Форум » Большой зал » Любовь, возникшая из лжи, ГП/ПП(Панси Паркинсон), ДМ/ДУ, ДМ/ГГ, Роман » Ответить
Любовь, возникшая из лжи, ГП/ПП(Панси Паркинсон), ДМ/ДУ, ДМ/ГГ, Роман
Сабрина Снейп: Название: Любовь, возникшая из лжи Автор: Сабрина Снейп Бета: SkukaSmertnaya Рейтинг: PG-13 Пейринг: ГП/ПП(Панси Паркинсон), ДМ/ДУ, ДМ/ГГ Жанр: Роман Дисклеймер: Все права принадлежат Дж.К.Роулинг. "Гарри Поттер, а также персонажи, имена и названия соответствующей вселенной являются собственностью Дж.К.Роулинг и компании Warner Bros. Entertainment Inc. Размер: миди Аннотация: Вероятно AU и ООС. 7 курс Гарри Поттера. Дамблдор жив, Снейп преподаёт Зельеварение в Хогвартсе. Вольдеморт не предпринимает активных действий, вынашивая коварный план - он даёт задание Панси Паркинсон влюбить в себя Гарри Поттера, чтобы потом предать его. Но что, если изворотливая слизеринка поверит в собственный обман? Отношение к критике: Обоснованная критика приветствуется. Размещение в архивах: Предупредите меня
Ответов - 10
Сабрина Снейп: Пролог. Пятнадцатого августа в поместье Малфоев проходила таинственная церемония. В центре огромного, погруженного в полумрак, зала стоял величественный трон, на котором восседал гроза всего магического мира, тот, кого ненавидели враги и боялись слуги - Тёмный Лорд. Выглядело существо, некогда бывшее Томом Риддлом, устрашающе, и это впечатление ещё более усиливалось сходством с его любимой питомицей - огромной змеёй Нагини. Тело Лорда было тощим и белым, голова лысой, похожей на голый череп. Но самым страшным в Вольдеморте были его глаза - совершенно красные, с жуткой ненавистью смотрящие на мир. От одного их взгляда кровь стыла в жилах. Казалось, Лорд не придавал начинающейся церемонии особого значения. Он был погружён в раздумья, очевидно, вынашивая очередной ужасный план. Между тем, Пожиратели Смерти выстроились в полукруг около трона, а Питер Петтигрю подошёл к двери гостиной и распахнул её. Церемония началась. К Тёмному Лорду подходили наследники чистокровных семейств, достигшие семнадцатилетия. И получали то, от чего уже не избавиться и что определит всю их дальнейшую судьбу - Вольдеморт отмечал юношей как своих слуг и рабов - даровал им Метку. Тут же на метку накладывалось мощное заклинание невидимости, так как Дамблдора и иногда патрулирующих Хогвартс авроров не стоит сбрасывать со счетов. Что же касается девушек, им был предложен выбор - они могли отказаться от получения Метки, но в этом случае были обязаны дать Непреложный обет верности Тёмному Лорду. В любом случае, пришедшие на церемонию подростки навсегда селили Тьму в своей душе. Люциус Малфой сильно нервничал, хоть и скрывал это за своей обычной маской ледяного спокойствия. О хозяине поместья можно сказать много плохого - он холодный и расчётливый мерзавец, правая рука Вольдеморта. Но нельзя, не покривив душой, сказать, что он плохой отец. О Драко мистер Малфой всегда заботился. А сейчас Люциус особенно волновался за сына. Дело в том, что Драко не разделял безоговорочно идей Лорда с тех пор, как неделю назад Пожиратели Смерти расправились с посмевшими передать в Министерство магии сообщение о готовящемся нападении Патриком и Луизой Паркинсонами. Тогда должна была погибнуть и их дочь, Панси Паркинсон, но за неё внезапно вступился Драко. Лорд Малфой был поражён - он всегда считал сына трусом, а тот не только пошёл против воли Темного Лорда, но и проявил столь не свойственную слизеринцам готовность к самопожертвованию. Разумеется, дерзкий мальчишка был наказан, в основном Круцио. И только защита отца спасла его от Авады. Люциус Малфой, несмотря на некоторые проколы, всё ещё оставался одним из наиболее ценных слуг Вольдеморта, и тот не мог пока позволить себе его потерять. Поэтому, сделав необходимое внушение, Темный Лорд велел Малфоям взять к себе Панси, раз уж их сын так озаботился её благополучием, и сообщил, что судьбу молодых людей решит на церемонии. Лорд Малфой поставил Драко с девушкой последними в очередь, поручив жене проинструктировать их, что делать и как себя вести, а сам смотрел на то, как чужие дети навсегда прощаются с прежней беззаботной жизнью, и сходил с ума от беспокойства за собственного сына. Прошло около трёх часов. Церемония заканчивалась. Вот для получения Метки к Темному Лорду подошли Винсент Кребб и Грегори Гойл. Всё было как обычно. Вольдеморт спросил их о лояльности, получив положительный ответ,прикоснулся к каждому из подростков палочкой, заклеймяя их навсегда. Любой Пожиратель знал, что получение Метки сопровождается страшной болью. Но многие не смогли сдержаться и презрительно усмехнулись, когда кандидаты в их ряды застонали и упали на колени. Большинство юношей выдерживали это куда более достойно, а среди девушек желающих получить на тело уродливую отметину не было. Темный Лорд скривился и, посмотрев на подростков как на слизняков, невербальным заклинанием сделал невидимыми метки на их руках. Отпрыски Кребба и Гойла были предпоследними. Они присоединились к группе стоящих поодаль уже отмеченных подростков, после чего в зал зашли последние, те, за которых хозяин поместья очень волновался. Драко Малфой. Слегка прилизанные белёсые волосы, высокомерно взирающие на мир серые глаза. Одет слизеринец был в зелёную матнию и до блеска начищенные домашними эльфами чёрные ботинки. Конечно, юноше было страшно. Он вообще не был по-настоящему смелым человеком, как какой-нибудь чокнутый гриффиндорец или, например, не испугавшийся шпионить за Орденом Феникса, Северус Снейп. Но ни один из присутствующих на церемонии, за исключением его отца, Северуса и Вольдеморта, не мог догадаться об этом. Малфоев с детства приучали сохранять спокойствие и невозмутимость в любой ситуации. Рядом с Драко, гордо вскинул подбородок, шла Панси Паркинсон. Если в детстве кто-то в шутку, или в обиду мог сравнить ее с мопсом, то теперь девушка стала настоящей красавицей. Немного неправильные черты лица лишь добавляли ей очарования и шарма. Длинные темно-каштановые волосы заставляли парней оборачиваться ей вслед, а черные глаза разбили не одно сердце в Хогвартсе. В прочем, и фигурой Бог девушку не обидел, а она, как истинная Слизеринка, умело смогла подчеркнуть свои достоинства красивой мантией с серебристой вышивкой. Панси не боялась кары Темного Лорда. У неё отняли всё, что было дорого и любимо, и теперь ей стало нечего терять. Молодые люди подошли к Лорду, уже интуитивно ощущая, что Метки сегодня не получат. Но подростки и представить не могли, что их ждет. Вольдеморт долго рассматривал подошедших за меткой юношу и девушку, а затем мерзко усмехнулся и прошипел: - Ну, нет, молодые люди, на вас у меня совсем другие планы. Затем, повинуясь повелительному жесту, все кроме ближайших слуг - Малфоя, Снейпа, Эйвери, Долохова, Розье и Лестрейдж - спешно покинули зал. А Вольдеморт, выдержав паузу, начал, смотря на Панси, говорить обманчиво-мягким тоном: - Надеюсь, ты оценишь, девочка, как тебе повезло. Вместо того, чтобы понести наказание за необдуманный поступок родителей, ты получишь ответственное задание. Если справишься, я закрою глаза на то, что ты из семьи посмевших предать меня. А если нет, тебя постигнет та судьба, которой ты умудрилась избежать. - Что я должна делать, мой Лорд? - О, думаю с такими данными у тебя непременно получится. Твоя задача - влюбить в себя Гари Поттера. Мне кое-что нужно от мальчишки прежде, чем я его убью. И очень важно, чтобы он сделал это добровольно. Больше тебе ничего не надо знать об этом. Необходимо, чтобы Поттер тобой восхищался, ловил каждое твоё слово, был готов на всё ради тебя. Как только достигнешь таких результатов, мне доложат, и ты получишь дальнейшее руководство к действию. И учти, за тобой будут следить. Если что пойдёт не так как надо, ты пожалеешь, что уже избежала смерти. - Но мой Лорд, как я это сделаю? Поттер же ненавидит меня! - А это уже не мои проблемы. Кстати, у тебя будет помощник. Драко, ты меня разочаровал, но я дам тебе шанс оправдаться. Ты должен во всём помогать мисс Паркинсон. Если у вас получится, вы оба получите метки и войдёте на равных в ряды моих слуг. А если нет, вас постигнет одинаковая судьба. Все ясно? Молодым людям было ясно далеко не всё. Но давно известно, что спорить с Темным Лордом опасно для жизни. Поэтому они молча кивнули, поцеловали край мантии Его Темнейшества и, дождавшись его милостивого кивка, удалились обдумывать выполнение невыполнимого плана Лорда. Глава 1: "Пусть игра начнется". В поместье Малфоев было много комнат для разного сорта гостей - богатых и нужных по каким-либо причинам, желанных и не очень...Панси выделили небольшую комнатушку, впрочем, довольно мило обставленную. Там было все, что могло пронадобиться - удобная кровать, платяной шкаф, письменный стол, даже собственная ванная. Ещё девушке выделили в полное распоряжение домового эльфа Финни, у которого она в любое время суток могла попросить что захочет. Но слизеринка прекрасно понимала, что находится в шикарном поместье на положении почётной пленницы. Несмотря на чувства к ней своего сына, лорд Малфой приютил Панси только потому, что она нужна для выполнения плана Темного Лорда и реабилитации его сына. Медленно тянулся последний вечер в негостеприимном поместье. Уже завтра наступит первое сентября, с платформы 9 3/4 отправится поезд до Хогвартса, а Панси и Драко придется начать осуществление плана, над проработкой которого они трудились полмесяца и который только полчаса назад закончили обсуждать и корректировать. Но всё это будет завтра. А пока Панси расположилась полулежа на кровати с чашкой любимого кофе с молоком и предавалась мрачным мыслям. Действительно, никаких весёлых мыслей у девушки быть не могло. Она очень любила родителей. Вообше на Слизерине очень сильны семейные узы. Ни на одном другом факультете так не почитают старших членов семьи и не опекают младших. Это неоспоримое достоинство представители других факультетов предпочитают не замечать. Им нравится видеть в Слизерине всё только самое плохое лишь потому, что на нем учился Том Риддл. Но родители Панси пошли против Темного Лорда, так как они были замечательными людьми, по-своему честными и благородными. Да, как почти все чистокровные волшебники, и Патрик, и Луиза с молоком матери впитали, что магия должна передаваться только в узком кругу, а появление в их рядах детей магглов не приведёт ни к чему хорошему. Но они были убеждены, что это не повод унижать таких детей, а тем более травить их. Поэтому, будучи введенными в заблуждение и вступив в ряды Пожирателей, довольно быстро осознали свою ошибку и стали шпионами Министерства. Панси полностью разделяла идеи родителей и тоже готовилась стать шпионкой. Но Патрик и Луиза не желали для дочери такой судьбы. Они убедили Министра защитить их девочку. От родителей требовалось выполнить опасное задание - узнать о готовящемся рейде и вовремя предупредить Министерство. А после этого ещё летом Панси отправили бы во Францию в Шарбатон как сироту под вымышленными именем и фамилией. Вольдеморт никогда не добрался бы до неё. Но случилась страшная трагедия - родителей раскрыли. Панси понимала, что ей очень повезло уже в том, что Темный Лорд считает, что родители пошли против него недавно, а то и она, и Драко уже были бы мертвы, несмотря на заступничество лорда Малфоя. Девушке было противно, что придётся выполнять поручение Лорда, да тем более такое. Но несмотря на несогласие с идеями Вольдеморта, Панси всё же была слизеринкой, а кредо представителей змеиного факультета - выжить любой ценой, а потом уже постараться обернуть ситуацию в свою пользу. К тому же не хотелось подставлять рискнувшего ради неё всем Драко. Так что девушка намеревалась добиться расположения Лорда, а потом постараться помешать его планам, став шпионкой Министерства. Еще слизеринку напрягало то, что она не знала, почему вдруг Драко вступился за неё. Да, они дружили до 6 курса, а потом встречались. Но причиной этого была вовсе не неземная любовь. Просто Панси самая красивая невеста, а Драко самый завидный жених. И они сочли свой союз идеальным. Разумеется, девушка не говорила парню правду о себе и родителях. Не хотела ставить перед сложным выбором. С детства Драко во всем пытался подражать отцу, хоть на самом деле был совсем не таким, и слизеринка не хотела заставлять его делать выбор между жизнями её и её родителей и его семьей. Ещё родители были против дружбы дочери с сыном правой руки Лорда, но по-иному поступить не могли, чтобы не вызвать подозрений. Ведь метки не исчезли окончательно, а значит Вольдеморт вернется, и дружба с Малфоями будет весьма полезна. А Панси, вначале просто притворяющаяся подругой Драко потому что так было надо, к поступлению в Хогвартс уже считала мальчика своим другом совершенно искренне. Но все равно поведение слизеринца, когда Вольдеморт её чуть не убил, было странным. Панси могла предположить, что, узнав правду, он не сдаст её Лорду, но что будет защищать...Почему? Ведь друзей у слизеринцев нет, а любить они не умеют, просто составляют семью и заботятся о ней. Панси так ни до чего и не додумалась, и легла спать. Завтрашний день обещал быть очень трудным. Драко Малфой лежал в своей роскошной комнате на широкой кровати и размышлял. Он помог Панси с планом. Всё продумал и рассчитал, убил на это столько сил и времени, но втайне надеялся, что план не сработает, хоть и знал, чем это грозит. Когда он позабыл о слизеринской изворотливости и осторожности? Почему мысль о том, как ненавистный Поттер будет целовать его Панси, страшнее мысли о гневе Темного Лорда? Как получилось, что он, полностью лояльный идеям Вольдеморта, встал на защиту дочери предателей? И почему он, всегда подражавший отцу, готов изменить взгляд на политику Лорда из-за того что тот сделал с семьёй Панси, хотя прекрасно знал и раньше судьбу предателей. На все эти вопросы существует лишь один-единственный ответ. Любовь. И пусть те, кто уверен, что слизеринцы не умеют любить, попробует найти другое объяснение действиям Малфоя-младшего. Драко сам не знал точно, когда перестал изображать привязанность, как делает большинство представителей его факультета, и действительно полюбил. И у него сжималось сердце при мысли о том, что завтра ему придется выполнить свою часть плана - это было гораздо больнее пыток Круцио. Юноша долго ворочался, страшась завтрашнего дня, и заснул почти под утро. Люциус Малфой только что получил письмо от своего приятеля ещё с Хогвартса Северуса Снейпа. Профессор Зельеварения ответил согласием на просьбу лорда присмотреть за его сыном и мисс Паркинсон и помочь им в меру возможностей. Теперь глава рода Малфоев был почти спокоен. Снейп человек ловкий и изворотливый. Если он не сможет помочь Драко, значит, это не под силу никому. 1 сентября Хогвартс-экспресс весело катился к школе. Многие ученики, проходя мимо одного из купе, пытались, впрочем, как всегда безуспешно, в него заглянуть. А в купе находилась надежда всего магического мира, мальчик который выжил, с друзьями. Гарри и Рон весело болтали о чемпионате по квиддичу, Румынии, где оба провели часть лета в гостях у Чарли, и прочих увлекательных вещах. Джинни, ставшая летом девушкой Гарри, ушла поболтать с подругами с курса, обещав скоро вернуться. Мальчик, который выжил, в пол уха слушал очередной рассказ друга о случаях на квиддичном матче, думая о Джинни. Он никак не мог понять, что чувствует к девушке. Она была симпатичной и обаятельной, но между ними не пробегала искра, как было с Чжоу на 5 курсе. Однако в конце 6 курса юноша и опомниться не успел, как назвал своей девушкой сестру лучшего друга. Ошибка ли это? Время покажет. Наконец, Рон заметил хмурый взгляд Гермионы, ставшей его девушкой всего неделю назад, и спросил: - Милая, что-то не так? - Да, представьте себе, что-то не так! Как вы можете беседовать о квиддиче, когда магический мир на пороге войны?! - Гермиона, ты преувеличиваешь. - Думаете, Тот, кого нельзя называть, оставил нас в покое? Да он просто затаился и ждёт удобного момента, чтобы захватить Гарри, а может даже составил план. Пока вы... Договорить Гермионе не дали. Дверь купе резко распахнулась, и на пороге появились двое первокурсников, видимо, искавшие старост: - Идемте быстрее! Он же её убьет. Так как Гарри, Рон и Гермиона гриффиндорцы, им и в голову не пришло спросить, кто и кого. Они просто побежали за детьми. Дошли до закрытого купе, из которого доносился женский плачь и угрожающий голос Малфоя: - И запомни, Панси, где и с кем я нахожусь не твоё дело! Если ещё раз посмеешь указывать, что мне делать и с кем гулять, одними синяками не обойдешься! Моя девушка должна быть покорна, и если у тебя не получается, я тебя научу. Затем раздались звук пощёчины и удары. Гермиона направила палочку на дверь и выкрикнула: "Алохомора!" Все трое гриффиндорцев вбежали в купе, Гарри обездвижил Малфоя, который возвышался над плачущей Паркинсон. Рон и Гермиона намеревались использовать свое положение старост, чтобы разобраться с ненавистным слизеринцем. А Гарри помог подняться Паркинсон и отвёл её в соседнее пустое купе. Девушка выглядела ужасно - синяки на лице, опухшие и заплаканные глаза, спутанные волосы...Но почему-то именно сейчас Гарри впервые увидел, как девушка красива. Ранее он всегда считал, что ненавидит слизеринку, и не рассматривал её. А сейчас Поттер почувствовал к девушке жалость и захотел ей помочь. Он наколдовал стакан с водой и помог девушке напиться, а потом тихо спросил: - Панси, я могу чем-нибудь помочь? - Поттер, просто уйди... - Я не оставлю тебя в таком состоянии. Гарри уже хотел сесть рядом со слизеринкой и как-то утешить её, как в дверях купе появилась сердитая Джинни. Девушка сообщила: -Думаю, Паркинсон справится сама, Гарри. А ты обещал мне, что последние полчаса перед приездом в Хогвартс мы проведём вдвоём. И бойкая гриффиндорка почти силой утащила Гарри из купе. За окном уже совершенно стемнело, когда в комнате старосты Слизерина сидели двое и пили вино, отмечая начало большой игры. Это были Панси и Драко. Разумеется, никаких синяков и ссадин на слизеринке и в помине не было, друг и пальцем её не тронул. Просто Драко большой мастер чар иллюзии, отец научил, сразу сообразив что его отпрыску в первую очередь необходимо для исполнения плана. Допив вино, Панси поинтересовалась: - У тебя не было проблем? - Никаких. Эти тупые гриффиндорцы ничего не смогли доказать. А потом ты выступила очень убедительно, - все поверили, что ты из страха меня покрываешь, но сделать ничего не смогли. - Это может отразиться на отношении к тебе учителей. - Вряд ли. По-моему, придуманный нами случай как раз вписался в мой имидж. Давай лучше по существу. Как у тебя прошло? - Началось хорошо. Поттер мной заинтересовался. А потом всё испортила младшая Уизли. Появилась в купе и забрала его чуть ли не силой. - Уверяю тебя, это не по большой любви. - Откуда знаешь? - Да эта Уизли с кем только не встречается. Я видел её час назад целующейся с Финниганом. Поттер девчонку нисколько не привлекает. Он просто выгодный жених. Пожалуй, надо для успеха нашего плана открыть гриффиндорскому недоумку на это глаза. - Но как мы это сделаем? - Пожалуй, девчонкой придётся заняться мне. Уверяю тебя, она не устоит. - Не сомневаюсь, - с этими словами Панси поцеловала Драко, пожелала ему спокойной ночи и ушла к себе. Когда подруга ушла, Драко допил вино прямо из бутылки и задумался. Почему Панси так легко согласилась на его предложение приударить за гриффиндоркой для пользы дела? Знала бы она, чего ему это будет стоить! Но уставший и измотанный слизеринец не мог больше изводить себя подобными мыслями и вскоре заснул. Панси же не думала ни о чём. Она заснула сразу как только голова коснулась подушки.
