Форум » Большой зал » "Miss American pie", гет, PG-13, Снейп/НЖП, миди, обновление от 19.06.09 » Ответить
"Miss American pie", гет, PG-13, Снейп/НЖП, миди, обновление от 19.06.09
Изумрудная Змея: Название: Miss American pie Автор: Изумрудная Змея Бета: Loy Yver, начиная с восьмой главы - Algine Пейринг: Снейп/НЖП Рейтинг: PG-13 Жанр: романс, юмор Саммари: Северус Снейп открывает Америку. Дисклеймер: Снейп принадлежит Роулинг, волшебные существа - американскому фольклору, и только Кейтлин Маллиган - мое изобретение. Примечание: Miss American Pie (Мисс Американский пирог) - это название песни, послужившей источником вдохновения автора. Фик написан на конкурс "Счастливы вместе" сайта "Семейные архивы Снейпов"
Ответов - 91, стр:
1 2 3 4 All
Изумрудная Змея: По-вашему, ее васильковые глаза становились в минуты задумчивости фиалковыми: ботаническое чудо! Владимир Набоков, «Адмиралтейская игла». Автобус «Синий гиппогриф», следующий по маршруту Нью-Йорк – Нью-Орлеан по средам и пятницам, резко затормозил. Водитель прохрипел: «Сейнт-Самеди, две минуты». Наружу выбрались трое разнополых молодых людей, огромная негритянка с неопределенным количеством детишек, носившихся вокруг нее, как очень шумные атомы вокруг очень потного ядра, хрупкая старушка в розовом платье с оборками, и, наконец, черноволосый мужчина в черной мантии. Последние пять часов ему казалось, что в автобусе было очень жарко, однако теперь он выяснил, что там было всего лишь душно. Жарко было снаружи. Раскаленный воздух дрожал над автобусной станцией. Мужчина вытащил из кармана серый носовой платок и промокнул лоб. Платок жадно впитал влагу. В тени высокого кипариса что-то шевельнулось. Мужчина пристально вгляделся и оперся левой рукой на скамейку, чтобы не упасть. Правда, ему тут же пришлось отдернуть руку – его ладонь пришлась на железный гвоздь, который пока не начал плавиться, но уже существенно раскалился. От кипариса к скамейке шла рыжеволосая зеленоглазая девочка в белом платье. - Мистер Снейп, я полагаю? – спросила она с улыбкой, и Снейп пришел в себя. У нее был бодрый американский акцент. – Меня зовут Кейтлин Маллиган, можно просто Кей. Давайте зайдем к маме Розе, а то вас хватит тепловой удар. В этом климате одеваться в черное могут только очень пожилые леди, у них жизненной энергии больше. В ресторане «Мама Роза» было прохладно и пусто. Девочка села за стол, поставила на него локти и оперлась подбородком на сплетенные пальцы рук. - Ваш автобус опоздал на час. Пробки? - Авария, - пробормотал Снейп. - Не повезло. К слову, предлагаю пообедать. Школьную кормежку мы с вами пропустили. Мама, мама, что у вас сегодня в меню? Чернокожая женщина циклопических размеров неслышной походкой подошла к столику и что-то неразборчиво пророкотала. - Ага, пойдет, - ответила девочка. – И колу со льдом. Лучше даже лед с колой. А вам? - Смотря что у них есть, - осторожно сказал Снейп. Он предполагал, что в результате все сведется к гамбургерам и жареной картошке, но предпочитал не сдаваться на милость судьбы так быстро. Они обе посмотрели на него с удивлением. Затем большая женщина что-то прогудела. - Нет, он англичанин. Жареная рыба и пирог с пеканом вас устроят? Снейп понял, что вопрос обращен к нему. - Пекан – это..? - Орех. - Тогда устроят. - Пить что-нибудь будете? - Просто воду, если можно. Официантка кивнула и отплыла от столика. - Южный акцент, - сказала девочка. – Я первые два месяца общалась жестами. После Массачусется кажется, что здесь все просто произносят одну букву «м» с разными интонациями. Ничего, привыкла. Снейп внимательно на нее посмотрел. Теперь, когда она сидела за столиком, она уже не казалась ни такой маленькой, ни такой юной – было видно, что ей уже слегка за двадцать, а не около десяти. Волосы у нее оказались каштановыми со слегка заметным рыжим отливом, а глаза – ярко-голубыми. - Вы преподаватель? – спросил он. - Да, галерный раб с соседней скамейки, - весело ответила она. – Преподаю Предсказания. - Предсказания? – поразился Снейп. - Что, не выгляжу? Он помотал головой. - Я сейчас не практикую. Впрочем, на тюрбаны и бусы со скарабеями современные клиенты тоже не ведутся. Когда у меня была своя лавка, я просто держала на столе компьютер. На самом деле, я на нем раскладывала пасьянсы и подсчитывала выручку, но кого это волнует? На столе возникли два стакана – один с водой, другой с пузырящейся жидкостью всех цветов радуги. Снейп прикинул, какие именно химические вещества могли дать такой эффект, представил, что эти вещества могут сделать с человеческим желудком, и содрогнулся. Девушка схватила свой стакан и жадно отпила. - Здесь всегда так жарко? – спросил Снейп. - Нет, зимой бывает градусов пятнадцать. Тепла, я имею в виду. Снега вы не увидите в ближайшие лет десять, я думаю. Но к жаре можно привыкнуть, вот к ураганам сложнее. Так что выкиньте вашу мантию, или спрячьте подальше. Если вы будете в ней, когда как следует задует, то вас может занести куда-нибудь в болото с аллигаторами. - Тут водятся аллигаторы? - Угу. Я всем своим подругам на Рождество дарю сумки местного производства. На столе появились две тарелки с рыбой. Снейп нерешительно взял вилку, пытаясь определить, какого именно представителя ихтиологического мира ему предстоит съесть. Слово «аллигатор» пробудило в нем определенные подозрения. - Это зубатка, - с набитым ртом сказала девушка. – Если в бассейне Миссисипи вам дают жареную рыбу, можете быть уверены, что это зубатка. Очень вкусно, несмотря на название. Снейп решил не развивать эту тему, тем более что рыба действительно оказалась вкусной. - Когда начинаются занятия, профессор Маллиган? - Кей, умоляю, просто Кей. И я не профессор, нос не дорос. Я инструктор, до профессора мне еще работать лет пять, если выдержу. Занятия начнутся во вторник, после Дня Труда. - Дня Труда? - Это национальный праздник. Первый понедельник сентября. - Интересный повод для праздника. И что же вы делаете остальные триста шестьдесят четыре дня в году? – не удержался Снейп. Кей задумалась. - Так сразу и не скажешь. Но если вы подождете неделю, я представлю вам полный список. И тут Снейп понял, кого она ему напоминает. Веселая доброжелательность, в которой любая ирония должна была увязнуть, словно кулак в стене, оббитой войлоком, и мягкая насмешка, на которую невозможно было обижаться, не чувствуя себе при этом полным идиотом. Если бы Дамблдор был двадцатилетней американкой, он был бы именно таким. Снейп помассировал виски. Учитывая его прошлое и душевное состояние, его могла преследовать целая толпа призраков с укоризненным взглядом. Однако до этой минуты он полагал, что Дамблдор воздержится от появлений, даже в такой, типично дамблдоровской нелепой манере. - На щеке или вокруг рта? – спросила Кей. - Прошу прощения? - У меня на лице пятно или за плечом стоит злобный монстр? Снейп всегда считал, что, когда не знаешь, что сказать, нужно лгать. Однако, неизвестно почему, в этот раз он отступил от своих принципов. - Вы похожи на одного моего друга. - Если он ирландец, то ничего удивительного. У нас, гордых фениев, наше происхождение написано на лбу. А вот и пирог. Следующие семь минут они провели в благоговейном молчании. Пироги с пеканом мамы Розы требовали полной сосредоточенности. - Еда – это лучшее, что есть в Луизиане, - сказала Кей, тщательно вылизывая пальцы. – Креольско-каджунская кухня. Каждый день бегаю по две мили. - За едой? - После еды. Десять поколений голодных предков – это скверная генетическая память. Организм так и норовит что-нибудь запасти на случай очередного неурожая картофеля. Ладно, вам отсыпать какого-нибудь сакрального знания, или двинемся в школу? Снейп выглянул в окно, прикинул температуру воздуха и малодушно сказал: - Ничего не имею против сакрального знания. - Холодать начнет только часа через четыре, - предупредила его Кей. – Но пока меня тоже не тянет в эту духовку, так что слушайте. Вы что-нибудь знаете про систему американского магического образования? - Одна школа в каждом штате по закону. Который, как я понял, не исполняется. - Вы неправильно поняли. У нас нет законов, которые не исполняются. У нас есть юристы, которые эти законы трактуют. Иными словами, есть Золотая Семерка, Семь Братьев и Лига Кводпота, и есть бревенчатые хижины в лесу, в которых детей учат выводить бородавки. Строго по закону. Золотая Семерка – это старейшие частные школы. Саскуэханна, Салем, Бэттл-Крик, Мэриголд-Мид, Саттон-Бэй, Джоанна и Сен-Самди, разумеется. Старые семьи и большие деньги, что в большинстве случаев не совпадает. Все преподаватели, которых вы встретите в Сен-Самди, учились в школах Золотой Семерки. Кроме иностранцев, само собой. - И вы? - Салем. Снейп посмотрел на нее и решил, что в ее случае сыграла роль старая семья. Женщины с большими деньгами не преподают в школах. И не носят такие простые платья. Хотя в Америке, кажется, все одевались так, как будто только что выбежали с кухни для того, чтобы вскопать грядку. - Джоанна – это название школы? – спросил он недоуменно. - Да, а что? - Это женское имя. - Это название места, возле которого расположена школа. - Джоанна? - Нет такого слова, которое не могло бы служить фамилией для еврея и названием для американского города, - рассмеялась Кей. - Семь Братьев, - продолжила она, - это государственные школы. Рай для бедных и амбициозных. И магглорожденных, если на то пошло. Три четверти сотрудников нашего Министерства Магии закончили школы, входящие в Семь Братьев. Включая министра. Снейп кое-что прикинул, но воздержался от комментариев. Пока ему было ясно одно – эта страна отличалась от Англии не только языком, климатом и кухней. - Лига Кводпота – это Золотая Семерка, Семь Братьев плюс еще восемнадцать школ, которые ухитряются не только держать голову над водой, но еще и содержать свою команду. Игры Школьной Лиги проходят с октября по май, с перерывом на рождественские и пасхальные каникулы. Если вас интересует мое мнение, то это самое идиотское из того, что есть в американском образовании. Вместо того, чтобы учиться, одни целыми днями тренируются как ненормальные, а другие обсуждают игры. Если вы мне напомните эти слова, когда я буду во всю глотку болеть за наших ребят, я вас прокляну, а у меня к этому наследственный талант. Снейп кивнул и быстро пересмотрел свое мнение об умственных способностях профессора… инструктора Маллиган. Девушка, которая так четко сформулировала его отношение в квиддичу, слизеринской команде и Кубку школы, просто не могла быть глупой. Кей достала маленький кожаный кошелек. Ведьмы могут вынуть из сравнительно небольшой сумки палатку, портрет исторического деятеля и килограмм картошки, в этом они не сильно отличаются от остальных женщин. Главное отличие состоит в том, что они могут сидеть за столом без сумки и в платье без карманов, а потом вынуть кошелек. - По десятке на брата, - сказала она. Снейп задумчиво полез в карман мантии. - У меня только маггловские деньги. - Я бы не была так уверена, - сказала Кей. – Дайте-ка мне бумажку. - Салфетку? - Доллар, Мерлин и Моргана! Снейп протянул ей банкноту. Кей провела по ней ладонью и вернула обратно. Мужчина в пудренном парике подмигнул ошарашенному Снейпу и приосанился. - У нас нет своей валюты, слишком хлопотно. Мы просто договорились с маггловским Монетным Двором. Банкноты реагируют на прикосновение рук волшебников. К слову, если вам попадется пятерка, будьте осторожны. Улисс Грант иногда стреляет из пистолета. Не то, чтобы он попадал, но от неожиданности можно что-нибудь уронить. - Думаю, нам все-таки стоит дойти до школы, - заметил Снейп. – Или мы просто аппарируем? - Закрыто для аппарации. И лично я этому очень рада. Терпеть не могу аппарировать, у меня все кишки выворачивает. Снейп ничего не сказал. Он всегда считал тот факт, что аппарация вызывала у него морскую болезнь, своей уникальной личной особенностью. - Нет, - продолжила Кей, выходя из кафе, - в Сен-Самди есть чудесный, относительно прохладный путь. Смотрите под ноги, пожалуйста. - Подземный ход? – предположил Снейп. - Нет, корни толщиной с руку. Ну, вот мы и пришли. Они стояли на берегу небольшой речки. Здесь действительно было относительно прохладно – деревья, растущие по ее берегам, заплелись кронами, образовав над водой зеленый купол, сквозь который солнце пробивалось только золотистыми отблесками на воде. У берега покачивалась синяя лодка без весел. Кей зашла в нее, подала руку Снейпу, который едва не свалился в воду, и лодка медленно тронулась вверх по течению. Вода в реке была зелено-коричневого цвета и пахла болотом. Из листьев, которые по ней плыли, можно было составить небольшой гербарий. Время от времени из воды высовывала голову серебристая рыба, внимательно осматривала