока его оружие отзовется сухим холостым щелчком, и потом бить, тщетно пытаясь закрыться ставшим вдруг очень тяжелым щитом. Шесть. Почти равнодушно встретить пули, врезающиеся в тело. Это поворачивающийся после удара голем восстановил равновесие и стреляет по практически открытой мишени. Нога, второе плечо, грудь, живот. Боль и багровая мутная пелена перед глазами. Но машина не успела: ее сородич уже превратился в груду бесполезного железа, а вампиры... Они живучие твари. Семь. Остановиться, с трудом уклониться в сторону от пули, задохнуться от еще одной попавшей в руку и ударить нового противника, не ощущая бегущих по плечу и груди теплых струек. "Ночной клинок" не знает страха или усталости, он настоящий бесстрашный воин, всегда выходящий из битв победителем. Бить, чувствуя, как сталь меча врезается в машину, ломая броню. Это уже стало привычным: визг и хруст металла, собственная ярость, питающая каждый взмах "Ночного клинка". Боль, много боли, которая, словно зыбучий песок, засасывает тебя в темноту. Големы все-таки успели нанести серьезный урон. Все так и должно было случиться, все так предсказуемо... Восемь. Разворот. Отбросить ставшую похожей на решето дверь и встретиться лицом к лицу с Константином Долоховым.
Pixie: * * * Резкий головокружительный рывок от перенесения через портал заставил Гермиону сильнее зажмуриться и непроизвольно задержать дыхание. Сказались усталость и напряжение последних нескольких часов, и девушка не сумела удержаться на ногах, когда портал выбросил ее на улицу Лондона. Гермиона неуклюже осела на землю, но тут же открыла глаза. Гриффиндорка не знала, чего ожидать от необычной тишины, окутавшей ее со всех сторон, словно одеяло. Каменные джунгли города резко контрастировали со спокойным величием Хогвартса, утопающего в зелени лесов, поэтому Гермиона невольно опустила глаза, глядя на серый щербатый асфальт. За те годы, что девушка провела в магическом мире, она все еще не перестала удивляться тем чудесам, которые у волшебников считаются обыденностью. Пара секунд - и ты уже в сотнях километров от того места, где только что находился. Потому девушка чуть удивленно рассматривала серые булыжники мостовой, но, подняв голову, окончательно убедилась, что портал доставил ее в нужное место: рядом возвышалась громада небоскреба из бетона и стекла. А еще эта странная тишина... В такое время здание должно, как муравейник, кишеть людьми. Но додумать эту мысль Гермионе не дали: позади послышалось тихое, но смачное ругательство, а через миг ее бесцеремонно подняли с земли и ощутимо встряхнули. - Это что за самоуправство? - загремел над ухом низкий сердитый голос Дикоглаза Моуди. - Жить надоело, девчонка? Подняв глаза, гриффиндорка поняла, что видит перед собой бешено вращающийся волшебный глаз аврора, что, очевидно, означало, что Моуди взбешен. Впрочем, сейчас девушка не боялась гнева Дикоглаза. Ей необходимо было знать, где находится Северус. Об этом Гермиона и спросила. Глаз аврора на миг остановился, но Дикоглаз не выпустил девушку, продолжая стискивать ее плечи, словно железными тисками. - Сейчас я отправлю тебя обратно в Хогвартс и прикажу Альбусу запереть тебя в подземельях и приставить Филча в качестве охранника, - зарычал Моуди в ответ. Гермиона закусила губу: пальцы Дикоглаза обязательно оставят на коже синяки. - Кто дал тебе портал, а? - девушка не ответила. - Тонкс, кто же еще, - не дожидаясь слов гриффиндорки, выругался аврор. – Ну, она у меня получит... А теперь давай сюда портал! - Отпустите! - приступ паники накрыл Гермиону внезапно, на миг отнял дыхание и заставил тело покрыться холодным потом. Она не может уйти, она не может бросить Северуса. - Отпустите меня! Я никуда не уйду! Скажите мне, где профессор Снейп! Гермиона извивалась в руках Дикоглаза в бесплодной попытке освободиться, она вырывалась изо всех сил, но тягаться по силе с Дикоглазом девушка, конечно, не могла. Тогда она впилась зубами в запястье Моуди. - Дерьмо! - выругался аврор, дернувшись, и на секунду ослабил хватку. Этой секунды Гермионе было достаточно для того, чтобы вывернуться из его захвата и отскочить в сторону. - Ты зря это сделала, девочка, - обманчиво-спокойно произнес Моуди, и его рука метнулась к карману мантии. Заклинание. Сейчас Дикоглаз просто обездвижит ее Ступефаем, и уже ничего не поделаешь. Гермиона знала, что не успеет даже дотронуться до своей палочки. Она не могла ничего противопоставить взрослому магу. Гермиона крепко зажмурилась, пытаясь скрыть слезы обиды, Моуди поднял палочку. Но тут... Странный гул вдруг появился из ниоткуда. Негромкий рокот медленно расползался по окрестностям. Тревожный и несущий в себе неизведанную тайную силу. - Что за черт? - выдохнул Моуди, поворачиваясь на триста шестьдесят градусов и оглядывая окрестности. А Гермиона бросилась к небоскребу. Потому что точно знала, что гул идет оттуда. Там Снейп, Долохов и големы, там сейчас идет битва за весь волшебный мир. Там умирает Северус... Она не добежала до дверей каких-то жалких тридцати метров: Дикоглаз просто повалил гриффиндорку на землю и закрыл своим телом. Вовремя. Потому что в ту же секунду из небоскреба ударил свет.
Pixie: * * * - Ты глупец, Снейп... Это первое, что услышал Северус после того, как вытер со лба пот, смешанный с собственной кровью и откинул с лица ставшие мокрыми и тяжелыми волосы. Быть может, Мастер Иллюзий говорил еще что-то, но больно бьющийся в висках пульс не давал магу сосредоточиться на голосе Долохова. Он действительно глупец: потратил все силы на нейтрализацию големов и теперь стоит перед своим врагом израненный и обессиленный. Тело не желало слушаться команд разума, "Ночной клинок" казался неподъемным. Неужели все? Неужели его, быстрого, жестокого и считавшегося практически непобедимым дампира уничтожат вот так просто? Неужели он потерял свое преимущество за какие-то жалкие минуты? Долохов смотрел на пошатывающегося мага, и на лице Мастера Иллюзий начала проступать мерзкая ухмылка, мерзкая оттого, что так улыбаются победители рядом с поверженным врагом. - А я ждал тебя, профессор, - спокойно проговорил Долохов и, подойдя к одному из пультов управления, нажал несколько кнопок. - Я вызвал сюда големов, они будут через несколько минут. Но это так, подстраховка. Я убью тебя сам. Как я понимаю, иллюзии на нечисть не действуют, - он коротко рассмеялся. - Но у меня есть куда более эффектный способ уничтожить тебя. Северус следил за действиями Мастера Иллюзий покрасневшими от напряжения глазами, с трудом концентрируясь на его худой фигуре. Он не хотел ошибиться, когда будет наносить удар. Ни в коем случае нельзя было тратить последние силы на бесполезную атаку. Что-то неуловимое отвлекало внимание, ощущение чего-то знакомого, тревожащего все органы чувств одновременно... Это загадочное что-то манило, будто магнит, а скорее как живительный источник, скрывающий в себе что-то важное. Дампир напрягся, отгоняя это отвлекающее чувство, мысленно взывая к "Ночному клинку", чтобы меч услышал его и тоже приготовился к еще одному рывку. Долохов не стрелял: вероятно, в его оружии тоже закончились патроны, но Снейп был уверен, что в этом помещении - самом сердце штаба Долохова - должно быть много несущего смерть маггловского металла. Однако следующие слова Мастера Иллюзий заставили Северуса вздрогнуть. - Ты сдохнешь от своей дорогой магии! Смотри! - и Долохов одним движением отодвинул в сторону ширму, которая загораживала основную установку с электромагнитами. Рядом с тороидом электромагнита находился прикрепленный к нему полутораметровый цилиндр около полуметра в диаметре. Цилиндр был доверху заполнен странным бело-желтым светом, переливающимся всеми цветами радуги. Свет казался концентрированным, почти жидким, и его сполохи напоминали одновременно и