Сабрина Снейп: Глава 2: "Узел завязывается". Драко шел на завтрак в Большой зал с тяжелым чувством. Он вовсе не был уверен в том, что они с Панси поступают правильно. Но выхода все равно нет - придется действовать согласно намеченному плану. Сама Панси чудесно играла свою роль - выглядела невыспавшейся и измученной. А на самом деле невыспавшимся и измученным был как раз слизеринский принц, вынужденный играть роль абсолютно довольного жизнью эгоиста и хама. Согласно плану, Драко высокомерно прошел мимо своей девушки и сел на противоположной стороне стола рядом с Блейз Забини - миловидной, голубоглазой блондинкой. На протяжении всего завтрака слизеринец усиленно флиртовал с ней, впрочем, без всякого удовольствия - девушка глупа как пробка. Поминутно слизеринец посматривал на гриффиндорский стол - туда, где сидела Джиневра Уизли. Девушка весьма симпатична, если, конечно, не принимать во внимание цвет её волос - рыжих Драко с детства на дух не переносил. И юноше была неприятна сама мысль о том, что придется флиртовать с рыжей гриффиндорской стервой. Но ради Панси он готов на все. За размышлениями время прошло незаметно. Завтрак подходил к концу. Малфой-младший посмотрел на подругу, и она еле заметно кивнула. Пора начинать. Пора начинать. Панси вышла из-за стола и встала у дверей Большого зала, якобы дожидаясь Драко. Вскоре юноша появился, но не один, а с Блейз Забини, и, остановившись прямо напротив девушки, стал жарко целовать блондинку. Панси закусила губу. И тут из зала вышел Гарри Поттер. Друзья юноши ушли ещё раньше, а его стервозную подружку задержали Кребб и Гойл, якобы признаваясь в несчастной любви к ней. Вот умора! Но сейчас не время отвлекаться на мелочи, надо действовать. Панси подошла к мальчику, который выжил, и поцеловала его долгим и страстным поцелуем, надеясь, что сработает эффект неожиданности, и юноша не оттолкнет её. А в следующую секунду забыла обо всем на свете. Такого девушка не испытывала никогда, хотя Драко целуется весьма неплохо. Между ней и Поттером будто пробежал электрический разряд. Поцелуй длился и длился. Слизеринский принц скривился, оттолкнул Блейз и стремительно пошел в сторону Подземелий. Панси что-то поймала в его взгляде, но не смогла понять что, и решила подумать об этом потом. Наконец, Гарри отстранился от неё и, восстановив дыхание, сообщил: - Эй, вообще-то у меня есть девушка! - Да, знаю, просто хотела проучить одного надутого индюка, который мне изменяет. - Ты о Малфое? - О нем. Но Блейз игрушка для него. У его высочества появилась другая девушка, с которой все гораздо серьезнее... - И поэтому он целуется с этой блондинкой. - Ты просто не знаешь Драко. У него не может быть только одной девушки. Обычно есть много подружек и одна девушка с которой все серьезно. Раньше это была я. - Избавь меня от подробностей! - Ладно. Слушай, Поттер, у меня к тебе просьба. - Да, и какая же? - Я выяснила, что Драко встречается с этой новой сегодня сразу после ужина в коридоре Одноглазой ведьмы. Пожалуйста, посмотри, кто она такая. Мне очень надо знать, а сама посмотреть не могу. Если мой принц поймет, что я за ним шпионю, это поставит крест на наших отношениях. - Но почему я, а не кто-нибудь с твоего факультета? - Ты же знаешь, все слизеринцы корыстны. Мне придется постараться. чтобы уговорить кого-либо из них помочь, да так, чтобы об этом не узнал весь Хогвартс. А ты гриффиндорец, ваше кредо - помогать людям. Я тебя очень прошу! - Ну ладно. Поттер удалился под обалдевшие взгляды студентов, видевших недавнюю сцену. Впрочем, разговор никто не слышал благодаря наложенному Панси невербальному заклинанию, а подобные слухи ей даже на руку. Бывшая принцесса Слизерина с легкой полуулыбкой пошла на уроки. На губах ещё держался вкус поцелуя с Поттером. Она как будто летала. Да что же это! Ведь Поттер - задание Лорда и ничего более. В любом случае пора на уроки. Следующий шаг плана зависит уже не от неё. Джинни сидела на Защите от Темных искусств и размышляла. По всему Хогвартсу поползли слухи о страстном поцелуе Паркинсон и её Гарри. Конечно, это неправда. Наверняка слизеринка сама их и распустила. Девушка точно знала, что прочно привязала к себе героя магического мира. Но для порядка надо недельку-другую подуться на него. Джинни всегда знала, что ей нужно. Она росла в бедной многодетной семье, и теперь хотела богатства, известности и славы. А, как известно, добиться этого симпатичная девушка может двумя путями - заработать сама или удачно выйти замуж. Ещё в детстве Джиневра поняла, что работа не её вариант. Так что остался один единственный путь. Гриффиндорка никогда не довольствовалась и не будет довольствоваться только одним парнем, это скучно и неинтересно. Но пришло время начать выбирать себе будущего мужа. Она сразу поняла, что идеальный вариант - Гарри Поттер. Он, безусловно, богат и известен. А что касается славы...он получит её, если, наконец, уничтожит Того, кого нельзя называть. Именно это ЕСЛИ и смущало девушку. Ведь Гарри может исполнить свою миссию годам к 30...а может вообще не исполнить. Вот если бы найти того, кто подходит подо все критерии придирчивой девушки прямо сейчас...Но такие есть только на Слизерине, а их заарканить очень непросто. Вдруг на парте Джинни материализовалось письмо. Написано оно было печатными буквами: "Семь вечера, коридор Одноглазой ведьмы". Послание было туманным и неопределенным, но девушка любила риск и решила обязательно пойти. И вот, ровно в семь некая рыжая гриффиндорка стоит в коридоре, нервно оглядываясь по сторонам, будто ищет кого-то. Внезапно её мягко развернули за плечи, и Джинни оказалась лицом к лицу с самим слизеринским принцем. Драко Малфой. Человек, полностью. подходящий под её жесткие критерии. Но гриффиндорка никогда не рассматривала его кандидатуру, так как соблазнить Малфоя сложно, не то что простофилю Гарри. А тут он пришел сам...Малфой произнес: - Наверное ты знаешь, я расстался с Панси. - Об этом знает уже весь Хогвартс. - Я долго думал, и считаю тебя наиболее подходящей кандидатурой на роль моей девушки. - Почему я? - Потому что я так решил. Ты согласна? - При всем уважении, мистер Малфой, не надо считать меня дурой. Почему это вдруг ты выбрал именно меня, а не кого-нибудь со своего факультета? Скажем, ту же Забини? - Для тебя Драко, детка. Меня, представь себе, потянуло на экзотику. - А недели через две экзотика надоест, и ты меня бросишь? - Ну, это зависит, прежде всего, от тебя. И вообще, прекрати ломаться. Ты же в любом случае ничего не теряешь. - Пожалуй, ты прав. Я согласна быть твоей девушкой, Драко. - А Поттер? - Гарри - просто увлечение. Он мне даже не нравится. - Тогда решено. С этими словами Малфой поцеловал девушку и ушел, больше ни слова не сказав. Джиневра была немного ошарашена тем, что слизеринский принц даже не назначил ей свидание, но, впрочем, Драко наверняка в скором времени даст о себе знать. Всю дорогу до спальни хитрая гриффиндорка думала о том, какие перспективы открываются перед ней. Малфои - самые богатые и влиятельные люди в Лондоне. К тому же они весьма изворотливы. Чем бы не закончилась война с Тем кого нельзя называть, кто бы не пришел к власти, они всегда будут на коне. При таком раскладе Гарри ей ни к чему. Конечно, непросто заставить жениться на себе такого человека как Драко Малфой. Но он сам сделал первый шаг, а остальное - дело техники. С этой мыслью Джинни легла спать. По дороге к коридору Одноглазой ведьмы, Гарри все никак не мог выкинуть из головы недавний поцелуй с Паркинсон. У него так было только с Чоу Ченг - когда по венам словно пробегает электрический ток. С Джинни все было как-то пресно - не неприятно, но и большого удовольствия он не получал. Поцелуй с Панси был великолепен, но повторения быть не должно. Она слизеринка, к тому же девушка Малфоя, а он гриффиндорец, и у него тоже есть девушка. Гарри не боялся, что его обнаружат. Ведь на нем была много раз выручавшая в экстренных ситуациях мантия-невидимка отца. Он дошел до последнего поворота, чувствуя себя не в своей тарелке. Одно дело шпионить на благо Хогвартса, а совсем другое - влезать в чужую личную жизнь... Тут золотой мальчик увидел, что эта чужая личная жизнь напрямую касается его. В коридоре стояла Джинни. Еще некоторое время Гарри надеялся, что она просто проходила мимо и остановилась передохнуть, но тут из-за угла неслышно вышел слизеринский принц. Он встал напротив и начал говорить. Гриффиндорец не слышал слов, и решил подойти поближе. Он расслышал: "Гарри - просто увлечение. Он мне даже не нравится". Дальше юноша не слушал, но уходя успел увидеть страстный поцелуй слизеринца и гриффиндорки. До гостиной Гарри шел как в тумане. Хотя, если подумать, все логично - у Джинни до него было много парней, и она все не могла выбрать, кто из них лучше. Значит, девушка просто сочла Малфоя более выгодной партией. Вероятно, это к лучшему. В гостиной Гарри встретили ждущие его друзья. Юноша рассказал им все, как было. Как и следовало ожидать, Рон не поверил. Друг гневно выкрикнул: "Если ты собрался бросить мою сестру ради этой слизеринки, так бы сразу и сказал, а не сочинял небылицы!", и возмущенно покинул гостиную. Гермиона же, напротив, сказала: "Я тебе верю, Гарри", и осталась сидеть в кресле, глубоко задумавшись. Гарри же ушел в спальню. Делать ничего не хотелось, и он лег спать с мыслью: "Завтра. Я разберусь с ней завтра" Вечером Панси и Драко находились в комнате девушки. Слизеринка рассказывала другу о том, как прошла её часть плана, а он писал краткий отчет отцу. Время от времени друг недовольно хмурился, и наконец, Панси не выдержала: - Драко, что случилось? - А то ты сама не знаешь?! - Если бы знала, не спросила бы. - Тебе прекрасно известно, что я люблю тебя! А ты обращаешься со мной как с игрушкой. Я был готов жизнь отдать за тебя, а ты сейчас в красках расписываешь, как замечательно целуется Поттер. Знаешь что, Панси, разбирайся со своим планом сама! - Но если что пойдет не так, Темный Лорд накажет нас обоих. - И плевать! Драко вышел, громко хлопнув дверью, а слизеринка тем временем задумалась о своем отношении к парню. Слизеринский принц не прав, он для нее не игрушка. А кто? Друг, которого она очень ценит и считает неотъемлемой частью своей жизни. Но не любит. Надо объяснить это Драко и помириться с ним. Придя в свою комнату, Малфой начал лихорадочно писать письмо. Ему было больно, и необходимо было эту боль заглушить. Забыть, что на свете существует любовь, что есть люди, за которых не жаль отдать свою жизнь. И для этого есть один способ - связь с Джиневрой Уизли. Возможно, благодаря таким отношениям он станет жестким и беспринципным слизеринским принцем, каким был до того, как понял, что любит. Хотя план предполагал, что его отношения с гриффиндоркой не зайдут дальше одного поцелуя, Драко решил внести в него свои коррективы. Он писал: "Джиневра, мы не договорились о встрече. Мы пойдем вместе в Хогсмит на выходных и будем каждый день после уроков встречаться в коридоре Одноглазой ведьмы. Драко Малфой" Затем слизеринец запечатал это письмо и письмо отцу и, решив отправить их завтра, лег спать. Ещё один скандал разразился с утра пораньше в гостиной Гриффиндора. В центре внимания были Гарри Поттер и Джинни Уизли, которые, стоя в центре гостиной, орали друг на друга, обвиняя в измене. Гермиона вовремя утащила Рона, который чуть было не бросился с кулаками на друга, посмевшего обидеть его сестру. Кончилось тем, что Джинни дала Гарри пощечину, а тот объявил, что между ними все кончено. и вышел. Гарри не испытывал тоски, как после расставания с Чу. Скорее он ощущал разочарование, но вместе с тем и некоторое облегчение. Как будто избавился от вещи, которую нести тяжело, а выбросить жалко. Он с самого начала знал, что встречи с Джинни - ошибка. Но все равно совершил её, и если бы не Панси, страшно подумать, чем бы все это могло закончиться. Кстати, о Панси. Слизеринка как раз поджидала Гарри у входа в Большой зал, чтобы узнать о том, что ему удалось выяснить. Проходя мимо, юноша бросил ей: "В пять в выручай-комнате". И весь завтрак думал, что делать дальше. Ему понравилось целоваться с Панси, да и внешне девушка весьма хороша собой. Но они были врагами ещё вчера, он - гриффиндорец, а она - слизеринка. Но с другой стороны, почему Малфою и Джинни можно, а им нельзя? К тому же бывают моменты, когда разум молчит. И Гарри решил попробовать. В крайнем случае, если что, все можно переиграть. Джиневра Уизли на завтрак опоздала. Придя в Большой зал, она села рядом с братом на противоположном конце стола от Гарри. Девушка была расстроена. Она надеялась, что после пощечины Гарри попросит у нее прощения, и она милостиво простит его. И никак не рассчитывала, что золотой мальчик бросит её. Её никогда никто не бросал. У девушки было много парней, но она со всеми расставалась сама. Если бы точно знать, что Малфой настроен серьезно... Как раз в этот момент совы стали разносить почту. Перед Джинни села красавица-сова и протянула лапку с письмом. Наверняка от Драко. Девушка прочитала и улыбнулась. Значит, вчерашний поцелуй был не игрой, как она уже начала думать. Значит, сам слизеринский принц хочет встречаться с ней. О большей удаче нельзя и мечтать! Конечно, это может сказаться на отношениях с семьей, но всегда можно напеть жалостливую сказочку про несчастную любовь, одителей это тронет, а братьям придется смириться. И, в конечном счете, не так уж и важно, что она гриффиндорка, а он слизеринец. Джинни чувствовала, что может составить достойную партию слизеринскому принцу, не хуже Паркинсон, которую до лета называли слизеринской принцессой, а теперь перестали. Видимо, влияния поубавилось. Хитрая гриффиндорка усмехнулась. В любом случае, попробовать стоит. А с Гарри она ещё разберется. На этот раз выручай-комната выглядела как удобная гостиная. Интересно, какой бы она имела вид, если бы первым зашел золотой мальчик. С этими мыслями Панси села на удобный диван и взяла в руку со столика стакан её любимой минералки с лимоном. Гарри опаздывал. Слизеринка вспомнила сегодняшнее утро. Ценой значительных усилий ей удалось помириться с Драко. Но не до конца. Между ними установились вежливые отношения, лишь издали напоминающие прежнюю крепкую дружбу. Но Панси была твердо намерена это исправить. С Малфоя мысли слизеринки переместились на Гарри. Получится или нет? Тут только два варианта - либо обречен золотой мальчик, либо она и Драко. Поттер - гриффиндорец и её враг, но то, что она ощущала при поцелуе...Неужели он ей нравится? Нет! Любовь вообще не для слизеринцев. Тут в комнату зашел Гарри и молча сел рядом с бывшей принцессой Слизерина. Она спросила: - Ну что, узнал? - К сожалению. - Почему к сожалению? Кто она? - Джинни. - Твоя девушка? - Бывшая. Мы расстались. - Что делать будем? Гарри вдруг встал и быстро подошел к Панси, крепко поцеловав девушку, он, наконец, ответил: - Если ты не против, мы будем встречаться. В ответ слизеринка поцеловала мальчика, который выжил столь же жарким поцелуем, выражая своё безусловное согласие. План начал удаваться. Гермиона и Рон сидели в комнате гриффиндорской старосты и молчали. Наконец, Рон не выдержал: - Что ты хотела мне сказать? Или лучше займемся более важным делом? - Ну нет. Мы должны поговорить, и мы поговорим. - О чем? - Рон, неужели ты ничего не замечаешь? Не понимаешь, что Гарри и Джинни поссорили слизеринцы? - Не мудри, Гермиона, Гарри сам во всем виноват. Не надо было целовать Паркинсон! - Если бы ты разобрался, понял бы, что она поцеловала Гарри насильно. Слизеринцы что-то замышляют, и я намерена с этим разобраться. - Что делать будешь? - Следить за ними, конечно. И, если найду доказательства, будем приступать к решительным действиям. Рон махнул рукой и ушел в свою комнату, оставив девушку размышлять. Если Гермиона что-то вобьет себе в голову, её ничто не остановит. Глава 2: "Узел завязывается". Ровно в семь вечера Панси и Драко постучали в кабинет Зельеварения и, получив разрешение, вошли. Сегодня на уроке декан назначил им отработку. Но слизеринцы прекрасно знали, почему на самом деле приглашены сюда. Просто старый приятель отца Драко хочет узнать, как продвигается их план. И оба знали, что с этим человеком надо быть очень осторожными, как, впрочем, с любым шпионом. Пристально посмотрев на своих учеников и проведя по губам длинным тонким пальцем, декан факультета Слизерин жестом указал молодым людям на 1 парту, и сев напротив, уставился на Драко тяжелым немигающим взглядом. Драко знал от отца, что профессор Снейп - прекрасный легилимент, но никак не мог защититься. В отличие от Панси, у которой к этому врожденные способности, юноша так и не научился ставить блок. Прошло некоторое время, потом профессор отвел взгляд и спросил: - Вы уверены в своем плане, молодые люди? Учтите, там очень много слабых мест. Ответила Панси: - Уже поздно, профессор Снейп. Игра началась.