окрестности и снова ныряла. Снейпу показалось, что он увидел в камышах у берега водяную змею, и он быстро отвел глаза. Кей сидела на носу лодки, обхватив колени руками. В ее длинных вьющихся волосах теперь не было ни намека на рыжину, а глаза приобрели цвет речной воды. На правом берегу у излучины реки стоял большой белый особняк в колониальном стиле. Его окружала крытая галерея, вдоль которой росли кусты магнолии. Несмотря на яркое солнце, вид у этого дома был несколько призрачный, как будто он недавно сгорел и был восстановлен из пепла. - Вот мы и приплыли, - сказала Кей. – На случай, если понадобится, лодка всегда стоит тут, у причала. В нее нужно просто сесть, а дорогу она сама знает. Последнее усилие, чтобы дойти до школы. Внутри должно быть относительно прохладно. - Относительно чего? – тяжело дыша, спросил Снейп. - Относительно среднегодовой температуры штата Луизиана. Внутри было действительно прохладно и тихо. Дамы на портретах лениво обмахивались веерами, ручейки журчали, кусты шелестели, а котята играли с клубками шерсти. - Вся эта розовая муть в виде живописи представляет собой историческую ценность, - скептически заметила Кей. – Вероятно, потому, что ее осталось мало. Увы, не настолько мало, как хотелось бы. А вот и маркиз. По полутемному коридору им навстречу величественно плыл призрак, одетый как портрет Людовика XIV. - Bonjour, monsieur le marquis. – Приветствовала его Кей. – C’est Severus Snape, notre nouveau professeur de… de… Merde! - Какое оригинальное определение, - ядовито заметил Снейп. – Я такого не слышал даже от своих учеников. Он совсем не говорит по-английски? - Ни слова. Вопрос принципа. Снейп перешел на французский. - Позвольте представиться. Меня зовут Северус Снейп, я преподаватель Зелий. И ваш покорный слуга, если вы позволите. - Франсуа де Баро-Робер, маркиз де Сен-Самди, - ответил призрак надтреснутым тенором. – Счастлив приветствовать вас в моей скромной обители. Мое почтение. Он изысканно поклонился, подмел пол перьями своей полупрозрачной шляпы, и удалился самым изящным образом. - А вы, оказывается, можете быть вежливым, - заметила Кей. – Никогда бы не подумала. - Это все французский язык. Он действительно маркиз? - Нет, конечно. Но двести пятьдесят лет назад это была его плантация. Потом ему перерезали горло собственные рабы, а дом сожгли. Очень грустная история. Но я понимаю рабов, если честно. Поразительно вредный старик. Вы заметили, что он со мной не разговаривает? Это потому что я с Севера, с Востока, и Собака. - Вы анимаг? - Нет, это что-то вроде политической партии. Пятьдесят лет назад у нас была небольшая гражданская война. Кошки против Собак. - Вы, кажется, сказали, что маркиз умер двести пятьдесят лет назад? - Да, но политикой интересоваться не перестал. Нам наверх, спальни на втором этаже. Снейп остановился. - А что у вас в подвале? - Окорока, в основном. И пиво. Но если вам нужен полный список… - То вы мне его предоставите в течение недели. Я понял. Спасибо, не стоит. В спальне Снейп задумчиво вынул из кармана чемодан и начал его распаковывать. Ему здесь не нравилось. У мебели был какой-то несолидный вид – сплошная резьба, позолота, розовое дерево, ткань в цветочек и гнутые ножки. Стены были оббиты шелком. На полу лежал ковер, живописующий охоту на оленя во всех подробностях, включая пуговицы на камзолах охотников. Снейп чувствовал себя большим черным тараканом в шкатулке с драгоценностями. На комоде стоял позолоченный подсвечник, поддерживаемый четырьмя голыми ангелочками. Снейп посмотрел на него с отвращением, затем с интересом, подошел поближе и нажал на маленькую белую кнопку на основании. Лампочки загорелись. - Электричество, - сказал Снейп тоном оскорбленной невинности. Электричество в магической школе. Эти американцы! Разумеется, в Хогвартсе были водопровод и канализация. (В Дурмштранге, по слухам, не было ни того, ни другого). Но это были древнеримские изобретения, настолько старые, что им было позволено вносить в Хогвартс ноту прогресса. В то время как электричество… Снейп открыл дверь ванной и громко свистнул. До сегодняшнего дня он считал, что не умеет свистеть. Эйлин Снейп полагала, что холодный душ и холодная спальня являются лучшими средствами от всех заболеваний, а также от соблазнов плоти. (Частично это мнение проистекало из цены за отопление и газ). Снейп придерживался того же мнения. Это было причиной его железного здоровья – он не простужался даже зимой в подземельях в Хогвартса, - и скверного характера. Человек, который утром встает с кровати босыми ногами на ледяной пол, а потом пять минут стоит под холодной водой, потом склонен весь день вымещать это на окружающих. Дизайнер, который проектировал ванные в Сен-Самди, явно не боялся ни простуд (что неудивительно, учитывая климат), ни соблазнов плоти. Ванна из розового мрамора могла вместить дельфина средней величины. На стене висело зеркало в полный рост в золоченой оправе. Вешалка для полотенец была выполнена в виде обнаженной нимфы в объятьях фавна. На потолке резвились амуры. Снейп осторожно закрыл дверь. Ему было очень интересно, где он будет мыться в течение следующего года. И спать, если на то пошло. Следующую дверь он открывал с опаской. За ней оказалась лаборатория. Он несколько секунд стоял на пороге, словно грешник у входа в рай. А затем решительно шагнул внутрь.
Изумрудная Змея: * * * Я подошел со словами "Моя фамилья -" и вступил в чайные принадлежности, стоявшие на ковре около низкого камышового кресла Гаррисона. С недовольным кряком он наклонился с сиденья и зачерпнул с ковра в небрезгливую горсть, а затем шлепнул обратно в чайник черное месиво чайных листьев. Владимир Набоков, «Другие берега». - Каджунская кухня, - пробурчал Снейп. Он не знал, кто такие каджуны. Однако они, очевидно, ели на завтрак очень странные вещи. На большом столе в школьной столовой стояли кастрюля с желтой замазкой, посыпанной жареным мясом, поднос с чем-то белым на чем-то зеленом, миска с жареными пирожками, миска с жареным хлебом, два кувшина с чем-то желтым, три миски с разноцветной кремообразной субстанцией, с десяток бутылок пузырящейся жидкости и гора кукурузных початков. У всей еды был яркий, радостный и несъедобный вид, как будто она предназначалась исключительно для подростков. Или для американцев, ядовито подумал Снейп. Он был голоден и зол. Накануне он пропустил ужин, завозившись в лаборатории. Спал он стуле, уронив голову на стол, а умывался наощупь, поэтому у него болела шея, спина и колено, которое он ушиб об умывальник. - Доброе утро! – приветствовал его бодрый голос Кей. – Я смотрю, вы жаворонок, вроде меня. Она выглядела довольно заспанным жаворонком, но Снейп подозревал, что он сам в любое время суток похож на сову, побитую молью. - Что из этого едят? – спросил он вместо приветствия. - Более-менее все, - невозмутимо ответила Кей. – Это, например, кукурузная каша с мясом. Местная овсянка. Это – яйца пашот, будем считать, что это местная яичница. Это калас, рисовые пирожки. Будем считать, что это… э-э-э… местный рисовый пудинг. Да. Это французские тосты. - Будем считать, что это местные тосты, хотя это чудовищная натяжка. - Видите, как замечательно. Это мед, это кленовый сироп, это три сорта йогурта, это профессор Лэтимер страдает от похмелья. Доброе утро! Худой бледный волшебник пробормотал что-то вроде «Утро добрым не бывает», взял кукурузный початок и начал не спеша выковыривать из него зерна. - Преподаватель астрономии, - объяснила Кей. – Кофе разливают за столом, а чай в южных штатах не пьют. Выбрали что-нибудь? Снейп сконфужено посмотрел на свой поднос, полный еды. - Должен же я понять, что из этого съедобно, - сказал он с вызовом. Кей посмотрела на свой поднос, не менее полный. - Должна же я составить вам компанию. - К слову, - продолжила она с набитым ртом, - как вам ваша комната? - Розовая, - с чувством сказал Снейп. - Так я и думала. Если встать в центре и громко сказать: «Индейцы!», то все шелка и завитушки спрячутся где-то на неделю. Плюс-минус день, зависит от того, насколько у вас тревожный голос. Снейп положил вилку. - Вы серьезно предлагаете мне поверить..? - Натчезы почему-то всегда очень любили стиль Людовика Пятнадцатого. А возить сюда комоды из Франции каждый три месяца – слишком уж хлопотно. Кстати, про маркиза можно говорить что угодно, но его охранные заклятья продержались уже двести пятьдесят лет. И его мебель тоже. - Кофа, сар? – спросил булькающий голос откуда-то из-под стола. Снейп опустил взгляд. Там стояло существо, похожее на собаку с кошачьими ушами, и держало в лапах кофейник. Изо рта у существа струился пар. Снейп покорно опустил чашку под стол. Она наполнилась черной, как смола, жидкостью, после чего существо булькнуло и удалилось задом наперед. - Мерлин милостивый, это у вас эльфы такие? – спросил он ошеломленно. - Это чайничник, - просветила его Кей. – Он так называется, потому что разговаривает как кипящий чайник. - Никогда о таких не слышал. Очень странно. В конце концов, я преподавал Защиту… Подождите-ка… Они совершенно безобидные, верно? Поэтому от них не нужно защищаться, и их никто не изучает. - Бинго! – подтвердила Кей. Дамблдор в таких случаях просто снисходительно улыбался. - Вы очень похожи на одного моего друга, - сказал Снейп и вспомнил, что он уже это говорил меньше суток назад. - Красотой и интеллектом, я надеюсь? - Любовью к сладкому. Кей слизнула мед с пальца. - Вы едите руками, - упрекнул ее Снейп. – Это негигиенично. - Никакой металл не должен стоять между мной и моей пищей, - важно заявила Кей. - Кофа, ммм? - До краев! - И все-таки это непрактично, - задумчиво сказал Снейп. – У них же пар идет изо рта. Они могут готовить, отпаривать вещи и мыть посуду, но, например, натирать паркет… - Это делают сквонки. - Сквонки? Можете не пояснять – еще одно безобидное существо. Вероятно, с метелками на лапах. - Никто не знает, как выглядят сквонки. Если на них случайно посмотреть, они плачут и исчезают в луже слез. - Почему?! - Должно быть, они считают себя очень безобразными. Или нас. Внимание, на горизонте парус. Мисс Эвлалия Тэлбот, преподаватель Чар. Снейп ошарашенно уставился на дивное видение в белом платье с зелеными лентами. Видение надуло алые губки и игриво обмахнулось веером. - На ней кринолин, – сказал он тихо. – Если налетит ураган, ее унесет в болото к аллигаторам. - На месте аллигатора вы бы рискнули? Мисс Тэлбот гордо тряхнула черными локонами. Снейп вздрогнул. - На месте урагана я бы тоже, пожалуй, не осмелился. Что она пьет? - Это джулеп. Виски с мятой. - В восемь утра? - Хороший джулеп всегда кстати. Не смотрите на меня так, я не пью эту штуку, она воняет зубной пастой. - Пычт, сар! - Что? - Почта. Он принес вашу почту. - Ясно. В Англии это обычно делают совы. - Что, они прилетают прямо в столовую? - Да. - И не гадят на столы? Снейп подавился кофе. - Н-н-нет. Видите ли, их кормят только после того, как они доставляют письма. - Какая жестокость, - сказала Кей с чувством. – А еще говорят, что англичане любят животных. Снейп промолчал сверхъестественным усилием воли и углубился в чтение своей почты. Первым делом ему под руку попался каталог мыла и шампуня. Он подозрительно оглядел столовую и, с особым подозрением, мисс Маллиган. В Хогвартсе такая посылка представляла бы собой оскорбительный намек, и к полудню Снейп знал бы, кто это считает себя таким остроумным, и проявил бы собственное остроумие. Однако, учитывая свойственное американцам сочетание наивности и предприимчивости, каталог мог быть и честным коммерческим предложением. Следующий буклет заставил его покраснеть до ушей. - Выкиньте эту гадость, - посоветовала Кей. – И не принимайте на свой счет, это всем мужчинам присылают. Снейп поспешно скомкал бумагу с очень выразительными рисунками. - У вас в Америке это… ммм… такая проблема? - Рекламные рассылки? Да, ужас просто. Кидайте просто на пол, чайничники потом подберут. Они этой бумагой котел топят. - Доброе утро, колокольчик, - сказал приятный бас возле его уха. - Привет, крокодильчик, - ответила Кей. – Это наш новый преподаватель Зелий, профессор Снейп. Профессор Снейп, это профессор Флора Ганьеш, наш преподаватель Трансфигурации. Золотисто-коричневая женщина слегка наклонила голову, разноцветные бусины, вплетенные в ее косички, нежно брякнули. - Приятно познакомиться… Огун Ферайль, - пробасила она и поплыла к столу с закусками, попыхивая на ходу огромной трубкой. - У нас не курят, - просветила Снейпа Кей, - просто Флора не в курсе. Никто не решается ей об этом сказать. - Огун Ферайль, - задумчиво сказал Снейп. – Если я еще что-то помню о вудуистской мифологии, это лоа, который отвечает за железо и сражения. Почему она меня так назвала? - Понятия не