жадные языки пламени, и волны, бегущие по воде. Северус замер от изумления, забыв про смертельную усталость, боль от ран и бегущую по лицу кровь. Магия. Этим невероятно ярким светом была чистая, не обличенная ни в какое заклинание магия! Именно ее ощущал чувствительный к любому волшебству маг. И в этот миг Снейп все понял. Этот цилиндр накапливал в себе магию. Установка не просто блокировала ее, она, словно жадная черная дыра, поглощала магическую энергию. - Вижу, ты уже догадался, Снейп, - в голосе Долохова смешались презрение и гордость. - Я смог поработить ваше волшебство, подчинить его моим желаниям. Этого цилиндра хватит на то, чтобы испепелить тысячи Волдемортов и Дамблдоров, - Мастер Иллюзий смотрел на смятение дампира, и в его глазах горело безумие. - Но это еще не все, - продолжил он, нарочито медленно засунув руку в карман джинсов. - Пол, на котором мы стоим - гигантский конденсатор, в котором накапливается чистая магия. Ею я смогу накачать своих големов и тогда они вместе с обычным оружием будут владеть и магией. Они станут непобедимыми воинами. Моя установка действует на построение заклинаний, блокируя их формирование, но не на магическую энергию в ее первозданном виде. Смотри! Долохов выхватил из кармана волшебную палочку. Северус рванулся вперед, но тут же скорчился от боли: сводило все внутренности. Это рана в животе дала о себе знать. Дампиры обладали поистине огромной способностью к регенерации, но у зельевара попросту не было времени. Нескольких минут для исцеления раны было недостаточно. Снейп дернулся, ощутив, как открываются начавшие затягиваться раны на обеих руках. Дампир зарычал от боли, сжимая "Ночной клинок" до онемения в пальцах. Он не должен выпустить оружия из рук. Это его единственный шанс. На что? Если бы Северус мог, то засмеялся бы вперемежку с хриплым каркающим кашлем. Шансов больше не было. Видеть Долохова держащим в руке волшебную палочку было непривычно. Мастер Иллюзий всегда демонстрировал полнейшее презрение и даже ненависть к магии, потому Северус с неясным трепетом смотрел, как Долохов подбегает к цилиндру с магией и касается кончиком палочки его стенки. По телу молодого волшебника пробежала судорога, но через миг он медленно повернулся к прикусившему от боли губу Снейпу и выбросил вперед руку с палочкой. - Подавись своей магией! - отрывисто выкрикнул Долохов. Белый свет вылетел из его палочки, Снейп отклонился в сторону, что стоило ему адской боли во всем теле. Магия ударила в стену, оставив от нее только кучу белого крошева и едкой пыли, моментально забившейся в нос и уши. Защипало глаза. - Да тебя и убивать не нужно, - хохотнул Долохов, глядя на шатающегося дампира. - Сам сдохнешь. Только я больше не допущу ошибки! - и он снова потянулся палочкой к накаченному магией цилиндру. Снейп нечеловеческим усилием заставил себя сконцентрироваться. "Ночной клинок" в непослушных руках начал вибрировать, то ли почувствовав близкий источник магической энергии, то ли стараясь заставить нынешнего хозяина прийти в себя и драться. Северус впитывал бессильную ярость меча, но она уже не могла дать ему сил. Следующий удар пришелся на клинок - Снейп и сам не знал, какая сила заставила его поднять руки и поставить на пути у белого злого света сталь "Ночного клинка". Нет, магия не была злой. Чистая, незамутненная желаниями творящего заклинание мага, она была стихией, древней, как сам мир, и оттого неконтролируемой и непредсказуемой. Ясно было одно: встреча с потоком огромной магической энергией не сулила ничего хорошего. Меч зазвенел, его рукоять и гарда стали невыносимо горячими, а потом "Ночной клинок" застонал от боли, и этот стон в сознании Северуса слился с его собственным криком. Дампир упал на колени, рыча от огня, охватившего все тело и стремящегося разорвать его на атомы. Магия словно мстила волшебнику за то, что он привык командовать ею, подчинять себе. Снейп не знал, сколько длилась эта пытка. Вероятно, всего лишь несколько секунд, но для мага это была вечность. Когда Северус наконец сумел сфокусировать взгляд на Мастере Иллюзий, тот уже вновь накачивал свою волшебную палочку магией. Рука Долохова чуть подрагивала то ли от возбуждения, то ли от отголосков чистой магии. Снейп попытался встать, опираясь на меч, но эта попытка провалилась. Маг почувствовал, что его мантия стала тяжелой от пропитавшей ее крови, красной лужицей растекавшейся у ног дампира. Он взглянул на нее с ледяным равнодушием. Перед смертью жажда уже не имеет значения. А Долохов все еще не отрывал палочки от цилиндра, и с Снейп с ужасом смотрел, как кусок дерева начинает светиться от переполняющей его магии и как начинает сиять белым светом кожа на руке Мастера Иллюзий. Он знал, что победил, и теперь хотел, чтобы от его врага не осталось ничего. Потому Долохов не спешил и не отрывал завороженного взгляда от причудливых узоров, что выписывали вихри магии внутри цилиндра. Мастер Иллюзий стоял совсем близко к этому накопителю магической энергии, так что его бледное лицо озарялось сполохами белого света. Слишком близко... Северус вытер окровавленные руки о край мантии и потянулся к лежащему на полу "Ночному клинку". Дампир не помнил, как выпустил его, корчась в агонии. Рука Снейпа дотронулась до неожиданно холодного клинка, и маг мысленно позвал меч. "Ночной клинок" отозвался тут же, разъяренный от причиненной ему боли и готовый к бою. Дампир попросил меч о помощи, и "Ночной клинок" с готовностью ответил. Теперь он полностью доверял хозяину, пройдя с ним эту жестокую битву и испытав одну на двоих боль. Северус взял в руки меч и даже сумел чуть приподняться, когда увидел, что Долохов смотрит на него. Мастер Иллюзий нарочито медленно оторвал палочку от цилиндра. Снейп удобнее перехватил меч и мысленно приготовился к боли. - Было приятно пообщаться, профессор, - Долохов отвесил зельевару издевательский поклон и поднял палочку. Северус так и не смог узнать, откуда же у него в тот миг взялись силы, чтобы поднять дрожащую от напряжения руку с зажатым в ней "Ночным клинком". Мастер Иллюзий взмахнул палочкой. Снейп метнул меч, молясь всем существующим богам, чтобы у него хватило сил достать. Ослепительно-белый свет вырвался из палочки Долохова. Северус упал на пол, откатившись в сторону, зашипев от боли в раненой руке и зажимая открывшуюся рану пальцами. "Ночной клинок" с жадностью врезался в цилиндр, разбивая его оболочку. Из трещины с силой била магия, ее неукротимый поток подхватил стоящего слишком близко Мастера Иллюзий и захлестнул слабое человеческое тело. Дикий вопль Долохова, сжигаемого силой чистой магии, слился с ментальным стоном "Ночного клинка" и оглушительным треском, с которым цилиндр начал разваливаться на части. Снейпу ничего не оставалось, как лежать, закрывая голову относительно здоровой рукой. Он знал, что эта неистовая сила рано или поздно захватит и его. Через миг, всего через миг... Вокруг стояли шум и треск от ломающихся повсюду приборов, поддерживающих работу установки. Рядом с Северусом упало что-то тяжелое, и он зажмурился, ожидая, что его вот-вот настигнет что-то... страшное. Казалось, стонал даже воздух… Резкий укол в висок заставил Снейпа тихо вскрикнуть, но через короткий миг он почувствовал это... Как глоток воздуха, как прилив сил, как возрождение. Контроль над магией вернулся. Дикая энергия из цилиндра повредила установку, гасящую магию. У Снейпа проснулась безумная надежда. Он не хотел умереть здесь, расщепленным на атомы. Он знал, что это безумие, что шансов выйти живым у него почти нет, но уж лучше умереть размазанным по междумирью, в последней попытке выжить, чем просто сдаться. Захлебываясь кашлем и прижимая к себе покалеченную руку, Снейп представил себе очертания темного холла в небоскребе и аппарировал. Боль поглотилась чернотой.