Сабрина Снейп: Глава 3: "В игру вмешиваются посторонние" На улице стояла изумительная погода, не очень-то свойственная для середины октября. Поскольку этот чудесный денек был воскресеньем, неудивительно, что почти все ученики Хогвартса, за исключением, разумеется, первых двух курсов, отправились в Хогсмит гулять и развлекаться. Тут и там по улочкам сновали влюбленные парочки. И только на одну из них все оборачивались, так и не привыкнув за полтора месяца к тому, что могут встречаться два настолько непохожих человека. К тому же, осторожно обнимающий свою возлюбленную за талию парень, и без того весьма знаменит. Гарри Поттер собственной персоной. А рядом с ним шла Панси Паркинсон, которая ещё не так давно была гордой и высокомерной, а теперь внезапно обрела мягкость и легкость.В общем, многочисленным сплетникам Хогвартса было, что обсудить. А сами герои слухов, не обращая на них ни малейшего внимания, просто использовали каждое мгновение друг с другом, чтобы получить свой кусочек счастья. Панси была счастлива как никогда в жизни. Подводя к тому, чтобы Гарри назвал её своей девушкой, девушка и представить себе не могла, что это будет настолько приятно. Как только они начали встречаться, слизеринка наняла шпионов со своего факультета, которые предоставили ей данные о вкусах и предпочтениях её нового парня, и тщательно изучила их. Она думала, что придется подстраиваться под Гарри, постоянно держать себя в руках, контролировать каждое свое слово. Но неожиданно оказалось, что все совсем не так. Гарри проявлял удивительное понимание и такт. Он не требовал от Панси полного совпадения предпочтений и вкусов, не ждал, что она постоянно будет приветливой и милой, несмотря на настроение. С ним девушка могла просто быть самой собой, не задумываясь каждую секунду, как выглядит в его глазах. Она нравилась своему парню любой. И, конечно, это все из-за любви, настигшей их как удар тока. И Панси сама себе призналась в том, что была неправа, когда ещё недавно размышляла о том, что слизеринцы не могут любить в общепринятом смысле, а могут лишь испытывать привязанность и уважение. Нет. Уважают всегда за что-то. А она любила Гарри просто так, потому что он есть. И не задумывалась о том, что парень был всего лишь её заданием. Гарри и Панси прекрасно проводили день. Как и многие парочки их возраста, они погуляли по улицам, немного посидели в кафе. Но потом они пошли гулять по тенистому переулку вдали от любопытных глаз, где могли спокойно целоваться, не боясь, что их, скажем, поймает в объектив Колин Криви. Панси витала в облаках, не желая опускаться на грешную Землю. Она чувствовала, что её затягивает в омут, знала, что за это счастье, которое, скорее всего, окажется недолгим, придется дорого заплатить. Но все это будет потом. А сейчас слизеринка была просто счастлива. У Драко и Джинни внешне все было именно так, как и должно быть у влюбленных. Они ходили вдвоем в Хогсмит, встречались каждый день, целовались и говорили друг другу нежные слова. В общем, глядя со стороны, им можно было только позавидовать. Но это лишь внешняя сторона. А на самом деле Драко не чувствовал никакого удовольствия от встреч, только холод, пронизывающий до костей. Холод проникал в каждое слово и присутствовал в каждом жесте. И поцелуи тоже казались ледяными. Конечно, все это было лишь игрой воображения. Но действительность ещё ужаснее. Джинни отнимала у своего парня то, что дала ему Панси – душевную теплоту. Гриффиндорка, как Снежная королева, заморозила сердце слизеринца. Он не чувствовал больше острой боли при виде Панси, но и разучился так радоваться жизни, как его научила бывшая девушка, и стал превращаться в эгоистичного мерзавца, каким и был до того, как влюбился. Понимая, что это не правильно, Драко все равно не желал ничего менять. Если чувства приносят только боль, зачем они вообще нужны? Гермиона бродила по Хогсмиту в одиночестве. Вчера они с Роном в очередной раз поссорились. В последнее время это стало случаться все чаще и чаще. На этот раз, как, впрочем, и всегда, причина была совершенно пустяковая – Рону, видите ли, не понравилось, что Гермиона указывает ему, что делать, когда девушка заговорила о необходимости готовиться к экзаменам. Хотя, Гермиона прекрасно понимала, что это всего лишь предлог. Просто Рональда бесит, что его девушка умнее, чем он. Как и то, что она высказывает свое мнение слишком, по его мнению, часто. Девушку все чаще посещает мысль, что её парню нужно только её тело, а на нее саму наплевать, и от этого становилось очень больно Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, гриффиндорка решила продолжить следить за двумя интерисующими её парами. По правде говоря, она понятия не имела, что это ей даст. За столько времени ни одной зацепки. А продолжала скорее по привычке. Наблюдение за Гарри и Панси ничего нового не принесло. Они выглядели вполне счастливыми. Причем смотрелись вместе настолько естественно и гармонично, что Гермиона даже усомнилась в своих выводах. Но гриффиндорцы никогда не сдаются. Поэтому, заметив неподалеку Малфоя с Джинни, девушка осторожно последовала за ними. Джинни…когда-то они были подругами и, как казалось Гермионе, делились друг с другом всеми мыслями и переживаниями. Но в прошлом году девушка поняла, что это впечатление весьма обманчиво. Она совершенно случайно заметила, как Джинни разговаривала с одним парнем с Райвенкло и услышала, о чем речь. Так она узнала много нового о младшей сестре Рона. Оказывается, Джинни никогда не любила и считает, что любить глупо. Она просто девочка из бедной семьи, и ищет себе выгодную партию. Гермиона не знала, кто тот парень и от чего корыстная гриффиндорка так разоткровенничалась с ним, но шестым чувством поняла, что говорила Джинни правду. Она черствая как сухарь и неспособна на проявление эмоций. И перестала дружить с ней. Но раскрыть Рону и Гарри глаза на девушку не смогла, так как это было чревато серьезной ссорой с ними. Поэтому теперь Гермиона не верила ни на минуту в кажущуюся идеальность отношений Малфоя и Джинни. Она только надеялась, что они не уничтожат остатки души слизеринца. Драко Малфой… В этом страшно признаваться самой себе, но он давно нравился Гермионе. Пожалуй, с самого первого курса. Девушка не могла объяснить, чем её привлек холодный аристократ, но любовалась им, не смотря на стычки и взаимные обиды. Но Малфой не сказочный принц, да и вообще жизнь не сказка. Драко и Джинни начали целоваться, и у Гермионы подозрительно защемило в груди. Девушка поспешила уйти подальше от пары, и гуляла до позднего вечера. А по возвращении в Хогвартс ей пришла в голову занимательная мысль. Она ничего не добьется, следя за парами. Надо проследить за слизеринцами, желательно, на их территории. Это неимоверно сложно, но она найдет способ. Объектом слежки гриффиндорка выбрала Драко Малфоя. О том, почему его, а не Паркинсон, она предпочитала не думать. Вечером Гарри зашел в спальню со счастливой улыбкой, в последнее время появляющейся на его губах все чаще. Сначала, затевая эти встречи с Панси, он и не думал, что они сделают его таким счастливым. А теперь считал каждое проведенное со своей девушкой мгновение бесценным. Похоже, он влюбился по-настоящему. Это так странно… Еще недавно он ненавидел змеиный факультет и все связанное с ним. А теперь смыслом его жизни стала именно слизеринка. Он никогда бы и не подумал, что такое может случиться. Гарри вспомнил начало их встреч. Сначала оба вели себя несколько скованно. Юноша чувствовал, что Панси очень старается ему понравиться, подстроится под него. Он решил, что это потому что она боится, что он когда-нибудь поступит с ней как этот подонок Малфой, и всеми силами старался доказать, что никогда так не сделает, каждый день убеждал девушку, что с ним она может быть собой. И вскоре Панси расслабилась, начала вести себя естественно. Такой она нравилась Гарри ещё больше. И он чувствовал, как с каждым днем все больше зависит он неё. Он не обращал внимания на косые взгляды считающих, сто слизеринка не пара для гриффиндорца. Его затягивало в любовь, и это было прекрасное ощущение. И теперь Гарри чувствовал себя самым счастливым на свете. Кроме того, две недели назад он помирился с Роном. Это случилось после очередной тренировки по квиддичу, когда они вернулись в комнату измученные и уставшие. Гарри очень хотелось поговорить с Роном как раньше о всяких интересных мелочах, а то с Гермионой теперь можно говорить только об учебе и Вольдеморте. Но с другом они уже целый месяц не разговаривали. В комнате никого не было. Гриффиндорцы сели на кровати и долго молчали. Наконец, Рон спросил: - Неужели эта слизеринка настолько лучше моей сестры? - Рон, пойми, Джинни умная и красивая девушка, но… - Но что? Почему же ты предпочел Паркинсон моей умной и красивой сестре? - Понимаешь, это очень сложно объяснить. Почему в мире так много красивых и умных девушек, а стать смыслом жизни может только одна. Просто она мне нравится, Рон. - Да, друг, ты здорово попал, но все равно ты не должен был вот так бросать мою сестру. Из-за тебя она встречается с этим слизеринцем. - Это, прежде всего, её выбор. - Да, наверное, ты прав. Я рад, что мы во всем разобрались. - Я тоже. После этого разговора они снова стали общаться, хоть и не так тепло как раньше. Гарри чувствовал, что друг все же затаил на него злобу, и как раньше не будет уже никогда, но это было все же лучше, чем ничего. Гарри нахмурился, припомнив ещё один разговор, состоявшийся неделю назад с Гермионой. Они готовились к Зельеварению в библиотеке, как вдруг подруга сообщила: - Гарри, будь, пожалуйста, осторожнее с Паркинсон. - С чего бы это? - Ты ничего не видишь, но мне со стороны виднее. Она подстроила ваши отношения, и теперь заманивает тебя в какую-то ловушку. - Панси не такая! - Она слизеринка. Они там все такие. - Неправда. Ты просто пристрастно судишь. Никогда больше не смей так говорить о моей девушке! - Выкрикнув все это, Гарри выбежал из библиотеки под неодобрительный взгляд мадам Пинкс. Юноша чувствовал, что подруга просто хочет помочь, но ничего не мог поделать с внезапно возникшим раздражением. Он верил Панси как себе, и никто не имеет права в чем-то ее подозревать. Но с Гермионой Гарри помирился через два дня. С тех пор они оба избегали этой темы в разговорах. В комнате никого не было, и Гарри лег в постель, взял фотографию Панси и стал рассматривать её. Красавица, умница, центр его вселенной. Пришли и стали готовиться ко сну остальные обитатели комнаты, а гриффиндорец все смотрел на фотографию. Он и не заметил, как заснул. В комнате никого не было, и Гарри лег к постель, взял фотографию Панси и стал рассматривать её. Красавица, умница, центр его вселенной. Пришли и стали готовиться ко сну остальные обитатели комнаты, а гриффиндорец все смотрел на фотографию. Он и не заметил, как заснул. Рон возвращался из выручай-комнаты в крайне приподнятом настроении. Он только что провел там три волшебных часа с Блейз Забини. Девушка очень красива, хоть и глупа как пробка. Но ведь ум для девушки, по мнению юноши, вовсе не достоинство. Рон скорее расценивал это как недостаток. Вот Гермиона весьма привлекательна, но все их беды и непонимание происходят как раз от того, что она всюду лезет со своими советами. Указывает, что ему надо делать, а что нет. Надоело! Вот с Блейз все просто, как в прошлом году с Лавандой Браун. Наверное, все же не стоило с ней расставаться. Ведь все-таки бывшая девушка - гриффиндорка, а Забини из Слизерина. Хотя если тут все с ума сошли и начали встречаться с представителями враждующих факультетов, почему ему нельзя? Нет, Гермиону парень уважает и разрывать отношения с ней не собирается. Но уж слишком девушка неуступчива. Да и думает слишком много. А ведь для приятного времяпрепровождения нужна просто смазливая куколка. Рон не исключал возможности жениться на Гермионе после окончания школы, так как, сказать по правде, она давно ему нравилась. А с девушками вроде Лаванды и Блейз его вполне устраивали встречи без обязательств. Все равно никто не узнает, если девчонки и вздумают кому-то рассказать, все равно таким сплетницам никто не поверит. С романтических отношений мысли плавно перетекли на дружеские. Рон вспомнил, как полтора месяца назад к нему в слезах прибежала его сестра и рассказала, как безжалостно её бросил Поттер. Он уверен, что именно это и толкнуло Джинни в объятия врага, и поэтому не слишком её за это осуждал. Конечно, с Гарри он помирился, все-таки шесть с лишком лет дружбы просто так из жизни не вычеркнешь. Но он не мог вести себя с Гарри как раньше, хотя очень старался. Уизли-младшему не давало покоя, что золотой мальчик считает себя вправе безнаказанно обижать его сестру. Так что, несмотря на примирение, на душе остался неприятный осадок. Декан змеиного факультета сидел в своих апартаментах с бокалом красного вина. Эссе и контрольные были давно проверены, оценки поставлены и едкие комментарии написаны. И теперь Северус Снейп размышлял о глупых детях, пытающихся играть в жестокие взрослые игры. Конечно, он имел в виду Драко и Панси,за которыми его просил проследить старинный приятель. И на что они только надеялись, составляя свой наивный план? Теперь дети попали в ловушку. Куда не кинь, всюду клин. Если они проиграют, то потеряют жизни, если выиграют – потеряют души. Как когда-то давно потерял он сам… Профессор вздохнул, вспомнив собственную ужасную и непоправимую ошибку юности. Он считал, что сможет отомстить обидчикам, встав на сторону Лорда. И слишком поздно понял, что за всеми возвышенными словами о чистокровных, для которых должны быть открыты все двери, скрывается жестокий террор. Пришлось потерять ту, которая значила для него больше жизни, чтобы, наконец, понять это. И профессор Снейп стал шпионом, наверное неплохим, раз уж Вольдеморт до сих пор не раскрыл его. Конечно, он знал о том, что Паркинсоны шпионы, и по мере сил помогал им. Но отвести беду не смог. Это шпионская доля, здесь каждый сам за себя. Но, раз уж ему не удалось спасти шпионов Министерства, он постарается спасти двух глупых запутавшихся детей. Северус решил помочь им найти третий вариант, да ещё и так, чтобы остался жив Поттер. Что профессор Зельеварения испытывал к Гарри Поттеру? Пожалуй, чувства были весьма смешанными. Он ненавидел Поттера как сына своего давнего врага Джеймса Поттера, ненависть к которому ничуть не уменьшилась после его смерти. Но, с другой стороны, он всеми силам старался защитить Гарри как сына Лили. В память о своей единственной настоящей любви. Внезапно профессора посетило чувство тревоги. Многие считали Снейпа на редкость мерзким человеком, но в одном ему отказать нельзя – он исключительно хороший декан. Сам не зная почему, профессор всегда интуитивно чувствовал, когда что-то не так с представителями его факультета. Вот и сейчас один из его подопечных находился в смертельной опасности. Северус резко поднялся и поспешил на Астрономическую башню, куда его вело необъяснимое чувство тревоги. Поздно вечером Панси вернулась к себе в комнату. В глаза сразу бросилось, что что-то в комнате не так, как обычно. Но что? Присмотревшись, девушка увидела письмо, сиротливо лежащее на тумбочке. Слизеринка ещё не знала, что там написано, а в груди уже нехорошо похолодело. Она знала, как хрупок созданный ей прекрасный мир, где они с Гарри так счастливы, но сейчас вдруг как никогда отчетливо поняла, что это письмо разрушит его навсегда. Панси опасливо подошла к письму и взяла его в руки. Так и есть! От Темного Лорда. Руки девушки дрожали, когда она читала письмо: Мисс Паркинсон, Я наслышан о твоих успехах и весьма удовлетворен ими. Ты добилась нужного результата даже раньше, чем предполагалось. Но это лишь часть твоей миссии. Напоминаю, что Поттер – задание, от которого напрямую зависит твоя жизнь. Не расслабляйся. На праздновании Рождества в поместье лорда Малфоя вы с Драко узнаете, что от вас требуется далее. И не вздумайте подвести меня. Темный Лорд. Текст письма исчез, как только Панси прочла, но это было уже неважно. Девушка не видела ничего вокруг от наполнивших глаза слез. Гарри, человек, ставший смыслом её жизни, всего лишь задание. Если бы она раньше знала, что влюбится в Гарри без памяти, отказалась бы. Тогда ей было нечего терять. А теперь есть. Панси стремительно побежала из гостиной. По пути девушка столкнулась с Драко, который, несомненно, видел её состояние, но не окликнул и не попытался помочь. Он в последнее время его чувства были будто заморожены. Но Панси было не до друга детства. Ноги сами вынесли её на вершину Астрономической башни, где девушка замерла у самого края. Страшно? Да, теперь ей было страшно. Но девушка была готова умереть, только бы не дать Вольдеморту козырь в войне с Гарри. Всего один шаг, и все закончится. Девушка была уже готова, как вдруг услышала обеспокоенный голос своего декана: - Мисс Паркинсон, что вы делаете? - Это единственный выход. Простите. И девушка шагнула вперед, но не упала. Какая-то неведомая сила притянула её к профессору Снейпу удержав от падения. Хотя почему же неведомая? Всего лишь умело произнесенное деканом заклинание. И тут у девушки началась самая настоящая истерика. Она плакала и билась в руках своего декана, крича: «Как вы не понимаете? Я же люблю его! Люблю!» Снейп вынул из кармана мантии бутылочку, продолжая одной рукой удерживать свою ученицу, и напоил её темно-зеленой жидкостью, после чего Панси обмякла в его руках, погрузившись в сон. Проснулась девушка на диване в апартаментах декана. Она приподнялась, и профессор Снейп сразу появился в поле зрения, протянув девушке кружку горячего шоколада. Панси благодарно кивнула и стала пить, а декан меж тем рассказывал: - Знаете, мисс Паркинсон. Вы не первый человек, которому кажется, что мир рушится. У меня тоже было так. Вам вовсе не обязательно знать подробности. Достаточно, если я скажу, что по моей вине умер человек, которого я любил больше жизни. - Но я не хочу, чтобы Гарри умер по моей вине! - Этого не произойдет. Я не хочу, чтобы мои ошибки кто-либо повторял. Я помогу вам. Вместе мы найдем выход из сложившейся ситуации, и вам вовсе не обязательно кончать с собой. - Вы же ненавидите Гарри! - Но это вовсе не значит, что я желаю ему смерти. - Как я могу верить вам. Вы же шпион, и неизвестно, на чьей вы стороне. - Вы вправе мне не верить, но иного выхода, как действовать вместе со мной, у вас нет. Я открылся вам только потому, что вы виртуозно умеете защищать свое сознание. Я хорошо знал ваших родителей, мисс Паркинсон. И мне было давно известно, на кого они работают. - Значит… - В этой войне мы с вами на одной стороне. - Что я должна делать? - Для начала, пообещайте мне, что не наделаете глупостей. - Обещаю. - Вы должны вести себя как раньше. Темный Лорд ничего не должен заподозрить. А потом мы узнаем его план и решим, как поступить. - Да, сэр. Панси вернулась к себе в комнату и легла спать. Она больше не хотела умирать. Она хотела разыграть партию до конца и выиграть. Гермиона в гриффиндорской гостиной забралась с ногами на мягкий диван и размышляла. Что-то все-таки не так со всей этой историей. Надо разобраться… И, кажется, она знает как! Девушка вскочила с места и понеслась в комнату Гарри, к которой друзья дали ей открытый доступ. Придется позаимствовать у друга для его же блага одну вещицу – мантию-невидимку его отца. За слизеринцами надо шпионить именно в их родной обстановке, где они наедине с собой и своими мыслями, а вовсе не там, где они у всех на виду. Сделать же это можно, лишь став невидимой. Гермиона накинула мантию и быстро, пока никто не зашел и не обнаружил пропажу, поспешила к слизеринской гостиной. Идти туда было несколько жутковато, но девушка убеждала себя, что иного выхода нет. Пару раз чуть не столкнувшись с Филчем, гриффиндорка, наконец, добралась до гостиной Слизерина, и вдруг обнаружила существенный изъян в своем плане – она не знала пароль. А без пароля зайти не представлялось возможным, только если тихо стоять на месте и ждать, пока в гостиную пойдет припозднившийся студент. Но девушке улыбнулась удача. Дверь открылась, и из неё в слезах выбежала Паркинсон, а за ней вышел Малфой с совершенно бесстрастным выражением лица. Неужели, они и впрямь поссорились? Или слизеринку обидел кто-то другой? Терзаемая такими мыслями, гриффиндорка, тем не менее, пошла за Малфоем. Они вскоре оказались в неприметном коридорчике, где Драко стал кого-то ждать, с каждой минутой все более раздражаясь. Хотя почему кого-то? И так ясно, что ненаглядную Джиневру. Задумавшись, Гермиона и не заметила шмыгнувшую ей под ноги миссис Норрис. Девушка потеряла равновесие, вскрикнула и упала на пол, мантия слетела с ней. Малфой мгновенно обернулся. Ой, сейчас что-то будет… Неужели он действительно разлюбил Панси? Как странно… Ещё недавно она была смыслом жизни для него. С такими мыслями Драко шел по коридору на свидание к Джинни. Для юноши было полной неожиданностью, что он так хладнокровно поведет себя при виде слез на лице Панси. Он ведь даже не остановился, не спросил, сто с ней случилось. Видимо, ему удалось, наконец, уничтожить любовь. Или заморозить… Драко ждал Джиневру минут двадцать и злился с каждой минутой все больше и больше. Да что эта нищенка возомнила о себе? Считает, что ей позволительно заставлять ждать сына лорда? Малфой уже собирался уйти, как вдруг заметил прошмыгнувшую рядом миссис Норрис. Раздался крик и звук падения, после чего из-ниоткуда возникла хорошо знакомая ему девушка. Грязнокровка Грейнджер, вот как… Слизеринец равнодушно смотрел, как Грейнджер неловко поднимается с пола, даже не думая подать ей руку. В душе поднималась злость. Как она посмела шпионить за ним? А в том, что девчонка за ним шпионила, у Драко не было ни малейшего сомнения. Он и раньше частенько замечал её невдалеке от себя, но не придавал этому значения. И сейчас слизеринцу захотелось сделать с ней сто-то очень неприятное. Но насылать заклятие нельзя – потом самому хуже будет. Драко хотел ударить девушку, подошел ближе, посмотрел в испуганные глаза… притянул к себе и насильно поцеловал требовательным и жестким поцелуем. Джинни уже собралась идти к Драко, как на пороге гостиной её настиг Симус Финниган. Девушка попыталась пройти мимо, но парень встал в проходе, не давая этого сделать. - Пусти меня! - На свидание к этому хорьку? - С кем я хожу на свидания не твое дело. А Малфой богат и знатен, не чета тебе! Джинни, наконец, оттолкнула Симуса и пошла в Подземелья. Но драгоценное время было потеряно. Теперь она здорово опоздает, и Драко будет злиться. Чем бы его смягчить… Девушка не успела додумать мысль, как вдруг увидела нечто, что заставило её сжать в гневе кулаки. Её сказочный принц целовался с Гермионой! Да чем же он его так привлекла? Джинни была зла как никогда в жизни, но не на Малфоя. Юный лорд мог себе позволить многое. А вот Грейнджер дорого за это заплатит! И Драко все равно будет её.