имею. Но теперь она вас так будет звать всегда, привыкайте. Она не называет людей по именам. - И учеников тоже? - Ага. Они у нее все откликаются на «эй, ты». Снейп пожал плечами и углубился в подписной каталог. Судя по его толщине, в Америке выходило три журнала на каждого волшебника. - Что такое «Гуманная наука»? – спросил он рассеяно. - Научные исследования, основанные на принципах гуманности к окружающему миру. - Никогда о таких не слышал. Большинство исследований в Старом Свете основано на законах природы. Хм. «Спутник колдомедика»? - Реклама лекарств. - «Назад к природе»? - Шарлатаны. - «Треугольник в круге» - это что-то мистическое, вероятно? - Нет, это журнал моды, вы забрели не в тот раздел. - Серебряный нож. - Что-то новенькое, - заинтересовалась Кей. – Кулинарные рецепты? - Нет. Мужчина, который сидит у стены, ест серебряным ножом. И серебряной вилкой. Что за нечисть водится в этой школе? Кей снисходительно улыбнулась. - Это сенатор Вандерхольт, преподаватель Защиты от Темных сил. - Перед ним на столе лежат четыре защитных амулета, - зачарованным тоном сказал Снейп. – И соляное кольцо вокруг стула. Что он делает? - Засовывает палец в чашку с кофе? – предположила Кей. - Держу пари, что у него в кольце жабий камень. Он проверяет, нет ли в кофе яда. Это еще один из ваших милых обычаев – травить преподавателей перед началом учебного года? - Да нет же! Просто он четыре срока был сенатором от штата Мичиган. - И? Это настолько вредная работа? - Учитывая, что избирателям официально разрешено наводить порчу на сенаторов своего штата – да, пожалуй. - Что?! И вы еще называете себя цивилизованной страной? - А как вы себе представляете демократию без обратной связи? Им позволено защищаться, не волнуйтесь. Поэтому они лучшие специалисты по охранным заклинаниям – те, кто выживает, естественно. Снейп молча опустил чашку под стол. Дикая страна, дикие люди. И тут он заметил, что в его сторону направляются двое: невысокий остроносый старичок, похожий на кенара, и молодой широкоплечий мужчина в очках. Снейп выпрямился. Он снова почувствовал себя как в Хогвартсе в старые добрые времена. В атмосфере всеобщей неприязни. К шестнадцати годам Северус Снейп окончательно убедился, что окружающие люди делятся на две неравные группы: одним он очень не нравится, другим он очень не нравится, но они по каким-то причинам вынуждены терпеть его общество. Представители второй группы иногда делали слабые неубедительные попытки изобразить доброжелательность. Снейп ненавидел лицемерие, поэтому делал все, что мог, чтобы превратить неискреннее расположение в искреннюю вражду. Чаще всего это ему удавалось довольно быстро. Сен-Самди, по его мнению, был наполнен лицемерами - исключение составлял разве что сенатор. Поэтому было приятно снова увидеть честные лица, перекошенные от ненависти. - Профессор Элленс, преподаватель Арифмантики. Профессор Эррера, преподаватель Нумерологии, - преувеличенно бодрым тоном сказала Кей. До этой секунды Снейпу казалось, что она все время говорит преувеличенно бодрым тоном, но ей удалось взять новую высоту. - Надолго к нам? – чирикнул профессор Элленс. Снейп старательно улыбнулся. При его нелюбви к обществу единственным способом заставить его задержаться в компании было спросить, не собирается ли он уходить. - Думаю, что да. Замечательное место. Солнечное. Прекрасная кухня. - Вы не похожи на человека, который любит бывать на солнце, - вступил профессор Эррера. У него был сильный акцент – как, впрочем, по мнению Снейпа, у всех окружающих. - Не люблю. Эта улыбка обычно использовалась вместо слов «Вы хотите мне намекнуть, что я похож на вампира?». Тонкость состояла в том, чтобы приподнимать верхнюю губу чуть выше обычного. - В таком случае странно, что вы уехали из Англии. Вас там что-то не устроило? - Карлос, у вас сахарная пудра на губе, - сказала Кей жизнерадостно. – Возьмите салфетку. - Настолько, что вы решили поселиться в Америке? – седое оперение профессора Элленса угрожающе встопорщилось. - Осторожно, сливочник! - Синьорина Каталина, это вы его опрокинули! - Еще раз назовете меня так, и я буду звать вас Чарли! - Мне кажется, это мое дело, в какой стране я живу. - Но у жителей этой страны тоже может быть свое мнение на этот счет, не так ли? - Может быть, вас не устроила политическая ситуация в Англии? - Карлос, что вы несете? Снейп взялся за край стола. - Политическая ситуация? – спросил он голосом, от которого, случалось, падали в обморок первокурсницы. Карлос Эррера угрожающе оскалился. - Именно. Там недавно пришел к власти Волдеморт, если вы в курсе. Негодяй и убийца. И когда его свергли, его сторонникам стало в Англии очень неприятно. Вероятно, все дело в климате. И они стали уезжать туда, где тепло и солнечно. - И отбирать работу у порядочных людей, - добавил профессор Элленс. - Silentio! Оба! Профессор Лэтимер опустил палочку и страдальчески поморщился. - Что за манера – орать с утра? У меня голова раскалывается. - Там будет с каждым, кто мешает виски и пиво, - механически заметила Кей. - Нет, - вздохнул Лэтимер, - я думаю, все дело в шампанском. У вас не будет антипохмельного зелья, случаем? Снейп не сразу понял, что обращаются к нему. - Зайдите ко мне через полчаса, я приготовлю. Вся столовая проводила его неодобрительными взглядами. У себя в комнате он стукнул кулаком по столу и отвел душу самым вульгарным проклятием своего детства. Послышался громкий треск, и розовое дерево, шелк, позолота и ковер исчезли, оставив вместо себя дощатые стены, топчан в углу, а также три больших и два маленьких ящика в качестве меблировки. Эти стены давно не слышали боевого клича натчезов, но еще не успели его забыть. - Мерлин и Моргана! – восхищенно сказала Кей. – Теперь я понимаю, почему Флора вас так назвала. - Я не слышал, чтобы вы стучали, - огрызнулся Снейп. - Вы бы не расслышали, если бы я въехала сюда на боевом слоне, - парировала Кей. – Поэтому я и не стучала. Она села на ящик. - Профессор Элленс считает, что вы отняли работу у его друга. Вздор, разумеется. Директор последние тридцать лет хотел найти на это место кого-нибудь помоложе. - Вы сидите на столе. - Да? А мне казалось, что это комод. Как нехорошо с моей стороны. Она и не подумала встать. - Что до Карлоса, то у него заскок. - Простите? - Бзик. Навязчивая идея. У них в Мексике перевороты – это национальный вид спорта, вроде игры в футбол отрубленными головами в доколумбовую эпоху. Приблизительно так же безобидно. Он три раза сидел в тюрьме, а последний диктатор решил, что кормить заключенных – слишком накладно, казнить выходит дешевле. Карлос сбежал, конечно, но с тех пор очень живо интересуется международной политикой. - Мои соболезнования. Я обещал профессору Лэтимеру антипохмельное зелье, так что, если вы не возражаете… - Снейп выразительно посмотрел на дверь. Кей вытянула губы трубочкой. - Я не буду вам мешать. - Будете. - Вы, - сказала она укоризненно, - очень жестокий человек. - Безусловно. - Почему вы уехали из Англии? Снейп вздохнул. - Будем считать, что я просто провалился сквозь землю. Кей кротко встала и подошла к двери. - В таком случае, вы бы оказались в Новой Зеландии… Огун Ферайль.
Изумрудная Змея: * * * Затем они перешли к обычному профессиональному разговору преподавателей-европейцев, оказавшихся вне Европы: вздыхали и качали головами по адресу "типичного американского студента", который не знает географии, наделен иммунитетом к шуму и почитает образование всего лишь за средство для получения в дальнейшем хорошо оплачиваемой должности. Владимир Набоков, «Пнин» - Нет ничего лучше, чем работа преподавателя, - убежденно сказал Лэтимер. – Тихая, размеренная жизнь, посвященная распространению научного знания. Он допил свой джулеп и с отвращением посмотрел на листья мяты внутри стакана. - А потом, - сказал он гневно, – наступает День Труда! - Детей я могу пережить, - вздохнул сенатор. – Все равно они меня до смерти боятся. Родители – вот настоящая чума для педагога. Постоянно кто-то толчется в кабинете директора и вмешивается в тонкости учебного процесса. - Ужасные люди, - согласился Снейп. – Один такой устроил Хогвартсу массу неприятностей из-за того, что его сына клюнул гиппогриф. - Все знают, что гиппогрифы клюют только плохо воспитанных детей, - строго сказал сенатор. - И пьяных взрослых, - добавил Лэтимер. – Когда я закончил университет, то на радостях влез в загон с гиппогрифом. Заработал здоровенный шрам на левой руке. Не думаю, что я ему грубил. Если честно, не думаю, что на тот момент я мог разговаривать. У работы в Сен-Самди были свои преимущества. Главным из них было то, что Снейп никогда не учился в этой школе. Никто из учителей не помнил, как он списывал контрольные по Трансфигурации и давал списывать контрольные по Зельям, разрисовывал учебник, парту и соседа по парте, проходил целый день с плакатом «Сопливус» на спине и потерял сознание, когда вытащил из грядки мандрагору. У учителей Хогвартса была в этом отношении замечательная память. Со временем они перестали добродушно напоминать Снейпу об этих милых недоразумениях, когда убедились в том, что у него скверный характер и нет чувства юмора. Но, как мог бы удостовериться любой человек, владеющий хотя бы зачатками Легилеменции, помнить они не перестали. Преподаватели Сен-Самди не помнили ничего подобного. Для них Снейп никогда не был неряшливым мальчиком с первого курса, ужасным подростком с пятого, а также юным неопытным учителем. Они знали его только как англичанина средних лет. В Хогвартсе Снейп все время чувствовал, что ему пятнадцать. В Сен-Самди он отчетливо понял, что ему скоро сорок. Вероятно, поэтому он смог повторить то, что ему удалось только один раз в жизни – обзавестись приятелями. Более того, в этот раз он сумел не только удвоить их число, но и повысить качество. Конечно, один из них был параноиком, а другой – алкоголиком, но по сравнению с Малсибером оба представляли собой сливки общества. Джон Лэтимер принадлежал к одной из лучших семей штата Джорджия. Его семья владела плантацией «Семь дубов» на протяжении двухсот лет. Точнее сказать, в течение первых пятидесяти лет это была плантация «Двенадцать дубов», но потом дела пошли хуже, и часть земли пришлось продать. А потом еще часть. И еще. После окончания института Лэтимер выяснил, что семейный бизнес его не привлекает (бизнес, судя про некоторым намекам, состоял в выращивании бурьяна). Несколько лет он вел рассеянный образ жизни, а затем, под влиянием особо забористого кукурузного самогона, устроился работать в школу. По его подсчетам, он был первым представителем семьи Лэтимеров за последние сто пятьдесят лет, который что-то зарабатывал. Разумеется, он намеревался бросить это дело, как только мать найдет ему подходящую невесту с хорошим приданным. - В прошлом году я чуть не женился на мисс Маллиган, - признался он. – Она, конечно, янки и совсем не леди, но зато ее отец нажил целое состояние на торговле микстурами. Я бы мог выкупить обратно тот овраг, который отец продал, чтобы оплатить мое обучение в Сен-Самди. Но она не захотела. - Мисс Маллиган – очень своенравная особа, - заметил сенатор. - Мама не захотела, - уточнил Лэтимер. После этого разговора Снейп некоторое время присматривался к Кей, но не нашел никаких симптомов разбитого сердца. Впрочем, возможно, при всей своей болтливости эта девушка была так же скрытна, как сенатор Вандерхольт. Сенатор одно время был женат, и у него практически не было детей. Иные сведения о себе он предоставлять отказывался. Впрочем, и эту интересную информацию Снейп получил не от него, а от Лэтимера, который узнал это от Кей… которая просто откуда-то это знала. Как бы то ни было, в столовой Снейп теперь садился рядом со своими новыми приятелями и чувствовал себя в полной безопасности. Учитывая успехи сенатора в защите от темных сил (и всего, что он считал темными силами), мало кто рисковал к нему приблизиться настолько, чтобы наговорить гадостей его соседу слева. Кроме того, Лэтимер по утрам крайне болезненно реагировал на громкие звуки и недружелюбный тон. Снейп очень хорошо помнил свой первый день в Хогвартсе в качестве преподавателя. С тех пор в начале учебного года он всегда старался напугать первокурсников так, чтобы они пришли в себя только после седьмого курса. Он знал, что некоторые люди считали его методику преподавания слишком жесткой и неэффективной. Они ошибались. Методы самообороны одного человека против двадцати не могут быть чрезмерно жесткими. Что до эффективности – он работал учителем пятнадцать лет и остался в живых. Однако первый учебный день в Сен-Самди нанес серьезный удар по его нервной системе. Пока он произносил свою коронную речь о науке зельеварения, двадцать пять пар глаз следили