Pixie: * * * Несколько раз из темноты выплывали чьи-то голоса. Они не звали его, а просто разговаривали между собой. - Да на нем ведь живого места нет... - А девчонка-то, видно, почувствовала что-то. Так и сдох бы под завалом. И как он только сумел аппарировать? Другого бы по частям собирали. Что тут скажешь, нечисть... - Тише! Он слышит вас! Голоса то общались вполне мирно, то принимались спорить и даже ругаться, но Северус почти не обращал на них внимания. Он словно плыл по реке с черной водой, затянутый ее неторопливым течением, и ему не хотелось думать, чувствовать, бороться. Здесь все было простым и понятным. Темные волны убаюкивали, а их шепот сулил только покой, и Северус слушал и плыл, плыл и слушал... Целую вечность. * * * Он очнулся оттого, что... Впрочем, Снейп не мог ответить на вопрос о том, что же его разбудило. Зельевар не понял даже, как перешел в бодрствующее состояние: это случилось слишком быстро и неожиданно. Чувства, как и сознание, возвращались долгие секунды. Наконец Северус смог окончательно прийти в себя. Он лежал на кровати. Кто-то держал его за руку и плакал. - Кто здесь? - попытался спросить зельевар, но из горла не донеслось ничего, кроме тихих хрипов. Следовало бы открыть глаза, да только веки казались такими тяжелыми, что Северус не знал, сумеет ли их поднять. Однако следующее действие неизвестного заставило Снейпа пересмотреть такое решение: кто-то схватил его за плечи и заплакал сильнее, прижимаясь к щеке зельевара мокрой от слез щекой. - Вы живы, вы живы, - повторял охрипший от слез голос, и Северус резко открыл глаза. Эти нежные интонации и полный тревоги голос он никогда не смог бы забыть. Мисс Грейнджер. Ледяной водопад воспоминаний причинил зельевару почти такую же боль, как пули големов. Цепочка событий, чувств, поступков била еще неокрепший после пробуждения разум хлыстом, заставляя вновь закрыть глаза в жалкой попытке забыть. Но алое безумие навсегда впечаталось в душу кровавым клеймом, и ни одно даже самое светлое чувство не смогло бы смыть его. Гермиона поила Снейпа зельями и говорила, но он не открывал глаз. - Не волнуйтесь, вы у себя в кабинете. Больничное крыло переполнено пострадавшими от големов магглами и волшебниками. Машины Долохова сумели покинуть небоскреб и начали стрелять в мирных жителей. В Святого Мунго тоже нет мест, вот и пришлось перенести вас сюда. Это было неделю назад. Теперь вам значительно лучше, - девушка помолчала. - А еще мы даем вам зелье. Снейпу не нужно было объяснять, какое зелье. Все возвратилось на круги своя? Отнюдь. Зельевар решился поднять веки, чтобы увидеть любимое лицо. Она смотрела на него и улыбалась сквозь слезы, и у Северуса перехватило дыхание от горящих в глазах девочки чувств. Никто и никогда не был так искренне рад его видеть, никто не ловил полным любви взглядом каждую черточку на его лице, каждый вдох, каждый жест. За те последние сутки, что зельевар помнил, он сотни раз клялся себе, что не будет вспоминать тот вечер, но сейчас все клятвы казались нелепыми. Она улыбалась и не двигалась с места, смущенно теребя подол мантии. И тогда Северус тоже улыбнулся. Кончики пересохших губ сами сложились в кривую (он был в этом уверен) улыбку от той сжимающей душу нежности, которая разливалась по телу и предательски щипала глаза. Он все исправит. После. Гермиона всхлипнула, на миг замерла, а потом подбежала к Северусу, обняла за плечи и мягко, почти смущено дотронулась своими губами до его губ... Он должен был что-то сказать. Нечто вроде: "Уберите руки, глупая девчонка!"- было бы вполне в стиле профессора зельеварения, но Северус не мог. И не хотел. Это было бы просто мерзко по отношению к ней. Да и как можно было мыслить здраво, когда тебя так нежно и трепетно целует самый дорогой для тебя человек. Снейп позволил ей сделать это, а себе ответить. Гермиона гладила его волосы, щеки, плечи, а затем, оторвавшись от губ, покрывала поцелуями лицо, и повторяла, задыхаясь то ли от смущения, то ли от переполняющих ее чувств: - Люблю вас, люблю... Она говорила эти слова в тот вечер. В тот вечер, когда он чуть не убил ее. Накануне того проклятого утра, когда он убил Ирэн Илви. Снейп стиснул зубы, чтобы не завыть. Девушка почувствовала его состояние, потому что тут же отстранилась и с беспокойством посмотрела на профессора. Она все еще слегка улыбалась, когда он покачал головой и сказал тихо, но твердо: - Нет. И отвернулся, устало закрыв глаза, чтобы не видеть ее слез. И больше не произнес ни слова. Он был готов заплатить положенную цену.
DashAngel: Эх... А помнишь разговор насчёт "смог бы оттолкнуть Гермиону или нет"?
Germ: Pixie пишет: С главой :) Если вы еще не забыли, о чем вообще фик :)))) уже начали забывать ))) и никакие таблетки от шклероза (акромя следующих скорейших глав )не помогают)) Pixie пишет: - Моуди и Дамблдор меня убьют, - схватилась за голову Тонкс ну не убьют, так.. покалечат хотя... Ремус может отыграться на них в полнолуние за это )) Pixie пишет: Гермиона отчаянно хотела бежать к Дамблдору и трясти его за чертову бороду, и не одна она... она еще гуманная- только трясти ))), а многие хотят ее оторвать без наркоза ))) Pixie пишет: - Нет. И отвернулся, устало закрыв глаза, чтобы не видеть ее слез. И больше не произнес ни слова. ну и сам дурак! ладно если бы он прикидывался прЫнцем на белом мерседесе метле))) и потом вдруг открылась его "темная" сторона )))... а тут она его знает настоящего и все равно с ним... Зачем отталкивать? Если просто любят? Не за что-то.. а просто потому что он есть, и не важно какой он... да Снейп .. у тебя обостренный приступ идиотизма ... и это не лечится хотя... если доктор будет понастырнее...
Pixie: DashAngel DashAngel пишет: А помнишь разговор насчёт "смог бы оттолкнуть Гермиону или нет"? Только там было о том, что Снейп оттолкнул бы Гермиону, если бы знал, что не любит ее и не сможет полюбить. Здесь немного другой случай Germ Germ пишет: и никакие таблетки от шклероза (акромя следующих скорейших глав )не помогают)) Да я не сомневалась На читателей другие зелья лекарства не действуют Germ пишет: Если просто любят? Не за что-то.. а просто потому что он есть, и не важно какой он... Снейпу трудно это принять. Он не знает, как это - строить отношения на доверии. Ему это, в общем, чуждо. Germ пишет: да Снейп .. у тебя обостренный приступ идиотизма ... и это не лечится хотя... если доктор будет понастырнее... Угу. Будет. И доктор, и автор :)))
Germ: Pixie пишет: Угу. Будет. И доктор, и автор :))) вся надега на вас , девочки ))) Pixie пишет: Да я не сомневалась На читателей другие зелья лекарства не действуют
Pixie: Germ Germ пишет: вся надега на вас , девочки ))) Ну да, кто же еще Снейпа подтолкнет в нужном направлении?