Сабрина Снейп: Глава 4: "Лед и пламя". Драко постепенно сам увлекся поцелуем, который хотел использовать в качестве наказания дерзкой гриффиндорки. Поцелуй становился все более мягким, захват превратился в объятия, и в следующее мгновение юноша с удивлением понял, что нежно целует Грейнджер, а она отвечает ему! Что он испытывал к девушке? Пожалуй, это слишком сложный вопрос. Сначала он просто презирал её, как абсолютно всех грязнокровок. Но постепенно Панси сумела внушить другу, что грязнокровки тоже люди, и не их вина, что они родились такими. Даже странно, как ей это удалось, причем так, что юноша даже мысли не допустил, что девушка может не принимать идей Темного Лорда. Но, тем не менее, цели своей Панси добилась, - к началу пятого курса Драко начал оценивать людей по поступкам, а не происхождению. Еще года два назад он презирал Гермиону за то, что она подруга Поттера, но, в конце концов, это глупо. Ведь, если бы золотой мальчик не отказался сам, они наверняка стали бы друзьями. И тогда Малфой присмотрелся к девушке внимательнее, незацикливаясь на её друзьях и происхождении. Сначала она казалась ему ужасной заучкой, помешенной только на учебе. Но лишь до событий в конце пятого курса. Тогда Драко и понял, что девушка отважна и, чего уж греха таить, довольно привлекательна. И весь шестой курс все больше в этом убеждался. И еще, начав изучать девушку, юноша понял, что она также постоянно обращает на него свое пристальное внимание. Неужели он ей нравится? Слизеринец и злейший враг её лучшего друга… Как бы то ни было, у Грейнджер нет ни единого шанса. Или все-таки… В конце концов, Драко был вынужден признаться самому себе, что девушка весьма недурна собой, и возможно у них что-то бы и вышло, если бы она не была гриффиндоркой, а у него не было бы Панси. Но юноша безумно любил свою девушку, и ему не был нужен больше никто. А то, что он испытывал к Грейнджер, счел обычной заинтересованностью и постарался загнать поглубже, что ему вполне удавалось до этого неожиданного поцелуя. Как необычно и странно! Раньше Драко никогда бы не подумал, что можно испытывать такое. Чувство наслаждения и одновременно легкой боли. Похоже, скованное льдом от встреч с Джиневрой сердце начало оттаивать всего от одного поцелуя с Гермионой. Встречаясь с младшей Уизли и осознавая постепенное замерзание своих чувств, Драко был убежден, что только Панси способна вернуть их. Но, оказывается, ошибался. Многие говорят, что так не бывает, чтобы весь мир перевернулся от одного поцелуя. Но Драко теперь точно знал, что еще как бывает. Только странно, что это поцелуй не Панси, которую он любит, а Гермионы. Итак, ощущение возвращения чувств было приятно, но одновременно пугало. Драко боялся, что вместе с чувствами вернется и боль, которую он пытался заглушить, связавшись с Уизли. Он был к этому не готов. Поэтому юноша оттолкнул прижавшуюся к нему Гермиону и ушел к себе, где еще долго не мог выкинуть из головы случайный поцелуй. Потом его мысли вернулись к Панси. Драко вспомнил, в каком состоянии видел девушку в последний раз. Она была вся в слезах, причем это не было притворством, они знакомы столько лет, что его она точно не смогла бы обмануть. А он прошел мимо, даже не спросив в чем дело. Повел себя как настоящий ублюдок, каким и был все последние полтора месяца. Надо будет завтра обязательно поговорить с подругой и постараться помочь. С этой мыслью Драко заснул. Гермиона никогда бы не поверила, что такое возможно, если бы это не случилось с ней. Когда Малфой схватил её и поцеловал, девушка и не думала, что испытает такое удовольствие. При встречах с Роном поцелуи всегда были чем-то вроде тяжкой обязанности, девушка и представить не могла, что это может быть так приятно. Это было как полет, и не хотелось возвращаться на землю. Она прижалась к юноше, наслаждаясь необыкновенными ощущениями, как вдруг слизеринец резко оттолкнул её и удалился. Чего он испугался? Быть может того, что почувствовал сам? Да нет, этого быть не может! Гермиона была убеждена, что Малфой вовсе не испытывал приятных ощущений. Она же грязнокровка, а он заносчивый слизеринец. Решив не придаваться бесполезным мечтам, девушка остановилась на мысли о том, что поцеловал её Малфой из мести, а оттолкнул от отвращения. Думать так было больно, но это лучше, чем тешить себя бессмысленными надеждами. Гермиона отдышалась, и уже собралась было идти к себе, как вдруг наперерез ей выскочила разозленная Джинни. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что она все видела. Меж тем Джиневра возмущенно выкрикнула: - Вот значит как! Наша правильная Грейнджер отбивает чужих парней. Интересно, что скажет Рон, когда узнает? - Джинни, ты что, слепая? Он же меня сам поцеловал! - Конечно, знаю я такие штучки. Ты сама все и подстроила! - Я не такой специалист в интригах как ты, и не желаю выслушивать беспочвенные обвинения. А Рону, если хочешь, можешь рассказать. - Неужели? Я не верю ни одному твоему слову! - Что ж, это твое право. - Я не буду ничего рассказывать Рону, но имей в виду, если ещё раз увижу вместе тебя и Драко, придумаю кое-что гораздо интереснее. - Ты мне угрожаешь? - Да! Держись подальше от моего парня, а то пожалеешь. - Я тебя не боюсь. -Зря. С этими словами Джинни стремительно удалилась, а Гермиона присела на корточки, и некоторое время сидела, прислонившись к холодной стене. Надо же, как глупо. Она никогда и представить себе не могла, что попадет в такую ситуацию. И что теперь? Ясно одно, Рону Джинни ничего не расскажет. Парень непредсказуем, и неизвестно, кому из них он поверит, а рисковать попусту она не будет. На мгновение Гермиона задумалась о возможности приостановки своего расследования, но тут же отругала себя за трусость. Что такого может сделать младшая Уизли, с чем бы она не справилась? Практически ничего. И она все равно доведет расследование до конца. О том, что ей хотелось бы еще раз увидеть Драко, девушка старалась не думать. Однако нет никакого смысла без дела сидеть в холодном коридоре. Гермиона встала с пола, и некоторое время патрулировала коридоры, исполняя обязанности старосты. Только за полночь девушка добралась до комнаты и легла спать. Из головы не выходили мысли о поцелуе. Всю первую половину дня Драко был необычайно рассеян. Он все думал о Гермионе. Если бы ещё года два назад кто-нибудь хоть намекнул, что он поцелуется с Грейнджер и ему это понравится, он, не раздумывая, запустил бы Авадой в шутника. Тем не менее, все случилось именно так. Юноша был рассеян и на Зельеварении, не понимая, что с ним происходит. Впервые за все время обучения он чуть не взорвал котел, прямо как Лонгботтом! Конечно, в таком состоянии нечего было и думать о разговоре с Панси. Как и ожидал Драко, по окончании урока декан попросил его задержаться. Сейчас будет отчитывать за рассеянность. Юноша был так уверен в своем предположении, что слова профессора Снейпа застали его врасплох: - Драко, скажите честно, вы считаете Панси Паркинсон своей подругой? - Да, конечно считаю! - Тогда потрудитесь мне объяснить, почему от края Астрономической башни её оттаскивал я, а не вы? Драко в недоумении уставился на своего профессора, а Снейп вздохнул и жестом пригласил его сесть за первую парту, сам сел на свое место за учительским столом и по-порядку, без эмоций рассказал, чему стал свидетелем вчерашним вечером, умолчав только об откровенном разговоре с ученицей. Услышав такое, Драко вскочил и понесся в гостиную искать подругу. Он приходил в ужас от одной лишь мысли, что могло бы случиться, не вмешайся декан вовремя. Юноша никогда себе бы этого не простил. Ведь он превратился в черствого и эгоистичного подонка, он не желал помогать Панси даже советом, и именно он прошел мимо девушки с равнодушным видом, хотя мог бы остановить её попытку самоубийства. Терзаемый чувством вины, Драко зашел в гостиную и обнаружил там листающую учебник по Трансфигурации Панси. Сказав: «Панси, нам надо поговорить», слизеринец указал на свою комнату. Девушка кивнула и зашла. Пригласив жестом подругу сесть на кровать, Драко скакал: - Панси, прости меня, я понимаю, что вел себя все эти полтора месяца, просто чудовищно. - Тебе рассказал Северус? - Да. Но поверь, даже если бы того, что случилось вчера, не было, я все равно пришел бы к этому решению. - Я тебе верю. Я тоже виновата в том, то произошло. Ты же знаешь, ты мой самый лучший друг, и я очень ценю тебя. Больше всего мне бы хотелось, чтобы между нами все снова было как раньше. - Между нами все и будет как раньше. Даже лучше. Друзья обнялись, после чего Панси рассказала другу все то, о чем умолчал Снейп, не вдаваясь только в подробности личной жизни декана. - Значит, профессор Снейп – шпион? - Да. И тебе придется прямо сейчас сделать выбор, Драко. На чьей ты стороне – Вольдеморта или нашей с профессором. Учти, если ты выберешь Темного Лорда, я буду вынуждена стереть тебе память о событиях, начиная с вашего с ним разговора. - Я на стороне, на которой ты, Панси. - Не спеши с решением. Если выберешь нашу сторону, тебе придется пойти против твоей семьи. - Я не боюсь. Знаешь, Панси, я ведь уже давно против них. С тех самых пор, как осознал, как много ты значишь для меня. - Драко… - Я сейчас говорю только о дружбе, и ни о чем больше. - Значит, ты искренне хочешь помочь? - Да! - Тогда пошли. С этими словами подруга потащила Драко в кабинет их декана. Там она рассказала про их разговор профессору Снейпу. Он задал юноше примерно те же вопросы, что и Панси. И, получив на них утвердительные ответы, вдруг совершенно неожиданно вторгся в его мозг. Было обидно, но Драко прекрасно понимал, что профессору нужны доказательства. Все-таки Снейп шпион, а он – сын правой руки Темного Лорда. После проникновения в мозг, декан извинился перед юношей, сказал, что полностью ему доверяет и начнет со следующего дня заниматься с ним окклюменцией. Необходимо, чтобы до Рождества Драко не только умел закрывать сознание, но и делать так, чтобы никто ничего не заподозрил.После разговора с профессором Снейпом Драко и Панси еще полночи обсуждали сложившуюся ситуацию в комнате старосты. В результате молодые люди пришли к выводу, что ничего предпринимать не надо до тех пор, пока Вольдеморт не изложит суть своего замысла. А потом необходимо будет сделать все возможное, чтобы помешать ему. Прошла еще пара дней. Понимая, что для того, чтобы Темный Лорд ничего не заподозрил, необходимо вести себя как раньше, Панси все-таки никак не могла себя заставить встречаться с Гарри, как ни в чем не бывало. Наоборот, она стала избегать своего парня. Это было больно – делать вид, что не замечает его вопросительных взглядов и после пар сразу убегать к себе. Но гораздо больнее оказалось продолжать действовать по плану Лорда, зная, что это может привести к гибели того, кто для нее дороже всех на свете. Более того, сейчас девушке это казалось совершенно невозможным. Она осознавала, что шпионы с ее факультета вскоре сообщат Лорду, что она перестала исполнять его план. Знала, что за этим последует кара. Драко много раз намекал, что следует притвориться, что все идет как раньше. Но Панси не хотела ещё больше привязывать к себе Гарри. Надо же, как можно измениться за такой короткий промежуток времени. Еще два месяца назад Панси полагала, что настоящая слизеринка сможет выкрутиться всегда и подстроиться под любые обстоятельства. Так что же случилось? Почему теперь появились вещи гораздо важнее жизни? И если любовь приносит столько страданий, зачем она вообще нужна? На эти вопросы у Панси не было ответов, но она была готова на все ради любви, как были готовы многие до нёе и будут готовы многие после. Но, рано или поздно, всему приходит конец. Пришел конец и её увиливаниям от разговоров и встреч с Гарри. Панси шла по коридору, размышляя о своем парне. В последнее время она думала о нем постоянно. Вдруг в поле зрения появился собственной персоной объект её размышлений и со словами: «Нам надо поговорить» затащил её в находящуюся неподалеку пустую аудиторию. Отступать было некуда, и девушка приготовилась к нелегкому разговору. Тем временем Гарри набрал в грудь побольше воздуха и выпалил: - Панси, я сделал что-то не так? - О чем ты, милый? Все в порядке. - Я же вижу, ты избегаешь меня. В чем дело? Ты меня больше не любишь? - Никогда не говори так! Я люблю тебя больше жизни! - Тогда что случилось? - Я боюсь. - Но чего? Панси задумалась. Слишком велико было искушение просто сказать сейчас юноше всю правду. Рассказать про планы Вольдеморта. Про её роль, про то, как полюбила его. Может быть, Гарри найдёт в себе силы её простить? Но Панси тряхнула головой, отгоняя эти мысли. Никогда не прощают предательство. Девушка хотела во всем признаться, но не смогла. Если жизнь дарит ей ещё немножко счастья, она от этого не откажется. Слизеринка, грустно улыбнувшись, ответила: - Я получила письмо от мистера Малфоя, моего опекуна. Он требует, чтобы мы не общались больше, - и сама поразилась, как легко ей удалось соврать. - И ты решила последовать его совету. Панси, мы же любим друг друга! Я тебя никому не отдам. - Прости, я была так глупа... Мы будем бороться за свое счастье до конца. И молодые люди поцеловались. Панси понимала, что, возможно, совершает страшную ошибку. Но не могла иначе. Гермиона совершала обход, исполняя обязанности старосты. Пожалуй, она лучше посидела бы в библиотеке за какой-нибудь интересной книгой для легкого чтения, чем отлавливала мелких и не очень нарушителей. Кому-то может показаться странным, что молодая девушка предпочитает провести время в компании хорошей книги, а не собственного парня. Но Гермиона всегда была такой. Она считала, что нет ничего лучше знаний. Кроме того, с Роном они так и не помирились. Какая-то глупая ссора переросла в открытую вражду. Девушка запрещала себе думать о том, что избегает встреч с парнем из-за все никак не выходящего из головы поцелуя с Драко Малфоем. Это все глупости и ерунда. У грязнокровки не может быть ничего общего с слизеринским принцем. Тем не менее, обязанности есть обязанности, игнорировать их нельзя. Последние полчаса ничего необычного не попадалось, и девушка откровенно скучала. Она и сама не заметила, как зашла в часть замка, где располагался факультет Слизерин. Осознала этот факт гриффиндорка только тогда, когда из стены высунулась голова Кровавого барона, недовольно спросившая: - И что же делает гриффиндорская девчонка в моем подземелье? - Я староста, и могу бывать там, где хочу. - Зачем нам староста? Никаких нарушений у нас нет. - Да неужели? А как же то, что Малфой избил Паркинсон в первый же день учебы? - Избил? Думайте, о чем вы говорите, юная леди! Юноши с моего факультета не избивают дам. И не было у Панси никаких синяков! - Значит у Паркинсон не было синяков… Гермиона не успела до конца закончить эту фразу, а Кровавый барон уже поспешно удалился, поняв, наконец, что сказал много лишнего. Но девушка уже и сама все поняла. Вот как… Ну что ж, слизеринцев можно поздравить. Ловко они обвели всех вокруг пальца. Надо найти Малфоя и разобраться во всем. Почему-то гриффиндорка даже не подумала в тот момент о неосмотрительности такого плана. Она просто пошла искать Драко. А, как всем известно, кто ищет, тот всегда найдет. Малфой шел по направлению к слизеринской гостиной, видимо, со свидания. Гермиона сжала зубы от внезапного раздражения. Хотя разве дает повод на раздражение мимолетный поцелуй, использованный скорее для наказания? Конечно, нет, но попробуйте объяснить это сердцу… Глубоко вздохнув, смелая девушка подошла к слизеринцу: - Малфой, есть разговор. - Неужели? И о чем же мне говорить с тобой? И вообще, Грейнджер, что ты забыла в слизеринской части замка? - Между прочим, Малфой, я староста. А поговорить, например, об увлекательном спектакле, который виртуозно разыграли вы с Паркинсон. - Не понимаю тебя. - Все ты понимаешь! Я точно знаю, что у твоей подружки не было ни синяков, ни ссадин. Возникла напряженная пауза, как затишье перед бурей. Наконец, Малфой заявил, в своей манере растягивая слова: - Ты никому не скажешь. - Да? И что ты мне сделаешь? А действительно, чем бы таким пригрозить вечно сующей везде свой нос Грейнджер, чтобы она, наконец, успокоилась,? Драко перебирал в уме варианты различных жутких идей, а потом посмотрел на девушку, и у него перехватило дыхание. Не отличающаяся неземной красотой Гермиона, заучка с волосами, напоминающими воронье гнездо, не следящая за внешностью и одеждой, вдруг показалась ему прекрасной, как весна после долгой зимы. До конца не осознавая, что творит, юноша подошел к гриффиндорке и поцеловал её. Причем поцеловал не как в прошлый раз, а поцелуем долгим и нежным. И почувствовал, как каждая клеточка его тела снова наливается энергией и теплом. Нехотя отстранившись от девушки, он произнес: - Ну да, Панси влюбилась в Поттера, а я помог ей добиться его внимания, и что с того? Мы не сделали ничего плохого. - Да, пожалуй, ты прав. С этими словами Гермиона высвободилась из объятий слизеринца и побежала к себе в комнату. Она думала о том, как он её поцеловал. Это явно не было наказанием…но чем же тогда? Девушка предпочитала об этом не думать, ведь Малфой – враг, и нельзя допускать подобного никогда больше. Разумеется, девушка не поверила отговорке юноши, но сделала вид, что согласилась с ним. И друзьям пока ничего рассказывать не будет. Это просто бесполезно – если она не предоставит убедительных доказательств, то снова поссотрится с ними. Но гриффиндорка была твердо намерена разобраться в этой ситуации. Джиневра Уизли стояла в подземельях за колонной и кипела от негодования. У них с Драко было очередное свидание. Прошло оно как обычно прекрасно, по мнению девушки. Но её не оставляла мысль о Гермионе. Нельзя сказать, чтобы она относилась к девушке брата совсем уж плохо, но она раздражала её, как, впрочем, очень многих. Далеко не всем приятно, когда девушка напоминает энциклопедию. Некоторое время они дружили, но потом Гермиона случайно подслушала один разговор, из которого сделала свои выводы. Джинни до сих пор помнила их последующий спор, в котором бывшая подруга упрекала её в черствости и бесчувственности. Возможно, в чем-то Гермиона и была права. Но неправда, что она бесчувственна. Она, как и многие в этом мире, ищет свой кусочек счастья. И если она найдет парня своей мечты, она будет ему самой лучшей подругой. Так, с того момента, как Джинни начала встречаться с Драко, у нее не было ни одного другого парня. Поэтому девушку так разозлил подсмотренный поцелуй. Но она никогда не ненавидела Гермиону, тем более не желала зла. А когда Джиневра смотрела на то, как целуются Драко и Гермиона, в душе поднималась жгучая ненависть. Да, младшая Уизли была расчетливой, слегка циничной в чем-то коварной, но она никогда никого не ненавидела и редко желала людям зла. Сегодня она уже почти успокоилась и решила не вспоминать о том досадном случае. И, конечно, не говорить об этом Рону. Девушка не думала, что Рон и Гермиона подходят друг другу, но, раз уж они вместе, он не считала нужным мешать. И вот, когда она совсем успокоилась, произошло весьма неприятное событие. После свидания Драко пошел к себе, а Джинни хотела идти в гостиную Гриффиндора пока принципиальная Гермиона не застукала её поздним вечером в коридоре и не сняла баллы, но вдруг заметила, что Драко обронил свой перстень. Очень дорогой, с бриллиантами. Перстень сиротливо лежал на полу, и девушка подняла его. Возникло мимолетное искушение оставить вещь себе, вряд ли Драко вспомнит, где его потерял, не говоря уж о том, что подобных вещей у него множество. Но Джинни тряхнула головой, отгоняя это желание. Да, она меняла парней как перчатки и с удовольствием развлекалась за их счет, но она не воровка. И никогда ей не будет. Поэтому, девушка поспешила за Драко. Конечно, она могла отдать перстень и завтра, но ей не хотелось, чтобы он обнаружил пропажу и огорчился. Она решила вручить перстень до этого. Джинни бежала по коридорам, сознавая, что потратила довольно много времени на обнаружение перстня и раздумья, как поступить, но все же надеясь догнать Драко. Когда она уже совсем отчаялась, вдруг нашла его. Но это вовсе не доставило радости. Совсем наоборот. Девушка