за ним с неотступным вниманием, а двадцать пять пар ушей оттопыривались, ловя каждое его слово. Через пять минут он занервничал. Такие лица обычно бывали у учеников, ожидающих, что учитель вот-вот наступит на мину-ловушку. Он подошел к столу, внимательно изучил стул и сел на него. Внимание аудитории не ослабело. Продолжая говорить, он незаметно оглядел потолок – оттуда ничего не падало. И тут его осенило. - Поднимите руку те, кто меня понимает, - сказал он. После чего некоторое время созерцал четыре поднятых руки. На перемене он поймал Лэтимера. - Не орите так, - сказал тот страдальческим шепотом. – Конечно, они вас не понимают. Ваше рафинированное оксфордское произношение для них – все равно что китайский. Снейп впервые слышал, чтобы его манеру разговаривать определяли таким образом. - Но вы же меня понимаете? – зашипел он. - Я учился в Университете Уналашка, там были ребята со всех концов Америки. Я даже ребят из Айовы научился понимать к третьему курсу. К тому же учтите, что четверть ваших учеников вообще по-английски не говорит. У них дома считается, что это вульгарно. - И как я должен им преподавать? - Жестами, - пожал плечами Лэтимер. – Вы думаете, у вас первого такая беда? Ничего страшного, через месяц они к вам привыкнут. - Кстати о жестах. Двое мальчиков в моем классе объяснялись азбукой для глухонемых. - А, это Хэмиши. У их семьи самая большая плантация мандрагор в Соединенных Штатах. Очень прибыльный бизнес, но, к сожалению, шумный. Либо ты ходишь целый день с затычками в ушах – либо ты глохнешь. Очевидно, парни после окончания каникул просто забыли вытащить затычки. Приблизительно через неделю ученики действительно привыкли. А еще через неделю решили, что Снейп им нравится. Он не знал, как на это реагировать. Ему прежде не случалось нравиться ученикам. Даже слизеринцы относились к нему как к дрессированному крокодилу, которого можно было напускать на врагов. Им гордились, но старались держаться от него подальше, чтобы не остаться без пальцев. Однако дети из штата Луизиана, очевидно, видели достаточно настоящих аллигаторов. Они дали ему прозвище «Дракула», но скорее в одобрительном смысле. Когда Снейпу было пятнадцать лет, он прочел в одной научной статье, что лучший способ обращение с каким-либо пугающим феноменом – это его изучить. (Фамилия автора статьи была обведена черной рамочкой. Тем не менее, Снейп взял это способ на вооружение для всего, что не касалось зелий. Когда же какой-нибудь пугающий феномен появлялся в его пробирке, он предпочитал залезть под стол). Изучение школьников оказалось весьма интересным, хотя и запутанным. Они любили Лэтимера, который каждые первые два урока проводил, держась за глаза, чтобы они не вылетели из орбит, и повторяя: «Тише, тише». Они любили Флору Ганьеш, которая не давала себе труда запомнить их имена. Они терпеть не могли мисс Тэлбот, которая называла их «милыми ангелочками». Они боялись сенатора. Они изводили профессора Элленса. И они обожали Кей, что не мешало им устраивать тарарам на ее уроках. Через две недели к Снейпу подошел миловидный шестикурсник по имени Борегар Деверо и вежливо сказал: - Сар, можно задать вам личный вопрос? - Нельзя! – оскорблено ответил Снейп. - Прошу прощения, сар. Можно задать вам вопрос, не относящийся к учебе, сар? - Я слушаю. - Вы умеете играть в квиддич, сар? Существуют вопросы, на которые невозможно ответить ни «да», ни «нет», не чувствуя себя лжецом. Снейп умел играть в квиддич, потому что он мог держаться на метле, знал правила и был в состоянии увернуться от летящего кваффла. Он не умел играть в квиддич, потому что не умел. - Я… судил несколько матчей, - ответил он дипломатично. - Отлично, сар! В таком случае, сар, может быть, вы согласились бы тренировать нашу квиддичную команду? - Что? Но вы же не играете в квиддич! - Нам он нравится больше, чем кводпот, сар. Мы с ребятами этим летом ездили в Канаду на чемпионат мира. У меня даже есть футболка с портретом Виктора Крама, сар. И мой отец купил нам все, что нужно для игры. Кроме метел, - добавил Борегар, подумав. – Метлы нам подарил отец Ланса Бертона. «Бертон и сын», знаете, лучшие метлы по эту сторону Атлантики. - Я три раза прочитал «Квиддич сквозь века», сар, - вмешался упомянутый Ланс Бертон. – Мы все прочитали. Если вы согласитесь, мы будем мыть посуду после лабораторных работ. - Спасибо, - мрачно сказал Снейп. – Лучше я сам все разобью – так быстрее выйдет. - Значит, вы согласны, сар? Мы можем тренироваться по вторникам и по четвергам с пяти до семи. Снейп был категорически несогласен, но никак не мог найти подходящие слова, чтобы это сформулировать. - И много… вас? - Я и Ланс, сар! – честно ответил Борегар. – Но я думаю, что смогу уговорить Коулсона с седьмого курса и братьев Хэмишей с четвертого. - Мистер Деверо, разве в «Квиддиче сквозь века» не написано, сколько человек должно быть в команде? - Написано, сар. Но ребята говорят, что это иностранная игра для девчонок, сар. Снейп прищурился. - В таком случае, мистер Деверо, может быть, вы пригласите в команду несколько молодых леди? Борегар задумался. В школе был приблизительно десяток девочек, которые по его приглашению пошли бы куда угодно. - Значит, мы договорились, сар? - Предварительно. Но никаких первокурсников в команде! Через неделю начался сезон Премьер-Лиги Кводпота. Снейп узнал об этом прямо во время урока. Из магического радиоприемника, который стоял на парте одного из учеников. Это было неслыханно. Ученик Хогвартса мог на уроке болтать, мечтать, кидать посторонние предметы в котел соседа или читать газету. Но ему никогда не пришло бы в голову слушать радио. И уж тем более – делать такие изумленные глаза, когда кто-то, а именно учитель, выдвигал против этого радио возражения. - Но это первая игра сезона, сар! После уроков Снейп разыскал Лэтимера и сенатора, чтобы спросить, что они думают по поводу первой игры сезона. Лэтимер относился к магическим трансляциям игр во время уроков более чем снисходительно. Они начинались после полудня, когда его неприязнь к громким звукам заметно снижалась, а любовь к окружающей среде – повышалась. Более того, он сам болел за «Долгоносиков Джорджии». Сенатор подумал и сказал, что никогда не сталкивался с этой проблемой. Снейп провел дополнительные исследования. Радио звучало ежедневно на последних уроках. Часть учителей это устраивало, потому что им тоже были интересны результаты игр. Мисс Тэлбот хлопала ресницами и спрашивала, не хотят ли милые ангелочки выключить звук и прочитать пятый параграф? Ангелочки не хотели. Профессор Элленс топал ногами, что выглядело не слишком внушительно, учитывая его сходство с канарейкой. У Флоры Ганьеш не было последних уроков. Кей Маллиган делала вид, что ничего не слышит. - Ничего не поделаешь, это национальное помешательство, - объяснила она Снейпу. – Если бы Гамельнский крысолов решил увести с собой наших детей, то обошелся бы без флейты. Ему хватило бы радиоприемника. Впрочем, боюсь, за ним увязалась бы половина взрослых. - И вы ничего не пытаетесь сделать? - Пытаюсь. Я на этих уроках обычно даю контрольные. Лень перекрикивать комментатора. Снейпу уже приходилось сталкиваться с проблемой радио, но тогда она была гораздо более неприятной. В год его директорства, о котором он предпочитал не вспоминать, глупые дети упорно слушали станцию Ордена Феникса. Ни у кого из них не хватало мозгов сделать это так, чтобы их не могли услышать взрослые – например, брат и сестра Кэрроу. Снейп потратил две недели на то, чтобы изготовить пятьдесят глушилок и рассовать их по всему Хогвартсу. В конце концов в школе осталось только одно место, где по радио можно было услышать голос, а не хрип и вой - кабинет директора. На этот раз такой масштабной операции не потребовалось. Снейп собрал одно небольшое устройство, положил его в верхний ящик стола, и во время следующей игры сезона некоторое время с удовольствием слушал душераздирающие звуки, издаваемые приемником. - Может быть, вы все-таки выключите… это? – спросил он. Класс угрюмо повиновался. Снейп решил, что теперь его наконец-то возненавидят – и ошибся. - Мы южане, - объяснил ему Лэтимер. – Мы умеем проигрывать с достоинством. Снейп, не умевший ни проигрывать, ни выигрывать с достоинством, ничего на это не ответил. В первую пятницу октября в школу высадился десант из одиннадцати длинноволосых подростков мужского пола, одетых в домотканные куртки. - Саскуэханна, - просветила его Кей. – Частная закрытая школа для мальчиков. Моя бы воля, я бы это заведение сравняла с землей. Вместе с учителями. - Так плохо учат? - Там не учат, там воспитывают. Стойких оловянных солдатиков. Их при поступлении делят на пять племен: чероки, чикасо, чокто, крики и семинолы. И все семь лет обучения они стремятся к тому, чтобы их племя победило, а остальные оказались там, где не светит солнце. В конце года раздаются призы: лучшее племя получает череп бизона, а худшее – ночной горшок. Весело, правда? - Похоже на факультеты Хогвартса, - задумчиво сказал Снейп. – Только у нас их четыре и без… таких оригинальных подарков. Победитель получает Кубок школы, а все остальные считаются проигравшими. Кей посмотрела на него с состраданием, но ничего не сказала. К вечеру пятницы атмосфера в школе сгустилась, к утру в ней определенно начало потрескивать электричество, а к полудню, перед началом матча по кводпоту, разразилась настоящая буря. Возбужденные ученики призывали к кровопролитию, а также разнообразным физически невозможным действиям. Игроки из Саскуэханны воткнули в волосы перья и размалевали лица красной краской. В любой момент мог раздаться боевой клич и звон томагавков. Снейп направился на учительскую трибуну с неприятным ощущением того, что ему предстоит увидеть нечто очень страшное и очень скучное одновременно. Он никогда не видел, как играют в кводпот, но слышал, что это бестолковая игра, крайне опасная для игроков. Кей помахала ему рукой. - Я заняла для вас место. Колы хотите? - Нет. - А жареной кукурузы? - Нет, спасибо. - А мороженого? - Если я не буду есть во время игры, с игроками, надеюсь, не случится ничего страшного? Кей задумалась. - Нет, наверное. Просто жареная кукуруза так пахнет, что мне всегда неудобно ее поедать в одиночестве. Снейп осмотрел набитый битком стадион. - Я думаю, кто-нибудь наверняка составит вам компанию. Стадион радостно заулюлюкал. Игра началась. - Вы это видели? Кваффл взорвался! Никогда ничего подобного… - Сидите, чтобы вас! Это Квод, и он должен взрываться. - Должен? Вы позволяете детям играть в игру, в которой что-то должно взрываться? - Выпейте колы. - Спасибо, не стоит. - А-а-ах! - Он опять взорвался. Нам же начислят за это очки? - Нет. - Почему? Вы сказали, что он должен… - Видите тот котел у края поля? Это Пот, если успеть закинуть в него Квод, то он не взорвется, и команда получит очки. - Он должен взрываться, но не должен взрываться. Потрясающе. - Дайте мне колы. - Держите. А драться они тоже должны? - Нет. Но все равно дерутся. Через полчаса Снейп наконец-то начал испытывать интерес к происходящему на поле. В это время уже весь стадион орал, бесновался и вскакивал с мест. Кей прыгала и вопила что-то воинственное. - Да сядьте вы! – раздраженно сказал Снейп и дернул ее за плечо. Он так и не понял, как это произошло. Кей взмахнула руками, начала падать назад… и приземлилась к нему на колени. - Большое спасибо, - сказала она вежливо, - так гораздо удобнее. В оставшееся время Снейп не испытывал никакого интереса к игре. У него никогда раньше не сидела на коленях посторонняя девушка, точнее, никакая девушка. Ему приходилось наблюдать, как это происходит с другими, и он всегда думал, что это, должно быть, довольно неудобно. Он ошибся. Это было чудовищно неудобно. Для своего миниатюрного роста Кей оказалась поразительно тяжелой. Через пять минут у него онемели ноги. То, что она не сидела спокойно, а поминутно подскакивала и ерзала, дела отнюдь не облегчало. От нее тошнотворно пахло жареной кукурузой. Ее платье задралось, обнажив голые загорелые коленки. Снейп не помнил, когда женские колени в последний раз оказывались от него так близко. Он не знал, куда девать руки. И, что самое ужасное, он был уверен в том, что весь стадион, включая игроков, видит, как у него на коленях сидит преподаватель Предсказаний. Видит и не одобряет. Сен-Самди выиграл со счетом 73:58. Кей спрыгнула со своего недовольного сидения и убежала обниматься с членами команды. Снейп со стоном поднялся и начал массировать себе ляжки. К нему подошел Лэтимер и поглядел на него с интересом. - Что? – злобно рявкнул Снейп. - Ничего. На всякий случай запомните, что дуэли запрещены, и вы всегда можете на меня рассчитывать. Снейп молча опустился обратно на скамейку.