Germ: Pixie пишет: Ну да, кто же еще Снейпа подтолкнет в нужном направлении? ой,, быстрее бы уже толкали... а то куда не посмотришь везде "...медленный газ" *глядя на аффтора с надежной на скорейшее появление новых глав*
Pixie: Germ Germ пишет: *глядя на аффтора с надежной на скорейшее появление новых глав* Постараюсь закончить побыстрее Я и сама хочу, чтобы герои наконец-то обрели свое счастье
Pixie: Вот и она. Последняя глава Буду надеяться, что она вас не разочарует Спасибо огромное всем моим читателям, которые были со мной все то время, пока я выкладывала фик! Ваша поддержка очень для меня важна! Спасибо, что вы есть! Глава 23. Прощение Ежегодный весенний бал в Министерстве Магии был самым значительным событием светской жизни магического мира Британии. На этот грандиозный праздник приглашались только самые знаменитые и влиятельные волшебники, потому побывать на балу мечтали все: от юной девушки до пожилого мага. Здесь не только демонстрировали роскошные наряды и вели беседы ни о чем, но и заключали деловые соглашения, проводили переговоры, а порой решали судьбы магов и магглов. В этом году празднование победы над Долоховым и весенний бал решено было объединить в одно грандиозное торжество и провести его в загородном особняке Министра Магии. Огромный бальный зал, сияющий великолепием, дамы и кавалеры в вечерних туалетах, музыканты, играющие маггловскую классику, море дорогого шампанского и вина. От роскошного убранства залов, великолепия нарядов, запахов закусок и звуков музыки могла закружиться голова, а непринужденные беседы и смех делали настроение по-настоящему праздничным. Но не у всех. Северус сидел в небольшой комнатушке, расположенной достаточно далеко от бального зала, чтобы туда доносились звуки праздника. Снейп ненавидел эти мероприятия, считая их абсолютно бесполезной тратой времени. Разгоряченные потные тела, красные от выпивки лица, пошлые намеки и шутки, пустая болтовня со смакованием свежих сплетен... Что может быть более мерзким, чем толпа наряженных идиотов, которые в глаза улыбаются друг другу и рассыпаются в любезностях, но стоит отвернуться, как тут же начинают перемывать тебе все косточки?! О нет, зельевар не собирался принимать эти бессмысленные правила светской жизни. Праздники в Хогвартсе Северус хоть как-то сносил: детишки еще были неискушенными в подобных играх, но в такие дни Снейп, тем не менее, старался пореже покидать подземелья. Однако в этот раз зельевара вынудили не просто оставить свой кабинет, но и прийти на этот чертов министерский бал. Как же! Победитель Константина Долохова! Министерство даже закрыло глаза на то, что Северус полувампир. Фадж и его чиновники на один вечер решили сделать вид, что их совершенно не трогает то, что Снейп - "нежить" и бывший Упивающийся смертью. Во всяком случае, Министр даже не ухмылялся презрительно, когда вешал на шею зельевара Орден Мерлина Первой степени. Северус с честью выдержал это испытание: фальшивые улыбки и нарочито бурные аплодисменты. Он покинул зал Министерства, как только наградили Дамблдора и Моуди, и тут же сорвал с шеи тяжелый орден, борясь с искушением выбросить его прямо здесь. Этикет требовал присутствия Снейпа на балу. Зельевар удовлетворил это требование (а скорее, просьбу Альбуса), пробыв среди этих напудренных и надушенных дам и кавалеров ровно десять минут. Заслышав шаги в коридоре, Северус во вздохом убрал ноги с низкого столика и раскрыл на первой попавшейся странице "Вестник Алхимии", предусмотрительно захваченный с собой. К счастью, непрошенные гости, смеясь и радостно переговариваясь, прошли мимо. Высокий женский голос жеманно хихикал, ему вторил низкий, чуть заплетающийся, мужской. Снейп скривился и мысленно понадеялся, что парочка отойдет подальше и будет кокетничать в другом месте. Увы, его надежды не оправдались: мужчина и женщина зашли в соседнюю комнату, откуда явственно слышалось их воркование. Этого Северус выдержать не мог. Маг встал и медленно пошел к выходу. Пришло время покинуть это гостеприимное место и вернуться домой, в родные подземелья. За дверью, в коридоре, уже не было блаженной тишины, тяжелое, тошнотворно-приторное дыхание бала разливалось в воздухе, заставляя Снейпа морщиться. Он совершенно не завидовал тем, кто веселился сейчас в залитом светом бальном зале, и просто хотел покоя... За окном сгущались мягкие весенние сумерки, и Северус невольно остановился, наблюдая, как небо постепенно меняет цвет с красного на фиолетовый. Лондон встречал еще один вечер огоньками в домах, яркими неоновыми рекламами и светом машинных фар. Город дышал вступившей в свои права весной, которая ощущалась даже сквозь оконное стекло. Зельевар облокотился о высокий подоконник и закрыл глаза. Конечно, Северус погорячился, когда подумал о том, что никто не был рад его присутствию в Министерстве. Голубые глаза Дамблдора светились неподдельной радостью, когда Фадж вешал на шею Снейпа чертов Орден Мерлина. Директор радовался не награде, нет. Он до сих пор был счастлив оттого, что Северус вернулся, выстоял, поборол не только Долохова, но и сумел достойно встретить не менее опасного врага - врага внутреннего. И этой, второй победой гордился не только Дамблдор, но и (втайне) сам зельевар. Он снова пил зелье и по-прежнему знал цену нечисти. Эта цена была высока, слишком высока, но алое безумие уже не пугало Северуса так, как раньше. Теперь он был уверен, что того кровавого кошмара, что творился в его первые годы служения Волдеморту, больше не повторится. Снейп узнал, как заставить Зверя служить Разуму... Рука мага невольно потянулась к поясу, где всего три недели назад висел Ночной Клинок. Вероятно, именно меч с его чистой, незамутненной яростью, бесстрашием и доблестью показал Северусу, что такое настоящий боевой товарищ. Снейп переживал из-за потери меча. Ночной клинок сгорел в огне чистой магии цилиндра, от него осталась только лишь почерневшая рукоять. Меч сам выбрал этот путь, добровольно принес себя в жертву... Хозяину? Или все-таки другу, с которым его соединила битва? Северус скорбел об утрате, а недавно поймал себя на мысли, что жалеет о клинке больше, чем о некоторых людях. Однако все произошедшее не могло изменить главного: дампир остается дампиром всегда. Нежить не спрячет своей сущности, как ни старайся, а значит Снейп никогда не станет ближе к другому человеку, тому, кто как и Дамблдор, был искренне рад видеть его сегодня. Северус повел плечами. В отличие от уютной комнаты, где можно было разжечь камин, здесь было прохладно. Этот странный холод Снейп ощущал особенно сильно в первые дни после того, как пришел в себя. Это относилось к безусловным недостаткам дампира - испытывать холод, когда обычному человеку тепло. Нелюдям нужен источник силы, помогающей согреться, насытиться, получить энергию. Северус ненавидел нелюдей. Сухо рассмеявшись, маг медленно пошел на звуки праздника. К сожалению, для того, чтобы покинуть особняк, придется пройти рядом с бальным залом, а из здания и большей части роскошного сада, раскинувшегося возле особняка Министра, аппарация была заблокирована. Профессор стремился как можно скорее уйти. Это напыщенное торжество казалось ему насквозь фальшивым, раздутым, как гигантский мыльный пузырь. Он выглядит таким красивым и радужным, но стоит ему лопнуть, как тебя обдает скользкой пеной, и от былой радости не остается и следа. Снейп тихо хмыкнул, представив, как лопаются эти жирные напыщенные лица, и решительно зашагал к выходу. Хотелось напоследок хлопнуть дверью посильнее, только вот, увы, никто не услышит. Северус в последний раз взглянул на слепящий глаза свет, льющийся из бального зала, и вдруг замер, впиваясь онемевшими пальцами в дверной косяк. Мисс Грейнджер танцевала с Люпином. Оборотень, неожиданно лихо закруживший девушку в каком-то сложном пируэте, сиял, как начищенный галлеон: вчера они с Тонкс объявили о своей помолвке. Гермиона, улыбаясь, слушала, что говорит ей наклонившийся совсем близко Люпин, и Северусу казалось, что ее мягкие каштановые пряди касаются щеки оборотня. Снейп судорожно вздохнул, прогоняя непрошенный укол ревности. Он не имел права ревновать. Он сделал свой выбор, отпустил девушку, и потому было попросту глупо ощущать эти болезненные иглы в сердце. Но Гермиона была такой красивой, а бежевое вечернее платье, обтягивающее фигурку, только подчеркивало ее изящность. Она мягко улыбалась какому-то министерскому работнику, пригласившему ее на танец, смущенно поправляя непослушные локоны, сумевшие выбиться даже из замысловатой прически. К Гермионе подлетел как всегда растрепанный Уизли и, кажется, тоже начал приглашать ее на тур вальса. Северус резко развернулся и пошел к выходу, продолжая сжимать кулаки до боли в пальцах. Прочь! Скорее прочь из этой пропахшей дорогими парфюмами духоты, подальше от этих людей, этого лицемерного общества! Только вот от самого себя, увы, сбежать нельзя. Выйдя на свежий воздух, Северус рванул воротник мантии, срывая пуговицы. Дышать было все еще тяжело, словно неведомая сила сдавила грудь, мешая кислороду добраться до легких. Кружилась голова: то ли от недавних запахов потных тел и духов, то ли от кристально чистого воздуха в саду, пронизанного ароматом жасмина. Снейп