увидела, как Драко и Гермиона целуются. Причем не как в прошлый раз, а нежно и очевидно по обоюдному желанию. Джинни отвернулась, не в силах больше на это смотреть. В груди неприятно жгло. Да, она не любила Драко Малфоя. Жизнь в большой семье и бедности вытравила из её души способность любить. Но ей показалось, что у юного лорда серьезные намерения, и она все делала, чтобы не разочаровать его. А он так поступил. За что? Да, она сама так поступала. Но никогда не думала, что это может случиться с ней. А потом возникла жгучая ненависть к Гермионе. Вот, значит, как, мисс Справедливость отбивает парня у мисс Коварство. Джинни никогда не предполагала, что Гермиона – лицемерка. Она вдруг захотела проучить бывшую подругу так, чтобы у нее больше и в мыслях не было приставать к чужим парням. Пока не знала как, но она обязательно что-нибудь придумает... Девушка развернулась и пошла в гриффиндорскую гостиную, совсем забыв о перстне и своем благородном порыве. Прошла ещё неделя. Драко сидел на кровати в спальне и вот уже полчаса смотрел в одну точку. В последнее время хотя бы минутка свободного времени у юноши выпадала очень нечасто. Они с деканом разыграли наутро после откровенного разговора весьма интересный спектакль. Он вел себя на уроке настолько плохо, что даже лояльно к нему относящийся профессор Снейп был вынужден «наградить» его отработками до самых зимних каникул. Итак, по вечерам они теперь занимались окклюменцией, и с первого же занятия стало ясно, что у Драко есть талант в этой области. Снейп не сомневался, что к моменту возвращения его ученика в Малфой-менор даже Вольдеморт не сможет проникнуть в его мысли. Драко упорно занимался, и на личную жизнь у него оставалось совсем мало времени – всего час-полтора в день. Но сейчас юноша думал не об этом. Он чувствовал, что пропадает. В последнее время с ним что-то происходит, и виновата в этом Грейнджер. К примеру, юношу мучил вопрос, почему вместо того, чтобы наложить Обливейт на не в меру пронырливую девушку, он полез к ней целоваться, а вместо того, чтобы нагрубить, стал оправдываться. Малфою это все очень не нравилось, но ничего поделать с собой он не мог. И он ничего не рассказал Панси и профессору Снейпу о том, что Грейнджер начала догадываться об их плане. Первое время даже не знал, почему. А потом начало доходить – он просто боялся, что они что-нибудь сделают гриффиндорке. Невероятно, но это было именно так. Он боялся этих мыслей, и со времени того поцелуя всеми силами избегал общения с Гермионой. Почему избегал? Все очень просто. Просто Гермиона – лучшая подруга Поттера, против которого они с Панси плетут заговор. Так что у их зарождающихся чувств нет и не может быть будущего. Придется обращать на девушку как можно меньше внимания, чтобы она решила, что поцелуй был его прихотью, а она ему безразлична. Драко считал, что для того, чтобы совсем забыть о Грейнджер надо поступить также, как когда хотел забыть о своей любви к Панси – чаще встречаться с Джинни. Странно, но он даже почувствовал угрызения совести, когда встретился со своей девушкой на следующий день после поцелуя с Грейнджер. Утром он обнаружил пропажу очень дорогого перстня и был зол на весь мир. А Джиневра, подумать только, вернула ему эту ценную вещь. Может, она лучше, чем о ней думают? Драко подарил этот перстень Джинни, она очень обрадовалась, но от внимательного взгляда слизеринца не укрылось, что девушку что-то беспокоит. Неужели, догадывается? Но, поскольку, Джинни ничего не сказала по этому поводу, Малфой решил выкинуть эту мысль из головы. Итак, отношения с Джинни шли своим чередом. Но неожиданно они стали тягостными для Драко. Он все время сравнивал Джинни с Гермионой, и сравнение всегда было не в пользу Уизли - младшей. Поцелуи с ней были какими-то искусственными, и он все больше хотел испытать настоящие чувства. Как тогда, с Гермионой. Почему-то о Панси в таком качестве юноша больше не вспоминал, теперь он думал о ней исключительно как о подруге. Но Драко решительно гнал от себя мысли о Гермионе. Он опять запрещал себе любить. Директор Дамблдор сидел в своем кабинете и задумчиво смотрел на Фоукса. Но директор не любовался своей изумительной птицей, как делал в мирные времена, а смотрел как бы мимо него, глубоко задумавшись. Опять ему придется принимать решения и нести ответственность за судьбы людей. Наверное, это его судьба… и его рок. Портреты докладывали директору, что вот уже почти два месяца Гарри Поттер, ученик, которому он всегда уделял повышенное внимание, встречается с девушкой со Слизерина, мисс Паркинсон, в то время как её лучший друг, мистер Малфой, тоже решил изменить своим предпочтениям, и встречается с Джинни Уизли. Конечно, от Дамблдора не могли ускользнуть наивные интриги двух подростков, направленные на завоевание сердец гордых гриффиндорцев. И директор подозревал, что Панси и Драко работают на Вольдеморта. Приглашенный для разговора по душам Северус не сказал ничего определенного, а лезть в его мысли не стоило и пытаться, там всегда стоит надежный блок. Но Северуса, конечно, тоже можно понять. Драко его племянник, и он всеми силами будет стараться помочь ему, не навредив при этом светлой стороне. В том, что его профессор Зельеварения верен ему, директор был абсолютно уверен. Альбус Дамблдор всегда считался великим волшебником, и сейчас у него были мысли по поводу того, что происходит. Вне всякого сомнения, мисс Паркинсон и мистер Малфой работают на Тома Риддла. Их цель, разумеется, Гарри. У директора были догадки о том, что может замышлять Том, и они были ужасны. Если темному волшебнику удастся осуществить его коварный план, уже ничто не сможет остановить его. И волшебный мир ожидают тяжкие времена. Но не было никакого смысла пытаться разлучить Панси и Гарри. Уже неважно, кто будет пешкой в игре Тома – не Панси, так любая другая. Важно, что осуществление плана может привести к страшным несчастьям. Вот ведь на что способны люди, не получившие в детстве необходимой каждому доли любви. Дамблдор не презирал Тома Риддла, не ненавидел его. Скорее директор его жалел. Не от хорошей жизни мальчик превратился в такое чудовище. И директор не уставал благодарить Мерлина за то, что Гарри, которого он был вынужден отдать в семью ненавидящих его родственников, не стал таким же. Тем не менее, необходимо, во что бы то ни стало, помешать плану Тома. И выход был даже из такой ситуации. Но директор искренне надеялся, что воспользоваться им не придется. Существует очень древнее и мощное заклинание, позволяющее взять весь вред, который Риддл намерен принести его планом, на себя. Очень не хотелось делать это, ведь при осуществлении злого умысла его ждет неминуемая смерть, но директор Хогвартса привык отвечать за все. В том числе и за то, что не смог наставить приютского мальчика – сироту на правильный путь. Дамблдор взял из ящика стола изящный нож, сделал себе на руке неглубокий порез и начал читать нараспев древнее заклинание. Когда директор закончил, струящаяся из пореза кровь на мгновение стала синей, а потом рана мгновенно затянулась. Вот и все, дело сделано. Но директору как никогда сильно хотелось, чтобы наложенное им на себя заклятие никогда не понадобилось. Жить хочется всем, и он не исключение. Джиневра Уизли сидела одна в гриффиндорской спальне девочек, глубоко задумавшись. В руках она теребила необычайно дорогой и красивый перстень. Девушка снова вспомнила, как это было. Она пришла на встречу с Драко, стараясь вести себя как ни в чем не бывало. Но парень смотрел на нее очень странно, как будто что-то подозревал. Неужели на этот раз ей не удалось спрятаться за своей обычной маской? Вероятно, так получилось потому, что на этот раз она воспринимала все слишком близко к сердцу. Какая ирония! Она встречалась со многими парнями, никому не отдавая своего сердца. Ей не причинила бы боли измена ни одного из них, а они все были верны ей. А теперь она, наконец, нашла того, с кем начала что-то чувствовать. Да, сначала Джинни рассматривала Драко исключительно как выгодного жениха, но недавно все как-то неуловимо изменилось. Она начала одеваться и краситься только для него одного, а не для всех, как раньше, у нее не было ни одного парня одновременно с ним. И, наконец, её так взбесили его поцелуи с Гермионой! Чтобы Драко ни о чем не догадался, девушка поспешно отвела взгляд. Она боялась, что юноша решил расстаться с ней. И не столько из-за потери блестящей партии, сколько, как ни странно, из-за боли в груди, чувства, которого она раньше никогда не испытывала. Ещё утром девушка хотела, если Драко решит порвать с ней отношения, оставить его перстень себе, а теперь резко передумала. Если она не нужна слизеринскому принцу, ей ничего не надо от него. Джинни протянула парню перстень со словами: «Ты вчера обронил». Возникла пауза. Слизеринец недоверчиво смотрел на гриффиндорку. Он явно не ожидал такого поступка от нее. Драко подошел ближе и сказал: «Оставь себе, это подарок». А Джиневра стояла, не в силах пошевелиться. Она очень боялась, что этот подарок прощальный. Казалось, Драко прочел её мысли. Он подошел к своей девушке, притянул к себе и поцеловал долгим поцелуем, а потом произнес: «Не забудь, мы идем завтра в Хогсмит». Джинни была на седьмом небе от счастья. Но вскоре девушка поняла, что со времени злополучного поцелуя её парня и бывшей подруги что-то все же изменилось. Теперь, хоть Гермиона и не пыталась приблизиться к Драко, она всегда стояла между ними. Джинни чувствовала, что когда они гуляют, общаются, целуются, ее парень всегда думает об этой разлучнице. Обидно и больно. Девушка предпочитала не вспоминать, что сама выступала в роли разлучницы много раз. И вот теперь Джиневре предстояло сделать нелегкий выбор. Она могла просто оставить все как есть, ведь Гермиона больше не пытается приставать к ее парню. А могла отомстить. Джинни чувствовала, что не получит морального удовлетворения от того, что хочет сделать, и уже хотела от этой затеи отказаться, как вдруг вспомнила, что вчера видела Гермиону и своего брата. Между ними все было как раньше, а у них с Драко как до Гермионы уже никогда не будет! Именно в этот момент девушка и приняла решение. Она достала из своей тумбочки бутылочку с зельем и встала, чтобы подойти к тумбочке Натали, соседки по комнате, у которой решила позаимствовать конверт. Но тут неожиданно девушка споткнулась и потеряла равновесие. Перстень и зельевыпали из рук и упали, причем зелье влилось на перстень. Девушка выругалась, и взмахом палочки собрала зелье обратно в бутылочку. Джинни взяла конверт и произнесла несложное заклинание, позволяющее ему держать в себе жидкость и не промокать, а потом налила туда зелье. Затем она произнесла еще одно заклинание, благодаря которому оно выплеснется прямо в лицо тому, кто вздумает его распечатать. Джиневра написала на конверте «Гермионе Грейнджер» и довольно улыбнулась. Ничего опасного там не было всего лишь Зелье Прыщей. Оно не вызывает боли и не наносит ущерба здоровью, но там, куда оно попадет, на три-пять дней образуются жуткие прыщи, потом они сходят и все становиться как раньше. И от этого нет противоядия. Пусть Гермиона походит такая «красивая», может это отобьет у нее охоту лицемерить. Джинни запечатала конверт и произнесла заклинание, позволяющее ему появиться в указанном времени и месте. Если бы девушка знала, какой результат дает взаимодействие Зелья Прыщей и драгоценных металлов, она никогда не сделала бы то, что сделала. Гермиона сидела на Истории магии с Роном, с которым помирилась несколько дней назад. Это случилось как-то спонтанно. Девушка понимала, что Малфой избегает её, видимо, наигрался, и ей было больно и одиноко. А Рон сидел один в гостиной. Она просто подошла и поцеловала своего парня, как будто не было ссоры. Он не оттолкнул девушку, а напротив, ответил на поцелуй страстно, как в их лучшие времена. И отношения продолжились, как будто не прерывались. Но все равно Гермионе это почти не принесло облегчения. Она чувствовала себя очень виноватой перед Роном. Но девушка ничего не могла с собой поделать. Каждый раз, когда целовалась с Роном, она представляла на его месте Драко, от этого чувствовала себя ещё более виноватой, и не знала, как выбраться из этого замкнутого круга. Вскоре Гермиона осознала, что мысль забыть Драко, продолжив встречаться с Роном, грешит излишней наивностью. Но все таки надеялась, что чудо произойдет, и в один прекрасный день она посмотрит на идущего за руку с Джинни Драко и не почувствует боли в груди. Как бы то ни было, Гермиона решила, что отныне она будет примерной девушкой, и пока следовала этому решению. Профессор Бингс что-то нудно бормотал себе под нос, впрочем, как обычно, Рон дремал, а Гермиона непроизвольно постоянно косила глаза в сторону, туда, где скучал Драко за партой с Забини. И вдруг на парту приземлилось письмо. Гермиона увидела на конверте свое имя. Конечно, в другое время девушка обязательно проверила бы конверт на наличие заклятий. Но в последнее время она была расстроена и рассеяна, и поэтому просто распечатала. И в следующую секунду класс огласил нечеловеческий крик. Кричала Гермиона. Когда она открыла конверт, темно-синяя жидкость плеснула несчастной девушке прямо в лицо. А дальше была только невыносимая, раскаленная добела боль.
Сабрина Снейп: Глава 5: «Миссия слизеринцев». Испытывая невыносимую боль, Гермиона обернулась к Рону, но парень с отвращением отшатнулся от нее. Девушка хотела спросить, что происходит, но голос не слушался ее. В следующий миг к ней одновременно подбежали Гарри и Драко с одинаково испуганными выражениями лиц. Сквозь боль Гермиона вяло удивилась тому, что, по-видимому, Малфой беспокоится за нее. Но было то, что на данный момент волновало гриффиндорку гораздо больше. Слабым голосом она спросила: «Что со мной?» На Гарри было жалко смотреть, он молчал, видимо, не зная, какими словами объяснить подруге её состояние. А Драко вздохнул, и, трансфигурировав перо со стола Гермионы в изящное зеркальце, передал ей со словами: «Все равно ты узнаешь». Посмотрев в зеркальце, гриффиндорка испытала даже большие отчаяние и ужас, чем на втором курсе, когда думала, что навечно останется с кошачьей мордой. Из зеркала на нее глядело женское лицо, которое невозможно было узнать из-за покрывающих его ярко красных язв. Где-то на уровне подсознания девушка отметила, что это, так называемое, уродство Родейла, имеющее место быть как результат неправильного хранения Зелья Прыщей. Устранить невозможно. Девушка не могла поверить, что все это происходит наяву. Казалось, это какой-то кошмар, и необходимо срочно проснуться. Наконец, шок и боль сделали свое дело, и девушка обмякла на руках своих лучшего друга и теперь уже бывшего врага. К Гермионе, как к прокаженной, никто не подходил. Панси со словами: «Позову мадам Помфри, вдруг ее нельзя перемещать» убежала в больничное крыло. Профессор Бингс ушел звать на помощь директора. Гарри никогда раньше не чувствовал себя таким растерянным. Пожалуй, впервые в жизни он совершенно не знал, что предпринять. Помощь пришла с совершенно неожиданной стороны. Его давний враг, Малфой, озабоченно произнес: - Это эффект Родейла. Мадам Помфри и даже директор помочь не смогут, медицина не знает способов вылечить такое. - Но что же делать? - Прежде всего, Поттер, не стоять столбом. Её надо срочно доставить в моему декану. Профессор Снейп занимался исследованиями в этой области. Если кто и сможет помочь, только он. - Нет. Я не позволю тебе и Снейпу проводить над Гермионой какие-то опыты. - Это единственный способ, Поттер, поверь мне. Гарри посмотрел в глаза слизеринца и внезапно поверил. Потому, что увидел там нечто такое, что полностью исключало предположение о том, что он может желать гриффиндорке зла – боль. Гарри кивнул, и молодые люди, создав носилки и бережно уложив на них пострадавшую, понесли её к выходу. К кабинету Снейпа добрались, ни с кем не столкнувшись. Но Гарри мучили сомнения по поводу того, станет ли Снейп помогать им. Если бы Гермиона была слизеринкой тогда конечно… Но она гриффиндорка, и еще неизвестно, на чьей Снейп стороне. Однако выхода все равно не было. Вопреки ожиданиям Гарри открывший дверь в ответ на их настойчивый стук Снейп не сделал ни одного едкого комментария. К счастью, у него было окно, и слизеринский декан молча указал молодым людям на дверь его лаборатории, отлевитировав туда носилки с бессознательной девушкой. После этого Снейп уставился на Малфоя, вопросительно изогнув бровь, и юноша на удивление четко изложил случившееся своему декану. Тот покачал головой и произнес: - Судя по всему, какой-то идиот решил подшутить над мисс Грейнджер, подбросив ей Зелье Прыщей, но случайно добавил туда частицу золота. Которая и вызвала такой эффект. Я действительно занимался исследованиями в данной области, и попробую изготовить противоядие, но мне нужен ассистент. Драко? - Я готов. Дальнейшее слилось в непрерывный процесс приготовления зелья, и Гарри был вынужден признать, что у декана змеиного факультета и его ученика получается это весьма неплохо. По крайней мере, быстро и четко. Также юноша признался себе, что никак не ожидал от своих врагов такой реакции на чужую беде, мгновенного желания помочь. Вероятно, они не такие уж монстры, какими кажутся. Приготовив зелье, совершенно жуткое на вид, Снейп напоил им девушку, после чего ее дыхание стало более размеренным и легким, а язвы на лице поблекли, но не исчезли полностью. Профессор объяснил, что на то, чтобы они исчезли полностью, понадобится около недели, если все пойдет как надо. Горячая благодарность Гарри не вызвала никакой ответной реакции, но юноша был рад уже тому, что обошлось без оскорблений. Профессор Снейп взял Гермиону на руки и понес в лазарет, велев юношам отправляться на уроки. Теперь оставалось только ждать. Джинни была в ужасе от содеянного. Она сама поражалась своей беспечности: неужели перед тем, как отправлять зелье Гермионе, сложно было прочесть о возможных побочных действиях. А теперь она чуть было не оставила бывшую подругу уродкой на всю жизнь. Не смотря на то, что девушка брата порой безмерно раздражала Джиневру, такой участи она ей не хотела. Узнав о происшествии, сначала Джинни была в шоке. А, прочитав о возможных побочных эффектах и поняв, что в случившемся виновата только она, хотела признаться. Вот только кому? Гермионе? Драко? Директору? Девушка перебрала все варианты, и все они одинаково пугали. Собравшись с духом, она хотела сообщить хотя бы брату, но не смогла. К тому же тем, что она расскажет правду, и все будут презирать ее, Гермионе не помочь. И Уизли-младшая стала придумывать, что она может сделать для пострадавшей по ее вине бывшей подруги. Но вскоре выяснилось, что профессор Снейп изготовил для Гермионы зелье, которое начало помогать. Ну, теперь с Гермионой будет все в порядке. Джинни успокоилась, решив рассказать девушке правду. Она благородная, и не выдаст.. Но отдавать своего парня пострадавшей она не собиралась. Ведь у Гермионы есть Рон, и пусть они будут счастливя. А она будет счастлива с Драко. Первым, что увидела Гермиона, очнувшись, были до боли знакомые стены лазарета. К девушке мгновенно пошла мадам Помфри и начала спрашивать, как она себя чувствует. А чувствовала гриффиндорка себя вполне прилично. Боль совсем ушла, оставив едва заметное покалывание, о чем она и сообщила медсестре. А потом потребовала зеркальце, да так настойчиво, что та была вынуждена отступить. Посмотревшись в зеркало, девушка вздохнула с облегчением. Все совсем не так плохо, как могло бы быть. Вместо ужасных язв ее лицо покрывали едва заметные покраснения. Причем медсестра заверила, что они скоро сойдут. Гермиона поблагодарила за заботу, а сама задумалась, как это вышло. Ведь эффект Родейла до сих пор считался неизлечимым. Ясность внес пришедший навестить девушку Гарри. Он рассказал подруге о том, как ее спас профессор Снейп, причем вид у друга во время рассказа был крайне обескураженным. На что девушка сказала, что никогда не считала профессора ужасным злодеем, в отличие от него и Рона. Мадам Помфри сообщила, что Гермионе придется остаться в лазарете до самых зимних каникул. Это стало нериятной новостью. Но