Изумрудная Змея: * * * Ее внутренний облик мне представлялся до противного шаблонным: сладкая, знойная какофония джаза, фольклорные кадрили, мороженое под шоколадно-тянучковым соусом, кинокомедии с песенками, киножурнальчики и так далее - вот очевидные пункты в ее списке любимых вещей. Владимир Набоков, «Лолита» Против его ожиданий выходные прошли спокойно, если не считать того факта, что команда Саскуэханны привязала своего капитана к столбу и два часа плясала вокруг с ножами в зубах. В понедельник Лэтимер вышел к завтраку с перевязанной рукой, а Карлос Эррера – с перебинтованной головой. - Вы с ним дрались на дуэли? – шепотом спросил Снейп. – Из-за чего? Лэтимер усмехнулся. - Некоторым образом из-за вас. Карлос позволил себе высказаться о том, что вы компрометируете мисс Маллиган, и сделал это в довольно энергичных выражениях. Снейп на секунду потерял дар речи. - Джон, я не… юная девица. Вы не можете драться на дуэли из-за меня. Это неприлично, и, в конце концов, я сам могу за себя постоять. - Безусловно. – Лэтимер вынул из-под стола чашку и с наслаждением отхлебнул кофе. – Но вы бы все испортили. У нас на Юге дуэль – это действо с большими традициями. Один дуэлянт курит сигару, другой нюхает цветок магнолии, секундант подбрасывает шелковый платок и разрубает его клинком, мисс Тэлбот падает в обморок… И так далее. Согласитесь, что вы в эту волшебную картину совершенно не вписываетесь. - К-х-клинком? – подавился воздухом Снейп. – Вы что, дрались на шпагах? - На саблях. И это вторая причина, по которой я не мог вам позволить лезть в это дело. Вы же не умеете фехтовать, верно? - Не вижу необходимости. У меня есть палочка. Лэтимер сокрушенно покачал головой. - Джентльмены не дерутся на палочках. В конце концов, в чем суть дуэли? - В кровопролитии из-за пустяков, - мрачно сказал Снейп. - Мы сражаемся на дуэли, чтобы доказать свое мужество и благородство. А не для того, чтобы продемонстрировать, как мы помним учебник Защиты за шестой курс. Это просто не принято. К тому же магические дуэли запрещены. - А на саблях? - Тоже. Но, видите ли, если вас ловят, когда вы с другом выясняете отношения на саблях, то не происходит ничего особенного. Шериф рассказывает вам, что дуэли запрещены, вы с ним выкуриваете по сигаре, вносите пару сотен в пенсионный фонд и уходите с миром. С другой стороны, магические дуэли действительно запрещены. В случае чего вы бы имели дело с авроратом, а это куда хуже. Начнем с того, что они не курят, и, кроме того, очень любят сажать людей в тюрьму. - Какой-то бред, - сказал Снейп с отвращением. - Бросьте. В конце концов, вы мне оказали большую услугу. Южный джентльмен, у которого меньше одной дуэли в год – это не джентльмен, а недоразумение. А в этой школе только один достойный соперник – Карлос, и только один достойный повод – мисс Маллиган. В прошлом году мы уже дрались из-за нее, и, признаться, я был в замешательстве. Конечно, есть еще мисс Тэлбот, но на это можно пойти только от отчаянья. Она способна вбить себе в голову, что должна выйти замуж за победителя. - Вы с ним дрались на дуэли из-за мисс Маллиган? Значит вы.. и он… а она… Лэтимер заново наполнил свою чашку. - Северус, оставьте эти фантазии. Конечно, мы оба за ней ухаживали. Мы южные джентльмены, нам положено ухаживать за самой привлекательной девушкой в округе. Карлос в нее влюблен не больше, чем я. Что до мисс Маллиган, то она очень самостоятельная особа. Не знаю, что она в вас нашла, должен признаться. Снейп уронил блюдце. - Нашла? – спросил он хриплым шепотом. - Если бы кто-то из нас попытался ее скомпрометировать, то получил бы мощный пинок в стратегически важное место. Если она вам это позволила, значит, дело серьезное. Мысль о том, что молодая девушка может в нем что-то «найти», не посещала Снейпа довольно давно. Он попытался представить, что именно в нем можно найти и как будет выглядеть процесс поисков, затем сдался. Это было просто невозможно. К слову, Кей не казалась ему особенно привлекательной. Конечно, у нее была приятная улыбка и глаза, которые иногда становились зелеными, но в целом она чересчур походила на щенка – тот же раздражающий оптимизм, склонность пробовать на зуб несъедобные вещи, и доброжелательное упорство. С последним качеством он столкнулся через четыре часа на перемене. - Профессор, у меня к вам потрясающее предложение, - вкрадчиво сказала Кей. – В городе открылся английский ресторан. Не желаете составить мне компанию? - Не желаю, - в панике ответил Снейп. - Да? – удивилась Кей. – А почему? - Вы едите руками, с вами невозможно показаться в приличном обществе. Кей приоткрыла рот от изумления, затем покатилась со смеху. - Вы чудовище, - простонала она. – Уникум. Вас надо посадить в клетку и показывать в цирке. Где вас воспитывали? - Там, где едят ножом и вилкой, - огрызнулся Снейп. Намеки на огрехи в его воспитании всегда его крайне раздражали. - Обещаю пользоваться всеми приборами, которые будут лежать на столе. И не заказывать колу. И не водить мокрым пальцем по краю бокала. Пожа-а-алуйста. Я ужасно хочу пойти в английский ресторан с настоящим англичанином! - Я ненастоящий, - буркнул Снейп. – Во мне четверть шотландской крови. - Правда? Какая жалость. Но мы никому не скажем, договорились? Снейп возвел глаза к небу. - Мисс Маллиган, у вас совершенно невозможная манера разговаривать. В конце концов, я вас старше на… - … пятнадцать лет. Это означало, что ей двадцать пять. - Вот именно. Существенная разница в возрасте, вы не находите? Кей задумалась. - Знаете, я хочу вам рассказать одну романтическую историю. Жил-был владелец зельедельческой компании, и было у него три сына. Нас, как вы понимаете, интересует младший. Он поехал в Нью-Йорк и встретил там девушку. Это была самая прекрасная девушка на свете, но у нее был один маленький недостаток – она была из маггловской семьи. И наш молодой человек, у которого было десять поколений чистокровных предков, никак не мог на ней жениться, потому что его отцу это ужасно не понравилось бы. Да, и еще у нее совсем не было денег. Зато она очень хорошо понимала в зельях. Молодой человек уговорил ее пойти работать на фабрику к его отцу. И знаете что? Она оказалась такой талантливой, что изобрела с десяток разных лекарств, и компания начала зарабатывать в три раза больше, чем раньше. - И тогда они поженились, у них родились вы, и они жили долго и счастливо, - прервал ее Снейп. Кей скорчила презрительную гримаску. - Я сказала, что это романтическая история, а не сентиментальная. Она вышла замуж за его отца, у них родилась я, и они жили долго и счастливо. И продолжают в том же духе. Моя мама моложе моего отца на тридцать два года. Так что по моим стандартам мы с вами практически ровесники, профессор. Зайдите за мной в среду в половине седьмого. В среду в четверть седьмого в его дверь решительно постучали. - Я готова, - объявила Кей. – Можете переодеться в ванной или выгнать меня в коридор, как пожелаете. - Я одет, мне кажется, - неприятным тоном сказал Снейп. На нем была старая черная мантию, которую он использовал вместо рабочего халата. Эйлин Снейп всегда считала черный практичным цветом, потому что он меньше пачкался. При взгляде на это одеяние она поняла бы свою ошибку. - Как хотите, - пожала плечами Кей. – Если вы думаете, что я хоть на секунду почувствую себя неловко из-за того, что вы выглядите как огородное пугало, то ошибаетесь. Но вот когда вы сообразите, что на вас надето в публичном месте, и начнете дергаться за столом, это и правда будет неприятно. Снейп посмотрел на нее с ненавистью. - Предлагаю компромисс, - продолжила она невозмутимо. – Я пойду в ванную и открою там воду, чтобы не слышать, как вы чертыхаетесь. А вы пока набросите что-то более приличное. По вашим стандартам. - Мисс Маллиган… - О моих стандартах можете не беспокоиться. У меня их нет. Она зашла в ванную и закрыла за собой дверь. Снейп почувствовал ужасное искушение замуровать ее там. Наглая девчонка! Злобно сопя, он достал из шкафа свою парадную мантию, затем убрал ее обратно и вынул будничную. Что-то приличное по его стандартам, ха! По его стандартам приличное – это чистое и без дырок. И черное. - Я готов, - крикнул он, перекрывая шум льющейся воды. - Чудесно. Куда вы подевали все зеркала в ванной? - Напугал их индейцами. - Круто. А как вы теперь бреетесь – наощупь? Снейп задохнулся. Еще ни одна женщина не спрашивала его о том, как он бреется. В этом вопросе было что-то возмутительно интимное. - Бритвенным заклятьем, - сказал он нехотя. - Обалдеть. Никогда бы не подумала. - Прошу прощения? - Говорят, нужно очень хорошо концентрироваться, чтобы не отрезать себе нос. - И? – Снейп напрягся. На любое упоминание носа он обычно реагировал очень нервно. - Вы не выглядите… сконцентрированным. Зато у вас определенно есть эпицентр. Мерлин, что я несу? Пойдемте, а? - Мне казалось, что Сен-Самди – это скорее деревня, чем город, - сказал Снейп, сидя в лодке. – Странно, кому там мог понадобиться ресторан, да еще английский. - Туристам. Куча народу со всей страны ездит посмотреть на настоящую волшебную деревню. Поэтому интерьер там будете соответствующий, не удивляйтесь. Не просто Англия для американцев, а волшебная Англия для американских магглов. Снейп замер. - Вы хотите сказать, - спросил он осторожно, - что магглы знают о… вас? - Более-менее, - беспечно ответила Кей. – Президент знает, конечно, и глава ФБР. Если дети – волшебники, то родители тоже обычно в курсе. А все остальные, кажется, просто думают, что это такие ролевые игры. Выходит намного проще, чем прятаться, и доходнее к тому же. Вы себе представить не можете, сколько денег можно заработать в туристическом бизнесе. Кстати, не пугайтесь, если вас будут фотографировать. Вряд ли, конечно, сегодня рабочий день, но вдруг. Когда я говорю «не пугайтесь», я имею в виду «не пугайте беднягу с фотоаппаратом». У вас такой живописный вид, что на месте туристов я бы сама не устояла. Граф Дракула на прогулке. Снейп подумал, не броситься ли ему в реку. Остановило его только воспоминание о водяной змее. Волшебная Англия глазами американских магглов представляла собой место, изобилующее шотландкой, мореным дубом, изображениями Стоунхеджа в разное время суток и, по неведомой причине, метлами. Самая растрепанная была подвешена под потолком. - Скажите спасибо, что сидеть можно на стульях, а не на мешках с шерстью, - довольно громко заметила Кей. - Прошу прощения, мэм? – процедил официант. Снейп раскрыл меню и похолодел. В этом месте он мог себе позволить только стакан воды. Точнее, он мог позволить себе полный обед, но зато в ближайшую неделю ему хватало бы только на стакан воды. Он так и не научился говорить: «Мне это не по карману» о вещах, которые действительно были ему не по карману, поэтому промолчал, однако его настроение из просто отвратительного превратилось в омерзительное. - Суп из бычьих хвостов, - сказал он вслух. - Ого, - заинтересовалась Кей. – Это точно английская кухня, а не китайская? - Мэм? – с достоинством произнес официант - Например, фальшивая черепаха – это что? Змея? - Нет, мэм, телятина. - И что, она похожа? - Полагаю, что да, мэм. - Вот это да. Ладно, мне суп из этой недостоверной черепахи. - Осмелюсь предложить вам прекрасную оленину по-йоркширски, - невозмутимо продолжил официант. Снейп вздрогнул. - Нет, спасибо. Мне, пожалуйста, баранину с мятным желе. - Рискуете, - предупредила его Кей. – Это Юг, тут думают, что овца – это большая лохматая свинья. Воображаю, как здесь могут готовить баранину. - А что думают об овцах на Севере? - Что это маленькие лохматые коровы. - У нас настоящий английский повар, мэм, - укоризненно сказал официант. - Да? Тогда мне камбалу по-дуврски. Вряд ли даже английский повар сумеет ее испортить. - Десерт, мэм, сэр? – самообладание официанта было ничем не прошибить. - Стилтон, будьте добры, - решился Снейп. - Это еще что за зверь? – удивилась Кей. - Сыр с синими прожилками. - Бе-е-е! И вы будете есть эту гадость? Мне пирог с черной смородиной, пожалуйста. Надеюсь, в нем нет никаких прожилок? - Нет, мэм. Что вы будете пить? У нас есть превосходный портвейн. - Терпеть не могу крепленые вина, - быстро заявила Кей. – Воду, пожалуйста. Снейп облегченно вздохнул. Превосходный портвейн пробил бы брешь в его бюджете на две недели. - По-моему, это ужасно – есть оленей, - сказала Кей, когда официант отошел от их столика. – Все равно что лошадей. Они совсем для этого не предназначены, правда? Я один раз ела опоссума по-теннессийски. - Кого?! – не поверил своим ушам Снейп. - Знаете, такая сумчатая крыса, лазит по деревьям. Даже вкусно, особенно если забыть, что у них голый хвост. - Что вы там говорили про китайскую кухню? Кей рассмеялась. - Вы ужасно милый, когда язвите. Вы в курсе? - Нет. - И когда дуетесь – тоже. - Мисс Маллиган… - Какая странная девушка, эта мисс Маллиган, - сказала Кей нараспев. – Чего ей от меня надо? Неужели она не понимает, что ведет себя неприлично? Ох, профессор, не смотрите на меня так. Я вовсе не странная, я типичная юная ведьма из Салема. Я всегда честна, дружелюбна и готова помочь. Я тактична и заботлива. Я смела и сильна. Я отвечаю за то, что говорю и делаю. Я уважаю себя и других. Я стараюсь сделать этот мир лучше. Я храню целомудрие. (Впрочем, нет, не храню. Нас в Салеме так достали этим целомудрием, что мы от него избавлялись при первой возможности). И я – сестра для всех ведьм из Салема. Снейп покачал головой. - Кажется, Салем очень похож на Гриффиндор. Особенно та часть, где вы стараетесь сделать этот мир лучше. Хотя куски насчет тактичности и целомудрия – это явно позднейшая вставка. - У отцов-пилигримов имелась парочка собственных идей, - согласилась юная ведьма из Салема. – Можно узнать, как звучит ваша клятва? - Нельзя, я из Слизерина. Мы не клянемся, пока нас не припрут к стенке, и то всегда стараемся держать пальцы скрещенными – на всякий случай. - По-моему, вы на себя