шел, не разбирая дороги, чуть покачиваясь, с трудом удерживая равновесие. А быть может дело в том, что он уже забыл, когда ел в последний раз? В последние дни зельевар так загрузил себя работой, что часто забывал поесть. Бесконечная череда сложных зелий помогала отвлечься от всех терзающих душу мыслей. Жаль только, что стоило ненадолго отойти от приготовления снадобий для мадам Помфри или собственных экспериментов с защищающими сознание зельями, как тоска наваливалась вновь. Тяжелая и горькая. Впереди, слева от вымощенной кирпичом тропинки, показалась скамейка, куда Северус попросту упал, больно ударившись копчиком. Зельевар закрыл усталые глаза, вслушиваясь в тихий шелест листьев, треск сверчков, отдаленные звуки бала. Куст жасмина рядом качал цветущими ветками в такт дуновениям ветерка, и аромат белых цветов смешивался с прохладной свежестью вечернего воздуха. Лиловое небо темнело, сумерки скрывались за черным бархатом теплой весенней ночи. Здесь, в саду, было так спокойно, люди в особняке казались далекими и ненужными, а с ним сейчас были только трава, кусты, да старые деревья. Они не будут спрашивать ни о чем, они могут даже выслушать твою исповедь, молча качая головами, и не осудят, не посмеются. Северус закрыл лицо руками, борясь с накатившей слабостью. Он знал, что должен был всего лишь выйти за ворота особняка и аппарировать домой, но не мог. В щелку между пальцами Снейп то и дело посматривал на ярко освещенные окна поместья Фаджа. А если Гермионе понадобится помощь? Что если какая-нибудь пьяная скотина пристанет к ней? Приемы у Министра, под какими бы благородными предлогами они не устраивались, всегда отличались полнейшей либеральностью. И хотя Северус знал, что девушка не одна, ему все равно не хотелось уходить совсем. Может быть, он просто хотел увидеть ее еще раз, такую светлую и красивую? Один раз, всего один раз, в тот вечер Снейп проявил слабость, позволил чувствам взять верх над разумом. Да, он смог найти себе сотню оправданий тому, что не прогнал Гермиону сразу и позволил ей утешать себя, говорить те слова о любви... Подвергать ее жизнь опасности, в конце концов! Но правильно ли это? Северус не знал, как было бы лучше: то ли просто выгнать девушку, то ли оставить ее и дать эмоциям полностью захватить себя, пусть на несколько коротких мгновений, но ощутить себя любимым. Быть может, это было эгоистично, но и нелюди тоже хотят быть нужными кому-то. Вот если б только знать, как становится больно потом, когда ты своими руками разрушаешь то, чего у тебя больше никогда не будет. - Все было правильно, - прошептал Снейп в ладони, борясь с накатывающими приступами головной боли. - Все вернулось на свои места.
Pixie: * * * Гермиона не могла понять своего состояния. Ей хотелось то танцевать от безумной радости оттого, что война закончилась, то забиться в самый дальний и темный угол и лежать там, закрывшись от мира, и рыдать, пока слезы не закончатся. За эти три недели, прошедшие с того момента, как профессор Снейп пришел в себя, девушка ни разу не позволила себе впасть в отчаяние. Она бралась за любую работу в больничном крыле - оно было переполнено ранеными после кровавого рейда оставшихся големов, не давала себе ни минуты отдыха, когда мозг мог бы думать о чем-то, кроме лекарственных зелий и перевязок. Гермиона запретила себе вспоминать о последних словах Снейпа, предпочитая считать, что ничего не было. Он рядом, с ним все в порядке, что еще нужно? Неужели любовь стала такой эгоистичной, что, ощутив один раз вкус его сухих губ, она уже не будет довольствоваться меньшим? Нет, конечно, нет. Гермионе было больно потому, что больно было Северусу. Он хриплым шепотом выплевывал слова, вкладывая в них как можно больше злости, но вместо нее прорывались боль и горечь. "…Я убил Ирэн Илви и еще двух человек, глупая вы девчонка! Убил их голыми руками и выпил их кровь. И не потому, что мне приказал Дамблдор, а потому, что я хотел этого, - черные глаза смотрели в одну точку, а тонкие пальцы комкали простыню. - Я хотел убить не только этих людей, но и всех, до кого смог бы добраться. И знаете, мисс Грейнджер, я не жалею о смерти Ирэн Илви, и если бы мне представилась возможность, я убивал бы ее снова и снова. Нежить не знает, что такое милосердие..." Она так и не решилась поговорить со Снейпом. Быть может, это было малодушно: спрятаться в больничном крыле, но девушка чувствовала, что просто не выдержит новых резких слов и, возможно, насмешек. А ведь профессор отлично умел бить по самым больным местам. - Гермиона! Гермиона! - кто-то осторожно сжал ее плечо. - О чем ты задумалась? Это Люпин. Она танцует с ним, и сейчас оборотень наклонился к ее лицу, обеспокоенно вглядываясь в глаза. - Я и правда задумалась, - попыталась улыбнуться Гермиона. Кажется, получилось искренне, потому что Ремус улыбнулся в ответ. - Ты слишком много работаешь. Поппи сказала, что ты не бережешь себя. Это неправильно. Этот год был трудным, но седьмой курс - это самое ответственное и тяжелое время. - И вы говорите это мне? - усмехнулась девушка. - После этих событий мы все до сих пор чувствуем себя... эээ... не в своей тарелке, - смущенно пожал плечами Люпин. - И, думаю, еще не скоро придем в себя. Пойдем, ты выглядишь немного бледной. - Спасибо, - кивнула девушка. Проходя рядом с Ремусом среди танцующих пар, Гермиона не могла отделаться от мысли, что вокруг все отдает фальшью. Она никогда не понимала, как можно пожимать человеку руку, говоря ему слова уважения и благодарности и тут же обсуждать его, стоит человеку отойти всего на шаг. Профессор Снейп не заслужил этого презрительно-испуганного взгляда Фаджа и его помощников, которыми чиновники наградили зельевара, когда он, получив Орден Мерлина, ссутулившись, пошел к выходу из зала. Вся эта нарядная толпа, что они знали о том, чего стоила эта победа, какой ни с чем не сравнимый ужас и горе испытали маги, столкнувшиеся лицом к лицу со столь совершенной маггловской техникой, как големы. И пусть здесь много тех, кто участвовал в борьбе с Долоховым (Орден Феникса был приглашен на прием почти в полном составе), праздник все равно получился чересчур напыщенным. Гермиона направилась к стоящей неподалеку Джинни. - Герм, как я счастлива! - зашептала девушке на ухо мисс Уизли. - Мне даже кажется, что это просто преступление - быть такой нереально счастливой! Чувствую себя, как принцесса из сказки. Глупо, да? - Нет, - серьезно ответила подруга, - это не глупо, это правильно, - и добавила с улыбкой: - Гарри действительно выглядит, как настоящий принц, а ты, словно принцесса. - Ты тоже очень красивая, - рассмеялась Джинни. - Такая худенькая. Глядя на тебя, я думаю, что мне нужно скинуть пару килограммов. - Глупости! Ты потрясающе выглядишь! Гарри придется охранять тебя от толпы поклонников, - махнула рукой Гермиона, чувствуя, что ее снова охватывает эта безумная радость, желание смеяться и танцевать. Это уже похоже на истерику: резкая смена настроения, чересчур яркие чувства. А через миг уже захочется разрыдаться от безысходности, потому что этот вечер упорно напоминает Гермионе о тех, кого она потеряла. - Герм, смотри, к нам идет какой-то министерский хлыщ, - хихикая, прошептала Джинни. - Сейчас будет приглашать тебя на танец. И действительно, к девушкам подошел молодой мужчина и вежливо поклонился Гермионе. - Разрешите пригласить вас на тур вальса, мисс. Джинни прыснула в кулак. Гермиона собралась улыбнуться и мягко отказать ему. Она подняла глаза и застыла. Северус стоял у дверей в зал и (девушка была почти уверена) смотрел на нее. Все замерло вокруг. Молодой чиновник, вероятно, что-то говорил ей, где-то рядом слышался голос Рона, но Гермиона не разбирала слов. Исчезла вся праздничная мишура вокруг: гости, музыка, яркий свет тысяч свечей. Разве это имеет значение, когда Северус взглянул на нее впервые с тех пор, как отвернулся к стене в палате больничного крыла. Внезапно проснувшаяся решимость колотилась в висках горячими и частыми ударами пульса. Нужно сказать Снейпу что-то, объяснить, снова и снова повторять, что она любит его и, быть может, тогда изменится хоть что-то? Но Северус уже развернулся и медленно направился вдоль стены прямо к дверям. - Гермиона, ты меня слышишь? - это было первое, что девушка поняла из слов Рона, но ничего не ответила, а, не сказав ни слова, начала пробираться сквозь толпу танцующих вслед за Снейпом. - Что это с ней? - изумленно поинтересовался у Джинни брат. - У Герми было такое лицо, как будто она увидела привидение. - Почти, - губы Джинни тронула загадочная улыбка. Потом девушка обратилась к приоткрывшему рот молодому чиновнику. - Не обижайтесь на мою подругу. Кажется, она приняла самое важное решение в своей жизни и некоторое время будет немного занята. Рон бесцеремонно дернул сестру за руку. - Эй, а может, ты все-таки объяснишь, что за чертовщина творится с Гермионой? - Объясню, но, боюсь, вам с Гарри это не понравится, - усмехнулась девушка. - Пойдем к тому столу с напитками. Там можно поговорить спокойно. Прошу прощения, - мягко проговорила Джинни застывшему министерскому работнику, - мы вас покинем. И, оставив молодого человека в полнейшем недоумении, Уизли решительно зашагали к столу с блюдами.