самое ужасное то, что ей категорически запретили читать. Лучшая ученица не представляла, как можно прожить так долго без учебников. Спасали только ежедневные визиты Гарри, который читал её вслух лекции и пытался поднять настроение всеми возможными способами. Гермиона была очень благодарна другу, но ее беспокоило то, что Рон совсем не заходил. Наверняка, не хотел видеть ее такой. Было обидно, что после всего, через что они прошли вместе, парень относится к ней как к любой другой девчонке, и, очевидно, совершенно не ценит как друга. Через пару дней после первого визита Гарри произошло удивительное событие – ее навестил Малфой – младший собственной персонойю между ними произошел диалог: - Как ты, Гермиона? - Уже лучше. Благодарю тебя за то, что помог спасти меня. - Разве можно было поступить иначе? К тому же в основном это заслуга крестного. - Все равно, если бы не ты, я бы осталась уродкой на всю жизнь. - Давай больше не будем об этом. У тебя есть предположения, кто это сделал? Гермиона задумалась. У нее было даже не предположение, а твердая уверенность, что такое сотворила Джиневра Уизли, но высказывать ее вслух девушка не собиралась. Она чуть не поссорилась с Гарри из-за Панси и не хотела повторять прошлые ошибки. Поэтому ответила: - Нет, ни одного… Драко? - Да… - Почему ты навещаешь меня. Я думала, что совершенно ничего для тебя не значу. - Ты же знаешь, что это не так. Просто все очень сложно, Гермиона… - Ясно… Странно, что ты пришел именно сейчас, когда еще не исчезли все последствия заклятия. Наверное, тебе неприятно смотреть на меня. - То, что ты только что произнесла, несусветная чушь. И еще. Я обязательно найду того, кто сделал это, и он очень пожалеет. Потом Драко приходил почти каждый день, хоть и не надолго. Он просто сидел и держал ее за руку, и это было удивительно приятно. Но Гермионе не давали покоя мысли о том, почему они, несмотря на взаимную симпатию, не могут быть вместе. Неужели дело в том, что Драко и Паркинсон что-то замышляют против Гарри. Гермиона не хотела даже думать об этом. Через пять дней после известия о том, что Гермиона очнулась, Джинни решилась навестить ее. Что ни говори, поступила она гадко, и извиниться надо. Для искупления своей вины она даже пыталась поговорить с Роном, который со времени происшествия ни разу не навестил свою девушку. Разумеется, правды она не сказала, но намекнула своему брату, что неплохо хоть раз навестить пострадавшую. На что Рон ответил, что бросать ее он не собирается, но и навещать когда на ее лицо неприятно смотреть тоже не будет. На это Джиневре возразить было нечего. Она была уверена, что ещё месяца два назад поступила бы так же. А теперь, если бы пострадал Драко… Девушка не знала ответа на этот вопрос, но надеялась, что подобного с ее парнем никогда не случится. Итак, Джинни взяла у домашних эльфов апельсинов и нерешительно зашла к Гермионе. Под холодным, таким нетипичным для гриффиндорки, взглядом Уизли – младшей стало неуютно, но она заставила себя начать разговор: - Привет, Гермиона. - Зачем пришла? - Навестить тебя. - Ты навестила. Теперь можешь уходить. - Я хочу тебе признаться… - Не трудись. Я знаю, что оказалась здесь в таком состоянии благодаря тебе. - Но как ты догадалась? - Это было несложно. У тебя был железный мотив и, разумеется, это зелье тебе прислали Фред и Джордж неужели они не приложили инструкцию? Или ты сделала так нарочно? - Инструкция была, просто я не прочла ее. Если бы я знала, я бы никогда так не поступила. Прости меня. - Не трудись. Я никому не расскажу. - Но я извиняюсь не для этого. - Я тебе не верю. - Гермиона… - Мисс Уизли, будь любезна, покинь мою палату. Джинни хотела возразить, но появилась мадам Помфри и спровадила ее. Да, неудачный получился разговор… некоторое время девушка чувствовала себя очень виноватой, а потом это ощущение испарилось. Причиной этому послужило то, что Драко начал отменять свидания, будто не хотел часто находиться возле нее. А когда они изредка встречались, для него это будто было неприятной обязанностью. Джинни чувствовала это, и ей было больно. Сначала даже была мысль, что Гермиона рассказала правду, но девушка понимала, что это не так. Ведь Драко все же до сих пор общается с ней. Возможно, надо поступить по - благородному: признаться во всем Драко, и оставить его Гермионе, но так она поступить не могла. В конце концов, чем плохо, если она станет любящей женой лорда Малфоя? Поскольку Драко медленно, но верно, отдалялся от нее, Джиневра решилась на отчаянный шаг. Она подарит Драко наследника. У слизеринцев очень развито чувство семьи – Драко точно женится на матери своего ребенка. А школу можно будет закончить через год. Или вообще не кончать, с такой-то фамилией. Осталось только приобрести на каникулах одно редкое зелье, ради чего придется продать перстень, и разработать план. И никуда ее принц от нее не денется! А уж она постарается быть самой лучшей женой и матерью Когда Драко в очередной раз собрался навестить Гермиону, его остановил Гарри Поттер. Выглядел при этом очкарик очень мрачно. В воздухе запахло ссорой. Но сказанные Поттером слова удивили Драко: - Спасибо за то, что помог спасти Гермиону, Малфой. - Не стоит. Я сделал это не для тебя. - Для нее. Вот уж не думал, что ты станешь помогатя маглорожденной. - Не надо считать меня такой уж сволочью, Поттер. - Тем не менее, мне не нравятся твои визиты в лазарет. Не верится, что ты спас Гермионе жизнь бескорыстно. Мне кажется, ты что-то затеваешь. Предупреждаю – держись подальше от моей подруги. - Давай так, Поттер, мы не будем лезть в личную жизнь друг друга. Я же не советую тебе держаться подальше от Панси, хотя она моя подруга. - Подруга? По происшествию первого сентября этого не скажешь. - Что тогда произошло тебя не касается. Мы с Панси уже все это обсудили. - Да неужели. В любом случае, если с Гермионой по твоей вине что-то случится, ты очень пожалеешь об этом. Поттер ушел, а Драко ещё трясло от незаслуженной обиды. Вот значит как: сначала извинился, а потом вылил на него ушат грязи. Конечно, Малфой – младший понимал, что все сказанное идеально согласуется с маской высокомерного ублюдка, которую он привык носить. Если бы не Панси и Гермиона, эта маска приросла бы к его лицу. Ну вот, он уже поставил маглорожденную, бывшего врага, в один ряд с чистокровной подругой. И что делать? Попытаться забыть ощущение весны и тепла, которое ему каждую встречу дарит эта необыкновенная девушка? Добровольно отказаться от этого? В другое время Драко до последнего боролся бы за свою любовь, ведь он не привык сдаваться. Но сейчас была совершенно иная ситуация. Шла незримая война, и на карту поставлено слишком много. Он не имеет право на чувства. Драко часто замечал, что Панси плачет по ночам. Она уже расплачивается за свою внезапно вспыхнувшую любовь к Поттеру страхами и ночными кошмарами. Наверняка бедняжка каждую ночь представляет, как ее парень узнает всю правде про план Вольдеморта и отрекается от нее. Зато она очень счастлива днем. И неизвестно что выбрать. Одно хорошо – Драко, наконец, обучился окклюменции в достаточной мере для того, что бы никто не догадался о его чувствах, даже Темный Лорд. Но идет война, и пока не время для личной жизни. Тем более, им ничего неизвестно о планах Лорда. И юноша решил пока не встречаться ни с Гермионой, ни с Джинни. Он подождет момента, когда они узнают план Вольдеморта. Возможно, все не так уж и страшно, и можно будет открыть Гермионе свои чувства. А может быть, он решиться рассказать девушке всю правду, ведь она все равно рано или поздно все узнает. Еще не было ни одной тайны, которую мисс Грейнджер с ее завидным энтузиазмом не сумела узнать. Но если рассказывать, то только тогда, когда будет что рассказывать. Может быть, она поймет его и простит. Но сначала необходимо узнать план Лорда. На данный момент нет ничего важнее. Гермиона не писала родителям о неприятности, случившейся с ней, так как не хотела волновать их. У них в семье всегда были прекрасные отношения, и девушка с уверенностью могла сказать, что ей повезло – родители очень любили её. Но, к сожалению, эти зимние каникулы ей придется провести в школе. Дело в том, что мама еще летом сообщила потрясающую новость – у Гермионы будет братик или сестричка. А у них есть давняя семейная традиция – рожать в небольшом городке на окраине страны, откуда родом их предки по материнской линии. А так как радостное событие, скорее всего, произойдет в самое ближайшее время, родители уехали туда, и там же отпразднуют Рождество. Что же касается состояния девушки, её выздоровление шло даже быстрее, чем планировала мадам Помфри. Поэтому, к исвренней радости гриффиндорки, ее выписали на пару дней раньше. Единственным, что омрачало прекрасную новость, было убеждение, что после выписки Драко перестанет подходить к ней. А девушка так привыкла, что он приходит каждый день на часок, берет ее за руку, и они вместе молчат., наслаждаясь мгновениями теплоты. А теперь, когда она здорова, отношения снова станут такими же, как до происшествия на уроке истории магии, девушка была уверена в этом. Хотя… какие там отношения! У нее же парень есть! Девушка вздохнула. Рон разочаровал ее и почти предал, но он все же остается ее парнем. Гермиона еще не знала, порвет ли с ним из-за столь неблаговидного поступка, но одно ясно – надо поговорить с ним. Она решила сделать своему парню сюрприз: прийти к нему, не предупреждая заранее, что ее выписали раньше времени, а там посмотрит его реакцию на это и сделает для себя соответствующие выводы. Так гриффиндорка и поступила. Она пошла в гостиную рано утром, решив сделать своему парню сюрприз. В это время в гостиной еще никого не бывает, так что у нее будет время разобрать вещи. А потом… Рональд спустится в гостиную, а она уже там. Как только девушка зашла в гостиную, она поняла, насколько ошиблась. В гостиной была целующаяся парочка – ее Рон и Парвати Патил! Гермиона застыла в дверях, не зная, что делать: закатить истерику – пошло; просто уйти – не по-гриффиндорски. Тем временем, Рон и Парвати заметили ее. Мисс Патил убежала в комнату девочек, а Рональд спросил: - Тебя же должны выписать только через два дня, разве нет? - Как видишь, меня выписали раньше. Хотела сделать тебе сюрприз. - Напрасно. - Это я уже поняла. Надеюсь, ты понимаешь, Рональд, что после случившегося у нас не может быть ничего общего. - Но почему? Тебя же навещал этот хорек Малфой! - Кстати, я все думала, а почему меня не навещаешь ты? Но теперь вижу, что у тебя были дела куда важнее. - Ты же сама понимаешь, что выглядела жутко. Но теперь, когда все в порядке, я не вижу причин, мешающих нам встречаться. - Зато их вижу я. Гермиона молча прошла мимо уже бывшего парня в комнату старосты. Позднее она рассказала о случившемся Гарри, и друг однозначно принял ее сторону. С Роном они не разговаривали, но он очень быстро утешился, теперь на нем круглые сутки висела Парвати, и юношу это устраивало. Он даже пригласил новую подружку к себе домой на Рождество, наверняка ей назло. Что теперь делать? Не смотря на предупреждения Гарри, Гермиона считала нужным поговорить с Драко, объясниться, но решила сделать это после зимних каникул. А на каникулах они с Гарри будут вдвоем, Панси уезжает в Малфой-мендер. И гриффиндорка была решительно настроена в тайне от друга под прикрытием подготовки к выпускным экзаменам выяснить, что могут затевать слизеринцы. Кстати, к самим экзаменам тоже обязательно надо готовиться. Так что дел на каникулы полно. Гарри провожал Панси на поезд. У юноши было дурное предчувствие, ему отчего-то казалось, что это последний день, когда им так вот легко друг с другом, и любовь приносит лишь безоблачное счастье. Казалось, после каникул все изменится, и не будет больше такого счастья, как сейчас. Гарри убеждал свою любимую слизеринку никуда не ехать, а провести все каникулы в Хогвартсе вместе с ним, им было бы так хорошо вместе. Но Панси была непреклонна. Она заявила, что лорд Малфой ее опекун, и она должна ехать к нему в поместье, раз такова его воля. Во время этого небольшого спора, первого за их безмятежный роман, в душу Гарри впервые закрались нехорошие подозрения. Вспомнилось, как Гермиона высказывала некоторые подозрения насчет их с Панси начала романа. Подруга говорила, что Панси на пару с Малфоем все это подстроили. Она и сейчас так считает, просто не хочет с ним ссориться.а вдруг все так и есть? Гарри тут же отогнал от себя такие мысли. Что за глупости! Они с Панси любят друг друга и точка. Но тут возникла еще проблема – дело в том, что они не разу не говорили о своей стороне в неумолимо надвигающейся войне. И если позиция Гарри предельно ясна, Панси избегала говорить об этом. Раньше Гарри это устраивало, он боялся услышать правду, которая бы его не устроила. Но теперь юноша понял, что для сохранения отношений они обязательно должны прояснить этот момент. Но не хотел ничем омрачать праздники ни себе, ни своей девушке. Когда Панси вернется из Малфой-мендера, они поговорят и обязательно все обсудят. Драко никто не провожал. Юноша настолько запутался, что сам не знал, хочет ли, чтобы его проводила Гермиона. То есть сердцем, конечно, хотел, но ум упорно твердил, что это глупая затея. И Драко решил оставить все как есть. Конечно, его обрадовала новость, что Грейнджер, наконец, бросила Уизли. Рыжий хам ей точно не пара. но это не значило ничего существенного и не могло стать прорывом в их отношениях. Как он относился к Гермионе теперь? Это было удивительное чувство, такое же он испытывал к Панси когда-то давно.. так странно – Панси и Гермиона такие разные, а чувствам это без разницы. Еще Драко думал о Джинни. Девушка очень изменилась в последнее время – стала мягче, добрее. Юноша знал, что она для него старается, но не мог ничего с собой поделать. Не мог и не хотел продолжать отношения, не приносящие ему не малейшего удовольствия. Он решил, что как только вернется в школу после каникул, порвет с Джинни и серьезно поговорит с Гермионой. В поместье лорда Малфой проходил грандиозный бал в честь Рождества. Приглашен был весь цвет общества. Горели люстры в огромном зале, шли танцы. Но несколько человек были крайне напряженными. Прежде всего, это Панси и Драко, составляющие одну из самых красивых юных танцующих пар. Они с тревогой смотрели друг на друга, на уме было лишь одно: что задумал Лорд. О том же думал и потягивающий огневиски в стороне Северус Снейп. Но ни одна живая душа не заметила его волнения. Наконей, Темный Лорд пригласил своих приближенных и Панси с Драко в кабинет Малфоя, где все и узнали, зачем, собственно, он потребовал летом от Панси разыграть перед Поттером спектакль. Дело а том, что у Поттера есть кое-что, что очень нужно Вольдеморту – старинный талисман, который он получил в наследство от отца и носит на шее, не снимая. Это невероятно красивый белый медальон, Талисман Света, доставшийся семье поттера от Годрика Гриффиндора, прямым потомком которого и является Гарри. Но есть и Талисман Тьмы, так как все в мире имеет свою обратную сторону. Он находится у Тома Риддла, так как он является прямым потомком Салазара Слизерина. Представляет собой копию Талисмана Света, только абсолютно черную, тоже по-своему прекрасную. Темный Лорд добивается соединение этих двух талисманов. Если это произойдет, он получит немыслимую силу, власть над всем миром. Изначальное назначение талисманов – сохранение равновесия. Если они находятся на разных людях, это служит гарантией уравновешивания добра и зла и сохранения гармонии. Никто не знает, откуда они появились и первыми ли их владельцами были Гриффиндор и Слизерин. Известно только одно – они должны принадлежать разным людям, иначе случится большая беда. Конечно, в случае чего, их можно уничтожить, тогда через много лет они возродятся уже в другом месте и у других людей, но для этого должна быть принесена страшная жертва – могущественный маг должен пожертвовать своей жизнью и душой. Вольдеморт был убежден, что никто на это не пойдет. Прорблема же в том, что Талисман Света невозможно отнять силой – его только дарят, и только добровольно. Поэтому Лорд потребовал от Панси, чтобы она добилась того, чтобы Гарри подарил ей талисман, а потом подарила его ему. А если Вольдеморт соединит талисманы, он сможет уничтожать всех неугодных ему людей одним усилием воли – магглы, грязнокровки, некоторые полукровки – все они будут обречены. Возможно даже начнется хаос, но меньше всего темный маг думал о мировом равновесии, его ослепила жажда власти после прочтения летом в библиотеке Малфоеф Легенды о Талисманах. Панси слушала, и у нее перехватывало дыхание от ужаса. Повергнуть мир в пучину хаоса, и всю жизнь винить себя за это. Стать причиной смерти любимого человека и сотен, а может даже тысяч других невинных людей? НЕТ!!! Она ни за что не пойдет на это. Более того, предупредит Гарри, расскажет ему обо всем, и пусть он не захочет ее видеть за обман, она все равно поступит правильно. И все равно, что будет с ней. С этими мыслями Панси вышла из кабинета, коротким взглядом на Драко и профессора Снейпа передав им свое решение. Темный Лорд ни о чем не догадался. Через пару часов после описанного выше разговора в дверь кабинета Малфоя, где расположился Вольдеморт, вежливо постучали, и зашла Блейз Забини. Девушка выглядела сногсшибательно, как обычно, но в деле, которое Лорд намерен ей поручить, красота не пригодится. Вольдеморту нравилось, что он ощущает страх и волнение девушки, непроницаемый врожденный щит Панси его порядком раздражал. Отчасти поэтому он и позвал сегодня Блейз. Между тем девушка приблизилась, подобострастно поцеловала край его мантии и почтительно произнесла: - Мой лорд, вы меня вызывали. - Разумеется, вызывал. У меня для тебя задание, Блейз. Если справишься, займешь достойное место в рядах моих ближайших слуг. -Это такая честь для меня. - Для начала возьми вот это, - с этими словами Вольдеморт протянул девушке бутылочку с весьма неприятной на вид жидкостью. - Что это? - Оборотное зелье. Я хочу, чтобы ты контролировала то, как Панси выполняет мое поручение. Она должна заставить Поттера отдать мне медальон, висящий у него на шее. Если она не справиться или решит предать меня как это сделали ее родители, ты выпьешь зелье и превратишься в нее. Ты должна будешь сделать так чтобы Поттер добровольно подарил тебе медальон, а потом подарить его мне. Для этого за оставшееся до учебы время ты останешься здесь по приглашению Малфоя. Тебе необходимо досконально изучить характер и манеры мисс Паркинсон, причем та, чтобы она этого не заметила. Все понятно? - Да, мой Лорд. Но почему нельзя было использовать зелье раньше, превратившись в кого-нибудь из друзей мальчишки? - А ты не так глупа, как говорят, я в тебе не ошибся. Во-первых, я не знал, кому из друзей Поттера он может отдать такую ценность, во-вторых, подстроить ситуацию всегда надежнее, и, наконец, я хотел проверить Панси и Драко. Кстати, у меня к тебе еще поручение. - Я готова, мой Лорд. - Я дам тебе свое кольцо, с ним ты можешь располагать всеми моими слугами с твоего факультета. Вы должны будите в случае не подсинения моему приказу Панси и Драко доставить их ко мне с помощью портала, который я также тебе дам. Но будь осторожна в выборе союзников, Драко имеет очень большое влияние на факультете, не все решатся пойти против него. Ты поняла мои приказы. - Да, конечно, я все исполню. - Тебя что-то беспокоит? - Мой Лорд, разрешите спросить. - Спрашивай. - Почему для этого задания вы выбрали именно меня? - Я читаю твои мысли как открытую книгу, Блейз. Ты очень преданна мне, так как только Беллатриса Лестрейндж. Возможно когда-нибудь ты займешь ее место. При успешном выполнении задания, разумеется. Когда Блейз вышла из кабинета, она была без ума от счастья. Конечно, она постарается сделать все, что в ее силах, чтобы заслужить милость Лорда. Беллатриса его правая рука, но она постарела и подурнела в Азкабане и растратила там большинство навыков. А она юна, красива, и знает множество заклинаний, для удобства поддерживая маску глупой как пробка блондинки. Но Темного Лорда не проведешь, он видит людей насквозь. И он действительно сделал правильный выбор.