наговариваете, - задумчиво сказала Кей. – Очень опрометчиво. Люди, которые считают себя хитрыми и изворотливыми циниками, довольно часто попадают в ловушку к честным и прямодушным ребятам с чистым сердцем. Вроде меня. А вот и суп. К тайному облегчению Снейпа, суп из бычьих хвостов оказался крепким бульоном без малейшего признака хвостов или волос. К громогласному разочарованию Кей, суп из фальшивой черепахи оказался всего-навсего супом из настоящей телятины. Стоило Кей взять в руки ложку, как Снейп осознал то, что должен был понять давным-давно – ее манеры были гораздо лучше его собственных. Точнее, у нее не было никаких манер – она в них не нуждалась. Он сам научился обращаться со столовыми приборами путем изучения справочников по этикету, в то время как Кей явно выросла в доме, где возле одного прибора никогда не лежали меньше четырех вилок. Серебряных вилок. Она могла бы отхлебывать суп прямо из тарелки, и выглядеть при этом настоящей аристократкой. - Вы действительно можете вести себя прилично, когда захотите, - признал он ворчливо. – Вероятно, это влияние вашей древней чистокровной семьи. Кей хмыкнула. - Можно и так сказать. Десять поколений простолюдинов. Если оправить булыжник в золото, он не станет от этого бриллиантом, даже если это очень древний булыжник. Хотя в детстве у меня был пони. - Неужели? – вежливо сказал Снейп, у которого в детстве был только один вид домашних животных – тараканы. - Да, я постоянно с него падала. Впрочем, я отовсюду падала. В саду было только одно дерево, с которого я ни разу не свалилась – бамбук. И то потому, что я так и не смогла на него залезть. Правда, это все только до тех пор, пока я не научилась читать. С того времени я падала только со стремянки в библиотеке. Кажется, мама была разочарована. Она хотела девочку с бантиками, а получила словарь на двух ногах. Боюсь, я была ужасно занудным ребенком. Когда мне давали конфету, в ответ я, вместо спасибо, читала лекцию о пищевых красителях или о вреде сахара для зубов. Конфету, впрочем, я все равно съедала. Можете себе представить, как меня любили в школе? - Могу, - сказал Снейп с содроганием. - И ошибаетесь. Потому что меня о-бо-жа-ли. - Да? - Вы не верите, что меня можно обожать? - Нет. - А зря. Я по ночам в спальне пересказывала все книги, которые я когда-либо прочитала. Со своими комментариями, добавлениями и отступлениями. - Не думал, что энциклопедические словари пользуются такой популярностью среди американских школьниц. - Не пользуются. Именно поэтому я сначала пересказывала истории о привидениях, а потом, когда мы немного подросли – любовные романы. Зачаровывала змей, иными словами. А это были те еще гадюки! Вы себе не можете представить, какими гадинами бывают честные, дружелюбные и заботливые девочки в закрытых школах. - Что, хуже, чем мальчики? – не поверил Снейп. - А вот и ваша баранина, - сказала Кей. – Потрясающий цвет у этого желе. Хотела бы я, чтобы у меня были такие зеленые глаза. Снейп набрал воздуху в грудь. - Кстати, а какого цвета у вас все же глаза? – спросил он небрежно. - В основном серые, конечно, но все зависит от освещения. Забавный вопрос. - Я не собирался… - Обычно люди не обращают внимания на то, какого цвета глаза у окружающих. Просто ориентируются по цвету волос. У меня каштановые – значит, к ним прилагаются карие глаза. - У вас рыжие волосы. - Вот уж нет. - Вероятно, это тоже зависит от освещения. - Я ирландка, я в своей жизни видела больше рыжих, чем охотник на лис. У меня каштановые волосы. - Как пожелаете. Впервые за весь день Снейпу удалось восстановить некое подобие душевного равновесия. Все же ее можно было вывести из себя. Дамблдор никогда не поддавался на такие детские провокации. - Наш преподаватель Зелий всегда старался давать нам рецепты зелий красивого цвета, - продолжила Кей после минутного молчания. – Он считал, что это привлекает внимание учениц. Снейп презрительно фыркнул. - Ни один уважающий себя преподаватель не станет использовать верные способы привлечь внимание учениц. Уже не говоря о том, что за половину его бы упекли в тюрьму или в отделение для душевнобольных волшебников. - Тем не менее, всегда приятнее получить золотистое зелье с ароматом яблока, чем вонючую коричневую жижу. - Всегда приятнее сделать свою работу правильно и получить нужный результат. - Можно я попробую немножко мятного желе? После долгих размышлений, Снейпу удалось принять тот факт, что некоторые люди спят друг с другом в одной постели, хотя эта мысль все еще вызывала у него оторопь. Однако то, что они едят из одной тарелки, всегда казалось ему чем-то вызывающе интимным и тошнотворным одновременно. Он не мог поверить в то, что это ему предлагает посторонняя девушка. - Попросите у официанта, он вам принесет, - произнес он в панике. - Вот еще. - Не лезьте своей вилкой… - Хорошо, положите мне своей. У меня нет никаких заразных болезней, честное индейское. Снейп нервно выпил полстакана воды. Кей проглотила немного ярко-изумрудного желе и скорчила недовольную гримасу. - Все та же зубная паста. И я испортила вам аппетит. Иногда я веду себя просто отвратительно. - Только иногда? - Очень редко. Обычно я – леди Совершенство. Черт. Вам очень неприятно? - Дело не в этом… - Значит, очень. Потрясающе. Потрясающе – это не то слово, угрюмо подумал Снейп. Хотите научиться располагать к себе людей? Смотрите, как делаю я, и поступайте наоборот. - Джон Лэтимер дрался из-за вас на дуэли, - пробурчал он. - Ну и дурак. - Его могли убить. - Вот и я об этом. - Вы могли бы позвать в этот ресторан его. - Это не ваше дело. - Мое, некоторым образом. - Некоторым образом, - повторила Кей и неожиданно рассмеялась. – Мы с вами отличная парочка. Бестактные поросята. Мир? - Я с вами не ссорился. - Значит, мир. Обычно после того, как Снейп демонстрировал свои социальные навыки, люди приходили в себя куда дольше. У этой девушки явно имелись какие-то скрытые резервы. - Мята – это источник моего постоянного разочарования, - вздохнула Кей. – У нее такой прекрасный цвет, что я каждый раз забываю, какая она мерзкая на вкус. Очень жаль, что она не выглядит, как ваш сыр. Очень жаль, что его сыр не выглядел как-нибудь… по-другому. Снейп в свое время начал есть сыр с плесенью просто из вредности. Он подозревал, что Дамблдора это раздражает – тот считал, что если еда плохо пахнет и покрыта белым налетом, то она испорчена. Честно говоря, Снейп втайне разделял это убеждение, но его это не слишком волновало. Среди его многочисленных фобий страх пищевого отравления не значился. Человека, который хотя бы один раз травился испорченной желчью ехидны, такой ерундой не испугаешь. Однако синие прожилки выглядели чересчур… натуралистично. - Я знала, что вы не будете это есть, - сказала Кей с набитым ртом. – Если бы вы не были таким занудой, я бы предложила вам кусок моего пирога. - В любом случае, это был бы очень маленький кусок, - иронически заметил Снейп. – Я не понимаю, как в вас влезает столько еды. - Легко и непринужденно. – Она довольно облизнулась. Снейп отвернулся. В этой естественности было что-то крайне неприличное. Кей доела свой пирог и откинулась на стуле. - Полковник потерял руку в пасти тигрицы. - Что?! - Все очень вкусно, но у меня такое ощущение, что я съела три главы Диккенса или Троллопа. Чересчур уж литературно. На что угодно спорю, дома вы так не едите. И – можете меня убить, но с колой было бы лучше.
Изумрудная Змея: * * * Федор Константинович танцевал плохо, немецкой богемы не переносил, а кроме того, наотрез отказывался превращать фантазию в мундир, к чему в сущности сводятся бальные маскарады. Сошлись на том, что он пойдет в полумаске и смокинге, года четыре тому назад сшитом и не более четырех раз надеванном. Владимир Набоков, «Дар» - Профессор, у вас есть какие-нибудь планы на Хэллоуин? Последние восемнадцать лет у Снейпа был на Хэллоуин только один план – лечь и умереть. По различным причинам, ему это ни разу не удавалось. Он подозревал, что и в этом году тоже ничего не получится. - Особенно никаких, а что? – спросил он осторожно. - Хотите послушать настоящий нью-орлеанский джаз? – По голосу Кей было очевидно, что это удовольствие, доступное только избранным, и предложение, от которого не отказываются. - Не слишком, признаться. Я не особенно люблю джаз. - Вы просто его не слышали никогда. - И не горю желанием, если честно. Кей хмыкнула. - Если вы предпочитаете остаться в школе, нарядиться капитаном Крюком и объедаться тыквами, то воля ваша. - Я предпочитаю остаться в школе, закрыть дверь и читать. - А что вы будете делать с маленькими веселыми привидениями, когда они к вам постучатся и попросят конфет? Взгляд Снейп красноречиво сказал, что маленьких привидений в таком случае будут ожидать большие неприятности. - Хотите провести два дня, пугая школьников? Что ж, у каждого свое представление об отдыхе. - Добрый день, Кейтлин. Добрый день, мистер Снейп, - прожурчала мисс Тэлбот. – Чудесная погода, не так ли? - По-моему, сдохнуть от жары можно, - нелюбезно ответила Кей. Мисс Тэлбот обмахнулась веером и заливисто засмеялась. - Вы такая шутница, Кейтлин! Мистер Снейп, вы уже придумали себе костюм на Хэллоуин? Я собираюсь нарядиться Клеопатрой. Было бы чудесно, если бы вы, с вашим римским профилем, оделись Цезарем. Кей приглушенно пискнула. - Я… у меня другие планы, - сказал Снейп в ужасе. - Ах, ну что вы! - Профессор хочет послушать нью-орлеанский джаз, - медовым голосом пропела Кей. – Правда, профессор? Снейп на мгновение почувствовал себя между Сциллой и Харибдой. Он опасался, что слушать музыку в компании Кей окажется не менее нервным занятием, чем ходить с ней в ресторан. Однако он точно знал, что не хочет видеть, как мисс Тэлбот представляет себе костюм Клеопатры. Или Цезаря, если на то пошло. - Д-да, пожалуй, - выговорил он с трудом. - Это так интересно! – веер мисс Тэлбот снова затрепетал. - Но неужели нельзя отложить это на другое время? Вы же не хотите пропустить Хэллоуин в школе? - Хочу, - сказал Снейп откровенно. Никто не ловит мух на уксус, но, с другой стороны, они на него и не летят. - Ах, вы такой шутник! Я в восторге от вашего чувства юмора! - Какие у людей бывают интересные вкусы, - заметила Кей, ни к кому особо не обращаясь. - Кейтлин, душечка, а какой костюм будет у вас? О, я придумала – почему бы вам не одеться тыковкой? Вам так пойдет! - Какая милая идея, - сладко улыбнулась Кей. – Но, боюсь, с этим могут возникнуть сложности практического характера. Я, пожалуй, оденусь ведьмой. Улыбка мисс Тэлбот стала несколько напряженной. - Но… вы же ведьма, Кейтлин? - Вот видите, как удобно. Простите, нам с профессором нужно обсудить один вопрос. - Не смею вас задерживать. Кринолин мисс Тэлбот волнующе качнулся на ее бедрах и скрылся за углом. - Тыковкой, - сказал Снейп задумчиво. Кей сделала губы бантиком, подняла брови и сделала несколько шагов на цыпочках, качая бедрами. – Где будет играть ваш хваленый джаз? - В Новом Орлеане, разумеется. - Вы хотите сказать, что предлагаете туда поехать? - Аппарировать не буду, и не просите. Можем полететь на метлах, если вам так больше хочется. - Совсем не хочется, - вздрогнул Снейп. - Вот и чудесно. Туда ходит автобус. Два часа – и мы на месте. Значит, договорились? Я закажу гостиницу. - Гостиницу? - Они будут играть два вечера. И потом, я хочу погулять по городу. Я закажу два одноместных номера, не пугайтесь. - Я не пугаюсь, - солгал Снейп. – Мне просто кажется, что это не слишком прилично. - Да ну? Снейп вздохнул. Каким-то волшебным образом все, связанное с Кей, было не слишком приличным. Лэтимер не проявил никакого интереса к этой затее. - У нашей дорогой мисс Маллиган удивительный талант превращать обычные ситуации в двусмысленные, а у двусмысленных отнимать всякий смысл. Если она подвергает риску свою репутацию, то вам уж точно ничего не светит. Карлос ездил с ней слушать этот самый джаз в прошлом году. Она от него сбежала с какими-то своими друзьями, якобы танцевать, и объявилась только вечером воскресенья. - Надеюсь, в этом году она поступит так же, - проворчал Снейп. Сенатор коротко сказал, что всегда предпочитал классическую музыку. На этом тема была закрыта. И в последнюю пятницу октября автобус «Синий гиппогриф» отвез их в Новый Орлеан. Кей взяла с собой чемодан, размеры которого внушили Снейпу самые черные опасения. Он крайне редко слушал музыку, однако ему все же казалось, что это занятие не требует большого количества вспомогательных средств. В течение часа он волновался по этому поводу молча, затем не выдержал. - Одежда, - развеяла его сомнения Кей. - И сколько же вам нужно одежды на два дня? - Два платья, чтобы гулять по городу. - Одновременно или по одному на каждый день? - Очень смешно. Два платья для вечеринок. Две пары туфель для вечеринок. Босоножки. Халат и тапочки. Джинсы и пара футболок, на всякий случай. И так, по мелочи. - Я всегда знал, что у женщин намного больше нижних конечностей, чем кажется на первый взгляд. Две пары туфель для вечеринок, подумать только. Стоп. Вечеринок? Кей от души стукнулась головой о спинку переднего сидения. - Я кретинка, - простонала она. – Идиотка. Балда. Оркестр будет играть на вечеринках в отеле. Там дресс-код. Я совершенно забыла вам сказать. - Дресс-код? В Америке? И что он в себя включает? Чистую футболку? - Костюм для субботней вечеринки, фрак для воскресной. Убейте меня, я заслужила. - Безусловно, - строго сказал Снейп. – Удивительная безответственность. Не понимаю, о чем вы только думали. - Если хотите, я аппарирую в школу, запакую ваши вещи и вернусь обратно, - покаянно предложила Кей. – Мне так стыдно… Снейп представил, как она роется у него в шкафу, и нервно сглотнул. - Не стоит беспокоится, мисс Маллиган. Тем более, что у меня все равно нет ни фрака, ни костюма. Закройте рот. - Что значит – нет? - Я прекрасно обхожусь мантией. Кей закрыла глаза и несколько раз выдохнула. Затем посмотрела на Снейпа с