Pixie: * * * Прохладный вечерний воздух приятно холодил разгоряченное лицо, но сердце от волнения трепыхалось где-то в горле, а ноги сделались ватными. Гермиона ничего не видела и не слышала, красота раскинувшейся вокруг зелени сада ничуть не трогала девушку. Она думала только лишь об одном: успеть, потому что в Хогвартсе такого шанса, скорее всего, не будет. Гермионе не хватит смелости сделать этот шаг снова и услышать в ответ слова, которые будут больно ранить. Она не сразу заметила Снейпа, выбравшего самое темное место в саду, как можно дальше от горящих фонарей. Неизменная черная мантия сливалась с наступающей ночью, а бледное лицо профессор спрятал в ладонях и теперь сидел, сгорбившись, на скамейке, скрытый ото всех черными прядями волос, полностью закрывающими лицо. Зельевар, похоже, не слышал шагов гриффиндорки, потому что не изменил позы, даже когда девушка подошла совсем близко. Гермиона стояла, затаив дыхание, и не находила смелости сделать еще шаг. Все слова, что она готовила, пока бежала по саду, вдруг показались абсолютно неподходящими и даже пафосными. А пафоса Снейп ох как не любил, считая его лицемерием. Северусу нужна была искренность, но Гермиона попросту боялась, что он вновь оттолкнет ее, сделав больно и ей, и себе. Так девушка и стояла, тряслась от волнения и хватала воздух короткими вдохами. Она уже подняла руку, чтобы легко дотронуться до плеча Снейпа, но в последний момент остановилась. У Северуса, словно от боли, чуть подрагивали напряженные плечи. А потом он издал тихий стон, больше похожий на всхлип. И это сломало что-то в Гермионе, смело все преграды, заставило забыть о собственных переживаниях. Как можно думать о жалких остатках своей гордости и защиты, когда тот, кого ты любишь всем сердцем, страдает? Девушка оказалась возле Снейпа в один миг, обняла за плечи. - Что с вами, профессор? Вам плохо? - голос был тонким и еле слышным, но Снейп резко вскинулся, намереваясь заглянуть Гермионе в глаза, и тут же, закусив губу, откинулся на спинку скамейки, борясь с головокружением. - О Мерлин! - выдохнула гриффиндорка, и Снейп тихо прошипел: - Уйдите! Не трогайте меня! - и снова обхватил голову руками. - Сейчас, - быстро заговорила Гермиона, доставая волшебную палочку. Похоже, у Снейпа был приступ головной боли. Неважно, что послужило его причиной, мадам Помфри научила девушку отличному заклинанию, успешно снимающему даже сильный спазм сосудов. Она осторожно отвела руки Северуса и зашептала слова целительского заклинания. Снейп молчал, его напряжение выдавали только сжатые в тонкую линию губы. Гермиону охватила бесконечная щемящая нежность, и девушка, едва опустив палочку, прижалась к профессору, крепко обнимая его, зарылась пальцами в тяжелые пряди волос. Она задыхалась от переполняющих ее чувств, ей так хотелось говорить о них, кричать о своей любви, пока Северус не поверит. Но она молчала. Только гладила его лоб, виски, закрытые веки. Снейп тоже не произнес не слова. Сидел, закрыв глаза, напряженный, как струна. И наконец тихо проговорил: - Спасибо, мисс Грейнджер, - и отодвинулся. - Вам правда лучше? - спросила Гермиона, из последних сил борясь с подступающими слезами. - Да, - он кивнул, не открывая глаз. - Возможный побочный эффект после больших доз зелья. Я был вынужден пить его чаще. Помолчали. Из открытых окон особняка неслась задорная мелодия польки и были слышны радостные крики. Затрещал сверчок, неугомонный ночной музыкант. У Гермионы перехватило дыхание, так остро она ощутила желание Снейпа поскорее уйти. Профессор явно ждал момента, чтобы подняться и аппарировать в Хогвартс, девушка кожей чувствовала его нетерпение. - Не уходите, - одними губами проговорила Гермиона и повторила чуть громче: - Не уходите, пожалуйста, - и до боли сжала кулаки, чтобы не расплакаться. Не получилось, потому что через миг непрошенные слезы обожгли щеки. Тишина. Чего же он медлит? Пусть уходит сейчас, а ей тогда останется вернуться в Хогвартс и утопиться в озере или... Снейп одним движением подскочил к Гермионе и впился цепкими пальцами в плечи. Девушка вскрикнула от боли и сердито вскинула голову. О, ее обида не шла ни в какое сравнение с яростным огнем, полыхающим в черных глазах. На короткий миг Гермионе показалось, что профессор снова во власти сущности дампира, но когда он заговорил, девушка поняла, что это не так. - Не смейте, - зарычал он, и Гермиона отшатнулась. - Не смейте даже думать об этом! - Вы... Вы что, прочитали мои мысли? - уже начав говорить, девушка поняла, что задавать такой вопрос было просто глупо. Она же знала, что Снейп владеет ментальной магией. Значит, он пытался услышать ее мысли и потому был так напряжен? Ждал от нее какой-то реакции? Боялся бросить ее прямо здесь? - Я полагаю, весь Гриффиндор уже оповещен о том, что я ментальный маг, - сухо заметил зельевар и отстранился. Гермиона потерла руки: о железной хватке Снейпа школьные нарушители легенды складывают. - Если вы читаете мои мысли, то почему не верите мне? - воскликнула гриффиндорка, тщетно пытаясь вытереть набегающие слезы. - Не верите, что я... люблю вас? - ее голос упал до шепота. Мерлин, она готова вновь унизиться перед ним, только бы он остался... Северус смотрел на нее с болью, а потом тяжело опустился рядом на скамейку. Гермиона тут же вцепилась в его руку. Девушка чувствовала, что еще немного, и проклятая истерика накроет ее с головой. Невозможно столько времени провести в постоянных переживаниях, чтобы в один "прекрасный" день они не прорвались наружу. - Я ведь уже все объяснил вам, - устало произнес Снейп. - Не заставляйте меня повторять эти слова вновь. И Гермиона заплакала, уткнувшись носом в его мантию. Тихо, почти беззвучно, только хрупкие плечики вздрагивали в такт неслышным рыданиям. Она и рада была что-то сказать, но не могла. Одиночество. Вот что испытывала девушка сейчас. Одним холодным камнем прижало ее к земле, не давая вздохнуть. Родителей нет, любимый человек только что опять отверг ее, друзья заняты своим счастьем, у них не будет времени утешать ее. Счастье слепит, и это правильно. - Вы еще слишком молоды, - низкий голос Снейпа стал для Гермионы неожиданностью, а когда он мягко прикоснулся к ее волосам, девушка забыла дышать. Эта мимолетная ласка была такой нежной. - Вы недостаточно хорошо знаете жизнь, и жизнь в магическом мире особенно. Да, вы многое пережили, но когда эмоции схлынут, то поймете, что эти... - голос зельевара дрогнул, - отношения вам не нужны. Они будут