Сабрина Снейп: Глава 6: «Страшные тайны Эйлин Снейп и Лили Эванс» Северус Снейп сидел в выделенной ему комнате со стаканом сухого красного вина и судорожно пытался найти выход из сложившейся ситуации. Ничего путного на ум не приходило, и это было странно. Обычно, правильными оказывались его решения или нет, он всегда знал, что делать. Но после разговора с Панси наступила прострация, мозг как будто отключился. Девушка объявила, что никогда не пойдет на то, что велел сделать Лорд. Сказала, что готова на все, на муки и на смерть, но никогда не предаст Гарри. И Северус понимал ее, но ситуации это не облегчало. Как сделать так, чтобы никто не пострадал? Спасти надо всех, даже Поттера. Поттер – какая мерзкая фамилия. А ведь этот подросток вполне мог бы быть его сыном. И профессор Снейп уже в который раз вспомнил прекрасный весенний день на шестом курсе, когда после года размолвки он, наконец, помирился с Лили. Ученики гуляли по Хогсмиту. Погода стояла чудесная, воздух, казалось, был пропитан ощущением жизни и любви. В такой день было просто невозможно держать на кого-либо обиду. И Северус снова решил попытаться. Он просто подошел к Лили и сказал: «Прости меня, я был идиотом», особо ни на что не надеясь. А девушка простила его. Просто она тоже очень скучала, и сама была не рада своей принципиальности. Просто во время размолвки она поняла, что любит его. В тот день они весь день гуляли вместе, а под вечер признались друг другу в любви. И все оставшееся время обучения молодые люди были неразлучны, а во время выпускного бала Северус сделал любимой предложение, которое она с радостью приняла. Профессор нахмурился: на смену счастливым воспоминаниям сразу пришли грустные. Он вспомнил, как ушел искать работу, сообщив, что придет к вечеру. А вернулся в обед и застал Лили в объятиях Поттера. Тогда уже была назначена дата свадьбы, и они жили в доме Северуса, а она посмела привести туда его заклятого врага и изменять с ним! Северус не помнил, как вышел из дома и бродил где-то до поздней ночи. Конечно, следовало войти в комнату и запустить в Поттера Авадой, но не было сил. Когда Северус вернулся, его встретила взволнованная его долгим отсутствием Лили. Она смела утверждать, что Поттер пришел к нему поговорить, а она ушла гулять, потому что он ей неприятен, а он наотрез отказался уходить и остался ждать. Такой лжи Снейп не выдержал. Он дал женщине пощечину, назвав ее лгуньей и предательницей, и выгнал ее из дома. А потом была только раскаленная добела боль. Ничего не помогало. И Северус вступил в ряды Пожирателей. Просто потому, что считал это единственным способом забыться. Но не получилось. Когда он узнал о свадьбе и о том, что Лили ждет ребенка, был вне себя от ярости. Но где-то в глубине сердца теплилась безумная надежда, что ребенок от него. Он как-то подкараулил гуляющую с малышом Лили и посмотрел на него. Мальчик был копией Поттера. И Северус возненавидел его страстно и от всей души, даже больше, чем его отца. И хоть Лили несколько раз приходила, говорила, что у них с Джеймсом ничего не было, Северус не верил ей. А потом была смерть Лили и снова боль. После любимой остался дневник, который Снейп забрал себе, но все никак не мог решиться прочесть. Он не был уверен, что выдержит чтение о том, как и почему она изменяла ему с Поттером. Так что профессор Снейп заочно ненавидел Гарри и с самого первого его появления в Хогвартсе изо всех сил старался превратить жизнь мальчишки в ад. Но даже он, в конце концов, был вынужден признать, что мальчик по характеру в большей степень похож на Лили, чем на Поттера. И что теперь делать? Декан Слизерина этого даже не представлял. Драко сидел в своей спальне на кровати и все никак не мог успокоиться. Ему было страшно, и уже в который раз за этот год страшно не за себя. Драко безумно боялся за двух очень дорогих ему девушек – Гермиону и Панси. Он понимал – куда ни кинь, всюду клин. Если Панси не выполнит задание Лорда, он будет в страшной ярости и наверняка убьет ее или что-нибудь еще хуже. Если же подруга выполнит задание, в чем слизеринец сильно сомневался, Гермиона наверняка умрет, ведь Его Темнейшество намерен истребить всех учащихся в Хогвартсе маглорожденных. Оставалась надежда на помощь Северуса Снейпа, но Драко не очень-то верил в это. Конечно, декан – человек незаурядного ума. Он много раз находил выход из совершенно безвыходных положений и много раз помогал найти его своим студентам. Но сейчас ситуация уж совсем безнадежная. И что делать? Просто ждать невозможно, а выхода не видать… кто ему дороже? Драко не знал, но в одном был уверен точно – он безумно любит Гермиону, сейчас нет смысла это скрывать. Юноша так волновался, что не мог заснуть, и решил пройтись по комнате. Когда-то в этой комнате жила сестра его деда, Кларисса Малфой, здесь до сих пор висел ее портрет, почему-то обыкновенный, маггловский. Вдруг юноша случайно задел бабушкин портрет плечом, и он упал. Драко хотел было поднять и повесить на место, но тут заметил, что изображение Клариссы закрывает дыру в стене, а там что-то стоит. И Драко не был бы слизеринцем, если бы ему не захотелось разглядеть эту вещь поближе – вдруг что-нибудь полезное. Это оказался Омут Памяти. Интересно…неужели Клариссы? Но в следующее мгновение юноша понял, что ошибся. На омуте была надпись «Эйлин Снейп». Это не сильно удивило Драко. Он знал, что Эйлин и Кларисса долгое время были лучшими подругами. Если мать его декана захотела спрятать опасные или просто неприятные воспоминания, разумеется, она не могла выбрать человека надежнее. И тут Драко вспомнил о своем профессоре. Некоторое время в нем боролись желание заглянуть в омут и опасение – вдруг декан узнает. Ведь профессор Снейп имеет право знать, что в омуте, больше чем кто бы то ни было. К тому же, хоть слизеринец научился дурачить Темного Лорда, он не мог проделать то же самое с профессором. Такова уж особенность обучения окклюменции – учитель, если захочет, всегда может проникнуть в мозг ученика. И Драко совсем не хотел испытать на себе гнев профессора, когда тот узнает, куда он сунул свой нос. Тем более сейчас, когда помощь их декана как воздух необходима ему и Панси. Так что юноша позвал домашнего эльфа Глаффи и приказал ей срочно пригласить в комнату профессора Снейпа. Он знал, что, скорее всего, декан не будет в восторге от такой срочности, но боялся, что, если отложит это на следующий день, не сможет устоять перед искушением. Но, в любом случае, профессор Снейп должен заглянуть в Омут, вдруг там что-то важное. Декан пришел достаточно быстро и, как и предполагал Драко, в скверном настроении, резко спросил, что юноше надо от него. Драко не стал ничего объяснять, просто указал на Омут Памяти и вышел, оставив своего декана один на один с воспоминаниями его матери. Некоторое время Северус стоял в нерешительности, но, в конце концов, кто как не он имеет право знать… И он решительно окунулся в давние воспоминания мамы. Снейпы жили очень бедно, постоянно ссорясь из-за этого. Дело в том, что Тобиас Снейп был пьяницей и ничего не умел делать хорошо, из-за чего его постоянно выгоняли с работы. А Эйлин ради него ушла из семьи, рассорившись с родителями. Ей даже пришлось пойти на работу журналисткой в Ежедневный Пророк, хотя в ее чистокровной семье считалось позором, если женщина работает. Около года молодые прожили хорошо, а потом начались нескончаемые ссоры. Эйлин упрекала мужа в том, что он не зарабатывает достаточно денег, а он, в свою очередь, был недоволен тем, что она не желала оспаривать решение родителей о лишении ее наследства. В общем, жили плохо и в нищете, но что-то все же удерживало их вместе, не давало окончательно рассориться и разбежаться навсегда. Возможно, остатки прежних чувств. Эйлин прекрасно понимала, что ей нельзя иметь детей. Невозможно воспитать нормального ребенка в такой нищете и в такой нездоровой обстановке. Но однажды все же произошло то, чего она боялась – Эйлин поняла, что беременна. И что теперь делать? На самом деле было только два оптимальных варианта – уйти жить к родителям до рождения ребенка или же избавиться от него. К родителям она уйти не могла, так как они продали все имущество в Великобритании и переехали жить в Италию, не сказав ей своего адреса. Что же касается второго варианта, по моральным убеждениям девушки он был абсолютно неприемлем. Так что Эйлин скрывала от мужа свою беременность до тех пор, пока избавляться от ребенка не стало поздно, а потом рассказала. Тобиас так орал, что Эйлин думала, он убьет ее, но муж даже пальцем к ней не притронулся. А в последующие месяцы постоянно упрекал, говоря, что они сами едва сводят концы с концами, а ребенка надо кормить обувать и одевать. На что Эйлин отвечала, что они живут только на ее зарплату, а если Тобиас, наконец, сумеет найти приличную работу и прекратит регулярно напиваться, они без проблем смогут обеспечивать малыша. И снова начинались упреки, что ее семья очень богата, а они живут в нищете. Казалось, этому не будет конца. Но вот пришло время рождения ребенка. Разумеется, в роддом Тобиас не пришел, ничего другого Эйлин и не ожидала. Более того, она знала, что они с мужем сейчас как никогда близки к окончательному разрыву отношений. Поэтому для девушки было настоящей трагедией, когда выяснилось, что она родила двойню. Мальчики родились совершенно непохожими друг на друга. Несчастная женщина не знала, что делать: им с мужем точно не прокормить двоих детей. Выход из положения подсказала медсестра. Она познакомила Эйлин с одной богатой дамой - Амандой Поттер, у которой тоже была большая проблема. Проблема Аманды заключалась в том, что у нее родился мертвый ребенок. Более того, колдомедики сказали, что она никогда не сможет стать матерью – вот так несправедлива жизнь. Одни не хотят, а могут, а другие не могут, но хотят. Кроме того, Аманда боялась, что ее муж, Патрик Поттер, который больше всего на свете хотел иметь наследника, узнав о случившемся, бросит ее. Поэтому женщина попросила медсестру за вознаграждение помочь ей. И проблема была решена – детей Эйлин и Аманды поменяли местами, а миссис Поттер заплатила за это миссис Снейп солидную сумму денег. Конечно, продавать ребенка безнравственно, но у Эйлин не было иного выхода. Ведь остающегося у нее мальчика тоже надо на что-то кормить. Она даже предлагала Аманде забрать обоих, но та не согласилась, сказав, что в богатой семье во избежание распрей должен быть только один наследник. Аманда забрала мальчика, выглядевшего симпатичнее, и назвала его Джеймс в честь своего отца. А Эйлин остался сын похожий на нее, которого она назвала Северус. Вот так и вышло, что Северус Снейп и Джеймс Поттер – родные братья. Итак, домой женщина вернулась с сыном и солидной суммой денег. Мужу она сказала, что написала родителям, сообщив о рождении внука, и они прислали денег на его содержание. Тобиас был очень доволен. Три года семья Снейпов жила в любви, мире и согласии. А потом закончились деньги, и вновь начались бесконечные ссоры. Эйлин было очень больно вспоминать о том, что она отдала в чужую семью родного сына. Поэтому девушка поместила все воспоминания об этом в Омут Памяти и отдала на хранение лучшей подруге, Клариссе Малфой. Именно эти воспоминания в данный момент и просматривал Северус Снейп, один из ее сыновей. Просмотрев воспоминания мамы, Северус впал в ступор. И не удивительно – после стольких лет он узнал, что Джеймс Поттер - человек, которого он всегда от всех души и вполне взаимно ненавидел - его родной брат. Чувствовал ли профессор сожаление по поводу их отношений? Пожалуй, все-таки нет. То, что заносчивый гриффиндорец, столько лет делавший его жизнь совершенно невыносимой, оказался его братом, совершенно ничего не меняет. Возможно, кто-нибудь другой на его месте долго мучился бы сожалениями, что они с братом не узнали раньше о своем родстве и не смогли понять друг друга. Но Северус закончил Слизерин, так что никогда не имел склонности к всепрощению. Кроме того, он был совершенно уверен, что даже если бы они и узнали тайну своего рождения в школьные годы, это абсолютно ничего не изменило бы. И еще он по-прежнему не жалел о смерти Джеймса, считая, что братец получил по заслугам. Единственное, о чем он жалел, это о том, что миссис Поттер выбрала не его. Это Джеймс, а не он рос в достатке и сытости, знал родительскую заботу и любовь. А он помнил из детства только постоянные ссоры родителей, от которых хотелось лезть на стены и вечные разговоры о том, что у них нет денег, экономию на всем. Северус не исключал, что все могло бы быть иначе, если бы миссис Поттер забрала себе обоих детей. Вероятно, тогда они с Поттером были бы настоящими братьями. Но надо ли это ему? Быть таким же надутым идиотом как Поттер, считая свое поведение единственно верным и презирая все, что не такое, как хотелось бы. Упаси Мерлин быть таким напыщенным и ограниченным. Поттер и его ведь возненавидел только за то, что он ходил в обносках и имел болезненный вид. А мог бы и сам быть на его месте. Интересно, что было бы тогда? Поменялись бы их характеры или все осталось бы как есть? Северус не знал ответа на этот вопрос и, пожалуй, не хотел знать. Все вышло так, как вышло. В конце концов, Поттер плохо кончил. В следующую секунду мысли профессора Снейпа перекинулись на Лили. И снова стало больно, как много лет назад. Как могла любимая предать его? И внезапно Северус окончательно решился узнать ответ на этот вопрос. Всего-то и надо – прочитать ее дневник. Профессор поставил Омут Памяти на место и отправился в свою комнату. Там он достал дневник Лили и долго вертел его в руках. Мужчина сомневался в своей готовности прочесть то, что там написано. Несмотря ни на что, он по-прежнему безумно любил Лили. И понимал, что ему будет очень больно прочесть в дневнике о том, как она обманывала его с Поттером. Но ведь знать правду всегда надежнее. Северус решительно открыл дневник и погрузился в чтение. Момент, когда Северус сделал ей предложение, был самым счастливым в жизни Лили. Когда девушка была невестой Северуса, она переживала лучшие дни своей жизни. Жених предложил переехать к нему сразу после свадьбы, и девушка согласилась, так как полностью ему доверяла, к тому же полгода назад при невыясненных обстоятельствах погибли родители Северуса, и она понимала, как тяжело ему будет после каникул вернуться в пустой дом. Дом у Северуса был небольшой и очень бедно обставленный, но ведь с милым рай и в шалаше. А за две недели до свадьбы Лили узнала, что ждет ребенка. Она очень обрадовалась этому и знала, что Северус тоже будет доволен. Пока он находился в поиске работы, и девушка была уверена, что один из лучших выпускников Хогвартса уж точно найдет приличное место, а пока им помогали деньгами ее родители. Итак, Лили была в приподнятом настроении, все представляла, как расскажет обещавшему вернуться вечером любимому радостную новость. Но ближе к полудню в дом пришел Поттер, нарушив праздничный настрой. Ловца девушка всегда терпеть не могла, и видеть его у себя в гостиной было крайне неприятно. Джеймс заявил, что ему срочно необходимо пообщаться со Снейпом, и сообщил, что подождет сколько надо. А находиться с ним столько времени наедине Лили не могла и не хотела. Поэтому она ушла гулять по городу. Вернулась она в шесть вечера, и Северуса дома не было. Женщина все думала, о чем же они там говорили с Поттером и вся извелась, как в дом зашел, наконец, ее жених. Обрадовавшись, она побежала к Северусу, но он оттолкнул ее. Дальнейшее напоминало самый настоящий кошмар - любимый орал на нее, не желая ничего слышать, а затем назвал предательницей, ударил и выгнал из дома. А потом была беспросветная тоска. Девушка шла по улице, замерзая и почти не замечая этого. В таком состоянии ее нашел Поттер. А дальше она ничего не помнила до утра, когда проснулась в гостевой комнате особняка Поттеров. И моментально девушка сообразила, что Джеймс имеет к случившемуся между ней и Северусом самое что ни на есть прямое отношение. Она твердо решила все выяснить. Поттер почти не отпирался, и вскоре Лили узнала, что он использовал оборотное зелье и разыграл на пару с Эмили Олбано, девушкой из Рейвенкло, небольшой спектакль перед Северусом. И еще имел наглость предложить ей переехать к нему! У Лили не было слов. Она просто дала мерзавцу пощечину и ушла. Женщина еще несколько раз пыталась помириться с уже бывшим женихом, но он был непреклонен. А в последнюю попытку Северус обвинил Лили в том, что она позарилась на деньги Поттеров. Девушка оскорбилась и решила больше не унижаться перед ним. А через месяц она узнала, что любимый принял метку. Это был настолько сильный удар, что от горя она почти ничего не соображала. Она назло так поступившему с собой и с ней Северусу вышла замуж за Поттера. Однако женщина поставила условия – между ними ничего не будет, пока она не захочет, что вряд ли когда-либо случиться и Джеймс признает ее сына от Северуса и будет воспитывать как своего. Конечно, все это очень не понравилось Поттеру, но она твердо стояла на своем, и он вынужден был согласиться. Шло время, а боль не утихала. Вот уже скоро должен был родиться сын Лили, которого она, конечно, уже любила. Девушка давно решила, что назовет ребенка Гарри, в честь своего отца. И втайне она надеялась, что ребенок будет копией папы, и Северус еще не раз пожалеет о своих роковых ошибках. Но в глубине души Лили понимала, что все равно, несмотря ни на что, простит любимого, если он только попросит об этом. Но случилось совершенно непредвиденное событие – мальчик родился похожим на Джеймса. Лили надеялась, что маленькие дети вообще ни на кого не похожи, и вскоре сходство с настоящим отцом проявится, но время шло, а Гарри все больше напоминал Джеймса. Лили, хоть и была крайне удивлена, не перестала любить его. Ведь это ее дорогой мальчик, ее плоть и кровь. Джеймс же был удивлен даже больше своей жены. Когда она спросила, не его ли это снова проделки, он только рассеянно хлопал глазами. Положительно в ситуации было лишь то, что он по-настоящему привязался к Гарри. Лили была уверена, что если бы сын родился копией Северуса, это было бы невозможно. А потом случилось еще одно неприятное событие - когда Лили гуляла с сыном в парке, к ним неожиданно подошел Северус. Он посмотрел на Гарри, горько усмехнулся и сообщил, что иного и не ожидал. А Лили стояла и чувствовала, что ее будто облили грязью. Потом она, пересилив себя, еще пару раз приходила к Северусу, убеждая, что между ней и Джеймсом ничего не было и никогда не будет. Конечно, Северус не верил ей. Тем не менее, до самой смерти Лили надеялась, что любимый все-таки поймет, что он не прав, и они будут вместе. Когда Северус Снейп закончил читать, его руки тряслись. Дневник был мокрым от слез, но это совершенно неважно. Важно одно – он сам погубил и свою жизнь, и жизнь Лили. Как он только мог так поступать? Не выслушав, не попытавшись понять, сразу обвинить в предательстве самого дорогого человека. Жестоко и необдуманно, но тогда он был молод и действовал сгоряча, что и привело к таким страшным последствиям. К тому же теперь Северус понимал то, чего не мог понять тогда: почему Гарри похож на Джеймса, а не на него. Всего лишь злая шутка генетики, и в результате такая трагедия. Конечно, если бы мальчик был похож на него, Северус бы валялся у Лили в ногах, умоляя простить его. И любимая, конечно, простила бы. Но все вышло так, как вышло. Оставался открытым вопрос о том, что делать с внезапным известием о том, что Гарри его сын. Снейп понимал, что должен что-то изменить в своем отношении к нему, но не был готов к этому. При всем желании он просто не мог воспылать к Гарри отеческой любовью. Слишком уж юноша похож на Джеймса Поттера, которого теперь Северус ненавидел еще сильнее, чем раньше. Кроме того, он не мог простить мальчику то, что он родился похожим на Поттера, что привело к невозможности его примирения и воссоединения с любимой, хоть и прекрасно осознавал абсурдность таких мыслей. Тем не менее, Гарри его сын. Причем от любимой женщины. Так что необходимо что-то предпринимать хотя бы для того, чтобы для начала узнать его получше. Вот так все запутано. Ясно только одно – сейчас все силы необходимо бросить на то, чтобы спасти Гарри, а потом уже разбираться в сложившейся ситуации. Но близился конец каникул, а у профессора Снейпа не было никаких мыслей на этот счет. Осталось только одно – действовать по обстоятельствам.