ужасом, смешанным с восторгом. - Профессор, а вы читали свой контракт перед тем, как подписать? - Разумеется. Не понимаю, какое отношение… - Пункт двадцать восемь, третий параграф. Там перечислена одежда, которая может вам понадобиться при выполнении ваших обязанностей. В моем случае, это вечернее и коктейльное платья, в вашем – черный и белый галстук. - Я не ношу галстуки, - сердито сказал Снейп. – И, в конце концов, это ведь просто устаревшая форма, не так ли? В моем прошлом контракте было записано, что я признаю короля главой англиканской церкви. - И этот человек говорит мне о безответственности, - воззвала Кей к небесам. – Думаю, мы сможем взять что-нибудь напрокат в городе. И, на будущее, умоляю вас – читайте внимательно все, что вы подписываете. Нет такой устаревшей формы, на которой не могли бы заработать адвокаты. В отеле выяснилось, что Кей каким-то образом уже умудрилась заплатить за оба номера. Снейп попытался устроить ей скандал и потерпел поражение – это было все равно что боксировать со струей воды. - Я мужчина, в конце концов! - А у меня папа миллионер. - Это не имеет ровным счетом никакого значения! - Если бы. Отнесите вещи джентльмена в номер, пожалуйста. - Я не буду жить в номере, за который не платил! - Тогда вы будете жить под мостом. Это Хэллоуин, за все гостиничные номера в городе заплачено за месяц вперед. - Как вы вообще умудрились это проделать, не выезжая из школы? - Знала я, что магическая Англия – отсталая страна, но чтобы настолько?! Отнесите вещи джентльмена в номер, пожалуйста. Взятый напрокат костюм не прибавил Снейпу хорошего настроения. От плотной коричневой ткани пахло пылью и нафталином, пиджак был явно сшит на кого-то более широкоплечего, а брюки – на кого-то более коротконогого. Кроме того, на груди слева имелась тщательно заштопанная дырка. Кей к вечеринке переоделась в синее платье в белый горошек и навертела на голове водопады кудрей и локонов. Снейп неодобрительно ее оглядел. Затем так же критически осмотрел толпу собравшихся в большом зале. После этого посмотрел на оркестр. И еще раз. И еще. - Мисс Маллиган, - спросил он тихо, - скажите мне, пожалуйста, что у музыкантов просто невероятно удачные маскарадные костюмы. Кей поглядела на сцену, затем на Снейпа. - Видите ли, золотой век нью-орлеанского джаза был довольно давно, а большинство великих музыкантов вело крайне нездоровый образ жизни. Поэтому ничего удивительного, что до нашего времени они не дожили. - Вы хотите сказать, что все эти люди… действительно мертвы?! - Да, разумеется. Снейп вздрогнул. - Отвратительно. Никогда не думал, что кто-то может использовать некромантию просто для развлечения. - Никакой некромантии! – возмутилась Кей. – Вы что, думаете, мы совсем дикие? Просто с ними договорились, и раз в год они собираются и играют джаз. Отель на этом гребет деньги лопатой, а им просто нравится это делать. Неужели вам не хотелось бы после смерти хотя бы иногда заниматься тем, что вы по-настоящему любили? - После смерти мне хотелось бы ничем не заниматься. А это просто омерзительно. - Нет, - задумчиво сказала Кей. – Это страшно, но не омерзительно. И потом – это же Хэллоуин! - Вы – нация подростков, и этим все сказано. Заиграла музыка. Снейп послушал две минуты, затем пожал плечами. Это явно не стоило двухчасовой поездки на автобусе. Он ожидал чего-то торжественного и очень скучного – именно так, по его представлению, должна была звучать музыка, ради которой люди оживляют мертвецов. Для того, чтобы послушать, как квакает саксофон, не имело смысла так стараться – можно было просто пойти на ближайшее болото. Его оттеснили назад. Он возмутился, сделал шаг вперед и получил женским каблуком по ноге. Перед сценой танцевали. У парных танцев в волшебной Англии была долгая, но несчастливая история: сначала они считались неприличными, а затем устарели. Средний волшебник умел танцевать вальс, и практиковал это умение в среднем пять раз в жизни: на выпускном балу, на своей свадьбе, на свадьбе дочери и еще пару раз, в зависимости от количества жен и дочерей. Снейп никогда не считал себя средним волшебником, поэтому ни разу в жизни не вальсировал. С другой стороны, в мире магглов идея парных танцев тихо скончалась как раз во времена его юности. Есть вещи, которые просто невозможно делать под музыку “Black Sabbath”. Таким образом, Снейп был совершенно не готов к зрелищу, которое предстало его изумленным глазам. Ему всегда казалось, что люди бегают, если за ними гонится злобное чудовище, прыгают, если их квиддичная команда опережает соперника на сто очков, и крутят бедрами у себя в спальне, закрывшись на ключ. То, что это все можно проделывать одновременно, прилюдно и под музыку, и называть это танцем, было для него открытием. Он нашел взглядом синее платье в горошек и покачал головой. Кей вела себя крайне непристойно. Ни одна порядочная женщина не позволила бы мужчине при всех хватать себя за бедро и поворачивать. Или не стала бы прижиматься к другому мужчине так тесно, что давление сжатого воздуха между ними могло порвать чью-нибудь барабанную перепонку. Или демонстрировать свои чулки. Снейп, разумеется, и раньше видел женские чулки, но в витрине магазина, а не на длинных загорелых ногах. - Чудо, что за девочка, правда? – восхищенно сказал мужской голос возле его уха. – Потрясающая задница. Сколько на нее смотрю, не могу разобрать, что она делает ногами – все время смотрю на ее попу. Снейп пробурчал что-то нечленораздельное. Он тоже глядел приблизительно в этом направлении, но вдобавок прекрасно видел, что именно Кей делает ногами. Кроме того, это замечание его неприятно поразило. Осознавать, что чулки Кей видны ему, было неловко. Понимать, что эти чулки видны всему залу, было возмутительно. Снейп напомнил себе, что чулки, ноги, попа и сама Кей не имеют к нему никакого отношения, и оскорбился еще больше. Ему захотелось уйти из зала. Вместо этого он два с лишним часа наблюдал, как части анатомии и предметы одежды его коллеги взлетают над полом. Наконец музыканты раскланялись и сложили свои трубы в черные футляры. Снейп ушел к себе в номер и продолжил злиться там. От этого интересного занятия его оторвал настойчивый стук в дверь. На пороге стояла Кей в голубом халатике. - У вас нет ничего от боли в мышцах? – спросила она. – Бен, зараза такая, меня полвечера подкидывал, а я три месяца не танцевала и несколько отвыкла от таких фокусов. Если не принять меры, я завтра даже кашлять не смогу, не то что руками шевелить. - Кашлять? - Знаете, как болят мышцы живота от прыжков? - Нет, - сухо сказал Снейп. – Держите, вот это должно помочь. Кей задумчиво повертела в руках склянку с зеленой мазью, затем вернула ее обратно. - Не намажете мне плечи? А то я сама не дотянусь. Снейп онемел – то ли от возмущения, то ли от того, что Кей повернулась к нему спиной и опустила халат до лопаток. Под халатом не было ровным счетом ничего, если не считать золотистой кожи с россыпью веснушек. Снейп поймал себя на том, что прикидывает, какого еще нижнего белья нет под этим халатом, больно наступил себе на ногу и начал смазывать Кей плечи, параллельно вычисляя в уме, сколько времени необходимо, чтобы получить одну унцию масла из корня дягиля путем холодного отжима. - Думаю, достаточно, - сказал он через некоторое время (одна минута объективного времени, трое суток субъективного). – Дальше вы сами справитесь, я полагаю. - Безусловно, - согласилась Кей. – Большое вам спасибо. - Не за что. Дверь за ней закрылась. Снейп почувствовал непреодолимое желание сначала побиться обо что-нибудь головой, а потом принять холодный душ. Со стороны коридора его дверь получила пинок ногой, затем Кей выругалась, засмеялась и удалилась по коридору. Снейп немного подумал, и все же ударился головой о стену. До этого момента он полагал, что Кей просто невыносимо наивна. Теперь ему пришло в голову, что этот эпитет куда больше применим к нему самому.
Изумрудная Змея: * * * Банальный бес бульварных блаженств, не соблазняй меня страшным словцом "мой тип". Владимир Набоков, «Дар» От стука в дверь Снейп нервно вздрогнул. Он провел бессонную ночь, размышляя о том, что мисс Маллиган, похоже, действительно решила его соблазнить. Он совершенно не представлял, что делать по этому поводу: объяснить ей, что он не подвластен соблазнам было не легче, чем соблазниться. Ему ни разу не приходилось делать ничего подобного. Появление Кей не способствовало его душевному равновесию. - Я проспала завтрак, - объявила она жизнерадостно. – Сейчас видела Бена, он охает и стонет, как столетний дед. Так ему и надо! Пойдемте гулять по городу? - Почему вы в таком виде? – с трудом выговорил Снейп. Кей поправила свою золотую корону. - Сегодня Хэллоуин, к вашему сведению. Это мой костюм. - Вы уверены, что ничего не забыли надеть? Платье, например? Справедливости ради, на ней все же было надето нечто длинное, золотистое и полупрозрачное. Однако многочисленные браслеты, цепочки, ожерелья и броши скрывали ее куда лучше. - И почему от вас так пахнет? Вы пролили духи? - Целый флакон и прямо на себя. Это часть костюма. Я должна быть похожа на надушенное облако. - К вечеру у вас разболится голова от этих ароматов. Кого вы изображаете – Армиду в саду? - Нет, я Эрзули Фреда. Богиня любви, если хотите. - А почему на вас понавешано столько побрякушек? Кей на секунду задумалась. - Ее всегда так рисуют. В этом есть свой смысл, если вдуматься. Любовь обогащает. - То, что вы имеете в виду, не называется любовью, - желчно заметил Снейп. - То, что вы имеете в виду, не приносит такого дохода, - парировала Кей. – Вы идете гулять по городу? - Ни в коем случае! - Ну, как хотите. Через пять минут Снейп захотел пойти за ней. Вместо этого он взял книгу и начал читать. Через полчаса ему пришло в голову, что было бы неплохо посмотреть Новый Орлеан. Он выглянул в окно, с ужасом посмотрел на пеструю толпу и снова сел читать. Еще через час он спустился к стойке администратора и недовольным тоном попросил какой-нибудь справочник по вуду. Через десять минут он сидел у себя в номере и изучал статьи на букву «Э». «Эрзули Фреда, светлое воплощение Эрзули, дух любви, красоты, драгоценностей, танцев, роскоши и цветов. Ее символ – сердце, ее цвета – розовый, голубой, белый и золотой. В жертву ей приносят драгоценности, духи, сладости и ликеры. Воплощает собой женственность и сострадание, однако считается ревнивой и ленивой. Ее возлюбленный – Огун Ферайль». Он поморщился. Это было как-то слишком очевидно. Все равно что надеть футболку с надписью «Я хочу преподавателя Зелий!» Однако до сих пор он успешно игнорировал все более тонкие намеки. Например, она сказала, что номера в гостинице были раскуплены месяц назад – то есть за две недели до того, как она впервые произнесла слова «нью-орлеанский джаз». Означало ли это… Снейп взялся за голову. Это было чересчур сложно. Он посмотрелся в зеркало. Черные волосы. Внушительный нос. Морщины вокруг глаз. Медно-красная кожа – южное солнце, чтоб его. Малопривлекательное зрелище. Он попытался изобразить боевой клич натчезов, закашлялся и смущенно огляделся по сторонам. Какая женщина в здравом уме могла прельститься вот этим? С другой стороны, кто сказал, что она в здравом уме? Ни один нормальный человек не отправился бы бродить по городу в таком виде! - Не хочу об этом думать, - сказал он громко. – Не желаю. До вечера он успел прочитать книгу, название и содержание которой моментально забыл, отказаться от обеда и ужина, изучить справочник по вуду, пройти несколько миль по своему номеру и три раза померить фрак. Последнее занятие оказалось особенно неудовлетворительным: из зеркала неизменно глядел пингвин, воспитанный стервятниками. В конце концов Снейп надел парадную мантию и спустился вниз, готовый испепелить любого, кто осмелится не пустить его в зал. В зале было темно и пусто – только несколько пар покачивались в обнимку. Снейп вздохнул. Во времена его юности молодые волшебники как раз обнаружили, что для того, чтобы повисеть друг на друге в темноте, вовсе необязательно учиться танцевать. Обычно снаружи это выглядело, как мифический зверь Тяни-Толкай, пытающийся пойти вперед и назад одновременно. Как это ощущалось изнутри, Снейпу испытывать не доводилось. И тут женщина на эстраде начала петь. У нее был низкий, почти мужской голос, такой плотный, что, казалось, он вытеснил весь воздух в зале. Сначала она пела одна, потом музыканты потихоньку присоединились к ней, и ее голос взлетел к небу. Снейп пошатнулся и закрыл глаза. Он пришел в себя, когда почувствовал, как кто-то гладит его по рукаву. Перед ним стояла Кей в длинном бирюзовом платье. - Пробирает, правда? – спросила она шепотом. – Никогда не слышала ничего более живого. А вы говорите, некромантия. - И вы танцуете… под это? - Приходится. Эту музыку проще пережить, когда кого-нибудь обнимаешь. Иначе слишком уж хочется плакать. Попробуем? - Я не умею, - неуверенно сказал Снейп. Кей прижалась к нему, взяла его за руку и положила другую руку ему на плечо. - А вы рискните. Женщина на эстраде снова запела. Снейп закрыл глаза и перестал чувствовать свое тело. Ему показалось, что он теряет сознание или умирает, но он не ощущал страха, только мучительное желание жить. «Я не должен», - подумал он и открыл глаза. - А вы говорите – не умеете, - прошептала Кей возле его плеча. Снейп наклонился к ней и поцеловал. Теперь он чувствовал свое тело даже чересчур отчетливо. И ее тело – тоже. Через две песни Кей сказала ему на ухо: - Пора отсюда сваливать. Конечно, в зале темно, но недостаточно. И на полу будет жестко. - Я не уверен, что смогу подниматься по лестнице, - сдавленным голосом сказал Снейп. - А кому сейчас легко? Способность дышать вернулась к Снейпу на десятой ступеньке. Способность соображать – у двери в номер Кей. Подозрение, что ничего не получится – когда он попытался одновременно расстегнуть ее платье и свою мантию. Через минуту подозрение превратилось в