тяготить вас, вам захочется обычного счастья, с обычным магом, который не обречен на то, чтобы сдерживать в себе зверя... - Нет, - тихо ответила Гермиона, и Снейп замолчал, но руку с ее головы не убрал. - Неужели мне придется объяснить по-другому? - угроза в голосе профессора слилась с отчаянием. - Не нужно, - произнесла девушка в его мантию. Так было легче говорить, не видя его лица. - За эти недели я прочитала несколько книг о вампирах и дампирах. - Снейп сидел, словно каменное изваяние. - Вы никогда не причините мне зла. Дампиры хорошо контролируют себя, даже не принимая зелье и не владея сильной ментальной магией. Их самоконтроль очень велик, и они почти никогда не способны сорваться. Особенно на тех, кто... им хоть немного важен. Мне... мне не важно, что вы... вы тоже дампир. Знание об этом не изменило моего отношения к вам, - девушка говорила быстро, почти захлебываясь, опасаясь, что Снейп ее остановит и уйдет. - Если бы вы не ушли в тот вечер, - рука профессора дрогнула, - я бы повторяла это снова и снова. Я... я люблю вас и ни на секунду не переставала любить... - Мисс Грейнджер, вы не знаете о том, что случилось... потом, - рука Снейпа сжалась в кулак. - Да, я не знаю, но я много думала об Ирэн Илви, - произнесла Гермиона, не отрывая лица от мантии профессора. - Я не держу на нее зла и не могу ненавидеть ее. Но она получила по заслугам, - Снейп горько рассмеялся, но девушка не дала ему сказать что-либо. - Она сама установила правила игры, решив пустить в ход яд. Если она начала это, то должна была быть готовой к тому, что с ней будут играть по ее же правилам. Я бы не смогла убить человека, но я не испытываю сожаления оттого, что Ирэн Илви больше нет. Она заплатила свою цену за желание отомстить. А мы заплатили свою. За победу. Я решила, что она и те два Упивающихся смертью - это та цена, которую мы платим. Быть может, это жестоко, да, - девушка судорожно вздохнула, - но они могут почти гордиться этим: их жизни не были потрачены напрасно. И... и моих родителей тоже, - чуть слышно закончила она. - И всех, кто погиб. Во всяком случае, мне хочется верить в это. - Люди всегда стремятся найти оправдания тем или иным событиям и поступкам, - задумчиво проговорил Снейп. - Они везде ищут смысл, чтобы в их жизни не было ничего напрасного. Это нормально, потому что так легче жить. Гермиона в ответ вскинула голову: - Но и вы тоже! - с горечью воскликнула она. - Вы тоже нашли оправдание, чтобы... чтобы избавиться от меня. Или это все правда? - девушка в ужасе смотрела на удивленного Снейпа. – Значит, я просто придумала себе, что вы меня... Что я вам... О Мерлин! Она рванулась прочь, ослепленная внезапной догадкой. Неужели профессору просто нужно было поговорить с кем-то? И в тот вечер, возле камина, Снейп всего лишь старался загладить вину за то, что напал на Гермиону? И после, в больничном крыле, он просто был слишком слаб, чтобы сопротивляться ее чувствам? А она... Она столько себе напридумывала, признавалась профессору в любви, а на самом деле с его стороны есть только благодарность и вина. Мерлин! Какой же дурой она себя выставила! Но не успела Гермиона сделать и пары шагов, как руки Снейпа схватили ее, и профессор прижал девушку к себе. Она не старалась вырваться, просто стояла и ждала. Чего? Может быть, этого тяжелого вздоха и тихого: - Нет, вы ничего не придумали, - и его губ, коснувшихся ее виска. Она резко развернулась в кольце его рук. Снейп молча смотрел на нее, и в этом взгляде можно было прочитать все то, о чем не решались сказать упорно сжатые в полоску губы. Даже в неровном вечернем свете глаза Северуса горели жгучей смесью чувств: боль, вина, странное отчаяние и одновременно нежность и... Любовь... - Правда? - почти жалобно спросила Гермиона, и Снейп улыбнулся. Так же грустно, как и тогда, в палате, а потом вместо ответа прижал девушку к себе так крепко, что у нее перехватило дыхание. И ей отчаянно захотелось стереть с его лица эти морщинки отчаяния и безысходности, поэтому она первая потянулась к его губам, но потом, словно передумав, поцеловала прикрытые веки, чуть касаясь их губами. - Люблю, - выдохнула Гермиона, и Северус, словно очнувшись ото сна, начал гладить ее спину чуть подрагивающими ладонями, зарылся лицом в ее волосы. - Северус, - прошептала девушка и повторила снова: - Северус. У него самое прекрасное на свете имя, она могла повторять его тысячи раз, и вот наконец она может вложить в него всю свою любовь и ощутить улыбку в своих волосах. - Ты же не уйдешь больше? - испуганно спросила Гермиона, когда Снейп подхватил ее на руки и склонил голову, чтобы коснуться губами ее губ. И Северус прошептал: - Никогда... А потом Гермиона забыла обо всем, потому что он наконец-то поцеловал ее. * * * - Альбус, - удивленно сказала МакГонагалл Дамблдору, - я только что почувствовала в саду всплеск магии. Кто-то уже аппарировал домой, причем это, кажется, был не один человек. Гости уже расходятся? - Думаю, Минерва, кто-то устал от этой суеты, - хитро улыбнулся директор и потянул МакГонагалл с балкона. - А не прогуляться ли нам по этому дивному саду? Конец
эла: Pixie , спасибо! Обожаю хэппи-энды! - Я полагаю, весь Гриффиндор уже оповещен о том, что я окклюмент, - сухо заметил зельевар и отстранился. окклюменция - это чтобы закрыться, а проникновение в мысли скорее, легилименция
Pixie: эла Спасибо! Я сама хэппи-энды лублу Про окклюменцию исправила на ментального мага :) Так проще. Спасибо!
Талина: Pixie, Упс! Извиняюсь, что не исправила окклюмента. Спасибо за хорошее окончание этой замечательной повести.
Pixie: Талина Все нормально! Я и сама совершенно за была про окклюмента Спасибо тебе огромное за помощь!
Lady Nym: Начала читать фик на Сказках, прочла первые 3 главы, очень интересная идея с гибридом магии и техники Всегда было интересно поразмышлять на тему, можно ли встроить технику в мир Роулинг, так что очень любопытно, как Константин это осуществил на практике Понравилась троица - именно такие как в 6-ой книге - ещё почти дети, наивные, добрые. В общем, начало интригует, а герои очень симпатичные! Буду читать дальше и по мере прочтения отчитываться о впечатлениях
Pixie: Lady Nym Спасибо большое! :) Буду надеяться, что вам понравится! Идея сплава магии и техники мне давно было интересна, не верю я, что эти миры совсем не пересекаются. Так, как описано у Роулинг.
~Ximera~: Наконец-то концовка! Pixie , спасибо огромное за чудесное время проведённое за прочтением Вашего фика.