Сабрина Снейп: Глава 7: «Не предавайте любимых» Вот и закончились Рождественские праздники, наступила учебная пора. А Драко, наконец, принял очень важное для себя, да и не только, решение. Он больше не будет врать и выкручиваться – сегодня Гермиона узнает всю правду. В конце концов, у нее есть право знать правду, пусть даже девушка никогда его не простит. Но самое главное то, что она узнает, что он искренне ее любит и хочет быть честным с ней. Кроме того, было необходимо что-либо срочно предпринять, прежде всего, для спасения Гермионы и Панси. Не то, чтобы Драко не думал о спасении мира в целом, но он никогда не считал себя героем, чье призвание – оберегать мир во всем мире. Он просто хотел спасти двух девушек, которых любил. Итак, как только Драко сошел с поезда, он отправился на поиски Гермионы, которая, по его сведениям, все каникулы сидела в школе и готовилась к экзаменам. Драко шел в библиотеку, но по пути его перехватила Джинни. Этого слизеринец и опасался – перед тяжелым разговором с Гермионой не хватало только выяснения отношений с его бывшей девушкой. Он не испытывал к Джинни неприязни, как в начале их отношений, но и не было никакой симпатии. Да, он чувствовал себя виноватым перед девушкой за то, что использовал ее, а теперь хочет бросить. Он долгое время убеждал себя, что не сделал ничего плохого, что Джиневра поступала со своими бывшими парнями гораздо хуже. Но как-то не получалось убедить в этом себя: внутренний голос твердил, что он поступил подло – дал девушке надежду на то, о чем она всегда мечтала, а теперь отнимает ее. Он сам помнил, как его изменила Гермиона и чувствовал, что мог бы также изменить в лучшую сторону Джинни, но не смог принести в жертву этому собственную личную жизнь. Да, в некоторой мере он эгоист, как и все слизеринцы. Тем не менее, чувство вины не дало Драко перенести разговор с Джинни, пришлось пойти с ней в выручай-комнату. Комната имела вид уютной гостиной с толстым пушистым ковром, двумя мягкими креслами и столиком, на котором стояли два бокала с шампанским. А там случилось нечто уж совсем невероятное – девушка сообщила, что знает, что он ее не любит, и предложила разойтись спокойно, без ссор и истерик. Драко понимал, что это не в ее характере, но как ни старался, не смог найти подвох в ее словах. Тем временем девушка подала Драко бокал и предложила выпить за все хорошее, что между ними было. Драко не зря был слизеринцем, он прекрасно знал, что не стоит пить неизвестно что, вдруг там яд. И он предложил девушке поменять бокалы под предлогом, что такова древняя традиция. Джинни согласилась сразу, чем весьма удивила Малфоя. После первого же глотка юноша не помнил абсолютно ничего о дальнейших событиях вечера. Был уже поздним вечер, когда усталая, но очень довольная Джиневра вышла из выручай-комнаты, где оставила спящего Драко. Зелье подействовало безупречно, и осторожность не помогла слизеринскому принцу – для достижения эффекта его надо выпить обоим. Теперь ровно через девять месяцев у нее родится наследник рода Малфоев, а Драко сам попросит выйти за него замуж, и она благородно согласится. Интриганка была счастлива. Панси уверенно шла на свидание к Гарри, для себя она давно все решила. Она не стала советоваться с профессором Снейпом и Драко – зачем советоваться, если не собираешься отменять свое решение? Но слизеринка оставила записку для профессора Снейпа, где объясняла ему, что по-другому не может, нельзя предавать любимых. Она сейчас расскажет Гарри правду, и будь что будет. Даже если он никогда больше не взглянет в ее сторону, ей достаточно лишь сознания, что ему удастся избежать страшной опасности. Панси шла, полностью погрузившись в такие мысли, и не замечала, что за ней следят. Когда девушка увидела единственного человека в мире, ради которого готова пойти на пытки и смерть, у нее перехватило дыхание. Все-таки она была вынуждена признаться себе самой, что делает то, что собирается сделать, ни ради мира, даже ни ради родителей… только ради одного Гарри. Она никогда не была честной, бескорыстной и прочее… Она была, есть и останется слизеринкой. Но угораздило же так влюбиться… Теперь жизнь без Гарри не имеет никакого смысла. Но у них все равно нет будущего… Как же больно… Не смотря на решимость все прояснить, Панси не смогла отказать себе в удовольствие последний раз поцеловаться с любимым. От жизни надо брать все, что возможно. И последний миг счастья действительно получился незабываемым. Она так целовала Гарри, словно хотела передать ему часть своей души, чтобы хоть так вечно быть вместе с ним. Они словно летали и не хотели возвращаться на грешную землю. Наконец Панси отстранилась, набрала в грудь воздуха и произнесла: «Гарри, мне надо сказать тебе нечто очень важное». Но ничего сказать слизеринка не успела – прибежала третьекурсница Лукреция Церрис и сообщила, что ее немедленно вызывает профессор Снейп. Панси застыла в нерешительности. Одно было ясно: к декану нельзя идти ни в коем случае. Наверняка он уже прочел записку и станет отговаривать ее. Нет, необходимо немедленно сжечь все мосты, чтобы не было пути к отступлению. Но Гарри настаивал, что идти необходимо немедленно, а то могут быть неприятности, обещал дождаться ее. И слизеринка решила сделать вид, что действительно идет к профессору Снейпу, а тем временем спрятаться в школе и подождать. Потом можно будет рассказать Гарри более-менее правдоподобную версию того, зачем ее вызвал декан, и, наконец, сообщить самое главное. Но плану не суждено было осуществиться. Как только Панси зашла в боковой коридор, волшебная палочка вылетела у нее из рук. Резко обернувшись, девушка оказалась под прицелом палочки Блейз Забини. Панси затопила волна злости на себя: как могла она, считающая себя хитрой и изворотливой, пойти на такой решительный шаг как открытое выступление против Темного Лорда, не приняв никаких мер предосторожности? И ладно, если бы все это касалось только больших проблем лично для нее, но теперь все пропало. Осталась крохотная надежда, что приспешники Вольдеморта не смогут уговорить Гарри отдать им артефакт, но она разбилась как стекло, когда Забини вырвала у нее волос, продолжая держать на прицеле. Значит, оборотное зелье… остается верить, что Гарри обнаружит подмену. Это была последняя мысль девушки: в следующую секунду Забини произнесла Оглушающее заклинание, и наступила Тьма. В библиотеке не было почти никого – ученики встречались после каникул, общались и делились впечатлениями. Только семикурсница с копной непослушных каштановых волос сидела, зарывшись в энциклопедии. Разумеется, это была Гермиона Грейнджер. Гриффиндорка злилась на себя за то, что из намеченных на каникулы планов выполнила всего половину. Она подготовилась к экзаменам, но совсем не продвинулась в раскрытии коварного замысла слизеринцев, было даже непонятно, с чего начать. А в таких случаях Гермиона всегда начинала с библиотеки. Девушка рассеянно пробегала страницы глазами, думая о Драко. Неужели он плел интриги у нее за спиной вместе со своей подружкой Панси. Верить в это было очень больно, но гриффиндорка никогда не обладала излишним оптимизмом, предпочитая всегда думать головой. Так что у нее почти не было сомнений в том, что Драко исполняет очередной приказ Лорда, но верить в это очень не хотелось. Девушка так углубилась в мысли, что чуть не упустила внезапно попавшуюся нужную страницу, но успела вовремя остановиться. Нужная запись нашлась в книге: «О древнейших артефактах и ритуалах», которую девушка взяла просто так, не особо надеясь что-либо в ней найти. Тем не менее, именно там находилась важная информация о Талисмане Света и Талисмане Тьмы. Гермиона вспомнила артефакт, который всегда носит на шее Гарри, и ей стало нехорошо. Будучи умной девушкой, она легко сложила два и два, и пред ней как на ладони предстал ужасный план Вольдеморта. Значит вот что ему надо – получить неограниченную власть. У Гермионы похолодело все внутри – с такой силой этот злодей уничтожит половину Лондона! Но еще больнее была боль от предательства Драко, ведь одно дело догадываться о чем-то, а совсем друге – знать точно. Теперь же гриффиндорка поняла, что Панси и Драко просто втирались в доверие к ней, Джинни, Гарри. Коварные слизеринцы, по убеждению Гермионы, никогда не испытывали к ним ничего, кроме ненависти. Панси, очевидно, нужно, чтобы Гарри добровольно отдал ей то, что станет главным козырем ее обожаемого Лорда. А Драко… Драко взял на себя роль отвлекающего маневра: сперва он ухаживал за Джинни, а когда Гарри окончательно с ней порвал, вероломный слизеринец переключился на нее, так как она к тому времени уже начала что-то подозревать. Но Гермиона запретила себе думать о боли: сейчас необходимо спасти Гарри и весь маггловский мир. А для этого надо найти друга и все рассказать ему. Гермиона предполагала вариант, что он может не поверить, но считала нужным попытаться. Достучаться до него, все-таки реально, так как в отличие от Рона Гарри к доводам разума иногда прислушивается. Так странно! Предательство Рона причинило гораздо меньше боли, чем Драко. И дело даже не в том, что на этот раз на карту поставлено гораздо большее, просто она никогда не бросалось в любовь к Рону с головой как в омут, а с Драко было именно так. Она безумно его любила, и то, что он, видимо, по-прежнему презирает ее, причиняло жгучую боль. Однако гриффиндорка быстро напомнила себе, что сейчас не время раскисать, и стала думать, где искать друга. И тут внезапная догадка поразила ее: Гарри же сейчас как раз на свидании с Панси! Действительно, когда она уходила в библиотеку, он об этом обмолвился, но тогда она не придала этому особого значения. А надо бы, ведь не исключено, что хитрая слизеринка попытается достать артефакт для своего хозяина уже сегодня. Гермиона знала, что чаще всего Гарри встречается со своей девушкой в на поляне у Хогвартса, и побежала туда, надеясь, что еще все можно исправить. Блейз понимала, что действовать надо быстро и решительно. Поэтому она приказала подоспевшему Нотту доставить Паркинсон Лорду, переместившись с помощью портала, а потом взять нескольких помощников и, схватив Малфоя, доставить его туда же. Теодор кивнул и начал исполнять поручения, а Блейз добавила волос Панси в оборотное зелье и выпила его. Настало время игры по-крупному. Гарри заметно нервничал: что могло понадобиться от Панси злобному преподавателю Зелий. Хотя, с другой стороны, возможно, ничего страшного не произойдет – Снейп крайне субъективен и пристрастен, студентов собственного факультета он редко обижает. Гарри не успел додумать мысль, как его девушка появилась собственной персоной. Гриффиндорец нахмурился: что-то в Панси ему казалось неестественным, даже необычным. Но он решил не зацикливаться на этом, наверняка это из-за разговора с деканом. Он спросил: - Панси, что от тебя хотел Снейп? - Не волнуйся, милый. Он всего лишь напомнил, что завтра мой День Рождения. Мы будем отмечать его на Слизерине. - А почему ты не говорила про День Рождения мне? - Знаешь, я не очень люблю отмечать праздники. Но должна – у нас факультет железных устоев. - Понятно. Но все равно, раз уж я об этом узнал, мы обязательно отметим твой праздник. - Да, конечно. Гарри, я хочу попросить тебя об одолжении. - Все, что угодно. - Понимаешь, Гарри, я очень хочу выглядеть на празднике на высоте, раз уж отмечать все равно придется. У меня есть чудесное платье, но к нему не подходит ни одно из моих колье. А вот то, что ты носишь у себя на шее, подойдет идеально. Пожалуйста, одолжи мне кулона вечер. Верну в целости и сохранности. - Но ведь он же мужской. - Эта вещь заколдована, Гарри. Она делается под хозяина, мелкая бытовая магия. Дай мне его, покажу. Гарри знал, что кулон снимать нельзя, но ведь Панси просит, к тому же любопытно. И он протянул девушке драгоценность. Действительно, как только кулон оказался у нее на шее, он начал меняться, пока не превратился в изящное женское украшение. Но Гарри не успел даже как следует удивиться – Панси поцеловала его и побежала в сторону Хогвартса. И тут Гарри отчетливо понял, что что-то не так. Если он мог списать походку и разговор на усталость, поцелуй был не его Панси, какой-то холодный и чужой. Гриффиндорец застыл посреди поляны, не зная, что делать. В таком состоянии его и застала лучшая подруга. Блейз очень гордилась собой: ей удалось виртуозно выполнить задание Лорда, и теперь он, без сомнения, оценит ее по заслугам. Девушка усмехнулась и переместилась с помощью портала в замок Малфоев, где обитал ее господин, торопясь принести ему радостную весть. Все время урока Северуса Снейпа не покидало предчувствие чего-то очень нехорошего. Но, тем не менее, он довел занятие до конца, так как не в его правилах бросать занятия из-за смутных ощущений. Только проверяя работы после ухода учеников, профессор обнаружил письмо, видимо, затерявшееся среди них. Письмо оказалось от мисс Паркинсон, и это сразу вызвало дурные предчувствия, которые после его прочтения только окрепли. Профессор Снейп. Я прошу прощения, что не советуюсь с Вами, а только уведомляю о своем решении, но иначе не могу. Я знаю, Вы начнете отговаривать меня, говорить, что наверняка можно найти другой выход, но мы же знаем, что это не так. Все очень просто – или я, или Гарри. Да, я эгоистичная слизеринка, не думающая больше ни о чем – ни о волшебном мире, ни о других невинных жертвах. Но я люблю, и готова пойти на что угодно. В конце концов, мы с Вами хотим одного и того же – чтобы Темный Лорд, наконец, перестал портить всем жизнь. Я знаю, что он подвергнет меня жуткой каре за то, что я сделаю… Но, может быть, еще есть шанс? Сегодня Гарри узнает от меня всю правду, и будь что будет. Пишу Вам, так как Вы долгое время помогали мне и Драко, и Вы больше, чем кто-либо, имеете право знать о моих планах. С уважением, Панси Паркинсон. Профессор резко выдохнул и прикрыл глаза. Вот глупая девчонка! Она так гордится своей хитростью и изворотливостью, а теперь не поняла, какую совершила ошибку. Ведь наверняка за ней следили, и откровенному разговору, скорее всего, помешали. Очевидно же, что, возложив такую важную миссию на не вполне надежных людей, Темный Лорд поставит за ними слежку. Почему же она с ним не посоветовалась? Но на подобные мысли времени нет, надо что-то предпринимать. Северус вскочил со стула и замер, лихорадочно соображая, куда бежать. Но тут случилось страшное – по кабинету прошла рябь, его отбросило к стене… И он понял, что безнадежно опоздал. Вольдеморт уже соединил амулеты, и Панси с Драко наверняка у него. Даже страшно представить, что с ними сделает Лорд, но еще страшнее осознавать, что в этот момент умирают Гарри и еще много людей, а он никак не может остановить это. Внезапно все закончилось, и профессор удивился тому, как недолго продолжалось. Но, с другой стороны, длительность процесса пока никому не была известна. И тут Снейп почувствовал жжение метки. Его вызывал Лорд, и пойти за зов сейчас единственный способ все узнать. Хотелось придумать план, подготовиться, но сделать это было невозможно. Во-первых, для этого нужно время, а Вольдеморт всегда сурово наказывает тех, кто не является на зов во время. Но самое главное – у него совершенно нет информации, а пока он не узнает, что конкретно произошло и сколько жертв, что-либо исправить невозможно. Так что Северус быстрым и точным движением уничтожил письмо, а потом дотронулся до метки и исчез, чтобы появиться в месте, куда Темный Лорд собирал своих приспешников. Гермиона, волнуясь, рассказывала Гарри о том, что ей удалось узнать, но по мере рассказа лицо друга становилось все более мрачным, и, наконец, он воскликнул: - Я не верю тебе! Ты просто опять хочешь нас поссорить. - Да нет же, Гарри! Как ты не понимаешь! Я просто хочу, чтобы ты знал правду. Мне тоже больно, что Малфой так обошелся со мной! - Панси – не Малфой! Она никогда бы так не поступила. - Она – слизеринка, хитрая и изворотливая. Вы же сошлись только в этом году, откуда ты знаешь, что от нее ждать? - Она моя девушка, и я уверен в ней на сто процентов! - Неужели ты не замечал в ее поведении ничего странного? Этот вопрос застал Гарри врасплох, он серьезно задумался, но ответить не успел – по миру прошла рябь, они с Гермионой упали на холодную землю, испытывая приступ удушья. Казалось, это конец, но вдруг все закончилось, словно и не начиналось. Молодые люди встали и отряхнулись, а потом Гермиона печально произнесла: - Кто-то пожертвовал собой. -Что? - Ты слышал, Гарри. Кто-то отдал свою жизнь и душу за сохранение мира. Теперь, надеюсь, ты больше не обвиняешь меня во лжи? - Гермиона, прости. Я не должен был так говорить, просто было очень тяжело поверить в такое. - Ничего страшного, я понимаю. - Но кто же пожертвовал собой? - Мне больно говорить это, но это мог быть только директор. Гарри прикрыл глаза и опустился на землю, ощущая странную пустоту. Вот нет и еще одного человека, который поддерживал его и всегда помогал… Сколько же можно терять? Сидел он довольно долго, подруга молчала и не торопила. Потом Гарри встал и решил убедиться во всем самому, но Гермиона настояла, что надо пойти в кабинет к профессору Снейпу и выяснить все у него, все-таки она верила, что он на стороне Ордена Феникса. На том и порешили. Как ни странно, дверь кабинета зельеварения была отрыта, но слизеринского декана там не было. Конечно, шпионить нехорошо, но Гермиона вдруг вспомнила недавно прочтенное заклинание, позволяющее восстанавливать уничтоженные предметы, и воспользовалась им. На столе появилось письмо от Панси. Гарри взял его и читал, все больше бледнея. А потом передал подруге, и она тоже испытала довольно сильные эмоции, читая его. Оказывается, она была не совсем права – Панси и Драко не хотели, чтобы так вышло. Они хотели рассказать правду, хоть и знали, чем это грозит. Правда, Панси говорила за себя, но девушке очень хотелось верить, что Драко солидарен с ней. Тем не менее, самое страшное – это то, что в данный момент Драко и Панси находятся у Вольдеморта, чей план мирового господства провалился. Страшно подумать, что он сделает с виновниками. В тот момент гриффиндорцы не думали о том, что слизеринцы обманули их доверие, почти предали, они просто хотели помочь. Было ясно, что надо каким-то образом вызволить пленников, но они не знали, где их держат. И тогда Гермиона приняла единственное разумное решение – дождаться профессора Снейпа. Даже если он снимет с их факультета тысячу баллов, все равно это единственный способ хоть что-то узнать, и, возможно, помочь. Гарри уговорить было непросто, но, в конце концов, он согласился, и двое гриффиндорцев уселись на стулья и принялись терпеливо ждать появления слизеринского декана. Драко очнулся от странного ощущения легкости – все-таки рыжая бестия его чем-то опоила! Но чем? Это явно была не отрава, иначе он не чувствовал себя так хорошо. Приворот? Тоже не похоже, ничего кроме жалости к Джиневре он по-прежнему не чувствует. И главное – как девчонке удалось его провести? Она же не могла знать заранее, что он предложит поменяться бокалами… Или все же знала? Как бы то ни было, Драко решил, что разлеживаться времени нет. Он встал и пошел в гостиную, так как искать сейчас Гермиону тоже особого смысла не видел – раз уж момент упущен, необходимо сначала поговорить с Панси и узнать, успела ли она рассказать правду Поттеру. С такими вот мыслями Драко шел в слизеринскую гостиную, и слишком поздно понял, что там может быть небезопасно. Когда юноша оказался под прицелом трех палочек, а дверь резко захлопнулась, прикрывая путь к отступлению, изменить ход событий было уже нельзя. Но Драко не собирался сдаваться: плавным движением он уклонился от летящих проклятий и послал «Остолбеней» в Нотта. Но в это время остальные двое справились с вызванным нежданным сопротивлением удивлением и разоружили его. Драко понял, это конец. Он успел подумать, жива ли Гермиона и что с Панси, а следующее мгновение прозвучало заклинание, и мир померк. Джинни думала о том, что все идет как нельзя лучше, сидя в кресле в гриффиндорской гостиной. Уж теперь-то самый завидный жених никуда от нее не денется! Да и, если уж быть с собой до конца честной, дело вовсе не в том, что Малфои знатны и богаты, просто ей нравится Драко. Это так странно, когда кто-то дорог настолько, что о существовании других попросту забываешь. Джинни даже забыла, что хотела отомстить бросившему ее Гарри – теперь это было неважно. Имело значение только то, что Драко будет с ней, во что бы то ни стало. Мама всегда говорила, что, когда Джинни влюбится по-настоящему, ей будет все равно, богат или беден избранник. Но Уизли-младшая всегда знала, что если когда и влюбится, то только в богатого и успешного, в общем, в прекрасного принца. Так и случилось, и девушка не желала отпускать свою удачу. Северус Снейп удивлялся, как ему удалось добраться до кабинета. Пожалуй, за все время службы Темному Лорду у него ни разу не было такого ужасного вечера. Вольдеморт был в жуткой ярости от того, что его великолепный план не удался, он, казалось, абсолютно себя не контролировал. Многие Пожиратели в этот ужасный вечер были убиты взбесившимся господином или потеряли рассудок от пыток. Малфои, Забини, Креббы, Гойлы, Нотты… Список жертв можно продолжать довольно долго, но это не имеет смысла, ведь все они знали, на что идут. Еще когда они принимали метку, им было известно, что Темный Лорд не только щедро награждает, но и жестоко наказывает, и не дай Мерлин кому-либо помешать его планам. Тем не менее, такой жестокости не ожидал никто. Почему-то все думали, что после воскрешения Лорд не станет слишком уж мучить своих преданных слуг, ведь их и так гораздо меньше, чем было много лет назад. Но вышло так, что к концу ужасных издевательств стоять на ногах смогли лишь очень немногие, и Лорд велел им убираться. Среди таких «счастливчиков» оказался Северус, хотя Вольдеморт пытал его с особенным ожесточением, видимо, отчасти виня в срыве своих планов. Если бы он знал, насколько прав, профессор бы точно не выбрался из зала живым. Но он был превосходном легилиментом, и мог защищать свой мозг в любом состоянии. Почему Северус не сошел с ума, хотя и был очень близок к этому? Пожалуй, все дело в назойливых мыслях, не смотря на все пытки не желающих покидать его голову. Главной была радость, что все закончилось хорошо. Северус не знал, убьет ли его кровожадный монстр, или же он придет к себе в Подземелья и будет в одиночестве пытаться как-то справиться с болью. Но одно он знал наверняка – план Вольдеморта не удался: его сын и еще многие приговоренные Лордом живы. Эта мысль была как якорь, не дававший утонуть. Но были и другие мысли, гораздо более печальные. Он думал о смерти директора, о страшной участи великого человека, который такого не заслужил. Но гораздо более занимала участь тех, кто еще жив. Темный Лорд дал понять, что предатели Малфой и Паркинсон у него, и что их ожидает страшная кара, гораздо страшнее, чем то, что он творил со своими слугами. И это ужасало профессора. Поэтому он во что бы то ни стало хотел выжить: он должен помочь глупым детям, ввязавшимся во взрослые игры. Когда, наконец, Снейп оказался в своем кабинете, от боли он ничего не соображал. Он знал, что не сможет дойти до лазарета, не сможет даже позвать на помощь. Было страшно. Но тут профессор почувствовал, что находится в помещении не один. Кажется, рядом стояли два подростка. В следующее мгновение слизеринский декан начал падать, но этого не произошло. Нежданные спасители помогли ему с горем пополам добраться до личных комнат и уложили на кровать. Потом девушка начала деловито раздавать указания парню. Профессор почувствовал, как ему вливают в рот довольно мерзкое зелье и, наконец, потерял сознание. Гермиона знала, что профессор Снейп будет очень зол, но не могла поступить иначе. Гарри ворчал, но делал все, что она говорила. Возможно, было проще предоставить заботу о слизеринском декане мадам Помфри, но не было никакой вероятности, что она успеет. Действовать надо было срочно, и два безрассудных гриффиндорца, как обычно, взяли все на себя. Когда все было сделано, гриффиндорцы довольно долгое время молча сидели у кровати Снейпа и ждали, когда же он очнется. Конечно, разумно было бы убраться оттуда как можно быстрее и как можно дальше, ведь характер профессора непредсказуем – за то, что они без спросу пришли, да еще и посмели спасти ему жизнь, он вполне может отнять у Гриффиндора баллов тысячу. Вдруг размышления друзей были прерваны – Снейп открыл глаза, с удивлением на них уставившись. Друзья приготовились к неприятностям, но тут слизеринский декан тихо произнес: «пятьдесят баллов Гриффиндору за отличные познания в зельеварении, мисс Грейнджер, и двадцать пять баллов за гриффиндорское благородство, заставляющее помогать даже злейшему врагу, мистер Поттер». Сказать, что друзья были ошарашены, значит, ничего не сказать. Но вскоре им пришлось на время забыть о невероятном открытии, что Снейп тоже человек, потому что он начал рассказывать о том, что случилось с ним и остальными Пожирателями. Гарри и Гермиона были в ужасе. Они еще никогда не боялись так сильно – из возможности угроза жизни Панси и Драко превратилась в неоспоримую реальность. Более того, если Волдеморт пытал с таким остервенением своих преданных слуг, что же он сделает с предателями! Одно ясно – пленников срочно надо спасать. Что касается профессора Снейпа, он полностью разделял такую точку зрения, но считал, что не имеет права тащить за собой в такое место двух подростков. Но упрямые гриффиндорцы долго настаивали и все-таки добились своего. У Снейпа была возможность попасть в убежище Вольдеморта, минуя охранные чары, - Метка, позволяющая сделать это, действовала в течение суток после применения. Он осознавал, что, вне зависимости от исхода, всю жизнь будет упрекать себя в том, что подверг смертельной опасности двух студентов, но иного выхода не было. Декан Слизерина быстро написал профессору МагГонагалл записку, где кратко излагал факты и писал, куда они отправляются, а потом, приказав подросткам дотронуться до него, коснулся рукой Метки. Драко очнулся от холода и долгое время не мог сообразить где же он находится. В помещении было холодно и сыро, а рядом кто-то тихо стонал. Наконец открыв глаза, Драко с ужасом понял, что это Панси. Значит, Пожиратели добрались и до его подруги… Жаль… Их убьют, только далеко не сразу – Драко отлично это понимал. Они совершили то, что Лорд не прощает – пошли против него и его великих идей. Теперь их может ожидать только долгая и мучительная смерть. Но было и еще кое-что, что волновало гораздо больше – удался ли план Вольдеморта. Если Лорду удалось избавиться ото всех врагов, значит, им с Панси можно рассчитывать на относительно легкую смерть. Если же нет, их наверняка ждут ужасные мучения перед вполне предсказуемым концом. Но что такое физические муки по сравнению с осознанием того, что любимая мертва? Так что за себя Драко почти не боялся, но есть еще Панси. Подруга была избита и выглядела обреченно, но не сломлено. Как и слизеринец, она была готова ответить за свою любовь и за свое решение. Повинуясь внезапному порыву, Драко подполз к подруге и обнял ее. Они сидели так довольно долго, собираясь с силами и готовясь принять достойно свою участь, какой бы она ни была. Так что, когда за ними пришли, слизеринцы были готовы настолько, насколько вообще можно быть к такому готовыми. Когда их подняли и потащили к месту пыток, их единственной мыслью была надежда на то, что их любимые живы.
gijertinsss: Купить по низкой цене свежие продукты в Московской области для бизнесменов
gijertins: Купить очень дешево замороженные продукты в Калужской области для всех людей
ganesh: очень интересная история
полная версия страницы