уверенность, а еще через три минуты – в свершившийся факт. - Не-на-ви-жу, - отчетливо сказала Кей. – Акцио шампанское. Хлопнула пробка. Снейп почувствовал холодное прикосновение стекла к своему плечу. - Твое здоровье! – Кей отпила из бутылки и закашлялась. – Хочешь? - Нет, спасибо. Не вижу повода. - Очень мило. Сейчас Хэллоуин, ты в самом красивом городе Америки, лежишь рядом с очаровательной женщиной и не видишь повода пить шампанское? - Недостает одного компонента, - пробормотал Снейп, борясь с желанием ее задушить. Кей положила голову ему на плечо. - Компонента, с ума сойти. Я тебя хочу так, что у меня пальцы на ногах сводит, но могу просто всю ночь вот так с тобой лежать, и мне будет хорошо. Понимаешь? Снейп взял у нее бутылку и сделал несколько глотков. - Не понимаю. Я совсем ничего не понимаю. По-моему, у тебя временное помрачение рассудка. - Ага, - весело согласилась Кей. – Я в тебя влюбилась, когда ты стоял на автобусной остановке, ты в курсе? - Нет, впервые об этом слышу. И я ошибся, это не временное помрачение, а постоянное. В меня невозможно влюбиться. - Значит, мне удалось совершить невозможное. Хорошо, я наврала. Ты мне понравился, когда стоял на остановке. А влюбилась я, когда поняла, что ты не собираешься за мной ухаживать. - Какой интересный повод. – Снейп выпил еще немного шампанского. - Не хуже всякого другого. Обожаю преодолевать трудности. Я в институте занималась альпинизмом. Лазила по горам. И поверь мне, по сравнению с самой заурядной снежной лавиной у тебя просто ангельский характер. - Не сомневаюсь. А по сравнению с Tachypodoiulus albipes у меня привлекательная внешность. - Это такие многоногие склизкие твари, да? Обалдеть, как ты себя любишь. Мне не нравятся красивые мужчины, к твоему сведению. Они все эгоисты. К тому же я ревнива до чертиков. Не желаю, чтобы на тебя пялились разные девицы. - Какое совпадение. – Снейп поставил на пол пустую бутылку. – Я тоже. И должен тебе сказать, что твое вчерашнее платье… - Просто отличное, правда? – перебила его Кей. – И потом, меня в этом зале хотели все мужчины, а я досталась тебе. Разве твое эго не увеличивается при этой мысли? Снейп посмотрел туда, где располагалось его эго. - Не особенно, - признался он. – Мне все-таки не шестнадцать. Кей хрюкнула ему в плечо. - Я тебя обожаю. - Ты меня совсем не знаешь. - Может быть, именно поэтому. Снейп почесал нос. - Кей, я серьезно. - И я тоже. Есть вещи, которые стоит знать о человеке до того, как ляжешь с ним в постель. Просто иногда это такие вещи, которые можно рассказать только в постели, и то не с первого раза. Так что приходится рисковать. - Ясно. - Я тебя ни о чем не спрашиваю, заметь. - Я заметил. - Но вот оценил ли? - Кей… - Ты уже второй раз называешь меня по имени. Потрясающий прогресс, Северус. Мда. У тебя, случаем, нет второго имени? - Представь себе, нет. - Какая жалость. - А у тебя? - Есть, но, во-первых, я тебе его не скажу, а во-вторых, я на него отказываюсь откликаться. - Какая жалость. Снейп почувствовал, что настал подходящий психологический момент для второй попытки, но его эго по-прежнему отказывалось от сотрудничества. Вероятно, не стоило пить столько шампанского на пустой желудок. - Я использовала свое право на интимный вопрос, или у меня есть еще одна попытка? - Это был интимный вопрос? - Некоторым образом. - Тогда можешь спросить еще что-нибудь в том же духе. - Почему ты не ешь оленину? Снейп почувствовал, что трезвеет. - Что? - У тебя в ресторане было такое лицо, как будто тебе предложили бифштекс из человечины. То ли шампанское, то ли музыка, то ли вторая бессонная ночь так затуманили Снейпу мозги, что он потянулся за палочкой и сказал: “Expecto Patronum!” Само по себе это было разумным объяснением. В средние века волшебники действительно не ели мясо животного, форму которого принимал их патронус. Этот обычай сохранился до настоящего времени, но скорее потому, что находилось мало желающих съесть кошку, хорька или волка. Однако Снейпу казалось, что Кей при виде серебристой лани магическим образом поймет все, что можно было понять про Лили Эванс, Гарри Поттера, Альбуса Дамблдора и Северуса Снейпа. И, судя по тому, что она упала лицом в подушку и что-то невнятно простонала, она действительно все поняла. Затем она подняла голову, и Снейп понял, что она рыдает от смеха. Он опешил. Ему никогда не приходило в голову, что самые трагические страницы его жизни могут вызвать такую реакцию. - Извини, - с трудом выговорила Кей. – Я не над тобой… Подожди… Expecto Patronum! Снейп несколько секунд оторопело смотрел на серебристое явление. Рядом с ланью стоял американский лось, самец в полном расцвете сил, семи футов ростом, весом в полтонны и с гигантскими рогами. - Кажется, несмотря на культурные различия, мы с тобой идеальная пара, - сказал он, и понял, что смеется. Рано утром он проснулся, оделся, несколько минут смотрел на спящую Кей, написал три записки и сжег их, пошел к себе в номер, зашел в ванную и сунул голову под холодную воду. Затем собрал вещи, вышел во двор и сосредоточился. Через минуту он стоял на автобусной остановке в Сен-Самди. Улица была засыпана конфетти, серпантином и тыквенными корками. На скамейке возле остановки спала Белоснежка, рядом с ней на земле храпел двухметровый гном со съехавшей бородой. Мама Роза вышла из дверей кафе с метлой, покачала головой и принялась подметать. Снейп дошел до реки, сел в лодку и закрыл глаза. До вечера он просидел у себя в комнате, готовясь к урокам. Около восьми у него за спиной что-то зашуршало. Он обернулся – послышались горькие рыдания, и на полу образовалась большая лужа. Снейп вздрогнул и поспешно ушел в ванную. На секунду ему очень захотелось стать сквонком. Когда они вышел из ванной, лужи на полу не было. На кровати сидела Кей и рассматривала свои ногти. - Бен довез меня на машине, если тебе интересно. Я проспала автобус. Из-за тебя, между прочим. Ты всегда так ужасно храпишь, или только когда напьешься? - Не знаю, - сказал Снейп, глядя в пол. – Обычно я сплю один. - Просто оглохнуть можно. Я тебе полночи свистела и цокала языком, но бестолку. - Мои соболезнования. - Так что я видела, как ты уходил. Молчание. - И я знаю, что ты писал в тех записках. Молчание. - Ты меня сегодня собираешься целовать или как?! - Мисс Маллиган… - Убью, - нежно сказала Кей. Розовые шелковые обои потихоньку начали возвращаться на стены. Эти звуки им тоже были знакомы. - Я плохой любовник, - простонал Снейп ей в волосы. - Не плохой, а неопытный. И нервный. И голодный. Ты сегодня что-нибудь ел? - М-м-м… - Я так и думала. Значит, пойдем воровать еду на кухню. Папа Симон это очень любит. - Он и спит на кухне? - Он никогда не спит, он призрак. Как маркиз. Кстати, это именно он перерезал маркизу горло. Кухонным ножом. - Чудесная история. - Может, все-таки не сразу пойдем на кухню? Я весь день хотела немножко поделиться с тобой опытом… в некоторых вопросах. Снейп застыл. - И большой у тебя опыт? - спросил он мерзким голосом. Кей отстранилась от него. - Тебя действительно волнует моя квалификация, или ты просто пытаешься мне закатить сцену ревности? - Мне просто интересно. Если ты начала еще в школе и продолжала такими же темпами… Кей прищурилась. - Ну вот что, Северус. У тебя два выхода. Либо ты извиняешься прямо сейчас, либо потом, когда у тебя в голове просветлеет. И учти, что делать это потом всегда противнее. - Я учту, - пообещал ей Снейп, стремительно вышел из комнаты и хлопнул дверью. Во рту у него был горький вкус желчи. В коридоре он прислонился к стене и застонал. Проклятое, злобное, ревнивое чудовище, болван, который так и не научился держать на привязи свой поганый язык! Он точно знал, что извиняться не пойдет. Вот и прекрасно. Вот и замечательно. Пусть найдет себе кого-нибудь… опытного. Он затравленным взглядом огляделся вокруг. И замер. Он стоял в коридоре второго этажа в халате и домашних тапочках, с полотенцем на голове. Дверь, которую он только что так гневно захлопнул, вела в его собственную комнату. TBC
precissely: Изумрудная Змея, ты смерти моей хочешь, да? *рыдает* Это потрясающе)))) Не очень люблю определение "вкусный" для текста, но твоя история именно вкусная - детали, фразы, эпитеты просто смакуешь, не переставая наслаждаться)) И какой чУдный Северус) Отвык в своей мрачной Шотландии от женского внимания PS и линди классно встал в текст, да))) Ммм, а продолжение скоро будет?
Изумрудная Змея: precissely Я не хочу твоей смерти!!! Живи долго и счастливо . Линди я, конечно, наглым образом протащила контрабандой, но очень уж просился . Продолжение будет скоро, во вторник отправлю бете новую главу.
precissely: Изумрудная Змея Не просто просился, а идеально вписался)) И за джаз отдельное спасибо))) PS окей, тогда я пойду потыкаю бету палочкой))))
precissely: Изумрудная Змея PS поправь в шапке, пожалуйста, Лой у нас - Yver ))
Изумрудная Змея: precissely Поправила. Подожди бету тыкать, у меня текст на рабочем компьютере, раньше вторника его все равно не будет. Я знала, что ты джаз оценишь .
precissely: Изумрудная Змея Поздно) Я уже в качестве превентивной меры, так сказать Я много чего оценила: и пингвина, воспитанного стервятниками, и чудных детишек, и сенатора с соляным кругом
Selezneva: Это просто потрясающе Детали так вообще блеск
Мерри: Изумрудная Змея Это изумительно. Бедная Кей... Текст - просто нечеловеческий восторг. Можно только пару тапков? Названия школьных предметов пишутся все-таки с маленькой буквы. А то "преподаватель Трансфигурации" - это примерно как "контрольная по Математике". И две опечатки случайно выхватила: лучший способ обращение обращениЯ Снейп взял это способ на вооружение этоТ
belana: восхитительно! читать, перечитывать долгими летними вечерами:) только вот опечатка: "После Массачусется кажется..."
Изумрудная Змея: Мерри belana Спасибо, поправлю. Selezneva
Мерри: Изумрудная Змея Я уже три раза перечитала
valley: Изумрудная Змея Ты чудо!
Изумрудная Змея: Мерри Вот тебе времени не жалко . valley Не уверена, но все равно спасибо .
Daria: Чудесно, спасибо valley за наводку! не могу не пройти мимо: "Если встать в центре и громко сказать: «Индейцы!», то все шелка и завитушки спрячутся где-то на неделю." джулеп!! и прочие кулинарные радости! Только гамбо не хватает, но тогда это будет уже совсем Терри Пратчетт))) - по юмору так тянет именно на него - очень понравились в этом смысле типажи астронома и сенатора, у которого "практически не было детей"))) - а дамочка с Чарами сразу напомнила Скарлетт О.Х., только характер подкачал)) ну и всякое чудное типа: Даже слизеринцы относились к нему как к дрессированному крокодилу, которого можно было напускать на врагов. Он знал, что некоторые люди считали его методику преподавания слишком жесткой и неэффективной. Они ошибались. Методы самообороны одного человека против двадцати не могут быть чрезмерно жесткими. - тут как учитель жму Снейпу руку)))))) Единственное, что меня пока, к сожалению, не тронуло, это развитие любовн. линии - диалог в ресторане как-то не прозвучал, в Н.Орлеане было уже получше, причем именно фиаско там было очень достоверно и на месте - не чувствувовалось между ними особой искры, кроме как под влиянием пения. Но любоффь меня тут все равно, честно говоря, интересует куда меньше колорита и всяких душевных мелочей, типа научит ли Снейп американцев футб... эээ квиддичу))).
lieeran: ааа....восторг! и это действительно вкусно. очень.
gretthen: Ах, как здорово! Кажется, я снова начала читать про Снейпа
llyd: Изумрудная Змея Прекрасно.
Pixie: Изумрудная Змея Я уже писала на САС под конкурсным ником, но не боюсь повториться в благодарностях за этот чудесный фик. Точнее, целый мир Удивительная вещь Ваш американский магический мир хочется смаковать маленькими кусочками
nix: Мне нравиЦа Так... ммм.... по-доброму проехаться по нашему старому крючконосу, дорогого стоит Изумрудная Змея пишет: Северус Снейп открывает Америку
Изумрудная Змея: Daria Чувствуется Пратчетт, да? Я, признаться, этого боялась . Он очень заразный, а я как раз параллельно с написанием фика читала один роман за другим. Зато как я довольна, что кто-то углядел Скарлетт! Со Снейпом оказалось безумно тяжело писать гет. Я ведь изначально никакого фиаско не предполагала, но, когда дошло до дела, профессор наотрез отказался трахаться . Так что я его еще пока уламываю. lieeran gretthen llyd Pixie nix Спасибо!
Daria: Изумрудная Змея Не-не, если и чувствуется, то по-хорошему, с подмигом, а вообще о нем вспомнила в первую оч. из-за колорита, юмор и без него прекрасный)). "профессор наотрез отказался трахаться" - вот мне как-то сразу и показалось, что в этом месте автор наконец-то послушался героя)). А до этого слегка подсказывал ему реплики и тп. Я Снейпа понимаю - девушка для него слишком палец-в-рот-не-клади. Без комплексов. А человеку с комплексами чертовски трудно по-настоящему сойтись с человеком без комплексов)). Это такой вечный англо-американский конфликт)))). Мне немножко не хватало ее перспективы - не то чтобы прямо нужна ей какая-то слабость, просто более человеческий что ли угол зрения, не знаю, а то вся какая-то действительно Леди Совершенство, сама-то по себе хороша в этом плане, но вот со Снейпом как-то не контачится. Все мой субъектив, конечно.
Daria: (А с др. стороны, на ночь глядя пошли всякие подозрения насчет Снейпа... Он тут случайно не ээээ каноничный после 7-ой? А то в этих местах границы текучие, в самый раз для чего-нибудь интересненького типа "6-ого чувства".))
Selezneva: Изумрудная Змея пишет: Со Снейпом оказалось безумно тяжело писать гет. Я ведь изначально никакого фиаско не предполагала, но, когда дошло до дела, профессор наотрез отказался трахаться Может он стесняется... при всех?
Bellatri4a: Изумрудная Змея пишет: - Видите, как замечательно. Это мед, это кленовый сироп, это три сорта йогурта, это профессор Лэтимер страдает от похмелья... Кей это ЧТО-ТО!
полная версия страницы