Lady Nym: Pixie пишет: Идея сплава магии и техники мне давно было интересна, не верю я, что эти миры совсем не пересекаются. Так, как описано у Роулинг. Да, это одна из тем, которые она предпочла "обойти стороной", а было бы интересно узнать о ней побольше Прочла ещё парочку глав Мне нравится, что фик, при том, что является снейджером, отталкивается от гудшипа, терпеть не могу когда автор начинает с того, что Гермионе совсем не нравится Рон и т.д. Намного интереснее когда предпосылки берутся из канона, а уж потом развивается новая линия. Заинтриговало что имел в виду Снейп, когда говорил, что на него может оказать какое-то особое влияние артефакт гасящий магию. Интересно, о чем здесь идёт речь? И как Снейпу так легко удалось "выключить" голема, тогда как при первой встрече с големом все Упивающиеся оказались совершенно бессильны? Признаться не очень люблю, когда убивают родителей Гермионы для того, чтобы создать "нужную ситуацию" для развития линии ГГ/СС, уж больно часто он применяется Да и Гермиону жалко
Pixie: ~Ximera~ Спасибо огромное за отзыв! Очень рада, что вам понравилось! Lady Nym Все секреты относительно Снейпа будут раскрыты ;) Ро не уделяет внимания теме взаимодействия миров слишком мало. Но понятно почему. Думаю, во-первых, не хочет нарушать сказочность, а, во-вторых, не хотела тратить на нее силы. Без гудшипа, увы, никуда. Никогда не верила, что любовь рождается из ниоткуда, особенно у рассудочной Гериионы. Что же касается ее родителей... Это почти вынужденный шаг, а, возможно, путь наименьшего сопротивления, не знаю. Просто все больше убеждаюсь, что просто так, без внешних факторов, эти двое не сойдутся :)
Lady Nym: Pixie пишет: Все секреты относительно Снейпа будут раскрыты ;) Это хорошо Без гудшипа, увы, никуда. Никогда не верила, что любовь рождается из ниоткуда, особенно у рассудочной Гериионы. Что же касается ее родителей... Это почти вынужденный шаг, а, возможно, путь наименьшего сопротивления, не знаю. Просто все больше убеждаюсь, что просто так, без внешних факторов, эти двое не сойдутся :) ППКС, хороший снейджер (и вообще любой фик с неканоничным пейрингом), имхо, должен начинаться с гудшипа! Насчет внешних факторов тоже согласна, но бедных родителей Гермионы так часто убивают! Не справедливо что фикрайтеры их всегда используют в своих пейринговых целях Но придумать какой-то новый ход для создания нужного фактора действительно сложно, учитывая количество уже написанных снейджеров
Pixie: Lady Nym Lady Nym пишет: хороший снейджер (и вообще любой фик с неканоничным пейрингом), имхо, должен начинаться с гудшипа! Или же его отсутствие должно быть обоснованным (оъяснено, почему Гермиона и Рон расстались). Вот и приходится каждый раз их разводить Lady Nym пишет: Не справедливо что фикрайтеры их всегда используют в своих пейринговых целях Я вообще подумала, что не так часто встречала смерть родителей Гермионы. Они обычно просто на заднем плане проходят, им внимания почти не уделяют. Lady Nym пишет: Но придумать какой-то новый ход для создания нужного фактора действительно сложно, учитывая количество уже написанных снейджеров Это да! Фантазию нужно подключать!
DashAngel: Наконец-то прочитала! Слава интернет-клубам и моему неуёмному желанию узнать, чем всё кончилось Pixie, спасибо вам с Изитом за эту историю! Так хочется верить в лучшее... а ты эту веру даёшь. Спасибо ещё раз!
Pixie: DashAngel Спасибо большое, что про нас не забыла! И за то, что была с нами весь фик А вера... Ну куда же без нее? На том и держимся :)
Lady Nym: Довольно долго не было времени на чтение макси-фиков, но вот опять продолжаю чтение - добралась до 7-ой главы - и уже гудшип ушёл и появились ростки Снейджера :). Заинтриговала меня Ирэн - интересно сыграет ли она более существенную роль чем просто "охота за Снейпом"? И столь ли она проста как кажется на поверхности? Признаться при первом описании её, мне казалось что первое впечатление Гермионы - обманчивое, и нельзя судить вот так с первого взгляда, но на уроках всё пошло в том же русле и теперь уже не знаю, стоит ли ждать чего-то действительно интересного и неожиданного от этого персонажа? "Офисная" атмосфера в логове Долохова довольно забавно смотрится в фике по ГП, бедняги Пожиратели - приходится в небоскрёбах собираться и краску с клеем нюхать. Характеры героев нравятся - Гермиона, Снейп, Джинни, Дамбльдор - по-моему, все довольно каноничны, без резких отклонений в какие-то крайности :) А фик на меня положительно действует - вдохновление появляется на продолжение собственного, так что спасибо
Pixie: Lady Nym Спасибо большое за отзыв! Lady Nym пишет: Заинтриговала меня Ирэн - интересно сыграет ли она более существенную роль чем просто "охота за Снейпом"? И столь ли она проста как кажется на поверхности? Ох, если честно, то я все-таки пришла к выводу, что Ирэн Илви - это все-таки неудача этого фика . Я слишком увлеклась своими собственными переживаниями, и поэтому героиня эта получилась не самой правдоподобной :) Lady Nym пишет: вдохновление появляется на продолжение собственного, так что спасибо О, эта высшая похвала для меня, спасибо огромное!
Lady Nym: Pixie пишет: Ох, если честно, то я все-таки пришла к выводу, что Ирэн Илви - это все-таки неудача этого фика . Я слишком увлеклась своими собственными переживаниями, и поэтому героиня эта получилась не самой правдоподобной :) А я как раз читаю дальше и вот прочтя ещё несколько глав думала написать или нет, что Ирэн - как персонаж - разочаровала, уж больно примитивна оказалась Я думала она будет более умна и будет действовать более "тонкими методами". Зато интересный был коротенький ПОВ МакНейра - не однозначный. Маньяк, но смелый и свободолюбивый А Гермиона очень хорошо пишет дневниковые записи
Pixie: Lady Nym Lady Nym пишет: прочтя ещё несколько глав думала написать или нет, что Ирэн - как персонаж - разочаровала, уж больно примитивна оказалась Я думала она будет более умна и будет действовать более "тонкими методами" Да, увы, я пошла на поводу у своих эмоций и наличие положительных отзывов сбило меня с толку . Зато теперь знаю, как не надо. Lady Nym пишет: Зато интересный был коротенький ПОВ МакНейра - не однозначный. Маньяк, но смелый и свободолюбивый Спасибо :) Мы страралис показать именно то, что не бывает абсолютно черного и белого Lady Nym пишет: А Гермиона очень хорошо пишет дневниковые записи Спасибо . Я и сама раньше любила их писать, это у нее от меня
Кендра: Pixie, хоть отзывов я и не оставляла, но читала ваш фик по мере того, как он писался. И всегда с нетерпением ждала новой главы. "Тени рождаются в полдень" стали приятной неожиданностью среди многих однотипных снейджеров, которые, несмотря ни на что, я все равно люблю. Конечно, не обошлось без в некоторой степени тривиальных поворотов сюжета, но тем не менее благодаря идее, постороенной на соединении магии и магловских технологий, ваш фик выглядит выигрышно и незаштамповано. Единственное, что меня несколько покоробило, так это Снейп-дампир. Но раз уж так понадобилось для сюжета и выживания нашего любимого Северуса, то я смирилась. Надеюсь, в будущем, вы нас порадуете еще парочкой (как минимум! ) замечательных снейджеров. ЗЫ: Кстати, у меня еще маленький вопросик: а "Обреченный на жизнь" будет дописан?
Pixie: Кендра О, большое спасибо вам за такой отзыв! Кендра пишет: Конечно, не обошлось без в некоторой степени тривиальных поворотов сюжета, Куда уж без них? Скажу по секрету, есть некоторые тривиальные повороты в сюжетах фиков, которые я готова перечитывать по многу раз в самых разнообразных вариациях. Кендра пишет: Единственное, что меня несколько покоробило, так это Снейп-дампир. Но раз уж так понадобилось для сюжета и выживания нашего любимого Северуса, то я смирилась Я когда-то говорила, что нам давно хотелось написать фик со Снейпом-вампиром, а здесь, в "Тенях", только помощь такого могущественного существа, как вампир или дампир, была способна противостять такой огромной силе, как Долохов :) Так и родился Снейп-дампир. Кроме того, профессор порой напоминает вампира, хотя бы тем, что владеет ментальной магией :) Кендра пишет: Надеюсь, в будущем, вы нас порадуете еще парочкой (как минимум! ) замечательных снейджеров. Будем стараться :) Пара задумок есть. На подходе один минифик. Кендра пишет: "Обреченный на жизнь" будет дописан? Будет. Но, боюсь, не так скоро. У меня сейчас, к сожалению, нет на него времени, но идеи я не оставила и надеюсь скоро вернуться к этому фику.
Кендра: Pixie пишет: Кроме того, профессор порой напоминает вампира, хотя бы тем, что владеет ментальной магией :) Да и внешне, честно говоря, что-то есть... Pixie пишет: Пара задумок есть. На подходе один минифик. Интересненько! Но, я думаю, читатели в большинстве своем ждут здравый макси. Pixie пишет: У меня сейчас, к сожалению, нет на него времени, но идеи я не оставила и надеюсь скоро вернуться к этому фику. Буду ждать!
Pixie: Кендра Кендра пишет: Да и внешне, честно говоря, что-то есть.. Ага :) есть такое дело Кендра пишет: Но, я думаю, читатели в большинстве своем ждут здравый макси. Ох, на макси, да еще и здравый, меня пока что точно не хватит
полная версия страницы